Текст книги "Голос во тьме (СИ)"

Автор книги: Аргентина Танго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 21 страниц)

– У него нет…

– Могли бы и придумать за столько лет, – девушка встала и осторожно подобралась поближе к лежащему в камере телу. – А он никак не сможет нам помочь?

От удивления консультант даже приподнялся на локте и недоверчиво спросил:

– Вы хотите его допрашивать?

– Ну… – Маргарет прикусила губу. – Честно говоря, если он хоть что–нибудь помнит, то это самый простой способ вернуть вам пса.

Девушка наклонилась и потормошила человека за плечо. Выглядел он ужасно, но все еще дышал.

– Нет, – вдруг сказал консультант; Маргарет обернулась. Он привстал, опираясь на стену, и чутко к чему–то прислушивался. – Сюда идут. Уходите, немедленно!

– Но вы… как же вы…

Консультант поднялся.

– Не беспокойтесь. Они не смогут меня повредить.

– Но… – Маргарет хотела сказать, что им уже это удалось, но Лонгсдейл схватил ее за локоть, прошипел «Живо!» и толкнул к лестнице, ведущей в широкий коридор.

– Я найду пса, – быстро прошептала девушка, подхватила юбки и бросилась наутек. Она бегом взлетела по ступенькам, выскочила в коридор и тут же прижалась к стене, вслушиваясь в каждый шорох. Издалека и впрямь доносился звук шагов, но Маргарет не могла разобрать, сколько человек идут к ней. Поскольку отступать было некуда, она на цыпочках стала красться вперед, то и дело озираясь в поисках укрытия.

«Автономные заклинания, – вспомнила мисс Шеридан наставления Энджела, – хороши тем, что не требуют постоянного присмотра и частого вливания сил. Они тянут их из вас исподтишка. Поэтому не увлекайтесь».

Вот потому ей пришлось красться в темноте, без огненного шарика, но вскоре впереди забрезжил слабый желтоватый свет. О, лучше бы она выучила заклятие невидимости! Но ангел–хранитель наконец откликнулся на горячую мольбу своей подопечной, и спустя четверть ярда коридорной стены ее рука вдруг провалилась в какую–то дыру. Сперва Маргарет оцепенела от ужаса, потом горячо возблагодарила Бога за эту нишу, и только юркнув в нее, поняла, что это еще одно тесное ответвление, с тремя ступеньками вниз. Девушка торопливо нырнула в темноту и отступила подальше, пока не коснулась еще одной деревянной двери.

«А вдруг?» – трепыхнулась внутри надежда. Маргарет зашарила руками по дереву, нащупала засов, под ним – замок и страстно воззвала в замочную скважину:

– Пес! Эй, мистер пес, вы там?

Ни звука в ответ, ни шороха, ни поскуливания… Девушка забилась в уголок и постаралась слиться с камнем. Шаги приближались; теперь уже она была уверена, что людей не меньше троих–четверых.

«Боже, как же он с ними справится?!»

Перед ней снова возникло бледное, в синеватых прожилках лицо, лихорадочно горящие глаза, подрагивающие руки. Стены лизнул золотой свет фонарей. Маргарет зажмурилась. Не говоря ни слова и не останавливаясь, похитители прошли мимо. Такого облегчения мисс Шеридан не испытывала никогда за все семнадцать лет.

Она опасливо выскользнула из своего укрытия и, то и дело озираясь, побежала туда, откуда пришли эти люди. Вскоре до нее донесся яростные вопли, и девушка прибавила скорости, до неприличия задрав юбки. Наконец впереди Маргарет углядела лестницу и взлетела по ней, как белка – по стволу дерева. Солнечные лучи едва пробивались сквозь грязное круглое оконце на лестничной площадке, но девушка все равно едва не расплакалась. Солнце! День! Боже, наконец–то!

Она дернула дверь, но та была заперта. Однако желание вырваться наконец из этой мерзкой клетки оказалось настолько сильным, что Маргарет почти без труда выломала ее с помощью motus и выскочила в какую–то длинную, не слишком широкую комнату. По стене напротив тянулся ряд узких окон, за которыми виднелись колонны и деревья.

Инстинктивно Маргарет бросилась к окнам, к свету, вдохнула полной грудью застарелую пыль, закашлялась и вспомнила про собаку.

Девушка протерла в пыли на стекле отверстие, но не увидела ничего, кроме деревьев и снега. Лес это или парк – непонятно… Осмотревшись, Маргарет нашла в дальнем углу комнаты еще одну дверь, подбежала к ней и с удивлением поняла, что замок не заперт. Девушка осторожно выглянула в щелку и вышла в просторный, хоть и пыльный холл. Слева она опять увидела окна – на этот раз большие, арками, а посередине – высокую двустворчатую дверь. Напротив проема, в котором стояла Маргарет, был еще один такой же, крест–накрест забитый досками.

«Это какой–то павильон», – удивленно подумала мисс Шеридан. Но почему он пуст? Где в городе может оказаться ничейный павильон? Одна протоптанная в пыли холла дорожка вела в комнату, которую Маргарет только что покинула; другая шла прямо, к дверям напротив входных. Девушка направилась к ним, напряженно размышляя над тем, что значило появление этих троих или четверых мужчин. Если их прислал маньяк, то где же он сам? Почему не пытается захватить ее или мистера Лонгсдейла? Неужели он рискнет затеять какой–то магический ритуал средь бела дня?

Двери были заперты, и Маргарет со вздохом подумала, что такой практики в использовании телекинеза Энджел не смог бы устроить ей при всем желании. Правда, при одной мысли о motus девушку затошнило. Ей еще ни разу не доводилось так много и монотонно колдовать. Она ощупала замок и прикинула, не выжечь ли его tepidus ignis? Хоть какое–то разнообразие…

Она только начала концентрироваться на небольшом шаре, как в ее мысли ворвался тяжелый топот из–за дверей. Девушка тут же шарахнулась прочь и почти непроизвольно крикнула «Flamma magnum!» Насчет magnum у нее не очень вышло – огненный шар получился размером с голову младенца, зато таким горячим, что ободранные обои на стене затлели. Топот, скорее похожий на скачки крупного зверя, вдруг оборвался, и в тот же миг дверь с хрустом подпрыгнула на петлях под мощным ударом изнутри. Маргарет взвизгнула и выставила перед собой шар. Раздался гневный рев, и следующий удар вынес дверь из рамы. В фонтане щепок, пыли и штукатурки в холл кубарем вкатился огромный рыжий пес. В его кудлатой шерсти запутались обломки решетки, на шее и лапах болтались оборванные цепи.

– О Господи Боже мой! – заверещала Маргарет и, забыв о всяком там здравом смысле, кинулась к зверюге. – Слава Богу! Нашелся!

Пес вскочил, и девушка, упав на колени, обхватила обеими руками его мощную шею и зарылась лицом в гриву.

– О Господи! – у нее вырвалось сдавленное рыдание. – Боже мой, наконец–то!

Ей почему–то и в голову не пришло, что взбешенный пес может ее укусить. Собака оторопело сказала «Вуф?!», потыкалась мордой в плечо девушки и осторожно обняла ее лапой. Маргарет задрожала. Наконец–то она почувствовала, что в безопасности! Наконец–то хоть кто–то!.. Огромный, сильный и опасный! Она прижалась к псу. От слез собачья шерсть липла к лицу, но Маргарет было наплевать. Она изо всех сил вцепилась в пса и обессиленно вытянулась на полу.

– Уф, – наконец сказал пес и похлопал ее лапой. – Уф! Фррр!

Всхлипнув, девушка оторвалась от зверя и утерла ладонью лицо. Ее все еще била мелкая дрожь, но как же ей стало легче! Пес прошелся большим горячим языком по щеке Маргарет и ткнулся мокрым носом ей в шею.

– Пойдем, – прошептала девушка и поднялась, опираясь на его холку. – Мы нужны мистеру Лонгсдейлу.

Пес кивнул, шумно втянул носом воздух и угрожающе оскалился. Маргарет нащупала в глубине его шерсти шипастый ошейник.

– Бедный мой, бедный, – пробормотала она, сжала эту гадость и прошипела «Motus!» Ошейник лопнул, и девушка с яростью швырнула его в угол. Вот бы маньяку пройтись этой дрянью по роже, прямо шипами! Пес благодарно поурчал и потерся об девушку теплым боком.

Комната с узкими окнами была пуста, ни на лестнице, ни в коридоре внизу все еще никого не было. Собака обнюхала ступеньки, вопросительно покосилась на Маргарет и переступила порог. Девушка подтянула к себе огненный шар и, сглотнув, пошла следом. Она бы ни за что не осталась тут одна.

Когда они спустились, то мисс Шеридан увидела в конце коридора яркий свет, который лился из узкого ответвления, где она оставила консультанта. Девушка прижала руку к заколотившемуся сердцу. Что это значит? Он их одолел? Или они взяли числом? Пес вздыбил шерсть на загривке и глухо заворчал. Маргарет присела рядом с ним и прошептала:

– Он сказал, что ты ему нужен.

«Что я делаю», – с тоской подумала девушка и продолжила:

– Иди к нему, помоги ему. Я их отвлеку.

Пес повернул голову и посмотрел на нее пристально и разумно. Его глаза горели, как темно–золотые бусины.

– Я смогу. Я продержусь. Правда.

Пес коснулся носом ее руки и помчался вперед длинными стелющимися прыжками.

– Эй! – крикнула Маргарет; ее возглас гулко раскатился по коридору и отразился от стен. – Я здесь! Помогите мне, что ли!

В коридор выскочили трое мужчин. Первый в одной руке держал лампу, в другой – пистолет. Пес сбил его с ног, пронесся мимо остальных и ворвался в ответвление. Упавший мужчина, ошалело мотая головой, кое–как поднялся на четвереньки; его лицо было обожжено и исцарапано осколками лампы, но он будто не чувствовал боли. Девушка толкнула вперед свой огненный шар, который уже расползся в кляксу. Она лениво полетела навстречу троим похитителям, понемногу растекаясь в воздухе, как яичница на сковородке.

Первый поднялся и зашагал навстречу Маргарет. Он прошел прямо сквозь огонь и даже не вздрогнул, хотя от пламени на нем занялась пропитавшаяся маслом одежда. Девушка с визгом отпрянула. Человек, превращаясь в факел, наступал на нее, протягивал покрывающиеся волдырями руки и молчал.

– Нет! Нет, нет! – закричала Маргарет и метнулась назад. – Уйди! Не подходи ко мне! Не…

Он схватил ее за руку.

– Motus! – завизжала девушка. – Motus!!

Его отбросило назад, но Маргарет упала из–за того, что не успела вырваться. Он сбил с ног одного из похитителей, но выпустил руку девушки. Мисс Шеридан поползла к лестнице, не сводя глаз с мужчин. Они приближались к ней, словно заводные куклы, и один уже достал из кармана баллон.

– Ignis! – Маргарет указала на баллон и бросилась ничком в угол, закрывая голову руками. Что–то жарко полыхнуло, и на девушку брызнуло горячее, липкое, тягучее… и этот запах…

«Боже мой!» – она приподнялась, опираясь на руки. Кто–то схватил ее поперек талии, поднял и перекинул через плечо. Маргарет слабо застонала и забилась в руках похитителя. Второй, обливаясь кровью и шатаясь, приблизился к ней. И тот, обожженный… она замерла, и вдруг отчаянный страх сменился жгучей яростью. Да сколько же можно так над ней издеваться?!

«Чтоб вы сдохли!» – в бешенстве вспыхнула девушка и со всей силы пнула того, кто ее схватил, ногой в живот. Мужчина пошатнулся. Дико зашипев, Маргарет вцепилась ногтями в лицо окровавленному типу. Она целилась в глаза, но пальцы соскользнули по крови, и пришлось впиться в щеки. Обожженный поймал ее за волосы, намотал их на руку, и от боли ярость окончательно затопила ее рассудок.

Маргарет прорычала первое заклятие, которое вспомнила, замолотила ногами одного гада и драла ногтями рожу другого. Воздух вокруг раскалился; обожженный урод стащил ее с плеча подельника, повалил на пол и зажал рукой рот и нос. Маргарет испустила свирепый вой и вонзила зубы ему в ладонь. Кто–то пнул ее в бок; от боли она так стиснула зубы, что в рот потекла чужая кровь.

– Razor! – властно прозвучало в коридоре. Первым заорал обожженный. Он скатился с Маргарет и, не переставая орать, забился в судорогах. Залитый кровью тип тоже рухнул, как подкошенный, сипло подвывая. Третий катался по полу и высоко, пронзительно кричал.

– Ad somnum!

Крики оборвались. Маргарет, дрожа, отползла от этих троих подальше и наконец подняла глаза на консультанта. Он постоял посреди коридора, поглаживая холку пса, переступил через тела и подхватил девушку на руки. Поднял ее так высоко, что она смотрела на него сверху вниз, прямо в глаза – ярко–голубые, мерцающие, печальные и… и девушка увидела что–то еще, от чего к горлу вдруг подступил комок. Она притронулась к его лицу, обвила руками шею Лонгсдейла, коснулась его волос, густых и мягких.

– Маргарет, – с нежностью сказал Лонгсдейл, опустил девушку ниже, словно нянчил, как ребенка, и поцеловал. Он вышел коротким, этот поцелуй: Маргарет лишь успела почувствовать тепло его губ и как его руки крепче смыкаются вокруг нее. А потом он поставил ее на пол, не сводя с нее глаз. Любящее и мягкое выражение его лица вдруг сменилось напряженным: зрачки расширились, губы сжались, скулы и челюсть окаменели, будто Лонгсдейл боролся сам с собой, пытаясь уцепиться за ускользающее нечто. Его лицо помертвело, он медленно сморгнул и непонимающе уставился на девушку. Маргарет замерла, с трудом осознавая это внезапное превращение. Лонгсдейл немного отстранил ее, хотя и по–прежнему поддерживал, обвел взглядом место побоища и проронил:

– А! Неплохо.

Лицо, и голос, и тон – все переменилось, и если бы на губах еще не было горячо, она бы ни за что не поверила…

– Пойдемте, – деловито сказал консультант. – Вас следует отправить в безопасное место.

Девушка беспомощно оглянулась на пса. Он смотрел на нее с глубокой человеческой тоской.

Глава 21

Бреннон расстелил на столе управляющего карту Блэкуита. Редферн хищно нацелился на нее с амулетом в руке. Глаза пиромана горели, ноздри трепетали, губы приоткрылись в полуоскале, обнажив белые зубы. Комиссар уже видел похожее выражение на другом лице – когда из–под личины Лонгсдейла вырывался тот человек.

«Или мне это мерещится из–за того, что сказала Джен насчет их родства», – нахмурился Бреннон. Однако, если пироман назвал ему настоящее имя, то имеет смысл копнуть в этом направлении поглубже. Но попозже.

Пироман протянул руку над картой и забормотал заклинание на неведомом Натану языке. Амулет–лодочка мерно покачивался туда–сюда; краем глаза комиссар заметил, что полицейские у входа перекрестились, а один даже сложил шиш и показал спине Редферна. На Бреннона накатило глухое раздражение. Сколько можно?! Он же привык!

Монотонный бубнеж кончился. Редферн застыл, прикрыв глаза. Амулет по–прежнему качался, пока в зеленом кристалле не зародилась бледная искра. Она разгорелась в огонек, заполнивший весь кристалл изнутри. Амулет замер, натянув цепочку. Лодочка клюнула носом вниз, цепочка струйкой заскользила между пальцев Энджела. Амулет описал несколько широких кругов над картой и, проложив дугу от Кинтагела до центра, вильнул к парку, упала и заметался вокруг него. Редферн выпустил цепочку, и амулет заехал на зеленый квадрат целиком.

– Точнее не будет, – уверил пироман. – Только если подберемся поближе.

Бреннон уперся обеими руками в карту и навис над большим квадратом парка.

– А на улице вы возьмете след?

– Конечно, – с раздражением ответил Редферн. – Иначе на кой черт его вообще делать? – он убрал амулет в карман и обвел пальцем парк: – Есть план этого места? Что там внутри?

Комиссар задумался. Планы парка где–то в изобилии добыл Лонгсдейл, но как попасть в его дом без Джен?

– Что он там, черт возьми, забыл? – пробормотал пироман, выглянул в окно. – Уже смеркается, но все равно – не станет же он устраивать ритуалы на глазах у публики?

– Публика необязательна, – вдруг сказал Натан. – В парке есть всякие беседки, павильоны, эти, как их… ротонды. Ладно, нечего рассиживаться, – встрепенулся комиссар и устремился к двери, на ходу выкликая: – Келли! Бирн! Маньяка засекли около парка. Я туда, со мной десять добровольцев! А вы? – он обернулся на пиромана. – Ждете фанфар и шелковых ковров под ноги?

– Привычка командовать неистребима, – хмыкнул Редферн и проскользнул мимо комиссара к крыльцу. Детектив Бирн выбежал из квартиры Стилтона и свесился через перила, встревоженно уставив единственный глаз на Бреннона:

– Вы поедете без меня, сэр? С этим?

«Этот» молча пробуравил детектива немигающим, как у змеи, взглядом.

– И еще с десятью добровольцами, – напомнил Бреннон. – Закончи с квартирой, допроси соседей и карауль здесь – напуганная птичка может полететь к гнездышку. Пошли кого–нибудь к Бройду доложиться.

– Сэр, но вы уверены… Маньяк же… вдруг он на вас бросится?

– Не бойтесь, – ядовито сказал Редферн. – Я буду рядом! – и гордо удалился, оставив входную дверь нараспашку. Бреннон поспешил следом и поймал пиромана за руку как раз тогда, когда тот уже угнездился в своем экипаже.

– Я с вами, – невозмутимо сообщил Натан в ответ на грозный, негодующий взор. Пироман прошипел явную нецензурщину на чужом языке и хлестнул коней. Лошади испустили визгливое ржание, больше похожее на воющий вопль, и рванули вперед так стремительно, что Бреннон инстинктивно вцепился в сиденье.

Не обращая внимания на пешеходов, Редферн гнал прямиком к парку, только ветер в ушах свистел, а полицейская карета безнадежно отстала еще в начале Розмонт–род. Натан практически на лету пытался сообразить, сколько сейчас рабов может быть в подчинении у маньяка. Чтобы перетащить Лонгсдейла и его пса из Кинтагела в парк нужно минимум двое, потому что один надорвется на переноске тел из церкви в повозку. Но есть ли еще и третий, чтобы караулить Маргарет?

– Сможете его обезвредить?! – крикнул комиссар, стараясь не думать о том, что будет, если маньяк захватит Редферна. Пироман в ответ отбросил полу пальто, показав кобуру на бедре.

– Не насмерть!

– Посмотрим! – отозвался наставник племянницы, но его глаза так дико и предвкушающе вспыхнули, что Натан понял – ему и повод не нужен.

Перед ними мелькнула серая стена парка, затем показались закрытые чугунные ворота. Комиссар едва успел прикинуть, пройдет ли в них экипаж и где взять ключи, как Редферн что–то рявкнул, и ворота снесло, будто кружевную занавеску. Лошади, не сбавляя хода, ворвались в парк.

– Держите! – пироман сунул Бреннону амулет: лодочка дергалась, как сумасшедшая, тыкая зеленым кристаллом куда–то влево.

– Левей!

Экипаж накренился при резком повороте, и Редферн натянул поводья, заставив лошадей сбавить скорость. Они проскочили мимо пары мраморных девиц (что–то там символизирующих), и Натан попытался сообразить, куда их несет. Впереди стелилась какая–то аллея, широкая, с фонарями, скамеечками и фигурно подстриженными кустами. Амулет натянул цепочку, тыча прямо в кусты.

– Еще левее! – просипел комиссар и невольно зажмурился, когда лошади ломанулись в заросли.

– In ignis! – крикнул Редферн; кусты полыхнули и рассыпались пеплом и угольками под натиском гнедой пары. Экипаж знатно подбросило на бордюре.

– Прямо! Немного левей, – скомандовал комиссар. Снег брызнул из–под копыт, и Бреннону подумалось, что на такую порчу газона, кустов и паркового имущества не хватит его зарплаты и за полгода.

Они пронеслись по газону между двумя рядами величавых корабельных сосен, а потом амулет велел им выбраться на дорожку и гнать направо. К счастью, вспомнил Бреннон, после третьего трупа дирекция парка додумалась закрыть его для посетителей, потому что Редферн не обращал внимания на то, что поворачивалось под копыта кельпи. Скамейки, фонари, кусты и клумбы слились в один размытый фон.

– Спокойней! – прикрикнул на пиромана Натан. – Мы слишком оторвались от моих людей!

– Можете спрыгнуть!

Но все же Редферн слегка натянул поводья, дикое мелькание малость замедлилось, и вскоре комиссар понял, что амулет завел их в старый парк. Здесь иногда сутками не появлялся никто, кроме смотрителей. Дорожки никто не чистил, кусты не стриг, и чем дальше, тем больше парк напоминал лес. Люди не любили бывать здесь, потому что когда–то это место было частью владений имперского губернатора – садом вокруг его павильона для балов.

– Павильон! – взвыл Бреннон, подскочив на сиденье. – Чтоб я сдох!

Редферн обернулся на него. Глаза пиромана стали еще больше, и он выругался, обложив себя такими эпитетами, какие и комиссар не сразу бы подобрал.

– Тупая тварь! – прошипел Редферн. – Нет бы сразу догадаться! В ту же сраную ночь!

Бреннон не спросил – в какую; был слишком занят запоздалым озарением. Дабы генерал–губернаторы имперской провинции не померли с тоски среди гнусных католиков–папистов, рядом с резиденцией был разбит сад с большим павильоном. Со временем сад соединили с парком, а после революции он стал общественным достоянием вместе с павильоном. И если б комиссар полиции не был таким идиотом, то он бы сразу же, уже после слов Лонгсдейла о неведомом ритуале, помчался бы рыть носом землю в старом парке!

«Ууу, кретин!»

Пироман натянул поводья, и экипаж встал перед павильоном. Амулет все еще рвался вперед, и комиссар расслышал тихое поскрипывание снега под чьими–то шагами. Редферн спрыгнул наземь, Натан последовал за ним.

– Вы сможете от него защититься? – шепнул комиссар.

– Не знаю, – процедил Редферн. – Зато знаю, кто сможет, – и принялся распрягать лошадь.

– А… вы… ну… – поперхнулся Бреннон, вспомнил, что это за тварь, и пробормотал: – Она же его не съест?

– Посмотрим.

В снегу пролегли глубокие следы от колес. Они вели к пышной купе бузины, над которой выступал портик с колоннами. Кельпи жадно фыркала и тянула морду вперед, видимо, чуяла добычу. Редферн вел животное в поводу, и Бреннон подумал, что этот тощий тип ни за что ее не удержит, если лошадке взбредет в голову внезапно броситься. Они обогнули павильон.

Перед черным входом стояла карета, запряженная заморенным конем. Дверца была приоткрыта, и Натан увидел край большого ящика внутри. Людей рядом не было, только узкие следы в снегу уходили за угол.

– Почему он тут все бросил? – пробормотал Бреннон.

– Может, ушел отлить, – Редферн хмуро уставился на ящик. – А может, он пошел искать тех, кто должен помочь ему с ящиком.

– Пошел искать? Ради Бога, он бы просто приказал им притащиться сюда!

Комиссар и пироман переглянулись. На лице Редферна появилось странное выражение, похожее на затаенное удовлетворение.

– О да, – мурлыкнул он, – похоже, Лонгсдейл недолго провалялся без сознания.

– Но маньяк мог захватить и его… или не мог? – Бреннон задумался. Если мог – зачем тогда одурманивать? А если не мог? Если двуединые сущности ему неподвластны? Кельпи рядом утробно заурчала. Натан услышал шаги и вытащил из кобуры револьвер. Сухой щелчок курка в тишине прозвучал, как выстрел.

Маньяк показался из–за угла. Он шел, опустив голову, погруженный в размышления. У Бреннона заныло под ложечкой – он наконец–то увидел этого гада! Что больше всего поражало – гад был невысок, худощав до хрупкости и миниатюрен, будто…

Маньяк остановился и поднял голову. В сереющих тусклых сумерках комиссар впервые увидел его лицо.

– О Боже! – прохрипел Бреннон. Пироман залился мертвенной бледностью и отшатнулся:

– Женщина!

И упустил поводья.

* * *

Лонгсдейл снял с одного из похитителей пальто и закутал Маргарет. Девушка слабо дрожала: по боку все сильнее разливалась боль от пинка, которую она на несколько минут перестала замечать, когда с консультантом приключилось… такое. Пес обеспокоенно крутился рядом, тычась носом в ее юбку.

– Идемте. Я отвезу вас к миссис ван Аллен.

– Отвезете? На чем?

– У них наверняка есть карета или экипаж. Они же как–то доставили меня из Кинтагела и вас – из кафе.

– Ага, – пробормотала Маргарет. Ее мысли и чувства все до единого были поглощены тем, что она увидела прямо сейчас. Она притронулась дрожащими пальцами к губам. Она могла поклясться, что это был совсем, совершенно другой человек! Но как же так может быть, чтобы он всего за секунду забыл, что сделал, и настолько переменился?!

Маргарет, спотыкаясь, потащилась к лестнице следом за Лонгсдейлом. Он остановился, взял девушку на руки и понес. Мисс Шеридан прильнула к нему, но он не ответил на ее объятия, только рыжий пес нежно поурчал снизу.

«Его заколдовали, – подумала Маргарет. – Прокляли! Из–за этого он такой… такой…»

Она не нашла слов – какой, но знала, что если бы тот, другой человек остался – о, если бы он остался! Закрыв от усталости глаза, девушка снова увидела его лицо – и взгляд, печальный и нежный… Маргарет прерывисто вздохнула и слабо вскрикнула: бок разошелся пуще прежнего.

– Осталось недолго, – сказал Лонгсдейл. – Валентина вам поможет.

Они добрались до комнаты. Лонгсдейл подошел к окну, и мисс Шеридан вздрогнула: на снегу вились свежие следы. «Он здесь!» – девушка вжалась в спасителя. Но тогда почему маньяк до сих пор…

Снаружи раздалось визгливое воющее ржание, в котором Маргарет узнала голос кельпи, и тут же грохнул выстрел.

– Энджел! – крикнула девушка. – Там Энджел! Он поймал его! Скорее! Помогите ему!

Пес недовольно зафырчал, и в этот миг до них донесся яростный возглас комиссара Бреннона. Лонгсдейл поставил Маргарет на пол, плечом вынес окно и бросился направо, куда вели следы. Пес пометался между окном и Маргарет, жалобно заскулил и наконец припал к полу у ног девушки, оскалил клыки и вздыбил шерсть.

Мисс Шеридан со вздохом опустилась на холодный мрамор. Она и шагу не могла сделать. К тому же бок горел огнем и не давал толком вздохнуть. Когда она наконец соскребла остаток сил в кулак, встала и потащилась к двери, пес попытался преградить ей дорогу, умоляюще глядя в лицо и цепляя лапами подол.

– Я должна, – прошептала девушка. – Мне надо увидеть!

Животное посопело и подставило ей холку.

* * *

Бреннон успел ее разглядеть за тот миг, когда все застыло в равновесии – хрупкая, темноглазая, с коротко стриженными пушистыми волосами, каштановыми, но сильно тронутыми сединой, с тонким треугольным лицом – бледная кожа туго обтягивала скулы, острый побородок и нос с горбинкой. Женщине было на вид сорок–сорок пять. Увидев их, она покачнулась, подняла руку, словно защищаясь, и сдавленно засипела. Кельпи испустила завывающее визгливое ржание, встала на дыбы и ринулась на добычу. Комиссар очнулся и выстрелил. Пуля свистнула над лошадиной спиной, и тварь грудью врезалась в женщину, отшвырнув ее на несколько ярдов.

– Стоять! – заорал Натан. – Держи ее!

Редферн сморгнул, но не шелохнулся. Кельпи бросилась на женщину, но та успела немного отползти, и острые клыки сомкнулись на ее голени. Комиссар кинулся к ним, с трудом увернулся от гибкого чешуйчатого хвоста и вцепился в повод, намотал его на локоть и со всей силы потянул. Кельпи злобно зашипела и ударом хвоста сбила Бреннона с ног. Женщина извернулась и выстрелила ей в морду из маленького пистолета. Пуля вырвала несколько чешуек и клок кожи под глазом водяной лошадки.

«Помогите!» – колоколом ударило в голове Натана. Комиссара бросило в дрожь. Он понял, что маньяк приказывает ему, но лишь замер, не шевелясь. Но почему на него не действует?..

«Помогите!»

Бреннон опустил глаза на свою руку. Цепочка амулета обмоталась вокруг его запястья; в кристалле внутри пульсировало нечто. Натан сжал амулет в кулаке.

«Помогите!»

Женщина пнула кельпи каблуком в морду – снег под ней уже густо окрасился в красный. Бреннон поднялся на колени и натянул поводья, оттаскивая лошадь от жертвы. Скотина оказалась сильна – спину и плечи комиссара свело от натуги, по хребту тек пот. Но нельзя позволить этой твари сожрать преступницу!

Вдруг из–за угла павильона вылетел консультант, при чем вид у него точно у раба с галеры. Он громко рявкнул какое–то заклятие и выбросил вперед сжатый кулак. Морда кельпи дернулась, как от удара. Водяная лошадка пронзительно завизжала, сделала свечку, забила по воздуху кожитыми крыльями. Перед Лонгсдейлом замелькали когтистые лапы с перепонками, но он схватил их, как руки истеричной дамы, стиснул и прорычал в морду твари короткую фразу на непонятном Натану языке. Кельпи отпрянула, пронзительно заржала и перекусила поводья. Бреннон завалился на спину; над ним пронеслось извилистое серебристое тело и скрылось в парке.

«Ну и слава Богу», – подумал Натан, поднялся и обнаружил, что Лонгсдейл душит извивающуюся преступницу, зажав ей рукой рот и нос.

– Вы что творите?!

– Обезвреживаю, – вскинул на него ясные голубые глаза консультант. – Усыплению и гипнозу она не поддается. У вас есть чем ее перевязать?

Бреннон машинально пошарил по карманам, и тут его как ударило:

– Пегги! Где Пегги?!

– Не волнуйтесь, я оставил ее в павильоне под охраной пса.

Комиссар повернулся к пироману, дабы приказать ему помочь с перевязкой женщины – но Редферн исчез.

* * *

Дверь в холле оказалась для Маргарет непреодолимой преградой. Девушке не хватило сил, чтобы сдвинуть засов, к тому же от каждого резкого движения боль била ее под ребра, впивалась в легкие и не давала сосредоточиться на заклятии.

Мисс Шеридан опустилась на подоконник. Пара длинных узких окон слева и справа от дверей были закрыты на задвижки. Девушка подергала одну, покрытую плотным слоем масла, а сверху – слоем пыли. Маргарет плюнула на краешек подола, протерла в слоях щель и толкала задвижку до тех пор, пока та с натугой не отползла.

Мисс Шеридан распахнула окна, вдохнула свежий морозный воздух, от которого закружилась голова, и присела на подоконник передохнуть. Пес положил морду ей на колени, и она потрепала его густую круглую гриву. Собака сладко прижмурилась и заелозила по полу хвостом.

Наконец, когда холод стал уже ощутимо пощипывать, Маргарет свесила ноги наружу, собралась с духом и спрыгнула. Боль тут же ударила в ребра и так стрельнула в легкие, что девушка задохнулась и упала на колени. Пес коротко заскулил и заскреб лапами слишком узкую для него оконную раму.

– Маргарет!

Сквозь влажную пелену в глазах девушка увидела высокую худощавую фигуру. У Маргарет вырвался невнятный крик; она вскочила и бросилась к Энджелу. Последний рывок опустошил ее досуха, и девушка со слабым стоном повисла на Редферне. Он прижал ее к себе. Едва руки Энджела сомкнулись вокруг мисс Шеридан, как к ее глазам подкатили слезы, и, прошептав «Ох, простите!», она уткнулась ему в грудь и закусила губу, чтобы не зареветь, как младенец.

Рука Энджела нежно скользила по волосам и плечам девушки, и от этого ей захотелось рыдать еще сильнее. Он прильнул губами к макушке Маргарет и случайно надавил локтем ей на бок. Она пронзительно вскрикнула. Земля ускользнула из–под ног, лицо Энджела с большими темными глазами скрылось в тумане, а спустя секунду Маргарет поняла, что ее несут. Опять!

– Это все я, – прошептала она. – Я такая дура…

– Ну, не совсем уж такая, – сказал Энджел. Над ними мелькнула серебристая тень, и Маргарет невольно съежилась. – Не бойтесь, это кельпи.

Кельпи приземлилась перед ними, и Редферн усадил девушку к ней на спину. Сам сел позади, устроившись так, чтоб не задевать бок Маргарет, подобрал обрывки поводьев и коротко свистнул. Водяная лошадка без разбега взмыла в воздух и заложила широкий круг над павильоном. Мисс Шеридан прильнула к наставнику. Внизу она увидела пса, который как–то выбрался наружу и теперь, рыча, метался перед домом.

– Его надо отвести к консультанту, – прошептала Маргарет.