Текст книги "Это не любовь... (СИ)"

Автор книги: Анна Карр

сообщить о нарушении

Текущая страница: 23 (всего у книги 34 страниц)

Уронив челюсть, мужчины разглядывали остатки моего творчества, которые надо заметить совсем не пострадали от Викиных игр. Мы с Викой со смехом поползли под стол…

***

Через час…

Музыка била по ушам, давая почувствовать предоргазменные ощущения от стимуляции всех внутренних органов сразу, и еще особенно в кайф было ощущать, как рядом, не меньше моего колбасит Женьку. Мы периодически склеивались, пульсируя в такт, и периодически разлеплялись снова. Потеряв на пару минут его тело – танцевать с закрытыми глазами было на порядок прикольнее, я вдруг почувствовала, как чьи-то незнакомые руки обхватили меня за талию, и явно мужское тело прижалось ко мне сзади. Он двигался хорошо, и мне было по большому счету сейчас пофиг. И он, и я были частью музыки…

Мы танцевали и танцевали… Потом я почувствовала его губы на своем ушке – он что-то зашептал. Я не понимала, что он говорит, но прикосновения были приятными. И я, не напрягаясь, двигалась с ним дальше, пока он не отстранился и требовательно не потянул меня в сторону. Я тормознула и открыла глаза.

Это был молодой и незнакомый мужчина. Его губы что-то говорили и моя голова кружилась. Но мне не хотелось идти, мне хотелось подчиняться басам, которые сами двигали мое тело на танц-поле.

Я дернула руку, пытаясь освободиться, но он удержал, и, обхватывая второй за талию, снова потянул меня к лестнице, что-то говоря.

Млять!

Я опять попробовала избавиться от его рук. Он резко стал мне неприятен. До боли сжав мою талию, он впечатал меня в себя, и я почувствовала запах алкоголя.

Одновременно с моим очередным рывком, на его удерживающую меня руку, легла рука Ильи. Я тут же попробовала прислониться к его груди, которую я почувствовала спиной, но незнакомец, сжав меня больнее, потянул на себя, с вызовом заглядывая ему в глаза. Я закинула голову вверх,тоже заглядывая в глаза к Илье. Он не смотрел на меня, но кивнул незнакомцу на выход, успокаивающе погладив меня по голому животу второй рукой, которой приобнял.

Незнакомец с усмешкой отрицательно качнул ему головой в ответ. Снисходительно улыбнувшись, Илья закатил глаза и, теряя терпение, немного выломал в запястье его руку, вынуждая отпустить мою. Хватка ослабла, и я дернула руку обратно, обнимая за талию Илью и прижимаясь к нему лицом. Дальше, видимо незнакомец удалился, потому, что я почувствовала, как тот расслабился в моих руках. Прикоснувшись губами к моему виску, Илья попросил, чтобы я немножко посидела с ним и выпила сок.

За столиком о чем-то ругались Сергей и Вика.

Когда мы приблизились Сергей, психанув, заявил:

– Никакой наркоты, Виктория!

– В чем дело? – усаживая меня на колено, напрягся опять Илья.

– Вика хочет к Анечке! – многозначительно развел руками Сергей. – И у неё есть самолётик, чтобы добраться до неё быстро!

Мы с Викой, встретились глазами, и она закусила губку, жалобно глядя на меня. Конечно, мне хотелось! Я мечтательно закатила глаза, представляя каким мог бы крутым быть секс, если бы мы с ней обе были… Мне кажется, можно было попробовать даже вчетвером.

Словно угадав мои мысли, она следом за мной перевела возбужденный взгляд на Сергея. Он подозрительно нахмурился, по очереди рассматривая то одну, то вторую.

– Литинская! – хлестанул тоном по ней Илья. – Еще раз всплывет тема наркоты, и ты и за километр к ней не подойдешь!

Положив руки на стол ладонями вверх, Вика безнадежно шлепнулась на них лицом, под мой разочарованный стон.

***

Я твоей не владею душой, не владею телом,

Ничего не творила с тобой – ты сам всё сделал.

Как наркотик меня прими вместе с пыткой и счастьем,

Так всегда происходит с людьми, ослеплёнными страстью.

Он больше не сопротивлялся. Втрамбовав его в постель, я, периодически открывая рот, чтобы поделиться с ним очередной фантазией, всего искусала и истискала, вынуждая его давать мне почти всё, что мне хотелось. И поощряя любые инициативы множественными оргазмами, которые мое тело теперь выдавало, не зависимо от того, что он делал с ним.

Мозги не работали, сердце шкалило как сумасшедшее, но мне было мало, я хотела еще и еще… Я уже вся исстоналась и искрутилась от возбуждения и удовольствия в его руках. Он тоже уже начинал терять вменяемость, то умоляя меня, чтобы я тормознула, то требуя, чтобы продолжала. Мы сходили с ума, перекручиваясь всеми возможными способами и уже почти не контролируя ни себя, ни друг друга.

– Остановись, мой маленький монстр… – умоляюще зашептал он, мне в шею. – Остановись, или я возьму тебя…Больше не могу!

– Последний разочек… – выдохнула я и отправилась вниз в очередное путешествие по его потрясающему телу…

Глава 14. Эксперименты со специями и обратная сторона луны

13 марта

С опозданием минут в двадцать я влетела в аудиторию, сразу притормаживая на входе. Внутри всё сводило от факта опоздания, и я нервничала. Хотя причина у меня была уважительная.

– Симоненко… – перевела на меня взгляд наш преподаватель по химии – Татьяна… Отчество я не могла запомнить категорически!

Симпатичное, молодое, но не в меру ревностно относящееся к мужскому вниманию создание.

Конечно, она не могла меня не дрочкануть, как главную конкурентку…

– Нестерова… – захлопала я ей глазами, называя её по фамилии в ответ. – Дурной пример так заразителен для юных невинных умов…

Не то, чтобы я была против, чтобы со мной фамильярничали, но просто хотелось немного оттянуться!

– Татьяна Викторовна! – зло и требовательно поправила она меня.

– Приятно познакомиться – Анна Александровна! – с вызовом ухмыльнулась я в ответ.

Группа кайфовала, подпитывая меня своим азартом.

– Причина опоздания, Анна Александровна? – выплюнула с сарказмом она мое полное имя.

– Господин директор возжелал мою компанию. Видимо, на утреннем педсовете Вы его не удовлетворили полностью… своими отчетами!

Ух…

Меня словно взрывной волной окатило разновкусовыми резонансами со всех сторон.

Я качнулась, в кайфе опираясь рукой на косяк.

– Я могу сесть? – развела я руками её стопору. – Или наш разговор не окончен?

– Не окончен! – отрезала она. – Ты можешь положить вещи и выйти к доске. Посмотрим, насколько ты осторязычна будешь там.

В химии я была не идеальна…

Аудитория была маленькая, и все места заняты, кроме одного – рядом с Немцем. Он всегда сидел один или вместе со мной. Но сейчас мы были в нашем добровольном интервале и вместе не сидели.

Повесив куртку на вешалку в конце аудитории, я кинула рюкзак на стул рядом с Немцем и, четко отстукивая каблучками, пошла к доске, дернув по дороге за хвостик Танюшку в знак приветствия.

Быстренько прочитав тему – в связи с «болезнью» я пропустила последние две – я поняла, что попала – «Химические свойства альдегидов и их получение».

Доска была исписана незаконченными уравнениями реакций.

– Ну что ж, Анна Александровна… – плотоядно начал мой экзекутор, – отыщи-ка для начала нам реакцию получения ацетальдегида…

Единственная слабая ассоциация, возникшая у меня с озвученным веществом, почему-то касалась уксуса. Я решила довериться интуиции. Формулу уксуса я помнила…

В каждом уравнении на доске второй и третий компонент были одинаковые – какая-то хромовая смесь и серная кислота. Кислота, конечно, катализатор, тут же поняла я. Хром исключаем… Для анализа остаются первые компоненты каждого уравнения.

Уравнений пять…

Два из них бензольные кольца… – тут же отмела я.

Потом знакомая формула изобутила… это тоже нет.

Остается два!

Очень похожие…

Закрыв глаза, я попробовала воспринять доску в цветах… одно уравнение приняло зеленый оттенок, другое красный. Я ткнула мелом в «зеленое уравнение».

– Хорошо, – кивнула она. – Напиши результат реакции…

Кислота и основание… конечно, получится в результате вода! – я быстренько написала в конце самый понятный для меня компонент реакции, потом сообразив, что хром и калий, возьмут на себя серную, освобождая водород…

Значит, воды будет много и сульфат хрома, сульфат натрия…

Записала…

Остальное непонятно… Формула ацетальдегида никак не вырисовывалась. Компоненты были понятны, но вот способ их соединения…

Мозг, не имея нужной информации, пытался синтезировать её из близлежащих областей, но получалось плохо!

– И тут Анечка поняла, что может быть и стриптизёршей! – сдалась я, разворачиваясь к преподавателю.

Народ хихикал… в принципе, было всё еще вкусненько!

Татьяна, посмотрела в журнал и озвучила мне сумму недостающих до минимума балов – 12…

– Возьмешь курсовой, или коллоквиум предпочтешь? – подняла она бровь.

– Тему можно выбрать? – поинтересовалась я.

– Нет.

Кто бы сомневался!

А ладно!

– Курсак! – решилась я. Учить было некогда, а с курсовым можно, и растянуть удовольствие до конца мая. – Давайте тему… сразу на двадцать-двадцать пять. – Озвучила я ей предполагаемый бальный интервал, понимая, что буду еще неоднократно пропускать. Химия последний урок в четверг, а в четверг у меня рабочий день.

– «Формальдегиды, оптимизация реакций получения», – озвучила она, переходя уже на рабочий тон. – Мне нужно полста страниц с фото-отчетом для методички. Возьмите на двоих с Филлером, – Немец постоянно валил химию... – Сделаете хорошо, поставлю допуск к экзамену автоматом. Техника и лаборатория в вашем распоряжении по понедельникам.

Я перевела взгляд на удивленного Немца и подмигнула ему, присаживаясь рядом.

– Байкот придется переиграть… – довольно шепнул мне он.

– Нет, котенок! – почесала я ему за ушком, – ты начинаешь один, я присоединяюсь через две недели…

Грустно и тихо захныкав, он упал лицом в тетрадь.

Ням-ням…

Кто-то из ребят передал мне записку от старосты, в которой были выставлены все недостающие баллы за последнюю неделю моих пропусков. Я посчитала сумму – 45… Это попадос!

– Я что пропустила все контрольные? – дернула я впереди сидящую Танюшку.

– И семинары … – кивнула она.

Тихо захныкав, я упала на свою тетрадь за компанию с Немцем. Теперь мы оба лежали на парте. Глядя друг другу в глаза.

– Cum Face… – шепнул он одними губами и подмигнул.

Ах ты, нехороший мальчик! – он явно нарушал правила игры.

Но наши шалости тут же обрушившись серией картинок, меня возбудили…

– Ты хотел попробовать меня на вкус… – вспомнила я его попытку.

Он задохнулся, дернувшись всем телом, но облизав губы, остался в той же самой позе и глаз не отвел.

– Прямо сейчас желаешь?

В шоке он, громко выдохнув, закрыл на пару секунд глаза и когда распахнул их снова… да… Он желал!

Провокационно улыбаясь под его ошалевшим взглядом, я спустила свою руку вниз и медленно расстегнула ширинку. Он однозначно слышал звук. Его брови поползли вверх, а челюсть вниз.

Я наслаждалась!

Прикоснувшись к возбужденной и мокрой плоти пальчиками, я, медленно моргая ресницами, застегнула ширинку обратно.

Я вопросительно подняла бровь, и он нетерпеливо и чуть заметно кивнул мне, сглатывая ком в горле.

Ухмыльнувшись, я с чмоканием облизала свой пальчик сама под его возмущенным и простреливающим меня насквозь взглядом.

– Играл бы по правилам, получал бы призы! – подмигнула ему я, еще раз облизав пальчик.

Со стоном он развернулся лицом вниз и тихо стукнулся лбом о парту, безнадежно и страдальчески прошептав:

– Симоненко…

***

15 марта

Виктория выглядела великолепно!

Костюм, стилизованный под мужской классический смокинг, с бордовыми атласными лацканами и манжетами… – можно кончить прямо так, не касаясь…

– Ты взрывоопасна сегодня! – пробежалась я пальчиком по ее глубокому вырезу, в который аппетитно была выставлена грудь. – Могу не дожить до вечера…

Отомкнув кабинет и пропустив меня вперед, она закрыла на ключ дверь, ложась на нее спиной. Сделав шаг ближе, я расстегнула единственную огромную алую пуговицу под грудью и быстро расправилась с застежкой бюстгальтера, которая была расположена спереди, освобождая её грудь. Закрыв глаза и закину голову, она плавилась, не пытаясь участвовать в процессе. Смазав пальчиком яркую помаду на губах, я обвела ее сосок, пачкая его в помаде… это было так эротично… я добавила еще пару мазков, втирая помаду пальцами под её рваные вздохи.

Спустив с Викиных плеч пиджак и сняв бюстгальтер, я кивнула ей на кресло.

Мне хотелось, чтобы она немножко подразнила меня топлесс…

Послушно усевшись в кресло, она прогнулась, закидывая руки вверх и обеспечивая мне желанное зрелище.

– Рассказывай, – приказала я.

– Что рассказывать? – теряя голос, выдохнула она.

Я села напротив и развела ее ноги под столом своими пошире.

– Не двигайся… – тормознула я её попытку свести бёдра. – Чем я сегодня буду заниматься? – уточнила я. – Помимо секса с тобой…

Виктория снова захлопнула глаза и, сглотнув, немного потянулась.

– Запускаем новый проект… – мурлыкнула она. – Портфолио для девочек… Ты сегодня вся Илановская…

– Звучит, как фамилия… – мы обе усмехнулись, гася стоны возбуждения. – Он уже здесь?

– Мхм…

– Хочешь, вечером к нам?

– Мхм…

Дотянувшись до красного маркера, я открыла крышечку и, наклонившись вперед, стала медленно обрисовывать второй её сосок, не запачканный помадой.

– Хочешь его топ..?

– Ох… – застонав, она сократилась и попыталась пальцами прикрыть свою грудь.

– Руки убери, – приказала я, продолжая рисовать на ней маркером.

Закусив губку, она снова закинула их вверх, держась пальчиками за подголовник.

Приподнявшись, я прилегла на локти и слегка прикусила ореол её сосочка, проходясь язычком по пойманной в плен плоти. Сжав губки, Виктория тихо застонала.

За ручку двери, кто-то дернул с той стороны, и мы обе разочаровано хныкнули. Я подала ей пиджак и бюстгальтер. Засунув его в верхний ящик стола, Вика быстро накинула на себя одежду, а я пошла открывать дверь.

Уже никого не было, и я вопросительно посмотрела на Лилю.

– Илья Андреевич… – стрельнула она глазками на соседний кабинет Ожникова.

Отправив Вике воздушный поцелуй, и шепнув «до вечера», я прикрыла её дверь и отправилась следом за Ильей.

Тихо приотворив дверь, я заглянула внутрь. Илья стоял у Женькиного стола спиной ко мне и перебирал на столе какие-то бумаги. В кабинете больше никого не было.

Мы расстались не очень хорошо – он настаивал на больничном, а у меня не было такой возможности и когда он начал перегибать, я просто собрала вещи и молча уехала на такси – это было на следующий день после моего отрыва под экстази.

С тех пор мы не виделись, но я знала, что он волнуется.

– Привет… – шагнула я внутрь, закрывая за собой дверь.

Он вздрогнул и обернулся.

– Не уезжай так больше от меня… – он не поздоровался и по тому, как моментально сорвались с его языка слова, я поняла, что всё это время он переваривал наше расставание.

– Не надо давить, и я не буду.

Он сдержанно кивнул.

– Через сколько мне нужно быть готовой к съемкам?

– Ты обедала?

В субботу я никогда не успевала пообедать, сразу после окончания занятий, срываясь на работу и вопрос был риторическим.

– У меня вечером плановое дефиле, – с сомнением покачала я головой. – Сорвемся на обед, будешь торопиться на фотосессии…

– Поехали, – видимо, не желая вступать в споры, он попытался выйти из кабинета, но я притормозила его за руку, разворачивая к себе и сканируя.

Раздражение, недовольство, бессилие… тоска.

Это давило на мозг, вынуждая делать всё так, как хочется ему, в надежде, что эти уничтожающие эмоции ослабнут.

Но этого делать категорически было нельзя!

– Я не поеду, – отказалась я.

– Пожалуйста, – сжал он губы. – Я редко что-то прошу у тебя. Не отнимай у меня возможность заботиться.

– Нет… я не буду отнимать, – покачала я головой. – Но… есть правило. Я не позволяю тебе манипулировать собой, используя чувства. Так вот сейчас именно тот случай.

Отбирая руку, он дернулся от меня на шаг назад и, словно пытаясь увидеть меня, зажмурившись несколько раз моргнул.

– Я не… – покачал он головой.

– Просто скажи мне через сколько мне быть готовой и всё, – тормознула его я.

– Если Томилов свободен – час, – тихо сказал Илья и вышел, снося меня на последок еще одной волной жести.

Отдышавшись, я налила из графина воды, которая после моей строгой диеты стала теперь любимым лакомством.

– Воруем жидкость, значит! – залетел Ожников, довольно захихикав моему легкому испугу.

И, приобняв меня, поцеловал в висок, пока я, не отрываясь, пила воду из стакана.

– Как ты, наркоманка? – улыбнулся мне он, заглядывая в глаза. – Сушняки до сих пор мучают?

– Как-нибудь составлю тебе компанию с кальяном… – подколола его я, зная, что Женька время от времени покуривает дурь. Он служил где-то на востоке и теперь иногда баловался травкой.

– Размечталась! – фыркнул он. – Вот вырастешь большая-пребольшая, тогда – может быть…

Он нес это уже на автомате, на самом деле его глаза внимательно рассматривали мои еще не до конца зажившие губы, накрашенные яркой помадой, чтобы скрыть следы удара.

– Косметика творит чудеса… – прокомментировал он, видимо, не отыскав под тональным кремом некрасивого желтого пятна, «украшавшего» моё лицо. – Лора… сука… – его глаза стали очень недобрыми.

Я не видела раньше у него такого взгляда. На секунду он превратился в совершенно другого человека.

– Она здесь? – я хотела нагнуть её сама.

– Нет, – качнул головой Женька, зло усмехнувшись. – Её карьера модели экстренно закончилась.

– Вы что-то натворили? – прищурилась я.

Мне конечно хотелось по ней проехаться, но, во-первых, самой, а, во-вторых, никакой лишней жести я не хотела… Так… просто объяснить кто она есть после этого.

– А это не ко мне вопросы, – ехидно улыбаясь, развел он руками. – Я в нагибоне не участвовал! Илья Андреевич, Виктория Сергеевна и Сергей Борисович любезно разговаривали с ней без посторонних. После чего барышня решила, что пора осваивать целину где-нибудь подальше и не в этой сфере деятельности.

Я разочарованно выдохнула, понимая, что мне теперь не светит. Ну да ладно! Господь велел прощать! Я тут же простила и попрощалась – всё-таки забавный был персонаж, но грязная игра всегда, так или иначе, обеспечивает тебе вылет с игрового поля… Игровая система воспринимает это, как некогерентный своему днк код, и иммунные механизмы, используя разность потенциала в виде напряжения созданного персонажем…

Надо додумать эту закономерность позже!

Отдавшись в руки Томилова, я стащила у него очередное яблоко, в качестве моральной компенсации за его «красоту», и он целых полчаса изображал на мне «аля натурель», но психанув в конце, все-таки сделал губы яркими, сославшись на то, что личико-таки попорчено и на фото если сделать беж, как просил его Илья будет слишком заметно.

Стащив с меня всю одежду, он немного покрутил меня, тонируя тело спреем.

– А на портфолио полная обнаженка? – подняла я в удивлении бровь.

– Ну допустим тебя обнаженной снимать еще не законно… Но мало ли чего взбредет в голову Ильюхе. Лучше мы тебя всю заделаем сразу…

Немного поиграв с образами, Леха оставил тот, который приглянулся ему больше и, поцеловав в лоб, развернул меня на выход.

Быстренько прошмыгнув в фотопавильон – в коридоре было холодно, – я спряталась под горячий свет прожектора, не дожидаясь пока Илья попросит меня встать под него, и вспомнила снова нашу первую фотосессию.

Это сразу завело, но Илья был не в настроении. Кивнув мне на стену с темным фоном, он отошел к столу с техникой, что-то там колдуя с объективами.

– Зачем нам портфолио? – я вспомнила, что совсем забыла спросить это у Виктории.

– Виктория хочет охватить еще одну сферу деятельности – модельный агент, фирма как посредник между моделями и работодателями… – развернувшись ко мне, Илья посмотрел на меня через объектив и, нахмурившись, начал снова его скручивать. – Хочет продавать образы…

Фотосет не шел…

Илья крутил в руках камеру изредка, ловя меня в объектив. Мыслями он был где-то далеко. Лёха уже раза три преображал меня, но Илью так ничего не зацепило.

Делая очередной кадр, он приблизился на расстояние вытянутой руки и опустил камеру, хмуро меня рассматривая.

– Что не так? – не выдержала я.

– Это всё не ты… – покачал он головой. – Давай, небольшой перерыв.

Дверь в павильон открылась каким-то случайным сквозняком, и окно недалеко от нас распахнулось настежь, обмораживая меня ледяным воздухом. Обхватив себя за плечи, я зашипела от холода. Илья, закрыв его, стянул с себя свитер и передал мне. Я с удовольствием влезла в его тепло и кружащий голову терпкий запах, пряча холодный нос в высоком воротнике. Свитер был мне очень велик, и я почти полностью спряталась в нем.

Вскинув камеру, он сделал несколько снимков.

– Надеюсь, это шутка! – захихикала я, представляя в своем порфолио модели эту фотку.

– Это для меня… – улыбнулся он. – Пойдем пить чай.

Скинув туфельки, я залезла с ногами в его кожаное кресло и, толкаясь рукой о край стола, немного покручивала его, пока Илья делал нам чай. Между нами висело напряжение…

Развернувшись и присаживаясь на стол рядом со мной, он подул на горячую жидкость. Кружка в его руках была из темного стекла.

Очаровавшись совпадением образов, я резко развернулась к нему.

– Твоя кружка недостаточно прозрачная…

На пару минут он задумался, я протянула руку, намекая, чтобы он отдал мне её:

– Дай, пожалуйста… Хочу распробовать, что внутри.

Прищурившись, он отнёс её дальше:

– Боюсь обжечь…

– Быть может, если бы мы подули вместе, то остыло бы быстрей… и я могла бы распробовать.

– Нам нужно поговорить, да? – сдался он.

– Мне кажется, у нас есть вопросы друг к другу и пара невыясненных моментов, – кивнула ему я. Вздохнув, он протянул мне кружку.

– Не обожги губы, Анечка… Я еще вот за это не расплатился, – он едва коснулся тыльной стороной указательного пальца края моей разбитой губы и щеки.

Я напряглась, одергивая руки от кружки.

– Сергей Семёнович сказал…

– Он всё правильно сказал, – безапелляционно остановил меня Илья. – Он не приблизиться к тебе.

– О чем ты тогда?!

Но я уже понимала, о чем он. Ему хотелось встрять в это лично!

– Ни о чем… – покачал он головой, – сказал, не подумав…

«Не подумав» и Арверин – вещи несовместимые… А вот мысли вслух – это вполне в его стиле!

Я нервно рассмеялась, разворачивая к нему кресло спинкой. От одной мысли, что из-за меня он может попасть, вызывала истерику. Пытаясь держать себя в руках, я искала слова, чтобы его отговорить. Передо мной висело огромное зеркало, и мы встретились в нем глазами. Он резко развернул на себя кресло, присаживаясь передо мной на колени и зафиксировав в руках моё лицо, вынудил посмотреть ему в глаза.

– Анечка… Я напугал тебя? Я не это имел в виду! – беспокойно начал убеждать меня он. – Эта мразь не приблизится к тебе больше! Ты веришь мне?

Я вырвалась из его горячих ладоней и, теряя голос, потребовала:

– Не смей встревать в это!

Он зло и медленно улыбнулся сам себе, никак мне не отвечая.

Меня заколотило… Не зная как остановить его, я начала интуитивно стягивать с себя его свитер, трясущимися руками. Дыхание рвано вылетало из лёгких. Ласково перехватив мои руки, он остановил мои попытки.

– Тебе не нужно думать об этом! – его улыбка была уже мягкой, и он явно пытался успокоить меня. – Чего ты так напугалась, моя девочка?

Я сползла к нему с кресла, встряхивая его за футболку.

– Если ты мне сейчас не пообещаешь, что не станешь в это вмешиваться сам, то я прямо сейчас разрываю любые отношения, – он резко сжал челюсти, и желваки зло заиграли под кожей, – ЛЮБЫЕ, Илья!

Чтобы он не усомнился в моих намерениях, я решила немного визуализировать для него мои слова.

Я была неадекватна, но мне было абсолютно плевать на то, как это всё сейчас выглядит.

– Где твой бумажник? – он удивленно разглядывал меня, не реагируя на вопрос, и я быстро пробежалась по его телу и всем карманам, отыскивая в заднем, то, что мне было нужно.

Распахнув портмоне, я быстро отыскала пальцами сложенную доверенность на моё сопровождение и, всунув бумажник обратно в брюки, развернула её, пробегаясь глазами. Да – это она.

– Ты обещаешь или я разрываю ВСЁ! – потянула я её за разные концы, – он дернулся поднимая руки, чтобы перехватить её у меня, но я остановила его взглядом. – Если этого вдруг окажется недостаточным – я уйду с работы и уеду.

Опустив плечи, он устало закрыл глаза.

– Не вынуждай меня! Пообещай мне! – взмолилась я, уже почти срываясь на плач.

– Тихо, тихо... Всё… – как маленькую стал успокаивать он меня. – Я обещаю… Не нужно так нервничать…

Илья аккуратно вытянул у меня из пальцев доверенность и положил на стол вне моей досягаемости.

– Если ты обманешь меня… – предупреждающе покачала я головой.

– Я пообещал. Разве я обманывал тебя когда-то?

Я, успокаиваясь, отрицательно качнула головой, прячась лицом на его шее. Его пальцы почти неуловимо пробежались по моим волосам, и он заправил прядь мне за ушко.

– Как ты, Анечка? – шепнул он мне. – Ты так неустойчива… Эти срывы…

– Просто ты напугал меня!!! – его акценты просто вымораживали.

Я была в порядке, но он всё время искал во мне последствия этого неприятного инцидента.

– Давай, притормозим немножко… – неуверенно опять попытался съехать он. – Мы же можем просто общаться какое-то время…

– Как друзья? – зло ухмыльнулась я, и меня понесло. – Ты и так заморил меня голодом со своими движухами, а себя воздержанием! Определись уже, Илья…

– Красный!

Я моментально заткнулась, заглядывая в его глаза – он был не читаем.

– За что ты упрекаешь меня сейчас!? – стеганул меня он, отстраняясь.

Мы оба были заведенные и плохо контролировали себя. Я понимала, что меня несет и видела, что сорвала и его с катушек, но останавливаться, пока мы не договоримся, я не хотела.

– Ты делаешь что-то не то! Ты превращаешь наши отношения во что-то несъедобное!

На его лице неслись эмоции – это такая редкость!

Я собиралась насладиться!

– Может быть… – кивнул он. – Не мудрено, Анечка!!! Покажи мне, блять, эксперта в выстраивании отношений С ТОБОЙ, и я обязательно проконсультируюсь!

Мы сидела на полу на коленях и зло друг на друга рычали.

– Ты у нас опытный мальчик, а не я! – это бесило. – Я – не первые твои отношения! Просто делай «как раньше» и думаю, всё станет на порядок проще.

– Это НЕ ВОЗМОЖНО!

– Почему!?!

– ПОТОМУ!

Он не кричал, скорее резал, но было вкусно – остро, холодно, страстно… И, наконец-то, он перестал нянчится и встал в оппозицию!

Я облизалась, чмокнув нижней губкой от удовольствия чувствовать его таким, и он разъяряясь закатил глаза:

– Ну что с тобою делать?!

– А сейчас проконсультирую! – ухмыльнулась я.

Вспомнив, что дверь открыта, я, кивнув ему на кресло, отошла закрыть её. Чтобы не возникало лишних вопросов, я щелкнула по рубильнику, включая красный свет – с той стороны автоматически загорится предупреждение.

– Попался? – развернувшись, я плотоядно облизалась.

В красном свете он выглядел жестко и мрачно…

Я зашла за кресло и, положив локти на его спинку, не касаясь, зашептала ему на ушко.

– Ты такой непокорный Покорный! Пока ты тут нянчишься с моей «детской психикой», мне приходится «кушать» где попало…

– Что… ты… натворила...? – попытался развернуться он, но я зафиксировала кресло.

– Тебе поподробнее? – положив ему большой пальчик на губы и медленно поглаживая, я начала в красках рассказывать ему все свои шалости с Немцем, лаская остальными пальцами его подбородок.

Пока я шептала ему жаркие подробности, его язык и зубы нетерпеливо изучали основание моего большого пальца.

– Мне продолжать активно воспитывать мальчика или ты выключишь папочку и сам меня вкусно покормишь? – закончила я свою пламенную речь.

– Мне казалось, я неплохо готовлю… – зашипел он, чуть больнее впиваясь в подушечку на моей ладони.

– В последнее время кладешь слишком много СПЕЦИЙ, – намекая на «ваниль», выделила я интонацией последнее слово.

– Учту…

– Учти и, думаю, нам стоит пригласить сегодня на ужин Викторию.

– Как скажешь…

– А теперь, пойдем в павильон, мне кажется, сейчас «это все не ты» – самое что ни на есть Я!

Не дожидаясь его, я ушла вперед и, скинув его свитер, покрутилась перед зеркалом – мне тоже не нравился образ…

Илья со спины разглядывал меня. Я скинула белую короткую тунику, оставаясь абсолютно обнаженной.

– Так лучше? – мы смотрели в глаза друг другу через зеркало.

– Определенно, – кивнул он. – Но слишком откровенно для портфолио… Но можно поиграть с позами, чтобы оставить одни намеки и скрыть все прелести… – задумался он.

– С позами … – со стоном вырвалось у меня

Он застыл, разглядывая мои губы, и наклоняя в знакомом жесте голову чуть к плечу.

Дверь хлопнула, и мы резко обернулись – Виктория.

Пока она, покачивая бедрами, приближалась к нам, мои глаза следили за ее декольте – она так и не одела под низ бюстгальтер...

Брови Ильи взметнулись вверх – он тоже разглядывал её.

– Вам еще долго? – начала Вика. – Мы с Ожниковым на…

– Дверь закрой, – приказным тоном обрубил Илья её монолог, и она тормознула, словно врезалась в стену, хлопая на него ресницами. – Мне повторить? – подстегнул он её и она, вернувшись, закрыла дверь павильона на замок.

Развернувшись, она медленно и несмело приблизилась к нам обратно, перебегая взглядом с его глаз на мои.

– Смокинг сними… – он сделал шаг в её сторону, и Виктория, не отводя от него взгляда, непослушными пальцами расстегнула пуговицу.

Он развел полы пиджака, рассматривая ее разрисованные красным соски. Удивленно подняв бровь, он вопросительно посмотрел на меня.

– Красиво… – пожала я плечами, улыбнувшись.

– Не спорю, – большими пальцами он обвел красные ореолы, и Вика, прогнувшись, тихо простонала.

Спустив с её плеч пиджак, он кинул мне его в руки:

– Накинь…

Заглянув в костюмерную, он почти сразу вернулся, неся в руках черную лакированную трость с бордовым наболдажником в виде капли и вложил мне её в руки.

Отставив её в сторону, я за пару минут под пьяным Викиным взглядом собрала волосы в высокий хвост и, взяв в руки трость, вопросительно посмотрела на Илью.

– На красный фон, трость в пол между туфельками, наболдажник, прикрывает пах, лацканы грудь… – кратко сформулировал он идею, и я тут же её воплотила. – Прогнись, закуси губку, взгляд на меня и представь, как мы сегодня с тобой вдвоем поставим Литинскую в позу…

Вика застонала, и на меня словно микрооргазмы посыпались фотовспышки…

***

16 марта

Рассыпав по моей спине пышные пряди, Виктория спала лицом на моей пояснице, обняв меня, как подушку, руками за талию. Из гостиной послышались голоса, и я начала просыпаться.

– Какого хера, Ильюха!? – интонации Серёги звучали как наезд.

– О – нет! – услышала я голос Ильи. – Мы обсуждали с тобой это уже раз, наверное, пять… Это ваши с Викторией дела. Решай эту проблему с ней. Я не насильно её сюда привез. Это инициатива девочек.

– А ты, блять, что не мог просто сказать – как там у вас? – «красный»?!

– Нет – не мог. «Красный» – это сигнал моего предела. А это не предел, и если моя женщина хочет… да что я объясняю?! – судя по интонациям начал раздражаться Илья. – Просто реши этот вопрос со своей женщиной! Я не могу тут ничем тебе помочь!