Текст книги "Путями Сталкеров"

Автор книги: Антон Тихонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 13 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 13.

Хамифрог дернулся еще несколько раз и затих на песке, почерневшем от крови.

– Хорошо ты его, командир! – возглас Долгова чуть было не разорвал мой наушник.

– Чего так орать-то!? – рявкнул в ответ я, но скорее для проформы: похвала из уст со всем несогласного Романа особенно приятна. – Лучше скажи, почему урода прозевал? – уже более спокойным тоном закончил я. Все-таки, падки люди на лесть. .

Долгов привычно засопел – чувствовал за собой вину. Как я уже говорил, в этой Зоне за мутантов разных именно Борода отвечает, вместе с Паки. Но с малого какой спрос: ученик – он и есть ученик. А вот Ромка, видать, отвлекся, в результате чего только отточенные в зонах рефлексы спасли меня от укуса лягушки-переростка.

Хамифроги, кстати, типично здешнее, иранское чудо; нигде, кроме как на территории бывшей Персии не встречающееся. Метровый, от тупого рыла до копчика, мутант, явно – выходец из семейства лягушачьих, имел отвратительную привычку затаиваться в ухоронках, поджидая шатающуюся по округе пищу, желательно слабую и беззащитную. Стоило будущему обеду появиться в пределах его зрения, хамифрог распрямлял пружину тела, и обрушивался полцентнером веса на жертву. Жертве мало не казалось… Но главным оружием мутанта являлась отнюдь не кинетическая энергия прыжка; лягушка великолепно могла поразить цель плевком. Плевком жидкости, разительно похожей по воздействию на сильно концентрированную кислоту, тварь наносила мишени раны несовместимые с жизнью. Впервые с этими мутантами столкнулись американские военные советники, кишмя кишевшие в дообменном Иране. Назвали янки большую лягушку по-американски просто: chemifrog. Ну а уже достопочтимые местные жители переиначили заморское слово на свой лад. Шкура прочная у этого гада – пули практически не берут. Зато гранаты разрывают – за милую душу. Хамифроги, как и плетуны, сабки, прочие мутанты полностью опровергали все законы эволюции, но за неполных два десятка лет, прошедших после Обмена, мы разучились удивляться.

– Проехали. Борода, нам до Ангаров осталось пять кварталов, так?

Молча кивает. Вот за что я его уважаю, так за то, что головешка варит. Раз всего ходил – и все помнит. Я, правда, тоже.

Можете спросить – почему к Ангарам этим путем, через Казармы идем, где из-за любого угла может хамифрог или сабка выскочить? Ведь у каждого аэродрома взлетно-посадочная полоса есть, вокруг которой километры свободного пространства. На таком расстоянии никто из засады не выскочит, потому что ее, засады, и негде сделать. Ну, окромя норочников. Только закрыта ВПП для сталкеров. Аномалиями утыкана – по самое не хочу. Прессы, воронки – это еще цветочки. "Синие пчелы" – вот что страшно. Помню, года полтора назад, когда еще Land of Corpse только осваивать начинали… Скооперировались мы тогда с одной группой местных "ходящих". Попробовали через ВПП пройти. Не получилось. Нашей группе повезло – все целы остались. А вот одному из иранцев… На моих глазах: крался человек, осторожно, по сторонам поглядывая. Словно не в чистом поле, а в городских джунглях. Не помогло. Заорал вдруг дико, кинулся одежду на себе рвать. В пяти метрах от меня стоял. Рвет одежду, а там, под кожей, будто какие-то синие насекомые копошатся. Орет сталкер, но его крики, постепенно нарастая, заглушает гул пчелиного роя.

Полминуты все длилось (привычка точно замерять время – одна из важнейших у любого сталкера), а затем: мерзкий не то хруст, не то чавкание – и развалился человек на кровавые ошметки. И все стихло.

Несколько групп потом еще "синих пчел" встречало. С тех пор рискнуть пройтись по ВПП решали лишь начинающие или самые отмороженные сталкеры…

Кстати, не стоит забывать и о простых мутантах. Да, исподтишка никакой урод не набросится, но, скажу я вам, стоять посреди открытого места против лавы сабок – тоже удовольствие не самое приятное. Забавное зрелище, кстати: стая, пока до цели добежит, процентов двадцать особей потеряет. То пресс тройку расплющит, то пчелки на куски несколько разорвут; больше всего, конечно, норочники помогают. Подрывают пласт земли и визжащий клубок пропадает из виду. К сожалению, и оставшихся хватает для того, чтобы любому отряду сталкеров принять одно единственно верное решение: бежать!

И ладно сабки, встречались в Земле мертвых твари и пострашнее. Двоюродные братья "обезьян" из Кургудульской Зоны: мощные бронированные уроды, абсолютно лишенные, на счастье, телепатического дара в частности и какой-либо сообразительности в целом. Найдет себе мишень такой "танк" и будет переть на нее, пока либо сам, нахватавшись гранат под ноги не ляжет, либо… Тогда не везет мишени.

Кстати, не мной замечено, но в каждой Зоне в общем одинаковые мутанты чем-то, да отличаются. Причем чем дальше, тем больше. Те же сабки – бич затерянной в тайге родной Базы – здесь, на юге, сотнями ввалятся под автоматными очередями и опасности, кроме как в стаях, для опытного сталкера не представляют. Или плетуны. В Corpse Land это не гиганты из лесов: местные размером немногим больше дообменного птицееда; яда тоже не содержат. Единственная неприятность от них – паутина. Липкая, собака, и прочная – ни ножом, ничем не режется. Только огонь и помогает. Правда, развешивают свои охотничьи сети здешние плетуны не на людей: основная их пища здесь местные крысы. С виду – абсолютно обычные, проклятые грызуны один из самых страшных соперников в Земле трупов. Эти крысы абсолютно лишены инстинкта самосохранения, и, если стае придет в головы напасть на человека, особи в своем упорстве не уступят "обезьянам"-гуманоидам.

Почти прошли квартал. Ну, кварталом, само собой, Команда расстояние между двумя рядом стоящими бараками называет. Остается четыре. Придется поплутать немного – на самом деле, ангар возвышается прямо над бараком, вдоль которого идем. Кажется, чего проще: зайди в здание, через окно вылези – вот тебе и Ангары. Вот и лезь, если кажется! Ничего простого в Зонах не бывает. Первая заповедь сталкера в Чужих Зонах: не заходи в дома! Ни при каких угрозах. Просто в этих кишащих аномалиями местах, дома являются самой аномальной зоной. Откроет дверь человек, зайдет – и все. И только его и видели. Пропадает, будто и не было никогда. За ним следом товарищи заходят, все внутренности помещения перетряхивают – ничего не находят. Выходят – целые и невредимые. И невдомек им, куда пропал собрат по оружию. Практически любой дом может учудить такую штуку с человеком. Поэтому и напутствуем молодых – ни в коем разе!

– Стоп! – шепот Бороды молотом бьет по ушам посреди окружающей тишины. Кстати, почему нет звуков? Исчезло даже привычное потрескивание фона. Неужели впереди воронка?

– Что там, Ромыч?

В ответ Долгов указывает стволом винтовки. Ага, теперь сам вижу. Из-за угла нашего барака, на земле, выглядывает черное пятно. Жестом командую Денису, тот снимает "калаш" с предохранителя.

Подхожу к самому краю барака; осторожно, снизу, высовываю зеркальце. Несколько плавных поворотов позволяют увидеть всю картину. Да, Паки сегодня явно не повезло – его психике угрожают серьезные испытания. Еще несколько взглядов. Вроде бы, все чисто. Да и не чувствую я угрозы.

– Вперед!

Выкатываемся с Денисом практически одновременно: если и засел спереди в укрытии кто-нибудь, то пусть у него глаза разбегутся! Нет, действительно, эффективный метод – если обойти с фланга позиция не позволяет, то схема "нескольких целей" даст несколько мгновений форы перед выбирающим мишень противником.

Тишина. Никто не палит в нас из автоматов, не сбегаются со всех сторон мутанты. Только приглушенный испуганный возглас Дениса. Увидел.

– Борода, здесь чисто. Подсасывайся.

Сам иду к Паки. Тот застыл столбом, не в силах отвести глаза от открывшейся ему картины. Все-таки не окреп еще паренек, не может в экстренных ситуациях себя контролировать. Главное сейчас, чтобы не стошнило его прямо в противогаз.

– Ирисметов? – вот кто-кто, а Долгов всегда спокоен.

– А то сам не видишь…

Прямо перед нами в настолько огромной, что даже частично не впитавшейся в песок, почерневшей луже крови лежала голова одного из Близнецов. Подавив подкатывающийся к горлу комок, я подошел поближе; присел на корточки. Так, что тут у нас? Интересно, голову явно не отрывали от тела чьи-то чудовищные лапы; ее не перекусывали гигантские клещи. Срез был ровный; казалось, что башку бедному Ирисметову снесли, что называется, одним ударом, будто гильотиной. И кровушки потом с бедного таджика натекло… Только что же это за головосек у нас в Зоне завелся? Не рассказывал никто из сталкеров о таких уродах, никто не рассказывал.

– Ребята, идем, как шли, по плану. Только с предохранителей стволы снимите и гранаты приготовьте.

Не понравилось мне то, что возле места убийства опытнейшего Близнеца на земле не валялось ни единой стреляной гильзы.

Метры пустых улочек пропадают за спиной. Усталый ветер хлопнет высохшей дверью, заставит притормозить, прислушаться. Нет, все в порядке, можно идти дальше. Вон, справа, на земле виднеется знакомое грязно-черное пятно пресса. Это уже привычно, обыденно, обходим, оставляем сбоку. Здесь, в Казармах, не так много аномалий спряталось в узких переулках. Впереди, в двух кварталах, должен еще один пресс лежать, а за ним: вожделенные конструкции из железа и бетона, скрывающие в своих недрах так необходимый Абулу движок…

Раздаются выстрелы. Короткие очереди. Звуки бьют по барабанным перепонкам несмотря на наушники-капельки, плотно сидящие в ушных раковинах. Если это не звуковая аномалия (кстати, не так уж и часто встречающаяся), то, выходит, стреляют прямо за соседним бараком.

Короткие очереди превращаются в одну, длинную, отчаянную; похоже – во весь оставшийся магазин. Да что же там творится!

Решение принимаю мгновенно. Ирисметов – ни секунды не сомневаюсь, что бой за углом ведет второй Близнец – конечно, наш главный конкурент, но в данной ситуации я готов помочь даже потенциальному врагу. Губы шепчут в мембраны микрофона привычное "Вперед, бегом!", и маленький отряд срывается с места на звуки стрельбы.

Доли секунды разделили нас и то неведомое, что напало на Ирисметова. Роман даже утверждал, что успел различить молниеносное движение в дальнем конце улице, будто что-то убегало от нас. Мне же с Денисом пришлось созерцать другую картину: очередную лужу крови, на этот раз темно-бурую, не успевшую впитаться, с шипевшими в ней раскаленными гильзами. Ну и, разумеется, голову несчастного близнеца. С ровным, срезом, до сих пор капающим красными каплями. Казалось, запах крови пробивался даже сквозь плотно подогнанную резину противогаза.

На этот раз Паки все-таки вырвало. Он, сорвав маску, опустошил содержимое желудка прямо рядом с кровавой лужей.

Говорил же, не наедаться перед походом в Зону…

Тела опять не было. Зачем понадобилось оно неведомому монстру? На обед? Тогда почему тело первого из Близнецов мы нашли на КПП. Принес второй? Или мутант? Или это не мутанты вовсе, а какие-нибудь бандиты шалят? Или Чужие?

– Командир… – Долгов поднял пустой магазин, чудом не запачканный кровью. – На тридцатник патронов. 7.62. Пустой. С кем же они бились, а, командир?

Если бы я знал… Да, на сталкеров вполне могли напасть те самые бронированные "обезьяны", но слишком смущали два обстоятельства. Во-первых, гуманоиды те ужасно глупы, и заловить дважды в одну и ту же ловушку опытнейших Близнецов, ну никак не могли. А во-вторых, этот ровный срез. Не нравился он мне.

Но ничего из своих соображений Долгову я ответить не успел – успевший уже надеть противогаз Денис прокричал в наушники: "Сабки!"

Мутанты появились внезапно, впрочем, как и всегда в Зонах, и повалили на нас. Стая была не слишком большая – порядка полсотни особей, но расстояние твари преодолевали огромными прыжками, и мне пришлось скомандовать отход.

Отступали в строгом порядке, постоянно отстреливаясь. И если мой "Никонов" или "Калашников" Дениса не слишком сдерживали озверевших мутантов, то каждый мощный выстрел GOL-Sniperа Романа прошивал сразу несколько тварей.

Нам удалось сбить первую волну нападавших; сабки, казалось, немного подрастерялись, дав нашему отряду еще несколько секунд для отхода. Вот мы уже миновали приснопамятный пресс, когда мутанты, словно встрепенувшись, вновь рванули на нас. И вновь затрещали короткими очередями автоматы, прореживая стаю, словно заботливый садовник малиновый куст.

Бой продолжился; хотя – какой же это бой! Способных держаться на лапах сабок осталось с полтора десятка – и эти остатки стаи жалобно подвывая пытались, тем не менее добраться до нас. Но ребята уже палили как в тире: неспешно, тщательно выбирая цель. В мыслях они давно одержали победу, и теперь проснувшийся инстинкт охотника полностью поглотил их.

То ли шестое чувство, то ли какое-то отражение лучей света заставило обернуться. И тут настала моя очередь остолбенеть. Прямо на нас, оказавшись позади азартно расстреливающей бедных мутантов Команды, бежал мужик. Абсолютно голый. Хотя – какой мужик? Мутант конечно, но слишком похожий на представителя сильного пола, явно не женщина – уж слишком у бегущего был прорисован рельеф мускулатуры, да и первичные половые признаки дали бы фору многим актерам порнофильмов. Единственной деталью одежды у него была маска, металлом блестевшая в солнечных лучах, и закрывавшая все лицо от подбородка до лысой (выбритой? от рождения?) макушки. Ах да, забыл добавить. В руках бегущий держал меч, длинный – на вид не меньше метра – похожий на японские катаны. И этот клинок на солнце уже не блестел – он багровел от крови. Можете поздравить, я выиграл викторину "Кто убил Близнецов?"

– Борода, глянь сюда! – одновременно, прицелившись, я пальнул сдвоенным выстрелом по мутанту. Результат стрельбы лишний раз подтвердил, что перед нами не нормальный человек: обе пули искрами срикошетили по абсолютно обычный с виду коже, не оставив даже царапин.

– Мать моя! Это что за нудист хренов!? – Долгов был удивлен не меньше моего.

– Черт его знает! – я уже палил короткими очередями. Большего прогресса это не принесло: все, чего мог добиться – мутант перешел со стремительного на бег трусцой. Пули продолжали рикошетить по телу, маске, высекая искры и находя свой приют в стенах бараков. – Добивайте быстрее сабок, а я его сейчас с подствольника долбану!

– Понял! – Роману не надо было что-то долго объяснять. Через мгновение выстрелы за моей спиной резко участились.

Мутант бежал. До него оставалось уже метров шестьдесят. Пора. Ударно-спусковой механизм выплюнул подствольную гранату навстречу "нудисту", скрыв того в облаке разрыва. Песок, десятилетиями наносившийся ветром, поднялся стеной, полностью скрыв место падения гранаты. "Убил? Слишком легко…". Я все-таки позволил себе обернуться в сторону спутников. Ребята потрудились хорошо – сзади нас не было уже ни одной способной державшейся на ногах особи: только умирающие, тихо поскуливающие, сабки.

– Командир, ты его не угрохал!

Возглас Долгова заставил меня вновь посмотреть в сторону еще не осевшей после взрыва смеси песка, земли и прочего мусора. Оттуда, разрывая обволакивающие клубы дыма, проступала фигура "нудиста". Мутант, как ни в чем не бывало, принялся ускорять свой шаг, переходя на упругий бег.

– Борода, помогай! Паки, быстро добивай сабок, потом к нам!

"Нудист" уже полностью показался из дымовой завесы. Я внутренне похолодел: ни прямое попадание подствольной гранаты, ни пули – бронебойные моего "Никонова" и утяжеленные винтовки Романа – не оставили ни малейшего следа на коже мутанта. Лишь головная маска в нескольких местах покрылась царапинами.

Вот уже и Денис развернулся в нашу сторону. Теперь три ствола палят в бегущего "нудиста". Результат – тот же. Вернее, полное его отсутствие. Лишь на немного особенно удачные выстрелы сбивают темп мутанта, заставляя переходить его на шаг; правда, совсем ненадолго.

– Отходим! Бейте козлу в левую от нас сторону корпуса!

Этот план созрел в голове спонтанно. Просто справа от нас и уже в пяти метрах от "нудиста" грязным пятном расползся пресс. Раз этот урод так несгибаемо прет вперед, мы ему чуть-чуть курс подкорректируем, да и в самую аномалию засунем. Ребята, похоже, тоже поняли мою идею: на "нудиста" обрушился ураганный огонь, сместив вектор его движения точнехонько в пресс. Вот до пятна на земле мутанту осталось сделать уже три шага. Два. Один. Зашел.

Мы даже прекратили на мгновение стрелять, ожидая увидеть неповторимое зрелище разрываемой на куски твари, но "нудист" даже не приостановился, напротив – как только свинец с нашей стороны перестал его сдерживать, мутант вновь перешел на завораживающий пружинящий бег. Будто и не по смертельному прессу пробежался.

Долгов матом завернул такую фразу, что даже я, имея за плечами четырнадцатилетний стаж службы в армии и пятилетний в офицерском училище, удивился. Не сговариваясь, мы вновь открыли стрельбу, которую пора было назвать отчаянной. Откуда-то начала подкрадываться мыслишка: "бежать… бежать… бежать!" Толку, что Ирисметовы, похоже, не отступили перед нудистом. Не выдюжили, голов лишились – а ведь отличные сталкеры были. И мы тут ляжем… Нет! Думай, Андрюха, думай!

А Команда отступала, опустошая магазины с такой скоростью, которую не демонстрировала еще ни разу до этого момента.

Несмотря ни на что, расстояние между мутантом и нами продолжало сокращаться. Ромка что-то прокричал про гранаты; он был прав – еще немного, и мы уже не сможем их использовать, слишком близким будет расстояние. Осколочные – уже нельзя, но у каждого из нас было по одной старой доброй РКГ-3ЕМ – ручной кумулятивной гранате. Бронепробиваемость двести двадцать миллиметров. Таскали мы их, ясное дело, не для охоты на мутантов, а в качестве средства для расчистки завалов. Хотя, против "обезьян"-гуманоидов РКГ-3 тоже имело смысл применять. Если же и этот зверь не свалит "нудиста", то нам точно остается только бежать.

– Борода, бросай!

Ромка не пришлось упрашивать дважды. Молниеносными движениями он соединив запал с гранатой, привел ее в боевое состояние.

– Ложись!

И граната, раскрывая в воздухе стабилизаторы, устремилась навстречу мутанту.

Громыхнуло так, что мало никому не показалось. Граната сдетонировала, ударив прямо в грудь "нудисту". Вновь пелена пыли закрыла от нас место происшествия. Но на этот раз я сразу скомандовал: "Отходим"

Команда попятилась назад, спешно перезаряжая стволы. Как оказалось – не напрасно. Мы отказывались верить своим глазам, но уже секунд через десять из пыли вновь вышел нагой мужик с мечом. И если бы не темное пятно на его груди да слегка примятая маска – нельзя было бы и сказать, что он только что выдержал прямое попадание противотанковой гранаты. Пусть и ручной.

Мужики принялись палить без приказа – сдали нервы. Я и сам не знал что делать – неотвратимый, как смерть, "нудист" приближался, несмотря на бьющие уже почти в упор пули. Меч мутанта, перемазанный пылью, уже не багровел, но мы очень хорошо представляли, чем неубиваемый урод хочет его отмыть.

Команда продолжала отступать; мы проходили подле двери ведущей внутрь одной из казарм. Солнечный свет, проникавший сквозь пустые, лишенные стекол окна, выхватил картину внутренностей помещения: обломки металлических коек, сгрудившихся возле стоявшего посредине барака столба, очевидно, поддерживавшего железобетонные перекрытия.

– Денис, свою РКГ, быстро!

– Что-то задумал, Андрей? – не оборачиваясь и продолжая стрелять, выкрикнул Долгов.

– Да. Нам надо зайти внутрь барака.

На этот раз Борода повернулся.

– Ни за что в жизни! Я сам несколько раз видел, как пацаны пропадали в таких вот домах. Уж лучше схлестнуться с этим мутантом.

– Роман, доверься мне. Все будет хорошо. Я чувствую это. Пошли!

Удар ногой выносит полуразвалившуюся дверь напрочь. Зазевавшийся плетун, совсем еще небольшой, пытается удрать поодаль в тень, но я его давлю каблуком ботинка, чувствуя удовольствие от того, как крошится хитиновый панцирь под моими девяносто килограммами веса.

– Роман, Денис, быстрее, сюда!

Мужики, увидев, что я сразу не сгинул, не растворился, с охотой последовали вовнутрь.

– Что теперь, командир? – Долгов вновь перешел на полуофициальный тон. Ну и ладно.

– Окно в противоположной стене видишь? Через него на другую сторону, быстро! Пошли!

Денис бросился исполнять приказание. Роман же задержался на мгновение.

– Удачи, Андрей, – и рванул за Денисом.

Я и сам отскочил на несколько шагов вглубь помещения, оказавшись рядом с несущим столбом, и, не дожидаясь появления "нудиста", пальнул разок из подствольника. Граната, вылетев через дверной проем, разорвалась перед подходившим к нему мутантом и обеспечила несколько секунд форы.

Пока клубился дым, я внимательно осмотрел столб. Как я и думал, он был сложен из тех же блоков песчаника, что и подавляющее большинство строений в округе и уже явно с трудом сдерживал сходящиеся над ним потолочные плиты. Двух кумулятивных гранат должно с лихвой хватить, чтобы обрушить здесь все к чертовой матери.

Пора отходить к окну. Перспектива остаться в рушащемся здании вместе с нагим мутантом меня не очень радовала. Я бросил взгляд наружу. Там, печатая шаги в многолетнем слое песка, бежали к Ангарам Денис с Романом. Наш нечаянный проход сквозь барак позволил срезать расстояние и сразу вывел мужиков к цели путешествия. Именно в той металлической громаде, к которой приближались члены моей Команды, и находился треклятый движок, стоивший жизни, как минимум, уже двум сталкерам.

Еле заметный звук мягких, пружинящих шагов заставил переключить внимание на дверной проем. Так и есть – в барак заходил "нудист". Теперь нас разделяло не больше десяти метров, и, даже несмотря на дым и пыль, поднятую взрывом, мне удалось лучше, чем на улице, разглядеть нашего противника. Что-то неправильное было в его слишком точных линиях рельефных мышц; каким-то неестественным выглядела покрытая бронзовым загаром (и до сих пор нигде, кроме места разрыва кумулятивной гранты, даже не поцарапанная!) кожа. И глаза. Металл на лице не позволял рассмотреть их тщательно, но в какую-то долю секунды мне показалось, что в узких, меньше калибра пули, глазницах полыхнуло пламя.

Отгоняя наваждение, я открыл огонь. Бронебойные пули, пробивающие основательные кирпичные стены, бессильно рикошетили от загорелого тела урода угрожая больше мне, чем "нудисту". Отчаянная пальба дала результат: мутант на секунду приостановился, уже практически дойдя до стоящего посередине столба. Этого мне только и надо было. Одним прыжком, оперевшись левой рукой о подоконник, не замечая, как застрявшие в раме осколки стекла режут ладонь, я перемахнул наружу. Еще не успев приземлиться, я уже срывал предохранители у обеих РКГ и бросал их туда, где по моим расчетам должен был находиться несущий столб.

Разорвались гранаты практически одновременно, выплюнув из окон тучи пыли, дыма и последних осколков стекла. Я едва успел перевернуться на живот, чувствуя, как по спине забарабанили мелкие осколки. На счастье, ничего крупного на меня не свалилось; я заставил себя подняться на ноги. Устроенный мною взрыв превзошел все ожидания: в бараке не только свалились потолочные плиты, но еще и обрушилась часть стены, полностью погребя под своими обломками все, что находилось внутри. В том числе и надоедливого "нудиста".

Я не стал проверять, что случилось с мутантом; жив ли он или только покалечен. Главное – его удалось остановить; на этот раз из-под развалин не замечалось никакого движения, не раздавалось ни единого звука.

Зато прогрохотали, усиленные эхом, несколько выстрелов из ближайшего ангара, в который зашли ребята. Ни минуты покоя! На ходу перезаряжая последним магазином верный "Никонов", я рванул в сторону металлического гиганта, пытаясь связаться с парнями по переговорнику. Но, видно, долбанулся я при падении сильнее, чем думал – наушники молчали.

***

Ботинки громко стучали по бетону. Здесь, вокруг Ангаров, старое покрытие не только сохранилось в целости, но и оставалось практически не занесено песком. Зоны отучают удивляться. Металл стен, опять-таки, блестел, словно не зная такого понятия, как «коррозия». Бывалые сталкеры сколько раз уже предпринимали попытки классифицировать разнообразные аномалии – да все без толку. Вот и в Ангарах творилось что-то непонятное: ладно еще металл и бетон… Ходившие сюда рассказывали, что даже забытый и пролежавший два месяц бутерброд, найденный при следующем посещении, оказался не заплесневевшим и зачерствевшим, а вполне съедобным.

Расстояние между Казармами и самими Ангарами всегда считалось самым безопасным в Land of Corpse, поэтому я позволил себе бежать, не забывая, все-таки, внимательно посматривать по сторонам. Приближаясь к огромной створке ворот, сейчас слегка приоткрытой, я уже хотел снизить скорость, когда услышал, наконец, привычное ворчание Бороды, прерываемое высокими возгласами Дениса. Оба живы! И, раз не стреляют, то им уже ничего не угрожает.

Голос Паки, тем временем, приближался – пацан приближался к выходу. В голову пришла озорная мысль: я прижался к стене ангара таким образом, чтобы створка ворот немного прикрывала меня. Сорок лет – а ума… Расчет оправдался: через несколько секунд из проема показался "хобот" противогаза. Денис. Парнишка повернул голову вправо, влево, меня, стоявшего практически у него за спиной, не заметил. Совершив "рекогносцировку" (вернемся – шею намылю за такую разведку), Паки осторожно, шаг за шагом, двинулся к дымящимся развалинам барака.

Мой выход на сцену. Прыжком догоняю пацана, тычу ему в спину автомат.

– Хэндэ хох! Руссиш капут!

Денис сначала дернулся, начал уже падать, как учили, уходя с линии огня и одновременно вскидывая свой "Калашников", когда до него дошло, чьим именно голосом произносились слова.

И вот я уже в объятиях друзей – на возгласы Паки из ангара показался Долгов, да так на радостях прижал, что аж кости затрещали.

– Потише, черти, потише…

Потом пришлось отвечать на вопросы, которыми сыпал Денис. Долгов внимательно слушал, и когда фонтан пацана иссяк, уточнил.

– Так "нудист" коньки отбросил?

– Черт его знает, Борода. Некогда проверять, да и, если честно, не очень хочется: вдруг мы обломки разбросаем – а он там живой. Гранаток-то противотанковых у нас больше нет. Лежит – и хрен с ним! А что у вас за стрельба была?

– Сейчас увидишь, командир, – Долгов посторонился, пропуская меня в ангар.

Все-таки умели строить до Обмена. Посмотришь на нынешние потуги народа какую-нибудь сараюшку возвести – и ничего, кроме, смеха, эти попытки, как и результат работы, не вызывают. Да и мало их, потуг этих. И то правда – зачем себе дом строить, если можно подождать годик-другой, пока дедуля-сосед в добротном особняке концы отдаст. Ну а потом – новоселье. Вот и разучились строить мы за эти послеобменные два десятка лет. Выживать – пожалуйста, убивать – разумеется, рушить – бесспорно. Только вот такую громаду человечеству уже никогда не возвести. Да и зачем? Автомобили сподручней в небольших гаражах хранить, а авиации на Земле и не осталось почти нигде, поди. Вертолеты еще летают: в основном наши, "Ми-8", которые с помощью чумазых механиков и матерных слов еще держатся, а вот про самолеты я не слышал добрый десяток лет. Хотя, вот, Абул нас именно за движком авиационным и послал. Откопал он где-то F-16D штатовский, который учебно-боевой, двухместный, и теперь мечта у него – в воздух на истребителе подняться. Блажь… Хотя, почему нет? Ну, взорвется он при взлете или при посадке разобьется – кто его оплакивать будет? Мальчики для удовольствий? Охранники? Вряд ли. Ни жены, ни детей нет. Погибнет – так погибнет, зато мечту свою осуществит. Угу, доразмышлялся. Меня послушать, так Хишам Нага выходит вообще – этакий идеалист. Гад он. И про две команды сталкеров, посланных за одним артефактом не стоит забывать. Вот прилетит вертушка – поговорим.

Так, что тут у нас. Бывал я уже в этом ангаре, первом, самом ближайшем к Казармам. Здесь, собственно, я и нашел тот самый Pratt amp; Whitney, которым так теперь бредит Абул. Тогда же электрокар приметил -что нам, движок на себе тащить что ли? Погрузчик оказался действующим, пахнущим маслом, как будто только вчера вечером оставленный заботливым механиком. Все-таки шалит время в Ангарах, ой шалит.

Со свету глаза не сразу позволили разобрать детали внутри огромного зала. Так, все, вроде бы на месте. Вон, у стены слева, аккуратно, в ряд стоят различные авиационные механизмы; за ними виднеется тот самый электрокар… Так, а это что за груда хлама в углу появилась, в прошлый раз, вроде бы, не было?

Несколько шагов вперед, вкупе с приспосабливающимися к световому переходу зрачками, позволили разглядеть цель – в груде тряпья лежал мертвый мутант.

Сзади послышались какие-то слова Дениса.

– Паки, ближе подойди. У меня связь отказала.

– Петрович, – искаженный противогазом голос парня с сипением вырывался сквозь фильтрующий элемент маски, – это я его положил!

– Ты, ты, – подошел Долгов. – Не поверишь, командир, только мы залетели в этот Ангар, смотрим – а на нас идет уже кто-то. Я сразу хотел было стрельнуть, но у меня – гад Мустафа, вернусь сдеру с него ящик патронов… Так вот – у меня осечка. Капсюль хреновый попался. Но Денис молодец, с калаша, по-взрослому, в несколько коротких урода завалил.

– Ну, молодцы, молодцы. А что за мутант?

Озорной блеск в глазах Романа не смогли скрыть даже стекла противогаза.

– Гом, Петрович…

Окончание фразы растворилось за спиной; у тела мертвого мутанта я оказался в три прыжка.

Так и есть. Гом. Лысый, лишенный растительности череп; отвратительные наросты на коже. И – по-детски наивные, потускневшие глаза, которые никто не удосужился прикрыть мертвому мутанту.

– Ну что, командир, у нас еще один молодой гом, – Долгов уже оказался подле меня. – Этому уроду вообще года два. Как думаешь – откуда взялся?

Если бы я только знал… Вернее, я догадывался, но боялся озвучить вслух свое предположение. Боялся, в споре с прагматичным Романом, погубить на корню вновь начавший пробиваться росток надежды.

– Откуда? Что там нам про гомов говорили – что они только из детей человеческих появлялись, так? Вот, и делай выводы. Либо все что мы знаем об этих мутантов неверное, либо…

– Либо, где-то дети есть… – закончил за меня Роман. – Нет, бред все это! Откуда дети если баб нету?

Голос дрогнул. Дошло, Борода? Ведь не дурак ты, понимаешь… Это Паки, вон, все равно – тот светится от гордости. Конечно, мутанта завалил. А ты попытался дальше заглянуть…

– Нет, Командир, не может быть. Ведь не может же?