Текст книги "Голос во тьме (СИ)"

Автор книги: Аргентина Танго

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 21 страниц)

Когда девушка снова посмотрела на картинку, то крыса лежала на боку, отчаянно крутя колесиками. Маргарет собрала волю в кулак, сунула наставнику экран и бросилась вниз, в разлом. Потому что знала – именно это собирался сделать Редферн, но у нее не хватит сил, чтобы вытащить его наверх. А у Энджела для нее – да.

Сапожки девушки заскользили по смеси снега, грязи и чего–то синего, так что до крысы она поехала полулежа. В задымленном воздухе Маргарет ощущала метания чего–то бесплотного и безликого, и внутри все сжалось от животного страха. Инстинкт велел бежать без оглядки; девушка прильнула к склону, набиралась смелости и метнулась к зонду. Она поймала крысу, прижала к груди и ринулась наверх, цепляясь за камни и землю. Нечто шипело за спиной, Маргарет уже колотила мелкая дрожь, но она не останавливалась. Замрешь – и оно схватит!

В застывшем воздухе прокатилась волна, обдала тяжелым дыханием спину Маргарет, коснулась, и девушка упала в снег. Над головой у нее мелькнула еще одна колба, а над расколом на фоне неба появился Энджел. Он швырнул вниз вторую колбу; обе разбились позади Маргарет. Дрянь позади отпрянула, воздух прояснился, и девушка кинулась вверх. Энджел упал на колени, протягивая ей руку – так далеко! И так скользко под ногами…

Маргарет припала к земле, полуползком–полурывком одолела последние футы и вцепилась в руку Редферна. Он вытянул девушку наверх, словно она ничего не весила, и прижал к себе. Едва Маргарет оказалась у него в объятиях, Энджел расстегнул ремень с флаконами и метнул в самое сердце ползущей вдоль поезда мути. Мисс Шеридан не успела и ойкнуть, как Энджел отшвырнул ее от раскола и упал сверху. Тяжесть его тела вдавила девушку в снег, а потом грохнул такой взрыв, что твердь земная подкинула в воздух их обоих, как на батуте, а потом принялась ссыпаться в раскол.

Редферн вскочил на ноги, поднял Маргарет, и они кинулись наутек. Девушка путалась в юбке, но старалась изо всех сил. Позади творилось такое, что мисс Шеридан предпочла не оглядываться. Крыса щекотала ее всеми колесиками, как живая. Хоть бы ампула уцелела!

К счастью, Энджел не стал тащить девушку вверх по насыпи. Он промчался вдоль путей мимо нее, выхватил кинжал, на бегу взрезал ленту ограждения. Вырвавшись за эту границу и не сбавляя скорости, он сдернул с лица маску, выловил из кармана свисток и дунул в него. Маргарет на бегу подпрыгнула от визгливого звука. Они неслись (ну ладно, он ее волок) куда–то в поля, спотыкаясь о рельсы. Через несколько минут девушке уже было нечем дышать, корсет немилосердно сдавливал грудь, ноги стали заплетаться. Над ними раздался знакомый клекот кельпи, и в ночном небе пронесся экипаж. Он заложил крутой вираж и приземлился в поле, на расстоянии в бесконечные ярды. Энджел остановился, колени Маргарет подкосились, и дальше она запомнила, только как он подхватил ее на руки.

Девушку привел в чувство нетерпеливый яростный визг кельпи. Она полулежала в экипаже, все еще с крысой в объятиях, а Редферн держал вожжи. Он хлестнул кельпи, и экипаж взлетел еще быстрее, чем в блэкуитском переулке. Едва он оторвался от земли, Энджел бросил вожжи и сорвал с Маргарет маску. Перед ней мелькнули большие, потемневшие до черноты глаза, а затем в щеку вдруг уперся тонкий твердый нос, и к губам прижались горячие губы. Девушка едва осмелилась шевельнуть губами в ответ на эти странные ласкающие прикосновения; через секунду Энджел уже целовал ее лицо, глаза и волосы. Потом он прижал ее к себе, и она ощутила его слабую дрожь; на шее у него часто билась жилка, и Маргарет поцеловала ее. Тогда Энджел наконец отстранился.

– Простите, – прошептала девушка, с робкой нежностью прикасаясь к его бакенбардам, коротким и курчавым, как шерстка у ягненка, – но я бы не вытащила вас оттуда.

– Я должен был пойти один, – сказал он. – Я струсил. У меня чуть сердце не лопнуло от страха, едва я увидел раскол. Я боюсь… до сих пор…

– И что? – мягко отозвалась Маргарет. – Вы разве не человек? Кто сказал, что вы должны ничего не бояться?

Энджел отвел глаза. Его взгляд упал на крысу. Он выключил зонд и сунул в корзину из–под пирогов.

– Давно вы им пользуетесь? – поинтересовалась Маргарет, заползая поглубже под медвежью полость. Наставник кашлянул, поерзал и неохотно выдавил:

– Ну, этот экспериментальный образец я испытывал в своем винном погребе.

…к счастью, у мисс Шеридан не нашлось слов.

26 февраля

Бреннон обвел всех виновных тяжелым взглядом и подытожил:

– Значит, сбежала.

Валентина опустила глаза долу.

– С пироманом!

Джен вздохнула.

– И при непосредственном участии этого молодца.

Виктор угрюмо молчал. Комиссар поглядел на часы. В половине четвертого утра все посетители уже разбрелись по домам. А девчонки все еще не было.

– Это я, – покаянно пробормотала ведьма. – Я все испортил! Мне нельзя было от нее отходить. Но кое–кто знал, что я обязательно приду, если зовет вивене, – Джен просверлила юного ван Аллена неприязненным взором.

– Виктор, как ты мог, – укорила Валентина.

– Не тебе указывать, что я могу, а что – нет, – отрывисто бросил молодой человек. На щеках вдовы выступил бледный румянец. – Даже он знал! Все знали – но не я! Никто из нас!

– Цыц, – сказал комиссар. При всем желании он не мог сейчас проникнуться сочувствием к несчастному юноше. Не раньше, чем полоумная девчонка окажется дома.

«Если она вообще там окажется», – мрачно подумал Бреннон. Быть может, у пиромана лопнуло терпение, и он наконец забрал Пегги в свое «безопасное» место.

– Я пытался выследить их, – сказала Джен; из всех причастных она выглядела самой виноватой и изо всех сил старалась загладить свой провал. – Они взлетели из переулка через два квартала от сюда. Там тупичок…

– Взлетели?!

Виктор ван Аллен вскинул голову и наконец побледнел.

– К‑как? – пролепетал он. – Куда взлетели?

– В воздух, идиот! – фыркнула ведьма. – Сэр, этот тип запряг в свой экипаж кельпи. Он куда опаснее, чем я думал.

– Кто такие, – осведомился Бреннон, подышав с полминутки, чтобы успокоиться, – эти ваши кельпи?

– Водяные лошадки, – подала голос Валентина. – Эммм… нууу… вы зовете их духами воды. У каждой реки, озера, ручья…

– Усек, – оборвал ее Бреннон и тут же уловил противоречие: – Какого черта духи воды умеют летать?!

– Но я тоже умею, – чуть слышно сказала миссис ван Аллен. Комиссар обессилено опустился в кресло. Человек послабже уже бился бы в бурной истерике. Собственно, сейчас Натану казалось, что самые нормальные существа в его окружении – это Лонгсдейл и его пес.

– Не зимой, конечно, – вдова вздохнула и призналась: – Зимой такие, как я, вообще чаще всего спят.

– Такие, как ты! – взорвался Виктор. – Отлично! Расскажи мне о такие, как ты! Что еще вы делаете?! Тащите к себе люди? Делаете с них рабов?! Зачем? Зачем тебе это было надо?!

Его излияния оборвала звонкая затрещина от ведьмы.

– Тебе должно почитать ее и бояться! – прошипела Джен и тут же добавила: – Простите, вивене.

– А ну уймитесь! – рявкнул Бреннон, встал, взял Валентину под руку и усадил в кресло. – Так. Попробуйте сосредоточиться и отыскать Пегги. Может, он спрятал ее где–то неподалеку. Джен, обыщи ее комнату. Перетряхни каждую тряпку. А ты, щенок…

Глаза Валентины широко распахнулись; за окнами с воем, свистом и визгом пронесся экипаж, запряженный парой длинных, серебристых, извивающихся тварей. Он приземлился, заложил лихой вираж перед крыльцом, разбрызгивая снег, и остановился у входа. Дверца распахнулась, наземь бодро спрыгнул пироман, чтоб ему опухнуть, и подал руку мисс Шеридан. Виктор бросился открывать двери.

У комиссара многое накипело на душе (хватило бы на несколько часов непрерывного монолога), но едва племянница, опираясь на руку Редферна, ступила в кафе, как из головы Натана вылетели все слова, кроме:

– Господи, Пегги, что с тобой?!

Девушка выглядела так, будто пару часов непрерывно каталась по дну самой грязной блэкуитской канавы. Редферн смотрелся не лучше, но он в конце концов безумный пироман, ему можно. Но Пег?!

– О, дядя, я в порядке, не волнуйся, – проворковала эта! эта! девчонка, пока Бреннон лихорадочно ее ощупывал в поисках ран и переломов. – Хотя ванна не помешает, конечно.

– Мы добыли частицу из портала, – самодовольно заявил Редферн. – Мисс Шеридан мне ассистировала.

– Она вам чего?

– Ее девичья честь не пострадала, – насмешливо уверил комиссара пироман и смерил долгим оценивающим взором сперва юного ван Аллена, потом – его мать. Валентина тоже смотрела на него – не совсем так, как на Лонгсдейла, но не менее пристально. Вдруг усмешка исчезла с губ Редферна, и он отвесил вдове глубокий поклон.

– Давайте я переломаю ему кости, – прошептала Джен.

– О да, – отозвался пироман, – вы любите ломать кости, я помню. Так что же, комиссар, вы снова отблагодарите меня в этой незабываемой манере?

– Пег, иди к себе, – процедил Натан.

– Вот еще! – ответила наглая девица. – Меня это все тоже касается. В конце концов, теперь мне необязательно снова превращаться в наживку для маньяка.

– Мы сможем его найти, – сказал Редферн, пока Виктор помогал Маргарет снять пальто и усаживал в кресло поближе к огню. – Потребуется время, чтобы собрать амулет. Вы уверены, что именно здесь мисс Шеридан в полной безопасности?

– До тех пор, пока вы не лезете ее похитить, – едко сказал Натан. Пироман поднял бровь:

– Похитить? Отчего мне нужно ее похищать?

Желание врезать ему по роже стало таким невыносимым, что Бреннон до хруста стиснул кулаки. Валентина нежно коснулась его руки, успокаивая. Виктор принес Маргарет чашку чаю, и девушка одарила его нежной пленительной улыбкой, но едва он отвернулся, как бросила на Редферна лукавый взгляд поверх чашки. Пироман ответил ей благодушной усмешкой. Спокойствие Натана мигом испарилось.

– Сэр, мистер Лонгсдейл тоже может собрать амулет, – заявила ведьма.

– Такого же качества как тот, что защищал ваш кабинет от меня? – уточнил Редферн. – Перестаньте уже так волноваться, я тщательно слежу за нравственным обликом моей воспитанницы. Юноша, мне кофе. Без молока, с сахаром, имбирем и корицей.

Натан промолчал. Вот оно и прозвучало – воспитанница. Моя. Черт его побери, это ведь правда! Да и как ее удержать, если она ухитрилась сбежать к этому «наставнику» из–под надзора ведьмы и самой Валентины? Как объяснить безмозглой девчонке, чем все кончится рано или поздно? Поздно! Поздно будет, когда пироман вышвырнет ее беременную за порог!

– Комиссар, – мягко сказала Валентина, – на несколько слов.

Натан неохотно ушел следом за ней в закуток между прилавком, лестницей и дверью на кухню. Оттуда он видел ван Аллена, который принес кофе пироману, Пегги, которая с наслаждением уничтожала ореховый кекс, и Джен, которая не спускала с них всех глаз. Редферн держал себя довольно надменно, но комиссар нутром чуял, что этот тип напряжен и насторожен. Ему было явно неуютно среди людей, нелюдей и вообще – на виду, в обществе.

– Послушайте, Натан, – начала вдова, – вы изводите себя, и это мешает вам ясно мыслить. Она все еще невинна, как дитя, и этот человек не прикасался к ней.

– Угу, – буркнул Бреннон. – Пока. А потом прикоснется.

– И что? Девушки всегда уходят из семьи к другому мужчине, из поколения в поколение.

– Они уходят в другую семью, – резко сказал Натан, – к законному мужу. Я не хочу и не допущу, чтобы моя Пег стала одной из тех, кого совратил и выбросил на улицу с подарком в подоле какой–нибудь подонок.

– Но почему вы думаете, что он поступит именно так?

– Потому что они всегда поступают именно так. Любить–то любят, а вот ублюдков растить не намерены. Хильдур Линдквист, – сквозь зубы процедил Бреннон. – Я видел сотни таких девушек. Не все они были живы к нашей встрече.

– Разве этот человек сделал Маргарет что–нибудь дурное? – спросила миссис ван Аллен. – Если вы подумаете, Натан, вы и сами вспомните.

– Ага, – с горечью ответил комиссар, – смотрите, что он из нее делает! Разве она была такой?

– Кто знает. Из мышки не воспитать кошку, как ни старайся. Быть может, вы просто не хотели замечать.

– Может. Но это не значит, что я брошу ее на съедение этому любителю свеженьких девственниц.

Валентина тяжело вздохнула.

– Он когда–нибудь давал вам повод так думать?

– Он только и делает, что дает. Он крутится около Маргарет уже три месяца и…

– Если они видятся все время, то что ему помешало совратить вашу племянницу?

– Откуда мне знать, – пробурчал комиссар: на это у него не было ответа. – Может, у него эта… немощь.

– Ну так и отчего вы тогда волнуетесь?

– А вдруг он вылечится?

Валентина взяла его за руку. Натан с досадой замолчал. Нельзя же просто наблюдать, как бестолковая девчонка вот–вот погубит свою жизнь!

– Они действительно были около портала, – Валентина нахмурилась, – но вот на нем есть еще след.

– Еще след? – удивился Бреннон. – Чего след?

– Другой отпечаток. Он был очень давно, но я все равно чувствую. Он впечатался в вашего пиромана так глубоко…

– След портала? – недоуменно переспросил Натан, и тут до него дошло: – В смысле, ЕЩЕ одного портала?!

– Давно, – тихо сказала Валентина, – очень давно. Он не лгал вам о стихийных порталах и о том, что человек может пережить их воздействие. Он сам его перенес.

Глава 17

27 февраля

– Натан, скажите, кто еще знает, где вы спрятали мисс Шеридан? – спросил Лонгсдейл. Комиссар утер губы салфеткой и с некоторым сожалением отодвинул десерт. Кто бы тут ни готовил в отсутствие ведьмы – он делал это отменно. Консультант снова великодушно приютил Бреннона на ночь – чтобы не пришлось далеко бежать, случись что.

– Вы, я, Джен, Валентина и ее семья. Ну и пироман. Без него не обошлось.

Пес гулко фыркнул из–под стола. Лонгсдейл хмуро принялся крошить ложечкой пирожное.

– Много. Даже если маньяк над ними не властен, они могут попросту разболтать.

– Я строго их предупредил, – Бреннон налил себе кофе и пробурчал: – Все равно других вариантов нет. Разве что отдать Пегги Редферну, он уже давно слюной капает.

– Я бы с удовольствием предложил мисс Шеридан свое гостеприимство и защиту, – чопорно изрек Лонгсдейл и добавил, пока комиссар давился кофе от неожиданности: – Джен – девушка, и доброму имени мисс Шеридан ничто не угрожало бы.

– Это мы знаем, что она девушка, – просипел Натан. – А остальные–то – нет.

– А, – подумав, сказал консультант, – и верно.

– Кроме того, вы уверены, что маньяк не сумеет подчинить вас?

Лонгсдейл задумался. Пес выбрался из–под стола и уселся около комиссара, призывно глядя ему в лицо, словно хотел донести нечто важное. Натан предложил ему пряник; животное презрительно отвернулось.

– Вообще, – заметил консультант, – на меня практически не действует внушение, гипноз или чары такого рода.

– Вы же сами говорили, что у маньяка это не чары.

– Гм. Но, возможно, я смог бы сопротивляться.

– А возможно – нет. Простите, но я не стану рисковать. С вами никто не справится.

Пес нетерпеливо потянул комиссара за брючину, но и после второго вдумчивого изучения рыжей морды Натан ничего не понял.

– А если я создам для маньяка ложный след? Уведу его от мисс Шеридан?

– В целом, имеет смысл, в конце концов, когда у нас будет амулет, который… Постойте–ка! – осенило Бреннона. – Вы обижены, что этим будет заниматься пироман?

– Нет, – сдержано ответил Лонгсдейл, – но мне казалось, будто до сего времени мои услуги не вызывали у вас нареканий, – и поджал губы, как недовольная старая дева.

– Они и сейчас не вызывают. С чего вы взяли? Я бы с гораздо большим удовольствием доверил это вам, но пироман отказался отдавать то, что добыл в Эдмуре.

– Джен могла отобрать, – прохладно сказал консультант.

– Угу. Устроила бы избиение прямо на глазах у Валентины, ее сына и Пегги. Это ведьма завсегда с большим удовольствием, но не думаю, что Пег стала бы стоять и смотреть, как считают ребра ее ненаглядному наставнику. Не говоря уже о том, что Валентина не позволила бы нам устроить побоище в ее кафе.

Лонгсдейл уставился в тарелку, переваривая аргументы. Натан допил кофе, встал и взялся за сюртук. Пес переступил с лапы на лапу. Он все еще хотел что–то поведать, и комиссар подумал, насколько было бы им всем легче, если бы зверюга умела писать.

– Ваша идея мне нравится. Я не хочу, чтобы маньяк шарился по городу в поисках Маргарет, так что если вы займете его делом, то это упростит нам задачу. Может, даже обойдемся без амулета Редферна. Не стоит быть обязанным этому типу.

Консультант оживился.

– Хорошо, я предупрежу вас, как только решу, что буду делать.

– Отлично. Я буду в департаменте. Бирн доложит мне, что удалось вытрясти из места преступления. Еще у нас до сих пор неопознана третья жертва. И воз остальных дел. Словом, я сегодня буду там как привязанный.

Лонгсдейл кивнул. Судя по блеску глаз, его уже захватила какая–то идея, и Натан оставил консультанта с ней наедине, надеясь на скорые плоды. Тем более, что в департаменте подчиненные едва не разорвали комиссара на части, потому что помимо маньяка среди ста сорока тысяч блэкуитцев орудовала уймища других преступников. В особо тяжелые дни Бреннону казалось, что их число доходит до половины населения.

Когда комиссар смог прорваться сквозь новые убийства, изнасилования и грабежи, то велел дежурному отправить Бирна в кабинет, как только появится, и нырнул в гроб. Кеннеди с утра пораньше бодро носился среди столов для аутопсии, вбивая в головы практикантов медицинскую премудрость. Увидев Бреннона, старичок кивком позвал его в угол, отделенный зеленой клеенчатой ширмой. Некроморф был там.

– В общем, я полностью подтверждаю выводы юного Лонгсдейла. Правда, в наличии фрагменты шести тел, а не пяти, плюс трое девушек, которых маньяк убил за этот месяц.

– Есть какие улики?

– Кроме черной магии? – фыркнул Кеннеди. – Негусто. Но, судя по швам, человек, наложивший их, занимался этим не меньше двадцати лет. Филигранная работа, должен сказать.

– А еще, помимо вашего глубокого восхищения?

– Нитки, которыми шил маньяк, марки «Лебьер», производятся в Местрийской республике. Очень хорошего качества, – Кеннеди порылся в шкафчике и предъявил комиссару катушку черных ниток. – Их используют во многих странах, и не думаю, что найдется хирург, никогда не бравших их в руки.

– Тупик, – мрачно заключил комиссар.

– С кожи я взял ряд соскобов. Когда я определю состав вещества, которым покрыто тело, можете пройтись со списком по аптекам. Лучше, чем ничего. Кроме того, наиболее тупых из моих практикантов я отправил в архив. Уверен, хотя бы два–три изувеченных тела мелькнет среди неопознанных.

– Если он убивал предыдущих жертв в Блэкуите.

– А где же еще? – удивленно воззрился на Бреннона патологоанатом. – Трупы разлагаются, знаете ли. Тащить с другого края страны…

– А еще есть черная магия, – пробурчал комиссар. – И всякая чародейская хрень, которой мажут тела этих некроморфов.

Кеннеди испустил долгий тяжелый вздох и неохотно сказал:

– Ладно, признаю, кое–какие составы, возможно, еще неизвестны науке. Однако я все равно не вижу смысла в действиях этого маньяка. Ну, собрал бы он лицо – и что дальше? Что он потом стал бы делать с трупом?

– Хороший вопрос, – сказал Натан. Он видел восставших мертвецов, но какой, черт побери, смысл собирать из них некроморфа, если усопших полно на каждом кладбище? Ведь это все равно получится мертвяк! Ради чего столько усилий?

– Итак, вы установили, что этот тип хирург. Уже кое–что. По крайней мере, есть, куда копать. Пришлите ко мне все, что ваши детки нароют в архиве. Еще что?

– По этому телу – нет, – Кеннеди укрыл его простыней, – а вот насчет вчерашнего утопленника есть.

– Ну давайте его, – решил Натан. В конце концов, надо же хоть на что–то отвлечься.

* * *

Бирн вернулся к обеду, грязный, злобный и недовольный.

– Каждый чертов дюйм, сэр! – с мрачным негодованием излагал детектив. – Каждый чертов дюйм! Ни следа, ни крошки, ни отпечатка – нихрена! Эта проклятая тварь, похоже, вообще бесплотна!

– Ну, насчет бесплотности неуверен, – пробормотал Бреннон, читая отчет. Детектив с несколькими полицейскими обшарил дом маньяка сверху донизу, практически обнюхал весь участок вокруг, перевернул каждый камень – и единственным достижением было обнаружение нескольких маленьких узких следов около дороги. Пока снег не стаял, Бирн лично снял слепки.

– Зато всех троих погибших мигом опознали, – сказал детектив. – Жили в деревне. Все трое женаты. Жены, конечно, забеспокоились, когда мужья внезапно собрались куда–то среди ночи, но ни одна не выбежала следом. Тем самым, маньяка опять никто не видел.

– Что насчет дома?

– Он ничейный, сэр. По крайней мере, так считают жители деревни. После того, как полгода назад умер дряхлый старик, который в нем жил, так никто из наследников так и не объявился. Я отправил человека в мэрию, порыться в бумагах их земельного отдела. Староста деревни в отъезде, но один из полицейских караулит его дома.

– А жена старосты?

– Уехала вместе с ним. Соседка говорит, что вроде как к родичам, но куда – не знает.

Бреннон придвинул к себе слепок.

– Хм, да наш маньяк, прямо скажем, хрупкого сложения. Неудивительно, что уродовать трупы он предпочитает чужими руками. Да он бы надорвался, орудуя лопатой или булыжником.

Бирн кашлянул.

– Сэр, поскольку очевидно, что маньяк не жил в этом доме, я взял на себя смелость отдать пару распоряжений насчет Тейнор–крик, где напали на мисс Шеридан. Я приказал полицейским обойти все дома и узнать, въезжал ли к ним какой–нибудь невысокий худощавый джентльмен в последнее время и не съехал ли кто–нибудь слишком быстро и внезапно.

– Недурная мысль, – сказал Бреннон. – Но мы ведь уже опрашивали жителей.

– Да, сэр, но тогда у нас не было даже смутного описания этого типа. А теперь есть. Опять же, допрос Шиханов со всей их прислугой никаких результатов не дал, и обыск в комнате Мейси Флинн тоже. Что до Горячки Пэтти, – Бирн хмыкнул, – все ее имущество умещается в один чемодан. Полтора кулака держит своих девиц в черном теле.

– Все же где–то маньяк начинал их выслеживать. Должно быть какое–то место, где могли пересечься все три жертвы, включая неопознанную.

– Может, и нет, сэр, – вздохнул детектив. – Этот тип мог просто бродить по улицам до тех пор, пока не встретит подходящую девушку.

– Угу. Ладно, займись Тейнор–крик. Пришли ко мне Галлахера, как увидишь.

– Слушаюсь, сэр, – Бирн встал, но уже у двери замялся, покашлял и спросил: – Надеюсь, мисс Шеридан в безопасности?

– Угу, – комиссар уткнулся в отчет, – в полной.

Бирн понятливо исчез. Галлахер постучался к Бреннону минут через сорок, когда комиссар перечитал оба отчета Бирна – и о доме, и о Шиханах. Результат не радовал. Поэтому Галлахер застал начальника за перебиранием папок из коробки с документами по Эдмурской катастрофе.

– В больнице тухло, сэр, – тут же порадовал Натана детектив. – Никто, кроме миссис Рослин, не видел и не слышал, чтобы кто–то входил в палату к трем отморозкам.

Бреннон погмыкал и наконец вытащил из коробки то, что искал – пухлую папку.

– Держи. Это список всех пассажиров с поездов, которые разбились под Эдмуром семь лет назад. Плюс перечень погибших и пропавших без вести. Хотя тут не все, конечно.

– Э… хорошо, сэр, – осторожно сказал Галлахер. – Что мне с этим делать?

– Ищи среди них докторов, особенно хирургов. Кеннеди считает, что так ловко сшить мертвеца из кусков может только большой спец. А Лонгсдейл обнаружил, что наш типчик вполне мог сесть на неудачный поезд в Эдмуре.

Физиономия Галлахера была проста, как доска, но сейчас на ней отразились весьма сложные чувства.

– Сэр, а вы уверены? Ну, то есть, насчет Лонгсдейла.

– Уверен.

– Но здесь же… – детектив взвесил папку в руке. – Уйма же времени!

– Знаю, Галлахер, знаю, – сочувственно сказал Бреннон. – Но надо.

Детектив тихо вздохнул и покорился судьбе.

* * *

Маргарет было скучно. Она приняла ванну, выспалась, вкусно позавтракала и села за новую книгу, которую дал ей Энджел – «Классификация нежити, том 1». Особенно увлекательными были картинки, и три часа пролетели незаметно. Но нельзя же читать все время; и спуститься в кафе, помочь Марион и Виктору тоже нельзя (вдруг кто–то увидит?); и даже к окну подойти нельзя! Но хуже всего – ведьма. Джен прочно заняла позицию около двери и следила за девушкой с неотступностью кошки.

– Ты что, не ешь, не пьешь и не спишь? – раздраженно спросила мисс Шеридан.

– И в сортир не бегаю, – с ехидной усмешкой добавила Джен. Маргарет с завистью оглядела на ее костюм: брюки и сюртук куда удобней для приключений, чем платье со стеганной нижней юбкой! А еще револьвер и длинный нож, пристегнутый к бедру.

– Нравится? Ненасытная маленькая самочка.

– Прекрати! – вспыхнула девушка. Ведьма поднялась и потянулась.

– А не то что? Будешь швыряться в меня заклятиями? Это бесполезно. Потому твоему ангелу и пришлось терпеть, не то бы он обязательно поджарил меня каким–нибудь заклинанием.

– Это не то, чем тебе стоит гордиться, – холодно сказала мисс Шеридан.

– Ох, да правда, что ли? Вы, люди – еда, поэтому не забывайся, самочка.

– Ага. Почему это ты подчиняешься своей еде, мистеру Лонгсдейлу и моему дяде?

– Потому что, – процедила Джен. Маргарет подошла к окну и, прячась за шторой, посмотрела на улицу. Жизнь там шла своим чередом, и ей стало совсем тоскливо. Вместо того, чтобы помогать Энджелу с амулетом, приходится сидеть взаперти, с грубой и злобной ведьмой!

Девушка неуверенно притронулась к губам. Это было очень странное ощущение, совсем не такое, как пишут в книгах. Вместо трепетаний сердца, положенных при поцелуе, как уверяли авторы романов, Маргарет почему–то отчетливей всего запомнился упирающийся в щеку тонкий твердый нос. Прикосновение теплых бархатистых губ оказалось очень приятным, но таким коротким, а девушка была слишком оглушена, чтобы запомнить все в деталях. Вот бы это длилось дольше!

– Когда же он наконец тебя распробует?

Маргарет подпрыгнула – она не заметила, как Джен оказалась настолько близко и, упираясь руками в стену по обе стороны от девушки, прижалась к ней всем телом, горячо дыша в ухо.

– Он все никак не решится откусить кусочек от такого персика, – прошептала Джен. – Может, у него не встает? Или он облизывается на твоего дядю?

– Пусти! – возмутилась Маргарет и попыталась вывернуться, но ведьма схватила ее, вдавила в стенку и вдруг сжала грудь девушки.

– А ну пусти! – рявкнула мисс Шеридан и влепила ведьме пощечину. Джен откатилась назад к креслу, с усмешкой потирая щеку.

– Неужели он боится получить сдачи? Или ты сразу приберешь царапки, когда он полезет тебе под юбку?

– Зачем ему лезть мне под юбку? – процедила Маргарет. Джен удивленно поморгала:

– А ты что, не знаешь?

Маргарет не знала, но признаваться в невежестве перед ведьмой сочла ниже своего достоинства и гордо промолчала. Джен потрясенно пробормотала:

– То есть ты до сих пор не знаешь… а откуда берутся дети тебе известно?

– От брачного союза мужчины и женщины, – отрезала мисс Шеридан.

– Уууу! – ведьма уронила голову на руки и издала странный квохчущий звук. Маргарет покосилась на окно. Мимо кафе прокатил экипаж, и девушка едва не прилипла к окну всем телом. На козлах сидел мистер Лонгсдейл! А внутри экипажа – пес! Серая в яблоках пара влекла экипаж вниз по Роксвилл–стрит, прочь от кафе и полицейского департамента, но разве консультант сейчас не должен сидеть там, как приклеенный, и рыться в уликах из дома маньяка?!

– Какого черта… – ведьма вмиг оказалась рядом с Маргарет, проследила загоревшимся взором за экипажем и длинно выругалась. То есть слов мисс Шеридан не поняла, но Энджел таким тоном ругался. – Куда его понесло?!

– А ты разве не знаешь?

– Нет, это что–то новенькое, – Джен устремилась к двери, схватилась за ручку и с досадой повернулась к Маргарет. – Черт подери, еще и тебя без просмотра не оставишь. Хуже младенца! Почему сын вивене вырос таким придурком, даже на него тебя не оставить!

– Я никуда не уйду, – с достоинством сказала Маргарет. – Я не дура, чтобы в одиночку бегать по улицам, когда на меня охотится маньяк.

– Ага, конечно. Того гляди улизнешь в первую же щель к своему пучеглазому ангелу, – ведьма с мрачным видом вернулась в кресло и забарабанила пальцами по подлокотникам.

«Он не пучеглазый!» – обиженно подумала Маргарет; у нее, в конце концов, тоже глаза большие, это ж не значит, что она пучеглазая, как рыбка!

«Минуточку!» – встрепенулась девушка. Мысль об Энджеле подтолкнула ее к другой мысли – о заклятиях, а точнее – о следящих чарах. Правда, для чар нужно что–нибудь плоское и отражающее, и еще какая–нибудь вещь, которая побывала в руках искомого человека…

– Он тебе что–нибудь давал? – спросила мисс Шеридан.

– Кто?

– Твой хозяин, Лонгсдейл. Платок, шнурок, что–нибудь?

Ведьма настороженно уставилась на девушку и тщательно обдумала вопрос. Не обнаружив подвоха, Джен похлопала себя по карманам, вытащила из одного сложенный чек и тихо чертыхнулась.

– Забыл отнести в банк, за сбрую для…

– Дай сюда!

Маргарет выхватила у нее чек и сдернула со стены зеркало, прежде чем ведьма возмутилась от такого наглого использования motus.

– Давай, освободи мне стол!

– Ты что делаешь?! – крикнула Джен, вскочив на ноги и загораживая дверь.

– Практикуюсь, – огрызнулась Маргарет. – Не обязательно за ним бежать, чтобы узнать, куда он едет. Или тебя такому не научили?

Ведьма на миг замерла с открытым ртом и очень глупым видом.

– У тебя не выйдет! – она принялась сбрасывать все со стола на кресло. – Я не могу вынюхать Лонгсдейла, думаешь, я не старалась?

– Я и не собираюсь нюхать, – Маргарет положила по центру зеркало и протерла его краем скатерти. – Это совсем другое, подобное к подобному.

Пока Джен осознавала свою отсталость, девушка взяла баночку с кремом для лица. Писать знаки кровью она не собиралась, да и в учебнике в сноске строго указывалось на архаичность такого метода. Маргарет раскрыла книгу на нужной схеме, разметила точками крема четверти круга и принялась рисовать герон, неторопливо зачитывая сопровождающее его заклинание. Ведьма, если что и думала, то держала это при себе. Когда по законченному кругу пробежала искра, девушка облизнула губы. Она концентрировалась, как положено, но получится или нет?! Маргарет осторожно опустила в центр круга чек с подписью мистера Лонгсдейла, старательно вызывая в памяти могучий, статный, рослый образ. Она так погрузилась в концентрацию, что почти не слышала ни стука в дверь, ни тихого скрипа петель.

– Мисс Ше… о Боже, что с вами?! Что вы делаете?!

– Пшел вон, идиот несчастный! – рявкнула ведьма. Образ заколыхался и стал ускользать. Маргарет вцепилась в край стола так, что пальцы заныли. Она заставила себя вспомнить сильные руки, мерцающие в ночи светло–голубые глаза, холодный запах одеколона и прошептала последние слова – «ключ» заклятия. Чек на зеркале всколыхнулся и плавно поднялся в воздух. Над героном соткался прозрачный розоватый (из–за крема) купол. Чек находился в высшей точке, в футе над зеркалом, поверхность которого понемногу затуманивалась. Маргарет медленно выдохнула.