Текст книги "Вопреки. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

Глава 13

Саммерс уехал, следом за ним в этот же день уехал Лорд Блэквелл. Отъезд был срочным из-за волнений на юге. Алиса не смогла уснуть, она взяла с полки книгу и ментально прочла её к рассвету. Проснувшись, Винсент был не в настроении, он был дёрганным и каким-то загруженным, а потом он ни с того ни сего начал ссору. Он цеплялся к каким-то мелочам, потом и вовсе вышел из себя. Он подошёл к жене, взял её за горло и зло улыбнулся:

– Дежавю. Снова этот взгляд, когда я рядом. Вселенская тоска... смирись, так будет всегда, всю жизнь, так что всё же подумай, как меня прикончить.

Перед отъездом он подошёл к Алисе и прошептал ей на ухо:

– Может, хоть в моё отсутствие переедешь на кровать, раз я тебя так раздражаю?

– Может, – безразлично сказала она, а потом прибавила, – Будьте осторожны, Герцог.

Алиса была спокойна и невозмутима. В эту ночь она легла в постель и уткнулась носом в подушку мужа и долго не могла надышаться его запахом, но так и не заснула. Так прошло три дня, Алиса всё время проводила на тренировках, обучая новых воинов, доводя их мастерство до совершенства. Артемис тоже начал передавать знания новобранцам и у него хорошо получалось. Он не знал чем помочь Алисе, хотя видел, что она сама не своя.

– Может поговорим? Дело опять в Блэквелле, так ведь? Он тебя к чему-то принуждает? – спросил он.

– Нет, всё нормально...

– Тебя обменяли на сундук с железом и на бестолковых воинов, а потом насильно принудили к замужеству. Ещё раз скажешь слово "нормально" и я за себя не отвечаю.

– Иди в жопу, Артемис. Я просто схожу с ума, когда его рядом нет. И ужасно ревную: весь этот гарем, женщины вокруг... прямо взрываюсь от злости.

– Мы можем убежать от него.

– Ты да, но не я. Он призовёт, и я не смогу сопротивляться.

– Тогда... я убью его!

– Смешно. Лучше сразу вручи скипетр и державу с короной Некроманту, сделаешь милость. Не говори глупостей, Арти.

– Но что-то же я могу сделать?

– Ты можешь выполнять свой долг и нести присягу, как это положено.

– А что будешь делать ты?

– То же самое.

– Тогда не кисни, ясно? Особенно со мной!

– Знаешь... – начала она, – У меня есть два билета в ночной клуб, пойдем со мной?

– Странное предложение от замужней женщины. А почему твой муж не идёт?

Алиса задумалась:

– Он не случайно выбрал эту дату, в его графике целая прорва дел на эту ночь, у него запланирован поход и встреча на утро. Он дал мне выходной и пригласительные в злачное место... сказал, что могу пойти с кем угодно и делать, что хочу. Если бы он хотел пойти со мной, то не планировал бы ничего. Он хочет, чтобы я завела себе любовника... очень на это похоже.

У её друга было странное лицо, он был напряжён и сильно удивлён. Для него было странно всё, что в последней реплике сказала Алиса, это было вопреки самой логике:

– Али... у тебя очень странные с ним отношения. Я этого не понимаю!

– Да уж... скорее всего, он хочет сразу расставить все точки над "и" и дальше не усложнять. Ему нужна не жена, а партнёр, приемник... романтические чувства лишь усложнили бы всё и разрушили планы.

– С этой стороны довольно логично, но... – он задумался, – Подожди! Ты хочешь взять меня? Записать в любовники!?

– Про нас и так много слухов, это ничего не испортит. Зато мы можем отлично развлечься... не так, как планирует Винсент!

– Да это идиотизм какой-то! Ты замужем за человеком, которого по-настоящему любишь, ты прекрасная женщина, почему всё так!?

– Арти, это сделка, чтобы не связывать себя с Гринденами, я его раба, а это очень удобно. Он не плохо относится ко мне на самом деле, мы можем даже стать с ним близки со временем, стать... друзьями, чёрт побери! Но я не... не смогу!

– Но ты ведь женщина-мечта, даже Блэквелл сломается под твоими чарами.

– Хватит, – решительно обрезала его фразу Алиса, – Я больше не хочу говорить на эту тему. Заебало. Я не очень хороший человек, для женщины через чур жестока и бесчувственна, я не слишком люблю "телячьи нежности" и прочую сентиментальщину с романтикой, меня раздражают люди со своими проблемами. Но даже у меня есть душа, хоть и чёрствая и она до дыр изъедена какой-то вечной хуйнёй. Я не могу и не хочу рыться в смысле того, что произошло. Оцениваю вещи реально: я – эгоистичная сука, его раба и воин, он – неугомонный ёбарь и властолюбивая скотина, лидер войны и ему тупо не нужно усложнять жизнь бабьими соплями. Поэтому: нет, быть ничего не может и надеяться не на что.

Артемис просто резко взял Алису на спину и встал:

– Но и от меня тогда отъебись со своими билетами! Это конченное извращение! Всё, что между вами происходит, это какой-то бред!

– Но мне...

– Отвали! Я не пойду с тобой! – крикнул он, но потом смягчился, – Час от часу не легче... ты с ума сойдёшь, живя так, Али. Давай хоть будем наслаждаться друг другом, пока ты снова не стала демонессой.

Она с улыбкой залезла к нему на спину, и они пошли в сторону леса весело болтая. К ним навстречу бежал Франческо, запыхаясь.

– Леди Блэквелл, вы ведёте себя неприемлемо!

– Катись дальше, колобок! – крикнул Артемис Риордан с Алисой на спине, и убежал от слуги, – "Леди Блэквелл", как тебе?

– С оттенком пафоса, как же иначе!

– Он донесёт твоему мужу?

– Да уж не упустит возможности...

– Блэквелл точно меня убьёт, что я притронулся к тебе.

– Оно ему надо? У него целый гарем, а у меня всего один фаворит! Он сам этого хочет... давай не будем разрушать его надежды.

– Эх, Али, осторожней с такими шутками, а то снова заболею тобой.

– Не заболеешь, Арти, это больше невозможно, и я очень рада этому. Ты такой кабель, я бы тебя убила бы!

– Просто я в поисках моей единственной, малышка. Когда найду её, буду преданным псом...

14.

Глава 14

– Почему ты ещё дома? – осторожно спросил Винсент, но Алиса дёрнулась от неожиданности, – Вечер уже начался, разве нет?

– А... да... – рассеяно ответила она, – А ты почему здесь? Ты должен быть где-то в Фисарии...

– Я... – Блэквелл не знал что придумать, потому что не планировал увидеть Алису здесь. Он пришёл выспаться, пока она будет развлекаться, даже припас пару доз снотворного, чтобы не сорваться от ревности в погоню за женой, и теперь прятал бутылёк с жидкостью в кармане, – Хотел забрать кое-что.

Алиса смущённо посмотрела на него и отвела глаза. Она испытывала неловкость и слова не вязались в предложения, но она была очень рада его видеть.

– Так почему ты не в клубе? – вновь спросил он.

– Я не пойду... – честно ответила она и потупила глаза, – Это неправильно.

– Тебе не за чем беспокоиться о правилах сегодня ночью, Лис, – с болью произнёс он, – Ты должна пойти.

– Нет!

– Не бойся, это нормально для союзных браков, правда... да, это странно, но зато честно. Всё, давай, собирайся! – приказал он, не меняя интонацию, и Алиса спокойно встала и пошла в ванную.

Её не было около десяти минут, и всё это время Винсент вспоминал как же это: когда сердце бьётся ровно и не болит. Он чувствовал себя ужасно, организм был измотан, но хуже всего было на душе. Алиса появилась за его спиной, пока он сидел и думал:

– Может, ты поспишь? Ты же устал, я вижу... не возвращайся сегодня туда, поспи, пока я буду в клубе.

– Одна ты не пойдёшь, я с тобой.

Он встал и подошёл к гардеробной, выбирая рубашку, но замер, потому что мозг не хотел работать, он был занят отравляющими мыслями о том, что сегодня Алиса найдёт себе любовника. Блэквелл стоял так около минуты, а жена наблюдала за ним с тревогой. Наконец, она тихо подошла и сказала:

– Тебе всё же лучше отдохнуть...

– Не время... – устало сказал он и потянулся к одной из многочисленных вешалок с рубашками.

– Винсент, не упрямься! Когда ты в последний раз спал? У тебя вид больной...

Блэквелл улыбнулся тому, с какой нежностью она произнесла его имя, и непреодолимо захотел обнять её, слушать её голос и чувствовать её необыкновенную близость.

– Это нервы... всё нормально, мне просто тоже нужно развлечься.

– Ты в последнее время хреново справляешься с магией. Давай я займусь делами, пока ты восстановишься?

– Спасибо, Лис, но я справлюсь. Да и ты тоже с магией не в ладах, ещё даже не привыкла к Высшей магии, – он быстро переодел свежую чёрную рубашку и повернулся к жене, которая всё это время за ним внимательно наблюдала. Винсент подошёл к ней и протянул руку, – Я готов.

Алиса взяла его под локоть, и они телепортировались прямо в шумный клуб, сверкающий миллионами огней и стробоскопов.

– Ну вот, можешь отдыхать, – безжизненно сказал он и повёл Алису куда-то бесцельно.

Они остановились у бара и сели за стойку чуть в стороне от сцены. Алиса чувствовала неловкость и не знала с чего начать разговор. Мешала громкая музыка, свет слепил и пахло сигаретами, девушка сильно нервничала.

– Выпить хочешь? – спросил Винсент как-то неловко.

– Двойную текилу. И лимон... – с готовностью сказала она.

Винсент улыбнулся. Они выпили не чокаясь и повторили заказ. Всё так же молча они сидели и не смотрели друг на друга. Наконец, Блэквелл сказал:

– Потанцевать не хочешь? Ты же любишь...

– Настроения нет, – она подняла на него серьёзные глаза и спросила, – Скажи прямо: зачем я здесь?

Он не был готов отвечать на её вопрос и закусил губу. Бармен принёс ещё текилу и Блэквелл осушил стопку, а потом ответил:

– Мы должны идти дальше.

– Дальше? Куда?

– Оставить обиды и недосказанность. Мы два взрослых человека, два Архимага, от которых зависит судьба двух миров. Так вышло... обстоятельства... – он замялся, – Мы женаты, брак ради выгоды. Но мы нужны друг другу, ты это знаешь. Дома на нас наложены рамки, но здесь...

– Ты предлагаешь мне завести интрижку на стороне, как можно дальше от дома, чтобы там не ставить под угрозу нашу репутацию? – пролепетала она на одном дыхании и выпила текилу в миг.

– Это неизбежно. У тебя будут любовники, у меня любовницы. Надо смотреть правде в глаза.

Алиса замолчала, рассматривая пустую стопку от текилы, но потом решительно посмотрела на мужа:

– Мне прямо здесь себе кого-то найти? Я ведь с тобой пришла...

– Я удостоверюсь, что с тобой всё хорошо и уйду.

– А... ясно, – натянуто улыбнулась она и встала с барного стула.

– Я пошёл за столик сяду, здесь слишком шумно.

– Пошли...

Он не то, чтобы шёл, а почти бежал. Сердце ныло и хотелось вырвать его из груди, в глазах предательски начали наворачиваться слёзы. Он сел за диван, где открывался прекрасный вид на танцпол, но было не так шумно, Алиса села рядом. Она начала рассматривать публику около танцпола:

– Не сильна в случайных связях, может поможешь? Подскажи, кого из них сегодня выбрать? – бесстрастно спросила она, а Винсент холодно оглядел полупьяных мужчин в зале.

– Без меня справишься... – сухо ответил он.

– Да ладно ты, на самообразование по этой части уйдёт много времени, а сейчас уже час ночи. Помоги мне, научи...

Он выдержал паузу и посмотрел на неё:

– Если ни на кого сразу выбор не падает, то... тебе надо возбудиться. Тогда будет легче и притупится осторожность, стеснение, стыд и прочие условности уйдут. Алкоголь помогает...

– Ещё рюмка и я не смогу связать два слова, – размышляла она, – Возбуди меня, – она посмотрела на него совершенно серьёзно, – Да ладно, ты же делал это раньше!

Они несколько мгновений смотрели друг на друга оценивающе, Винсент боролся с искушением, а потом постучал по своему колену призывно. Алиса покорно села на его колени, он развернул её к себе спиной, раздвинул её ноги. Его рука скользнула ей под короткое платье в трусики, и он нащупал клитор. Он нежно начал ласкать маленький бугорок, и через несколько мгновений, глаза Алисы уже были с поволокой, а грудь вздымалась от сбитого дыхания. Он проник пальцами в её влагалище и поцеловал шею своей жене:

– Ты ведь уже готова, моя помощь не нужна, – с болью сказал он, двигая в ней пальцами очень медленно и изнуряюще, а она запрокинула голову ему на плечо, пока он говорил ей, – Посмотри теперь на это стадо баранов. Выбирай... кого хочешь?

– А ты как думаешь: кого я хочу? – ответила она, подавляя стон, – Ты во мне, почему бы не закончить начатое?

– Алиса, мы ходим по кругу, – он вытащил руку из её трусиков и заговорил приказным тоном, – Сделай это, блядь, не еби мне мозг! Рано или поздно придётся, давай сразу обрубим пуповину, потом будет хуже!

И тогда она без слов встала, поправила платье и ушла, а он сидел возбужденный и хотел во всём мире только одну женщину: Её. Он пытался отвести глаза, но не мог: Алиса танцевала с парнем, который прижался к ней сзади и тёрся о её тело, изучал её руками. Она улыбалась и двигала бёдрами в танце. Их танец был очень откровенным и напоминал не столько танец в классическом представлении, сколько прелюдию перед сексом. Девушка подняла серьёзные глаза на своего мужа и встретилась с ним взглядом. Занавеска задымилась от всплеска неконтролируемой магии, что выстрелила из Блэквелла. Он спрятал лицо в ладонях и начал глубоко дышать, справляясь с эмоциями. Пальцы, которые ласкали её плоть, пахли так, что в паху ныло от возбуждения. Он посмотрел на сцену, Алисы уже не было, как и её нового знакомого. Ему хотелось кричать и биться головой об стену, лишь бы отвлечься от боли и ревности, и тут Алиса появилась рядом, держа за руку незнакомца:

– Знакомься, – говорила она по-английски своему спутнику, – Это Винсент. Он – мой сутенёр и сегодня ты можешь трахнуть меня бесплатно, но только у него на глазах, – сказала она весело, а её спутник посмотрел на "сутенера" испуганно. Винсент был под два метра ростом и даже сидя на низком диване выглядел угрожающе.

– Бесплатно? – переспросил незнакомец и чуть с запозданием улыбнулся, – Гандоны есть?

Блэквелл сжал и кулаки добела:

– Я пошёл, – и встал, – Развлекайтесь.

Он хотел было сдвинуться с места, но врос в землю, когда незнакомец начал трогать грудь его жены, а Алиса спокойно смотрела на мужа. Винсент не мог отвести глаза, не мог больше сдерживать гнев, он лишь сорвался с места и убрал руку неизвестного хама от девушки, с силой развернул и пнул под зад с силой. Тот отлетел и упал, испуганно отползая подальше.

Алиса сидела на диване и смотрела на происходящее спокойно:

– Чего и требовалось доказать, – сказала она.

– ДОКАЗАТЬ!? – вспылил он, – Какого хуя ты мне ещё тут что-то доказываешь?

– Ты привык всё контролировать и тебе нравится обладать мною безраздельно. Вряд ли ты в ближайшие пару лет будешь мною делиться, даже если сам ко мне не притронешься. Ведь так?

Блэквелл громко вскрикнул и ударил рукой столик со всей силы, который рассыпался в щепки.

– Не психуй, – она взяла его за руку и посадила на диван рядом с собой, – Винсент, успокойся, пожалуйста, и послушай: я не буду этого делать. Я, к своему удивлению, понимаю, зачем ты это всё затеял, но давай не будем так делать? Я не буду заниматься сексом без чувства, я так не могу.

В этот миг он посмотрел на неё как-то странно:

– Я не хочу, чтобы ты трахалась с Риорданом.

– И как твоя логика тебя так далеко завела, блядь? – она громко засмеялась и прикоснулась лбом к плечу мужа, – Винсент, давай уйдём? Мне здесь не нравится, я не хочу здесь быть...

Он улыбнулся:

– Домой?

– Нет, у меня свободная ночь, мы в Ординарисе... давай на коньках покатаемся? – предложила она и получила в ответ одобрительную улыбку.

– Давай. Не знаю где здесь каток, но... можно у официанта спросить.

Эта авантюра вернула Винсента к жизни, он в миг ощутил прилив сил и счастья, глядя в глаза Алисы. Через двадцать минут они стояли посреди крытого катка в свете софит, которые зажёг Блэквелл один за другим. На Алисе уже был тёплая уютная одежда и шапка с помпоном, она сотворила шарф и завязала его на шее у своего мужа со словами:

– Ну что, поехали?

Они катались наперегонки, дурачась и громко смеясь. Оба уверенно стояли на коньках, катаясь в удовольствие, пока не упали вместе, распластавшись на льду. Алиса легла сверху и посмотрела на него:

– Я рядом. Чего ты боишься? Ближе ведь некуда... – она погладила его волосы, – Ты сам привязал меня к себе, а теперь гонишь, даже не давая попробовать.

– Что попробовать?

– Быть твоей.

– Ты и так моя.

– Ты охладел ко мне.

Эта её фраза прозвучала так нелепо для Блэквелла, что он тут сказал:

– Ничего глупее не слышал!

– Ты ищешь мне любовника. Ты меньше часа назад почти что подложил меня под пьяного мужчину.

– Я тебе объяснил! Всё будет так: в момент, когда я снова возьму тебя, я уже не смогу отдать тебя другому мужчине. Ты станешь моей женой во всех смыслах, но нам ведь это не надо, так? Страсть уйдёт, мы будем ссориться, заведём связи на стороне и взорвём государство изнутри в семейных склоках. А цель другая: укрепить наше взаимопонимание, быть друг другу опорой... лучше я сейчас буду гореть от ревности, чем потом, когда буду иметь на это право.

– Ты наверно прав, но я так не могу, – грустно сказала она и положила голову ему на грудь, – Винсент, ты волнуешься или злишься?

– А что? – улыбнулся он, уходя от ответа.

– Мы лежим в воде... ты пылаешь. Снова.

– А... это видимо тестостерон зашкаливает! – рассмеялся он, а потом прибавил, – Ты удивительная девушка, Алиса, я давно таких не встречал... я вообще таких никогда не встречал, если честно. Ты используешь свой выходной, который предназначен, чтобы отдохнуть от меня, на... меня! Это может значить одно из двух: ты идиотка или я тебе нравлюсь.

– Ты мне нравишься! – снова весело сказала она, а Винсент замер.

– Правда?

– Ты так удивлён, потому что был уверен, что я идиотка?

– Нет... то есть... я нравлюсь тебе? – он отстранил её от себя, чтобы посмотреть в глаза, – Лис, я удивлён. Правда...

– Значит, идиот ты, а не я.

– Скажи... ты могла бы полюбить меня? Не сейчас, может через год, может позже... когда-нибудь, могла бы?

Он спросил это с улыбкой, а сердце замерло в ожидании ответа, но Алиса лишь отрицательно покачала головой, а в её глазах была грусть и... вина. Винсент натянуто улыбнулся ей в ответ:

– Это хорошо. От любви одни проблемы.

15.

Глава 15

Домой в эту ночь Винсент уже не вернулся, поэтому я спала одна.

Так прошло ещё четыре дня, к ночи я опять погрузилась в магию и легла на подушку Винсента. Не могла уснуть, долго рассуждая о том, что произошло. Когда Винсент снял запрет на магию, то энергия побежала по мне бодрящим потомком, завершая превращение моего тела, даря живительную силу. С ней пришло и кое-что, чего я так боялась: безразличие, которое периодически сваливалось на меня и раньше, теперь стало давить с новой силой. Единственные моменты, когда я чувствую прежнюю Алису, это когда Винсент рядом. Он оживляет меня, даёт мне надежду, даёт чувства, а в последнее время... его нет рядом.

И тогда я ищу любую возможность оказаться с ним рядом, только он этого не хочет.

Я так запуталась! Мне очень нужно почувствовать его прикосновения, вновь испытать его руки на себе, тогда мой страх пройдёт, тогда перестанут сниться безумные глаза Энтони Саммерса, которого я так хочу убить. Я скучаю по Винсенту, хочу его, жажду, тоскую. А он? Он не хочет.

Не люблю быть навязчивой, не люблю докучать, поэтому сначала просто думала, что могу обойтись без встреч с Ним, но я переоценивала свои силы и недооценивала тягу к нему.

Дело в том, что погружаясь в магию, она поглощает меня, и я не могу вернуться, словно в пьяном забытьи, я делаю то, чего бы никогда не сделала в обычном состоянии. Каждый день я ненадолго выезжаю по делам, одна телепортация на дорогу туда и одна на обратный путь. Это одиночные задания на несколько часов, не сложные, но очень нудные. Винсент специально оградил меня от каких-то вспышек гнева, боясь за мой контроль, и правильно.

И всё же меня настигли трудности, горько признать, но я провалила испытание. Я телепортировалась в один южный город, под названием Инеж, который территориально принадлежит ведомству Окса. Винсент был в этом городке пару дней назад и хотел убедиться, что после его уезда всё под контролем. Мне нужно было быть здесь не раньше девяти утра, но, поскольку сон теперь стал для меня невыносим, я была на краю Инежа уже к шести утра и спокойно ходила по медленно просыпающемуся городу.

Хороший город. Несмотря на приграничное расположение, и, как следствие, угрозы постоянных набегов мародёров, здесь есть какой-то... зажиточный колорит. Мне нравится то, что этот город словно вырос посреди леса, пышущего жизнью, жара сглаживается сочной зеленью и кронами деревьев, прячущими город от зноя в своей приятной тени. Дивная растительность, чудесный запах цветов, плодородные земли – всё это создаёт удивительную наполненность.

Я хожу по ухоженным улочкам и внимательно наблюдаю за начинающейся будничной возне жителей: в пекарне уже во всю кипит работа, молочник таскает бидоны, наполненные свежим молоком... он встречается со мной взглядом и на секунду замирает, его пальцы разжимаются и бидон с грохотом падает на мощёную булыжником дорожку. Я вижу в замедленном движении, как молоко выплёскивается из железного бидона в воздух красивой белой игрой жидкости, причудливо меняя форму, но я не могу допустить, чтобы такой свежий и необходимый продукт соприкоснулся с землёй: я вытягиваю перед собой руку и посылаю телекинетическую энергию, собирая жидкость в воздухе. По мне струится магия, я так погрузилась в процесс, что не могу оторваться от молочного шара в воздухе.

– Кто вы? – не слишком приветливый голос выдёргивает меня из моей магической зависимости.

Поняла, что всё это время я не дышала. Вдох и я постепенно погружаю молочный шар обратно в бидон, пока немного заторможенный молочник таращится на меня маленькими заплывшими глазками. Оборачиваюсь и смотрю в карие глаза смуглой девушки с чёрными как смоль прямыми длинными волосами, заплетёнными в косу. Высокие скулы, раскосые большие глаза, длинные ресницы и веснушки – очень интересное сочетание. Удивительное. Окидываю эту незнакомку спокойным взглядом и оцениваю её довольно высокий рост, пышные формы, очень тонкую талию.

– Кто вы? – требовательно повторяет незнакомка, а я не знаю, как ответить.

Леди Лефрой? Не моё имя. Леди Блэквелл? Тьфу. Это даже смешно.

– Алиса, – говорю я лишь своё имя.

Своё. Действительно моё! С горечью осознаю, что "Алиса" – это что-то очень простое, очень непритязательное, но всё и полностью – моё. Лишь пять звуков, выстраивающихся во что-то, что ассоциируют со мной, то, что не менялось ни в Ординарисе, ни в Сакрале, нигде. То, что останется моим, со мной и после меня.

– Алиса? – карие глаза красивой женщины, которой на вид едва за 30, округлились, – Алиса, которая Блэквелл? Герцогиня? – её ресницы захлопали очень быстро, словно крылья бабочки.

Неужели в "Гермесе" печатали о моей псевдо свадьбе? В душе фыркаю, а незнакомке выдаю довольное сухое "да", на что она резко сгибается в поклоне, и я мельком вижу её недобрый прищур в мою сторону. Показалось? Нет. Я знаю, что это значит: она знает чья я жена, она знает моего мужа, и она положила на него глаз.

– Викарин Тибэн, к вашим услугам, Леди, – представляется она, – Вас ожидали позже. Проводить вас к Нацусу?

Нацус – местный управленец, который очень популярен и за гранью города, и за пределами Окса. Надо заметить, что Нацус действительно хорошо справляется со своими обязанностями, раз город, стоящий на рубеже двух воинствующих властей, так процветает.

– Да, будьте любезны, – отвечаю я и следую за форменной Викарин Тибэн.

Чёрт! Она очень интересная особа... говорит мне по пути вялым голосом:

– У нас магией не пользуются, Леди Блэквелл, запрет Герцога.

Мычу в ответ, а сама мотаю на ус: Винсент запретил магию? Что за привычку он взял? Зачем такие меры?

– Какой у вас уровень, Тибэн? – спрашиваю я зачем-то.

– Пятый, – с неприкрытой гордостью говорит мне моя проводница.

Знаю, что это значит. То, что она очень ценный товар, перспективная невеста, но... в свои годы не замужем.

– Вы не замужем? – спрашиваю очевидное я, пробегая глазами по отметинам на запястьях и украшениям за руках, – Почему?

Викарин хитро улыбается своими пухлыми губами, и я уже не хочу знать ответ, не хочу! Слава богу, мы пришли, потому что магия внутри меня кипит и ждёт выплеска. Я не надумываю, не фантазирую и не пытаюсь накручивать, я знаю: Винсент спал с этой Викарин, не могу сказать откуда, но знаю.

А ещё он был здесь два дня назад.

Седой, похожий на чокнутого профессора, сухой пожилой мужчина, весь в морщинах и с оттенком безумия на каждой части тела, смотрит на меня мутными глазами. Он, очевидно, брился, потому что неравномерно выбритое лицо скрывает на левой скуле оставшуюся пену для бритья, но это совершенно не волнует мужчину, с торчащими в разные стороны седыми волосами. Он одет только в семейные трусы и носки, такой нелепый! Я подавляю улыбку и ловлю взгляд безумных глаз, которые устремлены на меня как-то завороженно, мужчина идёт ко мне целеустремлённо и тянет левую руку, которую я с готовностью пожимаю. Крепкий безумец! Неровные желтоватые зубы обнажаются в нездоровой улыбке:

– Он говорил, что вы – левша, – свистящим голосом произносит мужчина.

Винсент говорил обо мне. Я уже не контролирую свою выбравшуюся на волю нелепую улыбку:

– Доброе утро, Нацус! – произношу я и мы просто стоим и долго смотрим друг на друга, пока я не замечаю перемену во взгляде моего нового знакомого.

Это было то, что мне сейчас нужно: молчание. Я не хотела общаться, не хотела знакомиться и следовать необходимым правилам приличия, отвечать на глупые вопросы и вытягивать нужную мне информацию окольными путями и пустыми разговорами. Насуц словно тоже избегал всего этого, он просто с готовностью открыл мне свой разум, как будто показал мне свой жёсткий диск. Без напора, без сопротивления. Я мигом втянула то, что мне нужно: в городе по-прежнему не спокойно.

Там, в километре от улицы Везения, у домика охотника, который стоял заброшенным несколько лет, последние два дня что-то изменилось.

Этого было достаточно. Я осторожно отпустила руку Нацуса, вздохнула и посмотрела на его носки. Странные носки. Сделанные из мелких кусочком разных тканей, таких удивительных узоров, которые меня так завораживали. Не могла оторваться от этих узоров, они всецело овладели моими мыслями, моим контролем, моей волей. Я вдруг почувствовала то, что не спала больше двадцати минут с тех пор, как Винсент запретил мне пить сонное зелье.

– Нельзя же так, Лисёнок! – услышала я какой-то до боли знакомый голос, идущий из уст рядом стоящего Нацуса, я подняла на него взгляд и поняла одно: мозг меня обманывает. У меня снова галлюцинации, мне срочно нужно что-то предпринять.

Стало страшно: я в незнакомом месте, одна, с какими-то странными людьми, я как будто объелась галлюциногенных грибов и всё вокруг плывёт.

– Пойдём, доченька, ты так устала! – снова этот голос и я как завороженная иду за мужчиной в каких-то странных носках, в дом к незнакомому человеку. К незнакомому человеку... в трусах!

Я видела дом, видела диван, видела одеяло, которым меня прикрыл странный Нацус в семейных трусах и безумной улыбкой. А потом я провалилась. Отключилась.

Легкие судорожно ловят свежий воздух, но его нет. Есть лишь запах табачного дыма. Дешевый крепкий табак! Открываю глаза и судорожно пытаюсь сообразить где я и сколько времени прошло с тех пор, как я отключилась. Всё, что я слышу, это ритмичный скрип кресла качалки и свистящий голос Нацуса, говорящий по-японски.

Японский? Что за бред!?

Нацус дымит как паровоз, надругаюсь над сигаретами, которые курит одну за другой. Рядом с ним маленький стоил всюду утыканный бычками. Странный человек, но я не вижу в нём опасности.

Сажусь на диване и спокойно смотрю на него, а он ни с того ни с сего говорит:

– Встреча назначена на 9! Время 9:00!

– Я проспала целых три часа?

– Время ведь 9! – улыбнулся он безумно.

– Стоит ли мне извиняться за невежливый провал? – улыбаюсь я.

– Стоит ли мне просить вас не говорить вашему мужу о нарушении его запрета?

Нацус явно использовал какую-то неведомую мне магию, чтобы я вот так отрубилась. Бояться ли этого? Не знаю. Но рассказывать Винсенту точно нет никакого желания.

– Не стоит. Только хотелось бы объяснения: зачем?

Безумие уступило тревоге, Нацус перенёс вес вперёд, затушил очередной бычок о столешницу и заговорил как нормальный человек:

– Потому что я тот, кого магия обманула, я тот – кто должен был быть убит за безумие, ведь магия свела меня с ума.

Стало яснее. Безумие – это действительно его диагноз. Только ведь сумасшедших магов истребляет Совет, а этот жив! Сидит на окраине власти Эклекеи, управляет городком и отлично с этим справляется.

– Как ваше настоящее имя? – спрашиваю я, хотя уже понимаю, какая приставка будет у его имени.

– Лорд Уиллиам Айвори, – снова безумно говорит мужчина и смеётся.

Вот так дела! Отец Мэтью Айвори, тот самый, что якобы умер!

– Знакома с вашим сыном.

– Знаю. Мальчишка в вас влюблен. И это знает ваш муж.

Не туда разговор пошёл. Нет. При упоминании о Винсенте, моя душа как будто за пульсировала. Мне стало не по себе, надо было срочно себя отвлечь, и я пробежала глазами по комнате, затуманенной дымом сигарет. Вот книжный шкаф, корешки книг удивляют меня разнообразием языков Ординариса, а в буфете, вместе с тарелками и печеньем в коробке стоят модели машин и самолётов. Фанат Ординариса?

– Милена была из Ординариса, – мечтательно заговорил Лорд Айвори и потёр безымянный палец, на котором красовалось простенькое обручальное кольцо, – А умерла сразу в двух мирах: половинка здесь, половинка там, – он безумно захихикал, но это меня почему-то не напугало, – История не самая интересная.

Господи, я попала в какой-то психоделический сон! Появляется Викарин Тибэн и несёт нам еду в корзине. Пахнет дивно: свежий пирог с мясом, сыр, яблочный сок.

– Это мой фирменный пирог, – говорит она, когда я откусываю небольшой кусочек, – Любимый пирог Герцога, – добавляет она как будто невзначай, но кусок застревает у меня в горле, а желудок сжимается в неприятном тошнотворном спазме.

– Брысь, глупая женщина! – рявкает безумный Лорд Айвори, только поздно, потому что меня это шпилька уколола ощутимо.

Мне потребовалось десять минут, чтобы добраться до крайней точки этого странного городка, туда, где, по мнению Нацуса, в последние пару дней происходит что-то не то.

Больше не происходит. Я пою какую-то веселую мелодию себе под нос, сидя в луже чужой крови. Смотрю вокруг и вижу большую комнату домика лесника, сплошь украшенную тщательной нарезкой из мародёров.

Снова это ощущение: мне страшно от того, что я сделала. А ведь всё это сделала действительно я за последние 30-40 минут, и глупо было бы отрицать моё участие, ведь я всё видела, всё слышала и помню каждый свой жест.

Что делать? Побежала к письменному столу и мысленно поблагодарила бога, что лесник держал в доме чернила и бумагу. Пишу отчёт: честный, без увёрток, упуская лишь мой провальный сон в доме старого Лорда и проигранный поединок с Вики Тибэн. Только то, что произошло здесь, в этом доме, только результат.