Текст книги "Скалола. В осаде (сборник)"

Автор книги: Арч Стрэнтон

Соавторы: Абрахам Бемс
сообщить о нарушении

Текущая страница: 25 (всего у книги 29 страниц)

Старик никогда и ни о чем не расспрашивал Кейта. Что бы не случилось. У них так повелось издавна. С самого раннего детства Кейта. Он сам рассказывал Старику, если хотел. И Старик никогда не ругал Кейта. Он никогда не кричал: «Зачем ты сделал это?» или «Какой же ты идиот, неужели тебе непонятно, что надо было поступать так-то!».

Он сразу становился на позицию Кейта и делал все, чтобы ситуация улучшилась. Чего бы это ему не стоило. Он жертвовал для Кейта временем, влиятельными друзьями. Старик был его спасательным кругом посреди штормящего океана, светом в темноте ночи, а теперь он был мертв.

Кейт вдруг услышал тяжелые бухающие удары совсем недалеко от него. Бум! Бум! Бум!

Он вздрогнул и схватил автомат, лежащий у него на коленях.

Но в каюте, по-прежнему, никого не было.

Кейт огляделся. Бум! Бум! Бум! Тяжелые, бухающие удары. Это – чуть слышно – тикал хронометр в дальнем от Кейта углу.

Кейт сжал автомат так, что побелели пальцы. Шагнул к двери.

Он снова был на задании. Это задание он дал себе сам.

Он снова шел убивать, и вопроса о милости перед ним не стояло. Люди, вставшие на его пути, только одним способом могли избежать смерти от руки Кейта – повеситься на собственных подтяжках.

– Приготовься, Бобби, у тебя колоссальные неприятности, – сказала секретарша, проводя Роберта Брейкера в зал, где его нетерпеливо ждали. – Говорят, он был твоим агентом, работал на тебя.

Шеф диверсионного отдела ЦРУ Р.К. Брейкер, по прозвищу «Киллер Бобби», посмотрел на нее и мгновенно понял, о ком идет речь. Речь шла о Томасе Вильямсе. Человеке, который долгое время был его лучшим агентом.

Поняв это, Роберт Брейкер побледнел и вытер платком, покрывшийся испариной, лоб.

Томас Вильямс был лучшим выпускником учебного центра ЦРУ за последние восемь лет. Он умел делать все. И все, что Том делал – от «простого» перевоплощения до организации и проведения переворота в какой-нибудь африканской стране, он делал мастерски и с изяществом.

За несколько лет его работы в Диверсионном отделе Роберт поручал ему операции только особой сложности. И все они были выполнены блестяще. В мозгу Роберта они пронеслись одна за другой: убийство премьер-министра одной из европейских стран, начавшей вдруг менять свою политику; взрыв на военном заводе в Сибири; убийство трех лучших агентов вражеских разведок; захват базы мятежного генерала в одной из африканских стран; разгром армии наркокороля и его арест. Одним словом, Томас Вильямс был тем человеком, кто действительно мог создать Роберту Брейкеру колоссальные неприятности.

Их отношения, а значит, и карьера Томаса складывались идеально до тех пор, пока Том вдруг не возомнил себя Наполеоном, и ему стало казаться, что его недооценивают. Недоплачивают деньги. Не торопятся повышать в звании. Том напрямую заявил Роберту, что в дальнейшем за свою работу он рассчитывает получать столько-то. И вместе с прейскурантом, где указывались цены буквально на все, предъявил Брейкеру ультиматум: или его условия принимаются, или он уходит. Роберт попробовал разубедить парня, но это оказалось напрасным. Томас Вильямс, казалось, свихнулся. Роберт в глаза сообщил ему об этом, и Вильямс подал заявление об отставке. Через несколько дней в прессе появилось сообщение, проливавшее свет на исчезновение в океане некоего военного судна крупной державы. Сообщение стало сенсацией, а Роберт Брейкер был вынужден дать приказ об устранении Томаса Вильямса.

С тех пор его лучшие агенты неоднократно пытались это сделать. В результате их находили или с ножом в горле или с пулей в голове. А потом Томас Вильямс вообще исчез, и Роберт Брейкер надеялся, что никогда больше о нем не услышит. Но похоже это оказалось не так.

– Кто же этот человек? – спросил Роберт у секретарши.

– Томас Вильямс, – ответила та. Роберт Брейкер опять услышал о нем. Секретарша указала ему на единственное свободное место за круглым столом, где сидели старшие офицеры Военно-Морских Сил США.

Роберт кивнул головой, под перекрестными взглядами офицеров подошел к столу и сел на стул с прямой и высокой спинкой.

Он ощущал взгляды капитанов и адмиралов всем телом, и ему казалось, что его пронзают длинные ледяные иглы.

– Мистер Брейкер, – металлическим тоном произнес командующий, не дожидаясь, пока Роберт усядется.

– Вы должны быть с нами предельно откровенны. Нам нужны ответы – и нужны сейчас.

Он нажал на кнопку и сказал кому-то:

– Здесь мистер Брейкер. Говорите.

– А, Бобби! – раздался из вмонтированных в стол динамиков голос Солиста. – Ну, Киллер, как у тебя дела?

Роберт сразу узнал этот голос. Но от этого ему совсем не стало лучше. Совсем не стало.

– Хеллоу, Томас, – изо всех сил стараясь сдерживаться, спокойным голосом произнес Роберт. – В чем дело, что случилось?

– Случилось то, что если ваши суда или самолеты будут приближаться к нам на расстояние менее ста миль, мы будем уничтожать их немедленно вместе с экипажами.

– Ты так думаешь? – спросил Роберт.

– Да чего тут думать Бобби! У меня тридцать два «Томагавка» под пальцем, не считая всего остального, – засмеялся Солист. – Можешь сообщить прессе, будешь в центре сенсации.

Офицеры не сводили в Брейкера глаз.

– Не вколачивай баки! Ты не знаешь кодов запуска! – отчаянно крикнул Роберт.

– Да? – удивился Солист. – Ну что ж... Попробую угадать. Шесть-шесть, семь-семь... Пять... Два-ноль, четыре! Не так ли?

Роберт ударил себя кулаком по лбу.

– Это безумие, – прошептал он.

– Будь поосторожнее с этим словом, Киллер, – тут же ехидно посоветовал ему Солист. – Ты уже один раз употребил его в разговоре со мной.

– Мистер Вильямс, – сказал командующий. – Это адмирал Паркер. Объясните нам, с какой целью вы это все делаете.

– Здрасьте, адмирал! – с готовностью приветствовал его Солист. – Шесть месяцев назад ваш паренек Роберт Брейкер отменил операцию «Клеопатра». Вместе с ней он отменил еще двух ребятишек из моей команды и, вы знаете, потом он пытался отменить и меня! И я так понял, что будущее мне определено, не так ли, Брейкер? Ты что, Киллер, сукин сын вонючий, думал, что я буду сидеть и ждать, пока ты не прикончишь меня? – заорал в динамиках голос Солиста.

– Да нет, Томми, ты понимаешь, – забормотал Роберт, вытирая лоб.

Под взглядами офицеров ему хотелось испариться, провалиться сквозь землю, стать незаметным мышонком, удрать в нору и не высовываться три года.

– Сейчас... – запинаясь, промямлил он. – Сейчас у нас так немножко... Это... того... все, в общем, так запуталось, все в таком хаосе...

– В хаосе?! – закричал Солист. – Проснись, Брейкер! Ты знаешь, как и я, что хаос и безумие поглощают весь мир! Это только начало! У нас не осталось нефти! Болезни передаются от человека к человеку! Вымирают леса! Озоновый слой все меньше и меньше!..

Окружавшие Солиста Круль и бандиты захихикали.

– ...Мировой океан превращается в помойную яму! Засирают космос вокруг Земли! И никто не хочет ничего знать! Так продолжаться дальше не может! Правительства скоро падут, и во всем мире воцарится анархия! – закончил Солист. Все находящиеся в бункере командующего, выразительно переглянулись друг с другом.

– Том, – твердо сказал Роберт. – Что ты собираешься делать?

– Да ты понимаешь, Бобби, что бы я ни сделал, это – все-равно неизбежно. Я надеюсь, вы согласитесь с этим.

– Не обязательно, – взглянув на офицеров, сказал Роберт.

– Ну вот, видишь, – сказал Солист. – Видишь, Брейкер! Ты не можешь со мной спорить или торговаться, не можешь предложить мне кусок дерьма под видом каких-то психологических обследований. Это – философия!

– Хорошо, хорошо! – прервал его Роберт. – То, что ты сделаешь, эго неизбежно.

– Ну вот, – удовлетворенно сказал Солист. – А теперь посмотри, посмотри только на мою жизнь. На мою сладкую, хрупкую жизнь, которую вы все хотите уничтожить! Меня не было с хиппи в шестидесятые годы, а если бы был, я внес бы свой вклад в революцию, и все, глядишь, было бы по-другому!

– Послушай, Том, если это о том, что ты хочешь снова пережить шестидесятые годы, ты можешь забыть об этом! Ваше движение умерло!

– Да! Конечно! – возбужденно заговорил Солист.

– Движение идет, некоторое время развивается, затем замедляется, останавливается и все, его нет, но революция... Революция всегда возвращается, и бьет тебя по лицу! Вы хотели убить меня, так что добро пожаловать в Революцию!

Ответом ему было гробовое молчание, Солист тоже помолчал, а потом добавил:

– Продолжение следует. Я еще свяжусь с вами, – и отключился.

Пауза в бункере продолжалась.

– Он рехнулся, – сказал наконец Роберт Брейкер.

– Он абсолютно свихнулся. Поехал, двинулся, слетел с катушек. Он псих.

Офицеры молчали.

– Мне нужен список всего, что есть на крейсере, – сказал адмирал.

– Слушаюсь, сэр! – ответил помощник и быстро вышел.

Сидящий среди офицеров незаметный человек в гражданском костюме снял трубку и набрал номер.

– Генерал, – сказал он. – Вот что нам стало известно. Угроза подтверждена, и она реальна. Подтверждаю: реальна.

Роберт Брейкер с тоской смотрел в точку перед собой.

А в капитанской рубке «Миссури» Круль и бандиты покатывались со смеху.

– Думаешь, они тебе поверили? – спросил Круль.

– Не знаю, не знаю, – с довольной улыбкой ответил Солист. – Наверное, думают, что я параноик какой-нибудь, сумасшедший.

И тут к ним обернулся доктор Патлокк.

– Взгляните-ка сюда! – произнес он и сделал приглашающий жест рукой в сторону монитора компьютера.

– Вот и еще одна цель! Да какая славная! Вот и ко-ординатики ее! Вот и чудненько! Внимание! Стреляю! – и нажал на кнопку.

Раздался грохот и корабль вздрогнул всем корпусом.

– Пошла!!! – радостно закричал Патлокк. – Пошла ракета! Ракеточка! Давай, давай, милая! Ракетулечка!

Все в рубке уставились в мониторы. На одном из них была отмечена прямая от крейсера до цели. Желтая мигающая точка двигалась по ней. На другом вдруг возникло и, по мере передвижения точки, все четче становилось изображение какого-то военного объекта.

Оно все увеличивалось, увеличивалось, вот оно заполнило весь экран, затем экран ярко вспыхнул и погас. На другом мониторе тут же исчезли изображение цели и траектория полета ракеты.

– Ба-бах. ты мертв! – крикнул Солист.

– Ура! – тоненько закричал доктор Патлокк.

На мониторах в бункере командующего вдруг резко прыгнули и погасли картинки.

– Что происходит? – спросил адмирал.

– Он уничтожил нашу (радиорелейную) ??? (72) спутниковую станцию, – ответили ему.

– Зачем? – удивленно спросил адмирал.

– Он пытается нас ослепить, – ответил один из офицеров.

– Но в этом нет логики! – воскликнул, покосившись на человека в гражданском, адмирал. – Он знает, что мы все-равно можем следить за ним от самого Пирл-Харбора!

Незаметный человек в гражданском костюме снял трубку и набрал номер:

– Разбудите президента, – коротко приказал он.

А на «Миссури» кипела работа.

Матросы из машинного отделения и капитанской рубки, незапертые в трюме, таскали и подвешивали на стальных тросах длинные двутавровые балки. Они делали это по всей длине перехода, устраивая нечто вроде висячего рельса. Один из бандитов, огромный негр, приваривал оксигеновым аппаратом балки друг к другу, а в необходимых местах устраивал жесткие крепления, приваривая к балкам и корпусу крейсера вспомогательные несущие стержни.

Рельс быстро удлинялся, бандиты поторапливали матросов, негр работал быстро и умело. Подойдя к очередному месту, где он предполагал установить вспомогательный стержень, негр огляделся и приступил к работе. С одной стороны перехода была металлическая стена, которая вопросов не вызывала. С другой – дверь одной из кают. Негр подергал ее и прислушался. Дверь была заперта, и за ней было тихо. Негр на всякий случай заварил ее в двух местах и принялся приваривать к ней стержень.

– Шевелись, шевелись! – подгоняли матросов бандиты. – Быстрее, хозяин сердится!

Круль и Солист спустились из рубки и направились по переходу к негру, осторожно обходя висящие балки.

В это время точно под ними по коммуникационному тоннелю полз Кейт Рейбок. Он быстро проскочил под решетчатым люком, через который сыпались вниз, в тоннель, искры от сварочного аппарата и замер, глядя снизу вверх сквозь решетку на две пары ног, подошедших и ставших прямо на люк. Одну пару он узнал сразу – это были ноги Круля. Обладателя вторых он не знал, но был уверен, что скоро с ним познакомится и уже заранее жалел этого человека. Встреча с Кейтом не сулила ему ничего хорошего, если только он всерьез не мечтал о смерти. «Впрочем, вряд ли кто-то всерьез мечтает о смерти, – подумал Кейт. – Тем более о такой, какую я постараюсь устроить.»

– Ну, как идут дела? – спросил, подойдя к негру, Солист.

– Отлично, – ответил негр и выключил аппарат. – У меня три секции здесь, четыре – здесь, и две – там. Все будет закончено через час. Неплохо, а? – сказал он с гордостью.

«Через час? – иронично подумал, наблюдавший за ними снизу, Кейт. – Ну-ну! 175 Он мог спокойно расстрелять и негра, и Солиста, и Круля через решетку люка. Но, тем самым Кейт сразу обнаружил бы себя. Делать же это, не ознакомившись полностью с ситуацией на «Миссури », Кейт счел несколько поспешным. Поэтому он повернулся и осторожно пополз по тоннелю в сторону кают-компании.

– Давай не задерживайся, – Солист похлопал негра по плечу. – Время – деньги. В прямом смысле этого слова. Ведь ты меня понимаешь?

Негр усмехнулся и опять включил аппарат. Круль и Солист пошли дальше по переходу.

– Стоп! – сказал вдруг Солист и остановился. —. Что это за шум?

Откуда-то снизу шли чуть слышные тяжелые неравномерные удары, как будто чем-то долбили в стену.

– Это? – Круль усмехнулся. – Это мой любимейший экипаж.

Запертые в трюме матросы и офицеры, подхватив огромную железную балку, одну из лежавших на дне для балласта, ударяли ею в борт корабля.

– Давайте, ребята, – подбадривал их мичман Тейлор, – может, кто услышит нашу морзянку! Тогда нам помогут! Главное – не сдаваться!

События, происшедшие на крейсере, неожиданно резко изменили мичмана. Осознав, кем на самом деле был его бывший кумир – первый помощник Круль, и оказавшись запертым в сыром, темном и душном трюме вместе с командой, которую он, в подражание Крулю, раньше старался всячески притеснить и унизить, которую стоило, в подражание Крулю, лишь презирать, мичман Тейлор решил стать совсем другим человеком. Наблюдая, как члены экипажа, которых раньше он считал существами низкими и недостойными, поддерживают друг друга, как они стараются облегчить муки раненых, как подбадривают упавших духом, забыв о прежних, неизбежных в любом коллективе распрях, Тейлор вдруг смог правильно оценить свое прежнее поведение. Оценив его, он так расстроился, что даже всплакнул в дальнем темном углу, но потом решил быть мужественным, подающим пример, офицером. Именно он придумал бить балкой о борт, в связи с чем удостоился всеобщей похвалы. Роль умного, мужественного офицера, любящего и поддерживающего команду, уважаемого и любимого ею, Тейлору очень нравилась. Так же, как и в прежние выбранные им образы, он постарался полностью вжиться и в эту роль. А, вжившись, стал, по сути, таким человеком.

Он написал сообщение морзянкой на найденной в кармане сигаретной пачке и теперь руководил ударами, выкрикивая:

– Два длинных, четыре коротких! Ра-а-аз, два-а-а, раз, два, три, четыре! Давай, ребята, мы не сдаемся!

«Миссури», изменив курс и набрав скорость, несся в некое место Тихого океана, координаты которого были известны лишь организаторам захвата крейсера.

Кейт осторожно открыл дверь кают-компании и огляделся. Он был готов увидеть нечто подобное, но все же открывшаяся его взору картина потрясла его своей жестокостью. Тут и там лежали тела убитых матросов. Пол был залит кровью. Стены – покрыты кровавыми пятнами. На круглой каталке нелепый в такой обстановке торжественно стоял огромный, метр, может быть, высотой, торт, еще закрытый картонной коробкой. Кейт скорбно оглядел тела погибших товарищей и направился через кают-компанию в смежное с ней помещение офицерской столовой. Идиотский торт, украшенный по коробке лампочками, мешал, загораживая проход. Кейт оттолкнул каталку ногой.

И тут загремела музыка, вспыхнули и заморгали лампочки вокруг торта! Кейт вздрогнул от неожиданности и, обернувшись, вскинул автомат, приготовясь мгновенно выстрелить. Пробив головой картон, из рассыпавшейся коробки торта выскочила полуголая Мисс-Июль и начала свой эротический танец. Сбрасывая на ходу китель, она обнажила свою красивую большую, круглую грудь. Вращая животом и бедрами танцовщица непрерывно напрягала и расслабляла ягодицы. Она работала старательно, не открывая при этом глаза. Ее трусики, действительно, ничего не скрывали и были такой формы, что лишь один факт их присутствия должен был привести мужчин в исступление.

Кейт несколько секунд ошарашенно смотрел на красотку, а затем подошел и легонько шлепнул ее стволом автомата по руке.

Мисс-Июль, не прерывая танца и, по-прежнему, не открывая глаз, сексуально застонала и обернулась в его сторону голой грудью.

– Эй! – крикнул Кейт и шлепнул ее сильнее.

Мисс-Июль, сексуально закусив губку, приоткрыла глаза, обвела кают-компанию специальным затуманенным взглядом роковой женщины и – заорала.

Она кричала в ужасе, на глазах превращаясь из порочной красотки Мисс-Июль в нормальную Джоан Стейтон, бедную, красивую, почти полностью раздетую, девушку, находившуюся в помещении, залитом кровью, с трупами на полу, со стоящим против нее огромным мужиком с автоматом в руках.

– Не ори! – рявкнул Кейт, схватил ее за руку и поволок в помещение офицерской столовой.

Джоан визжала, как резаная.

Кейт подхватил ее под локти, усадил на стол и отвесил ей пощечину. Джоан замолчала, как будто ее выключили, схватилась за щеку и уставилась на него.

– Ладно, – сказал Кейт. – Давай теперь, говори – кто ты?

Джоан несколько секунд молча смотрела на него. Затем лицо ее вдруг как-то размякло, губы искривились и она жалобно, как ребенок, заплакала.

– Джоан, – всхлипывая, сказала она. – Джоан Стейтон. Я была «МиссИюль-89». Я нанялась только выпрыгнуть из торта и показать танец с голой грудью. Минут на десять и все! А в вертолете меня страшно укачало, и этот парень в кожаной– куртке, музыкант,-дал мне таблетки. Я их проглотила, а дальше – не помню. Кажется, меня засунули в торт, потому что я сама не могла. И облапали всю, с ног до головы, подонки! Да-да, мне еще мерещилось тогда, что я – на медосмотре. Гинекологи, онкологи ...Какие сволочные таблетки, я только сейчас пришла в себя. – Она заплакала еще горше. – Но кто эти погибшие матросы? Что с ними случилось? Почему их убили? И вообще, что это за бред? Я актриса, понял? Я снималась в эпизоде «Безумных лифчиков», и весь этот кошмар на фиг мне не нужен! Я актриса, у меня слабые нервы, а тут...

– Послушай, – перебил ее Кейт. – Сколько было человек на этом вертолете?

– Не знаю, – шмыгнув носом, вытерев его ладонью, сказала Джоан. – Он был полон, и все такие гориллы... оркестр, официанты.

– А где был экипаж, когда стали стрелять?

– Не знаю, – всхлипнула Джоан. – Я ничего не видела!

– Ты ничего не видела! Ты ничего не помнишь, ты ничего не знаешь! – воскликнул в сердцах Кейт. – Просто три обезьяны в одном лице!

– Да! – крикнула Джоан. – Не видела! Не знаю! И это правда! Я может быть делала какие-то глупости в своей жизни, но сейчас я не вру, и ты должен мне верить!

И она снова заплакала.

– Ладно, ладно – сказал Кейт. – Я тебе верю. Давай, успокаивайся.

Джоан еще несколько раз всхлипнула, исподтишка наблюдая за ходившим взад и вперед по столовой и размышлявшим о чем-то Кейтом, и более-менее успокоившись, спросила:

– А ты сам-то – кто такой? Ты что, спецназ какой-нибудь?

– Я кок, – не оборачиваясь, бросил ей Кейт, продолжая о чем-то напряженно думать.

– Кто?! – в ужасе переспросила Джоан.

– Кок, – автоматически повторил Кейт. – Судовой кок.

– Ну все, – обреченно сказала Джоан. – Мы погибли.

В бункер, где за круглым столом сидели старшие офицеры флота и Роберт Брейкер, вошел помощник адмирала и положил перед ним лист бумаги. Адмирал проглядел его, горько усмехнулся и сказал:

– Итак, на корабле находится сорок тысяч артиллерийских снарядов, шестнадцать зенитных ракет и тридцать две ракеты «Томагавк».

– Каких ракет? – спросил человек в гражданской одежде.

– Особых, – вздохнув, ответил ему адмирал. – С ядерными боеголовками. Двадцать восемь килотонн каждая.

– Мистер Брейкер, – ледяным тоном сказал человек в гражданском. – Объясните, как это могло случиться.

Роберт Брейкер перевел дух и набрал побольше воздуха в грудь для ответа. Он уже давно ожидал этого вопроса, и как мог, подготовился к нему, но от этого легче не было.

– Все наши агенты всегда находятся в особых условиях. И все они немного сумасшедшие. И мы...

– Мы хотим знать, – жестко перебил его человек, – как могло получиться так, что этот ваш Вильямс захватил ядерный ракетоносец.

– Это его специальность, – пожав плечами, ответил Роберт.

– Что-о? – лицо у человека вытянулось.

– Мы специально готовили Вильямса к диверсиям на море. Он мастер высочайшего класса. В прошлом году мы получили сведения, что Северная Корея захватила новую подводную лодку у Южной Кореи, и сразу послали Тома. И как раз тогда у него поехала крыша.

– Что-что? – не понял адмирал.

– Ну, фазу замкнуло, – объяснил Роберт. – Но, как только мы узнали, что потеряли контроль над ним, то по приказу 136, сразу попробовали нейтрализовать его. У нас ничего не получилось. Мы упустили его. Он был одним из лучших наших агентов. Нам очень жаль.

– А эта новая корейская подводная лодка, – вмешался человек в гражданском. – Откуда вы знаете, что этим ким-ир-сенам не удалось сохранить ее? И что это вообще за лодка? На ней есть ядерное оружие?

– Оружия на ней нет, хотя она может нести его. Но мы абсолютно уверены, что Том потопил ее, – твердо ответил Роберт Брейкер. И жестоко ошибся.

Мощная подводная лодка быстро шла в глубинах Тихого океана наперерез «Миссури». Через несколько минут они должны были встретиться.

Солист был на связи.

– Как слышите меня, отвечайте, – запрашивал он, и вот, наконец, в наушниках прозвучало:

– Слышим вас хорошо, находимся в вашем районе, готовимся к всплытию.

– Остальное рок-н-ролл! – Солист радостно щелкнул пальцами и сорвал наушники.

Круль, стоявший рядом, хлопнул его по плечу.

И тут в радиорубку ворвался один из бандитов.

– У нас проблемы! – заорал он. – Сент-Зет и Сент-Икс отсутствуют!

– Как это «отсутствуют»? – не понял Солист. – Где они?

– Да они же на камбузе! – вспомнив, заорал Круль.

– Я же говорил, что мне надо было идти! Я этого кока – ублюдка хорошо знаю! А ты – «профессионалы», «профессионалы».

Солист, а за ним бандит и Круль выбежали из радиорубки.

В это время Кейт тщетно пытался убедить Джоан залезть в шкафчик для спасательных жилетов. Вынутые жилеты лежали на полу, Джоан стояла перед раскрытой железной дверцей и отчаянно мотала головой.

– Я тебя уверяю, – втолковывал ей Кейт. – Это самое надежное, самое безопасное место, которое есть на крейсере!

– Нет, нет, нет, – говорила Джоан. – Ты не можешь оставить меня одну!

Кейт, потеряв терпение, подхватил ее, поставил в шкафчик и быстро запер дверцу.

И тут раздался такой визг, что от неожиданности Кейт даже присел. Джоан визжала так, что у Кейта заложило уши. Он быстро распахнул дверцу шкафа.

– Ты понимаешь, что будет, если кто-то услышит тебя? – спросил он. – Они придут и постараются убить нас обоих. Так что помолчи!

Он снова захлопнул дверцу. Джоан тут же опять завизжала и стала колотить в шкафчик руками и ногами.

– Никогда не думал, что где-либо может быть так шумно. Век живи, век учись, – философски сказал сам себе Кейт и распахнул дверцу.

Джоан стояла, прижавшись к стенке, и жалобно смотрела на него.

– Я терпеть не могу быть одна, – сообщила она и всхлипнула.

– А терпеть быть мертвой ты можешь? – сдавшись, спросил ее Кейт.

Порывшись в шкафчике, он вытащил черный ремонтный костюм и накинул его ей на плечо.

– Прикройся, – сказал он. – А то есть опасность, что бандиты со всего мира сбегутся сюда.

Джоан скинула китель и стала натягивать костюм.

– Ладно, я возьму тебя с собой, – говорил Кейт, стараясь не смотреть на голую грудь и то, что так здорово было подчеркнуто трусиками Джоан. – Но ты должна стать невидимой, понимаешь? Если ты идешь мимо рыбингса, и они тебя замечают, ты должна стать рыбингсом, если ты идешь мимо кнехта...

– Чего-чего? – переспросила Джоан, натягивая штаны. – Я никого из них не знаю, ни мистера Рыбингса, ни Кнехта.

Кейт закашлялся.

– О-кей, – сказал он. – Я хочу, чтобы ты была максимально осторожной. Я тебе дам оружие. Ты будешь его носить. Оружие бывает автоматическим и полуавтоматическим. Разница в том, что в автоматическом нажимаешь курок и оно стреляет, пока есть патроны. Полуавтоматическое стреляет один раз. Я хочу, чтобы ты стреляла по одному разу. Не больше.

Джоан, застегнув на все пуговицы куртку и закатав штанины и рукава, смотрела на него, открыв рот.

Солист и Круль, в сопровождении троих вооруженных бандитов, влетели на камбуз. Круль, увидев тела убитых Сент-Зета и Сент-Икса, оторопело замер на пороге. Солист подошел и по очереди оглядел их.

– Тот, кто это сделал – профессионал, – с уверенностью, тихо сказал он и, подняв глаза на Круля, заорал: – Кто этот гад, и почему он бегает по моему кораблю?

– По твоему? – заорал в ответ Круль. – Да без меня ты бы вообще ничего не сделал! А этот гад – престо судовой кок!

– Это работа не кока! – рявкнул Солист.

– Он кок, он пришел с капитаном, и я знаю все его дела! – настаивал Круль. – Все его яичницы, пиццы и отбивные! Они у меня вот тут сидят!

Солист выдернул из горла убитого окровавленный нож и ткнул его под нос отшатнувшемуся Крулю.

– Для кока, – с ненавистью прошипел Солист, – он слишком хорошо обращается с кухонными ножами!

В этот момент в кухне послышался странный свист. Солист оглянулся. Из микроволновой печи валил дым. – Ложись! – крикнул Солист, отталкивая Круля в сторону.

Бандиты упали на пол. Солист прыгнул через железный стол для рубки мяса, и в этот момент раздался взрыв.

Когда дым развеялся, к Солисту на карачках подполз Круль.

– Что это было? – заикаясь, спросил он.

– Это, – как дебилу ответил Солист, – была бомба. Он использовал микроволновку, как детонатор. Понял, придурок?

Он вскочил и Круль встал вслед за ним. Двое бандитов поднялись тоже и все уставились на третьего, лежащего на полу. Вокруг его головы расплывалась кровавая лужа.

– Я хочу увидеть личное дело этого кока, – медленно проговорил Солист.

А в бункере между тем уже разрабатывалась конкретная операция по обратному захвату крейсера. Руководил всеми человек в гражданском. «Кто же он такой, – думал Роберт Брейкер, – если он приказывает разбудить президента и разговаривает с командующим ВМС как с мальчишкой».

– Мы бросим туда группу военно-морского спецназа,

– говорил адмирал.

– Хорошо, – кивал головой человек. – ... отключим системы наведения и радары, – продолжал адмирал.

– Хорошо.

– Группа №5 высадится на крейсер и захватит его.

– Вы уверены, что у них есть шанс?

– Если этот парень просто сумасшедший и захватил часть корабля, у нас все получится. Если же он не сумасшедший, все рассчитал и точно знает, что делает, тогда... – адмирал замолчал.

– Что «тогда»?

– Тогда положение осложняется. Но я еще раз повторяю вам, что оперативники из пятого отряда – это лучшее, что у нас есть. И если они не сумеют отбить крейсер, —командующий сделал ударение на слово «они»,– я сразу хочу предупредить вас, что не останется ничего, кроме авиационного налета. Мы будем вынуждены уничтожить «Миссури» с воздуха.

– И вы знаете, что это значит?

– Будем надеяться, что все получится, – не ответив человеку в штатском, медленно проговорил адмирал.

– Для вас это будет лучшим походом, – желчно сказал человек. – Действительно, пусть получится.

– Итак, сорок четыре фута, – говорил негр, варивший до этого балки, Солисту.

Они стояли на верхней палубе и внимательно изучали бумажку с какими-то техническими рисунками и расчетами. Ночь была очень спокойной и темной. Звезды отражались в черной воде океана. Казалось, все в мире спит крепким безмятежным сном.

– Понадобится полтора-два часа, чтобы собрать этот кран, – негромко подвел итог негр. Солист не ответил. Он полностью доверял своему специалисту. И если тот говорил «полтора-два», значит, не было никакого смысла уговаривать его сделать работу раньше. Кроме того, ночь, окружавшая их, была такой тихой, такой божественно-красивой, что Солист хотел хотя бы еще несколько секунд насладиться ее тишиной и покоем. Вдруг все его действия, цели и задачи отошли на другой, дальний план. Солист внезапно ощутил себя частью окружающего мира, часть ночи, океана и покоя, царившего здесь. Это было чувство абсолютного слияния с природой столь редко посещавшее Томаса, что когда оно приходило, тот бывал попросту счастлив. И сейчас он боялся двинуться, произнести звук, чтобы не разрушалась эта тончайшая аура прекрасного чувства. И тут на палубу выскочил перепуганный Круль. Чувству покоя пришел конец.

– Дела Рейбока не было в общем отделе! – закричал Круль еще издали. – Его дело лежало в личном сейфе капитана! Он – бывший спецназ флота!

– Что? – спросил негр.

Солист молча кивнул головой. Он ожидал чего-нибудь в этом духе.

– Тренирован во всех видах личных единоборств! Подрывник! Служил во Вьетнаме! Служил в Корее! – орал, подбегая к ним, Круль.

– Ты же читал все дела! – не выдержав, возмутился Солист. – Ты что, не знал этого раньше?

– Раньше, – рявкнул запыхавшийся Круль, – я не имел доступа к личному сейфу капитана, идиот!

– Кто идиот? – спросил Солист.

Круль несколько секунд хлопал глазами, а затем перевел дух, надулся и выпалил: – Ты идиот!

– Ты самоубийца! – усмехнулся Солист и шагнул к нему.

– Так, спокойно, ребята, – вмешался негр. – Ничего страшного. У нас есть три патруля, будем держать этого парня внизу. Кроме того, я сейчас освобожусь и лично займусь им. Я ведь тоже служил кое-где!

Он широко улыбнулся.

– Пока мы действуем по расписанию, – примирительно заметил Солист.

– Значит, будем действовать так и дальше, – буркнул Круль.

Кейт и Джоан пробирались по пустой нижней палубе. Джоан с ног до головы была увешана боезапасом.

– Я не понимаю! – возмущалась она. – Я же – девушка! Почему я должна носить всю эту фигню?

– Жить хочешь? – спросил, не оборачиваясь Кейт.

– О, господи! – вздохнула Джоан. – Вот надоел, зануда!

– Внимание всему личному составу! – загремел вдруг в динамиках голос Солиста. – Не передвигаться по одному! Не входить в зоны, считающиеся опасными! В частности – нижние палубы! Обо всем подозрительном немедленно докладывать мне!