Текст книги "На крыльях муссонов"

Автор книги: Артур Лиелайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 25 страниц)

Бартоломеу Диаш у мыса Доброй Надежды

Новая экспедиция отправляется в дальний путь. – Вольноотпущенники должны славить могущество Португалии. – Шторм относит корабли к югу. – Встреча с готтентотами. – Бунт изможденных матросов. – Мыс Бурь или мыс Доброй Надежды? – Историческое достижение Диаша.

В то самое время, когда Ковильян и Пайва отправились в далекую разведку, король организовал новую экспедицию с заданием – искать морской путь в Индию. На юг вдоль африканского побережья решено было отправить две небольших каравеллы, по пятьдесят тонн водоизмещением каждая, и впридачу к ним грузовой транспорт с продовольствием и запасом воды, а также такелажными принадлежностями для ремонта кораблей – на случай, если флотилия заплывет далеко в океан или же очутится у берегов, населенных враждебными племенами, где невозможно будет запастись ни провизией, ни водой. Возвращаться обратно из-за недостатка продуктов уже не пришлось бы, как это не раз случалось с предыдущими экспедициями.

Начальником экспедиции в 1486 году был назначен Бартоломеу Диаш ди Новаш, по-видимому, принадлежавший к роду Диашей, который уже имел прославленных мореплавателей: Жуан Диаш обогнул мыс Бохадор, а Диниш Диаш открыл Зеленый мыс. Сам Бартоломеу Диаш, видный придворный и опытный мореплаватель, так же, как Диогу Кан, уже командовал кораблем в 1481 году в экспедиции Диогу Азанбужи к берегам Африки.

Главным кормчим экспедиции Диаша был назначен Перу д’Аленкер, один из самых выдающихся мореходов, И остальные командиры флотилии, по словам хрониста Барруша, все были мастерами своего дела. Грузовым транспортом командовал Диогу Диаш, младший брат Бартоломеу.

Неизвестно, имела ли экспедиция Диаша задание достичь самой Индии, однако ясно, что ей было приказано дойти до южной оконечности Африки и открыть морской путь в Индию, следовательно, совершить дальнее разведывательное плавание.

Флотилия отчалила из Лиссабона в августе 1487 года. На кораблях находились также два негра, вывезенные Каном, и четыре негритянки, захваченные во время прежних экспедиций и прожившие в Португалии довольно долгое время. Пленников, одетых в португальское платье, предполагалось высаживать в различных местах на вновь открытых побережьях. Они должны были всюду рассказывать о могуществе Португалии я призывать туземцев торговать с португальцами. Моряки надеялись, что этих послов на чужих берегах никто не тронет и что через некоторое время они снова выйдут к морю, чтобы с теми же кораблями на обратном пути вернуться в Португалию. Однако пленники, которые были впоследствии высажены на берег, исчезли, и больше о них никогда никаких вестей не было.

Флотилия Бартоломеу Диаша, обычным путем достигнув Мины, по маршруту Диогу Кана доплыла до мыса Кросс на 22° ю. ш. (см. карту). Отсюда началось обследование новых земель. За Южным тропиком Диаш открыл пустынные, голые, чаще всего подернутые туманом берега без бухт. Он, как и его предшественники, большей частью держался вблизи суши. На побережье, возможно, у залива Китов, он оставил грузовой корабль с запасами, необходимыми для обратной дороги, установил свой первый падран у так называемой Малой бухты – Ангра-Пекена и вдоль безводного побережья пустыни Намиб продолжал путь до 33° ю. ш. (в районе бухты Св. Елены)…

Здесь португальцев застал жестокий шторм. Корабли с задраенными люками и зарифленными парусами боролись с бурей. Волны, перевитые жгутами густой пены, с ревом и гулом обрушивались на палубу, так что корабли содрогались и трещали. Кое-кто из моряков в ужасе осенял себя крестным знамением, думая, что гибель неизбежна.

Шторм, по свидетельству хрониста, бушевал целых тринадцать дней и гнал корабли прочь от африканских берегов. Порой налетал студеный ливень, погода что ни день становилась холоднее.

Так настал январь 1488 года. Непогода немного улеглась, и Диаш приказал плыть на восток, однако проходил день за днем, а берега все не было видно. Тогда командир решил, что уже прошел южную оконечность Африки, и приказал повернуть на север. Через два или три дня на горизонте показались горы. 3 февраля 1488 года португальские мореходы увидели высокий зеленый берег, тянувшийся с запада на восток. Измученные моряки опустили якорь в одной тихой бухте. Они, сами того не зная, обогнули мыс Доброй Надежды.

На зеленых лугах по берегам бухты паслись большие стада коров под присмотром полуголых пастухов. Португальцы сошли на берег, чтобы набрать питьевой воды. Пастухи, заметив корабли и белых людей, одетых в невиданные одежды, в ужасе бросились бежать. Никто и смотреть не стал на дешевые украшения, которые португальцы взяли с собой в качестве подарков, чтобы приманить туземцев и расспросить их.

Пастухи, взбежав на пригорок, кричали, размахивали руками и бросали в чужеземцев камнями. Диаш погрозил им арбалетом, а затем выпустил тяжелую стрелу и убил одного пастуха. Остальные скрылись. Португальцы осмотрели убитого туземца и увидели, что его кожа – цвета сухих листьев, намного светлее, чем у негров на западных берегах Африки, а волосы подобны шерсти, точно как у гвинейских негров.

Такова была первая встреча европейцев с коренным населением Южной Африки – народами койсанской группы (койкойнами). Голландцы позже дали этим народам издевательское прозвище «готтентоты» («заики»). Португальцы назвали это пристанище бухтой Коровьих Пастухов, сейчас она называется бухтой Моссел.

Португальцы все еще не знали, куда они попали, и Диаш приказал плыть вдоль побережья дальше на восток. Корабли подвигались медленно, преодолевая сильное морское течение и встречный ветер, пока не достигли более крупной бухты (Алгоа). Здесь мореплаватели сошли на берег и установили второй падран. Берег уходил на северо-восток, по направлению к Индии; Диаш догадался, что его корабли обогнули юг Африки и вышли в Индийский океан. Морской путь в Индию был открыт.

Но, как пишет хронист, все моряки за время долгого плавания измучились и устали и в один голос стали протестовать и требовать возвращения домой. Они говорили, что еды совсем не осталось, а грузовой корабль далеко. Все помрут с голоду, если продолжать путь. Они уже сделали так много, открыли такое огромное побережье и, по-видимому, проплыли мимо крупного мыса. Надо повернуть назад и разыскать его. Дальше плыть никто не согласен, и приказам командира будут противиться всеми силами.

Бартоломеу Диаш страшился бунта и поэтому созвал совещание капитанов и офицеров, как было принято в те времена в особо важных и ответственных случаях. Командир призвал всех под присягой высказаться, как поступить наилучшим образом. Все решили, что самым разумным будет вернуться в Португалию, и подписали соответствующий документ. Диаш лишь попросил у офицеров согласия на то, чтобы проплыть вперед еще два-три дня и убедиться, что берег действительно уходит к северо-востоку. Корабли снова медленно тронулись вдоль побережья и достигли устья крупной реки – Риу-ду-Инфанти (по имени одного из капитанов; по-видимому, река Грейт-Фиш на 32° ю. ш.).

Команды кораблей вновь стали роптать, и Диаш против своей воли был вынужден повернуть обратно.

Историк Барруш пишет: когда корабли проходили мимо падрана, установленного на острове в заливе, Диаш простился с ним с такой глубокой печалью, словно расставался с сыном, навеки обреченным на изгнание. Он вспоминал, с какими опасностями был сопряжен этот долгий путь во имя одной-единственной цели, но бог не дал ему достичь ее.

Идя на всех парусах при попутном ветре, Диаш вскоре обнаружил вдающийся далеко в море огромный знаменитый мыс, который, по словам хрониста, сотни лет был сокрыт от людей, и водрузил на нем свой третий падран.

О названии мыса сохранились противоречивые сведения. По свидетельству Барруша,. Диаш назвал его Торментозу – мысом Бурь, так как перенес здесь двухнедельный жестокий шторм. Король же, выслушав доклад мореплавателя, якобы дал ему более славное название – мыс Доброй Надежды, так как этот мыс обещал открытие Индии, вожделенную цель, лелеянную долгие годы.

Английский историко-географ Дж. Бейкер считает эту легенду весьма сомнительной. Капитан и хронист Дуарти Пашеку Пирейра, который как раз в это время находился в Гвинее, утверждает, что это название дал мысу сам Бартоломеу Диаш, так как заметил, что берег там поворачивает в сторону Эфиопии, даруя надежды на открытие Индии.

От мыса Доброй Надежды Диаш плыл к северу, домой, разыскивая грузовой транспорт. В конце концов, после девятимесячной разлуки транспорт был обнаружен, но в самом плачевном состоянии. Из девяти матросов команды в живых осталось только трое, к тому же один из несчастных, крайне изможденный, внезапно умер от радости при виде возвратившихся товарищей. Другие матросы погибли раньше в стычках с туземцами при попытках сойти на берег. Корабль разгрузили, а потом сожгли, пользоваться им больше было нельзя – настолько источили его корабельные черви.

Оба корабля Диаша спешили домой вдоль африканского побережья. Они зашли на остров Принсипи, где спасли капитана Дуарти Пашеку Пирейру. Он обследовал устья нескольких рек и занимался торговлей, но судно его потерпело крушение. Экипаж нашел убежище на острове Принсипи и теперь мог вернуться домой. На Невольничьем Берегу португальцы закупили рабов, а на Золотом Берегу, в форте Сан-Жоржи-да-Мина, взяли на борт груз золота – выручку фактории от меновой торговли.

В декабре 1488 года корабли Диаша, проведя в экспедиции шестнадцать месяцев и семнадцать дней, возвратились в Лиссабон. Диаш продвигался на тринадцать градусов широты дальше к югу, чем Диогу Кан, объехал все южное побережье Африки и нанес на карту неизвестную ранее береговую линию длиной свыше двух с половиной тысяч километров. Он первым из европейцев обогнул мыс Доброй Надежды, а также продвинулся достаточно далеко за него, чтобы сказать с уверенностью, что между Африкой и Индией лежит открытый океан. Это была большая победа, достижение, благодаря которому Бартоломеу Диаш на все времена вошел в историю великих географических открытий. Он доказал, что незачем плавать дальше на юг, надо направляться прямо на северо-восток до самой Индии. Нет сведений, чтобы король каким-то образом вознаградил мореплавателя и его спутников за это выдающееся открытие. Напротив, Диаш позднее не был даже включен в состав экспедиции Васко да Гамы, и слава открывателя морского пути в Индию досталась другому.

Дону Жуану II казалось, что путь в Индию вокруг, Африки чересчур долог и труден, открытые земли – бесплодны, не было там ни больших городов, ни драгоценных металлов и пряностей, одни пустынные степи да стала с голыми пастухами. Стоило ли ради этого пускаться в столь далекие плавания? Действительно, от Лиссабона до мыса Доброй Надежды надо плыть десять тысяч километров. Но какова продолжительность пути от южной оконечности Африки до Индии? Этого в те времена еще не знал никто. Надежды на быстрое проникновение в богатые земли казались почти несбыточными. Португальские корабли направились в Индию спустя десять лет – только когда мир потрясло исключительное событие: Христофор Колумб на испанских каравеллах в 1492 году переплыл Атлантический океан и открыл «Индию».

Великое открытие и раздел мира

Первое плавание Христофора Колумба через Атлантический океан. – Достиг ли генуэзец Индии? – Папа Александр VI – посредник в споре Кастилии и Португалии. – Демаркационная линия между зонами влияния. – Ошибки в папских буллах и их уточнение. – Тордесильясский договор.

Нельзя сказать, чтобы Христофора Колумба с его проектом встретили в Испании в 1485 году с распростертыми объятиями. Скорей наоборот: долгое время – вплоть до 1492 года – генуэзец на испанской земле терпел неудачи, поношения и насмешки, его преследовали равнодушие и недоверие, беды и лишения. Его проект неоднократно отвергался, ставился под сомнение, высмеивался. И лишь тогда, когда западный путь через океан к богатым азиатским странам заинтересовал влиятельных вельмож и крупных торговцев, королевская чета Испании Изабелла и Фердинанд решили дать Колумбу средства и корабли для морской экспедиции.

3 августа 1492 года каравеллы Христофора Колумба из испанского порта Палоса, с испанскими моряками на борту, вышли в океан; они пересекли Атлантику и открыли новые земли. Генуэзец доказал, что западный морской путь реален, и был уверен, что достиг азиатских берегов где-то недалеко от Индии.

4 марта 1493 года Христофор Колумб на обратном пути в Испанию остановился у берегов Португалии. На «Нинью» он вошел в устье Тежу, рассчитывая починить здесь потрепанный бурями корабль. Едва каравелла опустила якорь, на нее поднялись старший офицер стоявшего рядом португальского военного судна Бартоломеу Диаш, который незадолго до этого открыл мыс Доброй Надежды, и его капитан. Португальцы потребовали от Колумба объяснений, откуда именно прибыла каравелла; очевидно, они заподозрили, что генуэзец возвращается из Гвинеи. Колумб отказался подчиниться этому приказу и отправил письмо дону Жуану II, прося разрешения зайти в порт Лиссабон. Он писал, что боится здесь, в устье Тежу, подвергнуться нападению пиратов. Колумб хотел также, чтобы король узнал, что он прибыл из Индии, а не из Гвинеи.

Жуан II казался весьма любезным; он принял Колумба при дворе и выслушал рассказ мореплавателя, но тут же высказал подозрение, не лежат ли эти новые земли в местах, неоднократно закрепленных папскими буллами за Португалией. Он имел все основания для беспокойства – что, если генуэзец действительно достиг, Индии западным морским путем?

Есть данные, что после первого плавания Колумба через океан морским путем в Индию намеревался отправиться на португальских кораблях и Мартин Бехайм, немецкий космограф, чтобы продолжить начатое Колумбом. Бехайм утверждал, что плавание не будет долгим и принесет огромный доход.

Однако дон Жуан отверг это предложение, так как решил вкладывать средства только в поиски восточного морского пути.

Между Испанией и Португалией вспыхнул ожесточенный спор из-за того, кому же принадлежат новые земли за океаном. Спор можно было решить либо с помощью оружия, либо мирным путем, попросив папу о посредничестве. Папа, глава католической церкви, за достойное вознаграждение или пожертвование раздавал епископские должности, провинции, страны и даже целые части света. Португальский король Жуан II, считая, что открытые генуэзцем острова входят в зону влияния Португалии, приказал снарядить эскадру, отправить ее за океан и выяснить спорный вопрос на месте.

Это решение вызвало большое беспокойство в Испании. Кастильский король Фердинанд послал в Лиссабон гонца с просьбой отложить экспедицию, пока знатоки не урегулируют вопрос о границах сфер влияния. Доя Жуан согласился с этим предложением.

Испанцы медлили, так как рассчитывали на поддержку папы. Александра VI. Александр VI Борджиа, испанец по национальности, урожденный арагонец, получал от Испании немало знаков расположения и даров и теперь готовился щедро вознаградить за них королевскую чету.

3 мая 1493 года папа издал первую буллу, в которой извещал, что он своей апостольской властью присуждает Испании все земли и острова в западном океане по направлению к Индии – как открытые, так и те, что предстояло открыть в будущем, если только они не принадлежат христианским государям. Другими словами, папа дал Испании такие же права на западе, какие его предшественники даровали Португалии на юге и востоке.

Португалия настаивала на своих правах совершать открытия в южном океане в соответствии с договором, заключенным с Испанией в 1479 году и двумя годами позже утвержденным особой папской буллой.

Испания снова обратилась к папе Александру, и он в июне 1493 года издал еще одну буллу (она хитроумно датировалась 4 мая, словно уточнение к булле предшествующего дня), по которой Испании передавались все земли и острова на юге не только в индийском направлении, но и во всех других направлениях. Широко расписав, сколь святое и богоугодное дело – распространение католической веры среди варварских народов, папа восславил кастильских правителей. Они-де настоящие католические короли и государи, они не жалеют ни средств, ни хлопот, ни крови своей, чтобы изгнать мусульман с христианских земель. Католические короли с божьей помощью посылали корабли в океан, искали и находили неведомые, не открытые до тех пор острова и материки. В этих странах живут люди, которых следует обратить в христианскую веру.

И, чтобы католические государи могли предаться этому благородному и богоугодному делу со всем пылом, папа, как говорилось в булле, по своей воле, а не по просьбе испанских королей, дарует им и их потомкам в вечное владение все острова и континенты, которые уже открыты и которые еще будут найдены и открыты к западу и к югу от линии, проходящей от арктического полюса, то есть от севера до антарктического полюса, то есть до юга, невзирая на то, найденные ли это континенты и острова либо те, что еще будут обнаружены в направлении к Индии в какой-либо другой стороне.

Упомянутую линию следует провести на расстоянии ста лиг к западу и к югу любого из островов, обычно называемых Азорскими и островами Зеленого Мыса (см. карту).

Папа из осторожности прибавил, правда, что этот дар не распространяется на земли, которые до Христофора Колумба провозгласили своей собственностью другие христианские короли.

Этой же самой буллой пана, угрожая даже отлучением от церкви (в средние века это было страшным наказанием), настрого запретил мореходам всех других стран плавать без особого на то разрешения испанских государей на запад и юг от упомянутой линии. Однако в буллу вкрались грубые нелепости: определенную в ней линию никак нельзя было провести ни на карте, ни на глобусе, – вообще нельзя провести линию на юг от меридиана, такое требование просто глупо. Притом уже тогда было известно, что Азорские острова лежат много западнее островов Зеленого Мыса и поэтому оба эти архипелага одновременно никак не могли служить точкой отсчета.

Папа, издав эту путаную буллу, поступил не как посредник или защитник мира, разрешающий спор; он действовал как ставленник Испании, разрушив своими буллами все достигнутое за долгие годы Португалией и преградив ей морской путь в Индию.

Жуан II отнюдь не намеревался смириться с этой неслыханной несправедливостью. Он торжественно заявил протест и начал энергично готовиться к войне с Испанией. Фердинанд сообразил, что дело принимает серьезный оборот, и пошел на переговоры.

Раздел мира по Тордесильясскому договору.

Португальцы уже тогда усомнились в том, что Колумб достиг Азии, и поэтому в ходе переговоров не настаивали на том, чтобы испанцы вообще отказались от морских экспедиций. Португалия лишь старалась отодвинуть демаркационную линию дальше на запад. После долгих словопрений обе стороны договорились провести ее в трехстах семидесяти лигах к западу от островов Зеленого Мыса. Соглашение обеих сторон было скреплено в июне 1494 года Тордесильясским договором. Однако и в этот договор вкралась ошибка – не было указано, от которого из островов следует вести отсчет и в каких лигах (очевидно, в римских, составляющих 5920 метров) он должен вестись. Можно полагать, что Португалия стремилась лишь обезопасить свои морские пути в Африку. Вероятно, португальские мореплаватели уже знали, что надо отходить далеко к западу в океане, чтобы избежать сильных противных ветров – южных пассатов, с которыми они встречались у африканского побережья.

Португальцы не хотели, чтобы им во время плаваний на юг угрожало нарушение демаркационной линии.

Тордесильясский договор, однако, так никогда и не вступил в силу. Космографы того времени просто не умели обратить обусловленные 370 лиг в градусы долготы, так как само определение градусов долготы было для них чрезвычайно трудным делом и никто не имел еще ясного представления о величине земного шара.

Хотя многие историки и полагают, что Испания и Португалия действительно намеревались разделить между собой весь земной шар, вернее будет сказать, что демаркационная линия была проведена лишь для того, чтобы кастильские корабли получили право на открытия к западу, а португальские – к востоку от папского меридиана.

Обозначить демаркационную линию в натуре было невозможно (этот вопрос был снова поднят в 1522 году, когда после кругосветного плавания Фернана Магеллана понадобилось выяснить, в чьей сфере влияния: находятся Молуккские острова). В таких условиях нару-ч шения границ было не избежать. И это вскоре произошло на берегах открытой Южной Америки.

Тордесильясский договор, в конце концов, стал победой Португалии, так как он обеспечил ей настоящий пусть в настоящую Индию, а также права на Бразилию, открытую Кабралом в 1500 году. Сам король дон Жуан II приложил немало сил в процессе подготовки и заключения договора, продемонстрировав завидную ловкость, дипломатический талант и силу воли, чем заслужил даже похвалу королевы Изабеллы, которая заявила – вот это настоящий мужчина.

А Христофор Колумб 25 сентября 1493 года – еще до подписания Тордесильясского договора – с большой эскадрой плыл в открытую им Эспаньолу, где начал погоню за индейцами и торговлю рабами, искал континентальную страну Индию и пытался колонизировать новые земли. Здесь великий мореплаватель пережил радость первых побед и горечь неудач. Открытая им земля была настоящей юдолью бед. Болезни, война, свары, голод, тяжкий труд – таково было поначалу заморское приобретение Испании. Там не было богатых колоний, которые могли бы сравниться с доходными факториями португальцев в Африке. Тем не менее проникновение испанцев в заморские земли не прекращалось – в мае 1498 года Колумб отправился за океан уже в третий раз, а ведь кроме него плавали и другие командиры эскадр.

Португалия также не собиралась довольствоваться открытиями на африканском побережье и готовилась к далекому пути в Индию.