Текст книги "Держать в плену (ЛП)"

Автор книги: Анжелика Снайдер

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 21 страниц)

Глава 5

Матео Наварро

Когда один из моих деловых партнеров предложил совершить небольшое путешествие, я не думал, что оно будет включать в себя многочасовой перелет на частном самолете на какой-то отдаленный остров посреди гребаного океана. Тьяго был очень скрытен по поводу всего этого, утверждая, что в конце концов оно того стоит, но он сказал мне, что одним из правил того места, куда мы направлялись, было отсутствие оружия.

В тот момент, когда мы приземляемся и выходим из самолета, команда охраны проводит по нашим телам металлоискателями, чтобы убедиться, что у нас нет с собой оружия. Мало кто знает, что у моего костюма есть специальная подкладка, которая не допускает подобных архаичных методов, и я счастлив, что мой "Глок" тайно покоится у моего сердца под пиджаком, где ему и место.

– Поласкаться с этими мужчинами, это в твоем понимании хорошее времяпрепровождение, Тьяго?

Язвительно замечаю, раздраженный тем фактом, что они пытаются обыскать меня, явно не доверяя своим предыдущим проверкам.

– Прикоснешься ко мне еще раз, и я сломаю твои чертовы пальцы, – говорю одному из мужчин. Я не расслабляюсь полностью, пока он не поднимает руки и медленно отступает назад, зная, что с меня хватит этого дерьма.

Тьяго усмехается.

– Успокойся, Матео. Это просто протокол.

Я сердито смотрю на него, обдумывая все способы, которыми мог бы убить его прямо сейчас. Я знаю множество способов, которые были бы особенно болезненными, и мне даже не пришлось бы обставлять это как несчастный случай.

После того, как охранники сочли, что мы не несем угрозы, нас сажают в машину и некоторое время везут в большое, невзрачное здание в центре острова. Оттуда ведут по длинному коридору в маленькую комнату десять на десять, где нам говорят подождать.

Мне уже надоела театральность, я поворачиваюсь к Тьяго и спрашиваю: – Какого хрена мы здесь делаем?

Он загадочно говорит мне: – Ты увидишь.

Я возвышаюсь над ним, так сильно желая врезать кулаком по его опухшему красному лицу. Он невысокий, намного ниже моего роста в сто девяносто пять сантиметров, и примерно такой же широкий. Он поднимает на меня взгляд и показывает полный рот желтых зубов, проводя толстыми пальцами по своим темным, зачесанным назад волосам. Из-за устаревшей прически он выглядит старше, чем есть на самом деле, хотя на самом деле нам по тридцать пять лет.

Вздыхая от едва сдерживаемого разочарования, смотрю в широкое смотровое окно перед нами, подходя ближе. Я вижу себя в отражении, поскольку снаружи в этой комнате полностью затемнено. С любопытством стучу по стеклу.

– Оно одностороннее. Мы можем видеть, но никто не может видеть нас, – сообщает Тьяго. – Это сохраняет все в тайне, – подчеркивает последнее слово.

– Итак, ты был здесь раньше, я полагаю.

– О да, много раз, – признается он.

Он никогда не рассказывал мне об этом месте, или, возможно, я не помню. У Тьяго склонность много болтать, большую часть дерьма просто игнорирую ради собственного здравомыслия. Я знаю его много лет. Он один из моих ближайших сотрудников и крупнейших дилеров, распространяющий радужный фентанил, который мои люди производят на складах в Мексике, которыми владею. Итак, я спускаю на тормозах многие его проделки только ради бизнеса и тех денег, которые он мне приносит.

Но наше партнерство идет рука об руку.

Без меня у Тьяго не было бы наркотиков для продажи и, следовательно, у него не было бы чрезвычайно прибыльного дохода, который он получает. Итак, по этим причинам я доверяю ему до некоторой степени. Знаю, что он не стал бы меня обманывать, потому что был бы мертвецом еще до того, как остыл бы мой труп.

– Присаживайся, – предлагает Тьяго. – Шоу вот-вот начнется.

Ворча, я иду к стулу, стоящему в углу маленькой комнаты, в то время как он садится перед компьютером. Монитор мигает, и по экрану пробегает куча информации. Предупреждения и дисклеймеры, я думаю. Он регистрируется, и затем весь мелкий шрифт мигает на черном экране с обратным отсчетом пяти минут большими красными цифрами.

Я хочу спросить его, что произойдет через пять минут, но знаю, что этот ублюдок не скажет. По какой-то причине он говорит двусмысленно, и это сводит меня с ума. Я уже думаю о том, кто заменит его после того, как всажу ему пулю в голову.

Это было бы несложно. В какой-то степени каждого можно заменить. Даже меня.

Вытаскивая свою счастливую монету из внутреннего кармана пиджака, я начинаю перекатывать ее по костяшкам пальцев правой руки. Повторяю маневр несколько раз, и это начинает успокаивать мои нервы, как обычно. Называйте нервным тиком или как хотите, но это помогает мне думать, помогает сосредоточиться.

Я смотрю на темное стекло, предполагая, что скоро что-нибудь увижу, поскольку счетчик опустился до трех с половиной минут. Яркие лампы начинают мигать, освещая круглое помещение и сцену. Комната огромная, я вижу множество больших квадратных окон, выходящих на сцену. Предполагаю, что за ними находятся другие комнаты, точно такие же, как та, в которой я сейчас сижу. Но Тьяго был прав насчет одностороннего стекла, поскольку я не могу заглянуть ни в одно из них, в них ничего не видно.

Свирепо глядя на подиум вдалеке, я усмехаюсь: – Ты притащил меня сюда ради гребаного показа мод?

– О, это не показ мод, хотя сегодня вечером ты увидишь здесь много красивых девушек. Я тебе это обещать, – бормочет он себе под нос.

Я собираюсь потребовать, чтобы он рассказал, что происходит, когда женский голос, похожий на голос робота, раздается из динамика внутренней связи над нами, прерывая меня.

– Первый аукцион начнется через три минуты, – объявляет голос.

– Аукцион? – Я спрашиваю. – На что вы делаете ставки?

– Я не собираюсь все портить. Тебе просто придется подождать. Первый раз всегда самый захватывающий, – заявляет он, жестоко улыбаясь.

Я прячу свое удивление.

Это новая сторона Тьяго, которую раньше не видел. Черт возьми, мы все в картеле захудалые ублюдки, но он привносит совершенно другой уровень мерзости. После сегодняшнего вечера я решу, хочу ли продолжать вести с ним дела или убить его. Чем больше времени мы проводим в этой комнате вдвоем, я начинаю все больше склоняться к последнему варианту.

Некоторое время он молчит, его колено дрыгается, а черты лица искажает тревога. Он взволнован, как игрок перед большими скачками.

Я смотрю на обратный отсчет на экране, и когда он доходит до нуля, не могу не затаить дыхание в ожидании того, что сейчас произойдет.

Свет на сцене несколько раз мигает, а затем по подиуму идет блондинка в сопровождении кого-то, похожего на вооруженного охранника.

На нем тактическое снаряжение и черная маска. Я прищуриваюсь, когда обращаю свое внимание на женщину.

Она выглядит молодо, лет двадцати с небольшим, возможно, с короткими светлыми волосами и длинными ногами под белым платьем, таким прозрачным, что виден цвет ее сосков. Дойдя до конца сцены, она оглядывает зал, потерянная и смущенная.

– Боже мой, она симпатичная, – замечает Тьяго, и я смотрю на монитор компьютера, понимая, что камера направлена на ее лицо и транслирует на экран. При увеличении вижу страх в ее темно-синих глазах. Она выглядит абсолютно напуганной.

Роботизированный голос объявляет из динамика на потолке: – Возраст девятнадцать лет. Место происхождения: Россия. Мы начинаем торги с пятидесяти тысяч долларов.

Почти мгновенно несколько красных огоньков над затемненными окнами вокруг сцены начинают мигать, высвечивая номера. Все окна пронумерованы, и самое последнее, которое я вижу, – двенадцать.

Всего двенадцать комнат. Двенадцать мужчин делают ставки на женщин.

– Триста тысяч долларов, – говорит робот после подачи нескольких заявок. – Триста тысяч раз… Триста тысяч два… продано одиннадцатому номеру.

Девушку уводят со сцены под дулом пистолета, и я поворачиваюсь к Тьяго, который ухмыляется от уха до уха, наслаждаясь своим пребыванием здесь, как будто мы на обычном спортивном мероприятии, а не на аукционе людей.

– Какого хрена мы здесь делаем? – Требую ответа. Я устал от его хождения по кругу.

– Когда ты сказал мне, что никогда раньше не был на аукционе, то понял, что должен пригласить тебя. – Он делает паузу. – Я еще не купил ни одной девушки, но это довольно интересно.

Затем он ерзает на своем стуле и поправляет себя через штаны.

Черт, его это возбуждает?

Я смутно помню, как он обсуждал свое болезненное увлечение оплатой услуг шлюх, но понятия не имел, что он думал, чтобы я когда-нибудь буду хоть отдаленно интересоваться этим. От одной мысли об этом меня тошнит и колет в животе, я бы с удовольствием воткнул лезвие ножа ему в сонную артерию прямо сейчас. Несмотря на то, что мы были сообщниками много лет, на этот раз он зашел чертовски далеко.

Я могу жить в больном, испорченном мире, где нет правил, кроме как убивать или быть убитым, но не позволяю причинять боль невинным женщинам. Тьяго не знает о моем прошлом или о том, через что я прошел в детстве. Черт возьми, только один человек знает, и это мой дядя. Тьяго никак не мог знать, к чему меня это подтолкнет, во всем происходящем нет ничего нормального или хорошего.

На сцене представлено еще несколько женщин, и ставки с каждым разом становятся все выше и выше. Я расхаживаю по маленькой комнате, в двух секундах от того, чтобы сорваться. Мои глаза закрываются, когда шквал воспоминаний обрушивается на мой разум. Клянусь, я все еще слышу их крики.…

– Сейчас представят главную женщину, – говорит голос робота, к счастью, прерывая мои мысли, но не полностью вытаскивая из них.

Мое дыхание сбивается, когда я наблюдаю, как следующую женщину выталкивают на сцену. Из-за ее длинных темных волос мои руки сжимаются в кулаки на коленях. Она борется с охранником и получает в награду сильную пощечину. Спотыкается на своих высоких каблуках, падая на сцену, ее темные волосы скрывают лицо.

И внезапно мне кажется, что моя голова уходит под воду. Я тону между прошлым и настоящим, а затем возвращаюсь туда, где был много лет назад, когда был всего лишь маленьким мальчиком.…

Темные волосы закрывают лицо, когда мужчины насилуют ее. Крики наполняют мои уши, пока это единственный звук, который я слышу. Она умоляет их остановиться, но они не останавливаются. Они не останавливаются, пока она не успокоится и не будет двигаться. Почему она такая тихая?

– Она дерзкая, – комментирует Тьяго с мрачным смешком. – Тот, кто заберет ее домой, повеселится с ней.

Он находит все это забавным, в то время как я здесь пытаюсь не растеряться, думая, что меня преследует призрак.

Резко встаю, опрокидывая стул, на котором сидел. Двигаясь к стеклу, я указываю дрожащим пальцем на призрак на сцене.

– Ее лицо, – шепчу я.

Глаза Тьяго расширяются, он пристально наблюдает за мной.

Он никогда раньше не видел меня таким взвинченным, готовым сорваться. Я стараюсь всегда сохранять спокойствие, регулярно маскируя свои внутренние мысли, как будто постоянно играю в покер в этом гребаном мире, в котором мы живем, где одно неверное движение может привести к твоей гибели.

– Ее лицо. Мне нужно увидеть ее чертово лицо! – Я требую почти в панике. Чего я не добавляю, так это того, что мне нужно убедиться, что это не лицо моей покойной матери или сестры.

Тьяго смотрит на меня в замешательстве.

– Хорошо, хорошо, – соглашается он, прежде чем быстро набирает что-то на клавиатуре.

Я с тревогой наблюдаю через окно, как охранник проверяет свою рацию, прежде чем схватить женщину за руку до синяков. Она все еще на полу, и я вижу, как шевелятся его губы, когда он инструктирует ее, что делать. Она просто лежит, не двигаясь, не слушая. Наконец, охранник заставляет ее встать и разворачивает к нашему смотровому окну. Затем грубо убирает ее длинные темные волосы, открывая лицо.

Словно почувствовав, что я смотрю на нее, молодая женщина поднимает глаза прямо на меня.

Комок подкатывает к моему горлу, и в этот момент мне становится трудно сглатывать или даже дышать. Ее пронзительные янтарные глаза, кажется, каким-то образом сосредоточены на мне, и я, кажется, не могу оторвать взгляда.

– Es hermoso, – комментирует Тьяго.

Красивая. Нет. Красоты недостаточно даже для описания такой, как она. Она похожа на сломленного ангела, упавшего на землю, изгнанного из своего потустороннего дома. Почти слишком идеальная, чтобы быть реальной.

Охранник отпускает ее, и женщина смотрит в окно, прежде чем элегантно поднять средний палец и бросить мне. Я не могу сдержать улыбку, которая растягивает рот, когда Тьяго разражается смехом позади меня.

За этот жест она получает устный выговор от охранника, а затем связь, которую мы разделяли, прерывается, поскольку он заставляет ее встать лицом в другую сторону.

– Происхождение: США. Двадцать один год. Сертифицированная девственница, – из динамиков на стене раздается роботизированный голос. – Мы начнем торги со ста тысяч долларов.

Ставки быстро взлетают, и я не успеваю моргнуть, как сумма переваливает за миллион.

Тьяго указывает на свой экран.

– Вот ублюдок, – говорит он со смешком.

– Что? – Спрашиваю я, неохотно отрывая взгляд от девушки, чтобы взглянуть на монитор компьютера.

Я понимаю, что он показывает количество участников торгов и сколько каждый из них сделал ставку на конкретную женщину.

Под номером десять высвечивается текущая максимальная ставка.

– Это четвертая девственница, на которую он делает ставку за последние несколько месяцев.

– Кто?

– Не знаю. Дэмион какой-то.

Вот и вся анонимность на острове, думаю про себя.

– На самом деле мне жаль девушку, – продолжает Тьяго. – Я слышал, что он пытает и убивает их после того, как жестоко насилует. Постоянно хвастается этим перед другими. – Он торжественно качает головой. – Я даже видел несколько фотографий. Чертовски ужасно. Он больной сукин сын.

Моя кровь закипает от его слов, и мучительное воспоминание о той роковой ночи снова обрушивается на меня со всей силы.

В ярости я хватаю Тьяго за воротник рубашки и заставляю его глаза-бусинки посмотреть на меня.

– Зачем ты привел меня сюда? – Я шиплю на него.

Он каким-то образом знает о моем поганом прошлом? Он делает это, чтобы причинить мне боль, уничтожить меня, блядь?

– Я-я-я думал, тебе это понравится! – Заикается он со страхом в глазах.

– Нравится? – Говорю сквозь стиснутые зубы.

Я в двух секундах от того, чтобы разорвать его гребаное горло и оставить истекать кровью на грязном полу.

– Si! Девушки здесь исключительные. Ты можешь просто посмотреть… или купить. Ты мог бы купить себе секс-рабыню!

– Ты думаешь, мне нужно платить за киску? – Спрашиваю со свирепым взглядом, едва сдерживаясь, чтобы не придушить его до смерти.

– Нет, нет, конечно, нет!

Его руки накрывают мои, когда я хватаю его за горло.

– Сделай одолжение, Матео! – Кричит он. – Это была моя ошибка!

– Текущая ставка составляет два миллиона долларов за лучшую девушку, – объявляет роботизированный голос.

Внезапно я отпускаю его и делаю шаг назад. Мой взгляд останавливается на девушке в центре сцены.

Хотя никого не может видеть через зеркальное стекло, она показывает каждому средний палец. Что-то кричит, но я не слышу ее слов.

Охранник возвращается и ударяет ее между ребер электрошокером для скота. Все ее тело содрогается от удара электрическим током, и она падает на колени.

Ни одна из других женщин даже близко не подошла к тому, чтобы бросить вызов своим похитителям. Они, вероятно, знали, что произойдет в результате их неправильного поведения. Эта женщина, кажется, ничего не боится, хотя ее судьба зависит от всех в этом здании.

– Это не сулит ей ничего хорошего. Дэмиону нравится, когда они сопротивляются, – говорит Тьяго едва слышным шепотом.

Я рычу от его слов.

Она борется за свою свободу, за свою жизнь там, снаружи. И если эти мужчины не могут распознать мужество, которое требуется ей, чтобы бросить вызов всему этому, тогда они просто идиоты.

– Три с половиной миллиона долларов, раз… два..

Прежде чем я успеваю понять, что делаю, кричу Тьяго: – Делай ставку!

Тьяго нажимает кнопку на клавиатуре, прежде чем успеваю пересмотреть свое решение.

– Текущая ставка сейчас составляет четыре миллиона долларов.

– Ч-ч-четыре миллиона долларов за секс-рабыню? – Спрашивает он, заикаясь от недоверия.

– Встречная ставка составляет четыре с половиной миллиона долларов.

Я вижу, как на мониторе горит десятый номер.

Дэмион делает ставку против меня, полный решимости выиграть.

Решимости изнасиловать и искалечить бедную девушку и сделать так, чтобы она стала еще одним из его безжизненных, изуродованных трофеев, которыми он хвастается перед друзьями.

И в этот момент я решаю, что скорее умру, чем позволю этому случиться с ней.

– Сделай ставку еще раз, – говорю я Тьяго, моя челюсть сжата.

– Четыре с половиной миллиона долларов – это текущая максимальная ставка.

– Еще раз, – инструктирую я Тьяго, но он колеблется.

Робот начинает говорить: – Четыре с половиной миллиона раз… два…

Я вытаскиваю "Глок" из куртки и прижимаю его к виску Тьяго.

– Ставка. Сейчас же! – Я рычу.

Дрожащим пальцем он нажимает кнопку на клавиатуре, фиксируя мою ставку.

– Как, черт возьми, у тебя здесь оказался пистолет? – Спрашивает он со страхом в голосе.

– Не беспокойся об этом. Просто продолжай торговаться, – инструктирую я сквозь стиснутые зубы, пока робот объявляет встречное предложение с десятого номера.

Мы играем в эту игру торгов и контрпредложений, пока сумма не вырастет до семи миллионов долларов. Именно тогда Тьяго сообщает мне: – Он никак не сможет противостоять этому, Матео. Раньше он никогда не платил больше семи миллионов за девственницу.

– Семь миллионов долларов раз… семь миллионов долларов два… семь миллионов долларов три… Продано покупателю номер два за семь миллионов долларов.

Сначала меня охватывает чувство облегчения, но затем замешательство, и неверие. Я только что потратил семь миллионов долларов на девственницу.

Что, черт возьми, я наделал?

Глава 6

Ария

Семь миллионов долларов. Я имею в виду, думаю, должна чувствовать себя в некотором роде польщенной. Ни одна из других девушек не получила больше миллиона. Хотя я уверена, что моя девственность сыграла свою роль в непомерной цене, потому что маленький акт неповиновения на сцене определенно не помог тому, на что я рассчитывала.

Меня ведут по темному коридору с другими женщинами. Я понятия не имею, что будет дальше, и это, пожалуй, худшая часть всего. На этот раз мои руки связаны за спиной, как и у всех остальных. Поскольку я нахожусь в начале очереди, у меня даже нет времени отреагировать или изучить обстановку, когда открываются главные двери, а затем на мою голову набрасывают черный мешок. Тьма поглощает меня, и я с трудом дышу сквозь тяжелый материал.

Слышу, как вдалеке проезжают машины, и нас ведут к ним.

Я останавливаюсь и быстро сожалею о своем решении. Ботинок упирается мне в зад, пиная. Я спотыкаюсь, но умудряюсь не упасть лицом вниз.

– Продолжай двигаться! – Требует кто-то у меня за спиной.

Я слышу, как одна из женщин вскрикивает, и поворачиваю голову в ту сторону, но ни черта не вижу, и определенно я не в том положении, чтобы помочь ей.

Внезапно чувствую чье-то присутствие рядом со мной. Чувствую мягкую ласку на своей обнаженной руке, прежде чем голос шепчет мне на ухо: – Ты должна была быть моей, маленькая овечка.

– Кто ты? – Спрашиваю я, дрожа от страха.

– Скоро увидимся, – спокойно говорит таинственный мужчина, но это звучит как предупреждение… или угроза. Затем я слышу, как шаги удаляются, его присутствие больше не отбрасывает темную тень на меня.

Прежде чем успеваю даже сообразить, что имел в виду этот человек или кем он мог быть, кто-то другой тянет меня в другом направлении. Меня прижимают к кузову автомобиля, я слышу, как открывается дверь, а затем меня яростно запихивают внутрь.

Я падаю лицом вниз на мягкое кожаное сиденье, дверь за мной закрывается.

Я лежу неподвижно и тихо, мое прерывистое дыхание – единственный звук. Я не слышу его, но чувствую, что кто-то в машине со мной. Его аромат окутывает меня – земной, древесный с оттенком корицы и табака – и я не знаю почему, но он успокаивает меня всего на мгновение.

– Пожалуйста, – умоляю я.

Понятия не имею, кто здесь, но мне нужно, чтобы они помогли мне выбраться из этой ситуации.

– Пожалуйста, помогите мне.

Металлический щелчок сводит с ума мои чувства. Это… складной нож?

Пальцы обхватывают одно из моих связанных запястий, и я подпрыгиваю.

– Не дергайся, если не хочешь порезаться, – требует низкий голос, прежде чем я слышу, как он перерезает веревку.

Как только оказываюсь на свободе, я отстраняюсь от него и стягиваю с головы мешок. Моим глазам требуется мгновение, чтобы привыкнуть, но затем его лицо медленно становится четким.

Не знаю, чего я ожидала, учитывая, что это человек, который похищает и покупает женщин, но это определенно было не это. Мужчина, сидящий напротив меня, потрясающе красив, ужасно красив, с губами в форме бантика, бронзовой кожей, черными волосами и темно-шоколадными глазами, которые, прищурившись, смотрят на меня. Сильная челюсть сжата, и у меня такое чувство, что его привлекательность, вероятно, того же типа, которую серийные убийцы используют, чтобы заманивать своих ничего не подозревающих жертв.

Несмотря на то, что он сейчас сидит, я могу сказать, что он высокий. На самом деле, очень высокий. Одет в дорогой черный костюм, сшитый на заказ, и я вижу многочисленные татуировки, выглядывающие из-под его рукавов и воротника. Мой взгляд прикован к татуировкам у него на шее, и, кажется, я не могу отвести взгляд. Все в нем кричит об опасности.

– Как тебя зовут? – Спрашивает он, возвращая мой взгляд к своему.

Должна ли сказать ему?

Я смотрела много документальных фильмов о настоящих преступниках. Я знаю, что упоминание моего имени может помочь. Он не увидит во мне пустую оболочку. Возможно, увидит настоящего человека, и не причинит мне вреда.

Да, точно, внутренне усмехаюсь. Я выросла среди состоявшихся людей и могу распознать одного из них за милю. А мужчина, сидящий напротив меня, определенно опасен и, вероятно, убивает ради развлечения.

– Ария, – шепчу я.

– Ария, – говорит он, его язык ударяет по Р, и по мне пробегает дрожь. – Тебе двадцать один год?

Я медленно киваю.

– Откуда они тебя забрали? Где ты жила? – Он давит.

Я вспоминаю слова, которые однажды сказал мне отец.

Если кто-нибудь когда-нибудь похитит тебя, не давай им никакой информации, которая могла бы привести тебя обратно к нам. Мы никогда не перестанем искать, и найдем тебя. Но не давай им преимущества. Никогда не отказывайся от информации, которая может привести их к нам первыми.

Я смотрю в окно, отказываясь отвечать ему. Машина трогается, медленно съезжая по гравийной дороге.

– Что ты собираешься со мной делать? – Спрашиваю я.

Хочу спросить, собирается ли он убить меня и сшить из моей плоти кожаный костюм, но держу рот на замке.

Он не похож на такого человека, но никогда не знаешь наверняка. Посмотрите на Теда Банди. Он выглядел нормальным, красивым, даже обаятельным, и он был серийным убийцей.

– Я пока не знаю, – таков его неопределенный ответ.

– Ты собираешься меня изнасиловать? – Я выпаливаю, прежде чем успеваю себя остановить.

Это вызывает у него реакцию.

Опасную.

Его темные глаза сужаются, и на лице появляется насмешка, когда он яростно заявляет: – Я не насилую женщин.

Хотя это должно заставить меня чувствовать себя лучше, это не так. Он мог просто сказать это и позже пойти против своего слова. Я имею в виду, он только что заплатил семь миллионов долларов за девственницу. Возможно, он также пытается завоевать мое доверие и заставить ослабить бдительность.

Этого никогда не случится.

Нахмурившись, я прислоняю голову к окну, пытаясь взять себя в руки. Трудно, но мне удается это сделать. Я не хочу ломаться перед этим парнем.

Через несколько минут машина останавливается. Я смотрю в окно, пытаясь оценить обстановку, но сейчас ночь, и мало что вижу.

– Я должен снова надеть это тебе на голову, – говорит он, указывая на черный мешок.

Меня мгновенно охватывает паника. Я не хочу возвращаться к этой штуке. В ней трудно дышать, и уже чувствую, как мои легкие сжимаются при одном воспоминании о том, как я ее носила.

Возможно, почувствовав мои мысли, он тяжело вздыхает.

– Я могу развязать твои запястья, если ты будешь хорошо себя вести, но мешок обязателен, – требует он.

Я оглядываю машину. Какой у меня есть выбор?

Этот мужчина купил меня.

Я принадлежу ему. От одной мысли об этом меня пробирает дрожь.

Если я собираюсь сделать что-либо из этого, то делаю это на своих собственных условиях. В гневе вырываю мешок из его рук и натягиваю себе на голову.

Мгновенно меня встречает паническое, теплое дыхание, но я заставляю себя успокоиться. В конце концов, дышать становится легче, и я думаю о том факте, что запястья не будут связаны. По крайней мере, у меня будет шанс побороться, если что-нибудь случится, и я могу сорвать мешок в любой момент. По крайней мере, у меня есть эта власть.

– Buena niña, – хрипло шепчет он на том, что, как я предполагаю, является его родным языком.

Узнаю испанский, который не является одним из трех языков, на которых говорю. Я знаю английский, итальянский и немного французский. Никогда не изучала испанский, но знаю некоторые основные слова. Кажется, он сказал "хорошая девочка", не совсем уверена. Боже, жаль, что не потратила немного времени на изучение его. Однако я не могла знать, что меня похитят и продадут человеку, говорящему на этом языке. Нет, никогда бы не подумала, что меня постигнет такая судьба.

Вздыхая, я откидываю голову на спинку сиденья. Все мое тело переполнено адреналином, но мозг истощен. Чувствую, что могу заснуть в любой момент, но я никак не могу позволить себе расслабиться, не говоря уже о сне. Хотя этот мужчина еще не прикоснулся ко мне, не сомневаюсь, что он это сделает. В конце концов, он захочет то, за что заплатил кучу денег. Фактически, семь миллионов долларов.

Мои руки сжимаются в кулаки на коленях.

Я никогда не отдамся ему добровольно.

Если он думал, что купил послушную куклу, то это не так. Я никогда не перестану сражаться, пока один из нас не умрет.

Дверца машины открывается, и мое дыхание учащается. Я слушаю, как мужчина выходит, а затем чувствую его большую ладонь на своей руке, крепко сжимающую и вытаскивающую меня наружу.

– Веди себя хорошо, – предупреждает он.

Внимательно прислушиваясь, я слышу звук, похожий на двигатели самолета. Мои пятки внезапно впиваются в землю. Если я сяду в самолет, этот мужчина может доставить меня в любую точку мира.

– Нет, нет, нет, – повторяю я, протестующе качая головой.

Почти чувствую, как от него волнами исходит гнев, когда он крепче сжимает мою руку.

– Не устраивай сцен, – шипит он.

Он хотел, чтобы я была хорошей. Но я не могу позволить вести меня куда ему заблагорассудится. Мне нужно дать моей семье шанс сначала найти это место. Спасти меня. Может быть, они уже здесь. Меня охватывает паника, и я начинаю учащенно дышать в капюшоне.

– П-пожалуйста, – умоляю я.

Судя по голосу, мужчине не до смеха, прежде чем он просто поднимает меня и перекидывает через плечо, как пожарный. Я брыкаюсь и кричу, мои кулаки колотят его по спине, пока он продолжает нести меня вверх по лестнице, даже не кряхтя от напряжения, как будто он занимается этим весь день напролет.

Может быть, так оно и есть.

Возможно, покупка и похищение беспомощных женщин – это его конек. Его хобби.

Мой мир переворачивается с ног на голову, когда он стаскивает меня со своего плеча и швыряет на сиденье. Не в силах больше ни минуты находиться под этим мешком, я срываю его с лица. Мужчина сидит передо мной на корточках и, хмурясь, смотрит, пока я пытаюсь набрать в легкие достаточно воздуха. Я убираю волосы с глаз и свирепо смотрю на него, осмелится ли он попросить меня надеть это снова. Но вместо этого он просто качает головой, ухмыляется и идет к креслу через проход от меня, чтобы сесть.

Мы сидим в неловком молчании, пока пилот проверяет двигатель по радио. Когда пожилой мужчина в форме выходит из кабины, он говорит моему похитителю: – Мы вылетаем через несколько минут, сэр.

Мужчина напротив меня кивает пилоту, прежде чем встать. Он возвышается надо мной, пока я смотрю на него снизу вверх. И когда тянется ко мне, я вздрагиваю, чуть не выпрыгивая со своего места.

– Я просто собираюсь пристегнуть тебя, – спокойно объясняет он, показывая руки с ремнем, преувеличивая свои движения, чтобы точно знала, что он делает и где постоянно находятся его руки.

Сбитая с толку, я смотрю на него и внимательно наблюдаю, как он пристегивает меня, кончики его пальцев на мгновение касаются моего обнаженного бедра. Дрожь пробегает по мне от его прикосновения. Он замолкает, его лицо всего в нескольких дюймах от моего, пока я рассматриваю каждую деталь – острые черты, щетину, обрамляющую идеальную челюсть, темные глаза, похожие на расплавленный шоколад под густыми темными бровями. При любых других обстоятельствах или в другой вселенной он привлек бы меня. Но не сейчас. Не так. Он явно замаскированный монстр, скрывающийся под кропотливо созданным и красивым фасадом.

Поворачивая голову, я игнорирую его напряженный взгляд. Через мгновение он откашливается, прежде чем вернуться на свое место прямо напротив меня и пристегнуться.

Я смотрю в одно из маленьких овальных окон. Взлетно-посадочная полоса освещена сотнями огней, но я мало что вижу за ней. Несколько самолетов садятся и взлетают, и я думаю о тех бедных женщинах, которые были проданы с аукциона вместе со мной, и о том, где они могут оказаться. Интересно, сколько из них переживут ночь и сколько будут мертвы к утру. Слезы наполняют мои глаза, но я отказываюсь позволить им упасть. Не могу позволить себе показаться слабой перед этим мужчиной. Мне нужно, чтобы он знал: чего бы он ни хотел от меня, он не получит этого без борьбы.

Несколько минут спустя в самолет поднимается еще один мужчина. Он невысокий и полный, его большой живот выглядывает из-под застегнутой рубашки. Глаза прикованы к моим и ни разу не дрогнули, когда его отвратительный язык высовывается изо рта, чтобы облизать тонкие губы. Он смотрит на меня так, словно я сочный стейк, который он не ел больше года. У меня перехватывает дыхание, но я делаю храброе лицо и свирепо смотрю на него. Клянусь, если попытается прикоснуться ко мне, я откушу ему палец.

Он говорит моему похитителю что-то по-испански, а потом смеется. Мой взгляд перемещается на татуированного мужчину, но его, кажется, не позабавил выбор слов друга. Его глаза темнеют, когда он наблюдает, как другой мужчина приближается ко мне.