Текст книги "Это не любовь... (СИ)"

Автор книги: Анна Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 9 (всего у книги 34 страниц)

– Илья, – заулыбалась я. – Ты флиртуешь.

– Никому не рассказывай! – заговорщицки подмигнул он.

– Давай мальчиков до города подкинем? – попросила я, наблюдая как из-под арки КПП вынырнули мои ребята – Немец с Боречкой. – Они на рейсовый опоздали.

– Ну, давай… – выдохнул он саркастически. – Моя добрая девочка.

Ребята особо не сопротивлялись, и уже через пару минут мы выдвинулись в направлении города. Конечно, и оба были в курсе о последствиях моего подвига. Но Немец всё уже выведал между лекциями, а в глазах моего ангела светилось беспокойство и пара вопросов.

– Выдыхай, мой ангел! – подмигнула я ему в зеркало. – Я всё еще с вами и ты всё еще мне должен.

Ангел выдохнул, довольно усмехнувшись:

– Готов платить…

Вспомнив недавний разговор, я быстренько развела его на предварительную встречу с Викторией. Дальше она всё сделает сама – мужчины редко отказывают ей.

Но, видимо, не желая прекращать наш стебный и легкий трёп, Боречка продолжил развивать эту тему:

– А кто будет фотать? – дернул он меня сзади за прядь. – У тебя симпатичный фотограф?

– Вполне! – засмеялась я, поглядывая на улыбнувшегося Илью. – Но думаю, тебя больше впечатлит Полина. Ты как, Илья Андреевич? – отыскала я его глаза в зеркале. – Отдашь Полине обложечку на следующий месяц? Или сам отщелкаешь моего ангела?

– Пожалуй, отдам… – повел он бровью, и уже тише добавил. – Не люблю работать с новичками.

– На меня не жаловался… – в тон ему ответила я, тоже снижая громкость.

Мы встретились в зеркале уже горящими от общего воспоминания глазами и одновременно перевели взгляд на нахмуренного и азартно ухмыльнувшегося Немца, тоже рассматривающего наши игры в зеркало.

– Какая удобная профессия – фотограф! – явно пытаясь зацепить Илью, хмыкнул он.

Легкое недоумение на лице моего мужчины резко сменилось снисходительной усмешкой.

Черт…

Понеслось! – я почувствовала, как внутри Ильи разворачивается, словно пружина, что-то хищное.

– Не жалуюсь…

Его вальяжный голос заставил меня растечься по сиденью, и я неслышно простонала от удовольствия.

– Еще бы ты жаловался!

– Эдипов комплекс… – Илью явно развлекало происходящее.

– Думаешь, я завидую тебе? – начал борзеть Немец, переходя на немного хамоватые интонации. – Мне не нужно оправдывать желание видеть женщину обнаженной своей профессией!

– Комплекс Эдипа уместен в отношенческом треугольнике, когда более низкий по статусу самец, опекаемый более статусной самкой, как ребенок, желая владеть ей, одновременно испытывает враждебные ревностные побуждения по отношению к самцу, находящемуся с ней в одном статусе и предпочитаемому ею. Но вообще акулы психоанализа, утверждают, что данное явление уместно только до пубертатного периода, а дальше переходит в банальную ревность, – с почти неуловимой издевкой в голосе прочитал Илья короткую лекцию. – Ты, как парень одаренный, думаю, быстро сделаешь выводы, и поработаешь над своими комплексами. Или, по крайней мере, прекратишь демонстрировать их так открыто. Желаемая тобой самка их не оценит, – ухмыльнулся он, притормаживая у тротуара.

– На выход! – уловив атмосферу, толкнул в плечо разъяренного Немца мой веселый ангел пытаясь сдержать смех.

Когда двери за ними захлопнулись, Илья перевел на меня насмешливый взгляд:

– Даже «спасибо» не сказал за консультацию!

– Ты такая сволочь! – находясь то ли в шоке, то ли в кайфе, засмеялась я.

– Бывает… – подмигнул он, и, поцеловав мои пальцы, добавил: – Это было немного жестоко, но теперь у него чисто гипотетически будут шансы... Это мой подарок тебе – после этого, он станет для тебя еще более «вкусным».

– Спасибо… – кивнула я оценив.

***

26 октября

Эти выходные мы проводили вдвоем, так как Виктория еще в пятницу уехала по делам из города. Забравшись в кресло с ногами, я выбирала фильм, для просмотра в компании Ильи. До наступления воскресенья формально еще оставалось четыре часа, а это значит – мы пока просто «друзья». Эта концепция, с учетом того, что субботний вечер обычно был просто пронизан эротизмом и игривостью, была, конечно, очень условная, но, тем не менее, почему-то успокаивала его и забавляла меня. Нам обоим нравилась это правило нашей игры:

Вне сессии мы друзья.

Даже особо не скрывая, Илья по полной использовал это правило, чтобы удовлетворить свою иррациональную потребность в заботе обо мне. Когда я настаивала на совместном анализе этого необъяснимого феномена, он всегда съезжал, требуя оставить ему хоть что-нибудь всё еще непонятное мне в его поведении.

И я оставила… Пусть наслаждается! И только изредка, когда он уже совсем переходил границу адекватности «била его по рукам».

– «Запах женщины», «Семь», «Профессионал»… – зачитывала я ему вслух, пока он раскладывал кресло, в которое мы планировали забраться с тарелкой всякой вкуснятины, купленной специально для оформления этого вечера.

– Выбери сама… – наклонившись надо мной, он заглянул в экран, разглядывая избранные мной фильмы.

– Исследуешь меня? – улыбнулась я.

– Скорее перенимаю твой исследовательский инструментарий, – пояснил он тихо. – Папочку потом не удаляй.

– Тогда «Форест Гамп», – выбрала я, прочитав аннотацию.

– Что ты натворила в школе?

Ну наконец-то! – хихикнула я про себя, оценив его выдержку.

– Принародно подарила подшивку горяченьких журналов нашему воспитателю, чтобы меньше интересовалась нашей личной жизнью.

– Почему тебя не выгнали?

– Могли бы! – оценила я еще раз ситуацию. – Но в моей группе поддержки директор, пара-тройка кандидатов-докторов и психолог – я пишу за неё научно-исследовательские эссе в аспирантуру…

– Хороший тыл… – усаживаясь в кресло, прокомментировал он.

– Доктора не за «спасибо» старались! – вспомнила я множество наложенных на меня «епитимий», которые мне еще предстоит отрабатывать до самого нового года. – Имеют меня как хотят!

– В чем интерес директора? – прищурился Илья, как всегда улавливая намеренно пропущенное мной.

– Он мужчина… – развела я руками.

– Осторожней, Анечка…

– Не волнуйся, – успокоила его я. – Он правильный директор – ему и взгляда много…

– Мне тоже много… – выдохнул он чуть слышно, пригубив что-то из темного и ассиметричного бокала.

Бокалы были великолепны…

– Любитель оригинальных сосудов… – прокомментировала я.

Взмахнув бокалом в мою сторону, он утвердительно кивнул и пригубил его снова. Его глаза на пару минут расфокусировались и палец обрисовал овальный темный обод.

– Это того стоит? – поднял он на меня глаза. – Все эти правила… сложности… Твой интернат.

Я оценила все бонусы моего обучения в интернате, начиная от возможности работать с Викой, иметь Илью, и моей относительной независимости, заканчивая информационными ресурсами «ШеКа», которые в отличие от обычной школы были для меня отнюдь не бесполезными…

– Однозначно – ДА! – кивнула я, и, упуская очевидное, вскрыла еще один свой мотив: – Мне нравится играть против системы чужих правил, выстраивая свои, развивать собственное игровое пространство, втягивая в него персонажей… Обычную школу я уже победила. Эта система мощнее и сложнее… Мне интересно с ней играть!

– Ты и я… Вика… – добавил он, помедлив несколько секунд. – Это ведь тоже игра?

– Мхм… – кивнула я, улыбаясь.

– Какие в ней правила?

– Вне сессии мы друзья! – засмеялась я, переводя все в шутку.

Делая очередной глоток, Илья снова спрятал свои эмоции за маской бесстрастности.

Запустив файл, я выключила свет и, не глядя, стянула из тарелки первый попавшийся кусочек чего-то вкусного. Илья сел глубже, а я забралась в его объятья. Быстро расправившись с едой, я потянулась к бокалу, но он тут же перехватил мою добычу и, молча вынув его у меня из руки, вложил в неё другой.

– Маленькие девочки сегодня наслаждаются соком! – поддразнил он меня.

– А большие мальчики?

– А большие мальчики наслаждаются вином, – отпил он глоток. – И маленькими девочками.

Захихикав я поерзала, устраиваясь поудобнее, и почувствовала результат его «наслаждения» упирающегося в меня сзади.

Мне определенно нравилась эта дразнильная игра в друзей…

– Ты уверен, что концепция дружбы подразумевает эрекцию? – вдавилась я сильнее в его пах. – Чувствую себя принцессой на горошине…

– Оу… – усмехнулся он. – Я так плох?

– Хочешь, чтобы я занялась исследованиями в этой области? – дразнила я его в ответ.

– Уши надеру, – вздохнул он.

– Не очень-то сабовский ответ… – лениво мурлыкала я, поглядывая на экран.

– Еще нет двенадцати, – мы оба посмотрели на часы, стоящие на журнальном столике, рядом с блюдом. – И это чистая забота о твоей безопасности.

Почувствовав волну возбуждения, я развернулась и оседлала его.

– Полдевятого… – невозмутимо поднял он бровь, делая глоток из бокала, но полностью противореча своим словам, вдавился в меня снизу.

– Ты такой формалист! – взяв со стола часы, я быстро перевела стрелки на полночь. – Уже двенадцать.

Скользнув руками по его груди, я поймала верхнюю пуговицу потянула и в сторону.

– Как скажешь… – шепнул он, поднимая лицо и касаясь моих губ своими. – Моя маленькая королева.

***

2 ноября

– Литинская, тормоза включи! – покачал головой Илья. – Двадцать один и пятнадцать – улавливаешь разницу?

– ХОЧУ! – требовательно психанула Виктория.

– Езжай… – развел он руками. – Кто тебя держит?

– Без неё не хочу!

– Вик, остынь!

Полностью игнорируя меня они уже как полчаса обсуждали возможную тусовку в «Молекуле» – клуб был тематический. Тусовка закрытая.

Не слишком вникая в их препирания, я прислушивалась к себе и решала – поеду или нет.

Вика раздраженно и быстро стучала ноготками по столу, на котором сидела.

– Вика, – попытался Илья еще раз. – Ты сама нам ставишь нереальный предел из соображений моей безопасности и тут же тянешь меня на тематическую тусовку, где я должен засветиться с несовершеннолетней девочкой! Ты в своем уме?!

– Так другой город, Ильюха! Ну и маскарад! – подскочила она на ноги. – Кто вас там знает?

– Кто блять меня там не знает, ты спроси! – психанул он в ответ.

– Хорошо… – хитро прищурилась Вика. – ЕЁ там не знает никто. Я проведу её туда по своей клубной карте БЕЗ ПАСПОРТА! Ты просто присоединишься!

– Литинская… – закатил он глаза, раздражаясь. – Ты хочешь девочку привести в свободном статусе к тематикам на горяченькое!?

– За детскую психику боишься? – захихикала она.

– Представь себе! – рявкнул он. – А еще за безопасность!

– Я проведу её как свою сабу! – развела она руками и с вызовом уставилась в разъяренные глаза Ильи.

– Она не твоя саба, – отмахнулся он. – Ты её не удержишь, если она вздумает подурить. А ТАМ, блять, не место! Она не в курсе ритуалов и правил, а в голове у неё снаряд размером с кулак!

– ЕДЕМ! – решилась я.

– Пиздец… – рухнул он обессилено в кресло.

– Да ладно тебе, Илья… – откровенно начала подлизываться Вика, сообразив, что всё решено в её пользу, и теперь нужно только поднять настроение нашему мальчику. – Я купила вам подарки…

Илья показательно отвернулся от неё, сжимая губы.

Его взгляд прошелся вверх по дуге, останавливаясь в верхней левой зоне:

Фантазирует, моделирует, представляет будущее – тут же вспомнила я теорию психо-кинетики взгляда – моего нового увлечения.

Ну, это понятно – волнуется, что что-нибудь натворю…

Взгляд опять прошелся по дуге и смесился в средней плоскости, расфокусировавшись – внутренний диалог…

Подбирает слова, чтобы отговорить.

Ничего не получится…

– Илья… – присела я на подлокотник кресла, в котором он сидел.

Погладив его подбородок, я сжала пальцы и развернула его лицо к себе:

– Если ты сейчас расслабишься и позволишь случиться тому, что все равно случится, тебе будет в кайф – я обещаю! А если продолжишь напрягаться, мы всё равно изнасилуем тебя.

В его глазах мелькнул вызов, и он сжал челюсти, рывком освобождаясь от моего захвата.

– Красный!

Не прокатит…

– Мы едем без него Вика, – раздражения не было, только холодная решимость. – Пойду, переоденусь…

Не глядя на него, я ушла в спальню под их гробовое молчание. Вика, конечно же, продумала все до мелочей и на кровати лежали несколько вариантов нашего облачения, включая хищные перьевые маски со стразами.

За спиной тихо хлопнула дверь. Илья…

– Анечка…

Скинув джинсы, я натянула кожаные штаны и черный гипюровый топ, почти не скрывающий грудь.

– Анечка… – чуть мягче повторил он, – зачем?

– Потому что хочу, – развернулась я. – Нужны еще какие-то причины?

Проехав пятерней по волосам, он отвел взгляд в сторону и отрицательно покачал головой.

– Ты расслабляешься и подчиняешься… И ты со мной, – снова перехватила пальцами я его подбородок и повернула к себе. – Или ты всё сам за себя решаешь, и тогда во мне нет смысла…

– Это не секс!– снова завелся он. – Причем тут…

– Наше времяпровождение на тематической тусовке – это не секс?! – засмеялась я. – Сам-то понял, что сказал?

– Хорошо! – разозлено кивнул он. – Это секс... Но это «красный»!

– Я поняла… – расчесав волосы, я быстро подняла их в высокий хвост и зафиксировала заколкой. – Мы едем без тебя.

– А это, блять, бордовый!

– Бордовый… – задумалась я.

Пробежавшись взглядом по Викиной косметике, я выбрала бордовую помаду и двумя быстрыми движениями накрасила губы.

– «Светофор» – это система, защищающая твои пределы, а не способ манипулирования моими решениями. Еще раз посмеешь…

Прервав меня, в комнату вошла Вика, неся в руках две коробки – одну побольше, вторую поменьше.

– Это тебе, малышка! – протянула она мне ту, которая больше. – А это…

Она перевела взгляд на Илью и по его почти неуловимо изменившемуся наклону головы и выражению глаз я практически почувствовала, как он прицелился и выстрелил пару раз ей в голову.

Вика не могла не почувствовать этой ментальной подачи и немного поведя плечами, фыркнула, всунув и вторую коробочку мне в руки:

– Одень на него… Может, успокоится!

Его тяжелый взгляд еще раз стеганул её, и она заметно ускорилась, проходя мимо него. Мы снова остались вдвоем.

Я открыла свою коробку:

– Вау…

Смотря ему в глаза, я демонстративно перевернула коробку и хищные садо-туфельки полетели на пол.

Медленно спускаясь взглядом по моему телу, он притормозил на новом атрибуте. Его губы дрогнули, а дыхание сбилось…

– Это так возбуждает… – шепнула я, озвучивая его состояние.

Он медленно и шумно выдохнул.

– Одень… – качнула я носочком туфельку и, уколовшись шипами, чуть слышно простонала от боли и удовольствия.

Сделав резкий и агрессивный рывок в мою сторону, он замер в паре сантиметров и медленно опустился на колени. Чуть касаясь губами моего голого живота, Илья вдохнул, прикрывая от удовольствия глаза.

Меня возбуждало, когда он кайфовал от моего запаха…

– Какой хороший мальчик… – мурлыкнула я, разрывая коробку с его подарком, под его агрессивное и тихое рычание, которое пускало дрожь удовольствия по моей спине.

Ошейник…

***

3 ноября

В этот раз мы снова не добрались до кровати и, оседлав его на кресле, я никак не могла наиграться с его губами. Хотелось проникнуть в него глубже…

Завладеть им полностью…

Бросив взгляд на бокал вина, я оторвалась от его губ, и немного приподнимаясь, направила его ласки ниже по моему телу. Искусав мне губами шею, он сжал мою грудь и, чуть слышно простонав, обхватил губами сосок.

От остроты и наслаждения я слегка впилась ногтями в его плечи, чувствуя, как по его телу тоже пошла волна удовольствия, и он несколько раз вздрогнул подо мной.

«Любитель оригинальных сосудов»… – улыбнулась я про себя, – мне есть что предложить тебе.

Пригубив бокал, я набрала в рот немного вина и, требовательно подняв его лицо вверх, коснулась губ. Он несдержанно впился в меня, я расслабилась, вливая в него кисло-сладкий напиток. Поняв мою идею, он сжал меня, обхватив рукой за затылок, впился сильней. Побаловав его еще несколько раз, я облизала губы и отстранилась, заглядывая в его глаза.

– Хочу попробовать кое-что… – сбивчиво зашептала я. – Ты должен быть терпеливым…

Сквозь темный огонь желания в его глазах проскользнуло любопытство. Неровно выдохнув, он закусил губу. Его глаза были чуть пьяные…

Он сможет? – мелькнуло на секунду у меня сомнение, но внизу всё уже сворачивалось в тугой мучительный узел удовольствия, и предвкушение от задуманной игры не позволило мне развить эту мысль.

– Держи их здесь… – положила я его руки на мягкие поручни. – Расслабься и не двигайся.

Подчиняясь, Илья закинул голову на спинку кресла и тихо расслабленно простонал, покусывая губы.

Его подчинение так заводит… – я поощрительно коснулась его губ короткой лаской.

Обхватив его член чуть ниже головки, я заскользила им по своей уже перевозбужденной плоти и он, вздрогнув, сильнее закусил губу. Замедлившись, я приподнялась и, останавливая головку на входе, немного надавила бедрами вниз, растягивая себя.

Дернувшись, он распахнул глаза, в которых горели нерешительность, вопрос и… нетерпение. Встряхнувшись, он шепнул «нет», подаваясь бедрами назад и приподнимая меня за талию.

– Руки… – рявкнула я, жестко придушившая его второй рукой. – Я всё. Решу. Сама.

Когда его сопротивление ослабло, и пальцы снова впились в подлокотники, я мягко добавила: – Только поиграю… Не мешай.

Он тихо простонал, пряча лицо на моей шее. Я стала медленно опускаться на него, вскрикивая от возбуждения и чуть болезненного растяжения.

– Большой… – простонала я, озвучивая свои ощущения. – Немного жжет…

Обхватив меня за талию, Илья со стоном укусил губами меня в шею.

– Расслабься… – шепнул он сбивчиво.

По его телу прошла волна крупной дрожи. То, как реагирует его тело, снесло меня, запустив несколько коротких оглушающих вспышек удовольствия в моем мозгу. Это расслабило, и я впустила его немного глубже, ощущая как кольцо из моих пальцев прикоснулось ко мне, не позволяя ему проникнуть дальше.

Мы оба тяжело, несдержанно дышали и не двигались.

И то, что его пальцы больно впились в мои бока, только усиливало моё удовольствие.

Сумасшедшая, но вполне логичная мысль – забить на Викин предел – тут же обожгла мою волю. Но я решила не думать сейчас об этом и вернуться к этому вопросу во вменяемом состоянии. А сейчас мы только чуть-чуть пошалим.

Было так охренительно, и легкая саднящая боль так сладко оттеняла мой кайф…

Предоргазменная эйфория почти полностью отняла мой контроль. И понимая, что дразнить его сейчас, наверное, не очень хорошая идея…

Но, блять, контролировать сейчас я могла только что-то одно – либо его член, либо свой язык… Так и не определив, что опаснее, я всё-таки открыла рот и сжала его сильнее:

– Как ты чувствуешь меня? – простонала я, покусывая кромку его уха.

Он зарычал и немного заметался подо мной, неуверенно надавив мне руками на талию.

– Очень… туго… – прохрипел он, теряя голос.

Я сжалась, пытаясь притормозить свой оргазм, и задрожала. Понимание, что он сейчас чувствует мои легкие судороги внутри…

Как же хочется…

– Хочу кончить на тебе…– тут же вырвалось из меня со стоном.

– Желтый! – выдохнул он, снова дернувшись подо мной.

– Сомневаешься, что понравится? – почти кончая, усмехнулась я и, реагируя на его предупреждение, с сожалением немного приподнялась на нём, планируя выпустить.

Его движение и давление внутри…

Из груди неконтролируемо вырвался то ли стон, то ли вскрик, и меня снова начало сжимать в преддверии оргазма.

–Блять! – выдохнул он, и, обвив меня руками, резко ворвался в меня, дергая одновременно за талию вниз.

Я удержала…

– Блять, ну пожалуйста… – взмолился он, уже бесконтрольно заметавшись подо мной. – Девочка моя… – его губы и зубы нетерпеливо и грубо кусали мою шею, сводя с ума – Хочу тебя… Анечка…

– Нееет… – выдохнула я, сжимая его сильнее.

Потеря его контроля сделала что-то невообразимое с моими ощущениями, они стали такими невыносимыми, что мне самой дико захотелось либо резко тормознуть это, либо просто рвануть им навстречу.

Зло зарычав, он отстранился и, сжигая взглядом, снова дернул меня пытаясь насадить на себя.

Я вскрикнула и сжала его сильней. Нас обоих затрясло от перевозбуждения.

– Возьмешь меня силой? – застонала я, и меня понесло: – Мне бы хотелось! Чтобы… вот так вколачиваясь… ты заполнил меня полностью… Блять, это было бы… больно… я так ХОЧУ… – впившись зубами в основание моей шеи, он перехватил рукой мою, удерживающую его, и снова агрессивно попытался ворваться в меня, настойчиво оттягивая мою руку вниз. – Я бы сразу кончила…

– Пусти! – рявкнул он, озверев.

Его агрессивный властный приказ… И вырвавшийся изнутри зверь…

Рывок!

Укус… еще… рычание… рывок…

О, боже…

Моё тело взорвалось и я, кажется, закричала, уже ничего не контролируя и только в последний момент соскальзывая с него, сообразив, что ни он, ни я больше не в состоянии удерживать этот предел. На границе сознания, я чувствовала, как двигаются на нем наши руки и его член пульсирует в них, потом его взрыв и горячую сперму на моем животе…

И еще боль от его зубов, прикусывающих мои пальцы, непонятно как оказавшиеся у него во рту…

Охрененно!

Но это явно был «красный»…

Отдышавшись, я глотнула вина, смачивая пересохшее горло и, закусив губу, улыбнулась ему.

– Ты что творишь?! – рассержено прищурился он. Его голос все еще был низким и хриплым, а дыхание неровным.

– Шшш… – поцеловала я его моментально сжавшиеся губы.

– Не делай так больше!

– Не указывай мне, что делать с тобой. И не думай о том, что произошло, – тормознула я его. – В следующий раз я добавлю бандаж… И тебе будет проще. Вот об этом можешь думать.

Я снова поцеловала его опухшие от укусов губы.

Зачем отказывать себе в удовольствиях, когда можно просто…

– Бондаж? – прервал он мои размышления.

– Да… Хочу поглубже въехать в технологию.

– Ох… желтый… – покачал он головой.

– В любом случае решать мне.

– Как скажешь… – закрыл он глаза, расслабляясь подо мной.

***

9 ноября

Неделя меня вымотала. Нагрузка в школе резко увеличилась, да и к тому же на работе образовался срочный аврал – большой фото-проект, курируемый Ильей. Почти каждый день я приезжала вечером после учебы и возвращалась только к отбою, стараясь за ночь подготовиться к предстоящей контрольной неделе. Моё перманентное отчисление не позволяло мне расслабиться ни на секунду, но и отказать себе в развлечениях я тоже не могла. Как-нибудь выкручусь, ну а нет… выкручусь как-нибудь по-другому!

Забравшись на подоконник с ногами, я читала книгу, и ждала, пока Илья освободится. Дочитав последние строки, я задумалась, не в силах гармонизировать себя с распирающим и болезненно-сладким тоскливым ощущением от её окончания. Мои глаза остановились на небрежно торчащем острие из оконной рамы.

Прикоснувшись подушечкой пальца к гвоздю, я надавила. Больно… Но это именно то, чего не хватало для завершенности. Я вдавила сильнее палец в остриё, зажмуриваясь и стараясь прочувствовать, как медленно разрывает он мою кожу.

Голова закружилась…

– Что ты делаешь?! – одернул Илья мою руку, вырывая из ментальных экспериментов, и удержал её в своей.

Второй рукой он перевернул мою книгу, читая название.

– Кен Кизи… – кивнул он. – Дочитала…

– Мхм…

– Расстроилась? – всмотрелся он в меня внимательнее.

– Неа, – качнула я головой. – Конечно, она должна была убить его, – пояснила я. – Я поняла это еще в середине книги. Смерть мессии от рук своих гонителей, делает бессмертным его учение… МакМерфи прекрасен! Но то, что он нёс, важнее, чем его личность…

Мы помолчали.

– Ну и конечно, сложно не оценить символичность: недалекость и догматизм убивает, а сила духа освобождает. Конец прекрасен… Идеальное произведение.

Он задумчиво кивнул. Перехватив мою руку, он стянул меня с подоконника.

– Ты хотела проколоть палец…

– Хотелось приобщиться к остроте и физически, – грустно усмехнулась я

Книга выкачала из меня последние силы, и я съехала по стене вниз, поднимая на него уставший взгляд.

– Ну что такое? – присел он передо мной, вглядываясь в мои глаза.

Его мягкое беспокойство омыло меня, расслабляя окончательно, я закрыла глаза.

– Девочка моя… – шепнул он, захватывая мои руки, пряча в них своё лицо.

Это было так пронзительно… больно… тоскливо…

Я была в какой-то странной прострации…

Внутри всё защемило, по моим щекам покатились слезы.

Он нахмурился, словно не веря своим глазам, коснулся моих мокрых щек.

– Анечка!?

Я покачала головой, пытаясь успокоить его и объяснить, что это просто состояние…

– Малышка, ну что ты? – дернулось его лицо. – Ты плачешь!

– Нет… – всхлипнула я, зарываясь в его шею, – я просто немного устала.

– Это невыносимо… – зажмурился он словно от боли. – Почему я не могу ничего сделать с этим?

– А что бы ты хотел?

– Чтобы это прекратилось…

Я понимала, что сейчас он говорит не о конкретно этой ситуации, а вообще о нас.

Ему было плохо…

Гораздо хуже, чем мне сейчас.

– Я могла бы уйти… – неуверенно предложила я, пытаясь прочувствовать его потребности и пределы. – Совсем… Чтобы прекратить…

– Замолчи! – я почувствовала, как его согнуло пополам и меня следом накрыло болью в груди.

– Больно… – пискнула я, прижимаясь к нему сильнее.

– Стоп! – его дыхание сорвалось, и он отстранился. – Это просто стресс! Ты мало спишь, ты плохо ешь, ты много работаешь, много учишься… Слишком много всякого «много» в твоей жизни.

Подхватив меня, он поднял и, удерживая за талию, повел на выход.

– Никаких сессий в эти выходные. Ты спишь, ешь, отдыхаешь. Я контролирую. Всё!

– Это ты на правах кого раскомандовался? – устало засмеялась я.

– И еще ты молчишь.

– Ладно, друг, – улыбаясь, всхлипнула я. – Один раз и в качестве исключения…

Бонус 3

12.01.2013

Анна: Привет, любимая!

Victoria: Эксплуатировать будешь?

Анна: Вспоминай… Осенью, в самом начале, в конце октября где-то… Когда Илья пришел к тебе со своими проблемами… Помнишь, ты там ему сказала, что он влюбился? Вспомни этот разговор…

Victoria: Столько лет!

Анна: Давай…

Victoria: Приняли мы прилично, пока он говорить не начал. Пришел ко мне с двумя бутылками коньяка. Не могу сказать, что удивилась. Он тогда уже некоторое время зависший какой-то был, задумчивый, отвечал невпопад… Я и сама его уже хотела на разговор выдернуть. Еще на тот момент чувствовала, что он напрягается, когда о тебе речь заходит. Он и раньше напрягался, но после того, как все успокоилось, перестал. А потом опять вернулось. Я заикнусь – он сразу в прострацию. Подумала я тогда, что он съехать хочет и разорвать ваши отношения. Ну, хочет и хочет… Его дело. Нас-то с тобой сей факт не отменял. А всё совсем не так оказалось. Пришел. Сказал мне: «Давай первую по-быстрому, а на второй уже поговорим...» Я похлопала глазами, когда Илану расслабляться-то для разговора нужно было? Он же прямой. Говорит, как есть. Подумала – ну всёёё… Накосячили! Надо тебя быстренько вынимать из интерната. Спросила его, он мне «нет»…

Начал рассказывать. Что именно говорил, я не помню, но смысл такой: он не понимает, что с ним происходит, это связанно с тобой, это его выматывает. Он не может отключиться и заниматься чем-нибудь. Бессонница. Потом перешел на описание ощущений физических, и там я уже начала понимать, что попал мой мальчик… Всего не помню, но самое-самое: «Вдохнуть не могу, постоянно ноет в груди. Когда она рядом еще острее» И еще: «Она еще не ушла, а я уже тоскую» Ждал от меня чего-то! Посмеялась я над ним: «Ну, Илан, не тупи… Сам скажи это!». Глазами хлопает… Тридцатник скоро мужику, а он как ребенок, сидит, думает, я ему сейчас Америку открою и панацею выпишу! А я сидела рядом с ним и не знала плакать или смеяться над ситуацией. Влюбился…

11.01.2013

– Когда Вика тебе озвучила, что ты почувствовал?

– Хм… Все в логике психологического приятия смертельного диагноза происходило: шок… бунт, отрицание… злость… безнадега… Минуты за три.

Картинка ментальная: стою у обрыва, рядом Вика… должна помочь. Но вместо этого толкает: «влюбился». Срываюсь: страх, шок… отрицание, злость... Удар об воду… БОЛЬ! Погружение и задыхаюсь, потеря силы… безнадёга… Рывок, поверхность, кислород, вдох… приятие… Приятие и КАЙФ – гештальт закрыт! И боль… Это не лечится…

После этого мог спать…

***

13 ноября

В среду меня обычно забирал Илья, но бывали и исключения. Когда он по какой-то причине не мог приехать, у ворот меня ждал Викин таксист – Эдик.

Сегодня было именно так.

– Привет! – запрыгнула я к нему на переднее сиденье.

– Привет-привет! – заулыбался он, и немного сомневаясь, полюбопытствовал: – А что ты здесь вообще делаешь? Работаешь?

Мхм… – захихикала я про себя. – Работаю над собой и преобразованием школьной системы.

– Можно и так сказать… – кивнула ему я с улыбкой.

Уже через двадцать минут я, поздоровавшись с Лилей на ресепшене, отправилась поприветствовать коллег и начальство.

– Привет, Любимая! – забежала я к Вике.

Не отрываясь от разговора по телефону, она быстренько мне изобразила воздушный поцелуй. Не желая ей мешать, я закрыла дверь и отправилась в своё привычное паломничество по кабинетам.

– Привет, Чеширчик! – втолкнула я обратно, пытавшегося выйти из своей обители, режиссера.

Женька, особо не сопротивляясь, втащил меня внутрь. Легко чмокнув его в губы, я выхватила у него из рук кружку и отпила два глотка до горечи крепкого кофе.

– Гадость! – сморщилась я под его довольную ухмылку. – Как погуляли без нас?

Сдвинув руками на столе его вечную свалку в сторону – все стулья в кабинете были безнадежно завалены «художественным беспорядком» – я уселась, отдавая ему обратно кружку.

– Да как… – пожал он плечами. – Побухали, потусили по клубам и поехали по домам. Кстати! А куда вы слиняли-то?

Куда-куда… улыбнулась я, вспоминая нашу тусовку в «Молекуле»:

– Туда Женечка, куда юношей с нежной психикой еще не пускают… – подколола его я.

– Так в такие места и маленьких дерзючек не пускают! – ущипнув меня за бок, прищурился он. – Колись…

– Вы – коты – такие любопытные создания… – закатила я глаза.

Он нахмурился и резко перевел тему:

– Ты сказала Виктории, что девки тут против тебя военные действия развернули?

– Меня не парит… – отмахнулась я. – Пусть тявкают.

– А Ильюха знает?

Я вспомнила, что так и не рассказала ему, хотя и собиралась. Но всё как-то…

– Нет.

Женька был один из немногих, кто периодически наблюдал наши маленькие прелюдии на троих и, конечно, не мог не догадываться о нашей связи. Но никогда не комментировал и не лез, лишь изредка отпуская скабрезные, но милые шуточки. Естественно без посторонних…

– Он загруженный какой-то в последнее время, – в Женькиных пальцах мелькнула сигарета, через пару секунд я почувствовала запах ментола. – Ваши с Викой приколы?

Потянув на себя его руку, я затянулась дымом и задержала его в легких, как учил Илья. Меня на долю секунды раздвоило и расслабило. Медленно выдохнув дым, я усмехнулась:

– Вы – коты – такие любопытные…

Дверь резко открылась, и Женька рефлекторно дернулся, пытаясь отстраниться, видимо спасая мою честь, но не успел.