Текст книги "Держать в плену (ЛП)"
Автор книги: Анжелика Снайдер
сообщить о нарушении
Текущая страница: 10 (всего у книги 21 страниц)
Глава 24
Ария
На следующее утро просыпаюсь в постели одна. Я протягиваю руку, чтобы пощупать простыни рядом со мной, и они ледяные. Матео не появлялся здесь какое-то время. Смутно помню наш разговор перед тем, как заснуть. Он хотел имя, и я охотно дала ему его. И, черт возьми, если он может что-то сделать с Константином, то пусть будет так. Господь свидетель, этот монстр определенно заслуживает всего, что ему достанется.
Однако давать Матео какую-либо информацию казалось неправильным. Но я была настолько измотана, морально и физически, после того, что произошло, что добровольно сдалась. Кроме того, я знала, что он будет продолжать давить, пока не получит то, что хочет. Если Матео что-то собой представляет, то он определенно неумолим.
Мои мысли возвращаются к тому, что еще произошло прошлой ночью. Клянусь, я все еще чувствую язык Матео у себя между бедер. Оргазм, который он мне подарил, был таким мощным, что казалось, будто моя душа покидает тело. Я никогда раньше не испытывала ничего подобного и, хотя это невероятно взволновало меня, это также чертовски напугало. Я не могу позволить себе подпасть под какие бы чары он ни пытался меня околдовать, когда остается кристально ясный, вопиющий факт – он мой похититель.
Сжав бедра, я издаю стон разочарования, прежде чем отбросить простыни в сторону и вылезти из кровати. Я принимаю душ, чтобы очистить разум и подготовиться к предстоящему дню, быстро одеваюсь в поношенные штаны и простую черную футболку. Хмуро смотрю на свое отражение, расчесывая волосы, но не похоже, что я могу что-то поделать с выбором своего гардероба. Если бы я была дома, у меня была бы гардеробная, полная платьев, шмоток и обуви, которые заставили бы позеленеть от зависти даже самую большую светскую львицу.
После того, как мои волосы высохли, я отваживаюсь выйти из комнаты и спуститься на кухню. По пути встречаются несколько охранников, но они даже не смотрят мне в глаза. Не могу не задаться вопросом, не Матео ли приказал им игнорировать меня. Интересно, обратили бы они на меня внимание, если бы я сбежала. Эта мысль приходит мне в голову, но лишь на долю секунды, прежде чем призрачные шрамы на моей спине напоминают, почему я больше никогда не сбегу или не буду плохо себя вести.
Когда я захожу на кухню, один из поваров занят приготовлением завтрака, а на центральном столе стоит шведский стол с едой. Когда пожилая женщина видит, что я приближаюсь, широкая улыбка украшает ее красивое морщинистое лицо.
– Прошу, – говорит она, указывая на еду.
Я улыбаюсь ей и беру со стойки одну из розово-коричневых булочек, похожих на ракушки. Отрываю уголок и отправляю в рот. Сначала мои вкусовые рецепторы поражает слоеная маслянистая корочка, а затем божественная сладость, и я одобрительно мычу.
Женщина, кажется, довольна моей реакцией.
– Вкусно? – спрашивает она.
Я выразительно киваю, отправляя в рот еще кусочек.
– Bueno, – говорит она, жестом предлагая произнести это слово.
– Bueno, – повторяю я.
Она благодарно улыбается.
– Muy bueno. Очень хорошо, – говорит она с сильным акцентом.
– Muy bueno (с испан. очень хорошо), – соглашаюсь я.
Она указывает на себя и говорит мне: – Эсмеральда.
– Ария, – отвечаю я.
Она говорит что-то по-испански, но я не понимаю ни слова.
– Извините, я не…
– Она сказала, красивое имя для красивой девушки, – произносит низкий голос позади меня.
Я поворачиваюсь и вижу Матео, сидящего в углу комнаты. Не уверена, как долго он здесь. Матео выглядит безупречно в черном костюме, рубашке и галстуке. Однако его глаза усталые, будто он мало спал прошлой ночью.
Я оглядываюсь на Эсмеральду, но она снова занята приготовлением завтрака. От нервозности у меня сводит живот, когда сажусь на ближайший табурет и ковыряюсь в хлебе. Один только вид Матео заставляет мои мысли вернуться к прошлой ночи. Я смотрю на его рот, тот самый рот, который доставил мне столько удовольствия. А затем быстро отвожу взгляд, когда он ухмыляется, потому что я убеждена, что он может читать мои мысли и слышать все грязные мысли. Я смотрю на свой завтрак, полностью сосредоточившись на нем во время еды.
– Сегодня ко мне придут несколько человек, чтобы повидаться с тобой, – объясняет Матео, удивляя меня. Я собираюсь спросить его, кто это, но он прерывает меня, говоря: – Они снимут с тебя мерки и подберут новый гардероб.
Мои брови в замешательстве хмурятся, и я опускаю взгляд на одежду, которая на мне. С чего бы вдруг Матео беспокоиться о том, что я ношу?
– Я уверен, что скромная одежда, которая у тебя сейчас есть, не соответствует твоим стандартам.
Что он мог знать о моих стандартах? Думаю про себя, но молчу.
Вместо этого просто говорю: – Спасибо.
Он кивает, прежде чем встать, его фигура возвышается надо мной.
– Они должны быть здесь в течение часа.
С этими словами он выходит из комнаты, оставляя меня наедине с Эсмеральдой. До меня доносится восхитительный запах яичницы, жарящейся на сковороде, но я внезапно перестаю чувствовать себя очень голодной. Неожиданное знание Матео моих предполагаемых стандартов заставляет нервничать. Он выяснил, кто я? Я случайно проговорилась о чем-то, что могло навести его на мою фамилию?
Константин.
Прошлой ночью я рассказала ему о Константине, но как он мог связать его с моей семьей? Прикусив нижнюю губу, внезапно пожалела, что у меня нет мобильного телефона. Какой-нибудь способ погуглить его имя, чтобы узнать, приведет ли оно к чему-нибудь обо мне или имени Витале.
Поворачиваясь к Эсмеральде, я спрашиваю ее: – У тебя есть телефон?
Она приподнимает бровь и качает головой.
Черт. Даже если она понимает меня и у нее есть телефон, сомневаюсь, что она позволила бы мне им воспользоваться. И я даже не могу думать о ее наказании, если бы она мне помогла. Я не хочу, чтобы кто-то еще когда-либо прошел через то, через что я прошла в том подвале. От одного воспоминания об этом у меня дрожат руки. Я чуть не роняю остатки хлеба, но крепко держу и быстро доедаю, не желая оставлять его на глазах у Эсмеральды.
Чувствую оцепенение, будто все испортила.
Неосознанно ли я подвергла свою семью опасности, назвав Матео имя человека, который похитил и продал меня? Если это так, то я никогда не смогу простить себя.
Глава 25
Матео
Информация, которую я нашел в связи с именем, которое Ария дала мне прошлой ночью, оказалась, мягко говоря, весьма увлекательной. Константин Карбоне в настоящее время находится в тюрьме за похищение и незаконное лишение свободы Селины Макколл. Также в ту статью был включен тот факт, что полиция разыскивает другую женщину, которую он похитил той же ночью, – Арию Витале.
Теперь я знаю ее полное имя. И должен признать, оно ей подходит.
Несколькими нажатиями на клавиатуру я узнал кое-какую интересную информацию о ее родителях. Витале – могущественная мафиозная семья в Нью-Йорке, но, к моему удивлению, они работают вместе с правоохранительными органами и правительством, чтобы пресечь торговлю людьми. Как иронично, что их собственная дочь в итоге была продана.
Я уверен, что у отца Арии заключена какая-то сделка с высокопоставленными лицами в правительстве. Витале, вероятно, убирают мусор, к которому никто другой не желает прикасаться, а взамен полиция смотрит сквозь пальцы на их внеклассные занятия, которые приносят им деньги и власть, связанные с их фамилией.
В моей одержимости узнать о ней все, я даже не сомкнул глаз прошлой ночью и этим утром. Любопытство буквально мертвой хваткой овладело мной, когда я гуглил все, что приходило на ум, не в силах остановиться. Знание ее полного имени привело к открытию совершенно новой двери бесконечных возможностей, и я охотно полез в кроличью нору, чтобы собрать как можно больше информации о моей маленькой пленнице.
Ария числится в Национальной системе розыска пропавших без вести и неопознанных лиц, и в новостях появилось множество статей о ее похищении и исчезновении. Ничто из этого не предвещает мне ничего хорошего, учитывая, что в настоящее время я держу ее в плену в другой стране. Я очень тщательно скрываю свои следы и сохраняю свою личность и территорию в тайне и безопасности, но правительство США – это сила, с которой нужно считаться. Они могли вторгнуться во всю мою империю и уничтожить ее за считанные минуты, забрав все, ради чего я так усердно работал, и убив меня в процессе, даже не задумываясь.
Но я не могу зацикливаться на том, что может осуществиться, а может и не осуществиться.
Дело в том, что я мог бы легко вернуть ее в США, к семье и полностью забыть обо всей этой ситуации. Не могу сказать, что эта идея не приходила мне в голову раз или два. Но мысль о том, чтобы отпустить моего маленького пленника, мне не нравится. Мне нравится думать, что это потому, что Ария может сдать меня, и я могу потерять все, но на самом деле не верю, что это единственная причина. И я просто не позволю себе зацикливаться на том, что еще могло бы помешать мне отпустить ее.
Даже более интересным, чем ее семейные связи, был тот факт, что я нашел все старые аккаунты Арии в социальных сетях. Без зазрения совести часами просматривал ее Instagram. Ария была довольно популярной светской львицей в Штатах. Она никогда не надевала одно и то же дважды, всегда появлялась в дизайнерской одежде и платьях на дорогих высоких каблуках.
Однако на всех фотографиях я заметил одну вещь: она никогда не была одна. На каждой фотографии есть телохранители. Даже на той, где она у бассейна в бикини. Эта фотография повлияла на меня больше всего. Тот факт, что так много людей видели ее полуголой, выводит меня из себя.
Она не твоя, я должен напомнить себе.
"Пока нет", – говорит голос в глубине моего сознания.
Я откидываюсь на спинку стула, возвращая себя в настоящее, пока наблюдаю, как швеи работают с Арией, снимая с нее мерки и разговаривая по-испански. Ария не может их понимать, но я могу. Одна из женщин комментирует, как бы она хотела, чтобы у нее была фигура Арии, и другая решительно соглашается.
Ария миниатюрна, совершенна во всех отношениях, как настоящая кукла. Но она определенно не послушна, как маленькая куколка. Нет, она чертовка, когда хочет быть такой, и у меня есть шрам на животе, подтверждающий это. Улыбка растягивает мои губы, когда я думаю о ее попытке убить меня. Для меня это определенно впервые. И это до сих пор заводит.
Я поправляю свой твердеющий член в брюках, прежде чем найти более удобное положение в кресле. Слушаю, как женщины болтают о том, в каких модельерах, по их мнению, Ария смотрелась бы лучше всего, и киваю в знак согласия, когда они смотрят в мою сторону.
После просмотра фотографий Арии в Instagram я хочу, чтобы она была больше похожа на себя прежнюю. Хочу, чтобы она чувствовала себя здесь комфортно. Я мог бы размышлять о мотивах, стоящих за этим, весь день, но отказываюсь даже признавать их. Спишу это на свое эгоистичное желание увидеть ее загорелые ноги на высоких каблуках и разгуливающую в юбках, дающих мне легкий доступ к ее киске.
Черт, мой член болезненно давит на молнию при одной мысли о том, чтобы снова попробовать ее на вкус.
Она все еще девственница, но я хотел бы это исправить. И как можно скорее. Не знаю, сколько еще смогу сдерживаться и держаться от нее подальше. Но никогда не буду принуждать ее или брать то, что хочу. Мне нужно, чтобы она пришла ко мне добровольно. И это само по себе было бы повышенным чувством удовольствия. Одна мысль о том, чтобы услышать, как Ария умоляет о моем члене, заставляет меня сдержать стон.
Возможно, при достаточном давлении я смог бы, наконец, сломить ее. Доставить ей достаточно удовольствия, чтобы она, наконец, уступила. И, черт возьми, было бы забавно попытаться.
Но мне нужно смотреть фактам в лицо. В тот момент, когда я возьму ее, она станет моей. И не важно, как сильно я хотел бы поддаться искушению, я пока не готов к этому. Это изменило бы все. Ария стала бы опасностью не только для меня, но и для всей моей империи, чего я не могу позволить себе прямо сейчас, когда люди постоянно пытаются мной управлять и подорвать мой авторитет. Я никогда не смог бы освободить ее, и ни один из нас к такому типу обязательств даже отдаленно не готов.
Нет, я должен сохранять дистанцию, даже если это убивает меня изнутри. Я должен сохранять полный контроль над своими эмоциями… и своим членом. Не могу позволить киске встать на пути к тому, чего я хочу больше всего – власти.
Встав, неохотно выхожу из комнаты, мой член болезненно давит на молнию, умоляя, чтобы его освободили, и я сильно хмурюсь.
Глава 26
Ария
Однажды, солнечным, жарким днем во время обеда, Матео объявляет: – Константин Карбоне мертв.
Я давлюсь куском сэндвича, который застрял у меня во рту, и быстро делаю глоток воды, чтобы запить его, несмотря на комок, образовавшийся в горле.
– Что? – Недоверчиво спрашиваю я.
– Я позаботился о твоей проблеме. Больше никаких кошмаров. Больше никаких панических атак, – говорит он, кивая, как будто все решено.
Последние несколько ночей я просыпалась в холодном поту, воспоминания о клубе и том, как меня увезли на остров, были свежи в памяти. Я смотрю на него, не веря своим глазам. Должно быть, прямо сейчас он лжет. Мой отец и правительство не могли добраться до Константина, и они потратили годы, пытаясь сделать все возможное.
– Откуда мне знать, что ты не просто говоришь мне это? – Я задаю вопрос, изогнув бровь.
Матео достает свой мобильный телефон, нажимает несколько клавиш и говорит: – Посмотри сама.
Я медленно встаю и обхожу стол. Стою рядом с Матео и смотрю на экран, на поиск в Google, который он запустил. Я сразу вижу имя Константина, расклеенное по всем заголовкам новостей. Мои глаза скользят по фрагментам каждой статьи, пока Матео просматривает их.
Константин был убит в тюрьме. Ранен другим заключенным. Объявлен мертвым через несколько часов после нападения.
Я в шоке отступаю на шаг. Затем ищу его темные глаза.
– Ты приказал его убить. Почему? – Спрашиваю шепотом.
– Потому что он причинил тебе боль, – таков его ответ.
Эти четыре слова красноречиво говорят о чувствах Матео ко мне. Я ему в некотором роде небезразлична. Хотя сомневаюсь, что он когда-либо признался бы в этом, я знаю, что это правда.
Глядя на его телефон, мне приходит в голову мысль.
– Ты случайно не видел какие-нибудь статьи о Селине Макколл?
– Ее спасли той ночью. Она дома, в безопасности, – говорит он.
Мое сердце замирает в груди.
Селина в безопасности.
И внезапно я чувствую, что с моих плеч свалился тысячефунтовый груз. Я так волновалась, что она снова в лапах Константина. Просто знание того, что она дома с моим братом и семьей, заставляет меня чувствовать себя в миллион раз лучше. Я прерывисто выдыхаю и говорю ему: – Спасибо.
Матео кивает, будто это ничего не значит, как будто он не изменил мою жизнь или, черт возьми, весь мир. Константин был угрозой, покупая и продавая женщин и детей, насилуя и воруя по всей земле, и теперь его правление закончилось. Просто потому, что так захотел Матео. Он сделал то, что раньше всегда оказывалось невозможным.
Я возвращаюсь в свое кресло на автопилоте. Матео понятия не имеет, сколько хорошего он сделал для стольких людей. Моя первая мысль обращается к Селине. Интересно, знает ли она, что мучитель, который издевался над ней десять лет, мертв? Я закрываю глаза, представляя ее лицо, когда она услышит новости. Она была бы так счастлива и испытала облегчение. Ей больше не нужно жить в страхе перед настоящим злодеем.
Слезы текут по моим щекам, и я даже не утруждаю себя смахнуть их.
Я плачу от радости, которую Селина, должно быть, чувствует или будет чувствовать. Теперь она может жить нормальной жизнью, не оглядываясь постоянно через плечо. И стольким женщинам и детям не придется сталкиваться с гневом Константина в будущем. Так много спасенных жизней. Так много достоинств, которые останутся неизменными.
Я вздрагиваю, когда чувствую прикосновение Матео. Он берет меня пальцем за подбородок и поднимает мой взгляд, чтобы встретиться с его.
– Это слезы печали или счастья? – спрашивает он, оценивая меня своими темными глазами.
– Счастья. Я очень счастлива, – признаюсь я.
Он тихо рычит, прежде чем его большой палец накрывает ручеек слез, бегущий по моим щекам. А затем я с благоговением наблюдаю, как он подносит большой палец ко рту, чтобы попробовать их на вкус.
– Ты такая красивая, когда плачешь, – говорит он глубоким и гортанным голосом.
Мы смотрим друг на друга, оба едва дышим, поскольку эта странная магнетическая связь приковывает нас.
Я не могу этого объяснить, но если бы Матео поцеловал меня прямо сейчас, я бы не отстранилась.
Однако он не целует меня. Вместо этого он выходит из комнаты, оставляя меня смущенной и отчаянно нуждающейся в его привязанности.
Глава 27
Матео
Когда я просыпаюсь утром, Ария в моих объятиях. Это происходит каждый день на этой неделе. Наши ночи всегда начинаются одинаково. Ария забирается в кровать и устраивается как можно дальше от меня на противоположной стороне матраса, прежде чем закрыть глаза.
Но в какой-то момент, пока спит, ее притягивает ко мне, как магнитом, и она оказывается свернувшейся калачиком в моих объятиях, прижимаясь к монстру, которого она отчаянно пыталась избежать.
Даже при том, что все это кажется мне чуждым, я действительно не возражаю. Я мог бы легко оттолкнуть ее или потребовать, чтобы она спала в другой кровати или комнате, если уж на то пошло, но по какой-то долбаной причине я хочу, чтобы она была рядом со мной. Впрочем, я мог бы обойтись без лужи слюней, которую она всегда оставляет после себя.
Я смотрю на нее сверху вниз, пока она тихо похрапывает у меня на груди, слюна стекает из ее прекрасного рта на мою кожу, и мне приходится сдержать смешок. Даже пускание слюней какое-то… милое.
Черт возьми, я, должно быть, схожу с ума.
В глубине души знаю, что нам не следует заниматься всем этим домашним дерьмом по миллиону разных причин – ни одна из которых не приходит на ум в данный момент.
Ария шевелится, ее красивые янтарные глаза открываются и фокусируются на мне.
Наше утро всегда начинается так. Сначала она удивлена и смущена, увидев, что снова оказалась в моих объятиях. А затем быстро отстраняется от меня, как будто не может больше ни секунды прикасаться ко мне.
– Прости, – шепчет она, садясь и отодвигаясь от меня.
Сжимаю челюсть от ее ответа. Я бы подумал, что она перестанет извиняться после того, как делала это в течение ни одного утра, но она все еще пытается отстраниться, все еще пытается вести себя так, будто на нее все это никак не влияет. И это сводит меня с ума.
– За что ты извиняешься? За то, что заснула на мне или за попытку утопить меня всеми этими слюнями? – Огрызаюсь я.
Она поворачивается ко мне, потрясенная, явно оскорбленная и смущенная самой мыслью о том, что у нее может быть недостаток.
– У меня не текут слюни, – возмущенно говорит она.
– У меня на груди озеро, которое доказывает это, – говорю я, указывая на доказательства.
Раздраженно пыхтя, она встает с кровати и идет в ванную, захлопывая за собой дверь. Я не могу сдержать смешок. Черт, мне нравится, когда она злится на меня.
Я лежу в постели, слушая звук включающегося душа в соседней комнате. Она также тратит всю горячую воду, но я не буду поднимать этот вопрос. Мне нравится, когда она выходит из душа или ванны, пахнущая цветами и медом. Ее мягкий, неповторимый аромат сводит меня с ума. Это заставляет меня хотеть попробовать ее на вкус, лизать, кусать и трахать. Мне даже все равно, в каком порядке. Я просто хочу чувствовать, как она извивается подо мной, когда я беру то, что хочу.
Сдерживая стон, сажусь на край кровати, беру свой мобильный телефон с тумбочки и открываю, чтобы проверить сообщения, поскольку у меня есть время и его надо убить.
Я наполовину набираю электронное письмо, когда звонит мой телефон. Звонит боливиец по имени Кристобаль Эспиноза. Он пожилой джентльмен, который устраивает одни из самых роскошных вечеринок в стране. Долгое время он был вне игры, посвящая свою жизнь более благотворительным делам.
Я отвечаю на звонок после четвертого гудка.
– Hola!
– Buenos días, (с испан. Доброе утро) Maтeo.
Его голос глубокий и хрипловатый после пятидесяти с лишним лет курения.
– Buenos días, Я слушаю.
Кристобаль звонит только тогда, когда устраивает вечеринки или мероприятия, и ему нужно мое присутствие и деньги, чтобы что-то изменить. Я жертвую много денег на благотворительность. Черт возьми, на юге даже есть школа, названная в мою честь. Но моя доброжелательность не заставляет моих врагов бояться меня, поэтому я редко обсуждаю это с кем-либо, кто не входит в мой ближний круг. Только самые близкие люди знают о моих гуманитарных усилиях.
– В пятницу я провожу мероприятие у себя дома. Приглашаю только самых крупных своих спонсоров присоединиться ко мне на особом ужине. Это сделано для того, чтобы помочь семьям и сиротам, которые были недавно депортированы обратно в нашу страну. Могу ли я рассчитывать увидеть вас там?
– Конечно, – говорю ему. – Я приду с увесистой чековой книжкой.
Это вызывает у него смешок.
– Хорошо, Хорошо, – говорит он. – А теперь, про ужин, ты придешь один или с кем-то?
Он всегда задает мне этот вопрос, хотя уже знает ответ.
– Нет, – говорю я.
– Ах, просто проверяю, – признается он.
Мысль о том, что Ария будет там, мне действительно нравится. К тому времени она получит свой новый гардероб. И наличие предлога одеться и увести ее из этого места на столь необходимое время – вот что заставляет меня заговорить, не задумываясь о последствиях.
– Подожди. Да, запиши плюс один.
Я чувствую улыбку на его лице, когда он говорит мне: – Это замечательные новости. Я буду рад познакомиться с ней. Adiós, (с испан. Прощай) Maтeo.
– Прощай, – говорю я, прежде чем закончить разговор.
Старик занимает особое место в моем черном сердце, и мне трудно сказать ему "нет". Когда я только строил свою империю, мне помогал дядя, да, но Кристобаль – тот, кто финансировал большую часть этого. У него было много денег, и он сделал то, чего тогда никто не делал, – поверил в меня. Он мог видеть мой потенциал, кем я в итоге стану.
Теперь я глава familia, у меня больше денег, чем мне когда-либо понадобится за десять жизней, и больше власти, чем когда-либо должно быть у одного человека. Итак, если старику нужны деньги на благотворительность, я с радостью наполню его карманы. Это меньшее, что могу сделать.
Дверь ванной открывается, и по комнате разносится знакомый аромат Арии. Мой член шевелится в боксерах, когда я медленно встаю и направляюсь к ней. Черт, если бы она была моей, я бы оттрахал ее прямо сейчас. У нее не было бы ни единого шанса против меня. Я доставлял бы ей умопомрачительное удовольствие, пока она не умоляла бы меня трахнуть ее еще.
Глаза Арии расширяются, когда я подхожу к ней. Возможно, она чувствует мои хищные мысли. Она подавляет вздох, когда я прохожу мимо нее, закрываю дверь и прижимаюсь к ней спиной.
Вздыхая, знаю, что ни один из нас не готов пересечь черту между заключенным и возлюбленным. Но, возможно, приглашение ее на эту вечеринку станет началом чего-то нового. Если она увидит мою другую сторону, то, возможно, только возможно, она начнет видеть во мне нечто большее, чем своего похитителя.
