Текст книги "В огне преисподней (СИ)"

Автор книги: Анна Куртукова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 17 страниц)

Кристина, все, о чем молю…

Когда в тиши оранжереи его голос смолкает, гости не решаются сделать и вдоха. Все замирают в непоколебимой тишине. Только Кристина, заключенная в сильные руки самого родного человека, тихо всхлипывает, резко разворачиваясь к нему, чтобы сладко, глубоко поцеловать.

Лишь тогда зал взрывается аплодисментами и свистом, превозносящими новобрачных на Небеса счастья и напоминающими им о той силе, что заключена в их любящих сердцах.

========== Глава 32 ==========

Уставшие от суматохи праздничного ужина молодожены покидают оранжерею незаметно для всех остальных гостей. Едва оказавшись за дверями зимнего сада, Эрик бережно подхватывает на свои руки любимую жену и спешит пройти сквозь зеленую аллею в потрясающий своей красотой замок.

Едва перейдя порог дворца, он осторожно опускает Кристину на ноги и тотчас притягивает её в свои объятия, чтобы нежно поцеловать. Они замирают посреди тёмного особняка эпохи Просвещения, ни на секунду не выпуская друг друга из рук.

– Мне даже сны никогда не снились такие красивые, Эрик, – шепчет девушка, мягко касаясь кончиком носа его чувствительной шеи, – всё, что ты делаешь – просто невероятно.

– Мне есть, для кого стараться, – ласково отвечает он, вслушиваясь в её тихое, мерное дыхание и тепло улыбаясь, – ты заслуживаешь всего лучшего, родная.

– Ты выглядишь сегодня таким счастливым, таким уверенным, – замечает девушка, перебирая пальчиками мягкие кончики волос Эрика, уложенных аккуратно назад, – я не хочу, чтобы это изменилось, когда вечер подойдет к концу.

– И не изменится, – заверяет её Эрик, чуть отстраняясь, – к тому же, у меня ещё есть для тебя сюрприз…

Мужчина переводит взгляд на стрелки наручных часов из белого золота и кивает.

– Именно сейчас, – добавляет он и трепетно берёт супругу за руку, чтобы затем повести её к выходу на роскошную заднюю террасу, уставленную высокими мраморными колоннами.

Подведя Кристину к самой изгороди, Эрик кутает её в мягкий, теплый плед, приготовленный им заранее, и аккуратно обнимает супругу со спины, оставляя легкий поцелуй на её неприкрытой шее.

С террасы им открывается неповторимый вид на огромный фонтан. Его тонкие струи, подсвеченные из чаши цветными огнями, точно движутся в такт медленной музыке оркестра, создавая настоящее представление – живую картину.

– Я столько слышала об этом, – говорит тихо Кристина, не сводя восторженного взгляда с плещущейся плавно воды, – но так никогда и не видела своими глазами… Так красиво!

Они вместе наблюдают за тем, как вокруг фонтана торопливо собираются гости, как организаторы просят их отойти подольше, расставляя близ него многочисленные коробки.

– Что это там происходит? – интересуется Кристина, оборачиваясь на Эрика с улыбкой.

– Сейчас ты всё увидишь, – шепчет он, целуя её нежно за ушком и обдавая шею жарким дыханием.

Мужчина из обслуживающего персонала склоняется к коробкам и поджигает их с огонька длинной спички, резко затем отбегая. Новобрачные наблюдают за происходящим затаив дыхание. Спустя мгновенье батарея фейерверков взрывается громкими хлопками, заполняя всё ночное небо яркими, цветными искрами.

Следом за ней, прямо на территории замка, запускают обширную салютную установку – её фитили быстро сгорают и создают пред глазами молодожен дурманящую картинку: широкий веер из разноцветных вспышек, взмывающих высоко в небо и затем медленно растворяющихся.

По сигналу координатора все гости вдруг оборачиваются на террасу и, взмыв руки вверх, громко рукоплещут паре, застывшей в оцепенении от такой красоты.

– Поздравляем! – хором восклицают приглашенные, и Кристина громко всхлипывает, утирая ладонью намокший от слёз нос.

– Спасибо! Спасибо вам большое! – выкрикивает девушка им и резко прижимается к Эрику спиной.

Под оглушающие залпы он обвивает тонкими руками её узкую талию, окутывая своим теплом, и нежно целует в оголенное сползшим пледом плечо.

– О таком я не читала даже в книгах, – шепчет Кристина, вжимаясь в его грудь и прикрывая глаза, – и до сих пор не верю, что это происходит со мной…

– И я не верю, – отвечает он тихо, аккуратно перебирая пальцами её волосы, – будто бы наблюдаю за всем со стороны.

Девушка медленно разворачивается к нему лицом, и их взгляды тотчас встречаются, бессознательно вверяя друг другу нежную любовь. Руки Кристины непроизвольно тянутся к его накрахмаленному воротничку, чтобы расстегнуть верхнюю пуговицу рубашки и тем самым небрежно оголить его бледную шею. Она осторожно приподнимается на носочки, чтобы затем припасть своими губами к его молочной коже и оставить на ней едва заметный след бледно-розовой помады.

– Мне слишком мало тебя для этого дня, – на выдохе говорит Кристина едва слышно, прижимаясь к нему всем телом, – я не могу больше сдерживать желание ощущать тебя.

По губам Эрика скользит легкая улыбка, и он обхватывает её запястье, чтобы затем повести ее за собой вглубь пустого дома.

Как только они скрываются в тени, он мягко прижимает её к стене, откидывая прочь ставший ненужным плед, и сминает её губы долгожданным поцелуем. Девушка невольно издает тихий стон, сжимая пальцами грубую ткань его жилета, и пылко отвечая на такой необходимый, словно сам воздух, жест.

– Должно быть, каждый наш раз будет как первый, – шепчет Эрик, когда им перестает хватать дыхания, нежно проводя пальцами по пульсирующей быстро вене на шее жены, – каждый раз я буду содрогаться от предвкушения и желания… Каждый раз буду бояться продолжать.

Она улыбается одними уголками губ, упоенно вглядываясь в его глаза, и легонько отстраняется от стены. Призрак берет Кристину за руку своими дрожащими пальцами и направляется к их спальне, не чувствуя от волнения своих ног.

Их первая брачная ночь приближается для Эрика слишком быстро. Именно на нём лежит сегодня ответственность за самые сладкие воспоминания об этом дне. Тревога непроизвольно накатывает на Призрака, не позволяя ему ни на секунду расслабиться, не позволяя перестать думать о том, как завершить этот сказочный вечер идеально.

Они чересчур скоро оказываются у широкой резной двери одной из многочисленных комнат замка, и Эрик легонько толкает её свободной рукой – спальня встречает их мягким светом симпатичных фонарей, расставленных здесь повсюду.

Призрак неторопливо проходит вглубь и усаживает супругу на пышные покрывала кровати, укрытой балдахином, позволяя ей осмотреться.

Интерьер комнаты оказывается удивительно уютным для столь величавого замка: стены выкрашены в приятный, спокойный миндальный свет, пол покрыт тонким ковром с утонченными узорами, а тяжелые портьеры кофейного цвета тщательно укрывают спальню, расположенную на первом этаже особняка, от любопытных глаз прохожих.

– Я чувствую себя настоящей принцессой, – тихо смеется Кристина, складывая ноги по-турецки и не сводя восторженного взгляда с мужа, – весь день меня носят на руках, балуют, делают сюрпризы… К такому недолго привыкнуть.

Супруг нежно улыбается ей и опускается рядом на край кровати, заключая Кристину в свои объятия.

– Привыкай, – кивает он, мягко толкая Кристину на спину и вынуждая её вытянуться на кровати.

– Ты меня совсем забаловал, – смеется она, сладко потягиваясь и прикрывая глаза в блаженстве.

Призрак глядит на неё с трепетным упоением и неторопливо склоняется к её шее, чтобы коснуться её невесомым поцелуем и вызвать у жены мелкую дрожь по коже. Девушка резко откидывает голову, поставляя свою шею его умелым губам и обнимая его бережно за плечи.

Он нависает над ней, продолжая покрывать россыпью легких поцелуев не укрытую изящным платьем ключицу, а Кристина выгибается под этими приятно жгущими губами, цепляясь пальцами за его жилет и стягивая его, чтобы затем отбросить прочь.

Руки Эрика неуловимо проскальзывают под её спинку и аккуратно обхватывают собачку платья, затем плавно её спуская вниз и освобождая супругу от ажурного лифа.

Мягкая прохлада неприятно касается обнаженной груди девушки, и она невольно вздрагивает, поджимая губы. Призрак торопливо прижимается к ней, желая согреть теплом своего разгоряченного тела, и Кристина томно выдыхает, ощущая как сильно его желание чувствовать её.

Глухой стон вырывается из груди Эрика и он на мгновение отстраняется от жены, чтобы стянуть с неё мешающую им пышную юбку платья.

Никогда он не прекратит восторгаться хрупкой фигуркой Кристины – он замирает в немом оцепенении на коленях, оглядывая её с нескрываемым упоением. Она тянется своими руками к его выглаженной рубашке и начинает неторопливо расстегивать тугие пуговицы одну за другой, открывая своему взору его поджарое, исполосованное тело.

Девушка глядит на него с неподдельной нежностью, невесомо проводя подушечками пальцев многочисленным грубым рубцам от нанесенных ему ранений, и тяжело вздыхает.

– Тише, милая, – шепчет Эрик ласково, перехватывая её охваченные дрожью руки, замершие на свежем шраме от пули кольта, и крепко их сжимая, – всё уже позади.

Она переводит на него рассеянный взгляд и кротко кивает, притягивая Эрика на себя с такой осторожностью, будто сама она может причинить ему боль, ненароком задев одно из увечий.

– Я никогда не смогу смириться с тем, что тебе пришлось пережить, – тихо говорит Кристина, вглядываясь в любимые янтарные глаза, – никогда не смогу перестать удивляться твоей силе.

Призрак понимающе улыбается ей – он и сам вряд ли сможет когда-нибудь принять события, что происходили с ним в прошлом, вряд ли сможет простить всех тех, кто породил в нём хладнокровного убийцу.

Он не желает видеть Кристину расстроенной. Только не сегодня. Только не этой ночью. Отчаянное желание избавить супругу от нависшей над ней печали толкает Эрика прильнуть к её губам глубоким поцелуем. Девушка тотчас отрекается от мрачных мыслей, отдаваясь его чувственным устам, умелым рукам, ласково задевающим будто невзначай самые чувствительные точки тела Кристины.

– Я люблю тебя… – шепчет с придыханием она, выгибаясь под ласками его влажного языка на своей груди.

Призрак лишь обдает горячим дыханием её напряженное тело и аккуратно подхватывает руками под колени, вынуждая податься навстречу его тонким губам. Поцелуи Эрика спускаются всё ниже вдоль её впалого живота, к внутренней стороне бедра.

В забвении Кристина кусает свои губы, плавно запуская свои пальцы в его тёмные волосы и непроизвольно их сжимая, и издаёт тихий стон.

Он неторопливо спускает с неё гипюровые деван-дерьеры и откидывает их на пол, затем мягко разводя ноги Кристины в стороны. Девушка нетерпеливо ёрзает на месте, глядя на мужа из-под длинных ресниц. Когда его нежные губы едва ощутимо касаются клитора, из её груди вырывается блаженный стон.

Его длинные пальцы плавно проскальзывают в нее – ногти Кристины самозабвенно впиваются в тонкую кожу его костлявой спины, выбивая из Эрика тихий рык. Не отстраняясь ни на секунду от Кристины, он продолжает ласкать её влажным языком и проникать всё глубже пальцами, нарочито задевая внутри неё самые горячие точки.

Дыхание Кристины сбивается, и она бесстыдно движется в такт его методичным движениям рук, не силясь прерваться даже на мгновенье. Ей слишком хорошо, чтобы останавливаться, чтобы прекращать эту сладкую пытку.

Словно от слабого разряда тока, тело Кристины пробивает дрожь, и она выгибается в спине, бессознательно прикусывая нежную кожу на своей руке, заглушая громкий, протяжный стон.

– Эрик, – между сладкими стенаниями выдыхает она, – Эрик, пожалуйста…

Он понимает её без лишних слов и торопливо тянется к своим брюкам, чтобы сбросить их с себя вместе с чёрными брифами. Бережно подложив под поясницу Кристины мягкую подушку, Эрик аккуратно устраивается между ног супруги, склоняясь к её лицу и даря ей чересчур целомудренный для столь чувственного момента поцелуй.

Он мягко обхватывает пальцами её напряженные бёдра и плавно подается вперед, страшась сделать хоть одно небрежное, резкое движение в эту волшебную ночь. Пальцы девушки заключают в мёртвую хватку руки Эрика, легонько прижимающие её к кровати, а он подавляет в себе острое желание продолжить движения, вместо этого одаряя нежными поцелуями её покрытую солоноватой испариной шею.

Слабая боль быстро отпускает Кристину, и она выпускает из своих рук запястья Эрика, осторожно качнув бёдрами к нему навстречу.

– Я так сильно люблю тебя, – ласково шепчет Эрик, начиная медленно двигаться в ней и не сводя с Кристины взгляда, полного обожания.

– Я чувствую… – отвечает она едва слышно, протягивая руки к его шее и бережно обнимая её.

По его губам скользит легкая улыбка, и он нерасторопно опускается к груди Кристины, чтобы затем обхватить губами ареолу её соска и услышать томный стон любимой. Девушка сама задаёт им темп, начиная двигаться быстрее, отдаваясь сладким ощущениям каждой клеточкой своего тела, заставляя дыхание Эрика резко сбиться от испытываемого наслаждения.

Апогей подступает слишком быстро, и Призрак замирает, старательно переводя рваное дыхание.

– Не останавливайся, – говорит тихо Кристина на выдохе, переплетая их с Эриком пальцы сцепленных рук, – прошу тебя…

Он рассеяно кивает, резко подаваясь жене навстречу и заполняя ее всю собой. Её глухой стон сводит Эрика с ума, и он начинает вбиваться непреднамеренно грубо в её податливое, стройное тело, вцепившись зубами в её тонкую шейку и запечатляя на светлой коже крупную багровую отметину.

Когда его выдержка внезапно подходит к концу, Кристина не может сдержать самозабвенного крика и бессознательно рассекает заостренными ноготками его плечи, оставляя за собой тонкие, кровоточащие царапины. Судорожный выдох срывается с губ мужчины, когда он выходит из её заполненного лона, и он прижимает супругу к себе ослабевшими руками, не силясь сделать большего. Он ощущает, как её хрупкое тельце содрогается в его объятиях и невольно тому улыбается, размеренно поглаживая её взмокшую спину.

– Раньше всё казалось другим, – шепчет севшим голосом Кристина, выводя на его исполосованной груди незамысловатые узоры, – не таким важным, не таким чувственным.

– Многое теперь обретет большее значение, – отвечает рассеяно Эрик и целует её нежно в висок, прикрывая глаза, – мы теперь одна семья.

– Как бы то ни было, – с улыбкой откликается Кристина, накидывая на их обнаженные, сплетенные воедино тела одеяла, – я запомню эту ночь навсегда.

Она аккуратно протягивает руку к его лицу, чтобы снять с магнитов порядком надоевший за день протез, и целует затем легонько в шею.

– Спасибо тебе, – выдыхает она, разглядывая его истинное, неподдельное лицо, – ты сделал сегодня во сто крат больше, чем я могла мечтать.

– Ты сделала то же самое, поверь, – улыбается он и прячет безобразное лицо в её мягких волосах, – я безумно сильно люблю тебя…

– Я тебя тоже, Эрик, – шепчет Кристина, расплываясь в счастливой, искренней улыбке и прикрывая глаза.

Эта ночь становится последней перед страшным испытанием, на которое Кристина подписалась собственной кровью. Последней перед бешеным круговоротом событий. Последней перед их борьбой за собственные переполненные любовью души.

========== Глава 33 ==========

Особняк отчего-то кажется по-особенному уютным и тёплым, когда Эрик и Кристина возвращаются туда, держась крепко за руки. С момента отъезда из Шартра они так и не отступали друг от друга ни на мгновение, отчаянно желая провести в нежном спокойствии последние часы до возвращения домой, до начала безумной гонки за их души.

Призрак с трепетом помогает снять с Кристины своё теплое пальто и затем бережно обнимает её со спины, тяжело вздыхая. С самого утра его не отпускают мрачные мысли, страхи и предрассудки. Он чувствует себя абсолютно бессильным от осознания того, что они сцепились в схватке с самим дьяволом.

– Не хочешь мне рассказать, наконец, в чем суть вашей сделки? – спрашивает серьезно Эрик, не выпуская девушку из своих рук.

– Не хочу, – откликается Кристина мягко и разворачивается к нему лицом с легкой улыбкой, – просто делай всё, что я скажу, хорошо?

– Боже… – выдыхает мужчина тихо. – Пойти на это просто безумие, Кристина.

– Согласись, – отвечает она, утыкаясь кончиком носа в его холодную шею, – не тебе меня судить.

Он рассеяно кивает, пожимая плечами, и супруга бережно обхватывает его тонкое запястье, чтобы затем повести к изящной кованной лестнице.

– Просто твори, – ласково говорит Кристина, спускаясь аккуратно по крутым ступенькам вниз, – твори и отдавайся своей Музыке целиком, как ты только умеешь, Эрик. Вспомни о каждом важном событии своей жизни и спой, выплесни все свои чувства в словах песни…

Они оказываются на сказочном цоколе их особняка, и девушка мягко подталкивает Эрика к роялю, стоящему у воды.

– Прошу тебя, – шепчет она едва слышно, усаживая его на банкетку и склоняясь к его щеке, чтобы запечатлеть на ней легкий поцелуй, – покажи всё, на что ты способен.

– Я не понимаю, – вздыхает Эрик грустно, – как я могу сейчас играть, если могу думать лишь об этом чертовом договоре?

– Милый, – мягко говорит Кристина, кладя руки на его напряженные плечи, – твоя Музыка – единственное, что может спасти нас.

Призрак невольно хмурится, так и не понимая, что задумала его супруга, но всё-таки неуверенно кивает и возносит руки над клавишами инструмента. Лицо Кристины освещает удовлетворенная улыбка.

Когда Эрик начинает играть мягкую мелодию, девушка незаметно отступает к установленной в уголке этажа аппаратуре и быстро подключает её к сети. Многочисленные индикаторы аудиоинтерфейса тотчас загораются мелкими огоньками, оповещая девушку о своей готовности к работе. Она поднимает со стола аккуратный конденсаторный микрофон и торопливо устанавливает на стойку-треногу близ рояля.

Девушка занимает место за столом и надевает на себя тяжелые наушники, чтобы слышать каждую идеальную деталь музыки Эрика. Её удивляет вновь и вновь то, как хорошо обустроен цоколь под студию – здесь есть всё от программного обеспечения на компьютере до громоздких диффузоров, что оказываются как нельзя кстати.

Когда помимо невероятно красивых звуков рояля в наушниках Кристины раздается нежный баритон её супруга, она невольно забывается, отдаваясь в объятия его гипнотического голоса, внимая ему.

Она вдумывается в смысл звучащих слов и осознает, что Эрик последовал её совету и вспомнил. Вспомнил каждый тяжелый удар, каждое злое слово, каждый презрительный взгляд. Вспомнил и выплеснул всё это сразу в своей Музыке, в своей песне, адресованной кому-то более высшему, чем просто обычный человек.

В памяти Кристины само собой всплывает воспоминание. Воспоминание о том, как Эрик впервые распахнул перед ней врата своей невероятно красивой души, как приподнял завесу своей жизни, полной отчаяния и страхов, как высказал в словах дивной песни всё, о чем болела его истерзанная душа.

По щекам девушки сползают горькие слёзы, и она отрешенно мотает головой, пока в наушниках звучит самый родной ей голос, пока он повествует ей о насмешках Судьбы и роковом ненастье… И ей хочется кричать. Кричать от этой боли, истязающей её бесконечно любящее сердце.

Тогда, после мягкого аккорда, смысл слов вдруг меняется, ровно как и всё звучание – оно становится вдруг светлым, переполненным надеждой и трепетом. По лицу Кристины скользит улыбка сквозь слёзы, и она беззвучно смеется – это её мелодия. Она звучит так звонко и нежно, так романтично и трепетно, что Кристина может поклясться, не глядя на супруга – его лицо сейчас освещает самая тёплая на этом свете улыбка.

Когда в наушниках раздаются первые слова песни, сердце Кристины тотчас замирает – Эрик рассказывает в ней их историю любви. Их историю. И вслушиваясь в каждую фразу куплета, она вспоминает всё в точности до мгновения.

Этот вечер для Эрика и Кристины становится особенным – они впервые проводят время, словно родные люди, словно маленькая семья. По дому у озера разносится заливистый смех Даае. Она сидит в бережных объятиях Эрика, вслушиваясь в его размеренное чтение комичной книги Уайльда.

Именно сейчас она осознает, сколь сильна её любовь к нему, сколь велик страх его потерять. Именно сейчас, глядя на его костлявые пальцы, аккуратно удерживающие тонкий переплет книги «Идеальный муж», ощущая его теплое дыхание, мягко щекочущее её шею, внимая его бархатному, ласковому голосу. Сейчас, а не в момент обуявшей их страсти. Сейчас, а не в миг, когда признание само собой слетело с её губ.

– Я и не знала, что любовь должна быть такой… – бессознательно шепчет Кристина свои мысли вслух.

– Что? – рассеяно спрашивает Эрик, оторванный от чтения забавной пьесы.

– Такой неуловимой, знаешь, – тихо продолжает Даае, оборачиваясь к мужчине через плечо и заглядывая в его глаза, сверкающие в прорезях белоснежной маски, – такой нежной. Я ощущаю важность таких мелочей, Господи! Твои тонкие пальцы… Я не могу отвести взгляда от их музыкальных движений, словно ты играешь на незримом инструменте.

– Твой звонкий смех, – понимающе кивает Эрик, осознавая, о чём она говорит, – как весенняя капель, ласкающая слух.

– А взгляд, – выдыхает девушка, обхватывая прохладными пальцами худую шею Призрака, – твой взгляд, когда я говорю тебе, как сильно люблю.

Мужчина не может сдержать радостной улыбки и отводит в смущении глаза в пол, словно мальчишка.

– Как бы ты этого не прятал, – тихо говорит Даае, – я вижу каким неподдельным счастьем они загораются. Знаешь, я могу перечислять бесконечно то, что я люблю в тебе…

Она аккуратно приподнимается, чтобы трепетно снять с лица Эрика маску, вынуждая его тотчас опустить голову и скрыться от внимательного взгляда.

– И я люблю эти глубокие глаза, – продолжает она, ласково поглаживая его по тонким волосам, – эти острые черты… Всё это безумно в тебе люблю.

– Ты сущий ангел, пригревший на своей груди адское дитя, – печально усмехается Эрик, пряча безобразное лицо в её кучерявых волосах, – моё сердце, кажется, разрывается от тех чувств, что плещутся внутри меня.

Девушка мягко качает головой и легонько целует его затылок. Рано или поздно – он всё равно примет её любовь; примет и поверит в чистоту этих сладких слов, произнесенных от самого сердца…

Девушка поджимает губы, подавляя непрошеные слёзы, – их с Эриком история безумна, невероятна, но до тошноты прекрасна. С самого начала пути им были уготовлены страшные испытания и преграды, но всё, абсолютно всё, пало перед их яростно бушующей любовью, перед гулким стуком охваченных страстью сердец.

– Эрик! – восклицает Кристина, не силясь более сдерживаться, и вскакивает с места, сбрасывая с головы наушники, чтобы затем сорваться к нему с объятьями.

Он переводит на жену растерянный взгляд прежде, чем она резко забирается на его колени, обвивая руками костлявую шею. Призрак оглядывает заплаканное лицо Кристины и хмурится, бережно обхватывая его ладонями.

– В чём дело, родная? – ласково спрашивает он, прижимая всхлипывающую девушку к себе и легонько поглаживая её вздрагивающие плечи.

– Мы обязаны, – шепчет сбивчиво Кристина, не отстраняясь от него ни на толику, – обязаны утереть нос этому мерзкому Самаэлю, обязаны освободить тебя. Сколько же ты пережил по его вине, Боже… Я так сильно тебя люблю.

– Маленькая, – выдыхает Эрик, заключая жену в крепкие объятия, – милая, тебе не о чем переживать, я не допущу ему разрушить то, что мы имеем, я достаточно ждал, чтобы быть, наконец, счастливым…

– Ты бы себя слышал, – тихо говорит девушка, пока её тонкие пальчики мягко бегают вдоль его острого позвоночника, – это невероятно, Эрик. Твоя Музыка завоюет сердце любого человека, даже самого черствого и циничного.

– Так вот, что ты задумала, – до Призрака вдруг доходит осознание того, что имела в виду его супруга, – ты правда считаешь, что возможно покорить такую большую публику за какие-то четыре дня?

– Прости меня, еще вчера я не была до конца уверена в этом, – признается девушка, – но сейчас… Сейчас я услышала то, что ты способен дать людям, и я знаю точно, что они будут бесконечно тебе за это благодарны.

Он в напряжении вслушивается в её слова, взвешивая окончательно это сумасбродное решение, и затем легонько кивает.

– Я тебе верю, – мягко отвечает Эрик, с уверенностью вглядываясь в глаза Кристины, – верю, что это возможно.

***

Прибытие в клинику Шато де Гарш становится сюрпризом для братьев де Шаньи, в частности, для Филиппа, ожидавшего увидеть здесь древнее здание с решетками на окнах или ещё что похуже. Когда же перед ними предстает изящный трехэтажный особняк – это действительно удивляет.

– Рауль, ты только глянь, – восторженно выдыхает старший де Шаньи, оглядывая обширную прогулочную зону вокруг клиники.

Брат выбирается из машины и тут же ежится от легкого порыва ветра. Он бросает безразличный взгляд на здание, не ожидая ничего другого.

– Ты думал, что нас в халупу отправят? – усмехается мрачно Рауль, выпрямляясь в спине и чуть морщась. – Отец бы их больничку быстро прикрыл, ага.

Старший де Шаньи только качает головой на слова мрачного брата и осторожно приобнимает его за плечи.

– Эй, ну, что с тобой? – спрашивает мягко Филипп, – Место прекрасное, мы и не заметим, как время здесь пройдет.

Младший брат безразлично фыркает и выбирается из-под руки Филиппа, чтобы затем пойти к аккуратной лестнице, ведущей к парадному входу, и подняться по ней в клинику.

– Как мило, – скептично говорит Рауль, разглядывая утонченную позолоченную стойку ресепшн.

– Всё, просто пойдем, – выдыхает Филипп, хватая за руку брата и шагая в сторону длинного коридора.

Старшему де Шаньи достаточно быстро удается найти необходимую палату, и он отворяет резную дверь, пропуская брата внутрь.

– Это издевательство, – усмехается мрачно Рауль, падая, как подкошенный, на кровать.

– Почему? – не понимает Филипп, оглядывая уютную и светлую комнату. – Здесь куда приятнее, чем в госпитале, согласись.

– Нет, – печально выдыхает младший брат, прикрывая в забвении глаза, – ты помнишь нашу комнату в детстве в том самом особняке? Неужели не видишь сходства?

– И что?..

– Именно там мы с Дорианом постоянно проводили время, – устало поясняет Рауль, потирая виски, – именно там играли, резвились, там засиживались допоздна за какими-нибудь комиксами, там я укрывал его, когда родители Готье в очередной раз бушевали…

– Рауль, – обращается к брату Филипп, усаживаясь на край своей кровати, – это навсегда останется с тобой, и я знаю, знаю, что тебе дорогие эти воспоминания, но надо жить дальше. Он бы этого хотел, как ты не понимаешь?

– Понимаю, – вздыхает Рауль, переводя взгляд на старшего де Шаньи, – ведь он всегда желал всем добра, даже своим обидчикам, даже мне…

– Особенно тебе, – ласково поправляет его брат, – особенно, слышишь?

Старший де Шаньи неторопливо подходит к Раулю и бережно обнимает его за плечи, чуть улыбаясь.

– Думаю, тебе пора познакомится с терапевтом, – говорит мягко Филипп, – а я пока распакую наши вещи, хорошо?

Младший брат рассеяно кивает и скидывает с плеч куртку, поднимаясь с кровати. Несколько секунд он мерит задумчивым взглядом Филиппа, а затем шагает к нему, чтобы крепко обнять.

– Знаешь, – выдыхает тихо Рауль, – никогда не думал, что скажу это, но… У меня нет никого ближе тебя, и я очень счастлив, что ты рядом. Спасибо, Фил. Может, оно и не видно, но для меня очень много значат твои старания, и я это ценю.

– Я просто совсем недавно осознал, как ты мне нужен, – шепчет старший де Шаньи, жмуря глаза, – и как сильно я люблю тебя, малой.

– И я тебя люблю, – откликается едва слышно Рауль, невольно улыбаясь такому редкому для них тёплому моменту, – прости, что был такой занозой в заднице.

Старший брат тихо смеется и, чуть отстранившись, утирает слёзы, выступившие на его глазах впервые за долгие годы.

– Ну, я пойду, – говорит Рауль, отходя помаленьку к двери, – надеюсь, терапевт правда сможет помочь.

Покинув палату, младший де Шаньи тяжело вздыхает и поправляет ворот рубашки, растеряно оглядываясь по сторонам. Он не имеет представления, куда должен идти, а потому шагает наугад куда-то в сторону винтовой лестницы.

Он поднимается по ней не глядя и тотчас в кого-то врезается. Прекратив созерцание замысловатых узоров на ковре, Рауль сталкивается взглядом с глубокими карими глазами и замирает на месте.

– Прошу прощения, – выдыхает он, опуская глаза на снисходительную улыбку девушки, замершей перед ним, – совсем Вас не заметил.

– Вы пациент? – спрашивает мягко она, поправляя скосившийся бейдж на своей груди.

– Да, наверное, – теряется Рауль, – я должен быть на терапии, но, как видите, не знаю, куда идти.

– Значит я Вас ищу! – восклицает она. – Месье де Шаньи, верно?

Он невольно улыбается ей и легонько кивает, следуя за спускающейся вниз девушкой. Она открывает одну из многочисленных дверей и приглашает Рауля пройти туда.

– А как мне к Вам обращаться? – спрашивает де Шаньи.

– Элиз Мерсье, – отвечает она, тепло улыбнувшись.

– Красивое имя, – шепчет Рауль, усаживаясь в позолоченное кресло.

– Мне рассказали вкратце о Вашей проблеме, – говорит она вполголоса, занимая место рядом с де Шаньи, – и я уверена, что мы сможем справится с этим очень-очень быстро.

– Правда? – уточняет он.

Девушка кивает, и Рауль вдруг осознаёт, что правда желает ей открыться – высказать всё, что так сильно его гложет, что так травит изнутри и прожигает сердце.

– Как справится с чувством вины? – шепчет он, заглядывая в её ярко подведенные глаза, – Как забыть собственное предательство? Как избавиться от наваждения мёртвых глаз, пусто смотрящих прямо мне в душу?

– Это лишь сейчас кажется невозможным, – отвечает девушка, поднимаясь из кресла и шагая за спину Рауля, – мы сможем справиться с этим, обещаю.

– Никакие терапии не помогут, – выдыхает зло де Шаньи, прикусывая до крови губу.

– Лечат не только терапии, месье, – с улыбкой откликается она, кладя руки на его донельзя напряженные плечи, – и, поверьте, мы справимся.

Отчего-то Раулю хочется ей верить – то ли от своего полного отчаяния, то ли от её тёмных глаз, глядящих с каким-то особым теплом. В любом случае, он желает дать ей шанс спасти его опустошенную, истерзанную душу.

Дать шанс именно ей.

========== Глава 34 ==========

Ранним утром в спальне новобрачных разносится громкий рингтон смартфона Кристины. Она приоткрывает глаза и хмурится, замечая, что стрелки часов замерли лишь на шести часах утра.

Девушка нехотя тянется к трезвонящему телефону и, всё-таки, отвечает на вызов, даже не удосужившись взглянуть на дисплей.

– Я слушаю, – выдыхает она, устало потирая глаза.

– Это Ваш менеджер, Жерар Мантино, – говорит бодрый мужской голос, – Вы указали этот номер в письме с записями.

– Ах, точно! – восклицает Кристина, резко усаживаясь на кровати и тем самым вынуждая Эрика проснуться окончательно.