Текст книги "Всё закончится на берегу Эльбы(СИ)"

Автор книги: Антонина Ванина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 21 страниц)

Не без сомнения, но Сандра послушалась и не стала сопротивляться. Огонёк пропал из её поля зрения и в руке неприятно кольнуло. Словно разряд тока пробежал по позвоночнику. Вот только всё вокруг по-прежнему оставалось черно.

– Если не видишь открытыми глазами, тогда закрой их и зри.

Что за странный совет? Как насмехательство. Устало Сандра опустила веки и в этот миг всё вокруг переменилось. Она увидела Амертат, очертания её фигуры подобно тонкому контуру, светящемуся на фоне черноты. В нём не разглядеть лица, лишь стан и движения. Но этого было более чем достаточно, чтобы не цепляться всё время за руку Саватия. Теперь Сандра могла идти сама без оглядки и понуканий, куда бы ни захотелось.

Сандра попыталась сосредоточиться на образах, возникающих то тут, то там, и они изумляли её и даже пугали. По земле и стенам бегали ящерки с очертаниями самых разных цветов: синие, красные, зеленые золотистые, с россыпью крапинок на спинах и полосками вдоль хребта. В ущелье затаился клубок змей, таких крупных, что от одного их вида становилось не по себе.

– Полоз спит, – мечтательно заметила Амертат

– Так они настоящие? – в ужасе спросила Сандра, ибо не подозревала, что темнота может скрывать таких огромных гадов.

– Открытыми глазами их не увидеть, – парировала Амертат, – и кожей их не ощутить. Если они сами не захотят.

– А могут?

– Дваждырожденным они не опасны.

– Как и огоньки, которые ты ловишь? – внезапно вспомнилось Сандре. – Зачем они тебе? Это с их помощью ты обманываешь смертных, заставляешь их плутать в лесу?

Но Амертат не стала отвечать, а только заливисто рассмеялась.

В одну из ночей, проведённых на поверхности, Сандра любовалась на удивительное и пугающее зрелище. Была страшная сухая гроза и молния била в землю, неизменно, раз за разом в одно и то же место. Один удар, второй, третий... десятый. Сандра заворожено наблюдала за этим буйством стихии и гадала, что же такое лежит в земле и притягивает молнии одну за другой.

– И-ида, – неожиданно рядом с ней протянула Амертат, – какая страшная смерть.

Сандра вздрогнула. Она не ожидала, что чужой человек помнёт имя некогда близкой ей тёти Ида.

– Как ей было страшно проснуться под землей в своей могиле, – продолжала вещать Амертат.

– Что ты такое говоришь? – испугано вопросила Сандра. – Она умерла от тяжелой болезни.

– Откуда ты знаешь? – Губы Амертат растянулись в противной самодовольной улыбке, а голос в голове Сандры продолжал ласково изрекать, – В ту пору было так много спящих людей. Но никто не дождался, когда они проснутся. И их всех зарыли в землю.

– Замолчи, – с нажимом процедила Сандра, – не надо мне твоих откровений.

Наверху царила осень и приближалась зима. Навигационный навык изменил Танасису. Уже второй месяц десять альваров блуждали по земной поверхности не в силах найти ни одной земляной норы, чтобы спуститься вниз. Они остались без укрытия, без возможности спрятаться от яркого солнца и людей. Днюя в лесной чаще, они безнадёжно отстали от стремительно удаляющейся линии фронта. Поблизости раскинулись людские селения и, несмотря на активные протесты Сандры, со дня на день кровопийцы готовились наведаться к смертным, пока не повстречали в лесу одинокую корову. Глупая скотина отбилась от стада, и решила заночевать на окраине леса. Кажется, безалаберные хозяева даже не порывались искать заблудшую. Корова стояла под деревом, апатично жевала траву и с глупым равнодушием глядела на обступивших её людей в белых одеждах. Она не пыталась убежать, лягнуть или замычать, когда ей рассекли шкуру по бокам. Оголодавшие кровопийцы были рады и крови животного, тем более что оно не возражало. Только когда альвары до отказа набили животы малополезной, но всё же кровью, безжизненная туша завалилась на бок. Сандре подумалось, что на следующий день мертвое животное найдут её нерадивые хозяева и станут гадать, почему их скотина померла от десятка царапин на боках. Но виновников её кончины здесь уже не будет.

С началом снегопадов коровы перестали разгуливать по окрестностям сёл. С другой стороны, и продвижение фронта существенно затормозилось. С наступлением метелей можно было без труда ходить в дневной мгле и скрываться от замешкавшихся пехотинцев за завесой снега и ветра. Когда они теряют силы и падают на снег, так лёгко подойти к ним, положить ладонь на холодеющее лицо и пообещать приятный сон под вой пурги. Единственное, что согревало альваров в такое ненастье, была остывающая человеческая кровь. Теперь Сандра поняла, что случалось с теми, кто отставал от колонны и замерзал в русских снегах. Они погибали не в одиночестве.

– Мы же не умрем от холода? – в надежде спрашивала Сандра, пытаясь закутаться в легкое покрывало.

– Никто из нас не умирает, – буркнул Танасис. – Те, кто ложится в снег, оттаивают весной. Но мы не станем лежать.

Его категоричность вселяла уверенность, а вскоре на белом снежном покрывале путникам встретились чёрные пятна провалов земли. От них поднимался пар, а значит, внизу было куда теплее. Наконец, альвары нашли спасительный вход в подземелье, где, невзирая на времена года, всегда было тепло.

Зимнее путешествие обернулось для Сандры унылым чередованием тоннелей, кишащими разноцветными огоньками, и утомительными спусками и подъёмами наверх. Прошёл год, как она узнала, кем является на самом деле. За это время, она увидела много удивительных вещей, но не узнала ничего нового о своих спутниках. Да и никто из них за всё это время даже не пытался расспрашивать её, какова она теперь, жизнь на поверхности земли. Их устраивало виденное по ночам и осознание, что сейчас идёт самая страшная война, приносящая для них вдоволь пропитания.

Их отшельническая жизнь так и не стала понятной и близкой самой Сандре. Кроме слов: "В этой черноте только наши белые тела разбавляют тьму. Здесь всегда покой. Нет раньше, нет позже. Нет вчера, нет сегодня", – ничего вразумительного ей больше не отвечали. Сандра только и ждала дня, когда закончится война, чтобы покинуть этот унылый мир и вернуться домой.

– Кто даровал тебе вторую жизнь?– внезапно спросила её Амертат.

– Тот же, кто и отнял первую. Мой муж. Я уже говорила об этом тебе.

– Почему-то ты не врешь, – озадачено констатировала Амертат, – но говоришь явную чушь.

– Почему чушь? – оскорбилась было Сандра.

– Потому что так не может быть.

Когда до Сандры дошел смысл её слов, она ужаснулась. А ведь и вправду, смертный не может дать бессмертия, как рожденный ползать никогда не сможет летать. Что-то случилось в жизни Сандры неправильное и противное всем законам природы. И как с этим жить среди кровопийц, которые явно понимают, что она им не ровня, Сандра не знала.

– А как может быть? – спросила она, – кто даёт нам вечную жизнь?

– Этот секрет не нашего круга, – призналась Амертат, многозначительно указав пальцем вниз.

И снова этот намёк, что в подземельях есть кто-то ещё. Ещё один нижний этаж, ещё одна цивилизация. Сандра не могла не поинтересоваться:

– Они хотя бы не пьют нашу кровь?

Амертат залилась противным смехом.

– Ты боишься? Хуже того, что с нами стало, они уже не сделают. Мы и так на самом дне, дальше некуда стремиться. Им лишь интересно наблюдать за нами и играть со смертными. Или смотреть, как мы с ними играем. Это ведь забавно, ты же знаешь.

Сандра сделала пару шагов назад, пятясь от Амертат. Нет, она не знала.

Альвары – это эксперимент тех, кто живёт внизу? Откуда в подземелье столько блуждающих огоньков? Почему они обгоняют альваров и стремятся на северо-запад? Кто они на самом деле, зачем им лететь в Германию? Почему все вокруг такое злобное и пугающее? Стоит закрыть глаза, как призрачные птицы летят в лицо, будто хотят выклевать глаза.

От этих видений можно было спастись только наверху. А там наступила весна. На ледяной корке озера зияла аккуратная круглая дыра. От воды валил пар, а полынья начала замерзать. Значит, дело не в горячем ключе. Это блуждающий огонёк не так давно нырнул или вынырнул из озера – Сандра успела изучить их повадки.

Когда льды сошли, у Сырчана появилась странная идея переплывать водоемы, чтобы срезать путь по суше. Подземные ходы в этих местах оказались сильно порушенными и подтопленными грунтовыми водами, и потому пришлось согласиться с его планом.

На берегу озера стояла лодка. Под покровом тумана Сырчан переправлял соплеменников на другой берег. Когда лодка с Сандрой и Саватием доплыла до середины озера, туман стал отступать. Можно было разглядеть берег и людей около него. Это были солдаты в незнакомой Сандре форме, и они внимательно смотрели на лодку.

– Они же нас заметили – взволнованно прошептала она.

– Пускай, – буркнул Сырчан. – Всё равно не уразумеют, что зрят.

Действительно, никто не кинулся в их сторону – солдаты стояли как вкопанные, а волна тумана, вновь скрыла лодку от глаз смертных.

Что могли подумать смертные, видя, как в тумане появляется лодка с человеческими фигурами в белых одеяниях? Не иначе как приняли альваров за призраков. На их бы месте Сандра подумала бы именно так.

Незнакомая военная форма натолкнула Сандру на мысль, что её компания давно покинула пределы России. Где они сейчас? В Румынии? В Польше? Далеко ли ещё до Баварии?

– Мы в землях гуннов, – объяснила всезнающая Амертат, когда они устроили привал в подземном зале. – Вот куда ушли твои родичи, Шавфай, – насмешливо кинула она Саватию. – Потомки тех, кто остался тверд в своей вере, сейчас уезжают на север. Не все из них вернутся обратно.

Сандра не понимала, о чём она говорит, тем более не понимала, почему она называет Саватия другим именем. Или он обманул её и его действительно зовут Шавфай?

Наверху раздался глухой гул, и вмиг по стенам разлилось фиолетовое свечение. Оно обволакивало своей переливающейся паутиной весь зал, но не трогало людей и совсем не резало глаз.

– Это небесный огонь вошёл в землю и спустился к нам, – объяснил Саватий.

Раньше Сандра и подумать не могла, что бьющая в землю молния не пропадает вовсе, а уходит глубоко вниз, чтобы и подземные люди смогли ею любоваться.

На кончиках пальцев сгустились капельки света. Стоило Сандре тряхнуть кистью, как искры упали на землю и исчезли – наверное, устремились дальше вниз. Такое электричество не било и не щипало. Пройдя сквозь земную твердь, оно очистилось от грубой силы и стало мягким. И это не могло не вызвать восхищения.

Чем дальше альвары шли на запад, тем больше подземных чудес являлось их глазам. Стены одного коридора излучали зеленый свет, такой сильный, что Сандра отчетливо видела лица своих спутников открытыми глазами. Впереди показались каменные ступени. Они искрились красными и огненными бликами, и ступать по ним было странно и опасливо. Но затем произошло и вовсе сюрреалистическое событие – из глубины стены полилась органная музыка.

– Старый Философ здесь, – объявила Амертат. – он приютит нас.

С чего вдруг она была в этом так уверена, Сандра не знала. Когда в зелёном коридоре показалась белая фигура, все сомнения отошли на второй план. Старый Философ был и вправду стар – белая борода по пояс скрывала многочисленные морщины на лице. Сандра и подумать не могла, что получить вечную жизнь мог и пожилой человек, ведь все её спутники выглядели не старше сорока лет. Философу же на вид можно было дать все восемьдесят.

Заметив Сандру, он тут же подошёл к ней. На его старческом лице светилась улыбка.

– Вот и ты, дитя, – прохрипел он слабым голосом по-немецки, – дитя Солнца и Луны. Может ли так быть – Луна и Солнце в нашем-то нижнем мире?

Сандра стояла как вкопанная, не решаясь пошевелиться. С одной стороны, старик казался ей выжившим из ума, с другой – не хотелось его расстраивать – пусть и дальше несёт свою чушь. Странно только то, что он как и Амертат знал на каком языке с ней говорить.

– В одном теле две природы, – продолжал восхищаться он. – Ты и мужчина и женщина, а в сути никто. Ты андрогин и ты гомункул. Ты вершина искусства королей. Кто же тот философ, что дал тебе вторую жизнь?

Сандра не собиралась отвечать. Уж очень ей было неприятно всё это слушать. За кого Старый Философ её принимает? Почему и он упорно считает её полу-мужчиной? Что они с Амертат вообще задумали?

Пока над землей грохотала артиллерия, никто из альваров не решался подняться наверх. Старый Философ уверял, что над их головами лежит большой город. Стало быть, в уличных боях будет множество раненых. Старый хитрец поделился с Игдамнаем секретом, как из подземного коридора подняться в ещё один коридор, а из него – пробраться в подвалы людских домов.

Спрятавшись от настырного старика в одном из тёмных ходов, Сандра закрыла глаза. Перед внутренним взором мелькали цветастые ящерки, которые бежали куда-то прочь, но строго друг за другом.

– Алека-Алека, – позвала её Калиопи.

Сандра обернулась. Женский силуэт махал ей рукой. Она пошла за Калиопи, и что удивительно, ящерки бежали в том же направлении.

– Куда ты меня ведёшь? – спрашивала Сандра, не надеясь получить ответ.

– Фонтан. Нектар, – только и выговорила Калиопи.

Они вошли в просторный зал, где успели собраться и остальные.

– Вот, дитя, – радостно протянул к Сандре руки Старый Философ, – вкуси от источника жизни. Он дарует тебе вечное бытие.

– Оно у меня и так есть, – заметила Сандра.

– Конечно. Но что есть жизнь вечная без мимолетного наслаждения?

И он повел её в середину зала, туда, где стоял фонтан выше человеческого роста. С потолка к нему стекали золотистые капли, они падали искрящимися ручьями в каскад из семи чаш. Сандра не могла налюбоваться на это великолепие. Но стоило ей открыть глаза – вокруг Сандру окутывала лишь чернота. Но внутренний взор являл ей цветастую картину, где каждый мог подойти к чаше, зачерпнуть ладонью волшебную влагу и испить её. Что если этот источник подобен тому светящемуся подземному озеру, что исцелил Сандру от обморожения? Какое же наслаждение могут подарить золотые капли?

Завороженная фантастическим зрелищем, она нерешительно шаг за шагом подступала ближе. "Боже..." – раздался голос в пустоте. Действительно, это божественное зрелище, только Всевышнему подвластны такие чудеса. "Господи... помоги..." – продолжал увещевать бесплотный голос. И Сандра опустилась на колени, чтобы впервые за долгие годы помолиться и поблагодарить Спасителя за явленую ей милость и чудо.

Но стоило Сандре перекреститься, как что-то с грохотом рвануло над её правым плечом и рассыпалось искрами. Эти искры дали свет, от которого заслепило в глазах. В этот недолгий миг Сандра успела отчетливо увидеть то, что неумолимо врезалось в память: к огромному сталагмиту вверх ногами был привязан человек, вокруг которого столпилось с десяток кровопийц. Кто-то приник к одной ноге, кто-то к другой, к руке, шей, порезу на груди, спине, животе. Все они жадно пили, вылизывали сочащуюся кровь. И с каждым ударом его сердца её оставалось всё меньше. Сандра разглядела его растерзанную военную форму и поняла – он красноармеец. "Господи... помилуй меня... грешного... спаси...", – были его последние слова.

Сандра закричала, бессвязно, во весь голос, от отчаяния и боли внутри. Перемазанные кровью белые лица успели обернуться к ней, прежде чем искры погасли.

– Господи... да что же это? – в бессилии рыдала она в темноте. – Зачем?..

Долгое время она приникала к ранам погибающих воинов, но никогда не тронула ни одного советского солдата. С тех самых пор как она увидела голодные звериные глаза юноши в рижском лагере, она бы никогда не посмела сделать больно ни одному из них, ни одному. А кровопийцы... Они его убивали, выпивали, как бессловесную скотину.

– Тише, дитя, – наущал Старый Философ, – не надо слёз. Просто вкуси и ощути силу внутри себя.

Сандра и не думала поддаваться. В ней кипела ярость, какой она не знала никогда. Ей хотелось поколотить всех и каждого до кого дотянется. Она в злобе оттолкнула Старого Философа, посмевшего положить ей руку на плечо, и закричала:

– Да кто вы все такие!? Что вы делаете? – С этими словами она принялась расталкивать недавних компаньонов от солдата. – Мальчик, потерпи, я отвяжу тебя, ты слышишь?

Но он уже не мог ничего ответить.

– Господи-Господи... – бессильно шептала Сандра, касаясь пальцами его застывшего лица.

И тут она вспомнила. Вспомнила, как поддалась дьявольскому искушению, наущению Амертат, снять крест, чтобы увидеть призрачные иллюзии в темноте, видеть то, чего нет, и не видеть того, что есть на самом деле. Цепочка оказалась на месте, в кармане. Не мешкая ни секунды, Сандра натянула её на шею.

– Успокойся, Александра, – раздался в голове голос Амертат, – не нужно истерик на пустом месте. Мы все здесь пьём кровь смертных. И ты тоже пьёшь...

– Убирайся из моей головы, ведьма! За всю свою жизнь, я не убила ни одного человека, слышишь, дрянь, ни одного! Целый год была на линии фронта, но и там не отняла ничьей жизни... Да вы все здесь хуже карателей! Для вас что человек, что скотина – совсем не видите разницы?!

Почему же она так поздно поняла их истинную природу и намерения. Для белокожих кровопийц люди лишь пища. Им не придёт в голову, что со смертными можно водить дружбу или любить их – только кровь, остального для них не существует вовсе. К чему же все эти заверения, что все альвары одинаковы и их кровопийская природа едина? К чему обман? А ведь Сандру чуть не подвигли поучаствовать в этом кровавом пиру. И всё же она не такая, у неё кожа не белая и мысли не чёрные.

Спотыкаясь и ударяясь о стены, Сандра бежала прочь, не зная куда, лишь бы подальше, прочь от этих упырей, что охотятся за кровью смертных в ночи. Впереди мелькали блуждающие огоньки, Сандра в страхе крестилась и они отступали. Стало быть, всё здесь внизу есть дьявольское порождение. Все эти подземелья и есть преддверие преисподней.

В темноте раздался странный свист. Он звучал как осмысленный говор неких существ, что прячутся в подземелье. Неужто это и есть те, кто живёт ещё ниже? И они пришли за ней. Когда свист смолк, по земле пронесся цокот копыт. Сандра чувствовала кожей, что кто-то бежит за ней, но на двух задних ногах – по-человечьи. Но ведь у человека не может быть копыт. Но тех нелюдей было много, и они гнались следом, а Сандра чувствовала, как они хватают её за покрывало и пытаются его сорвать. Все время, что Сандра бежала без оглядки и остановки, по её щекам бежали холодные слезы, и с замирающим сердцем она непрестанно читала молитвы, все, какие знала:

– ... избави меня от всех навет вражьих... от всякого колдовства... волшебства, чародейства и от лукавых человек... отврати и удали всякие злые нечестия, действуемые по наущению дьявола... Кто думал и делал – верни их зло обратно в преисподнюю...

45

Долгие дни, недели... Бог знает, сколько времени, Сандра слонялась по тёмным тоннелям, которых не видела, только чувствовала кожей ладоней их стены. Она решила, что больше не закроет глаза и не поддастся обману дьявольских видений. Больше она не снимет креста. За всю свою жизни, Сандра не обращалась к Небесам так часто, как теперь. Наверно и тот красноармеец тоже был атеистом, вот только в час опасности вспомнил о Боге, ибо в миг опасности, когда ты один, больше не у кого просить помощи. Теперь и Сандра просила прощения и заступничества. И её услышали.

Еле переставляя ноги от потери сил, Сандра вышла к узкому проходу, где узрела спасительный свет впереди. Он слепил глаза, не давая приблизиться. Теперь Сандра поняла, что значит стать подземным обитателем. Солнце не хотело её больше видеть. Может она успела побелеть с ног до головы? Кажется, нет, только кожа на руках немного обветрилась.

Когда солнце зашло, Сандра смогла выйти наружу. Она стояла на склоне высокой горы. Позади осталась пещера, а впереди сияли огни больших и малых городов. Но были и огни на небе, что срывались подобно звёздам и падали на землю. Выли сирены, и грохотали глухие разрывы вдали. Город бомбили.

В ужасе Сандра кинулась обратно к спасительному укрытию. Хотя, если снаряды долетят туда, она рискует остаться в заваленном камнями подземелье. Может даже, навсегда.

Так продолжалось много суток. Днём Сандра не могла выйти наружу из-за слепящего света, к которому старалась привыкнуть, ночью – из-за карающих огней с небес.

Вскоре у неё появилась компания – чёрная крыса прибежала к пещере со стороны города. Обнаружив Сандру, она упорно тыкалась мордочкой ей в руку, не кусая, но и не давая себя погладить.

– Что ты льнешь ко мне? Знаешь сколько таких, как ты перерезал мой муж? Никакие вы не завоеватели человечества. Вы нас не победите. Что вы будете делать без нас, без наших складов с едой? Просто передохните и пожрёте друг друга, а кто останется, будет бегать по полям, спасаться от птиц и зверей. Без человека вы никто, вся ваша сообразительность тут же улетучится. Неужто серые умнее вас, чёрных, а? Я видела, в России твоих сородичей прогнали со свистом. Так что бегай пока, скоро они и сюда доберутся.

Сандра сидела в пещере, с тоской глядя на освещенный светом луг и неизвестный город вдали. С каждым днём она всё ближе подбиралась к выходу. Когда глаза привыкли к свету, Сандра сделала попытку выйти на солнце. Когда Сандра встала к нему спиной, то с облегчением поняла, что её тень осталась при ней. Подземелье кровопийц ничего у неё не украло. Теперь до неё стал доходить смысл слов Саватия. В темноте нет света, а потому и нет тени. Вот и всё что он и хотел этим сказать в их первую встречу.

Голова закружилась, и Сандра вернулась в убежище, решив, что ещё слишком рано разгуливать средь бела дня под открытым небом. А внизу раздавались голоса, звонкие и радостные. Двое детей взбирались на гору. Девочка подзадоривала мальчика, а тот не желал от неё отставать.

– Давай, заходи, – подначивала его девочка, пока они вдвоем стояли у входа в пещеру, – или боишься Крысолова?

– Не боюсь, – с вызовом кинул он своей спутнице и двинулся вперед во тьму.

– Смотри, Ганс, а то заиграет Крысолов на своей флейте и уведёт тебя.

– Нет здесь никакого Крысолова, трусиха.

– Я трусиха?! – и со смехом она кинулась внутрь, обгоняя мальчика.

– Эй, Лизель, нечего тут бегать. А то заблудишься.

Как странно, но они совсем не заметили Сандру, одиноко сидящую на камне в тени. Но она заметила их и очень внимательно слушала. Дети говорили по-немецки. Значит, она всё-таки смогла добраться до дома...

– Да, дети, – устало протянула Сандра, подивившись скрипучести собственного голоса. – Не ходите далеко в пещеру. Там и вправду опасно.

Дети вздрогнули и повернули к ней свои личики. По их выражению, Сандра поняла, что, наверное, после долгих месяцев подземной жизни, со стороны она выглядела не так ужасно, как ей самой представлялось. Наверное, и её взгляд не казался им хищным. А может, дети просто не понимали, не могли себе и представить, что грязная оборванная и голодная женщина из пещеры может быть опасна.

– А, – понимающе протянула девочка, – так вы беженка. Вам надо в ратушу. Там вас зарегистрируют, дадут карточки и устроят на работу. Моя тётя приехала из Дасселя, ей всё дали.

– А что за город там внизу?

– Хамельн.

– Хамельн-Хамельн... – повторяла Сандра, пытаясь сообразить, в какой части страны она оказалась. – Что за Хамельн?

– Вы что? – удивленно вытаращилась на неё девочка, – никогда не слышали про хамельнского Крысолова?

– Какого крысолова? В вашем городе проблемы с крысами?

Мальчик было рассмеялся, но быстро закрыл рот ладошкой.

– В Хамельне больше нет крыс, – серьёзно объясняла ей девочка, и Сандра невольно улыбнулась, памятуя о чёрном грызуне, что бегал где-то в пещере. – Когда-то давным-давно жители города обратились к Крысолову, чтобы он изгнал всех крыс их Хамельна. И он их изгнал. Он играл на своей дудочке, и крысы шли за ним на звуки музыки, а после кидались с обрыва в реку, к которой он их заманил. Когда Крысолов выполнил свою работу, и горожане отказались заплатить ему, он заиграл на своей дудочке вновь и увёл из Хамельна всех детей. Говорят, он заманил их на эту гору, и все они скрылись в этой пещере. И больше ни детей, ни Крысолова никто не видел.

Сандра внимательно выслушала этот серьёзный рассказ и заключила:

– Я поняла. Это сказка о Пестром Флейтисте. Так?

– Это не сказка, а легенда.

Удивительно, но девочка в это действительно верила.

– А зачем вы пришли сюда? – спросила Сандра. – Вдруг Пестрый Флейтист уведёт в пещеру и вас?

– Нет никакого флейтиста, – настаивал мальчик.

– Есть, – упрямилась девочка, – даже на доме в центре города есть памятная табличка. Там написано, что он есть.

– А может флейтист совсем не пестрый? – поинтересовалась у детей Сандра. – Может он носит белую накидку?

Дети снова заспорили и сошлись только на том, что пора возвращаться домой. Девочка снова наказала Сандре зарегистрироваться в ратуше. В этом был смысл. Если ей дадут работу, то дадут продуктовые карточки. А на карточки можно выменять... разрешение проткнуть медицинской иглой вену и выпить немного крови. Да, так будет привычней, так будет правильнее, чем... Сандра даже не хотела вспоминать про белых кровопийц и их дикие нравы. Ей только оставалось надеяться, что в городе найдутся милосердные люди, кто поймёт её нужду и кому позарез нужна еда.

На следующий день выдалась облачная погода, и Сандра решилась покинуть пещеру раз и навсегда. Она спустилась в город. Это и вправду был Хамельн, а значит не так далеко лежит Ганновер, тот самый город, где вампир Фриц Хаарманн охотился на молоденьких юношей... Добраться до него оказалось не так сложно, как блуждать по тёмным тоннелям под землей. Сложнее оказалось принять увиденное.

Чёрная копоть заслоняла небо. От горящих руин продолжал исходить жар, что нельзя было подойти к ним близко. Кварталы стали грудой камней. Стекла оплавились и растеклись по земле. Вырванные с корнем деревья валялись по обочинам. На дорогах штабелями лежали мертвые тела – дети, женщины, старики. Вот ноги, обтянутые чулками, а рядом лишь чёрная зола – тело сгорело, а ноги в чулках остались...

Это не реальность, это мираж, ожившие картины Босха. Адово пекло. Женщины... как много мертвых женщин... Повсюду горячий ветер разносит обгоревшие печатные листы – остатки библиотеки. Миллион томов погибло в эту ночь. Такого всесожжения не добились нацисты в дни, когда устраивали костры на площадях из книг "негерманского духа".

Днём небо над Германией принадлежало американским истребителям, ночью – английским. Тысячи бомб и канистр с фосфором сыпались на мирные города, где не было ни одного военного объекта. День за днём люди расставались с кровом и жизнью, а власти словно отказывались верить в кровожадность врага, жертвуя немецким народом во имя победы, которую уже не завоевать. Народ их совсем не интересовал, с трибун они лишь разорялись о порушенной архитектуре и памятниках истории. Никто не говорил, сколько человек погибло после очередной бомбежки. Оказалось, жизни людей из того самого немецкого народа не особо волновали власть имущих.

Чего хотят союзники? Разве в Ганновере так много стратегических целей? Сколько англичане и американцы разбомбили здесь казарм и заводов? Ни одного – все они надежно защищены от налета авиации, оборона может дать ощутимый отпор. Союзники бомбят жилые кварталы, потому что с воздуха безопаснее воевать с женщинами и детьми. Сколько ещё они будут продолжать это зверство? Англичане мстят за налеты на Лондон? Что ж, их месть перекрыла собственные потери в десять раз. А что нужно американцам? Они-то за что мстят?

Наверное, и Мюнхен теперь лежит в руинах. Нет больше дома, где жил профессор Юлиус Книпхоф и его внуки. Нет больше родной квартиры, нет гемотрансфузного аппарата. Больше некуда возвращаться. Негде укрыться и переночевать. Все города Германии сейчас превратились в пустыню.

На руинах горящего Ганновера Сандра разыскала представителей власти, чтобы пройти процедуру регистрации и снова стать подданной Третьей империи.

Она соврала, что её прежние документы сгорели при пожаре, безбожно переврала своё имя и назвалась Сабиной Бильрот, потому как в тот момент думала о баварской бабушке и тёте Иде. Она сказала, что ей двадцать пять лет, и она владеет навыками оказания медицинской помощи.

Карточек Сандре не дали – их и так было мало, что не хватало выжившим горожанам, не говоря уже о пришлых. Вся Германия в этом году голодает, разве она об этом не знает? Да, за три года отсутствия в стране Сандра и вправду была не в курсе.

Вместо карточек, ей поступило предложение:

– В оздоровительном лагере неподалеку вакантно место повара. Вы ведь умеете готовить? Прекрасно. Можете ехать завтра же. Там вас ждёт полный пансион – еда и проживание.

– Что за оздоровительный лагерь? – поинтересовалась Сандра.

– Для рабочих из трудовых лагерей. Многие сейчас болеют. Туберкулез, истощение, вы понимаете...

И "Сабине Бильрот" пришлось согласиться. Ничего страшного, когда-то она готовила для Даниэля, а теперь будет делать то же самое для сотни юношей и девушек, что несли трудовую повинность, но заболели. Может быть, старые навыки медсестры ей тоже пригодятся. Лишь бы в лагере нашёлся кто-то, кто откроет перед ней вену.

И машина умчала Сандру на север, чтобы выгрузить у места будущей работы. А когда ворота лагеря затворились за её спиной, Сандра узнала, что оказалась в Берген-Белзене – ещё одном филиале ада на земле.

46

Сандру жестоко обманули. Не было никакого оздоровительного лагеря и никаких юношей и девушек, отбывающих трудовую повинность. Был один большой транзитный комплекс, куда свозили людей со всех концов завоеванных земель. А внутри – фабрика по производству синтетической резины и небольшой госпиталь.

Вот где ковалась военная машина Тысячелетней империи – в десятках таких же лагерей, где в неволе за еду трудились тысячи иностранцев с захваченных земель, особенно те, кто по закону империи не мог стать её гражданином и получить гражданские права – евреи.

Тысячи людей ютились в бараках по ночам, а днём шли работать на фабрику, и все ради того, чтоб получить на обед миску супа, кусок колбасы с хлебом и чашку суррогатного кофе. Тысячелетняя империя вела войну силами арестантов-смертников на фронте и рабов в тылу. Это даже не средневековье, это древняя деспотия.

Сандре сказали, что когда-то в самом начале в Берген-Белзене был лагерь советских военнопленных, и за год заключения почти все они погибли. Ей не нужно был объяснять, почему так вышло. Ещё через год на это место свезли заложников – иностранцев с паспортами нейтральных стран, в обмен на которых надеялись вернуть немецких солдат, попавших в плен или получить валюту. Почему-то союзников не заботила судьба этих заложников – никто не рвался спасать и выкупать их. А их все везли в лагерь и везли. Кто-то из новоприбывших жителей Венгрии пытался возмущаться на чистом немецком языке, но не повышая голоса.