Текст книги "Путями Сталкеров"

Автор книги: Антон Тихонов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

ГЛАВА 10.

Джафар хлопотал над костром, пытаясь получить как можно больше жара от нескольких веток, неизвестно каким образом добытых им в этой пустыне. На предложение Андрея плеснуть немного бензина, старик только молча покачал головой. Уже потом, когда капитан отвернулся от казаха, тот проворчал несколько фраз на родном языке. Андрей улыбнулся, уловив общий смысл бормотания старика: Джафар по обыкновению сетовал на суету, на русских торопыг и на что-то еще.

Костерок, тем временем, действительно разгорелся. Странные люди эти азиаты. Выросли и всю жизнь прожили на жарком юге, а чай все равно обжигающий пьют. Сейчас бы пивка из морозилки, такого, чтобы испарина стекала по бутылке…

Андрей полулежал в тени "Нивы", опершись спиной на пыльное колесо. Его нижняя половина тела, избитая жестким сиденьем автомобиля после бешенного суточного отрыва от погони, теперь с радостью отдыхала в теплом песке. Так бы и сидел на месте, наблюдая за возней казаха, окуриваясь едким дымком…

Из салона автомобиля послышались стоны. Котельников. Видать, очнулся. Андрей заставил непослушное тело подняться, но еще раньше мимо него, задев полой халата, вихрем промчался казах.

– Сергей, – капитан в первый раз услышал, как Джафар обратился к сталкеру по имени. – Сергей! Ты меня слышишь? Ты меня понимаешь?

Котельников слегка кивнул головой в ответ. Он лежал на матрасе брошенным прямо поверх "сокровищ" сталкера, в пресловутом заднем отсеке "Нивы".

– Лежи, не дергайся! – голос казаха не терпел возражений. – Андрей, поможешь мне, когда скажу.

Джафар одним неуловимым движением сорвал бинты с раны на теле сталкера. Котельников, не сдержавшись, громко вскрикнул. Казах, не отвлекая свое внимание, стал тщательно осматривать след пулевого ранения.

– Плохо, очень плохо! – бормотал старик. Он зачем-то тщательно обнюхал рану. Затем повернулся к капитану.

– Андрей, нам надо поговорить, – тихо произнес Джафар, – наедине.

Котельников открыл глаза

– О чем вы там шепчетесь, черти? – вместо громкого возгласа у сталкера получилось едва слышное бормотание.

– Ни о чем, Сергеич. Ты полежи тут, а нам с Джафаром выйти надо, потрещать.

Сталкер не ответил – просто закрыл глаза. То ли решил поберечь силы, то ли снова отрубился. Но грудь вздымалась; значит – живой. И Олеников поспешил из машины…

…Накануне вечером Андрею казалось, что все самое плохое уже позади. Все нападавшие на дом Котельникова были уничтожены – сталкер, как и обещал, добил раненых бандитов; Джафар, на удивление офицера, вообще не пострадал. Конечно, шикарным особняк бывшего майора назвать уже ни у кого бы язык не повернулся, но ведь самое главное – живы. А дом, в котором сумел отбиться один старый казах, по прикидкам военного, с тремя стрелками превращался и вовсе в неприступную крепость. Котельников, однако, думал явно по-другому. Он, хромая на больную ногу, в непонятном смятении носился по двору поместья, хватаясь за какую-нибудь вещь, потом, пройдя с ней несколько шагов, бросал ненужный хлам на песок и кидался за следующей.

– Что с ним, Джафар? – справился Андрей у казаха, который тащил целую охапку автоматов и винтовок к "Ниве". – Чего он мечется?

– Улугбек скоро придет. Всех порежет. Если живыми попадемся – на кол посадит, – флегматично ответил старик, разгружая оружие в задний отсек машины.

– Да вы что, мужики!? Вот уже, раз приходили "убивцы"! Разве их бояться стоит?

– Глуп ты, русский. Улугбек танки имеет. Два танка.

Все спокойствие капитана как рукой сняло. Вот это новость. Танки! Андрей поспешил к сталкеру.

– Сергеич…

– А? Что? – обернулся в его сторону Котельников. – Чего тебе, капитан?

– Сергеич, мне тут Джафар рассказал, что нам, похоже, удирать отсюда придется. Помощь нужна?

– Какая помощь… – сталкер присел на вычурную скамью, стоявшую возле недавно появившегося проема в стене. – Что мне теперь с этим всем делать – даже не знаю…

– Бежать, – Андрей присел рядом. – Бросай все – и бежим. На танках по песку. . Сам понимаешь, не догонят.

– Почему на танках? У Улугбека один танк…

– Тем более!

– … и один бэтэр, – продолжил фразу сталкер, – восьмидесятка. Как от такого бежать предлагаешь? Это получше моей развалюхи будет.

– Да, ситуация… Ну а что делать остается? Здесь мы точно не выдюжим. Танки, сам знаешь, грязи не боятся. Нас тем более. Бежать надо. Так у нас хоть какой-то шанс появится.

– Не хочу. Устал. Будь что будет! – Котельников махнул рукой. – Пусть приезжает, убивает. Надоело! Всю жизнь перед кем-то прогибался – перед офицерами, перед начальниками, теперь перед Улугбеком этим. Пожалуй, самые лучшие времена у меня были, когда с Кириллом полгода по степям скитались…

Перед Олениковым сейчас сидел не удачливый сталкер, исходивший сотни Зон, а уставший пожилой человек, которого не молодила даже военная форма.

– Так, хватит! Товарищ майор, потрудитесь прекратить истерику. Вспомните полковника Егорова! Разве для этого он вам свои звездочки с погон передал? – Андрей сам не заметил, как перешел на официальный тон.

– Беги, капитан! – окрысился Котельников. – Беги, только знай – от Улугбека спасения на этой земле никому нет. Он тебя отовсюду достанет; нигде не спрячешься…

Удар в челюсть опрокинул сталкера на землю. Мгновение спустя Котельников уже оказался на ногах, в ладони угрюмо блеснул вороненый ствол пистолета. Но Андрей стоял спокойно, скрестив руки на груди, и сталкер сумел побороть инстинктивное желание разделаться с обидчиком. Котельников спрятал оружие.

– Неплохой у тебя удар, – Сергеич потирал челюсть; красное пятно на ней уже начало менять цвет на синюшный. – Пожалуй, тебе и "Никонов" давать не стоило: ты и голыми руками всех порвешь. Чай в стройбате практику проходил?

– Остыл, майор? Ну, тогда давай, командуй.

Сталкер бросил взгляд на Андрея; хмыкнул. И принялся раздавать распоряжения. Джафар с Олениковым едва успевали исполнять все приказания майора: уже через двадцать минут машина была полностью загружена. Оружие, припасы, горючее – Котельников не забыл абсолютно ничего. Сам он тоже сходил в дом, долго не возвращался – капитан уже хотел было отправиться на поиски сталкера, но казах удержал "нетерпеливого русского" – но, в конце концов, появился, отчаянно хромая с двумя тяжеленными по виду сумками.

– Кое-что из неприкосновенного захватил. Не все же козлу Улугбеку оставлять, – словно оправдываясь, бормотал Сергеич, запихивая поклажу в машину. Затем, уже обычным боевым голосом, обратился к казаху. – Джафар, все сделал?

Невозмутимый старик кивнул головой.

– Выгоняй машину со двора, капитан! – сам Котельников устроился рядом, на переднем сиденье. Джафару было уготовлено небольшое свободное пространство в багажном отсеке; однако сейчас казах направился к дому.

Андрей бросил вопросительный взгляд по направлению к старику, но Сергеич поторопил водителя.

– Выезжай, я же сказал! Джафар сейчас нас нагонит.

Сталкер не соврал. "Нива" не простояла и пяти минут снаружи ограды, когда казах уже залазил в подготовленное ему место.

– Теперь газуй, капитан! – Сергеич категорично поправил боковое зеркало так, чтобы самому хорошо разглядеть, что будет твориться сзади.

А посмотреть было на что. "Нива" не успела отковылять и ста метров, как сокрушительный взрыв прогремел на месте дома Котельникова. Песок, перемешанный с кирпичными обломками и кусками арматуры, фонтаном всплеснулся к недостижимо-высокому голубому небу.

– Так не доставайся ты никому! – с пафосом продекламировал сталкер. Андрей ухмыльнулся левым, невидимым Сергеичу, уголком губ. Тоже мне, любитель классики. .

Капитан уже отвел взгляд от впечатляющего зрелища и сосредоточился на далеко не идеальной дороге, как возглас Джафара заставил его вновь посмотреть в боковое зеркало.

Выныривая из дыма, на огромной скорости через небольшой пригорок в воздух взмывали мотоциклы. Первый, второй, третий… Дорога заставила переключить на нее внимании на тринадцатом байке. А когда Андрей вновь взглянул назад, холодные мурашки пробежались по его спине. Там, на месте развалин жилища Котельникова, из дыма показалась тупая морда бронетранспортера. Заметили "бэтэр" и весело (и не безрезультатно) постреливающие по приближающимся мотоциклистам Котельников с казахом. Сталкер грязно и витиевато выругался, поминая Улугбека, всю его родню, а также разработчиков доблестных советских "гробов на восьми колесах"; Джафар, как всегда молча, нырнул куда-то в недра багажного отсека.

– Ну что, капитан, – Котельников повернулся в сторону водителя, – тут подобие дороги еще сохранилось – сотню выжмешь. Полчаса форы должны поиметь! А насчет уродов этих двухколесных не переживай: нам с Джафаром их не впервой мочить. Гони! А потом – остается только крепиться. И надеяться. Вдруг у них бензин кончится. Или сломается что – техника уже полтора десятка лет нормально не ремонтировалась…

И сталкер продолжил отстрел надоедливых мотоциклистов…

Сергеич опять застонал. Очнулся? Нет; видать бредит. Все не так, не так получилось как хотел Котельников.

– Проклятая железяка! Гордость российского автомобилестроения! – сталкер в сердцах пнул ногой ни в чем неповинную покрышку. – Мать, мать, мать!

Остановившаяся на вершине холма "Нива" представляла собой отличную мишень; уж крупнокалиберные пули бронетранспортера распорют ее как плюшевую игрушку. Танка, кстати, убегавшие так и не заметили: видимо, Улугбек решил не гонять дорогущую по нынешним временам боевую единицу за строптивым сталкером. А вот БТР в сопровождении нескольких джипов постоянно маячил на горизонте; от мотоциклистов удалось отделаться малой кровью: лишь красное пятно выступало на перевязанном левом плече Джафара.

Пока Котельников проклинал всех и вся, из машины вылез казах. За собой невысокий старик тащил РПГ-16 – ручной противотанковый гранатомет, размером едва не превышающий самого Джафара. Андрей хорошо представлял мощь этого орудия; если граната попадет в преследующий их бронетранспортер, то едущим внутри парням Улугбека не позавидуешь – кумулятивная струя не только легко прожжет броню, но и создаст внутри корпуса избыточное давление, губительное для всего живого. Только стрелять из такого ствола сподручнее в городских джунглях, из-за угла, из укрытия – в общем "по-партизански". Здесь же, в пустынной местности, гранатометчик подвергался смертельной опасности. А желания погибнуть не возникало даже у флегматичного казаха.

Договорились метнуть жребий. Странно, но Андрей, вытаскивая палочку из кулака Джафара, абсолютно ничего не чувствовал. Никакого волнения: дрожания рук, мельтешения мыслей в голове. Спокойствие разливалось по телу; мозг отстранено отметил, что доставшаяся его владельцу палочка не сломана, а, следовательно, на смерть идти не капитану.

А вот Котельников, тянущий вслед за Андреем, заметно нервничал. Испарина покрыла лоб сталкера, губы еле слышно что-то шептали, а веки постоянно прятали зрачки. Боялся, очень боялся бывший майор таинственного Улугбека. Боялся тянуть жребий. И боялся, как оказалось, не зря. Неровно обломанная палочка заплясала в его дрожащих руках; лицо побелело.

– Держи, Сергей, – казах уже протягивал РПГ сталкеру. Тот согнулся под тяжестью орудия.

– Такова судьба… – прошептал Котельников. – Видать, на роду мне написано от руки Улугбека погибнуть. Ладно, – устало махнул рукой, – давайте прощаться, что ли…

– Сергеич, брось ты фигней страдать! Ничего страшного не случится. Поджаришь бэтэр, а потом мы тебя прикроем.

– Нет… уходите. Я, только я Улугбеку нужен. Про ваше существование он, наверное, и не догадывается. Уходите к морю, на юг. Там сталкеры всегда пригодятся. Все! Хватит лясы точить! Пошел. Я там, внизу, укромную ложбинку заметил, там и залягу. Авось, повезет…

Котельников развернулся и легким шагом поспешил вниз, с холма.

– Умирать пошел, – покачал ему вслед головой Джафар. – Нехорошо…

– Да что ж хорошего! – согласился капитан. Ну а мы что делать будем, а старик?

– Помочь надо Сергею, – казах приник к оптическому прицелу своей винтовки. – Уже Улугбека видно…

– Андрей! – Джафар грубо оторвал от воспоминаний. – Смотри, что придумал.

Старик достал из огня раскаленный докрасна нож.

– Совсем плохой Сергей! Надо огнем его лечить.

– Думаешь? – капитана передернуло от одной мысли подобной экзекуции.

– Правду говорю. Иначе – умрет. День, два – и умрет.

…У Котельникова осталось достаточно времени, чтобы не только добраться до "укромной ложбинки", но и замаскироваться там. Сталкер вывалял в песке, предусмотрительно захваченный с собой старый плащ, сделав его практически одного цвета с окружающей поверхностью. Сергеич накрылся этим покрывалом с головой, не оставляя снаружи абсолютно ничего – благо его ухоронка оказалось немного в стороне от той воображаемой прямой, соединяющей "Ниву" на холме и показавшиеся машины бандитов.

Джипы и бронетранспортер, завидев застывший на месте автомобиль Котельникова, остановились. Через несколько секунд, получив приказ, наемники Улугбека высыпали из машин. Бронетранспортер фыркнул двигателями и неспешно, подстраиваясь под шаг рассыпающихся в цепь за ним бандитов, двинулся вперед. Когда наемники, наконец, выстроились в боевой порядок, с места тронулись и джипы, водители которых, соблюдая определенную дистанцию, готовы были в любой момент погрузить "десант" обратно.

– А который из них Улугбек? – Андрей прильнул к прицелу "Никонова". Оптика его автомата, конечно, ни в какое сравнение не шла с линзами на винтовке Джафара, но силуэты позволяла различать довольно отчетливо.

– Видишь джип за БТРом? В котором, кроме водилы человек остался?

– Да, – черты лица пассажира на таком расстоянии определить было нельзя.

– Это и есть Улугбек.

Свист пуль перервал беседу. Причиной, по которой бандиты открыли огонь, скорее всего, стал солнечный блик на линзе прицела. Андрей как можно сильнее вжался в сухой песок – тратить попусту пули на таком расстоянии он не решался. Зато Джафар, не раздумывая, открыл огонь. Стрелял казах редко, но практически после каждой вылетевшей из затвора гильзы его лицо искажал радостный оскал: пули находили цель.

Количество свинцовых комочков, пролетающих над головами капитана, резко сократилось: атака наемников захлебнулась. Бандиты уже не шли в полный рост; они сами упали в песок и осторожно, по-пластунски, стали продвигаться наверх. А вот бронетранспортер напротив, прибавил газу. Надсадно ревя, механический монстр начал забираться на холм, все более удаляясь от ползущих "десантников". Экипаж БТРа даже не открывал огонь по "Ниве". Приказ Улугбека?

Стальная громада приближалась; до нее оставалось каких-то сто метров, когда зад бронетранспортера будто подняла какая-то невидимая рука и с грохотом опустила на землю. Наемники, порядком отставшие от своего главного огневого средства, сначала даже не поняли что произошло, пока кто-то не разглядел в дыму одинокую фигуру, стоящую метрах в пятидесяти от бронетранспортера. Котельников не промахнулся.

А потом начался настоящий бой. Озверевшие от потери БТРа бандиты бегом бросились к одинокому сталкеру, паля из всех стволов; прибавили в скорости и джипы. Сергеич же, отступал грамотно, по всем законам военного искусства, пользуясь малейшими складками местности и отстреливаясь при любой возможности. Тем более, что его сверху прикрывали два товарища, пули которых редко не находили цели.

Так и ушел бы Котельников к товарищам, но на его беду к месту схватки подъехала машина Улугбека. Сталкер, едва заметив своего злейшего врага, будто забыл обо всем поднялся во весь рост и ринулся наверх. Не добежал Сергеич всего сорока метров: снова первую скрипку в этом бою сыграла граната, на этот раз подствольная. Выпущенный автоматом кого-то из бандитов смертоносный цилиндр взорвался всего в нескольких шагах позади Котельникова. Сталкер рухнул замертво. И тут Андрей открыл для себя новую ипостась казаха: вечно спокойный Джафар зашелся криком, вскочил на ноги и пошел вниз, посылая пулю за пулей в наступающих бандитов, прорежая их и без того нестройные ряды. После одного из выстрелов откинулся на спинку сиденья и Улугбек; кровь щедро брызнула на паутину пробитого стекла. Ранение (или смерть?) вожака самым пагубным образом сказалось на настрое наемников: бандиты моментально прекратили организованное наступление и, беспорядочно стреляя, погрузились на джипы, с одной мыслью – отступить. Андрей тоже подогнал, как ни в чем не бывало заведшуюся "Ниву" к Котельникову, подле которого уже хлопотал Джафар. Спина сталкера выглядела ужасающе – вся она оказалась посечена осколками, а один, выглядевший особенно большим, до сих пор торчал, застряв в районе поясницы. Казах, пробормотав что-то, с заметным усилием выдернул проклятый кусок металла; затем, с помощью Андрея, перевязал так и не пришедшего в себя Сергеича, после чего Котельников стал походить на древнеегипетскую мумию. Осторожно погрузив сталкера в машину, казах с русским решили постараться довезти Сергеича до ближайшего поселения, где они надеялись получить медицинскую помощь…

Джафар настаивает на немедленной операции. Старик, конечно, прав: ехать в неизвестность, в продуваемые песчаными бурями дали в надежде встретить там поселок в котором окажется более-менее приличный доктор – это глупо. Больше вероятность того, что Котельников умрет прежде, чем поиск увенчается успехом. Придется положиться на уверенность Джафара – чем черт не шутит; вдруг эта медицина народная действительно поможет сталкеру.

– Хорошо, старик. Что мне делать?

– Держать будешь. Сергей очнуться от боли может – вырываться начнет. Я его один не удержу.

– Хорошо, – опять согласился Андрей.

Багровый, словно предвещающий бурю закат, нож в руке казаха источает жар. Деревянная накладка на рукоятке обуглилась; температура стали настолько высока, что мореное дерево не выдерживает. Сложно представить, что испытывает в данный момент Джафар, но его рука не дрожит. Старик плещет водой на сталь – вода шипит, испаряясь на глазах. Теперь можно считать нож простерилизованным – лучше им все равно ничего не достать. Казах дает сигнал Оленикову, и тот всем телом наваливается на Котельникова; сталкер никак не реагирует на капитана. Джафар закрывает глаза, губы что-то иступлено шепчут; еще миг – и не остывший нож с веселым шипением врезается в тело Котельникова. Сергеич кричит. Он очнулся и сейчас, не в силах понять, что с ним происходит, просто заходится в крике, одновременно вырываясь из ставшей железной хватки Андрея.

– Тише, майор, тише, – Олеников старается проталкивать свои слова в мозг майора, сквозь боль, сквозь адскую боль. Во взгляде Котельникова появляется осмысленность, сталкер уже не орет, он, сжав зубы, громко стонет. А багровый уже от крови нож продолжает кромсать тело.

Экзекуция длилась полчаса: осколок врезался прямо в ствол позвоночника (погасив, на счастье Котельникова, часть своей энергии еще в полете), и Джафару пришлось извлечь из раны очень много маленьких кусочков кости и злополучной гранаты. Первые пять минут Андрею было жутко следить за действиями казаха, но постепенно боязнь отступила, как и попытки вывернуть наружу внутренности. Казах сразу принялся за самое проблемное место – большую дыру в поясничном отделе позвоночника. Майор отрубился, его хватило только на первые несколько минут, дальше организм не выдержал и отключил сознание бедного сталкера.

Но всему приходит конец. Джафар, нагрев сталь ножа в пламени догорающего костерка, в очередной раз прижег исковерканную рану и поднял глаза на Андрея.

– Теперь все будет по воле Аллаха. Молись, русский, – и устало опустился рядом с бесчувственным сталкером.

Джафар прикрыл веки, сгорбился, застыл: маленький, сморщенный верный старик-казах подле своего хозяина – нет! – друга-русского.

Олеников кивнул: пусть отдохнет. Самому же капитану абсолютно не хотелось проводить свободное время внутри машины – сутки сидения за рулем давали свой результат. Андрей прошелся несколько раз вокруг "Нивы". Да, вот это в глухомань его занесло. Вокруг – только небольшие, источенные временем и ветрами горы, песчаная земля под ногами с редкой, местами цепляющейся за жизнь травой. И – ни одной живой души. Ни человеческой, ни звериной; даже птиц не видно.

Капитану очень быстро надоело пялиться на скучный пейзаж. В машину, к находящемуся между жизнью и смертью Котельникову, тоже не тянуло. Андрей решил просто поваляться на земле, благо недалеко от "Нивы" обнаружилось местечко, относительно густо поросшее травой. Перед тем как устроиться поудобнее, он несколько раз обошел выделяющуюся на общем пустынном фоне, словно остров в океане, полянку – недолгие уроки сталкера возымели свое дело. Но ничего подозрительного капитан не заметил и смело растянулся на траве.

Земля оказалась теплой, почва дышала под жарким в здешних краях осенним солнцем; кружащие голову запахи лениво залезали в ноздри, достигали рецепторов и туманили мозг. Андрей быстро отключился.

Проснулся капитан, когда лучи заходящего светила начали бить по зрачкам сквозь плотно закрытые веки. Андрей заполошно открыл глаза – нет, все нормально. "Нива" находилась на том же месте, где он ее оставил днем, в машине угадывался силуэт сидящего казаха.

Странно, но капитан чувствовал себя таким же усталым. Двухчасовой сон на свежем воздухе – что еще надо человеку для отдыха всего тела? Но нет – мышцы ныли, особенно грудь, будто по ней ударил кто-то. Андрей попытался помассировать болящее тело, но тут же его ладонь наткнулась на твердый предмет лежащий в кармане формы. Капитан уже вспомнил, что именно хранилось у него под сердцем. Рука достала из кармана маленький значок в форме серебристого самолетика – тот самый, позаимствованный у сталкера умершего в госпитале на Базе.

Запад, река, женщины… Цель-призрак. Миф. К черту все!

Андрей положил значок на согнутый указательный палец, подогнул под него большой и мощным щелчком отправил самолетик в последний полет. Кусочек серебристого металла несколько раз крутанулся в воздухе в безуспешной попытке зацепиться за родную стихию, но обессилено рухнул в пыльную землю.

Грязный бензин тонкой струйкой стекал в бак "Нивы", успевая по дороге пройти очистку в самодельном тряпичном фильтре. Андрей скрупулезно, до последней капли, слил топливо из двадцатилитровой канистры, на всякий случай встряхнул ее несколько раз. Последняя. Капитан погасил возникшее желание отшвырнуть пустую емкость куда подальше; вещь в хозяйстве полезная, пригодится.

Оправившись, Андрей вновь уселся на водительское сидение; крутанул ключ. Двигатель завелся мгновенно, даже не верилось, что эта проклятая железяка так подвела их позавчера, заставив встретиться с Улугбеком.

Машина быстро набрала скорость. Андрей теперь держал путь на юго-запад, к Каспию. Где вода – там жизнь. А им троим, всему экипажу старого автомобиля надо выжить. Может быть, просто для того, чтобы население бедного земного шарика не уменьшилось еще на три представителя человеческого рода.

Хотя не все пассажиры разделяли мысли капитана. Котельников, тот просто не мог сейчас ничего ни с кем разделять: он уже сутки не приходил в сознание после "операции" проведенной Джафаром. Сам казах с тех пор также не проронил ни слова; просто молча сидел на переднем пассажирском сиденье, уставившись в одну точку; редкие попытки Андрея разговорить старика не увенчались успехом: тот просто игнорировал русского. Джафар не ел и даже не пил все последние сутки; невозможно было понять и спал ли старик: есть же уникумы, которые могут дрыхнуть с открытыми глазами.

Стемнело, пришлось включить фары, вернее, фару – правую разбило вчера ночью. Андрей тогда переоценил свои силы и часа в четыре утра забылся прямо за рулем бешено несущейся машины. Как результат – пойманный большущий камень и покалеченное правое крыло вместе с фарой. "Хорошо, что не левую – тогда бы точно техосмотр не прошел" – мелькнула в голове идиотская мысль.

Конус желтого электрического света вычерчивал на пыльной земле путь для внедорожника. Низкий месяц бросил бесплодные попытки пересилить яркое творение человеческих рук и теперь висел в легкой облачной дымке где-то справа от лобового стекла. Какие все-таки здесь, в Казахстане, похожие друг на друга ночи!

– Пить… – еле слышно прошептал Котельников. Андрей моментально нажал на педаль тормоза, стараясь выбрать золотую середину между быстрой и плавной остановкой. Застопорившиеся колеса еще проскальзывали по почве, а капитан уже разворачивался, чтобы кинуться к подавшему голос сталкеру, но его опередил Джафар. Неживой-немертвый, до сих пор истуканом сидевший казах проявил чудеса ловкости и уже оказался рядом с Котельниковым.

– Сергей, живой, – бормотал старик, одной рукой гладя грязные слипшиеся волосы бывшего майора и поя того из личной фляги. – Сергей…

Котельников же молча и жадно пил. Насытившись теплой водой, он оттолкнул металлический сосуд от лица правой рукой.

– Левая… рука… – каждое слово давалось сталкеру с большим трудом, – не слушается…

– Терпи Сергеич! – Андрей постарался придать своему голосу как можно больше бодрости. – Теперь на поправку пойдешь!

Котельников попытался что-то сказать, но лишь слабо улыбнулся, закрыл глаза. Голова его откинулась на заботливые руки Джафара.

– Что с ним? – с испугом спросил капитан.

– Все хорошо. Спит…

***

– Ноги! Почему я не чувствую ног? Почему!?

Андрей натянул одеяло повыше, стараясь не слушать вечный спор.

– Сергей, потерпи. Время лечит.

– Чего ты несешь, чурка! Какое, нах, время! Ты, урод, меня калекой сделал, а теперь что-то о времени лопочешь!

Казах в ответ только промолчал, а Сергеич продолжал ворчать.

Жалко, очень жалко Котельникову самого себя. В одночасье здоровый сорокачетырехлетний мужик стал инвалидом. После той операции, проведенной Джафаром, здоровье бывшего сталкера пошло на поправку, вот только манипуляции над позвоночником бесследно не закончились – ног Котельников уже не чувствовал. И во всех бедах теперь он обвинял только старика-казаха. Мол, лучше бы умереть дал, чем теперь всю оставшуюся жизнь калекой жить. Андрей поначалу пытался вставать на сторону казаха, объяснить, но понял всю тщетность своих миротворческих действий: Сергеич моментально уходил в себя, отгораживался от окружающих барьером молчания.

Вот и этим ранним утром капитан решил не вмешиваться в разговор, а попытаться урвать еще часик сна. Не получилось.

– Аман ба? Кируге бола ма? Здравствуйте! Можно войти? (казахский) – и, не дожидаясь разрешения, гость вошел в дом.

Николай. Из таджиков местных. Колоритная личность. Рожденный в СССР и названный русским (ну, если быть точнее, греческим) именем, это дитя гор русского языка практически не знало. Так только, самый необходимый минимум, слов сто – что твоя Эллочка-Людоедка. Зато знал казахский, на котором и общался со сталкерами, как прозвали троицу новичков в кишлаке. Когда месяц назад разбитая вдрызг "Нива" на последних парах бензина сумела добраться до поселения, Николай оказался в числе тех, кто вышел встречать непрошеных гостей. К счастью, удалось избежать ненужного кровопролития – Джафар быстро нашел общий язык с обитателями селения. После недолгих торгов (обошедшихся в автомобиль и четыре пары солдатских ботинок) приезжим выделили небольшой домик, состоящий всего из одной комнатки, но зато – в вечное пользование. Таджики являлись гостями на этой земле, хотя себя считали хозяевами. Пришли они сюда сразу же после Обмена, заняв никому ненужное плато – их родные места подверглись атомной бомбардировке. Прижились. За четырнадцать лет сумели не погибнуть, не перерезать друг друга. Хотя с тех пор население кишлака и уменьшилось раза в четыре.

Николай сразу стал кружиться подле новых гостей. Таджик неопределенного, как и у всех азиатов, возраста все свободное время проводил в маленьком доме. Особенно его приводили в восторг те диковинки, которые удалось вывезти из особняка Котельникова. Оружие: огнестрельное и холодное; кальян, непонятно когда погруженный сталкером; глянцевые автомобильные журналы, а также всякая бытовая мелочевка – зажигалки, плееры, фотоаппараты, мобильные телефоны – в подавляющем большинстве своем давно уже не работающая, но не утратившая внешнего лоска. Когда разгружали старушку-"Ниву", Андрей только диву давался – откуда у сталкера столько барахла. Ответ дал Джафар. Котельников, по его словам, не все вещи добытые в Зонах домой приносил – самые мелкие и ненужные он просто хоронил в недрах "багажного отсека".

Но диковинные штучки оказались не единственной причиной, которая манила Николая в жилище русских, кстати, не единственных русских в поселке. Таджик неизвестно откуда прознал, что приезжие – сталкеры. И теперь Николай постоянно через Джафара доставал мужиков просьбами взять его с собой, в Зону.

Вот и сейчас, в такую рань, Андрей готов был голову на отсечение дать, таджик явился не просто так. Скорее всего, опять канючить начнет взять его с собой. Приключений ему хочется, млин!

– Денсаулыгъынъыз къалай? Как ваше здоровье? (казахский) – это Николай к майору обращается.

– Иди нафиг, чурка! Достал! – стонет в ответ Котельников.

Таджик дружелюбно скалит зубы. Общий смысл фразы он, конечно, уловил, но виду не подает. Побаивается немощного калеку.

Внезапно Андрей принимает для себя решение.

– Эй, Николай, ты говорил, здесь Зона недалеко есть.

Лицо таджика просто расплывается от счастья

– Зона! Говорил – Зона! – машет головой словно китайский болванчик.

Бывший капитан, будущий сталкер поднимается с лежбища.

– Пятнадцать минут на сборы! Выходим в восемь ноль-ноль!