Текст книги "Вопреки. Том 4 (СИ)"

Автор книги: Анна Бэй

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 21 страниц)

И тогда она грозно посмотрела на Артемиса и Винсента, которые, вопреки своей излюбленной привычке махать друг с другом кулаками, сидели и болтали душа в душу:

– Репетиция вашей большой дружбы без меня? – Герцогиня негодовала, – Мне так не нравится!

Винсент лениво посмотрел на жену, потом повернулся к собутыльникам и, хихикая, поднёс палец к носу:

– Тс-с-с-с! Герцогине что-то не нравится! – речь давалась ему нелегко, – Что же ей не нравится?

– Я знаю! – Артемис поднял руку, будто школьник и, преодолевая смех, заговорил, – Столица в пла-а-чевном положении, ведь Омега и Суверен недееспособны.

Винсент засмеялся и похлопал Риордана по плечу одобрительно:

– На тебе орешек, солнышко! – и бросил Артемису ядрышко фисташки, которое тот поймал ртом.

Их веселье прервалось раскатами грома, которыми Алиса обратила на себя внимание, а воздух немного очистился от дыма табака, который стоял плотным облаком в гостиной:

– Так не пойдёт! – грозно сказала Алиса и склонилась над ними, – Если я ссорюсь с тобой, – она указывает на Блэквелла, – То мы с Артемисом идём тренироваться, а мы ссоримся регулярно. И что мне теперь делать? Эндрю вырастет и присоединится к вашей шайке дебилов, подруг у меня нет... вашу ж мать!

– Милая, ну не будь такой... эээ... – запнулся Блэквелл, подбирая слово.

– ...Сукой! – громко дополнил Артемис, и Винсент дал ему пять.

– Винсент, – спокойно позвала Алиса мужа, на что он снова лениво повернул голову, – Я пошла заниматься сексом. С тобой или без тебя, – она говорила медленно и спокойно, а потом так же спокойно вышла.

Блэквелл сидел несколько секунд и соображал, а потом резко сорвался с места со словами:

– Вот дьявол! – и побежал за женой.

– Тряпка... – улыбнулся Риордан.

– А ты бы не побежал? – захихикал пьяный Дрейк.

– Конечно побежал... только без этих секунд раздумий.

– Тогда он мужик!

– Выходит, что так!

– А знаешь что? – в миг стал мрачным Дрейк и даже, казалось, немного протрезвел, – Лучше бы Блэквелл был очень вынослив, потому что как только они закончат, то он уснёт, и Али придёт сюда, чтобы нас наказать.

Новый орешек встал поперёк горла у Риордана, и он закашлялся:

– Надо валить! Она же нас порвёт! Хотя... – он снова нервно хихикнул, – Это сейчас она злая, а придёт-то уже довольной!

– Тогда за любовь! – поднял рюмку Дрейк и довольно осушил её.

Так и вышло. Алиса пришла через час умиротворённая и спокойная, но застала в сознании лишь лучшего друга, а остальные спали на диванах.

– Оцени вероятность того, что ты не забудешь мои слова, Артемис, – села она за стол и убрала прядь, назойливо падающую на её глаза, – По пятибалльной шкале, где "0" – значит то, что ты ничего не запомнишь.

– 5. – быстро ответил Артемис, который выглядел лишь охмелевшим, нежели пьяным.

Алиса оценила его состояние и была этим удовлетворена, как и тем, что он, по-видимому, всё время, пока её не было, не пил в ожидании.

– Тогда у меня для тебя задание, а точнее... – она стала говорить тише и приблизилась к другу, – ...Просьба.

– Я слушаю тебя, душа моя.

– Ты должен найти Кастерви, – очень тихо прошептала она, глядя пристально в его глаза.

– Пропавшую галеру?

– Именно.

– Её и так ищут лучшие.

– Они её не найдут.

– И почему ты думаешь, что я найду?

– Потому что лучший – это ты.

– Это приятно слышать, – он накрыл её ладонь своей и ухмыльнулся, – Ты правда так думаешь?

– Да.

– А зацепки есть?

– Есть рекомендации, – спокойно уточнила она и отвела взгляд на огонь в печи, – Первое, что нужно сделать, это отозвать Флэтчера...

– Но...

– Заткнись и слушай. Отозвать с поисков Дронго – раз, взять с собой Дрейка – два, и... – она сделала паузу и зловеще посмотрела в глаза другу, – Велес. Ты должен выпить Велес на закате – это три.

Артемис некоторое время изучающе смотрел в глаза Алисы и пытался её прочитать, но это было бесполезно.

– Это всё очень странно. Ты что-то знаешь?

– Повтори три условия, Артемис Риордан. – приказным тоном сказала она, но при этом нежно сжала его ладонь и прибавила, – Арти, это очень важно.

– Дронго отозвать, – он начал загибать пальцы, – Дрейка взять с собой, и выпить Велес.

Он загнул три пальца, расправил плечи и довольно посмотрел на подругу в ожидании похвалы, но вместо этого ему прилетел шлепок по голове:

– Чем ты слушаешь, Арти! – возмутилась она и поправила, – Выпить Велес на закате! Ещё раз повтори!!!

– Дронго отослать, – уже осторожно и вдумчиво повторял он, – Взять с собой Дрейка, и выпить Велес на закате.

– Умница! – она перегнулась через стол и поцеловав друга в щёку.

– Мне сейчас собираться?

– Ты Дрейка на себе попрёшь? Отоспитесь, у вас ещё есть время.

– Сколько?

– Пара дней точно есть... – задумалась Алиса.

– А не поздно? Если экипаж выжил, то у них каждая минута на счету.

– Не поздно... – ушла от подробностей Герцогиня и загадочно посмотрела на друга, – Это просьба, Артемис, и она между нами. Я хочу, чтобы ты пока молчал об этом, даже Дрейку не говори.

– А Винсенту?

– Ему тем более! Вообще с какого момента ты называешь его по имени и собираешься делиться о наших с тобой секретах? Лучшие подружки!?

– Он у тебя классный мужик! – весело сказал Артемис, – А любит тебя...! Только о тебе и говорит.

Алиса внимательно смотрела на друга с задумчивым лицом:

– Теперь ты понимаешь за что я боролась?

– Всё ещё нет на самом деле, но я стал на шаг ближе к разгадке.

– И стал на голову выше, Арти. Если б ты сказал, что понял, то получил бы по голове снова, – в этот раз она улыбнулась, – Как называется крёстный отец в Сакрале? Ну... у вас же есть этот обряд.

– Патрин... – губы Артемиса начали растягиваться в неуверенной улыбке, и она захлопал длинными ресницами.

– Я хочу, чтобы ты был патрином моего сына.

– Ооооо! – он резко встал, а потом снова сел, – О!!!

– Я рада, что ты рад.

44. Глава

Были 20-30 минут в день, когда Алиса закрывалась в какой-то комнате и занималась магией, и Винсент подозревал, что сейчас она занималась именно этим.

И не ошибся. Он вломился в её старую комнату в южном крыле и увидел её. Она лежала с чёрными глазами и истекала Некромантией, отчего Эндрю скуксился и начал интуитивно искать метку на сердце отца.

Алиса не могла пошевелиться, глаза смотрели в потолок, периодически моргая, и это было единственное изменение в течении десяти минут, после которых она пришла в себя, умылась и, как ни в чём ни бывало, сказала:

– Невежливо вламываться вот так.

– Я смирюсь с чем угодно, но не с этим, Алиса. Я не могу смотреть на твои муки, это... это пиздец! Часто ты так делаешь?

– Каждый день.

– Тогда завязывай.

Она грозно на него посмотрела через плечо и сказала всего одно слово:

– Нет.

– Алиса...

– Винсент.

– Алиса!

Она потёрла виски и глубоко вздохнула, чтобы начать терпеливую атаку на своего упрямого мужа:

– Весенний бал, – начала она, села с ним рядом и положила голову на его плечо, – Я тогда впервые сознательно впустила в себя Некромантию. Так вот доза, что тогда почти свалила меня в обморок, теперь даётся мне, как тебе рюмку текиллы выпить. Каждый день я увеличиваю дозу, я не пропускала почти ни одного дня с того бала, и не нарушу традицию. Ты знаешь почему? – она подняла голову и посмотрела в его глаза словно учитель на нерадивого ученика, подняв брови, в ожидании ответа:

– Потому что... – поддался давлению он, – Некромант – источник этой дряни. И мы не знаем, сколько в нём её. Но тебе больно!

– Это ерунда. Винсент, смирись, пожалуйста: я – Квинтэссенция.

– Я смирился. Я ведь люблю и тебя и твоё гадское Альтер-эго, но позволь тогда мне быть рядом в эти моменты.

– Чёрта с два!

– Но почему?

– Давай договоримся, Некромантия – моя забота, а не твоя. Для тебя она вообще убийственна, так что не лезь.

И он больше не вмешивался, хотя не смирился.

Было ужасно смотреть, что Некромантия делает с его женой, ведь Алиса сильно мучилась.

– Как я оказался в постели? – внезапно спросил он, вообще не помня ничего с её появления, которое окончило весёлую пьянку.

Вместо ответа был загадочный взгляд хитрых глаз и полуулыбка, отчего ему стало вдруг очень стыдно, но Алиса не давала ему повода для самокопаний и насилия над собственной памятью, потому что положила руку на его колено и улыбнулась уже совсем иначе, отчего он посмотрел на неё уже не виновато, не смущённо, а страстно, ведь она искусно играла на струнах его души, вовремя переключая его эмоции в нужное русло.

Предательством Линды он был почти раздавлен и опустошён, но это начало проходить в тот миг, как Алиса появилась из-за угла, рассеивая боль, но не стирая её полностью, ведь...

– Любовь забывать нельзя, – тихо прошептала она.

А потом был тонкий ход: забытьё в алкоголе, в котором он странным образом расслабился с друзьями Алисы, а после алкоголя снова игра, в которой жена не принимала решительных действий, смотря на Винсента снова так, чтоб он воспрянул духом.

И он воспрянул.

Но она всё равно держала его в тонусе, ведь ему нравилось действовать, а не ждать, пока награда сама приплывёт в руки.

Он очень медленно провёл пальцем по её оголённой шее от самого уха, спускаясь к плечу. Волосы были подняты и закреплены на затылке, и несколько прядей падали на плечи. Её кожа от прикосновений покрылась мурашками, а Винсент облизал губы от этого зрелища. Её тело мгновенно среагировало на близость и щёки налились соблазнительным румянцем, отчего уголок рта Винсента дёрнулся в нахальной улыбке.

А потом он убрал руку и просто наблюдал, как её тело просит ещё, но он не спешил, делая вид, что следующего шага не будет.

Ещё спустя некоторое время она извивалась и стонала, а он довольно усиливал напор. Потом подземные толчки, ветер в окно, ток по разгорячённым телам и всё по новой.

И это не надоедало.

Ещё позже Герцог лежал на спине всё на том же ковре у камина в отдышке и шептал:

– Это было... великолепно! – он благодарно посмотрел сверху вниз на жену, которая хитро смотрела слезящимися глазами на него и вытирала губы рукой, – Я ни капли не преувеличу, если оценю тебя как гуру.

Она положила голову мужу на живот, и лежала с закрытыми глазами, преисполненная восторга, восстанавливая дыхание.

Винсент сильно измотал жену, и она уснула на его руках, со словами:

– Как же мне повезло с тобой...

Он притянула её выше и положил к себе на грудь, целуя в лоб:

– Я люблю тебя, искорка. Спи.

45. Глава

Она сделала шаг ко сну, но вышла на воспоминание, которое было словно за пеленой плотной дымки. Алиса шла по длинному коридору очень тихо, раз за разом минуя внимание стражи, которая сонно несла свой пост. Охрана человека, за которым пришла девушка этой ночью, раньше была неприступной, но с событий смерти Винсента Блэквелла, произошедшей за несколько недель до этой вылазки, жизнь «объекта» находилась уже без такого повышенного внимания.

Этот "объект" был номером один в списке тех людей, которые должны отдать свою жизнь на алтарь счастливого будущего, и именно это имя было выведено первым в списке нежелательных лиц Винсента Блэквелла. После этого следовало небольшое объяснение его же рукой, гласившее:

«Одним точным ударом ты обезвредишь целую политическую машину»

И поэтому Алиса стояла за углом и выжидала, когда Алистер Вон Райн останется один.

– Доброй ночи, сир! – откланялся слуга и вышел из спальни с многочисленными поклонами.

Раньше бы Алиса, выполняя приказ Хозяина, сделала бы всё без слов и моментально, но не после последних событий. Она не сомневалась в нужности убийства Алистера, но не спешила облегчить муки старику. Поэтому она тихо, и медленно зашла в спальню старого Графа Дум, закрыла за собой дверь изящным движением и нарочно пристально смотрела на свою жертву, привлекая на себя внимание.

И привлекала. Алистер пытался встать, но на тот момент был довольно слаб, чтобы сделать это быстро, да и волнение не улучшало его шансы на удачное разрешение встречи.

– Не волнуйтесь, Граф, – спокойно сказала Алиса, взяла стул за спинку и потащила его к кровати, – Деваться всё равно некуда.

Алистер был далеко не глупым человеком и прекрасно понимал, что Алиса действительно не даст ему возможности сбежать или позвать охрану. И тогда он улёгся в кровати, ожидая её дальнейших действий, ведь было очевидно, что, если бы целью Алисы было мгновенное убийство, она бы не стала делать из этого шоу.

– Неразумно было полагаться на информацию моих агентов, – хрипло начал он.

– Видимо так... – Алиса поставила стул перед кроватью Алистера спинкой в нему и села не совсем так, как полагается Леди, но Граф не стал обострять на этом внимание, – Вам видимо сказали, что я неопасна, раз уж так легко было до вас добраться.

– Как вы преодолели мой купол?

– Без труда, – сахарно улыбнулась Алиса, – А теперь, Граф, я бы хотела узнать о моей очаровательной находке.

Алиса достала из кармана очень старый листок бумаги, сложенный в 8 раз, который вызвал неподдельный интерес у Графа, который даже привстал в удивлении.

– Это же... – начал он и запнулся, – Где вы взяли его?

– О, Граф... эта чудесная находка обнаружила себя после кончины Дронго Флэтчера. Мой друг Артемис Риордан нашёл это в его сейфе и передал три часа назад лично мне в руки, и я не устояла от встречи с вами.

– Разрешите... – он трясущейся от волнения рукой потянулся к Алисе, и она с готовностью протянула листок.

Алистер внимательно читал каждое слово, написанное мелким косыми подчерком, а глаза его были так выпучены, что казалось, будто они вылезут из орбит. Алиса увидела пульсирующие венки на лбу старика, и медленно налила стакан воды из графина, что стоял рядом на тумбочке:

– Алистер, вам не следует так волноваться, – она протянула воду, предварительно пропустив через неё ток, – Выпейте.

Он был послушен и крайне увлечён находкой, которую, наконец дочитал со словами:

– Жизнь прожита не зря. Я сделал всё правильно! – он несколько секунд взволнованно дышал, смотря в потолок и улыбался, а потом перевёл взгляд на девушку, которая терпеливо ждала его объяснений, – Ох, моя Квинтэссенция! Этот листок – недостающая часть труда Эдамана Вон Райна.

– Догадалась, но мне бы более подробную информацию.

– Я удовлетворю ваш интерес за такой чудесный предсмертный подарок, моя дорогая! – безумно рассмеялся он, – Эдаман Вон Райн был современников вашего предка Дориана Пемберли-Беркли и одновременно... он был наместником Пятой Стихии, хотя геном Элементалей никогда не обладал.

– Пятая Стихия не передаётся по линиям Элементалий, – уточнила она поучительным тоном.

– Всё верно. Древних стихийных семей было четыре, что соответствует четырём камням внутреннего круга Наместников крови... и четырём стихиям. Пятая же передавалась непредсказуемо и могла проявится у любого потенциального мага, могла быть в спящей форме на протяжении всей жизни человека, могла не рождаться сотню лет вообще, а ещё одна особенность: может быть два мага одной стихии, если говорить об огне, воде, воздухе или же земле, но с Квинтэссенцией такое не пройдёт, она может быть только одна. Таким единственным и неповторимым родился Эдаман Вон Райн, при Хранители энергии Дориане, и у них всегда была странного рода энергетическая связь, которая перешла в страшную вражду. Эдаман положил жизнь на прозрение в будущее и оставил подробные инструкции своим потомкам.

Алиса сняла с руки часы и положила их около уха старого Графа:

– Вы тратите моё время впустую, Граф, всё это я знаю из этого письмо Эдамана, – она сделала вдох, чтобы привести мысли в порядок, – Меня интересует вот какой отрывок... – она снова вздохнула и начала цитировать на память, – "Этот Блэквелл будет угрозой всей нашей семье, он будет сильнее всех прочих, когда-либо ходивших под солнцем, и нельзя допустить его спокойной жизни. Он будет рождён Саламандрой, как и тот из Хранителей, что уже много лет дышит мне в затылок, и так же, как и у Пемберли-Беркли, я вижу его Чёрный Взгляд Архимага".

– И что здесь вас смутило, Леди? – криво улыбнулся Алистер, – Мы ведь оба знаем о ком речь.

– Знаем, – Алиса сделала паузу, хищно глядя на собеседника, и снова начала цитировать, – "Сильнейший из Хранителей, носящий фамилию Блэквелл, будет распоряжаться сильнейшей Квинтэссенцией. <...> Я обращаю свой взор пророка в будущее и вижу в этом маге красивейшую из женщин, чистой воды совершенство во всех начинаниях, и улыбаюсь, когда вижу в её глазах демона".

– И здесь мы тоже знаем о ком речь, – констатировал Алистер.

– Только... не было чёрного взгляда Архимага, да и я не демон вовсе.

– Значит мы перехитрили судьбу.

– Или... это не мы.

– Уверяю, это вы. Ведь были предпосылки для знака Вечности, о котором сказано после? Вы ведь любили своего Хранителя?

– Он... – начала она и запнулась, потому что её голов дрогнул, – Он тоже любил меня.

– Мне жаль вас, как одно из милейших созданий, что я когда-либо имел честь лицезреть, но речь идёт о политике. Это письмо Эдамана было вырвало их его старого дневника, содержащего инструкции о будущем, вырвано, как очевидно, давно, ведь ни я, ни мой отец, ни дед, ни дед моего деда не знали о том, ради чего мы всё это делаем. Знали общее очертании идеи.

– И в чём идея? Разрушить мою жизнь?

– Идея была уничтожить Блэквеллов.

– Идея, думаю, либо была иной, либо вы действовали наугад. Вы следовали инструкциям вслепую. Вы шли за Несущим Свет, хотя истребляли людей с этой меткой, обвиняя их приверженности каким-то неведомым тёмным делишкам. Моей стихии не верили по вашей вине.

– Верно. Эдаман шёл своим путём и осветил его для нас.

– Этот путь неправильный.

– Не вам, дорогая судить. Там или иначе, целенаправленно или же всё-таки интуитивно, мы пришли к нужной позиции сил: Блэквелла, того самого, больше нет.

– Вы создали Некроманта для этого... чтобы не дать Герцогу спокойно жить.

– Тут у меня двойственно восприятие, моя дорогая, – улыбнулся Алистер, – Мой внук Элайджа существует не только для этого, ведь тогда бы я его уничтожил ещё на похоронах его почившего братца.

Алиса отстранилась и побледнела, потому что тревожные нотки сопутствовали её затуманенному рассудку:

– Вы... вы имеете возможность его уничтожить?

– Разумеется. Я бы никогда не создал оружие, которое бы не смог подчинить себе. Ключ от смерти демона – его Искупление, и это, вопреки легендам, вполне осязаемая вещь, которой я обладаю.

– И, обладая ей, вы всё же сохранили Опарыша!? У вас есть грозный верный пёс Роланд с армией Лимбо, который может убрать с пьедестала Некроманта, но...

– Думайте шире, Герцогиня.

Она вскочила со стула и начала нарезать круги по спальне своей тихой хищной поступью, судорожно рассуждая о целях Вон Райнов. Пару минут Алиса налаживала контроль над подавляющей её магией, потом всё же перехватила власть над разумом и села с каменным лицом обратно на стул:

– Вы бы и без Некроманта убили Винсента.

– Конечно. Да ведь так и вышло, на самом деле, хотя... он мог бы пригодиться для этого.

– То есть он – лишь отвлекающий манёвр?

– Это уже ближе. Он – тот молот, что создан для одной цели – бить со звоном. Цель создания Некроманта не в получении демона, а в получении Искупления. Вы знаете, свойство Искупления?

– Демон, которому возвращается Искупление – умирает, как человек. Навсегда. Бесследно.

– Это основное свойство. Но есть ещё одно, о котором знаю лишь немногие. Обычного мёртвого человека Искупление возвращает к жизни. Не к какой-то противоестественной, а в обычном представлении.

Алиса захлопала глазами, наполняющиеся влагой и тихо прошептала:

– Винсент...

– Нет! Надо бы пояснить, что для этого чуда нужно его тело, а не тот прах, что вы носите в своё медальоне.

И тогда спрятала лицо в руках:

– Вы... – безжизненно прошептала она, – Вы прислали мне то письмо "Он бы хотел, что его сожгли с почестями".

– Вы и без меня бы это сделали с магом огня, я лишь ускорил процесс!

Ещё минута восстановления контроля, минута боли и мук, после которых Алиса задала нужный вопрос:

– Зачем тогда вы бережёте Искупление?

И улыбка Алистера ей ужасно не понравилась, потому что в ней было то, чего она, как раб Лимбо, никогда не видела в своём Хозяине даже в моменты его подавляющего доминирования:

– Для вас, Алиса. – просто сказал он, – Я никогда не дам вам умереть, как бы сильно вы этого не жаждали.

– Почему?

И он ответил цитатой из письма, которое держал в руке:

– "Создать демона-Элементаля, что убьёт Хранителя-Блэквелла, ибо он есть главнейшая из угроз, ибо его Квинтэссенция есть главнейшее из сокровищ". Обладание вами, моя дорогая, и есть цель Вон Райнов. Не Эванжелиной Вэйнс, ни кем-либо другим, принявшим в своё сознание Квинтэссенцию, именно вами, ведь вы...

– ...И есть Квинтэссенция. – обречённо закончила Алиса и посмотрела пустыми глазами в сторону, – А чем так плохи мои воплощения? Эдаман мог смотреть в будущее, Эва тоже могла.

– Но ведь это лишь малая часть того, что можете вы, дорогая! – Адаман громко закашлял, – Ваши способности куда ценней.

– Но у вас лишь одно Искупление, одна попытка меня спасти, а ведь я могу быть упорна в жажде покончить с собой.

– У меня отличный опыт создания демонов, дорогая, я буду делать их столько, чтобы вам умирать надоело. – смеялся он самозабвенно, – Только ведь и это не всё! То был кнут, но есть и пряник! Я подслащу вам жизнь одной пилюлей! – он сделал паузу, привлекая внимание Алисы, – Умирать вы не захотите, когда обретёте новый смысл. Матильда Эванс беременна он вашего благословенного Хозяина, и вы можете воспитать их ребёнка, как своего.

Губы Алисы задрожали:

– Но... Он ведь не мог иметь детей.

– Скажем, это будет плод семейного труда братьев Блэквелл!

– Разве вашей целью не стояло уничтожение Блэквеллов? Зачем создавать ещё одного?

– Нельзя обрывать Элементалей совсем. Кто-то должен править бал! И пусть это будет кто-то созданный мною, по моим правилам!

– Так а от меня вы что хотели? Вы же не надеялись, что я буду вашим джином?

– Рано или поздно вы опустите руки.

– Но умереть мне не дадут.

– И не надо! – Алистер закрыл глаза и снова закашлял, – Я знаю, что вы мне скажите, дитя. Что я должен прекратить попытки, что вы сделаете всё, чтобы не попасть под моё влияние, и я даже уверен, что вы убьёте меня сегодня, несмотря на то, что я вам скажу.

– И что такое вы мне скажите?

– Лишь то, что и так очевидно: отрубите голову и на её месте вырастут две. Я – Вон Райн, я не единственное зло в вашей судьбе, на моё место придёт другой и так далее. С первых лет жизни мы вовлекаем наших детей в общую игру так, чтобы быть взаимозаменяемыми. С моей смертью эстафету примет мой старший сын, за ним его сын, затем его средний сын и дочь, и так далее.

– Значит я убью всех.

– И даже тогда вы не найдёте Искупление, ведь я спрятал его согласно инструкции Эдамана Вон Райна, который предсказал место, в которое никто не проникнет, даже вы, моя дорогая. Ну а вообще, я и правда отжил своё, мне уже хватит.

– Алистер... – позвала она в отчаянии, – Я сделаю всё, что вам нужно, только верните мне Винсента.

– Даже если мог бы, то этого не сделал, – он приоткрыл глаза и улыбнулся, – А теперь забери меня, мой Ангел Смерти. Я готов.

Он смотрел в глаза, полные тумана и грозовых облаков, ведь Алису в тот момент лишили надежды, с которой она пришла в замок Арчер.

– Заберу. Но не только вас, Граф, но и многие другие жизни. Заберу ваш дом, заберу свободу будущих поколений вашей семьи, перестану быть "сокровищем", но стану Хранителем.

– Не выдержите. Вам надо держаться на гране для этого, но вы рано или поздно будете демоном, это я обещаю.

– Возможно, но тем хуже для вас, ведь я продолжу забирать ваше будущее, пока не останусь лишь я и моё Искупление.

– И что тогда?

– И тогда я уйду к Винсенту. И может хотя бы растворившись в воздухе бесплотным облаком энергии я буду с ним, – всего одна слеза упала из её глаз, после чего она взяла почерневший изумруд, в котором спрятала Некромантию, и приложила его ко лбу старика, расширившего в ужасе глаза:

– Нет! Только не так! ТОЛЬКО НЕ ТАК!!!

Но Алиса была спокойна и непреклонна, действуя хладнокровно:

– Не вам выбирать. Вы умрёте оттого, что сотворили, вы заслужили это.

А потом она сидела и смотрела, как жёлтая восковая кожа старого Графа морщится в муках, а глаза лезут из орбит. Не было криков, но было отвратительное хлюпаньем, ведь Алистер захлёбывался от Некромантии, что шла из его носа, рта и ушей, а Алиса...

... Она бесстрастно смотрела на муки своей жертвы, даже слегка наклонившись, чтобы не упустить ни единой детали его предсмертной мимики. Смерть была долгой, лопались сосуды в глазах, вены надувались, переполняясь уже не кровью, а густой и вязкой чернотой.

И так он умер, но, как он и говорил, его дела в последствии взял на себя старший сын, а Алиса, как и говорила, делала всё, чтобы не стать демоном, но девушка жила лишь долгом и была словно в тумане, с очень редкими прояснениями. Только сквозь туман всё же мелькал конец замка Арчер, который Алиса в гневе разрушила, призывая все силы Хранителя. Сначала потекла вода из труб, откликнувшись на мольбу Герцогини, потом по воде прошли молнии, убивая всех, кто оказался во власти карающей стихии. Остальные пали от быстрых точных движений и звона вечного метала в блеске рубинов, но всё это Алиса делала молча, без единой эмоции и лишних звуков, ведь была не в себе. Она спокойно вытирала чужую кровь с рук и лица, даря смерть, подобно Ангелу Смерти. Она не изощряла тела стражи муками, но отыгрывалась на жизни тех, кто был причастен к Вон Райнам и вхож в политические игры, благо таких в замке Арчер было в ту ночь немного.

А потом туман поглотил это воспоминание и подарил новое, где был лишь утренний свет, запах приближающегося лета и морские волны.

– Привет... – тихо сказал Алекс, подходя очень осторожно к берегу Крайнего моря. Алиса ходила по воде, закатав облегающие штаны до колена, но она всё равно намокла от игривых волн, – Спасибо, что пустила в Сакраль.

– Мне нужно как-то передавать тебе кристаллы... – монотонно ответила девушка, не поворачиваясь к собеседнику.

– Только поэтому?

– Угу. – безучастно сказала она и подняла со дна красивую ракушку, которую со всей силы швырнула к горизонту.

– У меня для тебя подарок, – он снял мокасины и зашёл по щиколотку в море, – Но ты должна пойти со мной. Это в Ординарисе.

И тогда она повернулась довольно резко, впервые после долгого времени показывая Алексу своё лицо, в котором он не узнавал свою знакомую, ведь оно было безжизненным и холодным.

Алиса всегда излучала тепло, весь её образ был мягким, уютным, несмотря на властность, но теперь всё стало иначе. Хрустальный взгляд был отстранённым и колким, всё в её лице говорило лишь о том, что она ищет за что зацепиться:

– Кристалл заряжен. Можешь забрать у Франческо.

– Это ты убила Алистера Вон Райна?

– Я много кого убила и много кого убью, – спокойно сказала она ловя очередную волну, которая донеслась до Алекса лишь солёными брызгами.

– Ты стёрла с лица земли Арчер.

– Не ври, там остались руины, – потом она задумалась, – Ниэлин Стисли прислала своего человека оспаривать моё наследство.

– Думаю, что это была издёвка, Алиса. Она не имеет право на твой замок, если Хранитель указал в завещании тебя, – он специально не упоминал имени "Винсент", чтобы не нарваться на неприятности.

– Да, это была издёвка. Я тоже немного посмеялась, когда Ниэлин придавила мраморная колонна, отрывая ей её кривые ноги.

– Если ты хотела её убить, то ничего не вышло.

– Поверь, убивать её я как раз не хотела. Зато теперь ей будет очень сложно приехать на туманный остров, а встать у камня ещё сложней! – Алиса нехорошо захихикала, – Стоять она вообще не сможет, ведь не на чем... Ниэлин было так много, а стало в два раза меньше. Буквально.

А потом туман стал гуще, означая долгий период того, как Алиса жила на гране сумасшествия. Холод, туман и влажность сменялись плачущим летним небом, но даже солнце в зените тепла не приносило.

И вдруг тепло. Такое, какое рассеяло туман лишь одним единственным поцелуем в лоб и запахом любимого мужчины:

– Искорка... – очень тихо прошептал Винсент.

Алиса открыла глаза, в которые ударил свет, и она посмотрела в озадаченное лицо мужа, который на руках нёс её, укутав в платье.

– Лис, пожалуйста, не уходи так далеко, мне страшно.

– Угу... – кивнула она и внимательно смотрела на него, пока он нёс её в их спальню.

Он посадил её на кровать и сел на ковёр у её ног, кладя свою голову ей на колени, словно пёс:

– Что снилось?

– Ты слышал об инструкциях Эдамана Вон Райна? – в лоб спросила Алиса.

– Да, – задумчиво кивнул ей муж, – Я знаю о них, знаю и то, что они подробны до рождения Элайджи.

– Знаешь для чего они созданы?

– Для возвышения рода Вон Райн, который должен превратить всех людей в своих рабов и править безраздельно.

– И на пути к этой цели всего одно препятствие. Это ты.

– Алиса... – улыбнулся он и поцеловал её в коленку, – Я жив. Помни это: я жив. Мы вместе и так будет всегда.

– Им нужна я, – не отступала она, – Дело не в Элайдже.

– Я им тебя никогда не отдам.

– Ты обещаешь?

– Даю тебе слово, любовь моя, – он снова поцеловал её в колено, – Тебе что-то приснилось?

– Мне приснился день из той жизни, точнее ночь, – она снова заглянула в любимые глаза и с горечью сказала, – Винсент, ты несерьёзно относишься к тому, что я говорю.

– Лис, ну ведь ты моя, что ты переживаешь? А меня крайне сложно убить, особенно сейчас, когда я Универсальный Элементаль.

– Винсент, они на дадут нам жить спокойно.

– У меня есть план и он, как ты сама сказала, работает.

– Я видела во сне одну деталь, которая не даёт мне покоя.

– Тогда я займусь этим. Я сделаю всё, чтобы тебе было спокойно, Лис, всё, – он погладил её лицо ладонью и улыбнулся, – Встречу гостей очень быстро и вернусь к тебе, чтобы решить эту проблему, договорились?

– Я могу встретить их с тобой.

– Не надо, – он встал и поцеловал её в макушку, – Ты будешь меня отвлекать, а с этими убогими нужно быть на чеку. Я скоро вернусь, не волнуйся и жди.

– "...Только жди меня, даже если не останется больше силы...". – шёпотом процитировала она его стихотворение и загадочно посмотрела ему в след.

46. Глава

Не говорю ей о том, что меня мучает, она и так часто грустит, когда думает, что я не вижу.

Затишье перед бурей – вот что сейчас происходит. Я присматриваюсь к карте в зале переговоров, на которой Картер передвинул множество разных фигурок, и, будь я незрячим новичком, не увидел бы картину со стороны, цельно.

Я вижу, что мне кидают десятки маленьких лакомых кусочков, каждый из которых подвешен на заточенный крючок, пытаясь расслабить бдительность. Всё не так... слишком гладко, слишком легко. Что ждать дальше? Удар. Куда? Куда угодно, но скорее всего это будет уже не мелкая провокация, ведь враги копят силы слишком уж отчаянно.