Текст книги "Кольцо княгини Амондиран (СИ)"

Автор книги: Анна Стриковская

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 26 страниц)

Двери в гостиную были застекленными, а Лина, когда въехала, добавила свой штрих: матовое со стороны гостиной, из коридора стекло было абсолютно прозрачным и давало возможность при необходимости проследить за гостями. Так что, еще не войдя, Лина уже получила кое – какое представление о тех, кто к ней пришел.

Маг и два переодетых важных господина. Маг так себе: еще молодой и довольно слабый, а вот господа… Нарядились в купцов средней руки, но за лигу видно, что это дворяне, да еще из самых знатных. Осанку, манеру держаться не скроешь и не подделаешь, если только ты не великий артист. Даже то, как они стоят: поворот головы, движение рук – все выдает знатное происхождение. Да и черты лица… У того, что повыше, очень благородная, хоть и не красивая внешность, а второй… Второй фантастически хорош собой. Его не портят даже нелепая накладная бороденка и дурацкие приклеенные усы.

Лина остановила сама себя. Стоп! Такие красавчики не для нее. Не тот размер и фасон. Он на ее простецкую мордашку и не взглянет, проверено не один раз. Вот Тина, она может ему понравиться, а ей самой тут нечего ловить. Да и вообще, о чем она думает! Это заказчики, надо настроиться на работу.

Она встряхнулась, поправила на себе мантию, пригладила волосы и толкнула дверь.

Войти получилось хорошо: уверенно и спокойно.

А дальше началось привычное. Как всегда, никто не желал верить, что магистр Кавериско – это не благообразный старик с седой бородой, а девушка. Маг, оказывается, учился там же, где и она: в Элидианском универститете, и что‑то слышал о Герарде. К счастью, забыл, как его звали, помнил только фамилию, поэтому и отозвался на объявление.

Лина уже с этим сталкивалась, поэтому старалась на глаза к клиентам не соваться, работать через мастера Торниля, что тому было крайне выгодно. Но, видно, господа зачем‑то захотели видеть лично магистра Кавериско и Торнилю пришлось дать им ее адрес. А она тут в неглиже рассекает. Хоть бы предупредил, зараза.

Теперь надо убедить этих олухов, что магистр Кавериско – это она и есть.

Специально для таких случаев у нее в столе всегда лежал выданный в Валариэтане диплом, спрятанный в папку из тисненой кожи. Папка легко превращалась в рамку и большинство получивших вешали красивый документ на стену, чтобы клиентам пыль в нос пускать, но Лине он не казался удачным украшением интерьера. Пусть в столе полежит.

Поначалу переговоры взял на себя маг. Он и вопросы задавал, и диплом рассматривал, и спутников своих представлял. Тот дворянин, что повыше ростом, ему слегка помогал, не больше. Когда парень назвал имя красавчика, Лина чуть со стула не упала. Правильно! Если убрать эту дурацкую бородку с усами, то портрет этого мужчины она видела чуть не каждый день везде и всюду. Амондиранцы гордились, что у них такой красивый князь и охотно вешали его изображения не только в присутственных местах, но и вообще где попало: в трактирах и лавках, гостиных и спальнях. Пожалуй, только у нее самой да у Тины достало соображения не украшать свой дом княжьим портретом.

А она‑то хороша! Не узнала князя и стала подозревать посетителей из‑за устроенного ими маскарада! Хотя… Были прецеденты. Вообще и к артефакторам, и к зельеварам часто обращаются те, кто хотел бы с их помощью совершить нечто непотребное. Подсмотреть, подслушать, проникнуть куда не следует или еще хуже: убить, лишить воли и разума… Обычно за это предлагают немалые деньги и надо иметь большую силу воли и духа, чтобы отказаться. Вот как раз такие посетители и скрывают свою внешность, прибегая к разным уловкам. А тут князь решил скрыть свой поход к мастеру…

Когда же Ромуальд, волнуясь, как море в ветреную погоду, изложил историю своей семейной жизни и рассказал про побег княгини, Лина все сразу поняла. Бедняжка, он хочет избежать позора.

Действительно, если от мужа жена бежит, все над ним смеются.

Только непонятно: что эту Азильду не устраивало? Да любая баба за такого красавчика держалась бы руками, ногами и зубами! Мало того, что хорош, как ясное солнышко, знаменит на весь мир своими талантами, так еще и князь! Нет, сбежала! Вот и пойми такую…

Зато услышать, что Ромуальд не стремится вернуть неверную, а хочет получить назад родовой артефакт, было как маслом по сердцу. Нет, Лина ни на что для себя не рассчитывала, просто, если бы прекрасный князь страдал по своей дуре, картина мира была бы слишком несправедливой и грустной.

Наконец дошли до дела. Его Светлость хотел найти Азильду, чтобы получить кольцо обратно и найти ему лучшее применение. Значит, поиск.

Но для начала артефакт следовало рассмотреть. Просто так, из интереса. Родовые артефакты правящих особ редко попадают в руки артефакторам, а ведь изучить искусство далеких предков хотелось бы каждому. Далеко не каждое изделие древних можно повторить в современных условиях. Не сказать, что раньше маги были более искусны, зато в древности не было таких ограничений, которые налагают нынешние законы. Как удачно, что в кармане у Лины завалялся проверочный артефакт для изготовления парных амулетов, им, хоть и вчерне, можно просмотреть функции и снять магический слепок княжеских брачных колец. Ну, или хотя бы одного.

А поиск… Для него есть неплохая артефактная карта княжества с ориентировкой по сторонам света. Надо молить богов, чтобы дура – княгиня не сбежала слишком далеко.

С поиском повезло. Место, где укрылась Азильда, оказалось у самого края карты, но все же не за ее пределами. Империя. Крепость Стомбир. Лина никогда не была в Империи и не планировала посещать эту неприветливую к магам страну, а про Стомбир и вовсе слышала отзывы как о жутком месте. Чем уж поманили бестолковую дамочку, что она туда отправилась по вольной воле, оставалось только гадать.

Слепок магических узлов княжеского перстня получился тоже на славу. Связь пары артефактов не была нарушена, так что удалось получить и слепок кольца Азильды. Предки, надо сказать, постарались, впихнули туда столько функций, сколько сейчас распределили бы минимум по пяти разным амулетам. Правда, далеко не все было активно, но при желании…

Эх, сейчас бы засесть в мастерской и изучить все в мелких деталях… Связь колец Лина исследовала, когда затевала поиск, но тут решила взглянуть поподробнее на другие функции. Вдруг удастся сходу разглядеть что‑то полезное и заработать больше денег? У князя казна не отощает, а ей, Эммелине Кавериско, надо на что‑то жить.

За что стоит сказать спасибо Герарду: учил он ее на совесть и диагностический амулет под его руководством она сделала отменный, по сравнению со стандартным возможности у него расширены примерно раза в три. Иначе ей бы ни за что не удалось разглядеть что тут понаворочено. Да, древний артефакт – это древний артефакт, посмотреть есть на что… А ее пластиночка все привязанные заклинания делит на группы и показывает отдельно, как на схеме. Парные функции, одинаковые у обоих, и непарные.

Для начала глянем парные.

Вот, например, защита… От ядов, от прямого магического удара, от ментального воздействия… надо же, все работает и у князя, и у княгини. Ого, даже от злого умысла есть… Большая редкость. Только этот узел совсем истощился, вряд ли функция рабочая. А здорово: подходит к тебе человек, настроенный против тебя, и тут же кольцо нагревается и начинает покалывать палец.

Ну ладно, без этого жить можно.

Далее верность… А вот это уже интересно! Ни у князя, ни у княгини она не активна! О чем тогда мне тут красавчик полчаса лапшу на уши вешал? Но в неискренности его не заподозришь. Он абсолютно уверен, что все действует.

А вот и главные функции брачного артефакта: плодовитость семени у мужчины, способность к зачатию и защита плода у женщины.

Тут Лина чуть не подавилась.

Ну просто фантастика! Кто‑то здорово покопался в настройках! Красавчика Ромуальда лишили радости отцовства, зато Азильде ничто не мешает зачать. И если за последние пять лет она ни от кого не понесла, значит, у нее все впереди.

Вопроса «сказать – не сказать» перед Линой не стояло. Пусть она сама не ангел и поступок Азильды не вызывал у нее безоговорочного осуждения, но настройки брачных артефактов портила не она. Кто и когда это сделал – другой вопрос. Но, если следы побега вели в Империю, то и кольца кто‑то испортил в угоду именно ей. А если Амондиран из‑за этого будет присоединен к этому агрессивному государству, где маги только что не на положении рабов, то придется бросить только что купленный домик, который Лине очень нравился, и опять бежать.

Нет уж. Надо защитить князя, этим она и себя защитит. А заодно и денежек срубит. Ромуальд Амондиранский – не жмот, об этом все говорят. Ему по силам заплатить столько, сколько требует Гильдия.

Тут Лина показала растерянному и заинтригованному Ромуальду значки на пластинке и пояснила, что именно предлагает. Лишить Азильду возможности гулять по мужикам и рожать от них детей, которых магия родового кольца признает за законных. А заодно цену назвала: пятьдесят золотых. Между прочим, за перенастройку древних артефактов, да еще и на расстоянии, могла запросить и втрое дороже, но у красавца на носу написано, что таких денег с собой у него нет, он может отказаться, а время не терпит.

По его реакции стало ясно, что и пятидесяти, то есть вместе с поиском шестидесяти золотых у князя в кармане не найдется. Лина бы и в долг поверила, но такие вещи в долг не делают.

Может, спутники помогут?

Она оставила мужчин поразмыслить, а сама побежала к Тине. Маг – артефактор может управлять потоками внутри предмета, но вот работа на расстоянии – это дано только ведьмам. Раньше они обязательно принимали участие в создании парного артефакта. Затем маги придумали разные приспособления, чтобы работать без помощи ведьм. Если бы оба кольца были в наличии, Лина бы и сама справилась.

Но тут случай особый… Азильда боги знают где, дотянуться до нее, чтобы что‑то изменить в настройках ее кольца, нужна ведьма. Пусть у Валентины другая магическая специальность, зато она сильная, умелая и с Линой работает не первый день. Вместе они справятся.

А после выплаты налога Острову Магов Лина с ней честно поделится.

* * *

Тина, видно, караулила у окошка, потому что стоило Лине выйти и сделать несколько шагов к дому подруги, как та выскочила и бросилась ей навстречу, да так быстро, что девушки чуть не столкнулись. Лина боялась, что ведьма по обыкновению будет громко ахать и охать, но ошиблась. Тина встретила ее тихим шепотом:

– Лин, это что, заказчики? Торниль прислал?

– Лина повелась и ответила тоже чуть слышно:

– Да, он дал им адрес.

– Красавчики. Просто прелесть. Один особенно, тот, который брюнет.

Брюнетом в представлении Валентины был любой мужчина с волосами темнее, чем у нее, а такой в компании был только один: князь Ромуальд. Уж точно что красавчик. И это Тина еще его синих глаз не видела.

– Да уж, мужчины как на подбор, – поспешила артефакторша согласиться с подругой, – И ты права: они ко мне по делу приехали. Поможешь?

– Прямо сейчас? – вдруг замялась ведьма, – Лин, понимаешь, я не одета, не причесана. Не могу я таким шикарным парням на глаза соваться.

По мнению Лины подруга выглядела великолепно. При такой красоте хоть в мешок нарядись – все равно хороша как ясный день. Но она знала, что переубеждать Тину бесполезно. Если уперлась – больше времени потеряешь на уговоры, чем потратишь на дело. Придется подойти с другого бока.

– Тин, ты мне нужна в мастерской, а туда я никого не пущу. Зато на своих красавцев сможешь вволю налюбоваться. Зеркало работает. А о следующем визите я с ними договорюсь заранее, так что успеешь подготовиться.

– Ну хорошо, – тряхнула головой Валентина, – я пройду в мастерскую через черный ход и буду ждать там. Только пирожные возьму, угостишь своих посетителей. Пусть чай пьют, пока мы работаем.

Такой расклад Эммелину более чем устраивал. Она согласно кивнула и пошла назад к дому.

Если бы Дамиан выглянул в окно, то увидел бы, как стройная фигурка соседки сначала скользнула к собственному крыльцу, а затем, уже с корзинкой в руке, вернулась и обошла дом Кавериско, чтобы зайти с черного хода. Но он ничего не знал о том, что находится в одном доме с предметом своих мечтаний, поэтому сидел тихо.

Магистр Кавериско вернулась чем‑то очень довольная и спросила:

– Ну как, Ваша Светлость, что вы решили?

– Делайте то, что считаете нужным. Вот деньги.

Он брякнул на стол кошель, монеты зазвенели. Эммелина поблагодарила и убрала золото в карман. Стефан проводил его грустным взглядом, что не укрылось от внимания хозяйки дома. Она весело хихикнула, как совсем юная девчонка, и предложила, обращаясь ко всем:

– Прошу, посидите тут, подождите. Обряд займет некоторое время и проводить его я буду в мастерской. А чтобы было не скучно, выпейте чаю с пирожными.

Она принесла фыркающий кипятком чайник, заварку, булочки, мед, масло и пирожные в корзинке, той самой, в которой их доставила Тина. Жаль, что Дамиан об этом не знал, а то они доставили бы ему еще больше удовольствия.

Пока магистр ходила за чаем, князь с трудом свинтил с пальца родовое кольцо и положил его на подставленное Эммелиной блюдечко. Она, закончив сервировать чай, забрала его со словами:

Все займет около часа. Постарайтесь не скучать. Только очень прошу – не шумите и не ходите по дому. Если из‑за этого собьются тонкие настройки магических потоков, то я не отвечаю за результат.

После чего она вышла и закрыла за собой дверь. Странно, но даже стука ее шагов не стало слышно. Стефан в обалдении смотрел ей вслед. Дамиан спросил:

– Стеф, как по – твоему, в ее последних словах был какой‑то смысл или это очередная уловка, чтобы запудрить нам мозги?

Маг довольно хмыкнул:

– Знаешь, и то, и то. Тонкие настройки магических потоков – это, конечно, фигня полная. А вот ходить туда действительно не нужно. Работа требует предельной концентрации внимания, любой посторонний звук может отвлечь и тогда… Не хочу даже думать о том, чем это может закончиться. А пологом тишины она прикрыться не может, вот это действительно собьет тонкие настройки.

Ромуальд тем временем наливал себе чай и мазал маслом разрезанную пополам булочку. Он даже не прислушивался к разговору своего советника с магом, слишком волновался. А в таком состоянии у него всегда просыпался аппетит. Князь давно мог потерять свою красивую фигуру, если бы не то обстоятельство, что все съеденное сгорало в нем без остатка на огне сильных эмоций.

Вот и сейчас он вслед за булочкой отправил пирожное, принесенное Тиной. Оно, как ни странно, произвело на него впечатление настолько, что он решил привлечь внимание своих спутников:

– Дамиан, Стефан, что вы чай не пьете? Пирожные фантастически вкусные… Нежные, не приторные, так во рту и тают. Интересно, где она их берет? Неужели сама печет? У нас в замке я таких не ел.

* * *

Между тем в мастерской девушки занимались каждая своим делом. Эммелина изучала то, что ей предстояло совершить, а довольная Тина, активировав зеркало, любовалась поедающим ее пирожные Ромуальдом. Когда Лина работала, комментировать вслух запрещалось, что немало расстраивало ее подругу. Она наконец поняла, что за гости навестили дом артефакторши и очень хотела поделиться своими впечатлениями от князя и советника: оба прекрасные молодые люди. Ей понравились оба. Ромуальд, конечно, несравненный красавец, зато советник Дамиан отличается силой духа и интеллектом, который просто написан у него на лице.

Оставался еще маг, но его было плохо видно с того ракурса, в котором он отражался в зеркале. Одно ясно: парень молодой и скорее всего симпатичный. Так что мужчины, пришедшие к артефакторше, ее подруге понравились все вместе и каждый по отдельности. Если бы еще слышать, что они говорят… Но вредная Лина отключила звук.

Она вообще не любила, если ее отвлекали во время работы, так что и язык пришлось держать на привязи, хотя Тине очень хотелось обсудить посетителей прямо сейчас. Но Лина уже вся ушла в мир своего искусства.

Перстень князя произвел на нее впечатление и как артефакт, и как создание мастера – ювелира. Не массивный, он был свит из расплющенной проволоки трех драгоценных металлов: золота, платины и лунного серебра, причем каждая проволочка была сплошняком покрыта рунами, которые можно было рассмотреть только при большом увеличении и специальном освещении. Широкая часть, на которой размещалась вырезанная из гематита квадратная печатка, была усилена заклинаниями на крови и тоже вся покрыта рунами, как снаружи, так и изнутри.

Если смотреть невооруженным взглядом, казалось, металл перстня покрывают муаровые разводы. На самом деле это были сильнейшие магические плетения, в том числе и защита собственно предмета.

Похоже, по этому перстню хоть кувалдой бей – ничего ему не будет. Если только драконьим огнем попробовать расплавить, тот съедает любую магию. Хотелось бы поглядеть, что представляет из себя женское кольцо.

Без артефакта – определителя Лине пришлось бы разбирать всю эту вязь рун, чтобы понять, где и что надо сделать, но пластинка позволяла сразу найти нужный узел.

Для начала Лина сделала то, на что была способна без помощи ведьмы: разблокировала для Ромуальда возможность отцовства. Гулять по бабам он может начинать уже сегодня, никаких неприятных побочных эффектов быть не должно.

Семя сразу не восстановит свои качества, но где‑то через полгода князь – бедолага сможет уже думать о наследнике. Но это так, бонус, она за него даже денег не возьмет. Надо же потренироваться работать с этим артефактом.

Пока снимала блок, сумела разобраться, увидеть и понять, что все воздействия на брачные кольца можно разбить на две группы. Более старые относились ко времени, когда Ромуальд женился. Примерно тогда и ему, и его жене перекрыли способность иметь детей.

Но буквально недавно, месяц или два назад, все ограничения с Азильды были сняты, а Ромуальд так и остался обязанным ей верностью и наказанным бесплодием. Все это делалось отнюдь не дистанционно, работу ведьм Лина бы заметила.

Надо будет опросить князя и выяснить, как так получилось, что его брачный артефакт, который он по идее ни на минут не снимает с руки, был перенастроен. Да, и кто, собственно, мог это сделать? Подобных умельцев во всем мире не так много, Лина всех их знала наперечёт.

Если это останется невыясненным, то может получиться так, что вся Линина работа превратится в мартышкин труд. Она поставит блок, а некий умелец там, на другом конце, снимет и получится у них бессмысленное перетягивание каната.

Но если артефактор работал разово и никакая ведьма ему не помогала, то блок, выставленный сегодня Линой, имеет шанс сработать как надо.

Магам – артефакторам подвластны только потоки внутри изделия, те их части, что накрепко привязаны к материальному носителю. Чтобы что‑то изменить даже в парном артефакте, мастер должен по крайней мере взять его в руки. А вот ведьма может пройти по связи и наложить ограничения уже через эту эфемерную субстанцию. Тогда мастеру, чтобы снова что‑то изменить, придется собрать оба кольца вместе. А если Азильда в Империи, а князь здесь, это будет несколько затруднительно.

Конечно, практически любой артефактор способен прервать всязь между кольцами, но только тогда правам Азильды будет грош цена. Да и отдачей мастера хлестнет так, что мало не покажется.

Так, наконец она разобралась, как и где выстроен блок, можно звать Тину.

– Дорогая моя, ты там еще не заскучала? Я готова, прошу. Два потока надо перекрыть, а силу с них пустить в два других.

Тина поднялась, подошла к подруге поближе, присмотрелась к тому, что она делает магическим зрением и встала наизготовку. Для нее это было привычным делом, почти половина ее дохода шла от сотрудничества с Линой.

– Давай. Первая пара пошла!

Со стороны это выглядело достаточно странно. Маленькая, кругленькая Лина сидела за столом и ковырялась в проекции лежащего на пластинке перстня блестящими инструментами, а высокая, тоненькая Тина изящно перебирала пальцами у нее над головой. При этом глаза ее были закрыты и выражение на лице говорило о том, что девушка сейчас не здесь.

Время от времени то одна, то другая командовали так, что со стороны можно было подумать: они тут рыбную ловлю затеяли:

– Перехватывай, перехватывай!

– Не отпускай, уйдет!

– Хватай второй!

– Вяжи крепче!

– Все, готово, отпускай первую и тащи вторую!

Наконец все закончилось. Тина тяжело плюхнулась в кресло и налила себе воды из стоявшего рядом на столике кувшина.

– Устала? – спросила подругу Лина.

– Конечно. Но, в сущности, могло быть гораздо хуже. Ты быстро справилась.

– У меня на кухне жаркое и целый котелок укрепляющего питья. Давай, ты пока поешь, восстановишь силы, а я отправлю заказчиков и присоединюсь.

Тина не стала спорить. Поднялась и обе вышли из мастерской. Только одна направилась на кухню, а другая в гостиную, где ее с нетерпением ждали.

* * *

– Ну вот, – сказала Лина, входя туда, где оставила своих посетителей, – Все готово. Мне кажется, получилось.

– Что именно? – вскочил со своего места Ромуальд.

Он уже извелся от ожидания и хотел как можно скорее услышать подтверждение, что Азильда больше не может угрожать ему рождением бастарда, которого придется признать за своего.

Лина спокойно вынула из кармана знакомую пластинку и коробочку, из которой достала перстень. Положила одно на другое, пробормотала сова заклинания… Платинка и перстень полыхнули снопом яркого света и погасли, после чего девушка пригласила князя:

– Прошу вас, Ваша Светлость, посмотрите. Теперь госпожа княгиня при попытке вам изменить будет испытывать серьезные неудобства, это раз, а два – даже если она сможет стерпеть кишечные колики и все же переспит к кем‑нибудь, то не забеременеет.

Она ткнула пальчиком в две руны, которые сияли желтым.

Ромуальд ничего в этом не понимал, но его память художника отметила, что раньше картинка была другой. Некоторые руна поменяли яркость, а некоторые – и цвет. Значит, и на него пошло воздействие? В чем оно заключается?

Магистр сама ответила на не заданный вопрос.

– В качестве бонуса вы получаете самое главное: информацию и еще кое‑что. Могу сказать: пять лет назад во время бракосочетания вас сделали бесплодным и лишили радости полноценной близости с другими женщинами кроме княгини Азильды. Все это я сняла. К сожалению, бесплодие, вызванное магией, не проходит сразу, но через полгода все будет в полном порядке, гарантирую.

Совершенно счастливое и слегка обалделое выражение лица князя обрадовало всех. Особенно советника. Его уже давно расстраивало и удивляло, что Ромуальд, хоть и с трудом терпел жену, но не пытался завести любовниц. Оказывается, это заклятие верности работало как часы.

Оно чем дальше, тем больше сказывалось на характере и настроении князя, он с каждым годом становился все более мрачным и нервным, даже его искусство переставало быть легким и солнечным, в нем все больше проявлялись ноты обреченности и тоски. Он даже стал изредка срываться и кричать на людей, а затем чувствовал вину и сутками не выходил из своих покоев, не желая никого видеть.

Это при том, что Ромуальд вообще был склонен легко воспринимать жизнь, добродушно и с интересом относиться ко всему, что вокруг него происходит, и любить всех мало – мальски красивых женщин.

Если Кавериско не соврала и все так, как она говорит, то уже за это ей огромное спасибо. И у князя, и у его советника просто камень с души упал. Дамиан низко поклонился той, что спасла его сюзерена, а сам Ромуальд выразил свой восторг тем, что подхватил магистра, расцеловал и закружил по комнате.

– Спасибо, спасибо, дорогая Эммелина! Не знаю, как тебя благодарить! Ты такое для меня сделала! Такое! Ты теперь мой друг на всю жизнь!

Девушка немного оторопела, она не ожидала от князя такой реакции. Вырываться не стала, но как только Ромуальд поставил ее на пол, сделала пару шагов назад, чтобы он не схватил ее снова.

– Я рада, Ваша Светлость, что смогла вам помочь. А теперь вам пора домой. Пойдемте, я провожу. Сейчас уже вечер, коляску будет найти нетрудно.

Так как причин оставаться дольше в доме артефакторши ни у кого из мужчин не было, они тронулись на выход. Князь надел перстень на палец и осторожно его поглаживал, любуясь. Можно подумать, что раньше не видел.

У пребывавшего все это время в страшном напряжении советника пошла реакция: он еле передвигал ноги.

Только Стефан был свеж, как огурчик на грядке. У него было к магистру множество вопросов, которые он не решился задать. Ничего, что отложено – не потеряно. Он уже строил планы, как в ближайший выходной посетит Садовую улицу.

Коляска нашлась почти сразу: один из соседей вернулся из города домой и грустный извозчик прикидывал, что обратно поедет без оплаты. Так что появление седоков воспринял как дар богов ему, бедному.

Когда экипаж уже покидал Садовую улицу, князь влруг спросил Дамиана:

– Ну и как она тебе?

Тот был удивлен вопросом.

– Замечательно! Нам с ней повезло! Очень грамотный, толковый специалист самого высокого уровня, сразу видно.

– Нет, – досадливо махнул рукой Ромуальд, – Я не об этом. Как она тебе как женщина? По – твоему, она хороша собой?

Кто о чем, а Ромуальд всегда в своем репертуаре. Ну какая разница, хороша Эммелина Кавериско собой, или дурна? Им на ней не жениться. Жизнь магов и обычных людей идет, не пересекаясь. Мага можно нанять для работы, но не стоит связывать с ним личные чувства и надежды на будущее. Этому Дамиана учили в университете и он хорошо запомнил урок.

Или князь решил начать свой забег по бабам с маленькой артефакторши? В принципе, ничего особенного в этом нет. Магичка в любом случае не потащит Ромуальда к венцу, что хорошо, но есть одно «но».

Если красавец – князь начнет посещать Садовую улицу, рано или поздно он обязательно увидит там соседку магистра Кавериско. Про нее он не будет спрашивать, хороша ли, сходу ринется на приступ.

А с князем советнику не тягаться. Даже не потому, что тот выше него стоит на общественной лестнице, а просто Ромуальд для женщин – само совершенство. На его фоне любые достоинства Дамиана блекнут и исчезают. Нет, если бы девушка его любила, как Тесса, например, тогда самый красивый и талантливый соперник не страшен. Но тут другая ситуация.

Так, о чем Ромуальд спрашивал? Красива ли Кавериско?

Эммелина Дамиану была симпатична как специалист и человек, он был благодарен ей за то, как быстро и эффективно она разрешила проблему, но рассматривать ее как женщину? Увольте. Смотреть с этой точке зрения на работника, которому ты платишь – себя не уважать.

Но не отвечать на вопрос князя было невежливо. Пришлось выкручиваться.

– Не сказать, что она красива, но что‑то привлекательное в ней есть несомненно. Простушка, но обаятельная, я бы так сформулировал.

Ромуальд вдруг презрительно хмыкнул, но тему развивать не стал.

Уже ближе к ночи в сторону имперской границы отправились несколько агентов княжеской тайной службы. Перед ними была поставлена задача: выкрасть кольцо и вернуть его в Амондиран. Если нет другого выхода, то вместе с княгиней.

* * *

Проводив гостей, Лина вернулась на кухню, и застала Тину, задумчиво помешивающую в кастрюльке с жарким. Опять красавица замечталась. Небось, представляет в уме синие глаза и темные кудри князя и млеет.

Лину всегда удивляло, как в подруге уживаются два совершенно разных человека. Даже три. Или нет, все‑таки два, потому что главное качество Тины – доброта, проявлялась в обоих случаях.

Но иногда было трудно поверить, что это одно и то же лицо. Вот перед вами супер профессионал, ведьма высшего разряда, на редкость искусно умеющая работать с потоками, уважаемая целительница, великолепная хозяйка и кулинарка. То, чем она занимается, она делает безупречно.

Но вот Тина закончила работу и на сцену выходит…романтичная дура с типичным ведьминским уклоном: она влюбляется во всех встречных – поперечных. Только чудом не все ее влюбленности доходят до постели. Правда, надолго Тины никогда не хватает. После мужа, которому она, к удивлению Лины все три года брака хранила верность, ни один хахаль не продержался у нее больше пяти декад.

На вопрос, почему она не изменяла мужу, Тина поначалу обиделась, а затем ответила, что во – первых, она его любила, а во – вторых не хотелось делать ему больно. Но с тех пор как Этьен лежит под камнем где‑то в Драконьих горах, она, как истинная ведьма, себе ни в чем не отказывала.

Так вот. Первую ипостась Лина любила и уважала, а вторую терпела, да и то с трудом. Разговоры Тины о мужчинах были Лине скучны и неприятны. Особенно сейчас, когда, с мечтательным видом выставившая кастрюльку на стол ведьма начала делиться своими впечатлениями.

Столько ахов, охов, вздохов и превосходных степеней рациональный мозг Эммелины выносил еле – еле. Ситуация ухудшалась еще тем, что ведьма не определилась пока, в кого влюбится. В сущности, у нее не было никаких гарантий, что кто‑то из мужчин вообще вернется, так что все ее переживания относились к области умозрительного, но девушка об этом даже не думала.

К удивлению Лины, склонялась подружка к суровому советнику, а не к прекрасному князю и отнюдь не потому, что считала его положение слишком для себя высоким. Тина такими вещами никогда не заморачивалась. Да хоть император, ей плевать.

Нет, советник ей понравился своей надежностью и силой. А вот Ромуальд слишком красив, просто чересчур. Такой тип обязательно должен быть самовлюбленным, разве нет? А зачем Тине тот, кто влюблен в себя?

Жалко, она мага плохо рассмотрела. Тот ведь тоже симпатичный? Или не очень? Уж маг‑то точно в нее влюбится, тут не приходится гадать. Маг и ведьма – это же закон природы.

Лина одним ухом слушала ее разглагольствования, а сама думала о том, что забыла самое главное: не сказала ни князю, ни советнику о том, когда в настройки колец были внесены изменения, а также не посоветовала вспомнить, кто имел физическую возможность это сделать.

Естественно, это был маг, сильный и опытный, но он мог скрываться под личиной и чужим именем. Здесь это просто: магов в Амондиране немного, сильных и вовсе нет. Не рассматривать же всерьез этого Стефана? Фамилия придворного мага ей почему‑то не запомнилась, хорошо хоть имя зацепилось в памяти.

Тут в размышления Лины ворвался голос ее подруги:

– Ну скажи, как по – твоему, этот маг, он симпатичный?

Задумавшаяся артефакторша встряхнулась, как вылезшая из воды собака, и ответила:

– Маг? Да, пожалуй, он ничего. Славный такой. Добродушный, искренний. Глазки голубые, наивные.

– Лин, а он высокий? Я как‑то не успела понять, какого они все роста.

Ну как можно было забыть?! Тинка всегда и прежде всего оценивала мужчин по росту. Чем выше, тем лучше. Ну, тут советник всех превзошел, следующим за ним по росту вышел маг, а Ромуальд оказался на последнем месте.