Текст книги "After Ever Happy (ЛП)"

Автор книги: Анна Тодд

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 26 страниц)

Я ложусь и прижимаю колени к груди. Ноа напоминает мне о времени, когда мы заработали неприятности, кидаясь виноградом во время воскресной службы, когда нам было по двенадцать.

–Я думаю, что это самое бунтарское из всего, что мы делали, -говорит он с мягким смехом. Этот звук меня усыпляет.

–Ты не пойдешь туда. Последнее, что нам нужно, чтобы ты сидел с ней. Она спит впервые за несколько дней, -слышу я мамин голос из коридора.

С кем она разговаривает? Я не сплю? Я опираюсь на локти, и кровь приливает к моей голове. Я так устала, так устала. Ной здесь, в моей детской кровати, спит рядом со мной. Это все кажется таким знакомым. Я чувствую себя подругому, и немного дезориентировано.

–Я здесь не для того, чтобы навредить ей, Кэрол. Ты должна это понимать.

–Ты, -мама пытается отбиваться, но ее перебивают.

–Ты также должна знать, что я до сих пор не трахал ее, как ты говоришь.

Дверь моей комнаты открывается, и последний человек, которого я думала, что увижу, проталкивается мимо моей разгневанной матери.

Тяжелая рука Ноа напротив меня, вдавливает меня в кровать. Он обнял меня за талию, пока мы спали, мое горло горит, при виде Гарри. Его зеленые глаза в ярости от увиденного. Он пересекает комнату и с силой отрывает руку Ноя от моего тела.

–Что, -Ноа с испуга просыпается и вскакивает на ноги. Когда Гарри делает еще один шаг ко мне, я перебираюсь через кровать, и моя спина ударяется о стену, сильно. Достаточно сильно, чтобы выбить воздух из моих легких, но я все равно продолжаю отгораживаться от него. Я кашляю, и взгляд Гарри смягчается.

Почему он здесь? Он не может быть здесь, я не хочу, чтобы он находился здесь. Он причинил мне достаточно боли, и он не может просто появиться здесь и собрать все осколки.

–Черт! Ты в порядке? -Его татуированная рука тянется ко мне, и я делаю первое, что приходит на мой извращенный ум: я кричу.

========== Глава 24 ==========

Гарри

Ее крики заполняют мои уши, мою пустую душу, мои легкие, пока они наконец-то не прекратились, потому что я не уверен, что смог бы еще выдержать.

–Что ты здесь делаешь? -Ноа вскакивает на ноги и идет между мной и маленькой кроватью, как какой-нибудь ч.ртов белый рыцарь, назначенный для ее защиты…от меня?

Она все еще кричит; почему она кричит?

–Тесса, пожалуйста… Я не уверен, что именно я прошу, но ее крики превратились в кашель, а ее кашель превратился во всхлипывание, а всхлипывание превратились в звуки удушья, которые я просто не могу вынести. Я делаю осторожный шаг к ней и она, наконец, делает вдох.

Ее испуганные глаза все еще смотрят на меня, прожигая дыру во мне, которую только она сможет заполнить.

–Тесс, ты хочешь, чтобы он был здесь? -спрашивает Ной.

Это занимает каждую каплю моего самообладания, чтобы игнорировать то, что он находится здесь, и он действительно раздражает меня.

–Дайте ей воды! -говорю я ее маме. Она игнорирует меня.

Затем, невероятно, голова Тессы двигается быстро туда -сюда, отвергая меня.

Это вызывает у ее импровизированного защитника реакцию, чтобы тыкать в меня пальцем и стать смелым.

–Она не хочет, чтобы ты был здесь.

–Она не знает, чего она хочет. Посмотри на нее, -я вскидываю руки в воздух и сразу чувствую ухоженные ногти Кэрол впившиеся в мою руку.

Она съехала с катушек, если думает, что я уйду. Разве она не знает, что она не может держать меня вдали от Тессы?

Ноа наклоняется в мою сторону:

–Она не хочет тебя видеть и тебе лучше уйти.

Мне все равно, что говорит этот малыш, даже если он, кажется, вырос, и у него появились мышцы, с последней нашей встречи. Он ничто для меня. Он скоро узнает, почему люди даже не пытаются встать между мной и Тессой. Они знают это лучше, но и он тоже узнает.

–Я не уйду, -обращаюсь я к Тессе. Она все еще кашляет, но всем, кажется на это все равно. -Кто-нибудь даст ей чертовой воды! – кричу я, и в маленькой комнате мой голос эхом разносится по комнате.

Тесса хнычет и подтягивает колени к груди.

Я знаю, что ей больно, и я не должен быть здесь, но я также знаю, что ее мама и Ноа никогда не смогут по-настоящему быть с ней. Я знаю Тессу лучше, чем эти двое вместе взятые, и я никогда не видел ее с такой стороны, так что наверняка ни один из них не будет иметь понятия, что делать с ней, пока она в таком состоянии.

–Я позвоню в полицию, если ты не уйдешь, Гарри, -Кэрол говорит тихо и угрожающе.

–Я не знаю, что ты сделал на этот раз, но я сыта этим по горло и тебе здесь не место.

Ты никогда больше не будешь с ней.

Я игнорирую двух людей, которые влезают не в свое дело, и сажусь на край детской кровати Тессы.

К моему ужасу, она уходит снова, на этот раз, двигая назад руками, до тех пор, пока не подползла к краю и не упала на пол. Я вскочил в считанные секунды, чтобы взять ее в свои объятья, но звуки, которые она издала, когда моя кожа коснулась ее, даже хуже, чем крики, которые я слышал от нее минуту назад. Я не уверен, что я должен сделать сначала, но после бесконечных секунд этого сломленного крика и слова «Отстань от меня!», слетевшие с ее потрескавшихся губ, прошли как нож через мое тело. Ее маленькие руки колотят мою грудь, и цепляются ногтями в мои руки, пытаясь вырваться из моего объятия. Трудно пытаться утешить ее в таком состоянии. Я боюсь, что это причинит ей боль, и это -последняя вещь, которую я хочу.

Это так убивает меня, видеть ее такой отчаянной, пытающейся убежать от меня.

–Уйди! -Тесса кричит снова, и Ноа начинает выступать позади меня. Рука Тессы попадает в мой гипс, и она снова кричит «Ненавижу тебя!».

Ее слова ранят меня, но я все еще держу ее вырывающееся тело в своих руках.

Глубокий голос Ноя пробивается сквозь крик Тессы: -Ты делаешь только хуже. Затем она замолкает, снова…и делает самое худшее, что она могла сделать для моего сердца.

Ее руки освобождаются из моих объятий, и она тянется к Ноа.

Тесса тянется к Ноа, чтобы он помог ей, потому что она не хочет меня видеть.

Когда я ее отпустил, она сразу бросилась в его объятия. Одна из его рук огибается вокруг ее талии, а другая лежит у основания ее шеи, притягивая ее голову к своей груди.

Ярость вскипает во мне, и я борюсь изо всех сил, чтобы остаться спокойным, наблюдая, как его руки лежат на ней. Если я прикоснусь к нему, она будет ненавидеть меня еще больше. Если я ничего не сделаю, я сойду с ума, наблюдая за этим.

Черт – почему я пришел сюда в первую очередь? Я должен был оставаться далеко, так как и планировал. Теперь, когда я здесь, я не могу заставить себя выйти из этой проклятой комнаты, и ее плач вызывает во мне потребность держать ее рядом.

–Заставьте его уйти, -говорит Тесса, рыдая на груди у Ноа.

Боль пронзает меня, и я становлюсь неподвижным в течение нескольких секунд. Ноа поворачивается ко мне, и взглядом просит меня выйти из комнаты. Я ненавижу то, что он стал для нее утешением. Но я должен думать о ней. Только о том, что лучше для нее. Я неуклюже пячусь, и хватаюсь за дверную ручку. После того как я покидаю маленькую комнату, я прислоняюсь к двери, чтобы отдышаться. Как наша совместная жизнь могла так разрушиться, за такой короткий промежуток времени?

Я прихожу в себя в кухне Кэрол, наполняя стакан водой. Это неудобно, поскольку у меня есть только одна здоровая рука, и это занимает намного больше времени, чтобы наполнить стакан и выключить кран, тем более все это время, позади меня пыхтя, стоит женщина, которая действует мне на нервы.

Я поворачиваюсь к ней лицом и жду, что она скажет мне, что вызвала полицию. Когда она, молча, смотрит на меня, я говорю:

–Мне плевать сейчас на все. Идите и вызывайте полицию, или делайте все, что вы должны сделать, но я не оставлю ее в этом проклятом городе, пока она не поговорит со мной. – Я пью из кружки и пересекаю небольшую, но безупречную кухню и встаю перед ней.

Голос Кэрол жесткий:

–Как ты сюда попал? Ты был в Лондоне…

–Это называется, чертов самолет, вот как.

Она закатывает глаза:

–Просто потому, что ты пролетел через весь мир и появился раньше солнца здесь, не значит, что ты заслужил место рядом с ней, -говорит она.

–Она сделала все правильно, почему ты не хочешь оставить ее? Ты делаешь ей только больно, и я не буду просто стоять, и смотреть на это.

–Мне не нужно ваше одобрение.

–Она не нуждается в тебе, – Кэрол хватает стакан из моей руки, как будто это заряженное ружье. Она ударяет им о столешницу и ее глаза встречаются с моими.

–Я знаю, что вы меня не любите, но я люблю ее. Я делаю ошибки, слишком чертовски часто, но, Кэрол, если вы думаете, что я собираюсь оставить ее с вами после того, что она увидела, что она испытала, то вы даже безумнее, чем я думал, -я беру стакан, только чтобы досадить ей и пью еще.

–Она будет в порядке, -замечает Кэрол хладнокровно. Она замолкает на минуту, и что-то внутри нее, кажется, дает трещину -Люди умирают, так устроен мир.

Она сказала это громко. Слишком громко, и я надеюсь, что Тесса не могла услышать холодное замечание своей матери.

–Вы серьезно? Черт, она ваша дочь, а он был вашим мужем… Я затих, вспоминая, что они не были в законном браке.

–Ей больно, а вы ведете себя как бессердечная стерва, и именно поэтому я не буду оставлять ее здесь с вами. Лиам не должен был позволять вам забрать ее.

Кэрол наклоняет голову назад с негодованием:

–Позволить мне? Она моя дочь!

Стакан в моей руке трясется, и вода плещется через края на пол.

–Может быть, вы должны поступить как Ноа и постараться быть рядом с ней?

–Быть рядом с ней? А кто будет со мной?

Ее бесстрастный голос срывается, и я просто в шоке, потому что женщина, которая как я был убежден, сделана из камня, крошится и облокачивается на прилавок, чтобы не упасть на пол. Слезы текут по накрашенному лицу, несмотря на то, что только пять утра.

– Я не видела этого человека много лет… Он оставил нас! Он оставил меня после обещания, обещания хорошей жизни! Ее руки ударяют с силой по столу, сбивая посуду на пол.

–Он солгал: он лгал мне, и он оставил Тессу и разрушил всю мою жизнь! Я никогда не могла даже смотреть на другого человека после Ричарда Янга, и он оставил нас! -Она срывается на крик.

Когда она хватает меня за плечо и ее голова падает на мою грудь, рыдая и крича, и она так похожа на мою девушку, которую я люблю, что я не могу заставить себя оттолкнуть ее.

Не зная, что еще сделать, я обнимаю ее одной рукой и молчу.

–Я хотела этого, я хотела, чтобы он умер, -признается она, сквозь слезы. Я слышу стыд в ее голосе. -Я ждала его, я говорила себе, что он вернется за нами. В течение многих лет я делала это, и теперь, когда он мертв, я не могу притворяться.

Мы долго простояли так, она плакала на моей груди, рассказывая мне, что она ненавидит себя, потому что она рада, что он мертв. Я не могу найти слов, чтобы утешить эту женщину, но впервые с тех пор как я встретил ее, я вижу разбитую женщину за маской высокомерия.

========== Глава 25 ==========

Тесса

После того, как Ноа просидел со мной несколько минут, он встал и потянулся:

–Я пойду взять тебе что-нибудь попить. И еда тебе тоже нужна.

Мои кулаки сжали его футболку, и я качнула головой, умоляя его не оставлять меня в одиночестве.

Он вздохнул.

–Ты заболеешь, если ничего не съешь в ближайшее время, -сказал он, но я знала, что победа была за мной. Ноа не был из тех, кто долго стоит на своем.

Последним, что я хотела, были еда и пить… Я хотела только одного: уйти ради НЕГО и больше никогда не возвращаться.

–Думаю, твоя мама сейчас устраивает нагоняй Гарри, -Ноа совершил неудачную попытку улыбнуться.

Я слышу ее крики, и, местами, звуки ударов на расстоянии, но я против того, чтобы Ноа оставил меня одну в комнате. Если я буду одна, он войдет. Вот, что он делает – он ловит жертву в момент ее бессилия. В особенности меня, которая была бессильна со времени нашей встречи. Я откинула голову назад на подушку и забыла про все: про крики матери, глубокий голос с акцентом, орущий на не. на заднем плане. Забыла даже приятный шепот Ноа у моего уха. Я закрыла глаза и погрузилась в кошмары и реальность, пытаясь понять, что из них хуже.

Когда я проснулась снова, солнце ярко освещало комнату через тонкие занавески на окнах. Моя голова стучала, мой рот был сухой, я была одна в комнате. Я увидела туфли Ноа для тенниса, стоящие на полу. После секунды мирного забвения, вся тяжесть последних двадцати часов нахлынула на меня, и я погрузила лицо в ладони.

Он был здесь. Он был здесь, но Ноа и мама помогли…

–Тесса, -произнес его голос, испугав меня и отпугнув все мысли.

Хотелось бы мне думать, что это был призрак, но я знала, что это не так. Я могла чувствовать его присутствие здесь. Я не хотела поднимать глаза, потому что слышала, как он вошел в комнату. Почему он тут? Почему он считает, что может подбросить меня, а после притянуть обратно, когда ему вздумается? Этого больше не произойдет. Я потеряла его и отца, и мне больше не нужно это чувство потери.

–Убирайся, -говорю я. Солнце исчезло, скрывшись за облаками. Даже солнце не хочет находиться рядом с ним.

Когда я почувствовала, как кровать продавливается под его весом, я не сдалась, а попыталась скрыть дрожь, проходившую по мне.

–Выпей немного воды.

Я оттолкнула холодный стакан, который появился около моей руки. Я даже не вздрогнула, когда услышала, что он упал на пол.

–Тесс, посмотри на меня, -и я тут же почувствовала его руки: холодные, с совершенно незнакомым прикосновением. Я начала вырываться.

Как бы мне не хотелось заползти на его колени и дать ему успокоить меня, я этого не сделала. И никогда не сделаю. Больше никогда. Я не могу больше и я не буду.

–Вот, -Гарри подал мне другой стакан воды со столика, этот не был таким холодным.

Я взяла его инстинктивно. Я не знаю почему, но его имя отдавалось эхом в моей голове. Я не хотела слышать его имя, тем более у себя в голове, ведь это было единственное место, где я была в безопасности от него.

–Ты выпьешь воды, -настаивает он мягко.

Молча, я поднесла стакан к губам. У меня не было сил отказаться от воды со злости, тем более что мне хотелось пить. За секунду я опустошила стакан, не отрывая взгляда от стены.

–Я знаю, ты злишься на меня, но мне просто хочется быть здесь ради тебя – лжет он. Все, что он говорил когда-либо – было ложью, и всегда ей останется.

–То, как ты вела себя, когда увидела меня прошлой ночью….-начал он. Я, почувствовав его взгляд на себе, но все еще не желаю смотреть на него.

–То, как ты закричала… Тесса, мне никогда не доводилось чувствовать такую боль, как тогда…

–Прекрати, – выкрикнула я. Мой голос звучал как-то иначе, не как обычно, и я начала сомневаться, проснулась ли я, или же это очередной ночной кошмар.

–Я просто хочу знать, что ты не боишься меня. Ты не боишься, не так ли?

–Это не из-за тебя, -я справлюсь. И это правда, абсолютная, правда. Он пытается сделать так, чтобы это была боль от нашего расставания, но вс. было из-за смерти отца, и я не могу более чувствовать эту душевную боль.

–Черт, -вздыхает он. И я догадываюсь, что он запустил руки в свои волосы.

–Я знаю, что не из-за меня. Это не совсем то, что я имел в виду. Я переживаю за тебя.

Я закрываю глаза и слышу гром где-то вдалеке. Он переживает за меня? Если бы это было так, вероятно, он не стал бы отправлять меня обратно в Америку одну. Я хотела бы, чтобы что-нибудь случилось по пути домой, чтобы он действительно стал переживать за меня.

С другой стороны, он, возможно, не хотел, чтобы его кто-либо беспокоил. Он был бы слишком занят, настолько, что ничего бы не замечал.

–Ты какая-то другая, детка.

Когда я услышала это прозвище, меня начало трясти.

–Тебе стоит поговорить об этом, обо всем, связанным с твоим отцом. От этого ты почувствуешь себя лучше, -его голос слишком громкий, и дождь барабанит по старой крыше. Я мечтаю о том, чтобы она провалилась, позволив шторму унести меня отсюда.

Кто этот человек, который сидит здесь, рядом со мной? Мне надо говорить о моем отце? Кто он, чтобы сидеть здесь и вести себя так, словно он заботится обо мне, словно он может мне помочь? Мне не нужна помощь. Мне нужна тишина.

–Я не хочу, чтобы ты был здесь.

–Разумеется, ты хочешь. Ты просто сейчас немного не в настроении из-за того что я вел себя как мудак и я все испортил.

Боль, которую мне следовало бы чувствовать в тот момент…она не появилась, ее не было со мной, совершенно никакой. Мои мысли не были заполнены изображениями его руки на моем бедре, когда мы ехали в его машине, его губ, мягко скользящих по моим, моих пальцев, зарытых в его густые волосы. Не было ничего.

Я ничего не чувствовала, потому что приятные воспоминания заменили другие: кулаки, ударяющие по гипсокартону, и та женщина в его футболке. Он спал с ней лишь несколько дней назад. Ничего. Я ничего не чувствовала, и это было так замечательно в конце концов ничего не чувствовать, наконец начать контролировать свои эмоции. Я понимала, что мне не нужно чувствовать то, что я не хочу чувствовать. Мне не нужно помнить то, что я не хочу помнить. Я могла забыть все и никогда больше не позволять воспоминаниям калечить меня.

–Я не хочу, – я не пояснила мои слова, и он попытался вновь прикоснуться ко мне. Я не двинулась. Я прикусила щеку, желая еще раз закричать, но, не желая доставить ему удовлетворение. Спокойная легкость, вызванная прикосновением его пальцев, показала лишь, насколько я была слаба, словно все мое тело онемело.

–Я сожалею по поводу Ричарда, я знаю как…

–Нет, -я убрала руку, -Нет, это не так. Тебе не обязательно приходить сюда и представлять себя так, что ты здесь, чтобы помочь мне, в то время как ты тот, кто причиняет мне больше всего боли. Я не буду больше говорить, -я знала, что мой голос звучал плоско – я слышала его звучание, ведь изнутри я чувствовала себя также пусто и неубедительно, уходи.

Мое горло заболело, я говорила слишком много, мне не хотелось больше говорить. Я просто хочу, чтобы он ушел, я просто хочу остаться в одиночестве. Я снова начала пялиться на стену, не позволяя моим мыслям колоть меня изображениями мертвого тела отца. Я скорбела сразу о двух смертях, и это уничтожало меня, кусочек за кусочком.

Боль даже удаленно не милосердна в таких случаях: боль хочет забрать всю плоть, кусочек за кусочком. Она не сдастся, пока вы не останетесь ни с чем, даже без малейшей тени понимания того, кто вы. Ни боль предательства, ни боль отказа, ничто не сравнится с той болью, когда вы чувствуете абсолютную пустоту. Ничего не ранит сильнее, чем отсутствие чувств, и это отсутствие смысла и чувств похоже на то, что вы, черт возьми, собираетесь сойти с ума.

Но у меня с этим все хорошо.

–Ты хочешь, чтобы я принес тебе что-нибудь поесть?

Он что, не слышал меня?! Неужели он не понимает, что я не хочу, чтобы он находился здесь? Невозможно думать, что он не понял, какой хаос творился у меня в голове.

–Тесса, -он ждал моего ответа. Мне нужно было, чтобы он ушел подальше от меня. Я не хочу смотреть в эти глаза, я не хочу слышать больше никаких обещаний, которые он нарушит, как только он вновь даст волю своей самовлюбленности.

Мое горло болит – мне ужасно больно – но я закричала имя человека, которому действительно не плевать на меня.

–Ноа!

Как только я это сделала, он вошел в дверь спальни, с определенным видом, который говорил о том, что он – сила, которая сможет, наконец, увести Гарри, которого невозможно было сдвинуть с места, из моей комнаты, из моей жизни. Ной остановился напротив меня и посмотрел на Гарри, которого я, наконец, тоже удостоила взглядом.

–Я говорил, что если она будет звать меня, я приду.

Настроение Гарри резко сменилось. Из спокойного, он стал нервным и направил свои колкости на Ноа, и я знала, что он пытался нарушить его умиротворенность. Что это на его руке…гипс? Я взглянула еще раз, достаточно, чтобы быть уверенной в том, что черный гипс покрывает его ладонь и запястье.

–Давай кое-что проясним, -сказав это, Гарри встает и смотрит вниз на Ноя.

–Я пытаюсь не расстраивать ее, и это единственная причина, по которой я все еще не свернул тебе шею. Не думай, что это твоя удача.

В моих мыслях, хаотичных, бессмысленных и поврежденных, я вижу голову моего отца, она запрокинута, челюсти открыты. Я просто хочу тишины. Тишины в ушах, тишины в мыслях.

Я начала сжиматься по мере того, как голоса становились громче, злее, и мое тело умоляло меня выпустить все это, просто выпустить из моего желудка. Проблема была в том, что во мне ничего не было, кроме воды, поэтому кислота сжигала мое горло, пока меня рвало на старое одеяло.

–Черт! – воскликнул Гарри, -Убирайся, черт побери! – он толкнул Ноа с одной стороны, и тот налетел на дверь.

–Ты убирайся! Тебя даже не ждали здесь! – Ной бросился вперед, толкая Гарри.

Никто из них не заметил, как я встала с кровати и вытерла рвоту одним рукавом. Потому что все, что они могли заметить – бесконечную преданность друг друга ко мне. Я спокойно вышла из комнаты, спустилась в холл и вышла через переднюю дверь, и ни один из них не заметил этого.

========== Глава 26 ==========

Гарри

–Пошел ты! – мой кулак встречается с челюстью Ноа, и он поднимается, выплевывая кровь. Он не останавливается, однако же. Он снова меня обвиняет и бросает на пол.

–Ты сукин сын! – кричит он. Я перевернулся на него сверху. Если я сейчас не остановлюсь, Тесса возненавидит меня еще сильнее, чем сейчас. Я не выношу этого придурка, но он ей не безразличен, и если я причиню ему реальный ущерб, она никогда меня не простит.

Я смог подняться на ноги, и оставить расстояние между этим чертовым новоиспеченным полузащитником и мной.

–Тесса…-начал я и повернулся к кровати, но мой желудок закрутило, когда я понял, что она пуста. Мокрое пятно от ее болезни, была единственным доказательством, что она там была. Не взглянув на Ноа, я последовал вниз по коридору, зовя ее по имени. Как я могу быть таким дураком? Когда я перестану быть таким ублюдком?

–Где она? – спрашивает Ноа у меня за спиной, преследуя меня как внезапно потерянный щенок.

Кэрол до сих пор спит на диване. Она не сдвигалась с места, с тех пор как я уложил ее, после того, как она уснула у меня на руках, прошлой ночью. Эта женщина может ненавидеть меня за мой чертов характер, но я не могу отказать ей в поддержке, особенно когда она в нем нуждается.

К моему ужасу, парадная дверь открыта, и болтаясь на петлях, открывается и закрывается сильным ветром. Две машины припаркованы у дороги: Ноа и Кэрол. По крайней мере, Тесса не попыталась уехать куда-нибудь.

–Ее обувь здесь, – Ноа берет одну из непрочной обуви Тессы, и отбрасывает назад ее на пол. Его подбородок измазан кровью, а его голубые глаза дики, заполнены беспокойством. Тесса ходит где-то одна, посреди сильного шторма, потому что я позволил своему чертову эго овладеть мной.

Ной исчезает на мгновение, в то время как я просматриваю пейзаж снаружи, пытаясь мельком увидеть мою девочку. Когда Ноа возвращается после осмотра ее комнаты снова, ее кошелек находится в его руке. На ней нет обуви, нет денег и телефона. Она, возможно, не ушла далеко, мы только дрались в течение минуты. Как я мог позволить своему взрывному характеру отвлечь меня от нее?

–Я сяду в свой автомобиль и объеду все вокруг, -говорит Ноа, вытаскивая ключи из кармана своих джинс, и выходя из двери.

Здесь он имеет преимущество. Он рос на этой улице; он знает это место, а я нет. Я осматриваю гостиную и затем иду на кухню. Я выглядываю из окна и понимаю, что это у меня есть преимущество, а не у него. Я удивлен, что он не подумал об этом сам. Он может знать город, но я знаю свою Тессу, и я знаю точно, где она.

Дождь все еще не стихает, когда я спускаюсь на заднее крыльцо и одним шагом пересекаю траву в небольшую оранжерею в углу, скрывающемся между группой качающихся деревьев. Металлическая дверь открыта, доказывая правоту моих инстинктов.

Я нахожу Тессу лежащей на полу, грязь, покрывает ее джинсы, и ее босые ноги обмазаны слоями грязи. Ее колени притянуты к ее груди, и ее хрупкие руки закрывают ее уши. Это -душераздирающий вид, видя, как у моей сильной девочки потрескалась оболочка.

Я ничего не говорю, потому что не хочу напугать ее, и я надеюсь, что она слышит хлюпание моих ботинок по грязи, покрывающей пол. Когда я смотрю вниз снова, я вижу, что нет никакого пола. Это объясняет, почему здесь так грязно. Убирая ее руки от ушей, я склоняюсь, чтобы она посмотрела на меня. Она отдернулась как загнанное в угол животное, и я вздрагиваю при ее реакции, но все еще держу свои руки на ее руках. Она зарывает руки в грязь и использует ноги, чтобы пнуть по мне. Когда я отпускаю ее запястья, она снова закрывает уши, ужасное хныканье исходит из ее полных губ.

–Я должна успокоиться, -говорит она, медленно раскачиваясь назад и вперед.

Я должен столько вещей сказать, столько слов для нее, в надежде, что она услышит меня и перестанет копаться в себе, но один взгляд в ее отчаянные глаза, и я забываю их все. Если она захочет тишины, то я дам ей это. Черт, в таком случае, я дам ей что-либо и все, что она захочет, до тех пор, пока она не попросит меня уехать.

И все же, я придвигаюсь поближе к ней, и мы сидим на грязном полу старой оранжереи. Оранжерея, в которой она раньше скрывалась от своего отца, оранжерея, которую она теперь использует, чтобы скрыться от мира, скрыться от меня. Пока мы сидим здесь, ее хныканье переходит в тихое рыдание, и она смотрит в пустое место перед собой. Мы сидим в тишине, мои руки лежат на ее маленьких пальчиках, закрывающих ее уши, блокируя ее от шума вокруг нас, давая ей тишину, в которой она нуждается.

========== Глава 27 ==========

Гарри

Поскольку я здесь сижу, слушая звуки неумолимого шторма снаружи, я не могу не думать о том дерьме, которое я натворил в своей жизни. Я придурок, самый большой, худший из возможных видов чертовых залуп, которые только есть.

Тесса, наконец, уснула; ее тело склонилось ко мне, и она позволила себе облокачиваться на меня для физической поддержки. Ее раздутые глаза закрылись, и теперь она спит, несмотря на дождь, стучащий громко по оранжерее. Я слегка смещаюсь, надеясь, что она не проснется, когда я перекладываю ее голову на свои колени. Я должен вытащить ее отсюда, от дождя и подальше от грязи, но я знаю то, что она сделает, когда она откроет глаза. Она собирается бросить меня, сказать мне, что я не нужен здесь, и, черт возьми, я не готов услышать те слова снова. Я заслуживаю их -всех их и даже больше -но это не изменит то, что я -проклятый трус, и я хочу наслаждаться тишиной, пока она длится. Только здесь в сладкой тишине, я могу притвориться кем-то еще. Я могу, всего на минуту, притвориться, что я – Ноа. Ну, менее раздражающая версия его, но на его месте, и тога все было бы подругому. Не как сейчас. Я был бы в состоянии использовать правильные слова и ухаживания, чтобы завоевать Тессу с самого начала, вместо глупой игры. Я был бы в состоянии сделать так, чтобы она смеялась чаще, чем кричала. Она доверяла бы мне целиком и полностью, и я бы не разрушал ее доверие, не крошил бы его в пепел. Я наслаждался бы ее доверием и возможно даже был бы достоин ее. Но я не Ноа. Я – Гарри. Но быть Гарри не обязательно означает быть дерьмом. Если бы у меня не было такого количества чертовых проблем, соперничающих с ней за внимание в моей голове, я, возможно, сделал бы ее счастливой. Я бы мог показать ей свет в жизни, так же, как она это сделала для меня. Вместо этого, она сидит здесь, сломанная и полностью заебанная. Ее кожа испачкана темной грязью, грязь на ее руках начинает засыхать, и ее лицо, даже во сне, искривлено в болезненном хмуром взгляде. Ее волосы влажные в некоторых местах, сухие и спутанные в других, и я начинаю задаваться вопросом, переодевалась ли она хоть раз, после Лондона. Я бы никогда не отправил ее назад сюда, если бы я мог представить, что она обнаружит тело отца в моей квартире.

Когда дело доходит до отца Тессы и его смерти, чувства, которые я ощущаю… такие подавляющие. Я хочу встряхнуть с себя это угнетающее чувство потери от его смерти, но оно тяжелым грузом ложиться на моей груди. Я не знал его долго, и я только терпел этого человека, но он был достаточно достойной компанией. Я из того же сорта, что и он. Он был мне неприятен, и я его ненавидел, когда он освобождал коробку за коробкой моих хлопьев, но я обожал то, как он любил Тессу и его оптимистическое восприятие жизни, даже при том, что его собственная жизнь чертовски отвратительна. И ирония состоит в том, что, как только у него, наконец, появился тот человек, ради которого стоит жить, он ушел. Он просто не понял, что он потерял.

Мои глаза горят, чтобы выпустить своего рода эмоцию, может быть даже горе. Горе от потери человека, которого я едва знал или любил, горе от потери Кена, как отца, горе от потери Тессы, и просто крошечной части надежды, что она вернется и не будет потеряна для меня навсегда. Мои эгоистичные слезы, смешиваются с каплями, спадающими от моих впитанных дождем волос, и я наклоняю голову, борясь с соблазном зарыться лицом в ее шею. Я не заслуживаю ее жалости. Я должен сидеть здесь один и плакать, как жалкий изгой, среди тишины и одиночества, моих самых старых и самых истинных друзей. Жалостные рыдания, которые покидают мой рот, исчезают в звуке дождя, и я благодарен, что эта девочка, которую я обожаю, спит и неспособна засвидетельствовать расстройство, которым я, может показаться, не управляю. Если бы я не согласился взять Тессу в Англию, то ни одно из этого дерьма не произошло бы. Мы были бы счастливы, чем когда-либо, точно так же, как мы были счастливы неделю назад. Черт, это было не так давно? Это кажется невозможным, что все это произошло в течение нескольких дней, такое чувство, что это происходит в течении все моей проклятой жизни. Моя рука колеблется, желая дотронуться до нее, но я боюсь разбудить ее.

Если я смогу просто дотронуться до нее хоть один раз, просто почувствовать удары ее сердца, это успокоит меня. Это выведет меня из этого расстройства и позволит остановиться течь этим отвратительным слезам по моим щекам.

–Тесса! -доносится крик Ноа через дождь снаружи. Я неистово протираю лицо, желая исчезнуть в холодном весеннем воздухе, прежде чем он придет сюда, и вмешается.

–Тесса! -он зовет снова, на сей раз громче, и я знаю, что он прямо за оранжереей.

Я скриплю зубами и надеюсь, что он не позовет ее снова, потому что, если он разбудит ее, я…

–О, слава тебе, Господи! Я должен был догадаться, что она здесь! -восклицает он, когда входит. Его голос громкий, а выражение на его лице дикое с чувством облегчения.

–Не заткнулся бы ты? Она только что заснула, -шепчу я резко и мельком взглянул на то, как спит Тесса. Он -последний человек, которого я хотел бы видеть сейчас, потому что он может увидеть мои налитые кровью глаза, и грязные разводы на лице от слез. Черт, я не думаю, что могу даже ненавидеть этого гавнюка, потому что он не смотрит на меня и уставился в одну точку, дабы не смутить меня. Часть меня ненавидит его еще больше за его великодушее.