Текст книги "Кольцо княгини Амондиран (СИ)"
Автор книги: Анна Стриковская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 17 (всего у книги 26 страниц)
У Дамиана в голове все перемешалось и не желало складываться в картинку.
– Ты хочешь сказать… Но Кавериско…
– Ты прав. Он не пошел по этому пути, слишком хитрый и осторожный. Он решил забирать жизненный резерв у мага, ведь у нас в молодости он легко восстанавливается и можно брать еще и еще. За время, пока я была его ученицей и ни о чем не подозревала, он создал артефакт, чтобы качать энергию жизни из живого, неповрежденного тела. Моего тела. Я потом разобралась, что и как он делал: амулет был настроен только на меня и должен был работать при…, – девушка внезапно замялась и покраснела, затем взяла себя в руки и закончила фразу уверенным, твердым голосом, – При сексуальном контакте. Для того он и женился.
Дамиан попытался представить себе нечто подобное и ему чуть не стало дурно. Вот почему эта женщина так жестко держит дистанцию с мужчинами. При таком опыте удивляться не приходится.
– Ты поэтому сбежала…
Лина услышала в голосе Дамиана понимание и ее как прорвало.
– Да, поэтому. Молоденькой девочке, только вступившей в брачный возраст, в принципе неприятно лечь в постель со стариком. Но это бы я перенесла. А вот то, что он забирал мою жизнь… Такого ни простить, ни оправдать нельзя. Это был такой ужас… Как будто из тебя высасывают все соки. Как будто все, что в тебе есть: кости, мышцы, нервы, органы – все стало жидким и вытекает из тебя, как из прохудившегося сосуда. После каждого раза я две декады лежала пластом. Уже много времени прошло, но как вспомню…
Она передернулась и побледнела. Дамиан хотел прижать ее к себе и успокоить, но не решился. Вместо этого спросил:
– Но почему он к тебе привязался? Мог бы сделать другой артефакт, настроенный на другую…
Лина расправила спину и заговорила с горечью:
– Вряд ли. Не так‑то это просто. Он на мой потратил три года, находясь все время от меня в двух шагах. Там столько ограничивающих условий… Где ему взять другую магичку – девочку для такого дела, да еще такую, которую отдали бы ему в полную и безраздельную собственность, пусть на время? Это мой отец был идиотом, а другие родители девочек с даром такого старого козла близко бы не подпустили. Он вытянул из меня много силы и подсократил этим мой век, но больше я ему не дамся.
Она поднялась на ноги и прижала к груди крепко сжатый кулачок. Произнесла, глядя прямо перед собой:
– Если Герард меня все‑таки поймает, то это будет последнее, что он сделает в этой жизни. Пусть я умру, но и он жить не будет.
Лину трясло. Казалось, еще минута, и она сорвется в истерику. Она выговорилась, но все равно не смогла успокоиться, слишком сильна была боль и слишком велика угроза. Советнику было ясно, что она не тот человек, чтобы орать, рыдать и биться. Но выплакаться ей надо. Дамиан поднялся, приблизился к магичке и обнял ее, прижал к себе, стал гладить по волосам и спине, приговаривая:
– Поплачь, поплачь, девочка, тебе станет легче. И не бойся – я не дам тебя в обиду. Мы не дадим. Эта сволочь сдохнет раньше, чем дотронется до тебя хоть пальцем.
Его слова как будто открыли невидимую заслонку: из глаз девушки потекли слёзы. Она прижалась к груди мужчины и поливала его рубашку, пытаясь спрятать свое лицо. Лине одновременно было стыдно, что она как дура разревелась при постороннем, и приятно, что советник так воспринял ее слова.
Она не обольщалась: когда дойдет дело до схватки, у мага перед обычным человеком всегда будет огромное преимущество, даже у такого, как Кавериско. Его можно задавить количеством, но для этого нужна сотня, хорошо, минимум полсотни людей. Один Дамиан ничего не сможет противопоставить магии, да и весь отряд в полном составе тоже.
Надежда только на Тину и на Стефана. На Тину больше. Она, конечно, по специальности целительница, существо в основном доброе, но если ведьму разозлить, то даже страшно себе представить, что она может наворотить. Тут главное самим в живых остаться.
А Дамиан… Что он может против магии?
Но несмотря на то, что Лина видела ситуацию в истинном свете, желание Дамиана защитить, помочь тронуло ее до глубины души. Она все это время видела в нем ум, организационные способности и прочие добродетели идеального руководителя, а сейчас вдруг он открылся ей совсем с другой стороны. Тот, кого она считала суровым, расчетливым и по большому счету бездушным, был совершенно нормальным человеком, не чуждым благородных порывов и светлых чувств. Не нужно было быть магом – менталистом, чтобы понимать: Дамиан вполне искренне ей сочувствует.
Советник же прижимал женщину к своей груди, ощущая, как стекают по ее щекам на его рубашку горючие слёзы, и в душе поднималось что‑то такое, чему он сам не мог найти названия.
Он отошел от костра и отправился за Линой именно потому, что не мог смотреть на бурный флирт Ромуальда с красавицей – ведьмой. Тина понравилась ему еще тогда, когда он ничего о ней не знал. Кроме красоты, в ней он видел то, что соответствовало его представлениям об идеальной женщине.
С молоком матери Дамиан всосал представление о женщине как о существе слабом и нежном, нуждающемся в защите, которую он, мужчина, должен ей предоставить.
До недавних пор ему казалось, что под это определение подходит Тина. Образ, который она создавала, как раз соответствовал представлениям советника об идеале. Нежная, хрупкая, недалёкого ума, зато ласковая и страстная, и это в сочетании с выдающейся красотой. Просто совершенство.
Только вот несмотря на постоянно отыгрываемую роль легкомысленной глупышки, Тина оказалась существом значительно более неуязвимым, чем ее с виду такая сильная подруга.
Так что золотистый флёр очарования, окружавший молодую ведьму, в глазах советника практически померк и растворился. Теперь он гораздо лучше видел настоящую Тину и ее очарование с каждым днем действовало на него все меньше, что пугало и злило советника. Он и от костра отошел для того, чтобы не видеть, как красавица разрушает созданный им образ, беззастенчиво флиртуя с князем, которого она даже не уважала. В последнем у советника сомнений не было.
Дамиану никогда раньше не приходилось иметь дело с ведьмами и он не знал, что это за птички и с чем их едят. Изящная, хрупкая, восхитительно беззащитная Валентина Скарель оказалась вооружена против превратностей судьбы значительно лучше, чем целый отряд императорской гвардии. Сама слабость в Тинином исполнении была всего лишь ловушкой для раззявивших рот на ее прелести мужчин. Операция по добыванию Ромуальдова родового артефакта показала это как нельзя лучше.
Лина до этого момента казалась ему скорее сгустком интеллекта и воли, в ней не был места мягкости, слабости. Она не нуждалась в защите, скорее была готова защищать сама. Ромуальда, например.
И тут она внезапно из железной барышни и великолепного профессионала на его глазах превратилось в существо гонимое, страдающее, но стойкое, достойное сострадания и восхищения. Когда она сказала, что готова умереть сама, чтобы не дать Кавериско торжествовать, у Дамиана болезненно сжалось сердце. Впервые в жизни он подумал: а так ли важно, чтобы женщина была слабой и беззащитной, если в девяноста процентах случаев это все равно игра? Возможно, мужчине больше подойдет та, кто может встать с ним рука об руку?
* * *
Лина не дала ему долго задумываться. Минута слабости закончилась, слёзы высохли и она оторвалась от груди советника. Он поразился, как качественно артефакторша справилась с собой. Глаза чуть припухли, это верно, но в остальном никак нельзя было заподозрить, что девушка только что дала волю эмоциям и рыдала как малое дитя.
Она дернула Дамиана за рукав.
– Пойдем, там уже должны были приготовить поесть. И прости, я что‑то расслабилась. Не говори никому, что я ревела, ладно?
Дамиан сжал ее маленькую ладошку в своей.
– Договорились. А ты успокойся: мы что‑нибудь придумаем.
С этими словами они вышли на полянку у реки и увидели, что диспозиция изменилась. Ромуальд, видимо, все спел и перешел к более активным действиям, а ведьме это не понравилось. Сейчас она гоняла его по полянке, размахивая пустым мешком из‑под муки и шипела, как змея. Совершенно не готовый к такому князь бегал от нее и уворачивался, но, судя по обсыпанной мукой спине, не слишком удачно.
Удивительно, что оба не забывали о конспирации и носились по полянке практически молча. Еще вчера Роберт прочел всем лекцию о правилах поведения в горах и велел не шуметь, так что и Ромуальд, и Тина старались как могли. Еще удивительнее было то, что все наемники и Стефан оставили князя наедине с ведьмой и даже не пришли полюбоваться на забавную сценку. Их тихие голоса и всхрапывание лошадей доносились с речки, с той стороны, откуда они пришли. Видно, Роберт Данцер сообразил и отправил свой отряд ухаживать за конями. Пусть князь сам разбирается со своей красоткой.
Он‑то думал создать Ромуальду благоприятные условия для ухаживания, но что‑то пошло наперекосяк. Иначе почему ведьма стала гоняться за пылким любовником с грязным мешком наперевес?
Тина, увидев подругу, остановилась, опустила свое оружие и стала объяснять:
– Ты представляешь, он ко мне полез! Вот прямо допел свою дурацкую песенку и давай хватать за части тела! Белым днем, при всех! Совсем стыд потерял! А мы еще ради его дурацкого кольца жизнью рисковали! Было бы ради кого!
Несмотря на то, что ведьма говорила тихо, почти шептала, ее голос раздавался над полянкой как набат.
Ромуальд перестал убегать и теперь осторожно отряхивался от муки, косясь на ведьму: вдруг ей вздумается снова его погонять.
Дамиан застыл как изваяние. В сущности, сцена вышла безумно смешной, но настолько неожиданной и странной, что смех просто застревал у советника во рту, а глаза сами лезли на лоб.
Зато Лину открывшаяся картина нисколько не удивила. Она плюхнулась на попу и закрыла лицо руками. Можно было подумать, что она снова рыдает. Но когда отмерший наконец Дамиан опустился рядом с ней на колени, чтобы успокоить, то понял, что девушку душит смех.
Тина вдруг замолчала и внимательно обозрела подругу и советника. Затем лицо ее изменило выражение с возмущенного на таинственно – задумчивое и она отбросила мешок в сторону. Следующая реплика полетела в сторону затаившегося в кустах князя:
– Ладно уж, вылезай, так и быть. И зови людей, еда давно готова.
Стрельнув еще раз глазами в сторону Дамиана, она развернулась и, покачивая бедрами, устремилась к реке.
Лина, вытирая с лица слезы, выступившие уже от смеха, подскочила к стоявшему прямо на поляне без всякого костра котелку и принюхалась. Подруга была права: похлебка уже сварилась. Несмотря на запрет на магию Тина умудрилась закольцевать какой‑то поток, идущий через почву, и сделать так, чтобы он грел воду.
Умница. При такой методике энергия не выплескивалась в пространство, а именно по выбросам силы их мог засечь Кавериско. Но Тина решила, что дым костра – более существенный признак, а ловить их будут в основном люди без дара.
Тем временем Дамиан подошел к вылезшему из кустов Ромуальду и спросил на ухо:
– Что это только что здесь было?
– Не знаю, – жалобно заблеял тот, – Я спел Тине новый романс, а когда она сказала, что он очень мил, обнял ее за плечи и предложил сложить в ее честь еще хоть целый десяток. Только вот сидеть было неудобно, поэтому я неловко повернулся, стал заваливаться и совершенно машинально схватился за… Ну, в общем, за Тину. Никогда не думал, что это изысканное создание в единый миг превратится в разъярённую фурию. Остальное ты видел.
Дамиан покачал головой. Как всегда, Ромуальд поторопился и был настолько неловок, что разозлил готовую сдаться даму. Проклятие, что ли, над его князем? Никак у него личная жизнь не желала складываться. Конечно, пустоголовых красоток, мечтавших залезть в постель к Ромуальду всегда было полно, но вот романтичного художника и музыканта они интересовали только как разовые приключения. Он с юности мечтал о даме с умом и душой, а такие от него шарахались как демоны от заклинателей. Даже глупая Азильда не прониклась чувствами к своему идеально красивому, богатому, знатному и знаменитому на весь белый свет мужу.
Судя по заданному вопросу, Ромуальд размышлял о том же:
– Дамиан, что со мной не так? Почему они все меня отвергают? Я же не урод какой‑нибудь, не сволочь, не хочу их обидеть, наоборот…
Советник вспомнил, как горели глаза у Тины, когда он оставлял их с князем. Ему тоже казалось, что она не прочь, а вот поди ж ты…
– Может, ты находишь неудачные место и время? Прости.
У Ромуальда действительно был талант заводить ненужные разговоры в неудачные моменты. Вот как сейчас. Князь хотел поговорить о девушках, а к ним с советником как раз подошла Лина с похлебкой, которую увлеченный своими переживаниями Ромуальд попросту не заметил. Зато увидел Дамиан.
Он забрал протянутые ему и князю две миски и повел друга на бережок, туда где до этого сидел с магичкой. Кажется, настало время поговорить. Только по дороге успел спросить Данцера:
– Когда мы выдвигаемся?
Тот потер переносье.
– Попозже, друг мой, попозже. Торопиться не стоит. Солнце должно опуститься ниже и тени стать длиннее. Тогда под их прикрытием мы сможем подойти к дороге и мостам достаточно близко и увидеть, ждут нас там или нет.
– У вас есть конкретный план?
– Планов несколько и выбор зависит от того, что мы там увидим.
Дамиан кивнул и догнал Ромуальда, который уже нашел удобное место для разговора. Ровно то же, где еще недавно сидела Лина. Он встретил друга вопросом:
– У тебя опять нет времени меня выслушать?
А ведь точно. Почти на протяжении всей экспедиции Дамиан избегал задушевных разговоров с Ромуальдом. Он их и в обычное время не жаловал, считая пустой тратой времени, а в условиях, когда требовалась строжайшая конспирация, взял обыкновение просто затыкать князя, объявляя, что сейчас на это нет времени. Но тут уж было не отвертеться, поэтому он ответил с усмешкой:
– Для разнообразия есть. Роберт сказал, что мы выходим позже. Так что говори, что хотел. Опять тебя девушки не любят?
Ромуальд иронию проигнорировал.
– Вот смотри: Лина с самого начала была со мной милой и доброй. Конечно, она не потрясающая красавица, зато у нее другие достоинства. Ум и всякое такое… Мне казалось, что я ей нравлюсь. Но когда я попробовал с ней…
– Ты к ней лез?
Дамиан был в шоке. Приставать к женщине – главному исполнителю в твоей игре, которая может стоить тебе не только княжеского венца, но и жизни! Этого он не мог понять.
Ромуальд смутился.
– Ну, не то чтобы лез. Еще там, в Стомбире, в гостинице, в первый день я попытался с ней поговорить…
Дамиан прекрасно себе представлял, как Ромуальд в этих случаях разговаривает. Вломился к девчонке и попробовал завалить в кровать. Но не стал напрямую упрекать князя, все равно дело уже сделано, не исправишь. Спросил только:
– Ну и как?
– Никак. Сначала она отвечала на мои поцелуи и была непрочь… Но вдруг оттолкнула меня и отвергла. Выгнала.
А вот это уже интересно.
– Чем мотивировала?
– Сказала, что ей нельзя. Что по контракту с этим Кавериско она должна хранить ему верность. Вроде если она нарушит, то умрет в мучениях.
– Ну вот, она тебе все объяснила. Вряд ли найдется девушка, готовая рисковать жизнью ради времени, проведенного с тобой в постели.
Ромуальд поднял на друга свой коронный взгляд больного олененка:
– Она врала! Врала! Я сразу почувствовал! Просто я ей не нужен. И сейчас то же самое. Тина была так возбуждена, она просто пылала. Она же ведьма, ей нужен мужчина, а она уже столько времени одна. Но стоило мне просто попробовать… Ты видел, что получилось. У меня такое чувство, что она отказала лично мне! Будь на моем месте ты, Стеф или даже любой из наемников, реакция была бы другой. Они не хотят лично меня! Что это? Азильда меня прокляла, как думаешь?
Дамиану ничего не оставалось, как пожимать плечами, пытаясь успокоить друга.
– Ну что ты, Ром, не надо так. Не переживай. Девчонки просто очень ответственные, причем обе. А для профессионала в процессе выполнения заказа любовная связь с заказчиком неприемлема. Так что потерпи. Вот вернемся в Амондиран, там продолжишь свои ухаживания.
– А если не вернемся?
Вопрос Ромуальда почти выбил Дамиана из колеи. Он и сам об этом думал, вернее, начинал и тут же гнал вредную мысль прочь. Но сейчас его долг требовал вселить в князя уверенность в благополучном исходе дела, поэтому он преувеличенно спокойно сказал:
– Вернемся, куда денемся. Так вот: когда уже будем дома, обрати внимание: не стоит таких девушек сразу, без подготовки тянуть в кровать. Они не шлюхи и не придворные искательницы богатых мужей. Их любви имеет смысл добиваться.
* * *
Похлебка давно была съедена, разговоры переговорены, а Данцер никак не командовал трогаться с места. Дамиана это страшно нервировало и он решил провести небольшое совещание. Так, чтобы язык размять и отвлечься.
Для начала предложил Роберту озвучить свои варианты плана. Вдруг кто‑нибудь придумает что‑нибудь более практичное.
На совещание он позвал мага и обеих девушек. Лина приняла участие, а Тина наотрез отказалась.
– С этим – к нашей Эммелине. Это она у нас, не продумав, шага не сделает. Я девушка спонтанная, сама не знаю, что в следующую минуту учиню. А уж планы строить просто ненавижу: все равно все срабатывает не так, как задумано.
Такой ответ советника не удивил. Он и предложил‑то просто для проформы. Зато Данцер, услышав ответ ведьмы, рассмеялся. Тина ему нравилась, но звать ее на совещание он считал глупостью. Хорошо, что девушка сама также думает. Он бы и князя не стал звать, но тут уж делать было нечего: тот вовсе не был с себе так самокритичен, как легкомысленная ведьма.
Когда Роберт, Дамиан, Стефан, Ромуальд и Лина собрались в кружок, начальник отряда выложил им свои соображения. Очень скоро впереди должна была показаться главная дорога, та, что вела вдоль гор в Сальвинию, вернее, в город Камбру на границе. Если их стерегут, то только там.
С моста хорошо видно, что творится внизу, поэтому Роберт и ждал второй половины дня. Солнце садится за горами, поэтому в это время тени будут скрывать беглецов, если они себя ничем не выдадут. Трудность состоит в том, чтобы разглядеть тех, кто будет их высматривать с дороги.
Лина вздохнула и призналась, что у нее есть с собой подзорная труба. Положила в последний момент, просто так, на всякий пожарный. Нет, она не магическая, самая обыкновенная. Если Роберт сумеет ею воспользоваться, она будет только рада.
А если он увидит на дороге тех, кто их караулит? Что тогда?
Данцер прищурился, как бы сомневаясь, готовы ли его спутники услышать то, что он сейчас скажет.
– С того места, к которому я вас веду, должны быть видны все пять мостов. Крайние – плохо, но благодаря Лине у нас есть подзорная труба и мы сможем разглядеть, все ли мосты охраняют.
Дамиан сразу понял, куда клонит Данцер.
– Предлагаете идти под тем мостом, где нет охраны? А если охрана есть на каждом мосту. К тому же… вы уверены, что везде можно пройти?
Командир отряда грустно вздохнул.
– Не уверен. Про два моста это точно известно, а про три других сведений нет. Поэтому я предлагаю обманный маневр. Если на дороге нас ждут, я смогу увести погоню.
– То есть нам придется разделиться? – сразу все поняла Лина.
Роберт кивнул.
– Да, и боюсь, что больше мы не встретимся. А еще нам придется увести всех лошадей и вы пойдете через горы пешком.
– Хорошо, что мы заранее об этом узнали, – прокомментировал Дамиан, Такой маневр не провести без подготовки. Что вы предлагаете, Роберт?
Данцер рассказал свою идею и Дамиан отметил, что не зря из всех предложений выбрал именно этот отряд и этого предводителя. Все было продумано до мельчайших подробностей. Пока сам Дамиан и все остальные восхищались лининой картой и ее возможностями, Роберт изучал местность и применял к ней свой многолетний опыт, чтобы разработать пути для успешного бегства. В пути он имел возможность все обдумать и сейчас излагал все скупо, сдержанно, но очень точно.
– Пройдем вперед вдоль речки примерно до очень большого камня или скалы, как кому нравится. Оттуда уже должна показаться дорога. Осматриваем ее через трубу и фиксируем, где и сколько людей нас караулит. Если на дороге никого нет, продолжаем движение вдоль реки верхом и уходим в горы настолько, насколько удастся. Там отпускаем коней и дальше идем пешком вплоть до самого Амондирана.
– А если нас ждут? – переспросил Ромуальд.
– Значит, выполняем обманный маневр. Я со своими людьми выеду на открытое место так, чтобы нас увидели, затем мы повернем на юг и поскачем вдоль дороги. За последним мостом лигах в двадцати есть возможность на нее выбраться, и не одна. Туда мы и направимся. Торопиться не будем, пусть думают, что нас обыграли и мы их не заметили. Наша задача – увлечь за собой погоню.
– А мы? – поинтересовалась Лина.
– А вы пешком и скрытно, по кустам, подберетесь к самой дороге. Тогда вас с нее невозможно будет засечь. Главное не шуметь. Добрались – двигаетесь к ближайшему мосту, под которым можно пройти. Если считать от Стомбира, то это третий и четвертый. К тому времени должно стемнеть, так что действуйте осторожно, не торопитесь. Не повредите ноги, они вам понадобятся. Как пересечете дорогу, дуйте вдоль речки в сторону гор. Там можно укрыться в кустах или в подлеске. А когда вы удалитесь лиги на три, вас даже орел не увидит.
* * *
После этого начались споры. Никому не хотелось разделять отряд и разлучаться. Ромуальд твердил что как выехали все вместе, так все вместе и должны вернуться. Но чем больше он шумел, тем становилось яснее, что другого выхода просто нет. Вступать в открытый бой с людьми императора на его земле – чистое самоубийство. А воинов на лошадях не заметить может только слепоглухонемой.
Наконец князя уговорили и решение было принято. Началась подготовка. Нужно было решить множество мелких практических вопросов: как распределить еду, вещи и оружие, как пешим тащить в горы то, что сейчас везут лошади, как сделать так, чтобы преследователи не поняли, что девушек нет в отряде.
Проще всего решился вопрос с оплатой Данцеру и его команде. Дамиан просто вытащил из‑за пазухи конверт, в котором лежал уже подписанный аккредитив королевского банка Гремона, и вручил его Роберту. После того, как почти пятьсот лет назад гремонский король, опасаясь банкротства собственной страны, слил воедино несколько готовых рухнуть банков и поставил туда управление от короны, это было надежнейшее финансовое учреждение Девяти Королевств. Так что наемники могли не бояться: свои деньги они получат обязательно.
Для отвлечения внимания Кавериско и создания видимости, что девушки и их спутники не покинули отряд, решили изготовить чучела. Все равно все едут в плащах, а в сумерках никто не разберет, человек это или нечто неживое. Главное чтобы количество сошлось.
Идея всем понравилась и парни Данцера рьяно взялись за дело, скручивая одеяла, покрывая их плащами и водружая на заводных лошадей. Лина с Тиной пошептались, после чего артефакторша достала из сумочки моток тесьмы, нарезала из него ленточки длиной в локоть, а затем обе девушки устроились друг напротив друга и начали зашептывать получившиеся кусочки. Затем повязали их на чучела и радостно захихикали. На вопрос Дамиана что все это значит, Лина ответила:
– Кавериско наверняка раскинет следящую сеть, так вот, нужно, чтобы он увидел в этих чучелках живых людей, а нас как таковых не воспринял. Мы снабдили ваши изделия временной аурой. Теперь издалека даже маг не поймёт, что он не живые. Подождите, сейчас сделаем следующую партию, это уже для нас с вами.
– Чтобы не увидели?
– Вы догадливы, советник, – фыркнула девушка.
На следующую порцию ленточек она сначала брызнула из какого‑то пузырька. Резко запахло горелым, но в ту же минуту вонь развеялась. После чего девушки зашептали и эти тряпочки, а затем раздали их тем, кто пойдет с ними в горы: Дамиану, Ромуальду и Стефану. Мужчины последовали их примеру и повязали ленточки на шею.
– Ну вот, – констатировала Лина, – теперь примерно сутки маги нас будут принимать за мелких животных. Вряд ли Герарда заинтересует группа сусликов или горных сурков. Чучела же в магическом зрении минимум сутки будут представляться живыми людьми.
Данцер восхитился предусмотрительностью и искусством ведьмы и магички. Он никогда не полагался на амулеты, опасаясь, что они могут в любую минуту отказать, а предпочитал старую добрую сталь. Но эти девчонки были так убедительны… И, надо сказать, их амулеты работали ровно так, как было обещано. Он пообещал себе, если все закончится благополучно, найти девиц в Амондиране и прикупить у них полезных предметов побольше, выбив на правах старого друга скидку.
Самым сложным оказалось разделить еду и оружие. Особенно еду.
До Камбры отряд Данцера мог добраться дня за три – четыре, а перевалить через горы пешком меньше чем за две декады и думать было нечего. Значит, отряду Дамиана и еды нужно больше, но как ее утащишь на своем горбу?
Лина с Тиной живо развеяли все сомнения, на глазах у почтеннейшей публики затолкав большую часть припасов к себе в саквояжи. У Роберта даже рот открылся от изумления. Он же не знал, что в этих небольших дорожных баулах есть вход в некое таинственное измерение, куда можно напихать хоть целый склад. Дамиан же уточнил:
– А еда там не испортится за столько дней?
Лина беззаботно махнула рукой.
– Там нет времени, а значит, нет и никакой порчи продуктов. Есть только один минус: достать что‑то из моей сумки могу только я, а из Тининой – только Тина.
– А у вас там много всего? – заинтересовался Роберт.
– Полно. Мы все, что из домашних вещей могло пригодиться, туда выгребли. Так что и чашки, и ложки, и кастрюли, и мука, и одеяла с перинами у нас с собой найдутся.
Данцер сунул нос в темноту саквояжа, который Лина держала на руках раскрытым, ничего там не увидел и спросил:
– А как вы их там ищете?
– Очень просто, – улыбнулась магичка, – Надо представить себе нужный предмет как можно лучше и сунуть руку в саквояж. Он сразу ткнется тебе в ладонь.
– Полезная вещь, – пробормотал наемник, – А мне такую сделаете? Потом как‑нибудь.
Лина виновато покачала головой:
– Сожалею, но нет. Такой штукой могут пользоваться только маги и ведьмы. Хотя… Отличная идея! Заезжайте ко мне года через два, постараюсь придумать, как это могут использовать обычные люди.
Дамиан тем временем взял в руку один из саквояжей и взвесил: ничего необычного, умеренно тяжелый. После чего он решительно засунул волшебную вещь в заплечный мешок. Баул там отлично помещался.
Это значило, что можно было не тащить на себе громоздкие и тяжелые сумки. Все добро, которое они собирались взять в горы, отлично упихивалось в саквояжи девушек, размеры которых позволяли мужчинам поместить их в заплечные мешки и нести с удобством. При этом у всех освобождались руки. В горах отсутствие тяжелой поклажи и свободные руки могли стать важным условием выживания. А то, что не приходилось отказываться ни от еды, ни от мелких удобств давало надежду, что они переберутся в Амондиран здоровые, целые и невредимые
Наконец все было подготовлено. Тени к тому времени вытянулись достаточно, чтобы скрыть движение отряда. Роберт Данцер скомандовал трогать и один за другим беглецы покинули место стоянки. Двигались медленно, осторожно. Через два часа Роберт остановил отряд около огромного камня, до середины перегородившего речку. Такую глыбу легко можно было назвать и скалой.
Командир вытащил из седельной сумки отданную ему Линой подзорную трубу и полез на камень. Дамиан, еще ничего не понимая и не видя, стал карабкаться следом. Данцер осторожно выставил трубу наверх и тихим голосом позвал советника:
– Смотрите: все, как я и предполагал. Отсюда отлично видны все пять мостов и на каждом можно рассмотреть как минимум двоих. Нас ждут.
Он сунул подзорную трубу Дамиану, чтобы тот тоже мог посмотреть. Что же, опытный наемник верно рассчитал действия противника.
Через трубу отлично были видны высокие белые арки мостов. Крайние были как в тумане, но даже так советник разглядел на них людей.
– Значит, вариант с обманным маневром?
Данцер вздохнул.
– К сожалению да. Надеюсь, у нас все получится, ведь мы отлично подготовились, спасибо девушкам.
– Каким путем посоветуете идти?
Роберт забрал подзорную трубу и снова оглядел местность.
– Я бы на вашем месте не стал валять дурака и покидать берега этой речки. Смотрите: если будете держаться зарослей, то сможете скрытно подойти к дороге между третьим и четвертым мостами, а там… Не знаю, что спрятано за четвертым мостом, но отсюда видно: за третьим заросли продолжаются на каком‑то протяжении. Да и по карте судя это самое выгодное направление. Там вполне можно перебраться через горы, не будучи опытным скалолазом.
Дамиан согласился с доводами наемника. Он не так уж хорошо запомнил карту, но мнению Данцера в этом вопросе можно было доверять. А тот вскользь заметил:
– Только пусть девчонки не отдают князю кольца до прибытия в Амондиран, а то снова приключения начнутся.
Советник от таких слов чуть в воду не свалился. С оценкой Ромуальда Дамиан был согласен на все сто, но, оказывается, он только сейчас подумал о том, где находится артефакт, за которым они, собственно, и ездили. Выбравшись из крепости, Лина сказала, что все в порядке, и он выбросил этот вопрос из головы. Сейчас ему было ясно, что у девушек кольцу княгини безопасней всего. Небось тоже в пятом измерении держат, там, куда чужому вход заказан.
Они с Робертом слезли со скалы и доложили остальным обстановку. Кажется, все уже приняли ту мысль, что отряду суждено разделиться и споров больше не возникло. Данцер дал последние указания:
– Идите прямо сейчас. Осторожно, на открытые места не выходите. Дорога тут видна отовсюду, так что не заблудитесь. А мы сместимся левее, к четвертому мосту, и покажемся этому вашему Кавериско. Вроде как вышли к дороге, увидели преследователей и теперь думаем, что делать. Дадим им время снять караулы, затем поскачем на юг. Но не по прямой, а так. Чтобы они нас то видели, то нет. Это их задержит и отвлечет. А вы тем временем чешите прямо к дороге и ныряйте под третий мост.
Девушки подъехали к командиру наемников и расцеловали его в обе щеки, уверяя, что он всегда будет желанным гостем в их домах. За ними с наемниками попрощались князь, советник и маг. Затем они соскочили на землю, Дамиан и Стефан забросили за спину мешки с саквояжами, и маленький отряд пеших путников углубился в заросли.
* * *
Ждать пришлось долго. Почти сутки Кавериско с Лещом торчали на мосту, по очереди вглядываясь в раскинувшуюся перед ними панораму. Беглецов как корова языком слизала. Если бы они ехали так, как говорил старый следопыт, должны были давно появиться поле зрения. Даже если двигались скрытно, все равно, их должны были выдать хотя бы потревоженные птицы, тем более что предгорья заливал яркий свет и любое движение сразу хорошо было заметно опытному глазу следопыта. Но все было тихо.
