Текст книги "Лисы взрослым не игрушка (СИ)"

Автор книги: Анна Бегун

сообщить о нарушении

Текущая страница: 12 (всего у книги 18 страниц)

Чёртов Зверь. Сопротивляться нет сил. Даже траум не в силах сдержать его нрав!

Тупое животное желание.

Тупое животное.

– Полнолуние, – тяжело дыша, сказал Сириус, через несколько минут взяв себя в руки. – В полнолуние всегда трудно.

Осторожно опустив меня на ноги, он упёрся ладонью в стену.

– Прости, – прошептала я. Губы гудели от прилившей к ним крови.

– Нет, это ты прости меня, – покачал головой Толль. – Я должен поддержать тебя. Ведь мы с тобой – одна стая. Вместо этого взбесился, как подросток.

И он снова поцеловал меня в губы, но на этот раз – нежно.

Глава 19. Бал

Задумка Ноя была проста до безобразия. Студентов младших курсов обычно не пускают в закрытую секцию библиотеки, за исключением некоторых особенных мероприятий. Например, там происходит вручение наград за успехи в учёбе, а некоторые преподаватели спецкурсов проводят отдельные уроки. Сразу после праздника смены года – традиционный конкурс на лучшую пару, испытания которого не сильно меняются год от года. И, если повезёт, то уже через неделю мы сможем добраться до нужного заклинания. Неделя позора – и мы на шаг ближе к излечению. В случае успеха можно будет перевестись в другую академию и забыть все это, как страшный сон.

– И всё равно, не нравится мне эта идея, – ворчал Толль, стоя на низеньком табурете с расставленными в стороны руки. Салли бегала вокруг него с булавками в зубах и корректировала форму длинного тонкого камзола из лёгкой ткани благородного бордового цвета, который мы стащили в костюмерной Одувашки. – Ну какой из меня этот… как его…

– Обольфифель, – подсказала Салли, примеряясь, какой формы воротник будет смотреться на нём лучше.

Я же наблюдала за превращением вампира в принца со своей кровати и время от времени невольно касалась пальцами губ. Тот последний поцелуй прошедшим вечером – он был совсем не похож на то, что порой позволял себе обнаглевший Толль. У меня никогда не было проблем с излишней скромностью: бывало порой, что в день знакомства доходило и до постели, но почему-то в этот раз я засмущалась и, неловко попрощавшись, выбежала из комнаты своего товарища. С тех пор общение между нами было спокойным и по большей части отдавало формальностью.

Телефон в руке завибрировал. Оторвав взгляд от непривычно улыбающегося Сириуса, я открыла сообщения.

Ной:

Есть новости?

Я:

Лёд тронулся. По крайней

мере, убить тебя он уже не

хочет. Наверное.

Ной:

А как насчёт задачи?

Я:

Пока сопротивляется. Но

вяленько. Не хочет, видите

ли, татуху свою открывать.

Ничего, думаю, к вечеру

будет готовенький.

Ной:

Как думаешь, справится?

Может, напоить его для

верности?

Я:

Он и так с трудом себя

в руках держит. Если сорвётся,

голосов нам точно не видать.

Да не дрейфь, тут такой

красавчик получается, что

все в восторге будут. Если

только сам не начнёт чудить.

– Рус, ты зря в себя не веришь, – проговорила я, переводя на него взгляд. Сириус вообще одевался так, что хоть сейчас на бал, но камзол делал его особенно элегантным, торжественным и… богатым. Крупные пуговицы, зауженная талия и широкие полы до колена, а венчает образ лаконичный воротник-стойка. – О, давай на тебя ещё сапоги с высоким голенищем наденем? Ну, те, по колено, в которых ты на конюшни ходил. Вообще отпад будет!

Толль поморщился:

– В них жарко.

– И что? Ты вроде на факультете общей магии учишься. Что по магии состояний получил?

– Трояк, – хмуро ответил он. – По твоей милости, между прочим, всё свободное время на отработку уходило.

– Ты стрелки-то не переводи, недоучка, – я улыбнулась с особым удовольствием смакуя последнее слово. – Мог бы просто охлаждать себя по мере необходимости. Странный ты, волшебный сон контролировать умеешь, а ноги в сапогах охлаждать – нет.

– Не пригождалось. В своём арсенале держу только самое нужное и полезное. В отличие от некоторых.

Я показала ему язык, и в этот момент Салли взмахнула руками:

– Готово! – торжественно сообщила она, стягивая с Толля камзол. – Думаю, за час управлюсь.

– Отлично, – кивнула я и повернулась к рухнувшему рядом Сириусу: – Серьёзно, чего ты переживаешь? Что тебя бояться перестанут?

– Да девчонки пищать будут, – подала голос усевшаяся за швейную машинку Салли, – когда поймут, что за ними ухаживает гроза Академии Сириус Толль!

– Гроза Академии, сын банкира Толля, – поправила я, и Рус поморщился в ответ:

– Можно хотя бы это не упоминать?

– Не поможет, – снова вклинилась моя соседка. – Кто-нибудь точно давно тебя узнал, слух расползётся мгновенно, если ещё не.

– Да ну вас, бабы, – проворчал он, лёгким движением поднялся на ноги и направился к двери. – С вашего позволения. Встретимся на балу.

Остановившись на пороге, он с самым серьёзным выражением лица поклонился нам и, не задерживаясь более ни секунды, вышел из комнаты.

– Да нормальный парень, – хмыкнула Салли, когда шаги в коридоре затихли. – Что за ужасы ты мне про него рассказывала…

Я усмехнулась и промолчала. С того дня, как мы встретились на озере, Сириус всё лучше сдерживал свои эмоции. Конечно, научился он не сразу, постепенно. В первый день наказания, на конюшнях, чуть не угробил нас всех только лишь потому, что я его обозвала слабаком. А сейчас – вон – терпит. Ноя терпит. Меня терпит. И даже стихии перестали бить из него фонтаном чуть что.

– Что ж, будем надеяться, он нас не подведёт, – пробормотала я, открывая новое сообщение.

Ной:

Не забудь прийти пораньше.

Через час сбор и перекличка.

Я:

Поняла. Зайдёшь за мной?

В актовом зале уже бурлила жизнь. Посторонних пока не впускали, зато организационные вопросы решались буквально на лету, и люди чуть не сбивали друг друга с ног, перекрикивались, кричали в телефонные трубки и, в конце концов, устанавливали декорации.

– Какая безвкусица… – протянула я, осматриваясь. Зал было не узнать: бело-розовые шарики, изображения белых голубей, бесконечные розы и гирлянды. – А ничего, что я в зелёном?

– Что плохого в зелёном? – уточнил Ной, бросив быстрый взгляд на мой наряд.

– То, что цвет обстановке не соответствует. Кажется, нужно было в свадебном платье приходить.

Мой спутник улыбнулся и ускорил шаг, чтобы не столкнуться с несущими белую колонну парнями.

– С ума сошли, – покачала я головой, догоняя его.

– Ной! – окликнул незнакомый мне парень. Невысокий, коренастый и улыбчивый. Судя по сверкающему серебристому костюму, либо участник, либо ведущий. Новый комментарий о тотальной безвкусице я предпочла засунуть поглубже. – А ты тут какими судьбами? Участвуешь что ли? О-о-о, поздравляю! Это, никак, та самая Лисичка?

– Но-ой? – угрожающим тоном протянула я, глядя на него исподлобья.

Стихийник приложил руку ко рту, словно стараясь говорить так, чтобы мне не было слышно, и деланно приглушённым голосом сказал:

– Она бесится, когда её так называют. Так что зови её Лисой почаще.

– Ной! – я дёрнула его за рукав чёрного фрака, а он в ответ показал язык.

Незнакомец рассмеялся.

– Да вы идеальная парочка! Позвольте представиться: Валли Кирк. МедФак, третий курс. Мы с Ноем, – он хлопнул моего спутника по плечу, – старые друзья, и он много о вас говорил.

– Лисанэтта Блик. Можно на «ты». И зови меня Нэт.

После короткого ничего не значащего диалога, мы с Ноем пошли дальше, за сцену, чтобы подтвердить своё участие, а Валли отправился искать свою пару.

– Он же медик, – прошептала я, убедившись, что никто не слушает.

– Ну, и? – не понял Ной.

– Третий курс. Последний.

– И?

– Он может достать траум!

Ной замедлил шаг и несколько секунд смотрел мне в глаза, забыв следить за дорогой.

– И что? – продолжил он гнуть свою линию после того, как я дёрнула его за рукав, чтобы не столкнуться с девушкой, которая очень внимательно смотрела на потолок.

– Да как что! Он же снимает… симптомы.

– Я знаю. Как нам поможет то, что Валли медик?

– Можно попросить его достать порошок.

Ной посмотрел на меня, как на сумасшедшую.

– И как я это ему объясню? Скажу, что подсел? Или «у одного моего друга ломка, срочно надо достать»?

Я прикусила губу и замолчала. Возвращаться за дозой к Кайлу не было ни малейшего желания, особенно после бурной реакции Толля. Тогда, слава богам, всё закончилось без потерь, но я ещё помнила, как он разозлился, узнав про траум. И если сложить это с бешенством относительно моей близости к Кайлу, можно получить такую гремучую смесь, страшно подумать. А порошка у меня всего на несколько дней.

– Так-так-так, ты ж участник? – обратилась к Ною девушка в узких очках, когда мы обогнули сцену. Она лишь на мгновение подняла на нас глаза, после чего уткнулась в бумаги, которые держала в руках. – Имя напомни.

– Ной Страйк.

– Спутница?

– Лисанэтта Блик, я же всё в анкете указал!

Девушка бросила на него острый взгляд и сдержанно улыбнулась.

– Вдруг что-то изменилось. Всякое бывает, знаете ли, – и, резко обернувшись, подняла голос: – Дэн, сколько раз повторять, колонны ставь ближе к краям, а то все не влезут! У нас двадцать пар, сам подумай!

– Хорошо, – снова вернулась к нам девушка. – Значит, слушайте. Далеко не уходите, главный вход открываем уже через… полчаса. В это время вы должны быть здесь, – она ткнула ручкой вниз, указывая себе под ноги. – И нечего сверкать своими красивыми мордами перед зрителями раньше времени. Мы за честное голосование. Всё поняли? Отлично. Когда все соберутся, мы погасим свет, включим софиты, и вы выходите только когда вас позовут. Всё поняли? Отлично. Только когда позовут, не раньше. Всё поняли?

– Да поняли, поняли! – не выдержала я.

– Отлично, – кивнула девушка и, уткнувшись носом в бумаги, не прощаясь, ушла.

– Нервная какая-то, – заметила я, провожая её взглядом.

Ной мягко улыбнулся:

– Это президент студсовета. Она ответственна здесь за всё вообще.

– А почему не кто-нибудь из профессоров?

– Так это ж студенческая инициатива. Скажи спасибо, что они разрешают это всё проводить. В ограниченной секции библиотеки, например.

***

Сириус стоял у окна этажом выше актового зала. На улице уже стемнело, и снова поднялась метель, закруживая крупные хлопья снега вокруг ярких магических фонарей. Прислонившись лбом к холодному стеклу, он поднял палец, направил через него тоненькую нить силы и поймал одну из снежинок. Та зависла в воздухе, словно в невесомости, игнорируя ветер и отскакивающих от неё подруг. Толль выдохнул, оставив на стекле белое, быстро сужающееся пятно. Внизу уже было шумно: гремела музыка, слышались голоса и смех, время от времени проскакивал задорный голос ведущего, накалявшего обстановку. А здесь, в пустом коридоре было тихо и уютно, как может быть уютно только в пустом коридоре родной академии.

Щелчком отправив снежинку в полёт, Сириус со вздохом развернулся. Салли велела заходить, когда все затихнут. Одновременно с объявлением пар. И пройти через весь зал, к самой сцене, привлекая как можно больше внимания. Спорить он не стал: затея показалась ему дельной, и образ даже чем-то нравился. Девчонка была в восторге от того, что Толль некогда ходил по морю, и предложила создать не просто образ принца, но – принца-пирата. Камзол вписался идеально. Волосы она заставила его откинуть вправо, открыв взорам татуировку. Сириус сопротивлялся, он чувствовал себя голым, но Салли была непреклонна.

«Вот почему рыжая не может быть, как она? – раздражённо думал Толль, создавая из окружающего воздуха почти настоящую ручную птицу, которую в море использовали в качестве вперёдсмотрящего. – Спокойная, вежливая. Весёлая. Не огрызается чуть что. У всех бы нервы целее были.»

Закончив работу, он оглядел полупрозрачную поделку и усадил птичку на плечо. До выхода осталось всего несколько минут. Пора спускаться.

К двери Сириус подходил почти в полном одиночестве. Редкие запоздавшие буквально пробегали мимо, удивлённо оборачиваясь, и даже останавливались около двери, на секунду задерживали на нём взгляд, и только после этого спешили внутрь. Рус глянул на окно: в отражении шёл настоящий Толль. В каждом движении просматривалась порода. Он моргнул и снова устремил взгляд вперёд. Ему и так пришлось вспомнить ненавистного отца, ненавистные приёмы, ненавистные, но обязательные уроки танцев с этой… этой!..

Толль глубоко вдохнул, стараясь не реагировать на воспоминание. Учитель говорил: главное – сердце. Если спокойно сердце, спокоен и ты. Спокоен ты – спокойны стихии. Замедляй сердце, словно поспешившие часы – в этом залог спокойствия. Сосредоточившись на сердце, он коснулся его силой и представил, что придерживает секундную стрелку. Стало легче.

Подойдя к двери, он взялся за ручку и замер в ожидании. Мимо пронеслись две хихикающие девчонки. Увидев Сириуса, они замолчали, удивлённо посмотрели на него, пожали плечами и, снова захихикав, вошли внутрь.

Глубоко вдохнув, Толль снова замедлил сердцебиение, как вдруг все звуки стихли. Музыка перестала греметь, голоса смолкли, и в щели между дверьми погас свет. В следующее мгновение загорелись разноцветные гирлянды, которые теперь создавали приглушённое, романтичное освещение. Не дожидаясь, когда ведущий начнёт свою речь, Сириус распахнул обе двери резким ударом левитации и застыл на несколько секунд, ловя на себе десятки, если не сотни, взглядов. Он выждал театральную паузу (хоть раз в жизни пригодились эти дурацкие занятия!), сделал твёрдый шаг вперёд, затем второй, захлопнул двери и, наконец, склонился в самом красивом поклоне, на который только был способен.

Зал наполнился возбуждённым шёпотом.

Глава 20. Отбор

Сириус медленно обвёл взглядом присутствующих, выпрямился, посадил обратно вспорхнувшую было птичку, сотканную из плотных воздушных масс, и в этот момент загорелись софиты. Заиграла торжественная музыка, на сцену вышел ведущий – студент пятого курса факультета социальной магии. Но даже его усыпанный блёстками зелёный костюм не смог заставить публику полностью переключить внимание на сцену. Люди то и дело крутили головой, пытаясь уследить и за шествующим через зал Толлем, и за происходящим под светом софитов.

– Всем привет! – пророкотали усилители звука под аплодисменты зала, и ведущий замахал рукой. – Привет-привет-привет, здр-р-равствуйте! С вами снова я, Мило Врак, или Вило Мрак – кому как больше нравится, – с кем ещё не знакомы – привет! С кем знакомы – тоже привет! Какие вы все красивые сегодня, просто глаз радуется. Ни для кого не секрет, ради чего мы здесь собрались, а потому не буду томить! Под бу-у-у-урные аплодисменты встречаем! Под номером один: Лили Май и Гарс Тэйе!

На сцену поднялись двое: девушка в сиреневом платье с белыми бантами и парень в элегантном белом костюме с сиреневым платком на шее. Оба улыбались чуть ли не до ушей, а парень держал высоко над собой табличку с цифрой «1». Несколько секунд они удерживали внимание Толля, но ведущий тут же объявил следующих двоих, и пары выплывали уже нескончаемым потоком. Сириус навострил уши, пытаясь запомнить, на кого публика реагирует наиболее громко. Хотя бы несколько голосов фаворитов надо перетянуть на себя.

Ной с Нэт шли под номером семнадцать, и общительность стихийника явно сыграла им на руку: почти половина присутствующих биологов разразилась задорным улюлюканьем. Сириус невольно прищурился, увидев, как естественно они смотрелись вдвоём, как легко Лисанэтта держала под локоть своего друга, и если бы не крайне сдержанная улыбка на губах рыжей, Толль непременно прямо в этот момент всё бросил бы и ушёл, хлопнув дверью не тише, чем при входе.

Оценив положение, он выдохнул с явным облегчением: шансы есть. Даже если провалит свою миссию – всё равно есть.

– Вы только посмотрите, сколько у нас в этом году участников! – воскликнул Мило Врак после того, как все заняли свои места на сцене. – Сорок человек, целых двадцать пар претендуют на звание самой любящей, самой понимающей, самой нежной и самой прекрасной!

Под конец фразы он уже еле перекрикивал толпу, а потому с игривым выражением лица опустил микрофон и внимательно осмотрел присутствующих.

– Предварительный этап нашей гонки, – продолжил он, дождавшись тишины, – интервью! Посмотрите внимательно на наших чудесных конкурсантов. В этом году к первому этапу будет допущена только половина. Ровно половина – десять пар, набравших больше всего голосов смогут продолжить битву за главный приз – романтическую поездку на двоих! Однако!.. В этом году вместе с главным призом победители получат бонус, комплимент от организатора – настоящий эликсир любви!

Толпа возбуждённо загомонила, а Сириус поморщился: какая-то чушь, а не приз.

– Никогда ещё отбор не был таким жёстким. И только от вас, – ведущий указал пальцем на публику, – зависит, кто из них пройдёт! Поприветствуем участников ещё раз!

Зал захлопал. Толль моргнул и обернулся в поисках первой жертвы. Глаз упал на стайку из четырёх девушек, бурно что-то обсуждавших. Они вяло хлопали вместе со всеми, и не проявляли слишком большого интереса к речам сверкающего Врака. От лёгкого, едва заметного взмаха рукой птичка, сидевшая на плече Сириуса, вспорхнула, сделала несколько петель вокруг каждой из выбранных девушек и в конце концов приземлилась прямо на голову одной из них. Та замахала руками, не понимая, есть там ещё птичка или нет, а остальные хохотали, так как призрачному пернатому не было никакого дела до проносящихся сквозь него женских ладошек.

– Ох, простите, леди, – Сириус подошёл к девушкам и с лёгкой полуулыбкой протянул руку к пострадавшей. – Позвольте, я?

Птичка тут же взмахнула крылышками и с лёгкостью переместилась на вытянутый указательный палец хозяина, после чего тот усадил пташку обратно на плечо.

– Прошу его извинить, он без ума от красивых женщин, особенно если они чудесно пахнут, – Толль «почесал» питомцу грудку. – Он, наверное отвлёк вас? Сейчас ведь будет самое интересное.

На сцене тем временем ведущий рассказывал про каждую пару: кто где учится, сколько лет, какой вес и рост (будто это кого-то интересовало), после чего позволял конкурсантам рассказать историю своей любви.

– Да что там интересного, – хихикнула одна из незнакомок, с любопытством рассматривая птичку. – Всё равно выбирать будут своих друзей, а мы никого из них не знаем.

– А парни там все заняты, так что красавчиков выбирать толку нет, – подхватила вторая.

Сириус рассмеялся. Коротко, расслабленно, как учила мать. Представитель семьи должен смеяться над шутками своих партнёров, и делать это как можно более естественно и непринуждённо.

– И то верно. Хотя, думаю, после конкурса от этих пар и половины не останется. Будут выяснять, кто виноват в проигрыше – и разругаются.

Девчонки загомонили, бурно обсуждая такой вариант, и Толль на секунду отрешился от них, очередь Нэт должна была подойти ещё нескоро, и она шептала что-то на ухо Ною, отчего казалось, что они и в самом деле пара влюблённых.

– Вот эти, например, – он кивнул в сторону сцены. – Где девчонка рыжая в зелёном платье. Даю девять против одного, что они и до конца конкурса вместе не протянут.

Девушки заинтересованно переглянулись.

– Это почему? – спросила та, на которую садилась птичка.

– Да вы сами посмотрите, – улыбнулся Толль в ответ. – Она – невысокая, простенькая. Я, кстати, слышал про неё, она недавно побила Кит Покс. Знаете? Бедняга до сих пор восстанавливается. А вот с парнем я знаком лично. Весьма неглуп, потомственный маг стихий, семья обеспеченная, карьерные перспективы серьёзные. Не знаю даже, почему он решил с ней встречаться. Нет, я уверен, расстанутся.

– А он симпатичный, – заметила одна.

– И высокий, – вторила вторая.

– А ещё, – вкрадчивым голосом заметил Толль, – он занимается боевыми искусствами. Здесь, в академии, ходит на тренировки по липариксу, можете как-нибудь посмотреть.

Глаза у девочек так и засияли, в них появился откровенный интерес к происходящему на сцене.

– А ты за кого будешь голосовать? – спросила меченная птичкой.

– За них и буду. Любопытно, знаете, посмотреть, как разрушится их, с позволения, «любовь».

Девочки дружно хихикнули.

– Кстати, – Толль вскинул брови. – Позвольте представиться, Сириус Толль. Я с общей магии.

Он изящно склонил голову. Девушки переглянулись, выразительно вскинув брови: это имя они явно слышали, и сложно было сказать, в каком именно контексте.

– А я Кара Нил, – начала вторая, но в этот момент, повинуясь воле хозяина, птичка упорхнула, скрываясь в толпе.

– Ох, простите! – воскликнул Сириус и уже на бегу добавил: – Очень приятно было!..

В следующее мгновение его скрыла толпа, а птичка растворилась в воздухе, тут же материализовавшись на плече хозяина.

– А он классный, – донеслось до его чуткого звериного уха.

– И красивый.

– Но татуировка жуткая какая-то.

– Так он же бывший пират, ты не знала?

– Я знала только, что он из тех самых Толлей.

– Говорят, он подонок, и его бы лучше стороной обходить.

– Да сказки это всё! Поди отшил пару девчонок, а они про него слухи распускать стали.

– Нет, правда, ты же видела, какой он вежливый, внимательный.

– А почему внимательный-то?

– Потому что невнимательный не смог бы понять, что пара на грани разрыва!

– Ой, как интересно! Этот, который с рыжей, правда с ней расстанется?

– Так давайте за него проголосуем. Может, сами увидим.

– Предлагаю посмотреть на его тренировку!

– Ой, здорово! Давайте! А где и когда, вы в курсе?

– Нет…

– Сейчас посмотрю.

Сириус облегчённо выдохнул: план Салли сработал. С её слов, парень, который легко и с удовольствием говорит о чужих отношениях, почему-то вызывает у многих девушек бессознательное доверие, чем и решено было воспользоваться. Он посмотрел на часы, а затем и на сцену. Сколько девчонок он успеет обработать до конца голосования?

– Рус!

Он обернулся. Навстречу, виляя между нарядными студентами, двигалась эффектная блондинка в коротком шёлковом платье с пышной юбкой. Сириус бросил на неё всего один взгляд и, тут же отвернувшись, пошёл дальше. Он узнал бы её по походке даже если бы на голову она нацепила мешок с двумя дырками для глаз.

– Помяни дерьмо – вот и оно, – прошипел Толль себе под нос.

– Да стой же! – она уверенно догоняла его, деловито распихивая людей на своём пути. – Сто лет тебя не видела! Ты что здесь делаешь?

Сириус резко остановился и развернулся. Не успев затормозить, блондинка врезалась ему прямо в грудь и встала, как вкопанная, всего в нескольких сантиметрах.

– Хотела по привычке назвать тебя Мелким, – смешливо сказала она, глядя на него снизу вверх, – но какой-то ты не слишком Мелкий.

– Подрос немного, – процедил Толль.

– Про тебя столько слухов ходит, – она сделала, наконец, шаг назад, и оглядела его с ног до головы. – Уверена, как минимум половина из них правдива.

– Тогда тебе стоит держаться от меня подальше.

– Да брось, Рус! Первый день тебя знаю, что ли?

Она снова приблизилась к нему и внимательно осмотрела изображение карты моря на его голове.

– Море сильно изменило тебя, – протянула блондинка. – Знаешь, если бы ты был таким… тогда, то всё могло случиться иначе.

– Значит, хорошо, что я не был таким раньше.

– Не будь букой, Русь! Всё давно позади. Хотя… Я ещё подумаю. Может, если мы сойдёмся, отец примет тебя обратно в семью?

– Мне не нужна ни ты, ни семья. Я прекрасно справляюсь с собственной жизнью.

Блондинка вздохнула, но раздражаться не стала.

– Слушай, я ж тебя знаю, тебе всё это, – она обвела рукой вокруг, – совершенно неинтересно. Скажи честно, как тебя сюда занесло?

– Это не твоё дело, Кит.

– Ты прав, – легко согласилась она, с улыбкой пожимая плечами. – Будешь голосовать?

– Возможно.

– А за кого? Предлагаю вон тех, в парном костюме. По-моему, миленько, как считаешь?

Он внимательно посмотрел на старую знакомую.

– Не знаю. Мне больше нравится номер семнадцать.

– Ой, фу, – сморщилась блондинка и потёрла переносицу. – Нет, точно не за них. Мне эта рыжая не нравится.

– А мне нравится.

– Это ты её не знаешь просто! Такая мразь… Поверь, стоит слово ей поперёк сказать – не успокоится, пока со света тебя не сживёт.

– Прости, – Сириус подавил вспыхнувший было гнев и сделал шаг назад от навязчиво близко стоящей Кит. – Мне нужно идти.

– Стой, Русь! Может, встретимся? Посидим, поговорим…

Он ничего не ответил, стараясь как можно быстрее скрыться с глаз своей бывшей невесты. Наконец, Сириус достиг дальнего конца зала и, оперевшись локтем на стену, вздрогнул всем телом от накатившего отвращения. Потом подумал и усмехнулся. Уж кто-кто, а он много слов говорил рыжей поперёк. И ничего. Живой.

Толль оглянулся, блондинку рядом не обнаружил, выпрямился, поправил камзол и сотворил птичку вновь. «Не стоит с ней пересекаться, – подумал он. – А то прицепится, и снова начнёт за мной таскаться. Как вобьёт себе в голову что-то, так не отстанет.»

А Сириус, в свою очередь, не станет её терпеть. Он уже не тот маленький забитый мальчишка с белыми кудрями, каким его помнит Покс.

***

Под барабанную дробь Мило Врак в очередной раз засунул руку в коробку с цифрой семнадцать на лицевой стороне. Коробка была набита под завязку, в ней оказалось чуть ли не вдвое больше записок, чем у пары фаворитов, и меня это неслабо пугало. Откуда у людей настолько выраженный к нам интерес? Если так будет продолжаться, нас начнут рассматривать чуть ли не под микроскопом, и тогда попробуй скрой, чем занимаешься в свободное время! В толпе снова мелькнул яркий камзол Толля. Наверняка же это его рук дело, у них с Салли была целая стратегия разработана по работе с, так скажем, электоратом.

Постаравшись отрешиться от беспокойных мыслей я улыбнулась и повернулась к ведущему, который торжественно поднял над собой сложенную вчетверо бумажку.

– И, наконец! Последний вопрос, адресованный прекрасной паре Лисанэтты и Ноя! – Мило развернул бумажку и зачитал вслух, запнувшись на середине фразы: – Ной, как ты относишься к тому, что Лисанэтта спит с твоим другом?

На несколько долгих мгновений замерли в молчании все: ведущий, публика, Ной и, конечно, я сама.

Что это ещё значит? Каким ещё другом? Неужели речь про Кайла? И если да, значит, кто-то в курсе?

Только я открыла рот, чтобы возмутиться, как Мило решил первым прервать тишину:

– Вот это поворот! Страсти накаляются! Ной, как ты можешь прокомментировать этот вопрос?

Зал быстро наполнялся шумом. Я стала вглядываться в лица присутствующих, пытаясь угадать, кто задал этот вопрос, и похолодела. В дальнем конце начали раздаваться крики, а Зверь кожей чувствовал, как воздух пришёл в движение. У девушек, которые оставили волосы распущенными, локоны приподнялись наверх, некоторые с визгом придерживали юбки, которые изо всех сил задирал невесть откуда взявшийся ветер.

Толль. Надо срочно спасать ситуацию, пока…

– Мирт, – со спокойной улыбкой склонился к микрофону Ной. – Прекращай фантазировать, Нэт тебя не знает даже. – Игнорируя волнения в задних рядах, он повернулся к чуть побледневшему Мило. – Дело в том, что Лисанэтта многим нравится, и некоторые – да, Мирт, это я про тебя, – не могут смириться с тем, что она досталась мне.

– Могу их понять, – ведущему пришлось поднять голос, чтобы перекрыть женские визги, – Девушка у вас весьма и весьма заметная. Что ж, на этом мы заканчиваем интервью с парой номер семнадцать. Ной Страйк и Лисанэтта Блик! Поблагодарим их за самый необычный вопрос! А теперь переходим к паре номер восемнадцать…

– Что ещё за Мирт? – прошептала я, как только мы спустились со сцены.

– Да друг мой, ты его не знаешь, – отмахнулся Ной.

– А что это за чушь про его фантазии?

– Нравишься ты ему, вот и фантазирует, что ты с ним спишь в тайне от меня.

– В какой ещё тайне? – мой голос сорвался на тихий фальцет. – Мы с тобой не встречаемся даже! И почему он сам мне ничего не сказал о своих… фантазиях?

– Он немного стесняется.

– Чего?

– Ну… он невидимый.

Я свела брови.

– Синдром Прельса, что ли?

– Ага, – невозмутимо кивнул Ной. Потом заметил, каким взглядом я его буравила, и понизил голос: – Да нет никакого Мирта! А что я ещё должен был сказать?! Я даже не знаю, про кого речь! Про Толля, что ли?

– Да почему Толль-то? – я всплеснула руками.

– Потому что с ним ты больше всего времени проводишь, логично предположить.

– Засунь ты эту свою логику…

– Эй, голубки, – из-за декораций выскочила взволнованная Салли, – хватит отношения выяснять, там такое происходит!