Текст книги "В разводе. Бывшие любимые (СИ)"
Автор книги: Анна Кэтрин Грин
сообщить о нарушении
Текущая страница: 12 (всего у книги 17 страниц)
Глава 39
Олег
Сейчас
– Олег, ну что ты молчишь, у нас сегодня вечеринка в Рошале, приезжай, я на ресепшене скажу, что ты приглашённый гость.
– То есть ты не только у Влада?
– Нет, конечно. Но здесь чуть меньше народу, само по себе меньше мероприятие, так что, я думаю, вполне мы сможем переговорить где-нибудь минут сорок, буду ждать. – Нора бросила трубку, а я заскрипел зубами.
Бесила.
Но я понимал, что вставить люлей как следует надо, потому что если она на днях додумалась до того, чтобы приехать к Вике, это вообще треш.
Каким местом главное она это надумала. Чего она хотела? Как? А какой интерес преследовал я – не понимал.
Заведя машину, я выехал со двора. Бросил мельком взгляд на часы: время вечернее. Странно, почему Вероники не было дома, но, надеюсь, не задержится нигде.
На первом же светофоре психанул и все равно написал дочери.
«Ты когда домой?»
В ответ тут же прилетело.
«Я уже, видела, как ты выезжал со двора. Жаль, не успели пересечься. Вопрос с отпуском так и стоит».
Ну, пусть стоит.
Вырулил на проспект. Не успел я пересечь несколько перекрёстков, как мобильник снова завибрировал, я нахмурился.
Алёна…
Алёна…
Алёна – риелтор, через которого мы покупали дом, какого черта ей надо?
– Добрый вечер, – сказал я нервно и перестроился из ряда в ряд.
– Олег, здравствуйте, я, наверное, поздно.
– Нет, нет, все хорошо.
– Ещё раз извините, но здесь, понимаете, такая ситуация. Вы же в курсе, что Виктория продаёт дом?
Я заскрипел зубами.
Вот только продажи дома мне не хватало.
Вот только этого поступка не хватало в копилочку всех разочарований, которые были, тянулись за мной последние полгода: семью просрал, детей просрал, жену просрал, дом просрал.
Ну что, только бизнес осталось просрать, ей Богу!
Вздохнул.
– В чем проблема? – Спросил и почувствовал, что в груди неприятно зажгло.
Мы этот дом выбирали с перспективой того, что у нас это будет семейным гнездом такой, знаете момент, чтобы собираться всем вместе большой семьёй, летом делать барбекю, а длинными зимними вечерами встречаться всей семьёй в большой столовой. У этого дома была какая-то своя история, из-за чего мне казалось, что продавать его невозможно.
Я думал, что, оставляя дом Вике делаю и поступаю правильно, потому что уж она то его сохранит, но она не хотела ничего из нашей прошлой жизни, ей было на это на все наплевать.
– Дело в том-то, что дом приобретался, когда вы были в браке и у нас сейчас есть покупатели, которые готовы выйти на сделку, но надо от вас нотариально подписанный документ о том, что вы отказываетесь от каких-либо претензий на эту недвижимость…
– Не понял.
– Ну, дело в том, что если имущество приобреталось в браке, то есть возможность опротестовать сделку. Поэтому, если вам не сложно, вы не могли бы дать мне этот документ?
– А если я против продажи дома? – Спросил я и хмыкнул, перестраиваясь на поворот.
Алёна замолчала.
– Олег, если я не ошибаюсь, дом же принадлежит вашей супруге по факту раздела имущества после развода…
– Да, но я не хотел, чтобы она его продавала.
– Олег, в таком случае, я даже не знаю, что сейчас сказать. Но вы подумайте.
– И вообще, кто там решил покупать.
– Семья с севера, возрастные такие люди как бы все надёжно, все хорошо.
– Хммм, – протянул я. – Слушайте, давайте вы своим надёжным людям предложите такой вариант. Они, конечно, купят этот дом, но через какой-то определённый промежуток времени я его у них перекуплю, ну, скажем, на лимона полтора дороже.
– Зачем? – Спросила Алёна, а я хмыкнул.
– Не надо задавать этих вопросов. Я не хочу, чтобы этот дом уходил из семьи. Если Вика хочет его продать, пусть продаёт. Мне Вика его не продаст. – Фыркнул я и, глубоко вздохнув, резюмировал: – Так что давайте, думайте предложение актуально до следующего вечера, – я положил трубку и, перестроившись, наконец-таки свернул к заведению, которое было в историческом центре города.
Это место включало в себя апарт-отель и несколько ресторанов. Сейчас оно было целиком закрыто на обслуживание.
Ну какое обслуживание, я уже понимаю.
Пройдя внутрь, где мне тут же выдали маску на лицо, я окинул взглядом публику и сосредоточился на том, чтобы выискать Нору. Она нашлась в компании нескольких таких же девиц, которые сидели и предлагали напитки каким-то мужчинам.
Нора, выцепив меня взглядом, подскочила, перехватила за локоть.
– Привет, давай можем отойти немножечко.
Я тяжело вздохнул и двинулся в сторону ложи, которая была сбоку от бара.
– Прости, что так получилось, но я действительно не хотела ничего плохого, – затараторила Нора, а я ещё раз бросила взгляд в толпу.
Возле бара танцевали девушки в почти неглиже. Бармен с открытым торсом умело смешивал коктейли.
Я скользнул взглядом ещё дальше и охренел.
Вика сидела за барной стойкой, с интересом рассматривала всех присутствующих, она тянула какой-то коктейль. И водила взглядом от одной танцовщицы к другой.
Меня затрясло.
Перед глазами взметнулось алое пламя.
– Олег, и вот понимаешь…
– Заткнись, – только и бросил я.
По крови разогнался адреналин с такой силой, что я не уверен был, что смог с ним справиться.
Я из ложи качнулся в сторону, а Нора попыталась меня перехватить за руку, но я только дёрнул плечом.
Вика отставила бокал с коктейлем и развернулась к своему спутнику.
К спутнику, которого я узнал!
Бешеная злость словно алчная стая гиен сорвалась с цепи.
Я зарычал.
А потом…
Глава 40
Вика
Покровский сидел и взглядом хищника проходился по мне. Хотелось схватить себя за плечи и растереть кожу, потому что его взгляд, словно скальпель,
скользил вверх-вниз, вверх-вниз.
– И? – произнесла я и надменно вскинула бровь. Я обещала себе, что я буду сильной. Конечно, было намного проще быть сильной, пока за моей спиной стоял Олег. Тогда я в любой момент знала, что могу развернуться и сказать меня здесь обидели, мне больно.
Но сейчас за моей спиной были только дети. А передо мной сидел человек, который пытался отжать мой бизнес. Метафорически, но все-таки.
– Я так понимаю, мы не договоримся,– мягко урчаще произнёс Демид и облизал губы. Сделал это намеренно медленно, чтобы показать истинное своё отношение к этой ситуации.
– Нет, конечно, не договоримся.
Мы сидели в маленьком уютном ресторане. И обстановка здесь была достаточно миролюбивая.
– А может быть, прогуляемся?
– Не вижу смысла, – коротко бросила и посмотрела на часы. Надо написать узнать, где Вероника. И отзвониться няне. До кучи ещё проверить Дениса.
– А я настаиваю. Мы с вами сейчас едем гулять. И я вам даю отсрочку, временно, подумать.
– Если бы мне действительно было это интересно. Если бы я пыталась как-то спасти ситуацию, возможно, это имело бы смысл. Ну, я не спасаю ситуацию, у нас есть выход того, что либо вы повышаете цену, надавив на моего арендодателя , и вынуждаете меня съехать, либо вы просто в обход закона, в обход моего арендодателя осуществляете рейдерский захват. Из чего выбирать? – последнее я произнесла едко и положила салфетку на край стола.
Демид встал первым протянул мне руку.
– Вечер, ещё одно заведение, немного более уютное, немного более интимное. И по результатам его возможно, нам удастся договориться.
– Нет, нам не удастся договориться. Я не собираюсь идти на уступки, и если на моё предложение найти мне помещение в доме напротив нет никакого ответа, я подозреваю, вы и для своего клиента его не нашли.
Демид улыбнулся одним уголком губ и провёл кончиком большого пальца по щетине.
– Логика определённо здесь присутствовала, – хрипло заметил он и все же добавил: – Хорошо, вечер, более уютное место. И я подбираю другой вариант своему клиенту.
Предложение было заманчиво настолько, что я даже встала из-за стола и перехватила сумочку. А когда оказалась в машине Покровского, сердце застучало бешеным ритмом. Если он сделал это предложение, ставка была слишком высока, значит, он уверен в положительном исходе переговоров.
– Куда мы едем?
–В Рошаль… – Произнёс Покровский и перевёл на меня взгляд. – Не были?
– Нет, – призналась я и пожала плечами. Последние полгода единственные мои местонахождения можно было перечислить по пальцам: это мои кофейни, развивайки Стеши, институт Вероники, ну, временами ещё свекровь и родители.
– А вам понравится. – Покровский сделал это уточнение таким тоном, что я сразу засомневалась в этом.
Я не была уверена, что мне это понравится. Я точнее, давала гарантию, что буду разочарована.
В принципе, так и вышло.
Клуб по интересам, собираются для того, чтобы вдоволь насмотреться на прелюдии, а потом потрахаться шикарно.
Я обвела взглядом толпу, поправила маску на глазах.
– Нет, вот у меня такой вопрос. Вы всех партнёров и клиентов вывозите в эти злачные местечки?
– Это не злачное место, это место, где можно быть самим собой.
– То есть, если я перелезу через барную стойку, выхвачу бутылку Хеннесси и разобью её вам о голову, мне будет простительно? – Спросила я и усмехнулась.
– А вы способны?
– Я способна и не на такое, – сделала уточнение и покачала головой. Вокруг меня сновали девицы-нимфы в открытых костюмчиках. Кто-то загадочно улыбался, видимо, не считав ориентацию по моему кислому лицу, кто-то просто спокойно проходил мимо. Бармен вот был интересный. У него татуха на всю спину была, а ещё он прикольные коктейли делал, такие, что за ними не нужно было следить, потому что на каждом бокале прозрачная крышка и только трубочка.
Я вздохнула, присаживаясь за барную стойку, и обвела взглядом весь зал.
– А вы любитель?
– Нет, вы что, профессионал. – Демид потянулся, поправил маску. Ничего необычного, никакие ни звери, ни перья, а просто что-то наподобие красивых ажурных очков, и Демиду шла маска, он был в чёрной рубашке и джинсах. Я в коротком строгом платье, хотя здесь больше народ был с дресс кодом вечерних платьев.
Я нахмурилась.
Что-то такое вспыхнуло в голове и тут же исчезло.
– Если что, здесь есть отдельные лаунджи, где можно уединиться…
Я повернулась к Демиду, улыбнулась и хлопнула его по плечу ладонью.
– Да, отлично.
– Что? – растерянно произнёс он.
– Я полностью «за», где лаундж?
Демид скосил глаза в сторону от бара, и я, хмыкнув договорила:
– Вот вперёд можете там уединиться с собой, либо кого-то из девочек поймать. Я не буду против. Честное слово! Вы не подумайте, у меня очень широкий взгляд на сексуальную ориентацию людей, которые пытаются отжать мой бизнес. Я даже подозреваю, что они глубоко в душе гандоны.
Демид усмехнулся, запрокинул голову и громко захохотал.
– Ваша наглость граничит с грубостью, но мне не хочется вас придушить…
– А зря. Если придушите, то, возможно, я не буду сопротивляться, а так, в любом случае отобью яйца.
Я пожала плечами, развернулась к бармену, мило ему улыбнулась и потянулась за коктейлем.
А следующий момент у меня на горизонте выросла здоровая стена чёрная.
То ли рык, то ли рёв разнёсся по залу вибрациями.
Я выпустила бокал из пальцев.
И приоткрыла рот.
– Ну, здравствуй. – Едко прозвенело чуть ли не в тишине.
Я облизала пересохшие губы.
Глава 41
Вика
Олег, разрезая толпу, двинулся к бару, а у меня сердце забилось так часто, как будто бы готово сейчас выпрыгнуть, причём через горло, причём наплевав на то, что у него там есть какие-то связки, крепления и так далее.
– А это, – Демид развернулся, залихватски раскинул руки по барной стойке, надеясь на то, что будет выглядеть шире, чем разъярённый бывший муж.
Не помогло.
Олег, добравшись до барной стойки, одним движением смел Демида у себя с пути и, взмахнув рукой, резко дёрнул с меня маску.
Зубы его заскрипели так, что я даже это расслышала…
– Значит, значит, не сможем на свидание сходить. У неё, твою мать, пожарный инспектор, да, бляха муха. А с этим пидрилой…
В этот момент Демид наконец-таки отошёл от шока и дёрнулся загородить меня собой, но схлопотал от Олега удар ладонью в область шеи.
Со стороны зазвучали вопли.
Кто-то рявкнул охрану, а я расширенными от ужаса глазами посмотрела на мужа.
– Тихо вам, – откуда не возьмись, вынырнула девица в одном неглиже, и я нахмурилась, узнавая голос.
– Ах ты, дрянь, – произнесла я медленно и перевела взгляд на Олега. – Ах ты, кобель, – закончила я, потому что не могла никак сориентироваться в этой ситуации. – То есть вы. Вы. Вы эти твари по извращениям, да?
Я хохотнула, запрокидывая голову назад, Нора пыталась что-то урегулировать, Олег рявкнул на неё, чтобы не лезла, а я продолжала смеяться, меня уже даже не волновало, что где-то вблизи появилась охрана.
Но веселье моё длилось недолго, потому что в следующий момент Олег перехватил меня за талию, дёрнул на себя, поднимая, и чуть ли не бросил на плечо.
– Лаундж нам. Закрытый люксовый, твою мать, – произнёс сквозь зубы Олег и Нора пискнув, исчезла среди толпы, а я, дрыгнув ногами, стараясь ударить мужа коленями в живот, произнесла:
– Стрижницкий, ты извращуга.
Мне казалось, меня одновременно разрывало от удивления, от ржача и паники.
Я не могла никак иначе описать своё состояние, то есть это было настолько нелепо: одна из тех встреч, когда понимаешь, что хуже уже быть не может, а нет, жизнь показывает, что может. Потому что Олег, чуть ли не выбив ногой дверь, оказался вместе со мной в каком-то лаунже, Нора что– то пискнула и исчезла за дверью, предусмотрительно провернув замок.
Олег поставил меня на ноги, сорвал с лица дурацкую маску, которая ему, кстати, очень сильно не шла, и зарычал:
– То есть мать троих детей, все для меня в браке делала.
Я взмахнула руками, крутанулась на носочках и захохотала.
– А ты оплот нравственности. То есть я бы ещё поняла, если бы ты просто себе девку нашёл, но ты нашёл себе шлюху. Ты нашёл себе девку из секс бара. Господи, Олег, это просто, я не знаю, как это описать. И ещё ты смеешь в этой своей нелепой наглости мне высказывать какие-то претензии. Да ты охренел что ли? Да, после того, как ты пялил эту девку…
– Твою мать, – заорал Олег на всю комнату, что задрожали почти все стекла.
Я оглянулась кровать чёрная, глянцевая, атласное белье. Золотые вензеля на ножках, мягкий приглушённый свет, свечи, расставленные по полу в стеклянных подсвечниках, запах чего-то тяжёлого: амбра, лемонграсс и послевкусие чайной розы.
Я покачала головой.
– Да чтоб ты, твою мать, понимала, трахаться я только с тобой хотел, а вот то, что ты себе там напридумывала со шлюхой и так далее...
– Ты её в командировке возил. Олежа, давай здесь не будем сейчас разыгрывать партию невиновного.
– А ты, бля, хоть раз спросила, нахрена я её в командировки возил?
– То есть подожди в нашем маленьком захудалом городке, откуда я родом, тоже есть такие клубы?
– Нету, твою мать, – рявкнул Олег и дёрнул пуговицу на пиджаке, стянул его с плеч и кинул в кресло. – Нету Вика, никаких там клубов, а с девкой я катался, потому что твою мать не мог понять, как же мне так к тебе подойти для того, чтобы хоть раз ты меня либо не высмеяла, либо не заклеймила каким-то извращугой.
Я повернулась и пожала плечами.
– Так ты и есть извращуга.– Вздохнула глубоко. – И самое главное, что это не основной твой грех. Твой грех, что ты лжец.
– Я не спал с ней!
– Ты отдал мне кольцо, ты не стал ничего объяснять.
– А что, по-твоему, это нормально звучит объяснение? Ты знаешь, дорогая моя, я вот хотел, чтобы ты, например, передо мной стояла на коленях и поводочек на шейке у себя держала. А я над тобой доминировал, а я над тобой властвовал. Но поскольку ты этого не делаешь, я вот нашёл девку, которая может мне объяснить, как этим правильно заниматься, для того, чтобы в следующий раз, когда я пристану к тебе и шлёпну тебя по заднице, ты не обложила меня матюгами. Зашибись да, объяснение? И что бы ты мне сказала на него? Ты бы сказала, Олег, хватит врать.
Я растерянно посмотрела на мужа, хлопнула глазами.
– Действительно, прекрати врать, – произнесла я едко, и в этот момент Олег, наплевав на все, дёрнулся ко мне и перехватил меня за талию, поднимая над полом, я взвизгнула, стараясь упереться мужу ладонями в грудь.
– Я пытался объяснить тебе, что мне надо иначе, но ты же сама знаешь всегда как лучше, я же не просто так сказал, что ты всех на подлёте к себе кастрируешь, потому что вот началось с этого вот, как только тебе понадобилось стать во всем главной, все пошло через жопу. Все пошло не так, как надо, потому что ты на каждое моё движение имела собственное мнение. Ты даже мне, минет не можешь сделать так, чтобы я руководил процессом. Хотя, блин, я тебя за волосы держу.
– Ну простите, извините, что я предпочитаю добиться результата сразу, нежели чем оттягивать его на хер пойми, сколько времени. Извини, у нас возраст и не факт, что ты, блин, через сорок минут кончишь!
– Кончу. Не переживай, у меня с простатой все зашибись, поэтому стреляю я всегда чётко.
Я психанула и ударила Олега по груди ладонью.
– Выпусти меня, неандерталец!
– Заткнись, ей богу, блять. Заткнись, заткнись, пока я тебя прям здесь не нагнул, не задрал тебе платье и не стал лупить.
– Иди к черту. Я не намерена выслушивать твоё похабное отношение. Я не намерена выслушивать твою дурацкую ложь. Господи, девку он возил, чтобы понять, что он хочет. Да ты сам себя слышишь.
– Вот именно поэтому я и ушёл! Не стал ничего объяснять. Думаю, ладно, окей, я реально опростоволосился. Это реально можно посчитать за измену. Кто же будет заглядывать в гостиничный номер для того, чтобы узнать, что же там происходило. Никто! Правильно! А если я тебе выдам такую историю о том, что да, я один раз приехал в клуб к Владу, который тоже открыл подобную богадельню, и мне просто захотелось так попробовать с тобой, но ты свинтила, ты бы мне не поверила, тебе было бы плевать. Ты бы давила на то, что я предатель, ты бы давила на то, что я изменник. Ну, ты, собственно, на это и давила.
– Я, собственно, на это и давлю сейчас, – хрипло выдохнула я и постаралась ужом выбраться у него из рук, то есть стала интенсивно елозить по Олегу, чтобы просочиться у него сквозь руки, но это привело к другому результату.
Олег зарычал, сдавливая меня ещё сильнее, и, шагнув к кровати, бросил на неё.
Я, по инерции загребая руками гладкий шёлк, поползла выше для того, чтобы слезть с другого края, но в этот момент Олег щёлкнул пряжкой ремня.
И со всей силы дёрнул его на себя.
В воздухе свистнуло.
Глава 42
Олег
– Живой не дамся, – хрипло выдохнула Вика и заелозила по постели, дёргаясь все выше к изголовью, я упёрся коленом в край и, потянувшись, схватил её за ногу. Тоненькая щиколотка, аккуратная лодочка, остроносая, стащил, прикукусил кожу.
Вика взвизгнула, постаралась лягнуть меня пяткой в грудь, но вместо этого я перехватил её за вторую ногу. И потянул на себя.
Платье свернулось и стало задираться.
Вика, в беспомощности развернувшись, схватила первое, что попалось под руку – маленькая умная колонка, которая играла тихую мелодию.
Вика дёрнула её на себя, развернулась и замахнулась в мою сторону.
Я уклонился, колонка с грохотом рухнула на пол.
Я усмехнулся.
– Шалишь…
– Только попробуй тронуть меня, только попробуй после своей девки, после своих шлюх!
– Я ни с кем не спал, – прокричал я, ощущая, как по крови разгоняется адреналин вперемешку с возбуждением. И понял, что меня коротит настолько сильно, настолько люто, что она меня не остановит, у меня полгода её не было, я полгода не чувствовал её запах. Я полгода метался, как бешеный зверь в клетке, а такая желанная манящая добыча все время проходила где-то рядом. Усмехалась. Зубки мне показывала.
А теперь зверь выбрался.
– Иди сюда, – хрипло выдохнул я, подтягивая Вику к себе, толкнул коленом её ноги и навалился сверху. Вика заверещала.
– Только посмей. Только тронь меня.
Но не было в её голосе ни страха, ни злости, ни паники, ни обиды.
– Не спал ни с кем, – ладонь резко легла ей на шею, – не трахал никого. Тебя хотел, чтобы ты проклятье моё, дар божественный, была беспомощна передо мной. Чтобы ты была покорна. Чтобы принимала меня со всеми моими ебанутыми загонами. Чтобы дышала со мной одним воздухом. И чтобы не было в тебе ничего этого, что заставляло каждый раз тормозиться, чтобы доверяла мне полностью, ведь я ни разу не дал подумать за весь наш с тобой длинный брак, что на меня нельзя положиться. Так с хренов ты тогда мне отказывала в этом.
Вика стиснула зубы, запрокидывая голову так сильно, что я отстранившись, тяжело выдохнул.
– Ты действительно проклятие. Хрупкая. Нежная в обличии ангела, твою мать. Стояла, глазами хлопала, сгущёнку потеряла…
Меня трясло, я уже себя не контролировал, и ладонь медленно спустилась с её шеи на грудь, задевая тонкую ткань летнего платья.
Хотелось стянуть его с неё, чтобы кожа к коже.
Чтобы наедине с ней, только мы вдвоём.
– Не мог я ни с кем другим спать, смотрел, один раз даже полапал, но не вставляла. Больной, наверное, псих придурошный, а стоял, как собака перед тобой и не мог ничего сказать. Ты же бы орала «извращуга». Тогда бы я точно стал бывшим мужем я, собственно, им и стал, а теперь мне терять уже нечего. Самый страшный страх он случился, мы развелись…
Я наклонился к Вике. И глубоко вдохнул её аромат, сладость какая-то, ваниль, немного корицы.
Я прошёлся носом ей по шее и, оторвав руку от груди, запустил пальцы в волосы…
Мягкие. Пушистые.
– Ты больной, – выдохнула Вика, стараясь вывернуться у меня из рук.
– Я знаю, поэтому я молчал, поэтому проще было признаться, что да девку в качестве любовницы таскаю, чтобы только ты знать не знала о том, как все на самом деле происходило. А я тебя хотел, я тебя даже на свидание позвал. Чтобы показать. Я хотел с тобой все что только можно сделать, облизывать тебя, целовать, чтобы не упиралась. Чтобы не пыталась прыгнуть на меня и оседлать. А чтобы ноги широко расставила. А я сначала пальцами в себя вошёл. А потом дальше больше.
Сам говорил, а ток пробегал по телу, заставляя каждый нерв вздрагивать. И даже ткань рубашки била разрядами.
– Тебя хотел, одну тебя. Ну нет же, мы же порядочные. Кому нужен муж с проблемами по фрейду? Никому. Уйти проще. Не объяснять ничего.
– Ах ты, сволочь, – выдохнула злобно и раздражённо Вика, – паразит, твою мать. Я себя хоронила полгода. Я в себе искал проблему.
Дрожали губы, в глазах стояли слезы.
– А проблема в тебе.
– Во мне. И сейчас мы не женаты. И сейчас я уже потерял тебя. Поэтому мне на все плевать.
Я дёрнул рукой, задирая платье ей до пояса, Вика напряглась, выгнулась вся как будто в эпилептическом припадке. А я потянул ткань маленьких ажурных трусиков вниз.
– Не смей. Не смей. – Повторила Вика, всхлипывая и в какой-то момент, когда я её потерял концентрацию вывернулась из-под меня, дёрнулась к тумбочке, которая стояла возле кровати и схватила снова первое, что попалось.
Попалась плётка.
По лицу шваркнула.
Да с такой силой, что чуть не взвыл.
– Кобелина проклятая, – задрожал её голос, а она, воспользовавшись моим шоком, тут же взметнулась на ноги, встала на колени на постели и снова замахнулась.
На этот раз по плечу.
– Сволочь, я себя казнила, говорила сама себе наверное, я ненормальная, наверное, я больная какая-то. Муж ушёл, все же хорошо было, чего ему уходить от меня. Он просто потрахаться хотел, скотина.
И снова плётка взметнулась наверх, а я тяжело задышал, выкинул руку вперёд, стараясь перехватить за основание. Но Вика на этот раз не растерялась, зарядила ещё как раз как следует плёткой, а когда я вырвала её из рук, метнулась снова к тумбочке и схватила стек.
А стеком было больно, особенно когда удар пришёлся на шею.
– Ненавижу, ненавижу тебя. Предатель! Предал. Ладно бы трахался с кем-то не пойми с кем, но нет же, настолько все затянул. Сам затягивал ведь удавку на моей шее, смотрел, как я душусь, сука, хоть бы раз сказал что-нибудь. Ненавижу, ненавижу тебя, Олег, ненавижу.
В какой-то момент Вика настолько разошлась, что потеряла равновесие и упала на постель.
Из рук выпустила стек, который покатился по полу.
Вика прижала колени к груди, обняла их, сворачиваясь клубком.
И завыла в голос:
– Ненавижу тебя, как ты мог, как ты мог?
Я упал на постель.
Тяжело задышал, перекатился на бок, схватил её за талию, подтаскивая к себе, прижимая к своей груди.
– Вик, не мог. Поэтому я оставил кольцо.
– А я его. – шмыгнула носом Вика. – А я его. Спрятала под матрасом. Ненавижу, ненавижу тебя!
