Текст книги "В огне преисподней (СИ)"

Автор книги: Анна Куртукова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 2 (всего у книги 17 страниц)

– Мы виделись раньше? – хрипло спросил Дориан и тут же закашлялся.

– Я раньше видел тебя здесь, видимо, мы соседи, – отрешенно ответил тот и, опустившись на кресло рядом с диваном, протянул Дориану стакан воды и пару таблеток, – это обезболивающее, думаю, тебе оно не помешает, – поморщившись, проговорил мужчина.

– Не знаю, как мне благодарить вас, – пробормотал парень, залпом осушив стакан, – как к вам обращаться?

– Не стоит благодарности, – улыбнулся он, – зови меня Убальдо, не нужно этих формальностей, я не так стар, знаешь ли, – скорчив обиженную гримасу, заявил мужчина.

– Дориан, – тихо ответил ему парень, протягивая подрагивающую от боли руку. Мужчина легко пожал её в ответ. – У тебя здесь очень уютно, – зачем-то добавил он.

– Рад, что тебе понравилось, – весело откликнулся он, – не хочешь чаю?

– Ох… Мне нужно идти, – затараторил Дориан, – нужно заглянуть утром в Оперу, а к тому времени я должен хоть как-то привести себя в порядок, – Убальдо, прищурившись, взглянул на него и уточнил:

– В Гранд-Оперу? – парень неуверенно кивнул, и мужчина задал вопрос:

– Зачем?

– Я и моя… – запнулся Дориан, – подруга участвовали в кастинге. Очень хочется поскорее узнать результат, – ответил он. Убальдо грустно улыбнулся.

– Ах, это же вы исполняли «Триумф Дон Жуана»… – задумчиво пробормотал Убальдо. – Великолепное произведение, но, увы, вы не прошли отбор, – тихо сказал он, опустив глаза, – вернее, они решили взять Кристину Даае как дублершу Карлотты Джудичелли.

– Откуда ты знаешь? – удивился Дориан. Мужчина усмехнулся.

– Я работаю в Опере уже с десяток лет… – вздохнул он. – Всегда мечтал о большой сцене, главных ролях, овациях, но, очевидно, я не так хорош, поскольку по-прежнему остаюсь в ансамбле, – Убальдо горько усмехнулся, – только такие, как Карлотта, поражающие своим великолепием и знающие себе цену могут пробить для себя дорогу… Но это не так важно, – осекся он и взглянул на избитого парня, – а вот у тебя, кажется, большие проблемы. Что произошло до того, как я на тебя наткнулся?

– Я не совсем хорошо помню, – признался Дориан, тяжело облокотившись на подушки, – кажется, когда я подошел к подъезду, меня окликнули, – картина постепенно восстанавливалась, воспоминания накатывали волнами, – их было трое, если я не ошибаюсь, – пробормотал он, – они накинулись на меня, начали избивать, а что было потом – не помню. Я как-то очутился здесь.

– Это из-за девушки? – усмехнулся Убальдо. – Из-за них всегда одни проблемы…

– Нет, ведь… – парень задумался. С чего бы кому-то избивать его просто так? Тем более, откуда они узнали его имя? Он покачал головой: нет, Рауль не мог так поступить, да ему и незачем.

– Не знаю, по какой причине произошла эта стычка, – монотонно проговорил Дориан и с трудом поднялся с дивана, – спасибо большое, Убальдо, – улыбнулся парень, – я должен узнать, кто за этим стоит…

– Конечно, нельзя всё оставлять так, – кивнул мужчина и помог прихрамывающему Дориану выйти в коридор.

Ещё немного пообщавшись в прихожей, Дориан и Убальдо попрощались, на всякий случай обменявшись номерами телефонов.

***

Последней парой была литература, и она лишила Кристину последних сил. Девушка устало сидела за последней партой в аудитории, бездумно глядя в потолок, чтобы не заснуть. Она не спала всю ночь, пытаясь связаться с Дорианом, так как с самого вечера он не отвечал на её звонки. Мысли о том, что это её вина, не покидали Кристину. Вероятно, она сделала что-то не так, но что? Дориан ясно давал ей понять, чего он хочет… Неожиданное понимание накатило на девушку: их стычка с Раулем, а еще те слова, кинутые ей вдогонку. Всё возможно, но Кристина никак не могла поверить, что друг детства способен умышленно навредить кому-то. Девушка быстро нашла телефон в сумке и набрала номер Рауля. Тот ответил на её звонок бодрым голосом.

– Нам нужно встретиться, Рауль, – тихо проговорила она, стараясь не отвлекать студентов от лекции, – приезжай к Сорбонне, как только будешь свободен.

– Мадемуазель Даае, прошу, не отвлекайтесь! – воскликнул профессор, оторвавшись от объяснений.

– Прошу меня извинить, месье, – улыбнулась Кристина и, сбросив вызов, спрятала телефон.

***

Сразу после звонка Кристины Рауль, оставив учебу, отправился к её университету. Он подъехал как раз вовремя – занятия первого курса уже закончились, и студенты покидали здание. Не замечая никого среди толпы, Кристина остановилась возле парадной лестницы и набрала Рауля. За её спиной раздался звонок, а глаза прикрыли чьи-то ладони.

– Рауль! – воскликнула Кристина, обернувшись. Они оказались слишком близко друг к другу, поэтому она сделала шаг назад.

– Прогуляемся? – улыбнулся он, но эта улыбка показалась Кристине какой-то фальшивой и совсем неискренней. Девушка насторожилась, но, стараясь не показывать этого, ответила вполне спокойно:

– Конечно, пойдем.

Рауль направился в сторону аллеи, а Кристина засеменила за ним.

– К чему такая срочность? – как-то нервно спросил Рауль.

– Рауль, вчерашний разговор… Ты действительно так плохо думаешь о нём? – тихо спросила Кристина, остановившись перед парнем. – Как давно вы знакомы? Откуда такое презрение?

– Зачем тебе нужно это знать? – резко спросил он, окинув взглядом девушку.

– Это важно для меня, Рауль! – воскликнула Кристина.

– Мы знакомы с раннего детства, – вздохнув, начал Рауль, – жили по соседству, играли вместе, – на лице парня мелькнула улыбка, – хотя мои родители этого не одобряли, но мы выросли вместе, бок о бок…

– Но тогда почему ты говорил о нём так? – непонимающе спросила Кристина, взглянув в его туманно-голубые глаза.

– Ты не сможешь этого понять, – нервно ответил Рауль, отводя взгляд.

– Но я переживаю за него… – вздохнула она, обняв себя руками. Рауль резко изменился в лице и быстро спросил:

– Что с ним? Он в порядке?

– По-моему, Рауль, этот вопрос нужно задать тебе, – проговорила Кристина, внимательно наблюдая за ним. Тот усмехнулся, пытаясь скрыть накатившее волнение:

– Ты обвиняешь меня? – она непрерывно смотрела в его глаза, требуя правды. Рауль упорно молчал.

– Я вижу, что между вами что-то произошло, – медленно проговорила Кристина, – объясни мне.

– Кристина, – Рауль тяжело вздохнул и, взяв её за руки, медленно произнес: – Я люблю тебя. – Девушка взглянула Раулю в глаза: в них читалась растерянность и трепетная нежность. Она слабо улыбнулась ему, и тогда во взгляде парня мелькнул странный огонек уверенности, Кристина не успела заметить вспыхнувшей страсти, с которой Рауль принялся целовать её, крепко прижав к себе. Девушка так растерялась, что была не в силах отреагировать сразу, а лишь невольно ответила ему.

***

По шумной центральной улице, прихрамывая, прогуливался Дориан. В этот солнечный понедельник у него был выходной на работе, поэтому он решил встретить Кристину после учебы. Парень шел по аллее, покрытой золотыми листьями, с букетом ярких жёлтых тюльпанов в руке, оглядывал редкие монументы и клумбы, все еще радующие своей красотой жителей Парижа… Но стоило ему перевести взгляд на противоположную сторону улицы, он тут же замер на месте: Рауль и Кристина стояли вместе, крепко держась за руки. Улыбка Кристины на какую-то его фразу – и вот он уже целует её. Парень прикрыл глаза, не в силах смотреть на это, и пошел прочь… Как можно дальше. Ему нужно укрыться где-то. Залечь на дно. Не видеть и не слышать Кристину… Не мучить себя вновь и вновь.

Он быстро шел, не останавливаясь даже на мгновение, лишь на ходу вручил букет цветов мимо проходящей старушке, тем самым скрасив её обыденный день. Шел, сам не зная куда. Спасался бегством… Когда силы окончательно покинули Дориана, он оказался в шестнадцатом округе Парижа возле берега реки Сены. Парень тяжело навалился на массивное прибрежное ограждение и вгляделся в водную гладь.

Как бы он ни старался выкинуть из головы то, что было между ним и Кристиной, он всё равно думал лишь об этом. Прокручивал в голове теплые моменты, которые у них были. Моменты, когда он надеялся на то, чего так желал…

Дориан отошел от ограждения и опустился на лавочку под ветвистым деревом. С легким дуновением ветра хрупкие желтые листья каштана вздымались в воздух и плавно разлетались по набережной. Он иронично заметил, как романтична атмосфера этим вечером, и уже мог представить себе, как Рауль в обнимку с Кристиной гуляют на другом берегу вдали от него. Мысль о невозможности встречи с ними его слегка взбодрила. Тяжело было бы вновь увидеть их… Таких влюбленных. Дориан так и не сказал Кристине о своей любви к ней, а Рауль сделал это.

«Могло ли всё быть иначе?» – задумывался парень, бредя домой по тёмной улице. Он не мог вновь вломиться в жизнь Кристины ради того, чтобы узнать ответ на этот вопрос. Слишком много он себе позволял, не имея на то никаких прав, и теперь был на себя сердит.

***

Глядя в тёмную пустоту комнаты, Кристина лежала на кровати, обдумывая всё то, что произошло за день. Внезапное признание Рауля взволновало её чувства, и теперь она была в абсолютном смятении. Он никогда ещё не позволял себе столь открыто проявлять свои чувства, так как по натуре своей был очень горд… А как же Дориан? Скромный искренний Дориан, окруживший её неподдельной заботой, парень с самыми чистыми намерениями?.. Осознание выбора, встающего перед ней, пугало. И она не знала, как быть с этим, кому излить душу, кто сможет её понять…

Девушка измученно поднялась с кровати и, найдя телефон, набрала номер Дориана. Ей снова ответил электронный голос автоответчика вместо такого теплого баритона близкого человека. Как же хотелось ей услышать его сейчас… Но он будто специально избегал её, не появлялся в социальных сетях, не отвечал на звонки, даже на работе его не было. Животный страх за этого юношу охватил Кристину. Ей нужно было найти его, убедиться, что он в порядке.

Девушка вскочила с места и начала быстро собираться, но тут же замерла. За окном глубокая ночь, будет чертовски глупо заявиться к нему прямо сейчас. Кристина опустилась на диван и, взвесив всё, решила отправиться к Дориану утром.

***

Господа Ришар и Моншармен, новые директора Оперы, обмывали удачную покупку в своем кабинете, совсем не подозревая о надвигающейся опасности. В их кабинет робко постучали.

– Войдите! – весело крикнул Фирмен: на пороге появилась балетмейстер их труппы, мадам Жири. Она прошла в центр кабинета и протянула директорам конверт, скрепленный алой печатью. Те непонимающе взглянули на неё, требуя объяснений.

– Это письмо от Призрака Оперы, – спокойно ответила она. Фирмен и Арман переглянулись и хором рассмеялись:

– Призрак Оперы?! Чушь! – воскликнул Арман, выхватив из её тонких пальцев конверт. – Детские сказки! Конечно, мы обязаны нашему несуществующему другу славой и популярностью театра, но это лишь жалкая легенда, Антуанетта!

– Вы разозлите его, – серьезным голосом проговорила женщина, вскинув аккуратно причесанную голову.

– Я не верю в Призрака Оперы! – проговорил, посмеиваясь, Арман. – В наше время, мадам, это несерьезно!

– Можете идти, Антуанетта, – кивнул женщине Ришар и, забрав у коллеги конверт, принялся его распаковывать.

– Антуанетта жутко суеверна, – по-прежнему улыбаясь, проговорил Арман, – ну, что там? – усмехнулся он, заглядывая в письмо.

– Господа Ришар Фирмен и Арман Моншармен, приветствую вас в моем оперном театре! – прочитал вслух Ришар.

– В его оперном театре?! – взъелся Арман. Коллега положил руку на его плечо, пытаясь внушить спокойствие, но тот выхватил у него письмо и вгляделся в красные буквы:

– Я крайне недоволен вашим выбором новой примы театра, – продолжил Арман, – да кем он себя возомнил?!

– Согласен с месье, – неожиданно заявил Ришар, – мисс Даае пела лучше!

– Нет, Ришар, вы ошибаетесь, она слишком юна и неопытна для большой сцены.

– Я остаюсь при своём мнении. Продолжайте, – безапелляционно сказал Фирмен, отвернувшись к стене.

– Вам следует тщательнее обдумать своё решение касательно главной роли в «Фаусте». Надеюсь, что вы обратили внимание на мадемуазель Даае. У неё неземной голос и невообразимый талант, – прочитал, скорчив гримасу, Моншармен.

– Я же говорил! – усмехнулся Ришар, задорно подмигнув коллеге, готовому рвать и метать всё вокруг, и перехватил письмо, продолжая чтение:

– Если вы не будете следовать моим указаниям, случится страшная трагедия. Ваш покорный слуга Призрак Оперы, – дочитал Ришар.

– Я не буду слушать какого-то афериста! – гневно воскликнул Моншармен.

– Думаю, что для театра так было бы лучше, Арман, – тихо сказал Фирмен, осторожно отложив письмо в сторону.

– Купишься на пустые угрозы? Трагедия! – драматично произнес директор, после чего громко хмыкнул.

– Что-то мне подсказывает, что угрозы эти не пусты… – задумчиво пробормотал Ришар. Арман встал напротив него, скрестив руки на груди, и грозно ответил:

– Никто не будет нами манипулировать!

***

Ничего не подозревающий рабочий сцены Джозеф Буке проверял надёжность закрепленных им декораций. Он гулял по колосникам сцены, между делом попивая коньяк, так что уже пошатывался от принятого алкоголя и без должной осторожности ступал по скрипучим брусьям. Он опустился на колено, затягивая потуже узел троса, и упустил из виду скользнувшую мимо тень. Поднявшись на ноги, он оступился и начал, было, падать, но вдруг ловким движением пальцев маэстро на его жирной шее затянулась пенджабская удавка. Мужчина захрипел и начал жадно хватить воздух ртом.

До опьяненного сознания Буке вмиг дошло – это конец. Тело сковала судорога. Ведь это он так часто пугал юных балерин рассказами о монстре подземелий, о легендарном и ужасном Призраке Оперы. О той самой удавке, что тесно обхватывала сейчас его шею и не давала сделать вдоха. Он замер, уставившись невидящим остекленевшим взглядом на убийцу.

Фантом безразлично оглядел безвольно повисшего в его удавке Буке и, зафиксировав другой её конец на брусе, скинул мертвеца вниз.

========== Глава 3 ==========

Телефонный звонок разбудил Кристину, уснувшую лишь под утро. Она тут же проснулась и побежала отвечать, в надежде, что это Дориан, но… Нет. Номер был ей неизвестен.

– Мисс Даае, прошу простить меня, что побеспокоил вас так рано, – послышалось на другом конце провода, голос мужчины был немного нервным, слегка подрагивающим.

– Месье, я вас знаю? – уточнила Кристина, силясь понять по голосу, кто же это был.

– Ришар Фирмен, директор театра имени Гарнье, – пояснил мужчина, – хотел сообщить вам, что вы приняты на главную роль в опере «Фауст», и надеемся, что вы подъедете так скоро, как только это возможно, – Кристина пораженно слушала Фирмена, с трудом веря в происходящее.

– Конечно, я скоро буду! – звонко ответила она и принялась собираться.

Солнце только поднималось из-за горизонта, когда Кристина отправилась в Оперу. Людей на улицах города ещё не было, девушка любила гулять ранним утром именно из-за этой пустоты в городе. Громкая сирена привлекла её внимание – полицейская машина с огромной скоростью промчалась мимо. Кристина задумалась над тем, что могло произойти в городе так рано, и, увлеченная этими мыслями, весьма быстро дошла до Оперы, возле которой было припарковано необыкновенно большое скопление машин.

Она вошла внутрь и не поверила своим глазам: журналисты, операторы, полиция, скорая, огромное столпотворение людей. Девушка пораженно осматривалась по сторонам, когда ее вытянули из толпы за локоть и потянули в сторону кабинета директоров. Это был месье Фирмен. Он выглядел крайне взволнованно, потрясенно и напугано. Усадив Кристину в кресло, он приземлился напротив и, глядя ей в глаза, задал волнующий вопрос:

– Что вам известно о неком Призраке Оперы?

– Ни… Ничего, месье, – робко ответила Кристина. Отец ей рассказывал легенду об этом мистическом Фантоме, обитающем в Опере, но больше ей ничего не было известно.

– Отвечай! – вскрикнул вдруг Ришар, девушка испуганно опустила глаза и тихо залепетала:

– Я лишь слышала разговоры вскользь о нём… – она вскинула голову и полными искреннего непонимания глазами взглянула на директора. – Месье, неужели он действительно существует? Здесь, в этом оперном театре?

Господин Фирмен резко замотал головой, пресекая продолжение вопросов, мучивших девушку:

– Мисс Даае, не нужно об этом волноваться, – он выдавил из себя нервную улыбку, – все это сказки… Идёмте-ка, я покажу вам вашу гримерную, – Кристина кротко кивнула и засеменила за удаляющимся из кабинета директором.

***

Гармоничная мелодия, доносившаяся от телефона, заставила Рауля вынырнуть из приятного сна и отключить назойливый будильник. После прекрасного вечера с любимой девушкой спалось ему столь сладко, что вставать совсем не хотелось. Он с трудом поднялся с кровати и, скованно потянувшись, побрел на кухню, чтобы сделать кофе по-турецки, традиционный утренний напиток де Шаньи. Его удивило, что Филипп так рано покинул квартиру, обычно брат просыпался куда позже него, а уходил по делам и вовсе лишь после обеда.

На стеклянном обеденном столе его уже ждал свежесваренный кофе, Рауль взял небольшую чашечку и направился к панорамному окну, выходящему на набережную Бранли, где величественно возвышалась знаменитая во всем мире Эйфелева башня. Прекрасный, романтичный Париж…

– Проклятье! Всё не так в этом чертовом городе с самого утра! – гневная ругань в прихожей эхом донеслась до Рауля. Он заинтересованно развернулся к коридору, откуда, раздраженно кривя лицо, показался Филипп. Он выглядел крайне сердито, но одновременно так обескураженно… Младший де Шаньи никогда еще не видел брата в таком состоянии.

– Что тебя так встревожило? – поинтересовался Рауль, пытаясь уловить зрительный контакт с нервным Филиппом. Тот окинул его циничным взглядом и пробормотал:

– Не твоё дело, мелочь.

– Филипп, – покачал головой Рауль, – расскажи мне.

– В этой анафемской опере снова произошло убийство! – выпалил старший, взмахнув руками.

– Кто был убит? – оробело спросил Рауль, его словно сковал животный страх. Филипп лишь махнул рукой, безразлично ответив:

– Рабочий сцены, некий Джозеф Буке, – Рауль облегченно вздохнул. Он понимал, что Кристина не могла там быть, но отчего-то его одолевала тревога за нее.

– И как расследование? Есть подозреваемые? – безучастно уточнил парень.

– Нет, ни единой зацепки, чертов театр… Вечно у них всё не как у людей! И приму вдобавок сменили! – негодовал Филипп, страстно влюбленный в непонятную Раулю оперу.

– То есть сменили? – не понял он, брат закатил глаза и пояснил, намеренно растягивая слова, словно ребенку:

– Когда в опере наконец появилась самая настоящая прима: поражающая великолепием, несомненно талантливая и всем известная Карлотта Джудичелли, вдруг… Её увольняют, а на главную роль берут какую-то юную простушку Даае! Что за беспредел, спрашивается?!

– Заткнись, Фил, – тихо проговорил Рауль, не веря услышанному. Филипп удивленно вскинул брови, растянув губы в ухмылке.

– Похоже, не так она и проста… – отметил он, кивнув, как бы подтверждая свою правоту.

– Не твоё дело, – прошипел Рауль, возвращая Филиппу его же слова, и стремительно пошел прочь, грубо толкнув плечом брата.

***

Необыкновенная суматоха театра, ранее неведомая Кристине, задевала её за живое. Скорее ей хотелось стать частью этой кутерьмы и всеобщего волнения. Она наблюдала за тем, как рабочие сцены воздвигали различные декорации, некоторые из них выглядели изумительно реалистично и величественно… Прислушивалась к отдаленному эху оркестра, то и дело повторяющего один и тот же фрагмент оперы, арию Маргариты, что должна была исполнять сама Кристина. Девушка будто бы оказалась в святая святых музыкального и театрального искусства. Она завороженно наблюдала за юными танцорами труппы, которые с поразительным вниманием слушались указов строгой дамы солидных лет, целиком облаченной во всё черное, которая, очевидно, прежде была такой же, как они, рядовой балериной. Её выдавал воистину королевский стан, гордая осанка и притом хрустально хрупкая фигурка.

– Мадам Жири! – окликнул даму господин Фирмен, о котором увлеченная девушка успела позабыть. – Нам нужно поговорить, зайдите ко мне в кабинет ближе к вечеру! – проговорил громко директор, надеясь, что женщина его услышала, та грациозно развернулась в их сторону и коротко кивнула, слегка улыбнувшись им.

– Это Антуанетта Жири, – пояснил Фирмен, заметив заинтригованный взгляд Кристины, – она балетмейстер в нашем театре.

– Она прекрасна! – восторженно проговорила девушка, оборачиваясь на активно репетирующую труппу. Ришар довольно кивнул, отворяя дверь в гримерную Кристины: девушка замерла на пороге.

Завороженно оглядываясь, она прошла внутрь просторной комнаты мимо цветов в расписных вазах, сохранившихся здесь, очевидно, с девятнадцатого века, и остановилась у огромного зеркала в полный рост, ограненного золотой рамой с орнаментом в стиле ампир. В зеркале за её спиной показался Фирмен.

– Что ж, мадемуазель Даае, располагайтесь, – улыбнулось его отражение, – не буду мешать вам.

– Благодарю вас, месье, – кивнула ему Кристина, располагаясь на бархатном пуфе, стоящем рядом. Мужчина, развернувшись, вышел, прикрыв за собой массивную дверь. Девушка с интересом еще раз обвела комнату взглядом, остановившись на портрете Джузеппе Тартини. Ей хорошо был знаком этот композитор, и она глубоко восхищалась его музыкой. Кристине вдруг показалось, будто бы где-то рядом, совсем близко заиграла скрипка. Девушка крутанулась на месте, оглядев всю комнату: она была одна, но она теперь была уверена, что это не галлюцинация, не измена чувств, а реальность… Никогда она не слышала ранее столь дивного исполнения, такой хрустальной чистоты. Но откуда доносились звуки волшебной скрипки? Словно из зазеркалья, что предстало перед ней. Кристина чувствовала, что не одна здесь, в этой необыкновенной гримёрной комнате, где мечтала она оказаться с детства. Она завороженно положила ладонь на серебряную гладь огромного зеркала, когда раздался громкий стук в дверь.

– Кристина! – послышался голос за порогом. Но девушка, словно находясь под гипнозом, вглядывалась в свое отражение. Она уже не слышала ничего, кроме чарующей скрипки, которая звучала всё громче, будто бы прямо перед ней. Внезапно всё стихло.

Призрак остановился у другой стороны зеркала и оглядел девушку, которая смотрела точно на него. Её красота завораживала, голос околдовывал, она казалось ему такой хрупкой, что в нем зарождалось лишь одно желание – оберегать. Он осторожно протянул руку и коснулся пальцами ее отражения, обводя ее ладонь, что покоилась на той стороне поверхности. Незнакомые ранее желания толкали его сделать шаг, выйти изо тьмы. Но как он мог показаться ей? Девушка внимательно вглядывалась в зазеркалье, будто могла увидеть сквозь него.

– Вы Призрак? – прошептала она. Он замер. Соврать или сказать правду.?

– Не бойтесь… – в тон ей ответил Фантом, опуская глаза в пол, будто бы она могла его видеть, – Я не причиню вам вреда, Кристина.

Девушка отступила от зеркала на шаг, обнимая себя руками.

– Я хочу помочь, – проговорил он, – просто поверьте мне.

– Но чем? – непонимающе спросила девушка пустоту. Призрак тихо усмехнулся, она выглядела такой растерянной.

– Вы очень красиво поете, Кристина, – ответил он, – но я хотел бы приумножить ваше мастерство, раскрыть талант… Если только вы позволите мне.

– Я верю вам, маэстро, – тихо проговорила девушка, – и готова начать.

***

Неприятный скрип старой двери вывел младшего де Шаньи из царства Морфея. Он мотнул головой, отгоняя сон, и потер глаза.

– Рауль? – он поднял глаза на удивленную Кристину. – Что ты здесь делаешь?

Парень слегка улыбнулся и неуклюже поднялся с кафельного пола, протягивая ей слегка примятый им в дреме букет цветов.

– Милая Лотти, я пришел, чтобы поздравить тебя с ролью, – он рассмеялся, оглядывая свой помятый костюм, – боюсь, ты была слишком увлечена репетицией, чтобы услышать меня. Может, прогуляемся?

– Спасибо, – девушка тихо усмехнулась, окинув его взглядом, – извини, но я ужасно устала сегодня, – она бросила взгляд на часы и засуетилась: магазин Дориана должен был закрыться совсем скоро.

– Тогда завтра? – с нескрываемой надеждой спросил Рауль, вглядываясь в любимые светлые глаза.

– Я позвоню, хорошо? – улыбнулась Кристина, спешно набрасывая на плечи плащ.

– Конечно, – парень мягко улыбнулся, приблизившись к девушке и поцеловав её в висок, – я буду ждать. Тебя подвести?

– Нет-нет, я доберусь на метро, – проговорила она и растворилась в тенях коридора оперного театра.

***

Улица давно опустела, когда Дориан возвращался домой с работы. Он хотел уволиться из старенького книжного магазина, но не смог: в глубине его души теплилась надежда, что Кристина однажды придет к нему. Одиноко брёл он по безлюдным кварталам, освещаемым в поздний час лишь редкой молнией, сопровождаемой раскатом грома. Капли моросящего дождя, грозящего вот-вот обернуться ливнем, больно били по коже, но парень не обращал ни на что внимания: его покинули эмоции, и не осталось чувств – сердце заполняла жгущая пустота. Он чувствовал себя невероятно слабым и безвольным, убегая от проблем, но он не мог более мириться с мыслью, что Кристина никогда не станет его, что он никогда не сможет подарить ей семейное счастье. Уже поздно. Так легче. Так проще.

– Дориан! – окликнул его знакомый голос соседа, и он обернулся на него. Мужчина весело помахал ему рукой, как всегда широко улыбаясь и быстро направляясь навстречу парню.

– Здравствуй, Убальдо, – как можно непринуждённее проговорил Дориан, изо всех сил выдавливая из себя улыбку. – Как ты? Давно тебя не видел, – мужчина печально улыбнулся, остановившись напротив и быстро пожав ему руку.

– Ну, не так уж всё гладко, – пробормотал он, опустив взгляд, но тут же одернул себя, – впрочем, не важно, а ты как? – он внимательно взглянул на Дориана.

– Друг, на тебе лица нет, – покачал головой Убальдо. Прямо над ними сверкнула молния, и послышался грохот. Дождь становился все сильнее.

– Сложно объяснить, – подавленно ответил парень, подняв взгляд в хмурое небо.

– Может поднимемся ко мне? – дружелюбно предложил мужчина, проследив за взглядом приятеля. Недолго думая, Дориан кивнул, слабо улыбнувшись Убальдо.

Маленькая, но симпатичная и изящно обустроенная кухонька встретила Дориана своей теплотой и уютом. Расположившись за деревянным столиком в небольшой кухне, обшитой декоративным кирпичом, Дориан оглядел комнату: так же, как и гостиная, она была устроена со вкусом и совершенно просто и приятно.

– Кофе с сахаром? – проворковал хозяин, звеня чашками и столовыми приборами у кухонного шкафчика.

– Нет, пожалуйста, без, – откликнулся парень, наблюдая за Убальдо. Он был безмерно благодарен этому мужчине, ведь сейчас парню, как никогда, нужна была приятная компания.

– Спасибо тебе за всё, – тихо проговорил Дориан, когда хозяин поставил перед ним чашку кофе и пододвинул ему вазочку с конфетами. Тот счастливо улыбнулся, покачав головой.

– Я тебя понимаю, – горько усмехнулся он, – мне тоже не хочется быть одному сейчас… Иначе же буду истязать себя вопросами о несправедливости всего вокруг нас, – парень покачал головой, он знал об этом не понаслышке.

– Еще тогда, на кастинге, я было подумал… – начал Дориан, ему внезапно захотелось, чтобы его выслушали, чтобы всё то, что он держал в себе так долго, вырвалось наружу, обрело свободу, – подумал, что это конец. Конец несправедливости, конец боли и самобичеванию. Подумал, что, наконец, пришло то счастье, за которое я так долго боролся, которого так желал, – голос парня опустился до шепота, и он отвел глаза, чтобы не столкнуться с пристальным взглядом собеседника, – но я ошибся…

Дориан мотнул головой, словно прогоняя непрошеные воспоминания о счастливой паре, о девушке, которую он так хотел заполучить. На его плечо легла тяжелая ладонь.

– Я думаю, ты заслужил счастья, – вполголоса проговорил Убальдо, склонившись к парню, – ты имеешь полное право не слушать меня сейчас, это твоя жизнь, но попробуй еще раз… Быть может, оно того стоит? – парень отрешенно махнул рукой.

– Мне никогда не достичь его высот, никогда я не смогу дать любимой того, что способен дать он, – в голосе Дориана сквозила глубочайшая горечь. – Возможно, вся моя проблема лишь в том, что я – не он.

***

Яростный порыв ветра встретил Кристину на выходе из метрополитена, она поежилась, плотнее кутаясь в плащ, и быстро зашагала в сторону книжной лавки. Дождь больно ударял по лицу: девушка промокла насквозь в считанные секунды.

Больше всего сейчас она желала оказаться в теплых объятиях Дориана, рассказать ему все, что так тяготило и мучило ее, как сильно она запуталась в своих чувствах. Но уже не виднелся свет в окнах магазина – поздно. Она опоздала. Прислонившись лбом к запертой двери, она тихо вздохнула. В её голову закралась мысль о том, что она может потерять самого дорогого ей человека. Нужно было найти его. Кристина уверенно двинулась в сторону его дома, не обращая больше внимания ни на сильнейший ливень, ни на ледяной ветер, ни на устрашающие раскаты грома. Но что она ему скажет? Девушка совсем потерялась в себе: горячая любовь Рауля и его страсть к ней не шли в сравнение с нежными чувствами Дориана. Они были настолько разными, что она просто не могла сделать выбор в пользу кого-то одного, ей нужно было время, которого ни один из них не мог бы дать. Плевать. Ей было просто необходимо оказаться сейчас рядом с Дорианом.

Вскоре оказавшись возле его дома, Кристина замерла у двери подъезда и дрожащими от холода пальцами нажала на кнопку домофона. Но никто не отвечал.

Девушка повторила вызов – тишина. Она упорно жала на кнопку вновь и вновь.

– Извините, можно.? – послышался из-за спины тонкий голосок. Кристина обернулась: позади нее стояла молодая девушка с ключом от домофона.

– Ой, конечно, проходите, – пробормотала Кристина, отступая в сторону.

Незнакомка открыла дверь и жестом пропустила замерзшую девушку вперед.

– Спасибо, спасибо большое, – Кристина улыбнулась и юркнула в подъезд, быстро взбегая на этаж друга.

***

Поблагодарив Убальдо за теплый прием, Дориан попрощался с ним и неторопливо начал спускаться к своей квартире. Излив душу приятелю, он, наконец, почувствовал облегчение, он нашел понимание и поддержку в лице соседа, которых ему всегда очень не хватало. Его внимание привлек пронзительно громкий стук, и он ускорил шаг. Пройдя еще один лестничный пролет, парень замер.

– Кристина? – он не верил своим глазам, это по его двери так настойчиво колотила девушка, которую он никак не ожидал увидеть здесь и сейчас. – Что ты здесь делаешь?

– Ты в порядке… – едва слышно прошептала Кристина и, взбежав вверх по лестнице, крепко обняла друга. Парень заключил её в ответные объятия и мягко поцеловал в макушку. Бедняжка вся тряслась от холода.