Текст книги "Чужой выбор (СИ)"

Автор книги: Анни Кос

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 20 страниц)

7. В шатре саянки

Йорунн впервые видела представителей этого малочисленного и замкнутого народа. Когда Ульф передал Хальварду приглашение матушки Уттуннике, то девушка очень обрадовалась. Ей захотелось посмотреть на жизнь саянов поближе, а уж поговорить с настоящей шаманкой и вовсе было огромной удачей. Хальвард, заметив, как вспыхнули ее глаза, пригласил Йорунн присоединиться к ним с Ульфом.

Все четверо сидели у небольшого очага внутри шатра саянки, а сама Уттуннике с интересом рассматривала незнакомку напротив. Намеренно игнорируя обоих мужчин, старая шаманка взяла в свои руки ладони Йорунн и прищурилась, изучая что-то на ее лице, с материнской нежностью прикоснулась теплыми пальцами к щекам девушки, провела по коротко остриженным прядям волос. Затем бросила укоризненный взгляд на Ульфа и Хальварда и проворчала:

– Нашли себе развлечение, ребенка мучать. И долго вы оба собирались скрывать, что втянули в свои игры девочку? Эх, жаль, вы не моего племени, я бы не дала вам творить то, что вы задумали. А тебя, – сверкнула она глазами в сторону Йорунн, – не отдала бы им на растерзание. Подожди, сейчас сделаю укрепляющий отвар, будешь пить его и слушать. А если эти двое бездельников вздумают мешать тебе своими разговорами, то знай, что внутри этого шатра только я могу распоряжаться, а остальные должны проявлять покорность.

– Благодарю, матушка, – улыбка незнакомки оказалась мягкой и чистой, а голову она склонила с истинно королевской грациозностью, – но ни правитель, ни Ульф не обижают меня.

– Эх, дитя-дитя, – нарочито вздохнула шаманка и встала, отчего все тесемки и веревочки на ее одежде сразу пришли в движение. – Ты еще слишком молода, чтоб понять всю глубину их коварства. Взять хоть то, что они притащили тебя в такой вечер слушать ворчание старухи, вместо того, чтоб отпустить веселиться с молодежью, – кивнула она в сторону приглушенных звуков музыки и песен из-за стен шатра.

– Если, матушка, вы позволите, то я обязательно присоединюсь к празднованию долгой ночи. Но с моей стороны было бы непростительной глупостью пропустить знакомство с вами, – вновь поклонилась девушка.

Уттуннике только многозначительно хмыкнула и бросила на Хальварда быстрый лукавый взгляд.

– Обидишь – приглашу ее жить к нам. А то и вовсе заберу в ученицы.

– Мудрая столь жестока, что лишит меня общества прекрасной Йорунн? – вскинул брови Хальвард.

– Мудрая столь мудра, что напоминает ценить то, что небо посылает тебе как великую милость, – в тон ему ответила Уттуннике, заливая горячей водой тонко перетертые травы и тщательно вымешивая получившуюся смесь. – Посмотри на девочку, она же истощена, и руки стерты постоянными тренировками. А волосы? – обратилась она уже к Йорунн. – Кто из них двоих, несносных, додумался остричь твои волосы?

– Я сама сделала это, матушка, – тихо ответила ей девушка. – И видит небо, что коса – не самая большая утрата в моей жизни.

– Знаю, дочка, – протянула ей чашку шаманка, – я прочла это в твоих глазах. Но сегодня не время бередить старые раны, пей отвар, он согреет и придаст сил.

– Спасибо, – поблагодарила Йорунн.

– Ну что ж, – Уттуннике, наконец перестала бросать на Ульфа и Хальварда косые взгляды, жестом пригласив всех устроиться у огня удобнее. – Мне многое хочется поведать вам, хоть не знаю, с чего начинать. Как вы сами понимаете, я уже не так молода, чтобы путешествовать зимой ради веселых праздников, какими бы необычными они ни были. И хотя духи предков пока не зовут старую Уттуннике к себе, сил на долгую дорогу уже надо тратить больше, чем у меня есть. Да, вам пока не понять этого, вы слишком молоды, – фыркнула шаманка. – К чему это я? То, о чем я вам поведаю, возможно будет звучать непонятно, но выслушайте и запомните все от первого до последнего слова, ибо странные времена ждут нас впереди. Надеюсь только, что хотя бы вместе мы поймем, как отогнать грозу, что уже сгущается над горизонтом.

8. Рассказ Уттуннике

– Началось все около трех лет назад, – повела свой рассказ Уттуннике, – летом, когда солнце стоит высоко в небе, земли полны зверья, а вода – рыбой. Мой народ каждое лето делает заготовки на зиму, выделывает шкуры на продажу, сушит улов, чтобы не голодать в метели и мороз. И вот, хотя в тот год погода была удивительно благоприятной, внезапно море опустело. Наши мужчины уходили все дальше и дальше от берега, но возвращались с пустыми сетями. Вслед за рыбой ушли куда-то и жирные морские тюлени, из шкур которых мы делаем наши лодки. Затем исчезли птицы. Некоторые из них срывались с насиженных мест и, противно крича, в страхе метались по небу, пока не улетали прочь. Следом целые стаи покинули обжитые места.

А потом ко мне пришли духи предков. Их было много и они никогда прежде не являлись сами без приглашения. Сказали, что нашими землями ходит какая-то тень, о которой они ничего не знают и не могут ее прогнать, именно она пугает зверей и птиц. И еще сказали, она пришла из-за гор с юго-запада. По словам духов, она высасывает силы земли, словно засуха, которая выпивает воду из озера. Я спрашивала, на что похожа эта тень, но они ответили только, что видят ее как размытый силуэт, что мечется по земле или воздуху. Предки были напуганы, они сказали, что не могут подойти к тени, касаться ее, и что если так пойдет и дальше, то им придется покинуть наши земли, оставив без защиты нас, детей племени.

Совет мудрых не на шутку встревожился, и мы послали гонцов в ближайшие стойбища. Оказалось, что не только нас предупредили духи, и многие семьи вынуждены были откочевать на восток от обычных мест. Мало-помалу нам удалось понять, какими землями продвигается неведомое зло. Это было удивительное открытие: тень стремилась туда, где в изобилии раскинулись месторождения полупрозрачного камня, который мы собираем для имперцев. Она крадучись пробиралась вдоль побережья, проходя руслами рек, забираясь в распадки и ущелья в предгорье. И повсюду за ней оставалась мертвая, опустошенная земля, а прозрачные камни становились темными и хрупкими, как обгоревшие головешки в костре. Я хотела собрать некоторые из них, но они крошились и рассыпались пылью под моими пальцами. Чем бы ни была эта сила, но она несла с собой смерть.

А потом внезапно все прекратилось. Птицы вернулись к своим гнездовьям, рыба вновь подошла к самым берегам, и предки обрели спокойствие.

Наше недолгое лето закончилось, задули осенние ветра, мы решили, что теперь будем в безопасности. Прошла зима, наступила весна, снова пришло лето. Все жили обычной жизнью. На исходе второго года я отправилась в гости к одной семье, что жила в предгорьях, к мудрой по имени Лёлль. Она рассказала, будто бы недавно видела, как в стороне гор в воздухе вспыхнул яркий свет, обернулся огненным кольцом, прокатился по земле, а из него вышел темный человек, увенчанный рогами, подобно оленю, но с крыльями, как у птиц. Существо это недолгое время блуждало по землям вокруг стойбища, а потом просто исчезло, растворилось, растаяло, как туман. Лёлль решилась сходить туда, где видели тень. Разумеется, земля там была мертва, травы потемнели и скрутились, как при пожаре.

Я созвала большой совет шаманок, на который прибыли представительницы всех племен, в том числе самых отдаленных и нелюдимых. Среди них было немало тех, кого даже у нас в пустоши считают странными, потому что они ближе к миру бестелесных, чем к миру живущих. Мы заклинали мертвых, взывали к силам земли и воды, заманивали ветра, слушали пение звезд. Но никто не смог объяснить того, что же происходит на нашей земле.

Зима прошла в тревожном ожидании, но большой беды все же не случилось. А когда пустошь скинула ледяной покров, стало ясно, что мы не знаем, как бороться с напастью. То в одном месте, то в другом, появлялось огненное кольцо. Тогда я отправила к вашим границам ребят помоложе, чтобы те перешли горы и узнали у южан, как можно бороться со неведомой напастью. То, что все они рассказывали, возвращаясь к нам, зародило во мне искру сомнения и страха: никто из южных обитателей не знал, о чем толкуют мои посланцы.

Все вы, те, кто живет к югу от пустошей, не слыхали о странной напасти и даже не чувствовали ее. Слова саянов показались южанам достойными только насмешек, а не уважения. Тогда одна молодая шаманка из моего племени, Хелми, отважилась на очень рискованный путь: она обогнула в горы с запада и пошла туда, откуда явилась первая тень. Хелми умеет говорить с предками и видеть их глазами, потому ей удалось найти застарелые выжженные места. Она пошла по ним, надеясь дойти до источника опасности.

Оказывается, что на ваших землях следов практически нет. Но чем дальше в империю, тем чаще Хелми встречала людей, несущих на себе тот же отпечаток разрушительной силы, что был у тени. Словно внутри одного человека жило два существа, две сути, две силы. Не так, как в ваших магах вмещаются стихии. Стихии ваша часть, а эта тень была подобна злому вьюну, оплетающему дерево и пьющему его жизнь. Хелми решилась продолжить путь и дошла до столицы вашей империи. Сомнений быть не могло, чем ближе к Дармсуду, тем чаще встречался этот отпечаток, значит оттуда все и началось.

Шаманка сильно испугалась, поняв, что это может означать. Хелми славная и умная, уже носит звание мудрой. Она никому не сказала ни слова, пока не вернулась в родные края. А после говорила лишь со мной, опасаясь навлечь своими знаниями беду на всех саянов. Этим летом мы снова передавали обещанные империи камни. Хелми поехала с грузом и очень внимательно слушала, о чем говорили солдаты империи. Но ни один из них не сказал ничего нового, видимо они не ведают, что происходит. Впрочем, это не удивительно. Если источником нашей беды является что-то в столице, то рядовые воины и не должны знать ничего. Что им? Они простые люди, их радость – женщины, вкусная еда, да чтоб командир в сторону смотрел.

А меня терзают тяжкие мысли. Случайность ли то, что беда пришла только в наши земли? Я знаю, что магия стихий живет не так, как сила земли. Мы пользуется тем, что дает нам природа, но никогда не берем эти блага себе навечно. Каждый саян – звено в цепи жизни. Мы приходим в мир живых и уйдем из него, став духами. Даже наши предки – часть первичной силы, что заставляет солнце вставать поутру, а времена года сменять друг друга вне зависимости от того, кто и где правит. А эта сила – другая.

Я помню, что ты рассказывал мне про действие стихийной магии. Вы берете силу из магических жил, словно добываете руду, и вы привязаны к местам, где эти жилы залегают близко к поверхности или выходят под свет солнца и луны.

Вы, подчинившие стихии, должны всегда заботиться о накоплении и приумножении запаса магии внутри себя. Саяны не такие. Мы словно часть земли, воздуха, воды. Наши силы текут сквозь нас, как вода через песок, а ваши останавливаются, как воды реки, которую перегородили плотиной. Потому-то наши духи не любят вас – вы нарушаете естественное течение энергии жизни, ломаете ее, искажаете ее суть. Но то, что происходит сейчас рушит не только нашу связь с предками, оно погубит и ваши стихии.

9. На юге тоже неспокойно

Уттуннике тяжело вздохнула и задержала взгляд на Хальварде:

– Скажи мне, что ты думаешь обо всем этом?

– Что не только земли саянов постигла подобная участь, – на удивление спокойно сказал Хальвард. – Я хочу поговорить с Хелми сам, мне нужно видеть то, что смогла увидеть она.

– Она приехала с нами, позвать ее сейчас?

– Нет, не тут, – отказался Хальвард. – Я пришлю за ней, когда подготовлю все к разговору.

– В мысли ее заглянуть хочешь? – Уттуннике нахмурилась. – Знаешь же, что нехорошо это, неправильно. Спроси так, она расскажет все, что знает.

Но правитель отрицательно качнул головой.

– Мне важна каждая деталь, даже самая незначительная, которую твоя не по годам мудрая шаманка могла увидеть, но не понять. Обещаю, что буду крайне осторожен. Не хочу причинять лишнюю боль, когда в этом нет нужды.

– Что ж, – сдалась Уттуннике, – я подготовлю ее. А теперь скажи, что ты имел в виду, когда сказал, что не только на наших землях творятся плохие дела?

– Что буквально за несколько недель до вашего прибытия погиб один из магических источников, чего не случалось уже пару столетий. Не истощился, не обмелел, а словно выгорел и взорвался изнутри, не оставив камня на камне.

Йорунн удивленно раскрыла глаза. Прежде правитель не упоминал об этом. Но почему?

– Когда это случилось?

– Сразу, когда выпал первый снег.

– Ты был там? – уточнила Уттуннике.

– Мы с Ульфом приехали так скоро, как только смогли. Но я не смог поднять жилу обратно, слишком большие повреждения на поверхности, она ушла вглубь. Возможно, окажись рядом сильный маг воды, он бы справился, но, увы, вода не моя стихия.

– Зато я кое-что нашел, – внезапно включился в разговор Ульф. – Людей, приложивших к этому руку. Мы поймали их и допросили, хотя, к сожалению, пользы от этого оказалось мало. Тот, кто заплатил им, был предельно аккуратен и в важные детали рядовых наемников не посвятил. В конечном итоге их задачей было сделать так, чтобы рядом с источником не осталось никого особо наблюдательного и разговорчивого. Мы знаем наверняка только, что был проведен некий обряд, результатом которого стал взрыв. Это все, что наемники видели, маг запретил им подходить ближе, чем на сотню шагов.

– Взрыв был настолько сильным, что отзвук его прокатился по округе на полдня пути верхом, – правитель выглядел спокойным, но Йорунн явственно чувствовала его раздражение. – Самое неприятное во всей этой истории, что неизвестный маг смог прийти и уйти незамеченным и неузнанным. В середине моих владений, а я даже не почувствовал ничего до тех пор, пока не стало слишком поздно.

– После этого мы усилили охрану границ, – добавил Ульф. – Однако пока никаких подтвержденных фактов или свидетелей произошедшего больше не нашли.

Уттуннике помолчала, затем подняла на Хальварда ясные глаза.

– Я никогда раньше не просила тебя о таком, но теперь прошу. Ты – единственный человек в империи, который считает нас равными. Саянам нужна твоя помощь. Мне нужна, – добавила она настойчиво. – Я не знаю, как остановить то, что движется на нас, но знаю, что если не делать ничего, то наши земли умрут, а вместе с ними и мы, – закончила она совсем печально. – По крайней мере я прошу тебя принять в своей стране тех, кто может остаться без крова.

Хальвард встал и подошел к пожилой шаманке. Уттуннике смотрела с недоверием и надеждой. Правитель опустился на теплые шкуры рядом с женщиной и, взяв ее руки в свои и глядя той прямо в глаза, тихо и твердо пообещал:

– Я сделаю все, что в моих силах, матушка. Даю тебе слово.

По щеке женщины скатилась одинокая слезинка. Шаманка благодарно склонила голову и тихо ответила:

– Спасибо.

Обратная дорога к замку, освещенная блеском ярких зимних звезд, оказалась дольше, чем Йорунн бы хотелось. В тепле шатра саянки девушка расслабилась и теперь зимний воздух, забирающийся под полы плаща, казался вдвое холоднее. Йорунн зябко вздрогнула и поняла, что зубы начинают выбивать непрошенную дрожь. Хальвард шел на полшага впереди, но слегка обернулся и положил ладонь на ее плечо. По рукам и телу Йорунн потекла волна тепла, отгоняя прочь холод, и девушка в очередной раз подивилась той легкости, с которой правитель управляет своим Огнем. Сама Йорунн смогла бы сделать так лишь проведя не менее получаса в тишине и сосредоточении. Девушка тихонько вздохнула.

– Правитель, – обратилась она к Хальварду, – можно задать вопрос?

– Только один? – слабо улыбнулся тот.

– Не соглашайся, – перебил Ульф. – Одним она точно не ограничится и пропустим мы остаток ночи, посвятив его разговорам.

– Иногда хороший разговор стоит пары часов сна, – Йорунн не так легко было сбить с мысли.

– Только если тебе завтра не вставать с рассветом. А тебе, кстати, вставать – у тебя тренировка.

– Значит встану, – с некоторой долей обреченности ответила Йорунн. – И все-таки, я хочу узнать, как именно вы хотите увидеть то, что видела та шаманка, Хелми? Вы умеете читать чужие мысли?

– Не мысли, скорее воспоминания, – ответил Хальвард. – Есть определенная форма взаимодействия между двумя существами, когда один человек словно погружается в прошлое другого. Временно их сознания становятся одним целым, и при некоторых навыках ты можешь заставить человека видеть части своего прошлого вновь.

– Почему матушке Уттуннике не понравилась эта затея?

– Потому что это может оказаться болезненно для обоих. Тот, кто пускает в свое сознание постороннего, вынужден сдаться, уступить свое место, отказавшись от самого себя. А тот, кто пытается проникнуть в сознание другого, разделяет себя надвое, как бы разрывается. И это не метафора. Разделение сознания болезненно настолько, что если сделать что-то неверно, воссоединить себя обратно может оказаться сложно, да и физически это будет ощущаться, как тяжелая рана, которая не хочет заживать.

– Вам приходилось делать такое раньше?

– Да, и не раз – сухо ответил Хальвард. – И я сделаю это снова, если будет необходимо.

– А это необходимо? – уточнил Ульф, наблюдая, как посуровело лицо правителя.

– Боюсь, что да.

– Милорд, я бы хотела видеть, как это происходит. Вы позволите присутствовать?

– Да, – Хальвард, похоже, ожидал этого вопроса, – возможно, однажды тебе пригодится это знание.

10. Обряд памяти

Через пару дней к саянам пришел посланец правителя. Он предупредил Уттуннике, что завтра ее с подопечной ждут в замке. Хелми сильно волновалась и все время держалась за спиной старой шаманки. Молодую женщину не пугали ни духи, ни странные обряды и заклинания ее родины, но тут, в этом огромном городе она чувствовала себя оторванной от всего привычного, а потому особо уязвимой. Когда на следующий день они вдвоем с матушкой пришли к высокому белому замку, Хелми волновалась и дрожала, напрасно стараясь растереть замерзшие руки.

Саянок уже ждали и проводили куда-то вглубь помещений. Переходы и величественные залы совсем лишили Хелми присутствия духа, Уттуннике же напротив рассматривала дорогое убранство и резные камни с неприкрытым интересом. Провожающий довел их до дверей, помеченных сложным серебряным узором, и постучал. В тишине коридора звук получился гулкий и Хелми от неожиданности крепко ухватила руку Уттуннике. Та ободряюще сжала пальцы молодой шаманки и решительно шагнула в открывшиеся створки.

За дверью их ждали тишина и мягкий свет, рассеянный двумя небольшими окошками под самым потолком. Зал, в который они вошли, был почти пустым, если не считать четырех кресел из резного дерева в дальнем углу. Пол покрывал черный камень с бело-серебристыми прожилками, и сколько Уттуннике на старалась, так и не смогла найти ни единого шва в этом темном монолите. Из глубины зала навстречу им вышли Ульф и Йорунн. Черный Волк почтительно поклонился матушке и пригласил обеих саянок пройти в центр. Хелми словно к месту приросла, не в силах сделать ни шагу. Заметив ее нерешительность, Йорунн аккуратно взяла женщину за руку и мягко потянула за собой.

– Пойдем, все уже готово. Правитель будет тут с минуты на минуту.

Ульф проводил Уттуннике к одному из кресел и сам уселся рядом, готовясь наблюдать обряд. В этот момент в зале появился Хальвард. Он молча прошел к Хелми и жестом указал ей на место, отмеченное белым кругом прямо на полу, а затем сам опустился на черный камень почти вплотную к женщине, скрестив ноги. Йорунн осталась рядом, чуть в стороне, внимательно наблюдая за происходящим.

– Ты боишься меня? – спросил правитель у саянки. Хелми робко кивнула, рассматривая человека в черном напротив. – Не стоит, я не причиню тебе вреда. Но мне очень важно получить те знания, которыми пока обладаешь только ты.

Саянка снова кивнула, стараясь унять дрожь. Хальвард не делал попытки прикоснуться к ней, но и взгляда не отводил, выжидая и наблюдая не хуже дикой кошки на охоте.

– Что матушка Уттуннике рассказывала тебе про обряд?

Хелми заговорила, голос у нее был тихий и приятный, хотя и чуть зажатый волнением.

– Я знаю, что этот обряд доступен только немногим магам, и что он может быть непростым, милорд. Я должна довериться вам, тогда все пройдет быстрее и проще, но… – голос ее дрогнул.

– Но?

– Но я не знаю вас и мне страшно в этом месте, – она обвела взглядом зал. – Тут все такое чужое и… неправильное. Даже камень, – ладонь ее опустилась на черный пол, – он теплый, хотя тут нет ни очага, ни солнца. Я чувствую себя маленьким ребенком и не знаю, как сделать шаг навстречу.

– Ты уже не ребенок, Хелми, – мягко улыбнулся он. – Понимаю, что моя магия непонятна тебе. Это место несет в себе почти чистую силу, которая нужна для проведения ритуала. Скажем так, тут ты в большей безопасности, чем где-либо в империи или за ее пределами. Ты не видишь, но, возможно, ощущаешь, охранные контуры, лежащие внутри стен. Так что оставь сомнения, угрозу представляют лишь твои собственные страхи и домыслы. Я прошу о помощи, Хелми. Ради твоей земли, которую хочу защитить.

Саянка тяжело вздохнула и постаралась собраться с мыслями.

– Я согласна, что надо делать?

– Тебе холодно? Ты дрожишь, – заметил Хальвард. – Вытяни руки.

Шаманка, словно зачарованная, протянула руки ладонями вверх и увидела, как они наполняются мягким золотистым светом. По телу разлилось приятное тепло. Хальвард не двинулся, но взгляд его стал сосредоточеннее, и саянка не смогла отвести взор от искорок пламени, пляшущих во тьме глаз правителя.

– Смотри на меня и просто не думай ни о чем.

Голос Хальварда заполнил весь зал, Хелми вдруг показалось, что пол ушел из-под ног и она стала проваливаться в какую-то бесконечную глубокую воронку. Живот свело судорогой, но падение тут же прекратилось. Саянка удивленно заморгала, оглядываясь по сторонам. Она оказалась в месте, словно сотканном из тьмы. Зал и люди исчезли, даже собственное тело стало невидимым. Когда Хелми опустила взгляд на свои ноги, то не увидела ничего, кроме черноты. Ужас накатил на нее волной, но рядом уже зазвучал голос правителя:

– Не стоит пугаться, это всего лишь твоя память. Позволь мне вести тебя.

Хелми кивнула, хотя сложно кивнуть, когда у тебя нет тела. Хальвард, впрочем, отлично уловил ее ответ.

– Смотри вперед, на свет, вернись в тот день, когда твой путь лежал в горы. Покажи мне все, что ты видела.

Хелми удивленно моргнула, не понимая, как может быть “вперед” в месте, где нет вообще ничего, и тут увидела слабо светящуюся точку. Она приближалась, росла и неслась навстречу быстрее, чем шквальный ветер в бурю. Когда свет настиг шаманку, в тишину и покой окружающего пространства словно разом ворвались звуки и запахи, сбивая с ног и выбивая из легких воздух.

Хелми с изумлением смотрела, как вокруг меняются картины ее путешествия через горы. Вот под ногами хрустнули и рассыпались выжженные ветви кустарника, изображение сместилась, словно кто-то чужой повернул ее голову, заставляя посмотреть в другую сторону. Затем последовал долгий переход по дну ущелья, где тропинка ползла бесцветной пыльной лентой вдоль высохшего ручья. Там духи указали на еще одно погибшее место – обмелевшее озеро у водопада. Хелми уловила отголосок мыслей правителя и поняла, что это был магический источник стихии Воды.

Время резко ускорилось и сжалось. Путь, который занял у Хелми более семи дней, теперь проносился перед глазами с пугающей скоростью, вызывая головокружение и тошноту. Иногда саянка хотела зажмуриться, но каждый раз голос мага выводил ее из состояния животного ужаса, тихо шепча, что это всего лишь прошлое, и оно не может навредить женщине. Хелми упорно летела по дорогам памяти, а правитель смотрел и запоминал.

Вот первая встреча с одним из многих людей, которые несли на себе странный отпечаток. Тут Хальвард снова остановился, пристально изучая полупрозрачный дымчатый силуэт, проступающий сквозь человеческие черты. И вновь рывок вперед. Шаг за шагом они приближались к столице Золотой империи. Правитель видел, с каким изумлением и страхом рассматривала шаманка великий город стихийных магов, как замерла, боясь сделать шаг в сторону зданий из красного камня, покрытых золотом. И вдруг Хелми полностью остановилась. Даже в воспоминаниях она испытывала неприязнь по отношению к Дармсуду.

– Мы должны идти дальше, до самого конца, – мягко, но настойчиво произнес голос правителя.

– Я не могу, не получается, – сдавленно прошептала Хелми, а правитель почувствовал, как сознание шаманки сжимается, по телу женщины прокатилась болезненная судорога.

– Слушай только меня, – в голосе его послышался приказ, – если сейчас ты отступишь, то все, что мы сделали, будет напрасным. Всего один раз – и я сразу выведу тебя обратно.

– Мне больно.

– Потерпи, скоро станет легче.

Что-то теплое потекло по венам шаманки, и боль заметно отпустила.

– Мало времени, вперед!

И они рванулись из последних сил. Ближе и ближе к столице, к самым стенам. И внезапно воспоминания Хелми завертелись, словно она стала листиком, поднятым в воздух. Великолепный город оказался внизу, под ногами, а сама шаманка парила над ним, стараясь не упустить путеводную нить. Теперь Хальвард сам рвался вперед, руководствуясь то ли чутьем, то ли догадками, то ли знаниями духов, оставшимися в голове шаманки. Это было неимоверно странно, ведь женщина точно помнила, что не приближалась к Дармсуду, а лишь осмотрела его с вершины одинокого холма. Сейчас же она словно провалилась в чужой сон, дополненный своими видениями.

Вот под ними раскинулся лабиринт улиц, показалась широкая площадь с фонтаном, а на другой ее стороне – величественное здание с мраморными колоннами, скорее всего храм, увенчанный золотым куполом. Ничего прекраснее Хелми в жизни не видела, но от камня веяло смертельным холодом, а сияние на изогнутых боках крыши напоминало блеск острых зубов неведомого зверя.

Что-то дрогнуло, и Хелми с возрастающим изумлением увидела сквозь своды здания, как внутри храма разгорается и вспыхивает огненное кольцо. На мгновение ей показалось, что из его глубины проступает черный человекоподобный силуэт. И тут страх вновь подчинил себе ее волю. Тело пронзила острая боль, а земля закружилась в безумном хороводе.

Каким-то неизвестным чувством Хелми поняла, что вот-вот упадет и разобьется, но в последний момент неведомая сила бросила ее в сторону и потянула назад. Словно запутавшуюся в сетях рыбу, ее тащили задом наперед прочь от столицы. Внутренности резало тупым ножом, и шаманка застонала. Взбесившееся пространство подсовывало ей издевательские картины, где небо смешалось с землей, а ее словно соринку в бурном потоке, нещадно крутило и мотало туда-сюда. И вдруг все остановилось, боль прошла, и женщина вновь оказалась в темноте и тишине. Оглянулась, переводя дух, позвала:

– Милорд?

Ответа не было мучительно долго. Шаманка растерялась, и стараясь не думать о плохом, снова позвала:

– Правитель, с вами все в порядке?

Темнота отозвалась еле слышным шепотом:

– Спасибо тебе, Хелми. Закрой глаза.

Шаманка послушалась. А когда решилась вновь взглянуть вокруг, то с удивлением обнаружила себя сидящей на полу темного зала, а правителя – напротив, как и прежду. Ни дурноты, ни боли не было и в помине, даже дрожь волнения и холода исчезла бесследно. А вот маг выглядел не лучшим образом: он был бледен, на лбу выступил пот. Хальвард слабо улыбнулся и слегка обернувшись, тихо произнес:

– Воды.

Девушка с короткими волосами тут же встала, наполнила и протянула кубок, к которому правитель припал, как измученный долгой жаждой странник. Затем с видимым напряжением Хальвард поднялся и дошел до кресла в углу зала. Закрыл глаза и откинулся на спинку.

– Не понимаю, как подобное вообще возможно, но знаю наверняка, что это было. И главное – кто стоит за этим.