Текст книги "Крылатая.Небо для двоих (СИ)"

Автор книги: Анна Калина

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 20 страниц)

Эпилог

Меня подняли с постели ни свет ни заря. По дому носились очумевшие от дел боровички, люди и одна очень активная драконица.

–Главное, пускай лучше целится,– вздыхала Ульяна, заплетая в венок еще цветов дикой моркови, белых таких, пушистых.

Вообще, по традиции, венок невесте плетут подружки, наговаривая пожелания на хорошую семейную жизнь. Но подруга у меня одна, и она, разогнав всех, уселась плести мне венок с таким серьезным видом, что я бы не решилась даже подойти к ней, не то что предложить помощь. Уля сообщила, что если еще кому-нибудь из нуирских девиц доверить такое дело, то они от зависти нажелать могут такого, что к вечеру меня короста пополам с холерой накроет. Спорить я не стала.

Госпожа Риале и Ольха скрупулезно облачали меня в свадебный наряд, под окнами уже собралась женская часть гостей, украшали лошадь. В доме украшали меня. И вот настал тот волнительный час. Я еще раз глянула на себя в зеркало.

Я красивая. Вот никогда не замечала, а ведь это правда. И мне очень идет белый подвенечный наряд из кружев и шелка, с открытыми плечами, широким атласным поясом и летящей юбкой со шлейфом. Волосы мне, как и положено, заплели в две косы, перевили их жемчугом, лоб пересекала шитая серебром лента, серебряные же нависочники, шитые серебром туфельки. Венок только довершил образ.

–Он онемеет от восторга, – выдохнула Уля, обнимая меня.

–Ага, это точно не про Яра, – засмеялась драконица. – Этого скорее прорвет на остроты.

Я только улыбнулась, и меня повели вниз. В день свадьбы невесте полагается плакать, но от радости мне больше хотелось петь и плясать.

На улице уже пахло осенью и вовсю желтели листья на деревьях, но солнечные лучи продолжали греть по-летнему тепло. Мир уже готовился ко сну, погруженный в задумчивую полудрему, земля дышала туманами, деревья шуршали янтарно-желтыми листьями, небо еще хранило прозрачную летнюю синь.

У порога нас ждала украшенная цветами кобылка Буса. Просто «коровий» окрас Березки очень контрастировал с моим подвенечным нарядом, а вот Луна, пускай и пепельно-серая, но все же не так резала глаз, как моя пестрая кобылка.

Вот затянули песни, стали в строй и этим строем двинулись к академии. А где еще гулять свадьбу студентке и преподавателю? Нам и выбора не оставили… если честно.

Из окон высовывался люд, мне приветливо махали, желали счастья и здоровья, обсыпали зерном и монетами. Вот теперь на глаза навернулись слезы. Настоящие, искренние, от осознания, что за тебя от души рады те, с кем ты жил бок о бок. А еще было горько, что отец не дожил до этого дня, как и мастер, видели бы они меня. А может, и видят? Я с надеждой взглянула на небо – ни облачка, только ослепительное солнце и пронзительная, бездонная синь. Наверное, видят.

А потом уже было не до грусти, потому как по мосту от академии на нашу процессию хлынула алая река. Младшие курсы, мои однокурсники, даже парочка прошлогодних выпускников. Весь корпус алхимии двинулся встречать свою адептку, а на главной башне академии подняли флаг с гербом факультета алхимии. А чуть приглядевшись, я едва из седла не выпала. Рядом с этим знаменем реял стяг с именным гербом отца. Я снова разрыдалась. А в меня опять летели поздравления, монеты, зерно, конфеты.

И вот двор Нуирской академии, от края до края затопленный людским морем, и только площадка перед ритуальным кленом свободна. По правилам обряда помочь слезть с коня невесте должен отец, как и отвести ее к древу. Но проблема в том, что моими опекунами могли считаться либо Вяз, либо Каратай. Так что ко мне двинулся Бус, исполняющий роль боярина, а Вяз семенил следом, готовый вести меня к алтарному древу. Бус был наряден и помпезен, даже косица, и та торчала особенно торжественно, почти параллельно земле. Меня осторожно сгрузили на землю и, взяв Вяза за руку, я пошагала навстречу своему счастью.

Яр сегодня все же изменил своей привычке рядиться в черное и вырядился в белое с серебром, но вот фасон был все-таки привычным для дракона: длинный сюртук, узкие брюки, высокие сапоги. Вообще, несмотря на свой ершистый нрав, к исполнению человеческих обрядов дракон подошел со всей серьезностью, исполняя их почти дословно. Рядом с драконом стояли Лист, Жив, Лерам, потом встал и Бус. Был здесь и драконий князь, и многие из стражей, чему были несказанно рады все пришедшие на праздник девицы. Был здесь и мастер Рьяве, как всегда довольный и умиротворенный, скромно стоявший в стороне. Яр уговаривал его встать рядом с ним, но мудрый старик отказался, настояв, чтобы рядом с драконом стоял его законный отец.

Каратай восседал на донельзя торжественном Хмеле, готовый к проведению обряда. Вяз подвел меня к дракону, поклонился и, как всегда степенно, встал к мужской половине гостей. А я смущенно ловила на себе взгляд Яра. Наглый, бесстыдный до жути, прямо ощущала, как он снимает с меня одежду глазами. Змей. Яр слегка улыбался, восторженно скользя по мне взором, заставляя заливаться румянцем все гуще и гуще.

–Начинаем, – нахохлившись, оборвал гул голосов Каратай.

Площадь притихла, все, затаив дыхание, стали ждать обряда. Каратай откашлялся, распушил хвост и начал:

–Призываю ветра и дожди, молнии и реки, землю и небо нам в свидетели. Ибо все вокруг тленно, и только небо и земля вечны. И гостей, и друзей я призываю стать свидетелями свершающегося сегодня обряда. Здесь, под жертвенным кленом, мы собрались, дабы связать воедино судьбы тех, кто уже душою давно вместе.

Толпа захлопала в ладоши, кто-то радостно присвистнул, а после Яр сделал шаг в сторону и встал на колени. МАМА. Я думала, я спокойна – теперь меня трясло.

–Ярвиолас, сын Нираса, дитя народа Исконных, готов ли ты взять в жены Данну, дочь Загора из племени людей?

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍-Да.

– Клянешься стать ей защитой? Опекать, любить, не предавать?

– Клянусь.

– Будешь ли ты рядом в беде и радости, в здоровье и болезни, бедности и достатке?

– Да. Клянусь пройти с ней рука об руку все отведенные нам рассветы и закаты, клянусь дарить ей радость и прогонять грусть. Клянусь пред небом и людьми именем рода, своей жизнью и чистотой извечного неба.

Каратай кивнул, и настала моя пора встать на колени. Яр протянул руку, и я вложила пальцы ему в ладонь. Естественно, Яр бы не был Яром, если бы не пощекотал мне ладонь пальцами, змей с кошачьей физиономией.

–А ты, Данна, дочь Загора из племени людей, берешь в мужья Ярвиоласа, сына Нираса, дитя народа Исконных?

–Да.

–Клянешься быть ему опорой и поддержкой? Заботиться о нем, любить, не предавать?

–Да.

–Будешь ли ты рядом в беде и радости, в здоровье и болезни, бедности и достатке?

–Да. Клянусь пройти с ним рука об руку все отведенные нам рассветы и закаты, клянусь дарить ему радость и прогонять грусть. Клянусь пред небом и людьми именем рода, своей жизнью и чистотой извечного неба.

Голос у меня дрогнул, выдав волнение, где-то за спиной в один голос зашмыгали носами Ольха и Уля. Потянулись за платками стоящие в толпе Мох и Осина. Боровички вообще народ до жути сентиментальный.

Каратай глубоко вздохнул.

–Как старейший в семье, я даю согласие на этот брак, заверяя его законность перед людьми и перед богами. Идите по жизни вместе, и пускай путь ваш будет гладким, освещенным солнцем и согретым любовью.

Пока ворон говорил, Вяз осторожно перевязал наши с драконом руки шелковой лентой, символизирующей тот самый «путь». Мы медленно поднялись, став лицом к лицу.

–Сейчас побоище будет, – задумчиво произнес дракон, глядя мне за спину. -Целиться, я так понимаю, нужно в Ульяну?

Я недовольно покачала головой. Ведь волнуется не больше моего, но по привычке – чем волнения больше, тем сильнее веселится Яр. По традиции жених снимал с невесты венок и бросал ее подругам, передавая эстафету на брак новой девице. Считалось, что жених счастливицы будет не хуже, чем жених у подруги. Оттого за моей спиной сгрудилась половина города, все же Яр – жених всем на зависть.

–Хотя... я бы его оставил, – прищурился Яр, оглядывая венок. – Он тебе идет.

Судя по тому, как засуетились за спиной девицы, терпение у многих было уже на исходе. Яр хмыкнул и, осторожно стянув с меня венок, швырнул в толпу. Послышался топот ног, возня, довольные Улины выкрики. А Яр, не дожидаясь напутствий ворона, потянул меня к себе для поцелуя.

–А... ммм... – Каратай растерялся, и, начихав на правила, выдал: – Теперь вы муж и жена. Радуйся, гадина.

Толпа взревела от радости, выпустив по нам очередной залп из зерна, монет и конфет. В небо взлетели выпущенные кем-то белые голуби, следом со свистом рассыпались по небу искры магических огней. На синей глади расцвели слова поздравлений, искрящиеся всеми красками радуги.

–Все? Можно уже сбежать? – с надеждой вопросил Яр.

–Ага, щас. Только самое веселье, – добил братца Жив.

И началось «веселье». Нас обступили со всех сторон поздравляющие, каждый норовил потискать невесту (говорят, к удаче), поздравить жениха (тискать Яра не решились, это скорее к синякам). Даже Нука с Ермалаем протиснулись. Мастер был на удивление расчесанным и даже почти не мятым, Ермалай также был наряден до безобразия. Ага. Серебристая ленточка на банке – это вам не ерунда. Человечек был горд и радостен, так как получил приглашение наравне со всеми, как человек, и являлся отдельным от Нуки гостем, а не приложением к мастеру. Ошалевший от шума и гама Катрим, для приличия одевший все же рубаху, сначала полез обниматься, но под взглядом Яра моментально сменил тактику и ограничился рукопожатием. Наши призраки веселой полупрозрачной гурьбой высыпали во двор, распугивая студентов радостными физиономиями. Касьяну и Федоту взгляды Яра были не страшны, так что вскоре на меня навалилась туча эктоплазмы... То еще удовольствие. Подошел на удивление веселый Озим, заставив половину студентов шарахнуться в сторону.

–Со свадьбой тебя, немощь, – пробасил мастер. – Будь счастлива.

Я заулыбалась в ответ на столь пространное поздравление, мастер же больше по ругательствам у нас специалист. Студенты принялись шептаться, косо поглядывая на Озима, послышались фразы «не в себе», «подменили», «с дуба рухнул» и другие в том же ключе. А мастер вперил свой единственный глаз в Яра и выдал:

–Повезло тебе, змей. Завидую, – и в потрясенной тишине скрылся в толпе.

Я растерялась окончательно, Яр только шире оскалился, демонстрируя внушительные клыки, и на правах хозяина пригласил всех на праздник. Пир устроили в зале академии, по случаю свадьбы был даже обновлен репертуар зачарованного оркестра. Гости веселились, кто плясал, кто болтал, Ермалай с Нукой ушли в какой-то занудный спор на тему евгеники, пытались втянуть в него Листа. Но мой друг был всецело поглощен общением с Улей, которая сидела в отвоеванном подвенечном венке и восторженно что-то вещала парню, позабыв обязанности дружки. Все же разглядела в нашем очкарике сильное мужское плечо. Особо бойкие девицы тут же оккупировали места рядом со стражами, менее бойкие довольствовались стражниками нашими, гарнизонными. Мы с Яром станцевали танец молодых, поцеловались раз триста под крики «ГОРЬКО» и, если честно, оба с тоской поглядывали в сторону выхода.

–Рано, – шепнула сидящая рядом со мной Уля. – Еще не все раскисли. Заметят. – Какая же вы, Нагорэ, наблюдательная, – со смехом протянул Яр. – А? Да. Мы с Севой тоже сбежать хотим, – огорошила меня Ульяна.

–Веночек отпраздновать? – нет, порой Яра выдержать очень сложно. – Рассвет встречать, – подал голос Сева. – Вроде это одно и то же, – пожал плечами Яр. – Берегитесь, земля уже холодная. Уля и Лист покраснели, я, по ощущениям, тоже, Яр многозначительно хмыкнул.

Все так же звучали поздравления и венчальные песни, грохотала музыка, а танцующих становилось все больше и больше. Когда же в круге пар мы заметили Кинара с Осиной, стало ясно – пора бежать.

–Мы первые, у нас брачная ночь, – шикнул Яр, пресекая побег Ули и Листа. – Вот поженитесь, тогда мы вас прикроем. Пошли, мышка.

И меня потянули за руку. Мы степенно прошагали между танцующих пар к выходу, а уже на лестнице припустили бегом. Яр, смеясь, подхватил меня на руки и, не сбавляя скорости, рванул к воротам.

–Все, теперь у меня тысяча свидетелей и полное право вести тебя к себе домой, – изрек дракон. – Яр, но у нас есть дом, – со вздохом напомнила я. – Данни, – Яр остановился и хмуро на меня глянул. – У нас будет свой дом. А ты живешь в лавке. – Ты вообще на квартире. – Не все сразу, ремонт в самом разгаре, – пожал плечами змей. – Жить приемышем у жены я не стану.

Этот спор был у нас не первым. Яр купил у разорившегося торговца дом на соседней улице и считал дни до нашего переезда. Я не понимала такого его рвения, ведь дом у нас был, и я не видела смысла переезжать. Яр считал по-другому.

–Значит, жить мы будем у оружейника?

–Да. Пока дом докрашивают. Или ты желаешь слышать стенания Каратая о том, что мы ему всю ночь спать не давали?

–Да, – согласилась я. – Он может.

–Может. Он же не поленится, посчитает, сколько раз за ночь ему не давали спать и с какой частотой.

Все же Яр прав. Они с Каратаем терпят друг друга, но я даже боюсь представить, что будет, поселись они под одной крышей. Пускай и на пару недель. Все же Яр прав. Как всегда. Ненавижу, умный и прозорливый ГАД. Но любимый.

–Я буду скучать по лавке, – вздохнула я. – Данни, наш дом через улицу, – напомнил дракон. – Помню. Но мне будет не хватать боровичков. – Ага, – засмеялся Яр. – А то они постесняются и приходить не будут. Ольха уже мне насчет кухни свои пожелания выдвинула. – Ты же любишь ее стряпню. – Люблю. Но свой покой люблю больше.

Я засмеялась и обняла Яра. Все было как тогда, весной, после ссоры с Озимом. Яр снова нес меня через мост в город, только солнце не садилось, а поднималось. Мы остановились, глядя в светлеющее небо. Просыпались и подавали голоса первые птицы, шелестел ветер в кронах деревьев, роняя в реку пожелтевшие листья. Печально квакали ляryхи на берегу, готовясь к скорым холодам. А солнце медленно поднималось, заливая горизонт алым светом, мягко растекавшимся по небу, от ярко-розового до золотисто-белого. Нуир медленно просыпался, стряхивая оковы ночи. Город, ставший мне новым домом. Подаривший мне друзей и любимого. В нем я научилась доверять, в нем я стала сильнее и счастливее. Яр осторожно поставил меня на землю.

–Красиво, – выдохнула я, опираясь на перила моста.

–Ага. Как в сказке, – Яр обнял меня со спины, опершись рукой на перила, и шепнул на ухо. – Люблю тебя.. .теперь уже точно МОЯ Данна.

Я повернулась к мужу, ласково потершись носом о выбритую щеку. Мой. Любимый, сильный, умный. Никогда не думала, что быть слабой так приятно, вместо страха в душе была легкость и свобода. И груз мирских забот уже так не давил, видимо, быть слабой не страшно, когда есть кто-то сильный рядом. У меня есть дракон. Мой дракон. Тот, кто стал мне другом и любимым, защитником и советником, опорой и поддержкой. Я нежно поцеловала Яра.

–Люблю тебя, мой Яр.

И слова утонули в гуле реки под ногами, а мы все стояли, обнявшись на мосту, залитые золотым солнечным светом, и подглядывали за рождением нового дня. Что он нам подарит, этот новый день? Пускай это будет приятным сюрпризом...

***

Со старой сливы сорвался первый желтый листок и с шуршанием скрылся в еще зеленойтраве. Солнце кокетливо просовывало лучики между веток, играя закатными красками. Облака расползались по небу косматым стадом, их золотил солнечный свет, а светило лениво катилось к горизонту, растрачивая в пути остатки тепла. На лавке под сливой сидел старик, с удовольствием распивая чай из глиняной чашки. Он довольно жмурился и ёжился, когда горячее питье проникало в желудок. На алой мантии сверкали золотые звезды, соперничая, впрочем, с блеском стариковской лысины.

– А ты сомневался в них, – обратился старик к своему молчаливому собеседнику.

Репейный куст как раз крошил остаток булки птицам, и стайка воробьев резво скакала по его веткам, выпрашивая еще добавки, голуби степенно бродили по земле, гордо выпячивая пестрые грудки. Куст вздрогнул и растерянно развел листьями, подтверждая этим жестом правоту старика. Птицы, вспорхнувшие с его веток, снова вернулись на свои места, стоило их кормильцу замереть.

– А ты опять проиграл, – все так же жмурясь на солнце, продолжил старик.

Его собеседник, сидящий рядом на скамье, хмуро глянул на небо. Рядом с ним на вытертых досках стояла нетронутая чашка с чаем. Пар еще вился над напитком, источая аромат липового цвета. Репейный куст тоже заинтересовался ответом гостя и, нагнувшись, выглянул из-за фигуры хозяина. Хмурый молчун равнодушно пожал плечами и изрек:

– Тебе опять повезло.

– Я опять выиграл, – смакуя эту фразу, произнес старик. – А ты проиграл.

Сидящий рядом зло сжал узловатые пальцы на навершии старой клюки из грубой палки, колючие, полные первобытной злобы глаза старика медленно затапливала тьма.

– А я опять попробую, – проскрипел он в ответ, перебирая пальцами складки серого храмового одеяния.

– Пробуй, – милостиво кивнул старик в алой мантии. – Силенок только поднакопи. А то вон какой тощий стал.

Гость снова нахмурился и зло пнул клюкой лежащую под ногами сливу. Плод с шелестом утонул в зарослях запущенного сада.

– Ты же им подсказывал, – взъелся незнакомец.

– Можно подумать, ты своим нет, – так же равнодушно изрек старик.

– Это все твой выкормыш и его девка, – ворчал старик с клюкой. – Мерзкая змея!

– Ой, у тебя целый орден храмовников в подчинении был, – хохотнул старик в алом. – Да еще и маги приблудные.

– Но ты им помогал! Направлял!

– А ты своим еще и тайные знания открыл, – парировал старик в алом. – Никто не виноват, что ты косорукий.

– Я косорукий?! – взвился незнакомец в сером.

– Ну не я же. У меня все получилось... опять, – хохотнул его собеседник. – Как уже много раз до этого.

– Я ведь опять попытаюсь! – в голосе второго старика прорезался звериный рык.

– Да на здоровье, – пожал плечами оппонент, а потом снова улыбнулся. – И я опять выиграю.

– Чего это?

– Того. К тебе тянутся слабые, им нужен поводырь. Они ждут приказов. Ко мне приходят сильные, те, кого ведет собственный разум. Их стоит только подтолкнуть в нужную сторону, решения они все равно принимают сами.

– Ты говоришь об этих чудаках? – хохотнул незнакомец в сером. – Да им тоже повезло!

– Чудаки... Они держат этот мир, – с усмешкой на тонких губах произнес старик в красной мантии. – Ведь только у них руки не связаны границами. Их мысли витают свободно.

– Посмотрим! – зло бросил тот, что прятался под личиной жреца.

– Посмотрим, – благосклонно согласился тот, кто казался алхимиком.

Гость зло оскалился и встал, сбрасывая морок с той же легкостью, как иные снимают надоевшее платье. По широким плечам заструились черные пряди волос, полное первобытной мощи тело вытянулось в полный рост, на пальцах обозначились острые когти, а в глазах все так же плескалась тьма. Незнакомец шагнул в тень, отбрасываемую сливой. Тень дрогнула и обернулась провалом во мрак. Незнакомец насмешливо хмыкнул и шагнул в зияющую бездну, оставив после себя только холод и ощущение страха, волнами расходящееся вокруг.

– Пробуй, пробуй, – вслед ему проворчал старик. А потом глянул в небо. – А они все же не безнадежны... все они. Весь этот мир достоин того, чтобы жить. Они опять это доказали. Как мы его, а?

Старик с улыбкой обернулся к репейному кусту. Тот согласно закивал верхушкой и снова глянул в небо. Снова безмятежно голубое и высокое, без следов недавних потрясений. Там уже показался прозрачный лик луны, едва заметный, но он оповещал о наступлении ночи. Поре тьмы. Поре, когда свету так нужна поддержка. Старик печально вздохнул, оставляя чашку с остывшим содержимым.

– И мне уже пора.

Словно в ответ на его слова, в небе вспыхнул свет, и вскоре с небесной глади тихо соскользнула золотая повозка, запряженная крылатыми псами. Звери покорно склонили головы перед господином. А старик легко поднялся со скамьи, растеряв всю свою сутулость и тщедушность. Расправил плечи, вытягиваясь в полный рост. По плечам рассыпались золотые волосы, блеснул острый клинок в золоченых ножнах. Молодой, полный сил мужчина в боевом костюме легко запрыгнул в колесницу, подхватив вожжи.

– Не скучай, дружок, – бросил он кусту на прощание. – С утра жди меня обратно.

В ответ растение затрепетало листочками. А колесница взмыла в небо, растаяла в сумерках золотой вспышкой. Да, боги уже давно не приходят на зов людей. Не становятся рядом с ними в бою. А нужно ли? Если порою стоит просто направить, указав верный путь. А герои? Их достаточно и среди смертных. Стоит только приглядеться.

КОНЕЦ.