Текст книги "Названия я так и не придумал, так что принимаю предложения (СИ)"

Автор книги: Artur Frashner

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 19 страниц)

 Урывки разговора доносились до моего уха. Он говорил строго. Она явно чего от него хотела. Молодец ни сдает позиций. И чем он мог ей понравиться. Грубоватый, одет не небрежно, с абсолютно рассеянным вниманием к окружающим. Всетаки он интересный. Что-то есть, как бут-то внутри. Снаружи уж точно ничего особенного.

 Он стал повышать голос. Кажется, она его все-таки уговорит на что-то, чего он совсем  не хочет. Ох, мужчины вы готовы покорять целые миры, но не можете справиться с собственными возлюбленными. Его тон медленно стал сходить на нет, и из губ вылетало только покорные “да”, “хорошо” или “ладно”. Он повесил трубку с раздосадованным видом. Даже ни сказал, что любит ее. Значит, сильно разозлился. Вот будь я на ее месте, я бы выпросила, чтобы сказал, что любит по завершении разговора. Женщина должна быть регулярно любимой.

 Он вернулся к столику и буркнул.

–Женщины.– Приступив к недавно принесенной трапезе с явно недовольным видом. Я смотрела, как он есть, и меня пронизывала явная неловкость, хотя мой ворчащий собеседник ее не замечал. Как можно быть таким невнимательным к женщине, с которой обедаешь.

–Между прочим женщины существа созданные ни для того чтобы на них ворчали.– Тут он поднял глаза и как будто меня только что увидел. Или увидел меня по-новому.

–Вы правы, все вы для одного придуманы.– Он пытался меня поддернуть.

–Ну, знаете что...!– я мгновенно начала сердится, когда меня пытались задеть.– Это уже...

–Не кипятитесь.–  Он осекся и сделал жест телом, похожий на слова: “Посмотрите на себя со стороны, вы до сих пор на нервах”.– Я же вас люблю и не скрываю этого. – Какое-то теплое чувство протекло по всему моему телу. Кажется, как бут-то я полетела, или чуть воспарила над полом.– И хотя я вас женщин искренне боготворю, но иногда вы просто невыносимы в своих капризах.– Эйфория прошла, я упала на стул задницей.– Почему вы постоянно создаете трудности в отношениях? Мы мужчины хотим покоя, любви, согласия, мира в доме. А вам нужен постоянный война. Регулярная проверка отношений из-за неуверенности в себе. Вот вы можете сказать, что уверены в себе?– он сделал паузу для моего ответа. Для очень короткого ответа.

–Наверное, могу.– Я ответила ни односложно, на зло.

–Да, точно? Тогда почему вы это говорите с такой неуверенностью в голосе?– он так на меня посмотрел, словно поймал за руку маленькую девочку.

–Послушайте вам, наверное, пара уже? Вас любимая девушка ждет.– В эту фразу я вложила всю обиженность, раздражение какую смогла. Но если честно, я просто его испугалась. Испугалась того как я, что я  и того чувства которое у меня внутри.

 Я и раньше часто заходила в кафе, но теперь по каким-то причинам, я стала делать это в одно и, то, же время. Мы стали чаще видится, даже совершать небольшие прогулки по пути к своим делам. Он был мил, немного груб, но всегда интересен.

 Мой жених продолжал откладывать свадьбу. Я, по каким-то причинам, перестала этому сопротивляться. Папа был всем доволен. Я была, по каким-то причинам, счастлива. Только мой собеседник, по каким-то причинам, всегда был обеспокоен...

 Заступила среда. Погода была пасмурной, и лил дождь. Я как всегда пришла в свое кафе на свое любимое место. Мой собеседник, казалось, ждал меня, ничего не заказывая. Он грустно глядел в окно на пасмурных людей в пасмурном городе. Я присела рядом, он не прерывал бдение. Я смотрела некоторое время, как он смотрит на проходящих мимо людей. Интересно, что нас привлекают люди, которые заставляют нас чувствовать в своем присутствии неловкость. Он был симпатичный, со светлыми волосами, светлым цветом глаз, весь какой-то светлый, только грустный. С боку он был похож на лучик света, такой далекий и такой теплый. Взгляд был спокойный, пристальный и немного скучный. Верхние веки, прикрывающие большую часть зрачка, придавали ему что-то маниакальное.

–Как сиводня Ваши дела?– я ненужно улыбалась, но чувство неловкости под пристальным взглядом шизофреника делает людей очень стеснительными.

–Дела делаются.– Он подпер подбородок кулаком, показывая этим всю скучность вопроса.

–А у меня сиводня не очень.– Это я сказала, понурив голову и покосив взгляд для придания миловидности и восстановления контроля над ситуаций, через манипуляцию флиртом и женскими слабостями.

–Опять поссорились с женихом?– он поднял бровь, изображая напущенное удивление.

–Он снова ни сказал мне, что любит перед уходом на работу. У меня сиводня настроение на нуле, а он даже ни побеспокоился. Ему наплевать, что я переживаю, он думает только о себе.

–Женские капризы.– Философски подытожил он.

–Вы не воспринимаете меня в серьез.– Я сделала обиженный вид.

–Что вы напротив. Но заметьте, что ваше настроение никогда, ни портиться от неудач на работе и что ваши проблемы, ни в недостатке еды или крова.– Я не воспринимала такие его реплики. Демагогия и только.

–Вы зануда. Совсем не понимаете, о чем говорите.– Я хотела этим атстаять свое мнение.

–Напротив. Я очень даже в курсе. Вы ни поверите, подобные сцены я наблюдаю каждый день, только с меньшим энтузиазмом к ним подхожу, чем ваш жених.– Он говорил спокойно и  размеренно. Ему удавалось вспоминать Её редко, но регулярно. Мне стало ужасно любопытно.

–Да? – нам принесли еду, мы приступили к трапезе.– Вы просто ее ни любите поэтому, ни ухаживаете за ней, как мой жених за мной.

 Он неспешно отрезал кусочек бивштекса и положил себе в рот. Проживав минимум пятьсот раз и привзойдя все стоматологические каноны по прожовывания пищи стал медленно рассказывать.

–Она просыпается поздно и когда спит, причмокивает губами. Губы у нее большие и чувственные, поэтому я ревную, когда она во сне так причмокивает. Я не пью кофе он горький, а она наоборот не может начать без него день. Она часто задумывается и всегда обижается, если кто-то ее в этом потревожит. Она много лет прожила за границей и поэтому у нее не очень хорошо с русским. Она говорит вместо: “Cкучать по кому-то…”, “Cкучать за кем-то...”. Но я никогда ее не поправляю. Мне почему-то кажется это милым. Она совершенно непосредственна и может мгновенно вспылить, если ее не замечать, хотя при этом все сваи самые сильные чувства она держит в себе. Она верит людям и помогает всем, кому нужна ее помощь, и при этом она совсем не может себя защитить. Она абажает сладкое и клубничное. Иногда мне кажется, что в ее жилах ни кровь, а клубничный сироп, и поэтому ее очень любят мелкие насекомые. Она любит мелких собак, но у нее на них аллергия. Ее любимый цвет клубничный или что-то похожее на клубничный. Она жуткая жуткая бяка и эгоистка. – Он прервался и о чем-то задумался. Я не стала его тревожить.

–Знаете, какая у нее любимая часть тела?– он неожиданно спросил. Он показался мне таким чувствительным в этот момент. И почему-то Я стала завидовать той странной незнакомке с клубничным сиропом вместо крови.

–Догадываюсь...– ехидно сказал я.

–Мизинчики.

–Мизинчики?– я переспросила ни, потому что не поняла, а чтобы собраться с мыслями.

–Они самые маленькие и не могут двигаться. Ей кажется, что другие пальчики их ущемляют.– Я боялась вмешиваться в ход разговора. Он был как бут-то на какой-то грани.– Мне, наверное, уже пара. Дела знаете ли.– Вадим резко перестал есть.

–Да-да конечно. Я понимаю.– Я расстроилась. Он собирался уходить и мне, как маленькому ребенку казалось, что это я во всем виновата. Маленькими мы проявляем жуткую жестокость к сильным или равным нам, но когда мы видим кого-то кто не может за себя постоять мы готовы  биться на смерть, что бы его спасти. Вопрос насколько мы сильны и как скоро найдем того, кто настолько слабее нас, чтобы в нас проснулся маленький герой. Я нашла такого. И я чувствовала себя виноватой.

 Люди бывают разные и двух одинаковых не найти. Но мне кажется, что все мы одинаково эмоциональны, когда нас никто, ни видит. Как глубоко мы можем закрыться из-за одного ужасного дня. Также быстро нас можно согреть маленьким счастьем в лютый холод. Он задержался и предложил:

–Давайте обменяемся телефонами. Вдруг мне снова захочется с кем-нибудь поговорить.– Вот такое событие.

 Как это ни странно, но противоположности инстинктивно чувствуют к друг другу симпатию. Это связано с тем, что генетически, чем сильнее отличаются друг от друга родители, тем больше генов и возможностей выжить получит будущее потомство. С одной стороны логично, но с другой так ли долго могут просуществовать отношенья и основанные на взаимных различиях. Примеры конечно можно найти везде, но статистики это не делает. В природе хватает статистических примеров, как отношений на один раз ради потомства, так и отношений на остаток существования. В природе куда больше примеров полигамного спаривания ради большей статистической возможности заиметь потомства. В западной Австралии Фаскагели(крошечный сумчатый) за одну ночь оплодотворяет до двенадцати половых партнерш, а поутру истощенные от такой активной сексуальной жизни все самцы умирают... Настоящее самопожертвование ради любви. В другом случае  Самка кальмара спаривается сразу с несколькими самцами и откладывает яйца. У некоторых видов жаб детей воспитывает один отец, а детей у него огого сколько. Тем не менее, он заботливо с ними справляется. Девяносто пять процентов лесных птиц предпочитают моногамный образ жизни. Самец мухоловки-пеструшки оплодотворяет самку, селит ее у себя в дупле, а пока она откладывает кладку, он находит другое дупло и организует новую семью, как только вторая самка откладывает яйца, самец возвращается к первой семье. Обитающие в Австрии синицы поступают хитрее, прекрасно осведомленные об распутнических повадках самца, самка, откладывая яйца, прячет их в мягкую подстилку. Самец ни уходит, так как яйца еще не начали появляться, по его мнению, а когда он один рас приходит и взирает на три уже отложенных яйца самки уже и след простывает и самцу приходиться воспитывать детенышей в одиночку. В засушливой Южной Африке самка земляного волка сидит с детенышами весь день, а с наступлением ночи с ними сидит отец, пока самка наедается термитами. Львы живут прайдами (гаремами), где один лев и у него множество самок. А многие насекомые живут в рабстве у одной главной самки – королевы. Лебеди выбирают себе пару на всю жизнь, и все детеныши воспитываются в любви и согласии. Крабы, найдя свою половинку, сцепляются с ней клешнями и никогда больше ни отпускают. В природе все уже было, и каждый выбирает свое в многообразии взаимоотношений. Кто-то старается спариться, как можно с большим количеством самок, кому-то нужны только дети, и размножении для них только способ, кто-то держит сексуальных рабов целыми колониями, а кто-то никогда не отпускает своих любимых...

 Я узнал о ней совершенно случайно. Ее отец был довольно влиятельным человеком, поэтому мне приходилось иметь с ним дела по вопросам ведения дел. Близки мы не были, но он был человеком искренним, поэтому эти дела были совсем не в тягость.

 Однажды мне позвонила Она. Ее отец много про нее рассказывал, он вообще ей очень гордился, но вживую я никогда ее, ни видел, и тут вдруг звонок. Это было странно.

–Здравствуйте, мне нужна ваша помощь. Вы меня, может быть, не помните. Вы ведете дела с моим отцом время от времени.– Она говорила быстро, но не взволновано, без лишних эмоций.

–Возможно...– честно говоря, я ни собирался ей помогать, я собирался оказать ее отцу услугу, позвонив и сказав, что она просила у меня помощи. Однако она продолжала.

–Давайте встретимся сегодня. У меня вопрос жизни и смерти.– Ее голос начал дрожать, видимо официальное представление, по ее мнению, закончилось, и приток адреналина стал влиять на речь.

–Сегодня я скорей всего занят.– Все стандартно.

–Отложите. Я у Вашей двери, Вы дома, я знаю. Я знаю, что у вас сегодня нет срочных дел. Я не прошу много внимания, уделите мне пять минут по дороге к делам. Мне надо от вас кое-что. Мы договоримся.– Она стала говорить еще быстрее. Видимо она меня ждала ни один час, чтобы быть в такой осведомленности.

–Хорошо. Ждите меня в небольшом кафе напротив. Видимо, вы с ним хорошо знакомы.– Я съехидничал, давая понять, что я тоже ни дурак. Хотя если честно было очевидно, что ей до этого нет дела.

 Я оделся и проследовал в кафе. Я думаю, она провела в нем много времени, дожидаясь этой встречи. Я заказал что-то поесть, коль уж пришлось здесь очутиться, и присел за ее столик.

–Вы хирург. Мне нужно одно средство в огромном количестве. Вы можете его достать... я знаю.– День был совершенно обычный. Я часто бывал в этой забегаловке. Те же столики, та же официантка, те же довольно безвкусные картины на стенах, люди за окном копошатся, в вечном потоке надуманных дел. Только одна женщина, сидевшая напротив меня, полностью нарушала нормальность обычной жизни. Одета она была вульгарна, вела себя, как будто находилась  под действием каких-то наркотиков, окружающее ее не волновало, в глазах, отражающих какое-то сумасшествие, виделась только ее цель. Я был ее цель. В психиатрической лечебнице или в камере приговореных к смерти, это выглядело бы куда естественней. Внешне она была спокойна, но ее глаза светили безумием, как два прожектора.– Вы работаете с моим отцом. В качестве услуги мне или отцу закажите для меня эти лекарства.– Она протянула список. Все препараты довольно известные, но простому смертному их не получить, тем более  в таких количествах, какие хотела она.

–С Вашим отцом мы давно уже не работаем. Он уже на пенсии. А ваш список слишком обширен. Можно поинтересоваться с какой целью Вам это нужно?– вопрос был вполне по делу.

–Мне нужно. Я вам заплачу. Могу что-нибудь сделать для вас...– мгновенная пауза. Тон ее был, как будто она торгуется за буханку хлеба на рынке, заработав небольшой семейный бюджет на валютном рынке.– Хотите меня поиметь? Я могу доставить вам удовольствие, я многое умею, и на все согласна.– Сначала мне показалась, что она приготовилась к этому разговору, но глядя, как плохо она ведет переговоры, я понял, что это все спонтанно. Ее предложение исходила ни из того, что она может предложить, а из того что ей нечего терять. Не смотря на, то, что выглядела она очень даже сексуально, заниматься с ней сексом я бы рискнул, только под дулом пистолета. Если говорить об эмоциях, которые она могла вызывать, то страсть было бы в конце списка, а на первом месте стоял бы страх. Животный вековой страх, перед чем-то непонятным, прямолинейным, и для кого твоя жизнь ни имеет никакого смысла.

–Вы уверены, что на все? Секс бывает довольно извращенный. Копро, некрофилия и т. п.? Мне было бы интересно понаблюдать.– Я спросил не потому, что собирался посмотреть, мне нужно было выиграть время. Но времени она, ни дала. Она лихорадочно взяла мою руку, ее рука напоминала руку  снайпера. Ни колебаний, ни лишних движений. Слова были такие же точные, четкие, лаконичные и непоколебимые.

–На все.– Коротко ответила она.

  Каждый мальчки в детстве мечтает быть супергероем, каждая девочка видит себя принцессой. Нет, правда. Спасать невинных, восстанавливать справедливость в борьбе с тенью злых сил. Летать по воздуху в поисках ущемления прав слабых и принижения личности обездоленных. Таковы наши детские идеалы. Интересно, почему мы все детство так мечтаем быть выше людских законов и служить высшей справедливости? Мы вырастаем и становимся брокерами бухгалтерами, менеджерами, собаководами, выходим замуж, строим справедливый мир, а высшая справедливость остается только детскими сказками.

 Мир полон разочарований, полон недопонимания и кишит ложью. В Африке люди умирают от тысячи болезней, диких животных, паразитов. Многим негде жить, и нечего есть. Многие безрезультатно бороться с лейкемией. Другие теряют близких и любимых. А кто-то, так и остается один. Пожары, наводнения, оружие, расизм, убийство, насилие, война... Трудно поверить, что это результат высшей справедливости. Однако это так. Если вглядеться, люди сами выбирают свою судьбу, сами хотят того, что получают. Человек может жаждать неудач, если ни верит в себя, ведь в глубине души он хочет оказаться правым. Трудно поверить, что люди хотят жить впроголодь, но иногда они почему-то думают, что не могут иначе.

  Я думал некоторое время, ковыряясь в еде. Есть я не стал. Еда это что-то личное. Например, я люблю вареную картошку, но не люблю вареную картошку в мундирах, это уже для меня испорченный продукт. Я решил так, неизвестно на что она способна, если я ей не помогу. Ведь как я выяснил, с ценой на товар она совершенно ни считается. Поэтому самый простой способ выйти из такой ситуации просто ей помочь, тем более она готова щедро заплатить. Но кроме денег у нее ничего нет. К тому же наверняка миллион она не заплатит. Мне бы хотелось скорей решить с этим вопросом, но не плохо бы у нее попросить что-то еще.

– Значит так мои условия такие, вы говорите только, согласны или нет, и потом я сразу ухожу (в такой ситуации, чтобы я не предложил, если у нее это есть, она сразу согласиться). Товар будет идти, где то два дня. Цена стандартная. Деньги вы мне принесете заранее, включая расходы на транспортировку. Когда ваш товар придет, мы встречаемся, вы отвечаете на один мой вопрос очень честно, и советую меня не обманывать. Потом мы проследуем к месту транспортировки, и там вы получаете свой товар. Товар редкий, так что цена вполне адекватная. Свой вопрос я приберегу до времени. Согласны?– Очень хотелось ни дать ей возможности для маневра, в преддверии получения товара, уже заплатив за него, она скорей всего ни станет лгать, учитывая, что для нее, цель в разы оправдывает средства.

–Согласна. Деньги я готова заплатить прямо сейчас.– Следовало ожидать, что она их принесет, но заранее знать, сколько это будет стоить, она не могла. Значит она, как это не удивительно меня, носит с собой весьма впечатляющую сумму. Идеальная жертва.

 Мы встретились в том же кафе, через условленный промежуток времени. Она торопилась. Сумасшедшие и девушки часто бывают нетерпеливы.

–Выкладывайте свой вопрос.– Ни здрасте, ни рада вас видеть не прозвучала. Ее пренебрежение к элементарной вежливости говорит о том, что я для нее просто фрагмент жизни, субъект деловой сделки.

–Я хочу знать вашу историю.– Возможно стоило ее подготовить какими-нибудь наводящими вопросами, для того чтобы она ответила наиболее правдиво, но я почему то подумал, что ответ на вопрос слишком очевиден. Она присела и стала ковыряться ложечкой в кофе. Потом она схватила несколько салфеток и принялась в них что-то лихорадочно строчить. Я терпеливо ждал. Когда она закончила, протянула их мне. Я хотел было их взять,  но она крепко их держала. Я мог бы вырвать листки, но в этом не было, ни какого смылса. Поэтому я просто взглянул на нее с вопросом на лице.

–Листы в обмен на товар.– Подытожила она и резким движением выдернула салфетки из маих рук. Я некоторое время колебался, потом сказал: "Хорошо". На чистоq салфетке я записал адрес доставки и телефон водителя, сложил и протянул в обмен на ее рассказ. Мы обменялись, и она быстро,  почти бегом ушла. Не проронив даже обычного пока, оставляя мне салфетки со своими воспоминания.

 Со времени нашей встречи прошла неделя. Я часто его вспоминала и даже нарочно ни ходила в свое кафе, чтобы случайно ни встретиться с моим страхом лицом к лицу. Странный он какой, но интересный. То есть, я и раньше слышала признания в любви, все те же слова, ничего нового, но какой-то новое ощущение. Неужели только от этих слов… Как будто, неожиданно найденный оргазм. Мой жених всегда говорит, что любит меня при встрече и при расставании. Но это совершенно другое. Это не иформация, это ощущения. Мне было приятно чувствовать себя любимой, желанной, нужной кому-то. Но первый рас я ощутила такой внутренний переворот. Внутренний мир перевернулся. Я чувствовала себя как наркоман, который обнаружил-таки идеальный для себя наркотик. Я знала, что мне это ненужно. У меня все хорошо. Но жить, никогда больше ни ощутив того же внутри, я не смогу. Я делала вид, но не могла забыть. Организм помнил вкус того чувства. Как маленькая сквозная язва напоминал о себе несильным, но постоянным жжением. Я хотела новую дозу. Это было похоже на слова “еще только рас... один разок...”. Один разок... Интересно стало ли кому-то лучше от того,  что он так и ни вошел в свое “кафе”?

 Обменявшись телефонами, мы положили начало нашим дружеским отношениям, не смотря на наши очевидные различия. Мы служили друг другу отдушиной, в наших не простых отношениях с внешним миром. Мы узнали много нового друг о друге и о себе самих. Я узнала, что меня интересует не только работа и новое образование. Оказалась я люблю стихи. Мы с ним даже сочиняли вдвоем, каждый по строчке. Иногда мы очень здоровски проводили целые дни и ни хотели расставаться ночью. Но это было далеко не всегда, иногда мы ссорились, и он бывал ужасно груб и сдержан. Глядя на то, как нарастает его ярость, в глазах виделось, что-то безумное. Я всегда боялась спросить, но в глубине души мне было все равно. Мир для него был совсем другим – рутиной со своей невестой в его центре. Они постоянно ссорились из-за мелочей. Говорят,  милые бранятся, только тешатся. Я видела в ней отражение себя самой и смотрела, как мужчины терпят женские капризы. Это было бы вдвойне приятно, если б мы знали на какие жертвы они иногда идут ради нас. Так продолжалось довольно долго. Близилась моя свадьба.

-Ты знаешь, я немного боюсь.– Голос чуть заметно дрожал. Заметно только тем, кто тебя хорошо знает.

-Говорят все бояться. Но ты же сильная.– Он говорил, глядя куда-то вдаль. Вокруг было много воды. Тихой, но темной воды. Облака закрывали небо, как солнцезащитные ворота. И было холодно, будто облака грозно диктовали настроение.

– Да какая  я сильная. Я за всю жизнь ни приняла, ни одного самостоятельного решения.– Пожалуй, я начинаю капризничать.  Девушки любят, когда их чуть поуговаривают.

-У тебя просто не было возможности. Настанет момент, и ты будешь хладнокровна делать. Ты сильная я знаю.– Он улыбнулся. У него была мягкая улыбка. Интересно он специально ее тренировал чтобы, улыбнувшись сказать больше чем можно, но при этом, ни раскрывая рта?

Мы молчали. Когда хорошо кого-то знаешь можно общаться и молча.

-Пойдем сегодня в кино?– совсем другим тоном, с какой-то даже детской непосредственностью.

-Пошли.– Он опять заставил меня улыбнуться, и мы пошли смотреть кино.

-Ты только представь себе, она снова ни хочет свадьбы. – Он прямо выходил из себя.– Она предлагает расстаться.

-Да ты с ней расстанься, она блефует. Мы постоянно так делаем.– Я была спокойна. Женщины знаю, о чем думают другие женщины так же хорошо, как мужчины знают, о чем думают другие мужчины.

-Ты же знаешь я не магу без нее жить. Как-то просто не могу.– В его голосе появилось отчаяние. Мне стало его жалко, я обняла его, прижала к себе.

-Ну, перестань, я обещаю тебе, что все будет в порядке. У вас.– Такого теплого и родного.

-Ты чем занята?– он радовался, и я конечно тоже улыбалась.

-Я на работе ...тсссссссссс.– имея желание, так просто поднять кому-то настроение.

-Давай сбежим!– какая соблазнительная идея.

-Жуткое похмелье.– С бадуна человек всегда потухший. И чем сильнее бадун, тем приятнее наблюдать, как он снова зажигается.

-У меня тоже. Ни стоила тебе так много пить вчера.– Он говорил рассудительно. Женщине не к лицу столько пить.

-Зато я тебя пирипила. Я номер один.– Маленькая радость на фоне общей трагедии похмелья.– Уй, мы вчера целовались. Я помню, по-взрослому.

-Да? Я был хорош?– он напущено удивился.

-Очарователен. Я не смогла устоять...– я усиленно заулыбалась загадочной улыбкой пьяной развратницы.

 Мы лежали на поле из одних ромашек. Я очень любила ромашки. Жалко, что его звали не Ромой, так было бы романтично. Хотя в тот момент я не хотела рядом никакова Ромы. Иногда просто хочется помечтать вдвоем.

-Представь, что ангелы смотрят на нас с этих облаков. Интересно, что они про нас думают?– его голос уносился прямо к этим облакам.

Я ответила совершенно серьезно. Без тени смеха или двусмысленности.

-Они желают нам счастья…

-Мне самому не хочется уезжать, но у нее там дела, я ведь говорил.– Он боялся оставить меня одну, это чувствовалось.

-Я буду, наверное, реветь.– А я не могла остаться одна.

-Я ни умею расставаться, но реветь боюсь.– Все мужчины подсознательно бояться рева.

 Он расстался, как умел. Обнял и поцеловал в макушку. Улыбнулся своей мягкой улыбкой и ушел.

 Он уехал. Его долго не было. Я не могла спать, не было аппетита. Я рассталась со своим женихом. Прямо перед самой свадьбой. Все были очень удивлены. Он и наши родители решили, что я, как и все просто боюсь предстоящей свадьбы. Я знала, что я уже ни живу, когда его нет рядом. Что я просто существую от одного плача в подушку до другова. Его долго не было... кажется целую вечность.

 Интересно, когда мы решаемся взять судьбу в свои руки. Решаемся принимать решения за себя самим. У нас масса предрассудков, боязней, опасений, страхов, слабостей. Как наступает тот момент, когда мы отбрасываем все в разные стороны и начинаем просто действовать. Такими людьми всегда восхищаются, независимо от результата – они попробовали. Попробовать один рас важнее, чем прожить целую жизнь, действуя наверняка. Как это может быть?... Люди бесконечно задаются вопросом. Для чего все это? Может ответ в тех, кто перестает спрашивать и начинает жить... Я уехала в Азию. Нет не так. Я уехала к Нему.

 Я нашла его в Японии, примерно через месяц. Это оказалось ни столь просто потому, что изначально он направлялся в Токио, а нашелся в Пекине, по чистой случайности. Когда я уже совсем отчаялась в своих поисках и собиралась домой, деньги заканчивались, а папа ни высылал, в надежде, что когда они закончиться я вернусь домой... или меня депортируют.

 Кажется, тогда был понедельник. Никто не любит понедельники. Я выходила из гостиницы, и меня сбило такси. В Токио многоуровневое движение машин. Много машин в понедельник очень травмоопасно. Одно хорошо, что в таких пробках смертельный исход при столкновении мало невероятен. Я попала в больницу и пока там лежала, сдружилась с одним доктором, который, узнав маю историю рассказал мне, что тот, кого я ищу, лежал в этой больнице с подозрением на какой-то вирус. И он бы и остался у них, если бы его ни отправили на исследование к японскому специалисту Окиру Иноши. Так я оказалась в Японии.

 У японцев богатое наследие. Они очень самоотверженны и сильны духом. Раньше во времена самураев ради чести они легко жертвовали жизнью. Сипуху осталось не только в их истории, но и в их менталитете. Японцы довольно жестоки как к себе, так и к окружающим.

 У них обоих был какой-то особенный вирус, как сказал доктор Окиру, я плохо поняла из-за обилия терминов на иностранном языке, что конкретно за вирус, но его с невестой, ни выпускали домой, пока он не будет полностью здоров. Страховки в этой стране у него не было, а посольство отказало в денежной помощи. Видимо опасались ввоза вируса на территорию страны. Курс лечения стоил довольно дорого. Деньги, которые я взяла на поездку кончились. Мне пришлось продать себя. В Азии довольно просто продать себя, труд у них почти бесплатный, как и человеческое тело. Японцы гордая нация и очень чтят свои традиции. На работу я одевала кожаные наряды, закованные в цепи,  поверх них кимоно. Красила лицо белилами и заплетала волосы. Для них это в сочетание с моим происхождением было экзотикой. Если за обычное тело почти не платят приходиться предлагать чтото особенное ради оплаты лечения.

 Я видела много всяких извращений. Иногда трудно поверить, как люди так спокойно могут творить такое с другими людьми. Один такой давольно респектабельный человек лешил меня четырех пальцев на левой ноге. Он хорошо заплатил, поэтому черес месяц я пришла к нему снова, на этот рас он привел друзей. Теперь у меня только 3 пальца на ногах. Раны прижигали, поэтому выглядит ни очинь красиво. А отрезал он чем-то на подобие садовых ножниц. Зато я смогла такими вот небольшими сессиями целый год оплачивать лечение. Интересно, почему у японцев совершенно ни отражаються эмоции на лицах?

 Когда мы уезжали, я встретилась с ним последний раз и оставила эту страну, а садовые ножницы у него в желудке в знак уважения к его традициям.

 Сдесь он вместе со своей невестой. Неразлучные и все еще под наблюдение врачей. Лечение полностью разрушило их имунную систему, смертельным может стать любая простуда. Тут им некоторое время придеться быть под наблюдением, пока они не смогут обходить без лечения. Я плачу за лечение и достаю им лекарства, которых нет, в больнице. Зараза все-таки была заграничная.  Вот так это и получилось.”

 На этом записи оканчивались. Я дочитал и стал размышлять. Что заставляет нас делать выбор, брать на себя эту отвественность? Что измениться есле мы выбирем бездействие? Так ли сильно меняються наши решения под влияниям чувст? Незнаю сколько прошло времени, и о чем я так долго думал, бывает, что иногда просто наступает ступар. Мозг о чем-то думает, пытается объять необъятное, задействуя при этом все ресурсы сознания. В такие моменты время и пространство пропадает. Ты словно оказываешься в черные дыру пытаясь познать всю сущность нашего существования. Я решил, что мне нужно поговорить еще с одним человеком, с тем, кто сейчас лежит в больнице с ослабленным имунитетом.

 Врачу достать пропуск в болницу оказалось ни трудно. У него была отдельная палата на верхних этажах. Кажется, это был понедельник. Я никогда не расставлял симпатии между днями недели. Странно, что именно эти слова пришли мне на ум, когда я подходил к его палате.

–Здравствуйте, а вы кто?– незнакосый мужчина, выходящий из пункта моего назаначения, столь неожиданно перехвативший меня и явно ни собиравшийся пропускать внутрь.

–Здравствуйте. Мне нада кое с кем поговорить, кое с кем за этой дверью.– Я не стал говорить, что я сдесь как врач. Больные с отдельной палатой часто хорошо осведомлены кто именно их лечит и от чего.

–Вы его знакомый?– мужчина нисобирался отступать. Создавать конфликт мне было не на руку, поэтому я многозначительно стоял и выжидал. Мужчина поняв, что эффект давления упущен перешел на мировую.– Простите мне маи манеры. Я его друг меня зовут Эдвард. К нему обычно приходят только друзья. Понимаете ли, у него сейчас сложная сиутация, и новые лица ему не к чему. Он тут уже ни первый месяц, а я вас вижу впервые. Понимаете мое удивление?– тон был примирительный, и логика была вполне очивидная.