Текст книги "Соблазнение строптивого (СИ)"
Автор книги: Анна Замосковная
сообщить о нарушении
Текущая страница: 14 (всего у книги 15 страниц)
– Желаешь буйной страсти?
Кивнула.
– Пошли.
– Почему не здесь? – растерянно пробормотала я.
– Не приглашать же их.
Ловко уложив меня на обе лопатки, тёмный спрыгнул с постели и отыскал наши рубашки, бросил мне одну.
Обычно я не шатаюсь с малознакомыми мужчинами в незнакомых местах по ночам, но вслед за тёмным пересекла двор, перепрыгнула через стену и пошла по саду совершенно спокойно.
Даже вид амбара меня не насторожил. Тёмный приоткрыл дверь в тускло освещённое помещение. Оттуда доносились чувственные стоны. По спине побежали мурашки, я шагнула внутрь. Источник света и звука был закрыт от меня тюками.
Бесшумно затворив дверь, тёмный подтолкнул меня вперёд. Горячие ладони скользнули по моим плечам, дыхание обожгло ухо:
– Наслаждайся.
Шаг в сторону – и я увидела между согнутых коленей бодро подскакивающие вверх-вниз ягодицы. Тонкие девичьи пальчики впивались в плечи, притягивая любовника, между стонами проскальзывали одобрительные: «О да… Ах… О… Милый…» По коже пробежал жар, внизу живота заныло.
– Вот тебе страсть, – шептал тёмный, продолжая гладить меня по плечам. – Бери…
Обескуражено шепнула:
– Предлагаешь согнать его с неё?
Ладони тёмного застыли, весь он застыл.
Парень во всю юношескую прыть вдалбливал девушку в расстеленный на полу плащ.
Тёмный стоял изваянием.
– А ты в это время его девицу оприходуешь? – прошептала я. – А не проще ли нам друг с другом, а?
Он увлёк меня под прикрытие тюков, крепче прижал к себе. Хотелось взглянуть тёмному в лицо, но повернуться не получилось. Под высоким сводом звенело эхо стонов и шлепков тел.
– То есть находиться рядом тебе недостаточно? – донесся сквозь охи и вздохи осторожный голос тёмного.
– Недостаточно для чего? – зафиксированное положение начинало раздражать, особенно холодностью прижимавшегося ко мне тёмного.
– Лила, – с его голосом что-то было не так. – Что ты знаешь о сэнари?
Слово резануло по нервам, но лихорадочно взметнувшиеся мысли не принесли его расшифровки, и я спросила:
– Что это?
Вместо ответа тёмный развернул меня к себе. Мы стояли в тени, но в его глазах мерцали блики, и в этом было что-то смутно знакомое, что-то тревожащее, будто я уже видела, как в глазах отражается невидимый свет.
Девушка застонала особенно громко, отблеск в глазах на миг усилился.
Приподнявшись на цыпочки, обхватив шею тёмного, я прижалась к его губам в надежде изжить этот страх и холод.
Под аккомпанемент сладостного девичьего стона тёмный запустил пальцы в волосы у меня на затылке и надавил, вторгся языком в рот. Ощутив через кончики его пальцев отголоски чужого желания, я чуть не задохнулась, вдохнула, и поцелуй углубился.
– Возьми его в рот, пожалуйста, – пробормотал за тюками парень.
Кожу жгло, перед глазами заплясали цветные пятна. Даже в очень глубоком поцелуе я дышала, но воздуха не хватало. Кончики пальцев второй руки тёмного легли на моё плечо, и меня, словно током, пронзило возбуждением. Распахнула глаза: направленные на меня глаза тёмного казались чёрными. Ноги подгибались, по нервам бродили вспышки волнительных ощущений.
Медленно оседая на колени, я скользнула губами по груди тёмного, по животу.
– Ну же, не стесняйся, – просил парень. – Возьми его…
Не спуская взгляда с лица тёмного, обхватила губами крупную головку его члена. Это было странно: ни запаха мыла или ароматических средств, ни грязи – просто вкус и запах совершенно чистой (благодаря абсолютной силе Смерти, не иначе) плоти без малейших примесей.
Сердце безумно стучало в груди. Обе руки тёмный запустил в мои волосы, мягко скользил кончиками пальцев, разливая по коже щекотное тепло, в этом тепле чувствовалось его возбуждение. Зажмурилась, сосредотачиваясь на ощущениях.
Парень благодарно постанывал, тёмный молча принимал мои ласки, лишь слегка касаясь огненными кончиками пальцев. Я боялась нарушить это ощущение, блаженство наполненности рта тугой плотью. Я пропускала его всё глубже и глубже, обмирая от скольжения головки по нёбу, задыхаясь от тревожного восторга.
Пылающие пальцы ласково скользнули по щеке, по моей шее, и я подалась вперёд, вбирая его так глубоко, как брала только у Эсина, и наконец добилась от тёмного судорожного выдоха. Голова пошла кругом, тело стало лёгким, податливым, мне не требовалось усилий, чтобы действовать – тело двигалось само, вспыхивало тысячами звёзд, рассыпалось искрами, содрогалось от накатывающих спазмов удовольствия.
И пальцы тёмного – прожигающие меня, сплавляющие с его лихорадочным, почти болезненным возбуждением, с накрывающей его необъятной волной наслаждения
– она нахлынула на него, исторгая семя мне в рот, и перекинулась на меня, омыв до кончиков пальцев. Ослеплённая и парализованная, я стала заваливаться на бок, но тёмный меня подхватил…
– Тихо, тихо, – послышался его шёпот.
Схватила тёмного за ворот рубашки, обжигаясь рукой о раскалённую кожу груди.
Веки поднялись неохотно, я хотела поймать взгляд тёмного, но он крепче прижал меня и отнёс в сторону, за тюфяки.
Только тогда я услышала голоса.
– Придёшь ещё? – спросил парень.
– Конечно, – ответила девушка.
Они прошли мимо, открыли и закрыли дверь. Прижимаясь к груди тёмного, я слушала быстрый стук его сердца.
Глава 35
Мы миновали разорённый, с выбитыми окнами постоялый двор, с которого меня похитил принц («Хозяева в тюрьме», – пояснил тёмный), обогнали несколько обозов с пшеницей, пухлого розовощёкого торговца мёдом, и тракт превратился в однообразно-бесконечное каменное полотно.
Тёмный задумчиво молчал, я тоже упражнялась в размышлениях, пытаясь угадать, почему пресветлый его испугался. Но как угадывать, если я практически ничего о тёмном не знаю? Даже то, что он из Даргота, могло оказаться ложью.
Правда, он точно очень силён, обладает высокими полномочиями, а пресветлый Аора его опасается. Возможно, у моего тёмного на посылках был маг двенадцатого уровня, а это последняя ступень перед тринадцатым – уровнем главы орденов мира, ЕгоТемнейшества…
Поперхнулась, покосилась на тёмного, нервно улыбаясь: не может быть! Что на задании со мной делать самому Темнейшеству?
«Зато понятно, откуда в доме принца появился щит уровня защиты храма без изъятия артефактов из храма тёмных, оставшегося, как говорил тёмный, в безопасности», – гаденько заметил внутренний голос.
Усмехнулась ещё более нервно: да нет, не может быть.
Не должно быть.
«…ты отомстил ему своей успешностью…» – мелькнул в памяти отрывок письма.
Эсин – пресветлый, предпоследняя ступень иерархии ордена, негласный лидер храмов своей страны. Переплюнуть это можно только став главой самого ордена.
Виски заломило, сердце страшно ухало в груди.
Вот Тьма!
Уверяя себя, что такого просто не может быть, я дрожала.
В конце концов, вдруг мой тёмный – претёмный нашей столицы, негласный руководитель всех тёмных храмов страны. Или он главный претёмный какого-нибудь государства под протекцией тёмных.
Да.
Так лучше.
Выдохнула.
Претёмный столицы или другой страны – это уже не страшно.
Но в животе было как-то тяжело и жгуче.
Чтобы лишний раз не огорчаться, постаралась выкинуть эти мысли из головы.
И меня затопило воспоминаниями о ночи, о странном поведении тёмного, о том, как броня его холодности рухнула на кончиках пальцев, позволив мне прочувствовать его возбуждение.
Такого в моём весьма богатом опыте не случалось.
Не было мужчин традиционной ориентации, желание которых я бы не чувствовала, фантазии которых не видела хотя бы немного.
Чем тёмный отличается от остальных?
Почему у него есть привычка быть холодным, а у других – нет?
И как он это делает?
Что такое сэнари?
Почти уверена, что слышала это слово, но где? Память упорно молчала, как и тёмный, отказавшийся объяснять хоть что-то из сказанного ночью.
У меня всё зудело от любопытства.
– Сэ-на-ри, – произнесла я, глядя на тёмного. – Почему я должна об этом знать?
У него дёрнулась губа.
На вопросы об этом у него была какая-то странная реакция, будто он чувствовал себя неловко или злился. Или то и другое.
– Инверди, – прохныкала я. – Ну расскажи.
– Я просил не называть меня по имени.
– Расскажи.
– Спроси у Эсси.
– Его здесь нет.
– Потерпи.
– Не могу.
– Учись.
– Расскажи…
– Лила, – стискивая поводья, прорычал тёмный. – Я не хочу об этом рассказывать, это не моё дело.
– Тогда почему ты об этом спросил?
Он дёрнул головой:
– Думал, ты знаешь.
Ветер косил на меня глазом, тёмный был сама отстранённость, а мне что делать? У меня же в пути дел нет, кроме как сгорать от любопытства.
– А почему я должна знать?
– Потому что Эсси знает.
– Считаешь, он должен был мне рассказать? – с замиранием сердца я ждала ответа.
Тёмный в самом деле что-нибудь этакое знает или пытается посеять в моей душе сомнения?
Он надолго задумался, поморщился:
– Да нет, необязательно. Возможно, даже лучше не знать – проще, спокойнее. Пока это контролируется.
Волосы зашевелились, я дёрнула поводья, подсекая Ветра. Тёмный увёл его в сторону.
– Издеваешься? Да? – Дыхание начало сбиваться. – Хочешь поссорить меня с Эсином?
– Нет, – как-то так лаконично ответил тёмный, что я поверила.
И даже немного успокоилась.
А потом смекнула: не способ ли это выведать, что поручил Эсин? Раззадорить любопытство по самое не могу, а потом обменять ответ на признание. Только – усмехнулась – со мной этот номер не пройдёт. О браслете я никому не расскажу.
Дальше мы ехали молча.
Дорога в Сорту казалась удивительно, просто неправдоподобно спокойной, и от этого на душе становилось тревожно.
Глава 36
– Надо же, Сорта, – задумчиво произнёс тёмный. – Доехали.
– Внезапно.
Открывшийся за холмом вид города впрямь оказался внезапным: в картографии, как правильно говорил Эсин, я не разбиралась.
Сорта мало походила на Самран.
Её, изрезанную кривыми улочками, надвое разбивала широкая мутная река. Громадный шпиль Гранографа торчал на островке в центре неторопливого потока. Дома (от глиняного красного до густого коричневого цвета) подбирались к самой реке, крыши то вздымались на несколько этажей, плотно лепясь друг к другу, то распадались по широко расставленным особнячкам и домам с садами. Тёмный храм высился среди небольших домов на дальней, правой стороне Сорты.
Новый светлый храм по проекту Эсина, достроенный всего пять лет назад, почему-то был на самом краю города, ближе к нам. В городской стене возле него пестрели сразу девять изукрашенных мозаиками ворот, выходивших на огромные яркие поля.
– Ну что, госпожа Бейл, в путь. – Тёмный тронул Ветра. – Легенду помнишь?
– Конечно, – буркнула я. – Мой возлюбленный супруг, я просто умираю, как хочу от тебя детей, готова все храмы обойти… Кстати, а что делать, если мне предложат магический осмотр? Он же выявит использование контрацептивного заклинания.
– А ты проси на осмотр мужчину, и у него не будет времени проверять тебя на всякие там проблемы.
Хмыкнула. Уставилась на ворота возле светлого храма.
Интересно, связной меня дождался?
От стыда щёки покраснели: пусть невольно, но я подводила Эсина, а ведь он на меня рассчитывал…
До осмотра дело не дошло: у ворот нам вежливо сказали, что из-за наплыва посетителей меня примут лишь через неделю. Пока я бродила перед домиками прихрамовых служб, надеясь попасться на глаза связному, тёмный выяснил, к кому можно обратиться, чтобы решить вопрос быстрее.
Возможно, жалоба на взяточничества была обоснованна.
Впрочем, с этим решателем вопроса предстояло встретиться только через два дня, и речь могла пойти о чём-нибудь, кроме оплаты продвижения в очереди.
Надеюсь.
Не хватало ещё, чтобы тёмный после Аорского позорища ещё местного пресветлого на взяточничестве поймал.
Возникла крамольная мысль, а не предупредить ли своих, что мы – следователи, но прежде, чем я решилась, тёмный под локоток повёл меня к привязи.
– Может, в храм заглянем? – оглянулась на величественное творение с пирамидальной крышей. – Вдруг чем помогут?
Вдруг предупредить своих удастся?
– Нет, – тёмный настойчивее подталкивал меня к коням. – В храм не пойду. Давай уезжать скорее.
– А что? – заглянула ему в лицо. – Тебе что-то не нравится?
– Мне твоих Аорских собратьев хватило за глаза. Порог терпимости снизился.
– Среди нас есть милые люди.
– И параноики.
– На себя посмотри. – Фыркнув, нехотя взялась за луку, прыгнула в седло. – Ты сам-то здесь только потому, что подозреваешь Эсина невесть в чём, выискиваешь какой-то заговор.
– А его нет? – тёмный вскочил на Ветра.
– Он в твоей голове. – Насупилась: ну вот, заболталась, поспорила, а ведь с сумасшедшими надо поласковее, больные же люди.
С другой стороны, если психам слишком потакать, они на шею сядут.
– Надеюсь, ты права, – устало ответил тёмный. – Но меня не раз спасала интуиция, и сейчас она вопит об угрозе. Повторюсь: я не держу на Эсси зла, он дорого заплатил за ошибку, и я не собираюсь тратить время и силы на какую-то там месть, мы же одной крови в конце концов. Но закрывать глаза на свои предчувствия я тоже не собираюсь.
Как же с ним трудно!
– Вы долго ещё мешать намерены? – пробасил кто-то.
Темный бросил холодный взгляд на ворчуна с кобылой, и крупный мужчина отступил на несколько шагов, как бы показывая, что претензий не имеет.
– На постоялый двор надо, – тёмный повернул Ветра к воротам.
Мои кони привычно потопали следом. На дороге я поравнялась с тёмным.
– Почему ты подозреваешь Эсси… Эсина? – Мысленно выругалась.
– По разным мелким подозрительным действиям. Правда, они перестали быть мелкими: он разослал по стране всех своих девушек, вас, его профессиональных соблазнительниц, опору власти над мужчинами. Разослал с разными незначительными, зачастую глупыми заданиями.
– Всех?
– Да.
Этого просто не могло быть, и я не стала ввязываться в бессмысленный спор с тёмным.
Некоторое время он искоса смотрел, ожидая ответа, потом отвернулся.
В тягостном молчании мы вступили на относительно ровную улицу. Тёмный поехал впереди, магией направляет моего коня. Убегать я и так не собиралась: я бы с огромным удовольствием искупалась и перекусила на хорошем постоялом дворе. Но мы проехали один постоялый двор, другой, третий…
«Хочет поселиться в частном доме?» – спрашивать у тёмного не хотелось.
Он свернул к седьмому встретившемуся нам постоялому двору с многообещающим названием «Большая кровать». Мальчишка на входе отворил ворота во внутренний двор.
Уют – первое слово, которое приходило на ум при виде чистеньких плит, клумб с мелкими белыми цветами, окон с расшитыми занавесками, ажурной резьбы на ставнях и добротном высоком крыльце.
Открытая конюшня чуть не сияла чистотой. Пока я оглядывалась, тёмный взошёл на крыльцо:
– Идём.
Через мгновение я уже заходила за ним в светлый коридор. С новенькой лестницы навстречу нам спускалась пожилая улыбчивая женщина:
– Желаете остановиться?
– Нам должны были оставить номер. Супруги Бейл.
– Да, конечно, – она жестом указала наверх. – Я провожу.
– Её, – тёмный подтолкнул меня к хозяйке. – Я займусь вещами.
«Опять в сейф что-нибудь спрятать решил?» – мне резко захотелось остаться с ним. Но… в сейф можно заглянуть попозже.
– На моё имя оставляли послания? – спросил тёмный.
– Да, спросите у мужа. Он сейчас в трактире распоряжения отдаёт.
– Хорошо, – тёмный вновь подтолкнул меня к лестнице.
Решила не спорить: вдруг связной уже знает, где я нахожусь, и заглянет, пока тёмный разбирается со своим барахлом…
Глава 37
Даже если связной меня заметил, встретиться не успел. Войдя в комнату, тёмный не удостоил огромную кровать, светлый уютный интерьер и шторки в голубых цветочках даже беглым взглядом – прошагал к столу и плюхнул на него толстую сумку.
Вот интересно, невнимание к окружению от спешки или потому, что тёмный уже останавливался в этой комнате?
Отошла от окна, помялась, глядя, как тёмный быстро раскладывает конверты, надписанные тёмным алфавитом, некоторые вскрывает. Читал он молниеносно и всегда со спокойным видом, в очередной раз подчёркивая свою непохожесть на Эсина.
«…мы же одной крови», – говорил тёмный об Эсине, но они совершенно непохожи.
Например, Эсин, как бы глубоко ни погружался в бумаги, всегда обращал внимание на мои действия. Если бы я вокруг него ходила, как сейчас стала топтаться вокруг тёмного, обязательно бы спросил, в чём дело.
Если бы мне, как сейчас, принесли обед, Эсин бы пожелал приятного аппетита и обязательно уточнил, понравилось ли мне.
Спросил бы, не скучно ли мне взаперти.
Тёмный вёл себя так, словно меня тут не было, и это неимоверно, до зубовного скрежета раздражало.
– Можно мне прогуляться по городу? – нервно спросила я.
– Нет, – ледяным тоном обронил тёмный.
Схватила подушку и швырнула в него, он поймал, кинул через меня на кровать.
Вот… гад!
Гад вытащил письменные принадлежности, и я вспомнила о намерении написать Эсину о пресветлом Аора. Конечно, весть о разборках давно добралась до Самрана, но мне, наверное, следовало рассказать, как всё было, и упомянуть настоящее имя тёмного, и то, что он точит зуб на Эсина.
Но Эсин… он ведь не просил меня писать отчёты.
Но ситуация в Аоре была из ряда вон.
И желание могущественного тёмного опорочить Эсина не та вещь, которую можно оставлять без внимания.
– Дай мне пару листов, перо и чернила, – потребовала я. – И стол освободи.
– Попроси подставку, – мотнул головой тёмный. – И не вздумай сбежать, поймаю – пожалеешь.
– А если не поймаешь? – усмехнулась я.
Выражение лица тёмного нехорошо изменилось, сердце у меня пропустило удар, а он поднялся со стула и зашагал ко мне.
Инстинктивно попятилась, ноги подгибались, я вдавилась в стену, по телу побежала дрожь.
Выражение глаз тёмного не предвещало ничего хорошего.
– Не надо… – пискнула я.
Он схватил меня за шею и рывком притянул, запустил пальцы в волосы, зашептал на ухо:
– Расслабься…
Поцелуй обжёг шею, по коже побежали мурашки, от кончиков пальцев тёмного по телу разливалось восхитительное ощущение трепетной страсти и ярости, отчаяния. Ладонь скользнула по спине, обхватила талию, притискивая меня к тёмному. И я расслабилась, нырнула в океан чувственного жара.
Основание шеи пронзили зубы и боль. Я вскрикнула, дёрнулась, но тёмный крепко держал, сжимая зубами мою плоть. Укус, ещё сильнее, ещё. Холодный огонь разлился по мне, брызнули слёзы. Тёмный разжал челюсти, язык заскользил по ранкам, вылизывая, разжигая поселившуюся в них боль. Меня мутило, колени дрожали. Дыхание защекотало ухо:
– Поймаю. Где бы ты ни была, сколько бы времени на это ни потребовалось – поймаю. Всегда.
Сглотнула. Он поцеловал меня в лоб влажными, розовыми от крови губами и спокойно вернулся к столу.
Выложил на край листы, запасную чернильницу, перо. Вышел.
Я сползла по стене.
Что это было вообще?
Основание шеи пылало неимоверно. Но никаких вложенных заклинаний я не ощущала. Просто укус…
Текли слёзы, превращая окружающее в дрожащую муть.
Всхлипнула.
– Я подставку принёс. – Тёмный стоял рядом, держа в одной руке подставку для написания писем в постели. Другую руку он протянул мне. – Тебе зелье лечебное дать или сама укус вылечишь?
Жаль, что под рукой нет ничего, чем можно было бы швырнуть в тёмного.
Оттолкнув его руку, поднялась и прошагала к огромной кровати:
– Сама вылечу.
– Отлично. – Он переложил листы и письменные принадлежности на подставку, поднёс ко мне. Поймал брошенную в лицо подушку. – Ещё что-нибудь принести?
– Твою отрубленную голову, – рыкнула я, вытягивая ноги.
Он опустил подставку и улыбнулся:
– Это невозможно, моя дорогая, ведь если голову отделить от тела, я не смогу её принести.
Вторую подушку он тоже поймал.
Ну и ладно.
Накрыла рукой укус в основании шеи и потянулась к спрятанному в поясе кристаллу.
Удар молнии тёмный отразил щитом тьмы и спокойно вернулся к бумагам.
Как же я его ненавижу!
Закрыв дверь за гонцом, уносившим письмо к Эсину, я подумала, что ситуация не лишена грустной иронии: я же осталась без денег, и за доставку раскошелился тёмный.
Он спокойно что-то писал. Возможно, гонец не поедет в Самран, а отдаст письмо тёмному, но я не в том положении, чтобы упускать хоть мизерный шанс отправить послание.
В конце концов, пресветлый Аора тёмному не нравился.
С другой стороны, тёмный не хотел, чтобы я светила его имя.
От всех этих мыслей и переживаний голова шла кругом и, казалось, готова лопнуть. Основание шеи раздражающе зудело.
В дверь постучали.
Открыла.
На пороге стоял молодой мужчина. Он скользнул по мне любопытным взглядом, надолго задержался на груди. Отклика от него не было, как от старины Илеоста, любителя мальчиков. И как от любителя девочек тёмного. Ещё один феномен на мою голову или интерес к груди у него чисто платонический?
– Мм… Бейла можно? – мужчина нервно коснулся браслета с вплетённым в серебро чёрным кристаллом.
– Если убить его хочешь – конечно. – Отступила в сторону.
Мужчина вытаращил на меня глаза.
– Не обращай внимания, – тёмный направился к нему. – Объясню позже.
Выйдя в коридор, он плотно затворил дверь.
Попробовала открыть её – никак. И никаких звуков с той стороны.
Вот Тьма!
Прощупала магией – заклинаний нет. Получается, тёмный просто держит дверь с той стороны?
Вцепилась в ручку, тянула, тянула, чуть не упираясь ногой в стену. Уже упираясь, тяжело дыша тянула.
Дверь поддалась, я потеряла равновесие и шлёпнулась на пол.
Застывший в проёме тёмный вопросительно на меня смотрел:
– Ты что?
– Ничего. – Лицо пылало. – А ты?
– Мне отъехать надо. Ненадолго. Могу я рассчитывать, что ты не влезешь в неприятности и не покинешь постоялый двор?
– А ты как думаешь?
– Думаю, нет.
Тёмный нахмурился. В коридоре за ним никого не было, я наклонилась, расширяя обзор, но и тогда не увидела его посетителя.
Вздохнув, тёмный кивнул:
– Ладно, посиди здесь, я быстро.
Он наивный или это хитрый план?
Тёмный забрал куртку, бумаги, кивнул мне на прощание.
Закрыл дверь.
Я по-прежнему сидела на полу.
Тёмный ведь не дурак, и он ждёт, что я буду выполнять какое-то задание Эсина. Скорее всего, тёмный не запер меня (а он мог запереть меня надолго, в чём я успела убедиться в Аоре) в надежде, что я выведу его к какому-нибудь месту или человеку. Наверняка постоялый двор окружают соглядатаи.
Ну что ж, связной пусть подождёт (или приходит сам), а мне есть чем заняться.
Просмотреть припрятанные в хозяйском сейфе вещи тёмного, например.
Глава 38
С сейфом дела обстояли хуже, чем я рассчитывала: хозяин ушёл по делам, а его жена и дочки за красивые глаза сейф бы мне не открыли. Хорошо ещё, мальчишка, пропустивший нас в ворота, согласился провести в кабинет в обмен на разрешение потискать грудь.
Тискал пацан долго и обстоятельно, меня спасло то, что по лестнице стал кто-то подниматься, и озабоченный предатель семейных интересов предпочёл сбрызнуть.
Я тихо притворила за собой дверь в кабинет. В первый миг от обилия плетёных украшений и кружев на шторах, салфетках и панно зарябило в глазах.
По коридору кто-то неизящно протопал.
Вдохнув и выдохнув, сжала кристалл и прощупала комнату. Улыбчивое семейство было повёрнуто на оберёгах, я даже вспотела, осознав, сколько ловушек ждёт незадачливого взломщика. Кажется, даже Самранский претёмный компрометирующие его документы так не защищал.
Ладно, хватит сиськи мять.
Подошла к панно с котиками, аккуратно распутала защиту и сдвинула его в сторону. Стена под ним выглядела цельной. Теперь начиналась настоящая работа.
Приложив ладонь, всмотрелась в тонкие переплетения смешанных магических элементов: Жизнь, Смерть, огонь и земля… и всё так аккуратно, что не всегда понятно, где они соединяются, плавно переходя друг в друга, друг друга охраняя. Какой псих повесил это на сейф обычного постоялого двора?
Или постоялый двор необычный или хозяева – конченые параноики.
Мягко запустила в сеть тонюсенькие щупы с острыми лезвиями на концах. К счастью, нити светлой магии поддавались моему воздействию. Пот струился по вискам, от напряжения я забывала дышать, но миллиметр за миллиметром размыкала оберег, и на цельной стене стали проступать контуры дверцы.
Сердце вырывалось из груди, во рту пересохло. Закрыв глаза, продолжала скользить материализованной магией по путам оберега. Ещё пару надрезов – и изящная цепь распалась.
Дрожащей рукой утёрла лоб и уставилась на дверцу.
Оберег помимо чудовищной сложности обладал удивительно маленьким для поддержания в рабочем состоянии потреблением магии (самое то для хозяев – немагов). Хорошо, что они не могли вложить дополнительных сил…
Приоткрыла дверцу.
За ней прятался простой металлический короб с кругляшом кодового замка.
Только на первый взгляд простой – тоже опутан магией будь здоров.
Ну зачем мне это всё, а?
А сейф большой. И тёмный мог спрятать что-нибудь ценное.
Помянув тёмного всеми нецензурными словами, продолжила работу.
Полчаса спустя я была сырая, как искупавшаяся в молоке мышь, злая на весь свет, но стояла перед распечатанным сейфом.
Очень надеюсь, тёмный там что-нибудь ценное спрятал, иначе я этого гада ночью подушкой задушу. Или молнией поджарю. Надеюсь.
Выдохнув, открыла дверь в большую металлическую полость. На полках лежали документы, кошели с деньгами, шкатулки.
И коробка с надписью «Вейл».
Сердце пропустило удар.
Трясущимися от усталости и волнения руками вынула её и перенесла на дубовый стол.
Сняла крышку.
Внутри были знакомые кошели с деньгами (мои, но это как-то не радовало) и сложенный в вдвое лист.
«ну же, – я застонала, – пусть это будет какое-нибудь важное послание. На знакомом языке».
Развернула.
Ровный подчерк, общий язык:
«Лила, если ты это читаешь, ты просто чудо.
Правда: ты великолепна.
Все твои деньги на месте. Конечно, меня не радует. что они пойдут светлым, но ты так отчаянно их собирала, что рука не поднялась их спереть.
Пожалуйста, посиди в комнате, не лезь в неприятности.
Целую,
И.»
Получается, я сиськи подставляла и с сейфом мучилась ради того, чтобы получить мои деньги, которые и так бы мне достались?
Вот Тьма!
Вот гад ползучий!
Вернётся – убью.
В дверь деликатно постучали.
Вздрогнув, застыла, не зная, куда деваться.
Заглянула хозяйка и, ничуть не удивившись виду вскрытого сейфа, любезно заговорила:
– Простите, госпожа. Ваш муж, конечно, просил дать вам… ээ… возможность вскрыть сейф, но не могли бы вы уже закончить, а то нам кабинет нужен…
– Чего? – я судорожно вдыхала. – Он это… разрешил?
– Ну… клептомания – это болезнь, мы прекрасно понимаем, что вы не властны над своим недугом…
Сердце упало и нехорошо ёкнуло.
Точно убью.
Клептомания, значит…
Щёки заливало румянцем.
– А пирожки с кухни украсть хотите? – участливо предложила хозяйка.
– Нет, спасибо, – как-то сипло и ненатурально ответила я, положила письмо в коробку и закрыла крышкой. – Положите назад, я к себе.
Опустошённая, несчастная, я под сочувственным взглядом хозяйки покинула кабинет.
Как у тёмного это получается, а?
Я же… ну вот как?
Захлопнув за собой дверь в нашу комнату, прошлёпала к огромной кровати и упала. Хотелось плакать. Снова зудело основание шеи. Проверила его на скрытые заклинания: по-прежнему чисто, и сказанные после укуса слова всё так же казались бессмысленными.
Тёмный… где он? Возможно, у него здесь свои следовательские дела, и он ушёл не для того, чтобы дать мне возможность выдать планы Эсина.
Как же я попала, как же я встряла с этим тёмным. Придушила бы.
Старалась дышать глубоко и медленно, но это не помогало справиться с разгоравшимся гневом, меня лихорадило от пережитого унижения, от ярости, от желания что-нибудь сделать тёмному, как-то остановить череду его побед надо мной и орденом.
Он слишком хорош.
Неправдоподобно.
Он проклятие светлых, не иначе.
И если он всерьёз займётся Осином… Сердце сжалось от ужаса.
Я больше не могла лежать. Села, пригладила влажные от пота волосы. Прошлась по комнате. Остановилась у окна.
По улице неспешно катилась телега, ходили люди. Прислонившись пылающим лбом к стеклу, краем глаза следила за суетой внизу. Вдруг внимание привлекли знакомые фигуры.
Прижавшись к стеклу ладонями, я всматривалась в идущих по другой стороне улицы мужчин.
Суетливый Нья с подвязанной рукой и трое моих знакомцев-сектантов из леса. Нья, сильно жестикулируя здоровой рукой, то и дело показывал куда-то вперёд. Остальные слушали его, брюнет кивал, самый тощий хмурился. Эти трое вроде в Самран отправились…
Или они уже сделали своё дело в Самране? Вдруг Гранограф там повреждён или уничтожен?
Как же Эсин? Я вздрогнула всем телом.
И что они собирались делать здесь?
И что делать мне?
И как там Эсин?
Схватив куртку, выбежала из комнаты. Надо проследить за достойными и, если получится, расспросить о Самране.
Надеюсь, тёмный оставил кого-нибудь проследить за мной, если уйду.
Вихрем промчавшись по лестнице, я выскочила на улицу.
Головы моих лесных знакомых возвышались над головами других прохожих. Накинув капюшон, я бодро двинулась за сектантами, шагающими в сторону упиравшегося в небеса Гранографа.
Глава 39
Судя по тому, что сектанты даже не обернулись ни разу, чувствовали они себя в безопасности. Нья всё размахивал здоровой рукой. Несколько раз они сворачивали, но каждый раз курс возвращался к направлению на Гранограф.
Интересно, Нья деньги нужны были для сектантов или чтобы откупиться от них?
И где его буйная невестушка?
Огляделась: меня вроде никто не преследовал.
Глубже натянув капюшон, шла дальше.
Прохожих становилось больше, почти все что-нибудь несли или везли, впереди усиливался рокот голосов, слышались смех, музыка, ржали кони, пробивалось мычание, блеяние… Над домами всколыхнулось огненное колесо. Грохнули восторженные возгласы и аплодисменты.
Ярмарка?
Интересующие меня мужчины то и дело пропадали из виду, я прибавила шаг, побежала, лавируя между весело болтающими людьми и их сумками.
«Быстрее, быстрее», – стучало в висках. Оступилась, качнулась, ухватилась за какого-то старика и припустила вперёд.
Мужчины растворились в огромной рокочущей толпе. Я застыла на границе улицы и громадной площади. На высокой сцене скакали и кувыркались огненные акробаты, окутывая себя потоками пламени, выбрасывая в воздух огненные кольца, ныряя в них.
Десятки людей восторженно следили за представлением. Но четыре мужчины пёрли через толпу, даже не глядя в сторону сцены. Я вдруг вспомнила, как брюнет отпрянул при упоминании противозачаточного заклинания. Похоже, они и впрямь недолюбливали магию. Достойные, будь они неладны…
Мне с моим маленьким ростом едва удавалось поспевать за ними в толпе, я распихивала людей локтями, слабо жгла разрядами статического электричества, молча сносила оскорбления, подпрыгивала, выискивая в толпе головы достойных.
Я пёрла, пёрла и пёрла, и наконец оказалась ближе к ним. Может, удастся подслушать разговор?
– Полегче, – бабка огрела меня клюкой.
