Текст книги "Крылатая.Небо для двоих (СИ)"
Автор книги: Анна Калина
сообщить о нарушении
Текущая страница: 5 (всего у книги 20 страниц)
Глава 6
Последствия пережитого вечером плохо сказались на моих нервах и, как я не пыталась, сон не шел. Но я продолжала ворочаться в постели. Час, два, три. Безрезультатно. Поднялась и принялась расхаживать по комнате. Впустую. Набросив на плечи шаль и вооружившись свечой, зашагала в библиотеку. Книги это то, что всегда помогало мне справиться с бессонницей. Тем более, что я еще вчера наметила парочку фолиантов для прочтения.
Прошлепав в тапочках по гулким коридорам, я осторожно проскользнула в резные, высотой в два человеческих роста, двери. Полумрак комнаты нарушала только тускло светящаяся на небе луна, ее свет сочился в окна, расползаясь по полу белесыми кляксами, а старая ива во дворе то и дело роняла на стены необычные и жуткие тени, похожие на лапы диковинных чудищ. Пахло старой бумагой и чернилами. Я покрутилась на месте и, решив не зажигать канделябр, зашагала к нужной полке, освещая путь тонюсенькой свечкой.
– Итак... – обратилась я к стеллажу с книгами. – Что бы вы желали мне предложить почитать на сон грядущий?
– Смотря каких снов вы ожидаете.
Я застыла со свечкой в руке. Естественно, что стеллаж, даже в доме мага, говорить не мог. И говорил голос с до боли знакомыми ироничными нотками. С содроганием вспоминаю, что на мне одето. Ну, одето там немного, тапочки, вязанная крючком шаль и рубашка. А под рубашкой я, и все. И рубашонка тонюсенькая, жарко ведь. Вдох, выдох, и я осторожно повернулась туда, где из тьмы звучал голос. Попутно пытаюсь пригладить волосы, сейчас не заплетенные и оттого торчащие во все стороны. Закуталась в шаль, как смогла. Из мрака на меня смотрели горящие фиолетовым змеиные глаза. Мрак сгущался в углах комнаты, делая их недосягаемыми для моего зрения, но все же я смогла рассмотреть очертания фигуры, сидящей в кресле у камина. Зайдя в комнату, я просто не очень озиралась, посчитав, что я одна такая, кто среди ночи ошивается в библиотеке. Ошиблась.
По щелчку невидимых пальцев вспыхнул огонь в камине, залив комнату жутким алым светом. Я растерянно сжимала чадящую свечу в руке, Дорхе развалился в кресле, закинув ногу на ногу.
– Доброй ночи, мастер, – просто чтобы не молчать, пискнула я.
– Виделись уже, – сухо ответил дракон.
– Я не думала, что здесь кто-то есть.
– Экий я неожиданный, – развел руками злой дракон.
Я растерялась от подобного хамства. Ну что я ему такого сделала? Ну сглупила. Согласна, дура. Ну подставилась, не спорю, виновна. Но это же не повод шипеть на меня!
– Я не хотела вам помешать, мастер, – хотела произнести холодно и надменно, вышло зло.
Дорхе отмахнулся и, с привычной для него усмешкой, выдохнул:
– Ну как же, твое непреодолимое стремление никому не мешать и никого не утруждать.
Я до этого момента держалась. Мне было стыдно, я чувствовала себя неловко, ощущала вину перед Дорхе. Но вот эта злая насмешка! Такое откровенно неприязненное отношение! Я зло дунула на потерявшую актуальность свечку. Дорхе насмешливо вздернул бровь.
– Почему вы так себя ведете? – как-то по-детски взвизгнула я.
От моего возгласа Дорхе скривился и, показательно прочистив ухо мизинцем, с насмешкой произнес:
– Как?
Меня уже ощутимо потряхивало от злости, я даже ногой топнула от переизбытка чувств. Дорхе явно наслаждался доведением меня до белого каления.
– Я понимаю, что виновата, – еще пытаясь говорить спокойно, начала я. – Не сообщила вам о своей проблеме. Виновата, что ослушалась приказа ранее. Но чем я заслужила, чтобы меня унижали подобным отношением?!
Как я ни старалась, в голосе явно послышались звуки приближающейся истерики, а глаза противно защипало от подступивших слез. Видит небо, я так за всю жизнь не плакала, как за время знакомства с Дорхе.
– Ты? – подавшись ко мне в кресле, рыкнул дракон. – Ты ничем не заслужила.
Мне стало обидно. Вот так по-детски обидно, что он такой сильный, умный, смелый, и рычит на меня. А я, между прочим, испугалась сегодня. И что я ответить ему ничем не могу, потому как виновата и знаю это. И он прав, во всем прав. И может злиться. И... Я молча шмыгнула носом и, тихо пискнув "простите, мастер", поспешила прочь, дабы не нервировать дракона своей явно глупой истерикой. Уйти мне не дали, преградив путь на середине дороги.
– Данна, что я опять не так сделал? А? – и голос не виноватый, а злой.
– Ничего, мастер. Просто я хочу спать, – стараясь скрыть слезы, выдохнула я.
– Данна, в чем дело?
Я снова шмыгнула носом и, моргнув, поняла, что слезы все же побежали по щекам. Дорхе? Дорхе хмурился, разгневанно взирал на меня сверху вниз. Такой мощный, злой, равнодушный. Обидно. Он такой, а я жалкая, невезучая, глупая. И я жить без него не могу, и каждая его шпилька ранит сильнее, чем все розги на свете. А он волком смотрит и отворачивается, как от врага. Слезы побежали сильнее. Я очень не хотела плакать перед Дорхе, мне было стыдно за это. Так что я попыталась вырваться и, если уж не сбежать, то хотя бы отвернуться. Дракон, сначала растерявшийся при виде моих слез, резко выдохнул сквозь зубы, и я оказалась прижатой к широкой мужской груди. В завершение меня еще и обняли, ласково погладив по волосам.
– Обиделась, да? – со вздохом спросил дракон, продолжая меня обнимать. – Перегнул я палку.
Я еще раз всхлипнула и покачала головой, все так же прижимаясь с дракону. Надо бы уже отойти и, утерев слезы, взять себя в руки, а я все так же стояла, уткнувшись в грудь Дорхе, и всхлипывала.
– Прости, – дракон снова погладил по волосам. – Просто я едва не поседел, пока мчался через город и боялся, что опоздал. Меня рвет на части от мысли, что он касался тебя! Ударил, причинил боль, хотел... А я был далеко и едва не опоздал.
Я осторожно подняла глаза на Дорхе. Дракон выглядел странно – потухший, полный грусти взгляд и напряженное, искаженное болью лицо. Будто ему и вправду больно физически.
– Вы же успели вовремя, – ошалевшая от его слов, нашла я реплику. – И я бы так просто не сдалась. Сами же знаете.
Грустная улыбка была мне ответом. Дракон осторожно убрал волосы с моего лица и печальным, хриплым голосом произнес, словно рассуждая вслух:
– Ты так отчаянно хочешь быть сильной. Держишь удар и ждешь следующего вместо того, чтобы жить, – насмешливый взгляд на меня сверху вниз. – Боишься быть слабой, зависимой?
– А что, лучше жить, как в оранжерее, не зная жизни? – слегка волнуясь от его тона, я начала смущаться. – Как цветок в кадке.
– Если есть тот, кто готов помогать и опекать, зачем жить, как на углях? – мягко уточнил Дорхе.
– Кто захочет взвалить на себя чужие проблемы? – невесело усмехнулась я.
– Я хочу...
Меня как молнией прошибло. Я вскинула голову, пристально вглядываясь в фиолетовые глаза. Дракон был непривычно серьезен и понять, что он имеет в виду, было невозможно.
– Что? – хрипло переспросила я.
– Данни, мышка моя, разве ты не видишь, что я не только твои проблемы готов на себя взвалить, но и тебя саму?
Я сглотнула и снова посмотрела на дракона. Странная дрожь расходилась по телу. Прозвучало это слишком, как признание. Но это просто не может быть правдой. Он сам сказал, что друг Нет-нет. И еще раз нет. Он, наверное, другое имеет в виду. Конечно же, другое. Это все забота и ничего более. Я не стану поддаваться фантазиям. Хоть и очень хочется.
– Я благодарна... но пользоваться вашей дружбой я не хочу, – это как-то само выскочило, прежде чем я успела остановиться. – Повтори? – дракон вмиг из печального стал злым. Желание рвануть вон из слабо освещенной комнаты усилилось. – Вы мне друг, – стараясь не пищать, протараторила я. – Но я не хочу вас отягощать своими проблемами. – Друг, значит? – эту фразу дракон уже не прошипел, прорычал. – Я не понимаю, чем я вас обидела, – а я опять почувствовала, как подкатывают к глазам слезы. Вот почему у него так настроение меняется? И главное, неясно, на что он злится. – Да ничем! – выпустив меня наконец из своей хватки, Дорхе с рыком отвернулся. Я растерянно передернула плечами и решилась только на едва слышное: – Но вы злитесь. – Нет, сладкая моя, я в бешенстве!
Дракон резко развернулся ко мне, отбрасывая волосы в лица. Глаза уже не сияли, они полыхали как пламя, отбрасывая жуткие отсветы на лицо мужчины. Да и весь, целиком, Дорхе выглядел жутко. Я бы даже сказала, жутко злым.
–Ну, что я такого сделала? – прозвучало жалко. – Почему вы себя так ведете? – Как? -Не знаю, – я неопределенно взмахнула рукой. – Злитесь постоянно. Дракон со стоном закатил глаза, а я, уже окончательно растеряв на нервной почве остатки стеснительности, выдала: – Я вам мешаю, так и скажите. Я не напрашивалась к вам сюда. Скажите, и уеду.
В моем голосе отчетливо звучало нытье обиженного ребенка. Дорхе замер и рассерженно глянул на меня.
–Ты опять?
А меня уже понесло. За эти дни так много случилось, так много переживаний и обид. Выскажу ему все, что наболело, а потом смоюсь в Нуир.
– Я что, не вижу, как вы пропадаете где-то по ночам? – я выговорила это более зло, чем хотела бы. – У вас полно своих дел. И не сказала я вам ничего потому, что вас дома не было. И я не знала, где вы и с кем... и...
К концу фразы мой голос предательски дрожал от сдерживаемых слез и злости. По мере того, как я говорила, брови дракона лезли вверх, а на губах расползалась странная улыбка. Я же впадала в ярость. Меня трясло и коробило от обиды, от его насмешки во взгляде, от его равнодушия ко мне и от моего неравнодушия к нему. Видит небо, если бы на меня плеснули водой, то точно бы пар пошел. Дракон улыбнулся еще шире и, наклонившись ко мне, довольно выдохнул:
– Ты ревнуешь меня, Данна?
Да, я ревновала. Да, я металась по комнате от осознания, что он где-то с другой женщиной. Да, меня выкручивало от мысли, что он обнимает кого-то, целует, дарит свою ласку. Другой. Не мне. И я сама отказалась от его внимания. От этого было больнее во стократ. Но, гордо вздернув подбородок, я соврала:
– Нет.
– Ммммм, – довольно жмурясь, мурлыкнул змей. – Ревнуешь.
И наклонился еще ниже, так, что горячее дыхание касалось моей щеки. А я потрясенно уставилась в змеиные глаза, которые теперь были так близко, и вдыхала легкий запах табака, который так любит курить дракон. Разум во всю кричал, что следует уйти, ведь все мои догадки не могут быть правдой, только фантазией. А вот сердце... Находясь в пятках, мое сердце несмело шептало, что нужно остаться. Его бранил холодный рассудок, на него шикала моя рассудительность, ему грозил пальцем здравый смысл. И только надежда робко поддакивала, что, может, стоит довериться этому растекающемуся в душе теплу и отпустить его на свободу, открыв дракону свои чувства...
– Я все еще пугаю тебя? – послышался тихий вопрос.
Я вздрогнула от показавшегося слишком громким в звенящей тишине комнаты вопроса. Ответ родился в моей душе, и я сказала то, что уже точно осознала:
– Нет. Я вас не боюсь.
Дорхе придвинулся ко мне вплотную, едва не касаясь моих губ своими. И сердце пропустило удар, и еще один. И я, кажется, даже не дышала, глядя в удивительные, слегка раскосые глаза со щелками черных зрачков. Дорхе усмехнулся, протянув руку, провел костяшками пальцев по моей щеке. Другое, ласковое движение, горящий нежностью взгляд, губы, которые были так близко.
– Что же тогда? – шепотом спросил дракон.
– Себя боюсь, – я судорожно сглотнула. В горле вмиг пересохло, голос стал хриплым. – Того, что рядом с вами я не могу трезво мыслить, – на одном дыхании и тоже шепотом выпалила я. – Даже дышать не могу.
Слова сорвались с губ раньше, чем я смогла понять и обдумать сказанное. Дракон усмехнулся.
– Тогда мы с тобой в одной лодке, – шепнул змей. – Я уже давно в этом дурмане. И тоже не могу дышать.., без тебя, Данна.
Я растерянно заморгала, медленно осознавая признание. Эти слова я даже не мечтала услышать.
– Ты же сама все видишь, – его губы касаются моих. Еще не поцелуй... – но боишься поверить.
Говорить не могу, горло свело спазмом. Он говорил так, словно читал мои мысли, видел насквозь все страхи, живущие в душе, говоря те слова, которые я точно услышу.
– Я люблю... и знаю, что это взаимно, – все так же близко, но не касаясь меня, шептал дракон.
Я не дышала, вслушиваясь в хрипловатый голос, что сейчас шептал мне признания. Настоящие, искренние, без злобы, ярости и принуждения. Мы стояли все так же непозволительно близко к друг другу. Я, с задранной вверх головой, и склонившийся надо мною мужчина. Беседа шепотом на грани поцелуя во мраке освещенной луной и огнем комнаты.
– Я... Я запретила себе мечтать о вашей любви, – из глаз все же пролилась пара слезинок. Скорее от облегчения, чем от горечи. – Я же сама вас просила. Сама хотела... Я же отказала вам.
– Я от тебя не отказался, – проведя пальцами по моей щеке, шепнул Дорхе.
Сердце разогналось до невиданной скорости, заглушая своим грохотом мысли, метавшиеся в голове. Я задыхалась от услышанного, тело слабело, а еще я осознала, что больше всего хочу поцелуя. Того обжигающего, безумного, запретного чувства, что ядом растекалось по телу, стоило дракону коснуться меня. Не знаю, в какой момент, но я сама потянулась к Дорхе, сократив то ничтожное расстояние, что было между нами. Дракон замер, позволяя мне коснуться его губ, а после я просто растворилась в ответном поцелуе, позволяя наконец эмоциям взять верх над разумом. Может, я веду себя неправильно, неприлично, но как же сладко от его объятий, как же щемит в груди от его касаний! И руки сами обняли широкие плечи, пальцы запутались в жестких прядях волос. Сейчас меня не существовало, я пропала, потерявшись в бушующем море собственных чувств, позволяя его губам сводить с ума, лишая даже крупиц сомнения.
Это был уже не поцелуй, это было полное единение, где рвались навстречу друг другу не тела – души. Сердце колотилось, тело таяло в его руках. Разум? Рассудительность? Почили с миром, без шанса на воскрешение. Я отвечала на поцелуй со всей страстью, на которую только была способна, я отдавалась ласке и дарила ее взамен, не таясь и не сдерживаясь. Сейчас я жила, дышала полной грудью, ощущая себя слабой, беззащитной и в то же время такой неуязвимой рядом с Дорхе. Способной на подвиги, окрыленной, непобедимой и до безобразия отважной.
– Конец нашей дружбе, – не отрываясь от меня, выдохнул дракон.
– Ну и ладно,– шепнула в ответ я, растворяясь в его насмешливом взгляде.
И сильные руки обнимают крепко-крепко, отрывая от пола. И так хорошо чувствовать себя слабой и беззащитной рядом с ним, так хорошо довериться, перестать прятать чувства и эмоции. Где-то что-то грохнуло, краем сознания отметила, что это попавшийся на пути стул. Дракон просто пнул мебель, отшвыривая ее с дороги. А потом мы рухнули в кресло, дракон, все так же не разрывая поцелуя, усадил меня к себе на колени, а я, наплевав на стыд, прижалась к нему всем телом, отвечая на поцелуй с такой же страстью. И теплые губы касаются моей щеки, руки скользят по спине, прижимая крепче, заставляя забыть обо всем на свете. И мое тело отзывалось на эти касания, вытесняя все желания, кроме одного – быть рядом с драконом.
Мягкое осторожное касание рук, нежные поцелуи, словно он боялся, что я рассыплюсь. И я отвечала на его поцелуи, снова и снова подтверждая свое согласие на творящееся безобразие. Стон у меня вырвался абсолютно неожиданно, вдохновив дракона на более решительные действия. Поцелуй стал ярче, захватывая в плен страсти и предвкушения, рука Дорхе начала медленное путешествие от моего колена к бедру, нырнув под ткань рубашки. Если до этого я еще понимала, что делаю, то когда дракон принялся целовать мою шею, полностью утратила связь с реальностью, с головой уйдя в свои ощущения. Обнимавшие меня руки вдруг напряглись, а Дорхе, тихо выругавшись, отстранился от одуревшей до неприличия меня.
– Нам лучше разойтись спать, – осипшим голосом выдохнул дракон, утыкаясь носом мне в ключицу.
– Поддерживаю, – таким же хриплым голосом отозвалась я.
Но мы остались сидеть, все так же тесно прижимаясь телами, не имея сил оторваться друг от друга. Я положила голову на плечо дракона, слушая его тяжелое дыхание, ощущая, как бешено колотится в его груди сердце. Длинные пальцы перебирали пряди волос, вторая ладонь дракона покоилась на моем бедре. Тишина обволакивала, укутывала в мягкий кокон покоя, тьма прятала стыд и неловкость, ведь безумия всегда легче творить во мраке. Трещали дрова в камине, пламя неспешно обгладывало поленья, расползаясь в закопченном логове, тянуло щупальца в дымоход, где гудел и свистел проказник ветер.
– Моя нежная Данна, – уткнувшись мне в темечко, выдохнул дракон.
Я прижалась к широкой груди щекой, млея от такой уютной близости дракона, греясь от тепла его тела, наслаждаясь каждой секундой этого нашего единения.
– Я люблю тебя, -тихо,боясь этих слов,шепнула я.
– А я тебя, – обнимая меня крепче, вздохнул Дорхе. – Не понимал сначала, списывал на влечение, страсть, любопытство.., пока не понял, что засыпаю и просыпаюсь с мыслью о тебе. Почти с того самого дня, как ты рухнула в мои руки.
Услышанное ввергло меня в ступор. Я осторожно подняла голову, встретившись взглядом с сияющими глазами дракона. Значит, все это время он... – Но тогда зачем все это было? – потрясенно шепнула я. – Что "это"? – с лукавой усмешкой уточнил дракон. – Игра в друга.
– Потому что я – осел. Сам все испортил,– печально вздохнул дракон, убирая с моего лица прядь волос.– Напугал тебя своим напором. Взбесился из-за твоего отказа, наломал дров. А потом с ужасом понял, что могу потерять тебя.
– Я... Я думала, что не нужна вам. – голос противно дрожал от подступавших слез. -Я не мечтала получить вашу любовь. Я не ждала...
– А я понял. что ты боишься своих чувств и не веришь в мои. И я сам виноват. После такого трудно довериться, – Дорхе осторожно обнял мое лицо ладонями. – Пришлось сделать шаг первым. Дать тебе время меня узнать. Я очень боялся тебя потерять, Данна.
– А я так боялась потерять вас, что была согласна стать хотя бы другом, лишь бы быть рядом, – шепнула я.
– Мне мало дружбы, – в ответ шепнул Дорхе. – Я хочу тебя всю... Данна. Я обняла мужчину за шею. прижимаясь всем телом. Дракон вздохнул и, откашлявшись, хрипло предложил: – Лучше и вправду идти спать. Согласно кивнула и попыталась слезть с рук дракона. – Куда? – обиженно осведомились у меня, хватая за талию. – Спать, – честно призналась я. – Я отнесу, – кивнул Дорхе и, не меняя моей позы, подхватил под... хм... тыл и встал. – А... эээ? – выразила я свой вопрос по поводу приличия. – А все спят. – беззаботно сообщил мне дракон и двинулся к двери. – Тем более, что мне очень нравится носить тебя на руках.
Дверь дракон в привычной манере открыл пинком и вальяжно потопал по полутемным коридорам. Спали не все. Похоже, все, наоборот, не спали. У меня сложилось впечатление, что вся прислуга Дорхе вышла на ночную прогулку. Видимо, компенсировали свое вечернее безделье. С нами поздоровался дворецкий, проводили восторженными взглядами горничные, даже повар почему-то метался по коридорам жилой части дома. Дракон был спокоен как штиль,гордо неся меня все в той же постыдной позе. Мои голые ноги болтались в воздухе, рубашка едва прикрывала коленки. Я сама, еле живая от неловкости, прятала лицо на плече дракона. Смерть от стыда обещала быть мучительной. Никогда мне путь от библиотеки до спальни не казался таким длинным.
–Жива? – ироничный вопрос, и меня поставили на пол моей спальни. – Едва... но выйти из спальни теперь будет стыдно. Дорхе задумчиво глянул на часы в комнате, на меня. сощурился. – И к чему бы это они разбегались среди ночи? – Может, к дождю? – хохотнула я. – Ага, скорее, к проблемам. – А может, баиньки? Поздно уже. Дракон странно как-то улыбнулся и подошел ближе, меня снова в жар бросило. Дорхе наклонился ниже и коснулся губами моей щеки.
– Боюсь сон мне сегодня не светит.
– Почему? – хмелея от его близости, выдохнула я. – Потому, что мне не дадут спать воспоминания обо всем пережитом. Я снова покраснела. А дракон, с явным трудом отлепившись от меня. тихо шепнул: – Спокойной ночи, Данна. – Спокойной ночи... Яр? – в ответ шепнула я. – Вот теперь точно не усну, – констатировал дракон и вышел из спальни.
А я осталась, потрясенно стоя посреди комнаты и пощипывая руку. Судя по налившемуся синяку на предплечье, все произошедшее сном не было. Нужно ли говорить, что ночь я провела беспокойно?
Глава 7
Солнце кокетливо заглядывало в щель между шторами, щекоча теплым лучиком голую пятку. Я простонала и спрятала конечность от посягательств, прикрыв ее одеялом. Было хорошо, легко, радостно. И просыпаться совсем не хотелось. Дверь с тихим скрипом открылась и в комнату вплыл поднос. Я несколько раз растерянно моргнула, греша на игры сонного рассудка. Нет. Поднос все так же преспокойно себе плыл по воздуху. Следом зашел Яр с букетом. Дракон нежно поправил лепестки на цветках, скептически осмотрел букет, тряхнул, словно проверяя свое творение на прочность, и с загадочной улыбкой повернулся к кровати, прикрыв двери.
– Так нечестно! – вздохнул Яр, глядя на проснувшуюся меня. – Это должен был быть сюрприз.
Поднос благополучно водрузился на стол у окна и наш завтрак принялся резвенько сервироваться. Чашки с блюдцами выпрыгнули на расстеленные салфетки, приборы, сверкая на солнышке устремились вслед за ними. Последней на стол встала огромная ваза.
– Это он и был, – заворачиваясь в одеяло, выдохнула я.
– Ммм... – змей задумчиво оглядел меня, лежащую в постели. – Тогда продолжаю удивлять!
И двинулся к растерявшейся девице с таким провокационным видом, что я даже испугалась. Не мигая глядя на меня, эта наглая рептилия шлепнулась на постель, протянув мне букет, и с насмешкой сообщила:
– С тебя поцелуй. Я эти... – дракон пощелкал пальцами, вспоминая название цветов. – Как их там...
– Пионы, – подсказала я, обнимая букет.
И такие лучистые-лучистые глаза у дракона. И улыбка до ушей, и взгляд такой мальчишеский, слегка шальной. А в руках нежные, ароматные цветы. К горлу подкатил ком. Неужели это все в реальности? Неужели я не сплю? Неужели удивительный и необыкновенный Ярвиолас Дорхе вчера признался мне в любви? И это был не сон?
– Вот, – кивнул дракон. – Я их все утро по городу искал, омлет жарил, прислугу перепугал... Сюда шел, тебя удивить-разбудить. А ты не спишь!
– Как мне не стыдно! – поддержала я приятную забаву.
– Да! – кивнул дракон. – Так что с тебя поцелуй в качестве компенсации.
– Ты точно мне не снишься? – уже начиная улыбаться до ушей, спросила я.
– Знаешь, – доверительно сообщили мне, – скажу тебе по секрету, я тоже ночью просыпался раз двадцать, обдумывая, не плод ли моей фантазии наши с тобой поцелуи среди книг.
От упоминания прошедшей ночи стало стыдно. Даже, похоже, румянец проступил. Значит, не сон. Что же, это хорошо.
– Правда? – шепнула я.
И сама потянулась к его лицу, с нежностью проведя пальцами по гладкой щеке. Дракон зажмурился и накрыл мою ладонь своей.
– Правда, – охотно кивнул Яр. – Мы, драконы, очень чувствительные натуры. Просто под чешуей это незаметно.
– Ты невозможный, – с улыбкой запуская пальцы ему в волосы, вздохнула я.
– Мммм, – мечтательно жмурясь, мурлыкнул дракон. – Я только начал... Так где моя компенсация?
– Ты так в ней нуждаешься?
– Жажду, – выдохнул Яр, нависая над повалившейся на спину мной.
Я растерянно прикусила губу. Осторожно коснулась пальцами его щеки, отвела выбившуюся из косы прядь с лица, робко прижалась губами к его плотно сжатым губам. Скользнула ближе, прижавшись всем телом, вкладывая в поцелуй всю любовь и нежность, на которую способна, умоляя ответить на мою ласку. Ответ последовал незамедлительно. Властный, полный страсти поцелуй, от которого закружилась голова, а мысли одна за другой покинули мое помутившееся сознание. В голове образовался упоительный вакуум, а в теле зарождалось мучительное томление. Кто-то рядом сокрушенно вздохнул.
– Завтрак, – странным, осипшим голосом сообщил Яр.
Дракон словно нехотя оторвался от меня и, соскочив с кровати, направился к сервированному столу. Мне потребовалось больше времени, чтобы синхронизировать действия тела и мозга. Голова еще кружилась, а руки тряслись, как у опытного пропойцы. А еще эта идиотская улыбка, что не желала покидать мое лицо. Я снова улыбнулась и, выпутавшись наконец из простыни, попыталась встать следом за драконом. Простынь из объятий отпускать меня не спешила, сроднились мы с ней за эту ночь. Я так ворочалась во сне, что ткань намоталась на мою тушку коконом сложной конструкции. Естественно – смоей-то грацией! Я на ногах не устояла и принялась неотвратимо направляться носом в пол. Я, конечно же, попыталась этому воспрепятствовать и судорожно размахивала руками в воздухе, словно это могло замедлить падение.
– Ой, ты ж горе мое! – бросаясь ко мне, прошипел дракон.
Мое падение не состоялось, я просто зависла в мизинце от пола, раскачиваясь над пушистым ковром. Подхватили, развернули и на пол поставили.
– Может, я завтрак в постель принесу? – усмехаясь, уточнил дракон. – Так безопаснее. И удобнее.
– Не нужно, – я растерянно натянула рубашку на обнажившиеся ноги. – Тем более, есть в постели неприлично и неудобно.
– А я не против, чтобы ты ела в постели. – остановившись впритык ко мне и вкрадчиво понизив голос, сообщил дракон. – И ела, и спала... и все это в НАШЕЙ постели.
И эта его многозначительная пауза, и взгляд такой пронзительный, слегка затуманенный, и пальцы, лежащие на моих плечах, все теплее и теплее. И сердце снова бешено наращивает темп, и в голове кавардак, и дыхание срывается. И в этой напряженной тишине раздался звук, все испортивший. Громкое урчание моего желудка, во всеуслышание сообщавшего, что он к приему пищи полностью готов и на планы всех остальных ему глубоко и безоговорочно плевать.
– Какой настойчивый, – приподняв бровь, сообщил дракон. – Сейчас мы его успокоим.
Продолжая медленно покрываться румянцем, я все еще молчала. Ибо стыдно до смерти.
– Данни, – дракон, ласково приобняв меня за плечи, склонился к самому моему уху, – завтрак ждет.
И меня ласково потянули к столику, по дороге набросив на плечи халат. Кресло было развернуто и установлено так, что к дракону я оказалась очень близко, при каждом движении задевая его то коленкой, то локтем. Дорхе, впрочем, тоже использовал свое положение, время от времени пользуясь возможностью прикоснуться ко мне. Так, невзначай, едва ощутимо, неизменно вызывая у меня приступ смущения. Вот так я и завтракала, сгорая от смущения пополам с возбуждением. Гремучая смесь, скажу я вам.
– Предлагаю прогуляться в саду, – отодвинув тарелку, сообщил дракон. – Там сейчас розы цветут. Красиво и ароматно. Чайку попьем на десерт. М?
– С радостью, – шепнула я, избегая поднимать глаза на Яра.
– Тогда,– дракон щелкнул пальцами и грязная посуда принялась укладываться в стопку, – умываться, одеваться и в сад.
Я окончательно растерялась и, получив легкий поцелуй в кончик носа, была доставлена в ванную, где, оставленная наедине с кувшином и тазиком, смогла вдоволь наплескаться. Вытирая лицо полотенцем, я задумчиво уставилась на свое отражение. Белая как лист бумаги кожа, немного детские черты лица, лишенные той утонченности, что так часто изображают на картинах. Курносый нос, россыпь светлых веснушек на щеках, круглые, слегка испуганные глаза синего цвета. Ничего особенного. Девушка и девушка. Симпатичная, но не более. Неужели он и вправду меня любит?
Я растерянно отбросила намокшее полотенце в сторону и пошла одеваться. Снова вспомнилась вчерашняя ночь, поцелуи и признания. Неужели это все правда? На губах моих опять появилась все та же глупая улыбка. Ярвиолас Дорхе, потрясающий преподаватель Нуирской Академии, сумеречный страж, харизматичный и обаятельный. От него подгибались коленки не у меня одной. Яр, если честно, и каменную глыбу обаял бы, имей он на это желание. Он такой! Удивительный, в общем.
Я улыбка моя угасла. Он такой, а я? Я просто конопатая мышка. Книжный червь с огромным пятном на репутации. Неприметная зубрилка с четвертого курса. Смогу ли я удержать его внимание, хватит ли мне сил быть рядом и оставаться привлекательной для него? Страх зародился где-то в желудке и мерзкими щупальцами пополз по всему телу, сковывая его, как в параличе. Моя мерзкая черта – во всем искать подвох – и сейчас дала о себе знать. Не выходит у меня смотреть на жизнь без ожидания беды. Вот опять я готовлюсь к плохому вместо того, чтобы наслаждаться хорошим. Я нравлюсь дракону, это видно. Его влечет ко мне, это заметно. Но вдруг это результат простого охотничьего азарта? Что, если интерес ко мне угаснет, стоит нам сблизиться настолько, насколько это возможно между мужчиной и женщиной... Или просто потому, что добиваться меня теперь не нужно.
Как известно, мужчины легко признаются в пылких чувствах, желая добиться от женщины ласки, а потом остывают, стоит поддаться их уговорам. Самый сладкий плод – запретный. И он ведь когда-то говорил, что так будет. Я сама признаюсь в чувствах, а он... А он будет ждать.
Я судорожно сглотнула, отгоняя мерзкий холодок в теле. Не буду об этом думать, не хочу. Я не ждала от жизни сказки, я не надеялась на нее. Так чего я боюсь? В моей жизни будет сказка, нежность, забота... а как долго, только богам известно. Хочу верить, что это будет долго. Но обманываться не буду. Я люблю, а все остальное мне не интересно. Я зло тряхнула волосами, отгоняя мерзкие мысли. Яр не такой, он мог получить любую женщину, завоевать внимание той, что ему понравилась, а он возится со мной. Точно любит. И, повторяя этот заговор, я продолжила одеваться. Но отголоски тех слов, что дракон сказал мне когда-то в полумраке кладовой, эхом отдавались в ушах.
Я как раз доплетала косу, когда дверь распахнулась, являя дракона, уже одетого для прогулки, с корзинкой в руках и пледом под мышкой. Яр был прекрасен, как всегда. Ему безумно шла белая, расшитая серым рубашка, черные узкие штаны, заправленные в сапоги, длинный жилет, расшнурованный на груди. Волосы собраны в косу. Сейчас, глядя на дракона, я в сотый раз ощутила свою неказистость, конопатость, низкорослость и далее, далее, далее. И зачем я ему? Неужели он серьезно? А в мозг гвоздем ввинчивалась сказанная им же фраза: "А я небезразличен тебе. И ты вскоре поймешь это сама... Тебя тянет ко мне и, когда страх отступит, ты сама придешь. Я подожду. Я умею ждать... Данна". Дождался.
– Ну, мышка, к прогулке готова? – сверкнув глазами, осведомился Яр.
– Да, – улыбнулась я, стараясь отогнать мерзкое чувство, поселившееся в душе.
Нельзя так жить, нельзя всегда сомневаться. Нельзя просчитать все вокруг, иногда нужно и рискнуть, доверившись судьбе. Я снова улыбнулась дракону. Яр смерил меня задумчивым взглядом, улыбка медленно угасала на лице дракона, уступая место настороженности.
