Текст книги "На крыльях муссонов"

Автор книги: Артур Лиелайс

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 25 страниц)

Морской путь в Индию

Подготовка экспедиций

Смерть перечеркивает планы «идеального государя», – Король дон Мануэл продолжает начатое Жуаном II. – Снаряжение кораблей. – Дорогие подарки – плод фантазии хрониста. – Выбор командира эскадры. – Васко да Гама и его капитаны. – Торжественные проводы и большие полномочия.

Донесения Педру Ковильяна и Бартоломеу Диаша полностью подтвердили, что путь в Индию вокруг Африки вполне реален. Диаш обогнул южную оконечность Африки, а Ковильян дошел до 20° ю. ш. От арабов он узнал, как далеко к югу расположены их стоянки на восточном побережье Африки. Португальцам оставалось только достичь арабских городов, и им открывался путь в Индию – путь, который веками использовали арабские мореходы. Разумеется, этот путь казался очень далеким, трудным и опасным. Поэтому государь мешкал.

К тому же именно в это время у Португалии начались столкновения с маврами на севере Африки, в Марокко, и средства были нужны для новой военной экспедиции. Португалия опасалась Венеции, турок, египетского султана; обострились отношения с королевским домом Испании, особенно после первого заокеанского плавания Колумба. Потребовалось немало времени и хлопот, чтобы заключить с католическими монархами Кастилии Тордесильясский договор. Жуана II преследовали тяжкие недуги. Много забот доставляла и борьба с крупными феодалами. На отправку экспедиции у государя не доставало ни времени, ни энергии.

Лишь незадолго до смерти Жуан II распорядился о подготовке флотилии для плавания в Индию. По его приказу в казенных лесах началась заготовка бревен, в 1494 году пиломатериалы были доставлены в Лиссабон. Главным смотрителем кораблестроительных работ был назначен Бартоломеу Диаш.

Однако не было суждено королю дожить до заветного дня отправки флотилии в океан: в 1495 году, после четырнадцати лет правления, он скончался. Шли слухи, будто дон Жуан отравлен. Перед смертью государь был вынужден назвать престолонаследником своего шурина – Мануэла, герцога Бежа, брата королевы. Собственный сын короля Аффонсу, которого он в 1490 году женил на старшей дочери испанских королей Фердинанда и Изабеллы, надеясь когда-нибудь увидеть своего сына правителем могучего объединенного Пиренейского полуострова, умер в 1491 году после неудачного падения с лошади.

Король Жуан II, превозносимый как высоконравственный, безупречный человек и «идеальный государь», был подлинным сыном своего времени, жестоким властителем, изворотливым и коварным беспринципным политиком. Своих целей дон Жуан добивался, не считаясь со средствами, и силой проводил намеченные им реформы. Он безжалостно боролся с крупными феодалами и аристократами, которые не желали расставаться со своими привилегиями, железной рукой сокрушал их сопротивление и без стеснения забирал земли феодалов, подрывая их силу и влияние.

Король приказал арестовать и приговорить к смертной казни своего шурина Фернана, герцога Браганса, который возглавил бунт крупных феодалов в 1483-1484 годах. Собственноручно заколол дон Жуан брата своей жены герцога Визеу (ирония судьбы: брата убитого, Мануэла, король впоследствии был вынужден назначить своим преемником). Король приказал бросить живым в колодец любимца своего отца, влиятельного Эвурского эпископа, он приказал убить – и по приговорам суда, и вообще без суда – по меньшей мере, восемьдесят крупных португальских вельмож и прибрал к рукам их богатства.

Тем не менее один немецкий врач, прибыв в Португалию, писал, что Жуан II, «идеальный государь», – чрезвычайно образованный, мудрый и дальновидный человек, правящий в мире, счастье и благополучии.

Этот «идеальный государь» действительно укрепил королевскую власть и умножил богатства Португалии.

Теперь же на трон взошел дон Мануэл, которого позже окрестили «Счастливым», так как за годы его правления – двадцатипятилетний период – Португалия достигла еще большего расцвета. Это была самая славная и счастливая пора в жизни страны. Мануэл был по характеру покладист, терпелив, он стремился примерить враждебные группировки феодалов. Однако он бь i достаточно умен и энергичен, чтобы не уступать завоеванных королевской властью позиций, достаточно ловок и эластичен, хотя и не гениален – так характеризуют его историки.

Уже в первый год правления новый король показал, что действительно хочет открыть морской путь в Индию, Как пишет Гашпар ди Коррея, португальский хронист XVI века, автор обширного труда «Лендас да Индиа», король неоднократно созывал большой государственный совет, чтобы обсудить, целесообразно ли слать флот в далекую восточную землю. Большинство членов совета возражало против экспедиции. Плавание обещает быть чрезвычайно трудным, перспективы, да и возможности, ничтожны, населения в Португалии немного и денег мало, а риск огромен. Эта экспедиция может втянута Португалию в войну с могучим египетским султаном и рассорить с другими европейскими морскими державами, и прежде всего с Венецией. Итальянцы будут защищать свои интересы и свою торговлю с Александрией.

Да и правители Индии окажут сопротивление португальцам. Португалия, маленькая страна, приобретет множество врагов и понесет огромные жертвы, а выгадает очень мало. Зато завоевание Марокко – цель близкая и реальная, да и торговлю с Гвинеей не худо было бы расширить.

Однако дон Мануэл не внял аргументам, которые, на первый взгляд, были весьма основательными, и дал приказ о возобновлении строительства судов, прерванного со смертью Жуана II.

Бартоломеу Диашу было поручено следить за тем, чтобы корабли смогли выдержать суровые штормы у мыса Доброй Надежды и учесть собственный опыт долгих плаваний.

В дальний путь было снаряжено четыре корабля: флагманское судно «Сан-Габриэл», корабли «Сан-Рафаэл» и «Берриу» и транспортное судно без названия.

«Габриэл» и «Рафаэл», названные именами святых и построенные по проекту Диаша, имели водоизмещение примерно 100-120 тонн. Это были небольшие корабли, прочнее и тяжелее каравелл, но более тихоходные и с более глубокой осадкой. Бартоломеу Диаш знал, что таким судам будет легче бороться с океанскими волнами, они более вместительны, удобны, легче управляемы, чем каравеллы с их низкими бортами.

Третье судно «Берриу» (купленное у шкипера Берриуша, отсюда и его название) было быстроходной каравеллой, но совсем небольшой, пятидесятитонной.

На четвертом судне, водоизмещением 120-130 тонн, предполагалось везти необходимые для дальней дорога продовольствие и материалы.

По мнению некоторых ученых, тоннаж кораблей того времени следует удваивать, чтобы он приблизительно соответствовал тоннажу в современном исчислении. Но и в этом случае корабли экспедиции нельзя назвать крупными.

«Габриэл» и «Рафаэл» имели по три мачты с белыми парусами, которые украшал красный крест ордена Христа. По старому поверью, знак креста на парусах отводил бури и спасал от злых духов. На мачтах были корзины для дозорных – «вороньи гнезда», откуда матросы обозревали окрестность. Во время боя отсюда можно было бросать копья и стрелять аз арбалетов.

На корме и носу были высокие надстройки – надежно укрепленные бастионы, где моряки могли защищаться, даже если противник захватывал палубу. В те времена схватки на море часто происходили абордажем – борт о борт, воин против воина, Нападающих легче было отражать сверху. В бастионах размещались капитан корабля и офицеры, а в средней части корабля полупалубе – матросы.

Каждый корабль экспедиции был вооружен двенадцатью пушками – бомбардами. У матросов не было огнестрельного оружия; они были вооружены арбалетами, копьями, топорами, алебардами, саблями, а также абордажными крючьями и пиками. Только офицеры на время боя надевали стальные доспехи. Матросам приходилось довольствоваться кожаными куртками, кроме того, для защиты от вражеских стрел вдоль бортов надстройки натягивалась парусина.

Дальний путь, рассчитанный на три года, требовал больших запасов продовольствия.

На корабли погрузили сухари (по приказу короля в порту были сооружены специальные большие печи для сушки сухарей – это был основной продукт питания), солонину, сыр, соленую и вяленую рыбу, оливковое масло, бобы, рис, муку, чечевицу, чернослив, лук, чеснок, сахар, мед, миндаль, уксус, вино и воду.

Трюмы корабля разгораживались на три части. В средней хранились бочки с водой, вином и маслом, а также канаты. Все бочки были крепко стянуты обручами и обмазаны толстым слоем глины. В кормовом отсеке хранились порох, ядра (большей частью каменные, иногда свинцовые) и оружие, в носовом – продукты я запасные снасти. На кораблях было по три смены парусов и канатов, чтобы такелаж мог выдержать далекий путь. Король приказал также, чтобы на кораблях были лекарства, цирюльники – лекари того времени, судьи и священники для отпущения грехов и для водружения падранов на берегах новых земель.

Хронист Гашпар Коррея, дав волю фантазии, утверждает, будто трюмы кораблей были битком набиты всевозможными товарами. Там и золото, и серебро, и монеты разных королей – христианских и мавританских, шелковые и шерстяные ткани, парча, много золотых украшений – цепочек, браслетов, ожерелий, серебряных чаш, копья, кинжалы и щиты, инкрустированные золотом и серебром; все это якобы предназначалось в подарок королям открытых стран.

На самом деле товаров для подарков и обмена было взято очень мало, да и были они совсем дешевые, рассчитанные на дикарей: полосатые хлопчатобумажные штаны, красные шапки, стеклянные бусы, бубенцы, оловянные украшения, сахар, мед и т. п. Золотых и серебряных монет на судне почти не было.

Подготовка экспедиции подходила и концу, корабли стояли в устье Тежу, а король все медлил с назначением руководителя экспедиции. Им должен был быть не только закаленный мореход, но и отважный солдат, ловкий дипломат, удачливый государственный деятель, способный защитить интересы короля и мирными средствами, и оружием.

Король долго колебался и раздумывал, подыскивая подходящую кандидатуру. Коррея пишет: «Пока все приготовили, король день и ночь озабоченно размышлял, кому он может доверить столь большое и важное дело. Знатные люди королевства, видя, что готовится флот для открытий, называли ему имена подходящих, но их мнению, для этой задачи людей. Но король отвечал, что он уже сделал выбор».

Время шло, а дон Мануэл все не называл имени руководителя экспедиции. «Как-то король сидел в зале совета, просматривая документы, и случайно поднял глаза, когда в зал вошел Васко да Гама, Это был придворный высокого происхождения… Сердце короля дрогнуло, когда он остановил свой взор на Гаме. Дон Мануэл подозвал Васко да Гаму и, когда тот преклонил колено, сказал: „Я буду весьма рад, если вы возьмете на себя задачу, для которой вы мне нужны и где придется немало потрудиться“.

Гама поцеловал дону Мануэлу руку и отвечал: „Государь, я уже вознагражден за любой труд, ожидающий меня, ибо вы просите моей услуги, и я не отступлюсь от назначенного, пока буду жив“.

Так король наконец избрал достойного человека на пост командира индийского флота».

На первый взгляд, выбор Мануэла был случаен. Однако это не так: король очень хорошо знал своего придворного. Как пишет хронист, государь за трапезой подробно разъяснил Гаме, что от него требуется, приказал избрать флагманом один из подготовленных для экспедиции кораблей и поднять на нем королевский флаг. Васко да Гама назначался адмиралом, командиром флота. Государь заявил: его сердце подсказывает, что Васко да Гама исполнит возложенный на него долг, поэтому ему даются широкие полномочия и права в надзоре за последними приготовлениями и обеспечением кораблей. Кроме того, он может взять с собой в плавание одного из своих братьев и поручить ему обязанности капитана корабля. Это был знак особого расположения.

Васко да Гама (вернее было бы: Вашку да Гама) выбрал капитаном корабля «Рафаэл» своего любимого брата Паулу, к которому был очень привязан. Но Паулу, как на грех, повздорил с каким-то судьей и в стычке ранил его. За этот тяжкий поступок Паулу грозило суровое наказание, и он был вынужден скрываться. Васко да Гама выпросил у короля прощение для брата. Дон Мануэл, по свидетельству хрониста, заявил: «Из любви к вам я освобожу его от справедливого наказания, ибо жду услуг от вас и от него, но с условием, что он, получив прощение, помирится с обиженным и без промедления явится туда, куда будет приказано».

Васко да Гама принадлежал к знатному дворянскому роду, небогатому, но с древней родословной. Его предки веками верой и правдой служили королю, участвовали в сражениях с маврами, помогали отвоевывать южную провинцию Алгарви, бились с кастильцами. Отец Васко, Иштеван да Гама, вместе с крестоносцами сражался в Марокко. После возвращения из походов он к концу жизни стал мэром и главным судьей городов Синиш и Силвиш. Здесь, в Сивише, на атлантическом побережье, около 1460 года и родился Васко да Гама.

Маленький Васко рос среди рыбацкой детворы, учился плавать, управлять парусной лодкей, рыбачить, слушал рассказы о дальних путях в океане, о чужих странах и удивительных приключениях.

О жизни Васко да Гамы до его назначения командиром флота известий крайне мало, да и те ненадежны.

Юноша изучал математику и искусство навигации. Вскоре он получил боевое крещение в походе против мавров в Марокко и, надо полагать, неоднократно плавал в Гвинею в Африке.

При дворе он слыл удачливым и осторожным мореходом с обширными познаниями в кораблевождении.

Хронист Гарсия ди Ризенди упоминает Васко да Гаму в связи с инцидентом между Португалией и Францией. Французские корсары – морские разбойники – в 1492 году захватили одну каравеллу, которая с грузом золота возвращалась домой из Сан-Жоржи-да-Мины. Король предпринял контрмеры и послал Васко да Гаму, офицера военного флота, своего поверенного в морских делах, с широкими полномочиями в Алгарви. Гаме было, приказано наложить арест на все французские корабли, находившиеся в тамошних портах. Ответственное поручение он исполнил очень быстро и заслужил признание короля. Благодаря этому залогу король добился от Франции полного возмещения убытков.

Следовательно, Васко да Гама еще раньше проявил выдающиеся способности и расторопность, умел руководить людьми, хорошо ориентировался в придворных интригах и умел ладить с государем и его советниками.

Люди, знавшие Гаму, характеризовали его как человека смелого, настойчивого, терпеливого и энергичного в преодолении трудностей, но и вспыльчивого, самовластного, сварливого.

Адмирал выбрал в качестве флагманского судна «Габриэл» и назначил его капитаном Гонсалу Алвариша, прекрасного моряка, а штурманом – соратника Бартоломеу Диаша в его плавании к мысу Доброй Надежды Перу д’Аленкера, одного из знаменитейших кормчих того времени.

В ту пору капитанами судов нередко назначались знатные придворные, друзья короля, имевшие иногда самое слабое представление о навигационном искусстве. Поэтому на плечи кормчего ложилась основная ответственность за успешный исход плавания.

«Рафаэлом» командовал брат Васко, Паулу да Гама, капитаном «Берриу» стал опытный офицер Николау Коэлью. Капитаном транспортного корабля Гама назначил одного из своих подчиненных – Гонсалу Нуниша (историк Барруш называет его слугой Гамы).

В экспедицию были взяты также королевские чиновники (следует упомянуть писаря с «Габриэла» – составителя и оформителя всех документов – Диогу Диаша, брата Бартоломеу Диаша) и переводчики, чтобы общаться с жителями заморских стран. Один из переводчиков, Мартин Аффонсу, несколько лет провел в Конго и владел различными диалектами племен банту. Второй переводчик, Фернан Мартиниш, знал арабский, которому выучился за долгие годы в мавританском плену. Третий переводчик, Жуан Нуниш, говорил на арабском и еврейском (он был преступником, приговоренным к ссылке).

Составляя экипажи, Гама очень обдуманно подбирал людей, подыскивая лучших, опытнейших офицеров и матросов, которые уже плавали в Африку вплоть до мыса Доброй Надежды.

Не совсем ясно, сколько же матросов, солдат, артиллеристов, ремесленников – канатчиков, парусных дел мастеров, столяров, конопатчиков, смольщиков, медное-кузнецов, оружейников, а также чиновников, слуг, рабов и знатных добровольцев приняло участке в дальнем плавании. Надо полагать, их число было от ста сорока до ста семидесяти человек. Из них в письменных источниках поименно упомянут только тридцать один.

Гама, по свидетельству хронистов, просил дать ему с собой с дюжину преступников, которых суд за тяжкие преступления приговорил к смерти или изгнанию. Командир намеревался использовать этих обреченных на смерть или изгнание людей в рискованных предприятиях: отправлять на чужой берег за водой и продовольствием, собирать сведения и вести разведку или же оставлять их по одному кое-где на побережье, а на обратном пути подобрать, если они останутся живы и смогут принести пользу эскадре. По словам хрониста, их преступления были тяжелы, но король даровал им прощение и помиловал, дав возможность прожить еще много дней.

Кроме того, Васко да Гама собрал необходимые для экспедиции лоции – рутейру, новейшие карты африканских берегов – портуланы, океанские карты с обозначениями ветров и течений, навигационные инструменты и астрономические таблицы. В его руки, очевидно, попали и письма Педру ди Ковильяна королю Жуану с особо ценными сведениями о морском пути в. Индию и об этой далекой земле. Гаме была известна конечная цель экспедиции – город Каликута на западном побережье Индии.

Как повествует хронист Барруш, король дон Мануэл устроил торжественную церемонию проводов Васко да Гамы и его офицеров в небольшом городке неподалеку от Лиссабона; в ней участвовал весь пышный двор и высшее духовенство.

Все офицеры экспедиции были представлены Мануэлу, а затем португальский король произнес речь. Он сказал, что надумал с божьей помощью увеличить мощь и богатство королевства и для этой цели разыскать морской путь в страны Востока. В этих странах, столь далеких от римской церкви, следует с милостью божией проповедовать силу и учение Христа. Наградой за это будет не только слава и память людская, но и новые земли и большие богатства, которые следует силой оружия вырвать из рук варваров.

Еще государь сказал, что он доверил четыре корабля рыцарю Васко да Гаме, человеку преданному и достойному этой миссии.

Закончив речь, государь вручил адмиралу знамя а крестом ордена Христа, и Гама принес королю присягу на верность:

«Я, Васко да Гама, которому вы, высокий и могучий король и ленный господин, ныне повелеваете отправиться открывать индийские и восточные моря и земли, клянусь на этом знаке креста, на который возлагаю свои руки, что, служа богу и вам, буду высоко нести его, не склоняя ни перед маврами, ни перед язычниками и ни перед каким другим народом, который могу встретить на своем пути, и ни перед какой опасностью на море, в огне или в битве, всегда буду защищать его и охранять до самой смерти. И еще я клянусь, что, преодолевая все тяготы этого плавания, которое вы, мой король и господин, повелеваете мне предпринять, буду служить вам со всей верой, покорностью, бдением и тщанием, внимая и подчиняясь данным мне приказаниям, пока не возвращусь на сие место, где сейчас стою перед вашим королевским величеством, уповая на бога, в службу которому вы меня посылаете…»

Затем Васко да Гаме были вручены приказы с указаниями и предписаниями на время пути и послания к различным государям, в том числе индийскому царю-священнику Иоанну и саморину Каликуты.

Король дал Гаме обширные полномочия. По словам Корреи, Васко да Гама, «в зависимости от того, что сочтет более подходящим, мог вести войну или заключать мир, представать как купец, воин или посол и, в свою очередь, слать посольства к королям и правителям и писать письма за своей подписью, как он сочтет нужным… ибо король полагал, что Васко да Гама сам будет знать, что следует делать, так как он все более нравился королю».

После торжественной церемонии Васко да Гама со своими людьми верхом поскакал в Лиссабон, где ждала готовые к отплытию флот и экипажи.

Начало большого пути

Прощание на Берегу Слез. – Эскадра в густом тумане. – Радостная встреча у островов Зеленого Мыса. – Бартоломеу Диаш – комендант форта Мина.

Заботы и хлопоты, связанные с подготовкой экспедиции, подошли к концу. Корабли Васко да Гамы, подняв флаги и вымпелы, стояли на якоре в реке Тежу у предместий Лиссабона, До Гвинеи их должна была сопровождать каравелла Бартоломеу Диаша. По старому обычаю накануне плавания моряки в небольшой церковке помолились и исповедались. Вечером 7 июля 1497 года туда прибыли и Васко да Гама с офицерами, чтобы вместе с каноником ближайшего монастыря всю ночь провести в молитвах о благополучном исходе экспедиции.

Той же ночью стража доставила на корабль десять или двенадцать обросших, закованных в цепи мужчин. Это были осужденные на смерть преступники, которых командир эскадры брал с собой.

Наступило утро 8 июля. На берегу теснились толпы людей, пришедших проститься с отплывающими или просто поглазеть на эскадру из любопытства. То там, то сям были слышны всхлипывания, рыдания, громкие причитания. Никто не знал, дождутся ли оставшиеся на берегу своих близких, сбудутся ли добрые пожелания, вернутся ли мореплаватели домой целыми и невредимыми. Надежд на это было мало.

Хронист Барруш говорит, что эту набережную можно было бы назвать Берегом Слез, столько их здесь пролито и в минуты расставанья и встреч.

Звуки труб, церковных колоколов и торжественных песнопений монахов сливались в общий гул. На кораблях подняли якоря, паруса наполнились ветром, и эскадра тронулась вниз по Тежу, навстречу океану.

Это плавание, овеянное славой в истории географических открытий, описали многие португальские историки и хронисты (Коррея, Каштаньеда, Барруш, Гуиш, Узориу и др.), но особенно интересные заметки оставил один из членов экспедиции, имя которого не дошло до нас. Его рапорт «Рутейру» (что означает «Справочник мореплавателя») начинается следующими словами: «Во имя отца и сына к святого духа! Аминь! В 1497 году король дон Мануэл, первым носящий это имя в Португалии, послал четыре корабля на открытия, которые помогли бы найти пряности».

Целую неделю суда при добром попутном ветре мчались на юго-запад, пока 15 июля на горизонте не показалась Канарские острова, – испанские владения, – в лучах заходящего солнца подобные пурпурному облаку. Мимо скользили пик вулкана Тенериф, скалистые возвышенности, поросшие лесом склоны гор, черные ущелья, песчаные пляжи с султанчиками пальм.

Васко да Гама не останавливался здесь. Хотя Португалия была в мире с соседом, командир эскадры не хотел, чтобы испанцы, самые упорные соперники португальцев, узнали что-либо о планах экспедиции.

На следующий день корабельщики на несколько часов бросили якоря у прибрежных рифов и наловили рыбы.

В ночь на 17 июля неподалеку от залива, называемого Рио-де-Оро, их застал густой туман. Как повествует старинная легенда, среди тихой, знойной ночи вдруг исчезли луна и звезды. Корабли окутал такой густой туман, что матросы ничего не видели уже за несколько шагов. Суеверные мореходы решили, что злые духи, обитающие в южных морях, по-видимому, пытаются задержать корабли, чтобы не допустить христианскую веру в восточные земли.

На флагманском корабле все взгляды были прикованы к Васко да Гаме. Этот плечистый, стройный человек, настоящий повелитель, вождь, избранный богом, судьбой и королем, сумел вдохнуть в людей мужество, когда остальные корабли растворились в густом тумане и громкие крики матросов оставались без ответа, что повергло команду в отчаяние. Командир обратился я своим людям:

«Неужто вы думаете отступиться в самом начале? И это намерены сделать вы, воины бога и праведного вероучения! Когда мы молились богу перед отплытием и епископ освятил этот крест, что у меня на груди, разве не слышали вы его слов? Епископ предупреждал нас, что дьявол сделает все, чтобы не дать нам исполнить свой долг. Говорил, что нам придется собрать последние силы, чтобы удержаться с честью. Выше голову! Бес силен, но бог еще сильнее. И все мы смело полагаемся на него».

Наступило утро. Черный туман посерел, однако ветер был столь слабым, что корабль еле скользил вперед. Члены команды трубили в трубы и стреляли из пушек, чтобы найти другие суда, но все звуки заглушались туманом. Никто не отозвался. Стало ясно, что другие корабли блуждают где-то вдалеке.

Но Васко да Гама предвидел такую возможность, и в подобных случаях корабли, согласно его приказу, должны были держать курс на острова Зеленого Мыса для встречи.

Мореходов в тумане напугало еще одно странное явление природы, которое, как гласит легенда, наблюдалось на всех кораблях.

Призрачный сумрак внезапно прорезался бледным лучом света, и над головами моряков вспыхнуло, подобно радуге, светло-зеленое свечение. Корабль медленно приближался к радуге. Она вскоре исчезла, но светлая полоса упала на корабль, скользнув по палубе. Матросы в безумном страхе бежали, чтобы их не задел загадочный свет. Они уверили себя, что тому, кого коснется этот луч, не суждено вернуться домой. Легенда говорит, что полоса света скользнула по лицу капитана Паулу да Гамы, и все поняли – дни его сочтены.

Однако пояс тумана в океане был пройден, призраки рассеялись, и утром 22 июля люди с «Рафаэла» заметили к северо-востоку от островов Зеленого Мыса три корабля – «Берриу», грузовой транспорт и каравеллу Бартоломеу Диаша. К 26 июля уже все суда подтянулись к флагману.

Об этом радостном событии в «Рутейру» говорится так: «Около десяти часов поутру примерно в пяти лигах от нас показался командир, и к вечеру мы, к своей радости, уже могли разговаривать и стреляли многократ, и дули в трубы – и все это из одной только радости, что снова нашли друг друга».

На следующий день, 27 июля, флот стал на якорь у Сантьягу, крупнейшего острова архипелага Зеленого Мыса, где находился португальский гарнизон и раскинулись обширные плантации колонистов, обрабатываемые черными рабами.

Здесь мореплаватели сошли на берег, пополнили запасы воды и пищи, заготовили дров и подремонтировала корабли, задержавшись до 3 августа. Свежее мясо я фрукты отлично пригодились в дальнейшем пути, спасая от ужасов цинги.

Вечером 3 августа корабли Васко да Гамы оставили острова. Флот шел вдоль берегов Сьерра-Леоне на юго-восток.

Здесь Бартоломеу Диаш со своей каравеллой отделился и поплыл в Сан-Жоржи-да-Мину в Гвинее, чтобы в этом очаге лихорадки принять обязанности коменданта форта – «за большие заслуги, которых он достиг на королевской службе». Он открыл половину пути, распахнул ворота в страну Индию, но самому войти в них прославленному мореплавателю не было суждено. Такова была воля и милость короля. Возможно, дон Мануэл опасался, как бы Диаш не стал чересчур знаменитым, и поэтому неохотно вспоминал о его старых заслугах.

Но Диаш не роптал на эту явную неблагодарность: по преданию, он сказал – цель пути Васко да Гамы близка душе каждого христианина, ибо это путешествие не только покажет силу и отвагу человеческую, но и принесет благословение неизвестным восточным народам. Они увидят, наконец, истинный свет.

Не все ли равно, кто дерзнет на доброе дело в угоду господу богу – лишь бы это дело совершилось! Не имеет значения, он бы исполнил это или другой.

Если сеньор Васко да Гама пройдет дальше, он, Диаш, не станет взирать на него с завистью и от души желает ему доброго попутного ветра.