Текст книги "Кольцо княгини Амондиран (СИ)"
Автор книги: Анна Стриковская
сообщить о нарушении
Текущая страница: 15 (всего у книги 26 страниц)
И тронул повод.
Уже через минуту на полянке никого не осталось.
Первый час ехали по нехоженому лесу, к счастью, негустому. Затем появилась дорожка, которую можно было проследить не только на земле, но и по кронам деревьев: просвет над ней был шире. Она огибала непролазную чащобу с валунами и поваленными деревьями, а затем вела строго на юг.
По ней двигались еще час. Лину, никогда не бывавшую в лесах на севере в эту пору, удивляло, что ночь такая светлая. Дорогу было хорошо видно даже без огня, наоборот, он мешал, освещая только крошечный участок, когда все остальное пряталось в тени. Сейчас же глаза привыкли к сумраку и могли разглядеть все, что нужно.
Когда дорога вдруг раздвоилась, Дамиан покрутил головой и выбрал правое ответвление. Оно было уже и бросалось в глаза, что по нему давно никто не ходил и не ездил. Зато оно шло в сторону гор. По этому пути, вившемуся между сосен и огромных валунов, скакали еще часа четыре, пока Дамиан вдруг не направил коня в лес и не сообщил во всеуслышание:
– Сейчас отойдем от дороги подальше и устроим привал. Надо же разобраться, что делать дальше.
* * *
Азильда спала у костра, разведенного солдатами, и не чуяла, какая гроза собирается над ее головой. Те тоже задремали. Им никто не велел торопиться и ушлые парни решили, что в случае чего свалят свое опоздание на плохое самочувствие госпожи. Им велели ее беречь? То‑то!
Поэтому пока желудок не начал им трубить, что пора вставать, они и не шевелились. Солнце уже давно встало, но под сводами деревьев было темно, так что никто и не думал просыпаться, пока в один момент со всех не слетел сон.
Со стороны дороги появился очень злой маркиз Даригон и заорал:
– Вы что тут разлёживаетесь, мерзавцы?! Графиня давно должна была быть в крепости!
Азильда подняла голову, солдаты вскочили… Через несколько минут костер был затоптан, а прекрасная дама водружена на седо впереди своего любовника. У солдат имелась лошадь и для нее, но Даригон – младший предпочитал не отпускать свою последнюю надежду далеко от себя. К тому же в таком положении с ней можно было поговорить дорОгой.
Очень недовольная внезапным подъемом Азильда вспомнила все грехи своего бывшего возлюбленного и совсем не жаждала с ним общаться. Но ему на ее обиды было наплевать: он хотел знать точно, является ли все еще княгиней Амондиран эта капризная дамочка или уже нет. Когда Валер чего‑то добивался, он был очень настойчивым, так что вскоре Азильда сдалась и сообщила, что коварные девицы ее обманули: заставили снять драгоценность, а потом вытащили из кармана и теперь она у них. Вернее, у одной из них, такой толстухи.
Валер, услышав эту новость, чуть не заплакал. Выходит, он зря мотался дуда – сюда и искал Азильду по кустам?
Вспомнилось столь же безрадостное возвращение в Стомбир. Когда они, подгоняемые Кавериско, прискакали в крепость, девиц там уже не было. Правда, солдаты под предводительством коменданта еще не прокопали путь на башню, но маг вытащил из своей бездонной сумки амулет, повертел им и сообщил:
– Там нет никого крупнее мышей. Наши птички упорхнули и я даже подозреваю как. Кстати, – обратился он к Семпронию Северу, – С кем они прибыли в Стомбир?
Тот горестно вздохнул.
– С отрядом наемников и со слугами. Я уже посылал их арестовать, но в городе никого из них больше нет. Они и лошадей своих увели. Хорошо, наших не тронули.
– Как они отсюда ушли? – заволновался Валер.
– Кто? Женщины? Порталом, – хмыкнул Кавериско, – Моя жена защитила по ним магистерскую диссертацию. Она и вашу Азильду этим способом отсюда отправила, но я не думал, что она так хитроумна и у нее имеется столько действующих амулетов частного портала.
Он не стал объяснять, что все его поисковые штучки просто вырубились, когда Эммелина активировала портал, которым выбросила из башни Азильду. К настоящему времени все уже пришло в норму, но применять что‑либо было поздно. Если они выбрались из башни не менее получаса назад, то сейчас их никаким амулетом не достанешь и не найдешь. Но отпускать Эмму он не собирался. Ему лично на Азильду плевать, не он ее упустил, не ему и отвечать. А вот жена – совсем другое дело. Она нужна ему самому, да и император заинтересован в магах такого уровня. Можно будет получить от него кучу денег за поимку столь ценной магички.
Герард Кавериско принял решение. Надо разделиться. Для начала он постарался взять в сообщники коменданта крепости. Тот был перепуган и готов на все, чтобы избежать гнева герцога Даригона и императора Сильвестра. Маг отозвал его в уголок и задушевно сказал:
– Я понимаю ваше положение. Моя жена может запудрить голову кому угодно, на то она и магистр. Ее подруга вообще ведьма, владеющая ментальной магией, и очень сильная притом, – последнее утверждение было ложью, но откуда коменданту такое знать, – Так что сердиться на вас бессмысленно, вы просто жертва обстоятельств. Виноват скорее Валер, да и герцог Даригон не подумал, оставляя тут такую приманку. Но, к сожалению, император может не принять это во внимание.
Да уж, – подумал Семпроний, – Они наделали ошибок, а расплачиваться придется ему, ни в чем не виноватому. Он лукавил сам перед собой, так как отлично знал: нарушить приказ и впустить девиц в крепость его никто не заставлял, это была его личная инициатива. Но может быть удастся списать это временное помрачение мозгов не на свой мужской орган, а на ментальную магию коварной ведьмы? Маг ему не нравился. Он сразу понял, что его жена Эмма – это и есть вожделенная Амалия, но сейчас надо было думать не о бабах, а том. как спасти свою шкуру.
Кавериско тонко уловил момент, когда Север спёкся. Теперь он был готов смотреть на мага как на своего спасителя и выполнить любую его просьбу, лишь бы тот отмазал его перед императором. В этот момент Кавериско и попросил его:
– Дайте мне отряд опытных и хорошо знающих местность солдат. Я должен изловить этих девиц во что бы то ни стало. Их сможет поймать только маг, а кроме меня других магов тут все равно нет. Они сильны, но молоды и импульсивны, а я человек с огромным опытом. К тому же Эмма – моя жена. Она не может действовать мне во вред, магия ей запрещает. Могли заметить – она даже не бросила в меня заклинанием, хоть и могла.
Семпроний хмыкнул, подумав:
Ага, а ковер у тебя из‑под ног она выдернула, это как?
Но вслух ничего не сказал. Был у него отряд следопытов и горных стрелков. Небольшой, всего десять человек. Они не подчинялись начальнику гарнизона, потому что были родились и выросли здесь, в Стомбире. Вот их‑то Семпроний Север решил представить в распоряжение мага. Об этом он сообщил Кавериско, а тот, удовлетворенно похлопав его по плечу, вернулся к Даригону и дал тому указание:
– Вернитесь за госпожой Азильдой и выясните подробности. Мы должны знать точно, является ли она до сих пор княгиней и где сейчас кольцо – артефакт.
О том, что, вернувшись в крепость, маркиз его там не застанет, он говорить не стал.
* * *
После нескольких часов скачки Лина даже не могла самостоятельно слезть с лошади. Хорошо, что Дамиан заметил, как она кряхтит в седле с несчастным видом, и стащил ее на землю. Там, правда, ей было не легче: и свою задницу сбила, и лошадиную спину стерла. Животное было жалко, но боль в ногах и пояснице заставляла забыть обо всем.
А еще было стыдно: она никогда никому не была обузой, наоборот, а вот сейчас… После небольшого отдыха следовало продолжить путь, а как это сделать, если один из членов отряда чуть не плачет от боли и совсем не может нормально двигаться?
Наемники не обратили на Линины страдания никакого внимания. То ли не верили, что ей может быть так плохо, то ли стеснялись. Все же она девушка, а болит у нее очень деликатная часть тела. Бросили попону на землю и крутись как хочешь.
Зато Тина сразу все сообразила и потребовала, чтобы им с Линой выделили местечко за кустиками, куда никто не посмеет сунуть нос. Пока Роберт вместе с Дамианом разыскивали желаемое, она таскалась за ними и зудела, что за новичком надо следить, учить, поправлять посадку во время езды, а не после. А то из‑за их небрежения девушка может лишиться всего своего женского естества. Тут не то что княжеской – императорской казны не хватит, чтобы компенсировать такую потерю.
Роберт посмеивался, а Дамиан принял выговор от Тины близко к сердцу. Он действительно чувствовал себя виноватым. Девчонки собой рисковали, сделали самое главное – добыли кольцо и никто из мужчин им не помогал. Так неужели они такие неблагодарные, что в простом помочь не могут: проследить, научить?
Лина валялась на попоне и была страшно недовольна, когда невесть откуда взявшаяся Тина велела вставать и идти за ней.
– Лечить тебя буду!
Вставать не хотелось, идти и того меньше. Все правильно, не на глазах же почтеннейшей публики свои окорока заголять, но больно‑то как! С трудом поднялась и заковыляла вслед за подругой. Если уж Тина вспомнила свои целительские обязанности, сбить ее с этого курса не могла бы и императорская гвардия.
К счастью ведьма свое дело знала, а кроме того все ее мази и бальзамы были при ней. Лина не зря в свое время зачаровывала склянки своей соседке по комнате в общежитии: ни один флакончик не разбился, хотя тина имела дурную привычку валить их в сумку без разбора.
Она заставила бедную артефакторшу обнажить больные места и старательно втерла в них сначала заживляющий бальзам, а затем укрепляющую ткани мазь, обильно сдобрив оба средства собственной магией.
Здесь, в горах, ведьме очень нравилось: магические потоки были обильные, брать силу получалось легко и можно было не экономить. Поэтому уже минут через сорок Лина смогла встать и радостно улыбнуться: если что и болело, то не зад и не ноги. Она снова была готова сесть в седло.
– Вот, – протянула ей Тина нечто, более всего похожее на панталоны, но из чего‑то очень странного, – Надень на голое тело под штаны. Я пропитала их бальзамом. Все будет заживать раньше, чем ты успеешь натереть. И пластырь на поясницу налепи, а то завтра не согнешься, не разогнешься.
Лина кротко выполнила предписание целительницы. Если упираться, с Тины станется заорать и опозорить ее перед всеми, так что лучше натянуть эти жуткие панталоны и приклеить ужасный, старушечий пластырь. Все равно смотреть на все это некому.
Когда исцеленная Лина выбралась из их с Тиной убежища на поляну, где наемники готовили еду, то ее встретили радостными улыбками и вручили огромный бутерброд со всякой всячиной: мясом, сыром и овощами. Костер Роберт разжигать не разрешил, чтобы не выдать невзначай их убежище. Пообещал, что завтра, когда они будут уже в горах, он даст развести огонь и сварить горячую пищу.
Сидя рядышком на попоне, две подружки наелись и разомлели. Обеих потянуло в сон. И тут выяснилось, что они рано обрадовались. Роберт счел, что они еще недостаточно оторвались от возможных преследователей.
С направлением тоже определились довольно быстро: вариантов нашлось немного. Надо как можно скорее добраться до гор и попытаться их перевалить, а для этого стоит сместиться еще на юг, где империя граничит не с Амондираном и не с Гремоном. На границе между империей и Сальвинией горы становятся ниже и в них достаточно проходов, которые можно преодолеть верхом. К тому же в горах удобнее обороняться. Если залезть повыше, то нападающим трудно подобраться незамеченными.
От всех этих военных соображений у девиц головы шли кругом. Их чувства разделял и Ромуальд. Теперь, когда не было необходимости прикидываться обычным наемником, он вернул себе собственное имя, потребовав, чтобы его больше не называли Гюнтером. Хотел и титул, но тут и Роберт Данцер, и Дамиан встали стеной: пока они не вернутся в княжество, ему лучше не валять дурака, изображая из себя важного вельможу. Целее будет.
Ромуальд попытался найти понимание у девушек, но те, к его изумлению, полностью разделяли позицию советника.
Пришлось ему засунуть свои амбиции в карман и слушаться предводителя отряда. А тот велел собираться: через полчаса трогаемся. Заодно и похвалил предусмотрительность советника. Так как они умно поступили, взяв с собой заводных лошадей, то можно продолжить путь не мешкая.
Лине заседлали другого коня и скачка началась снова. Теперь рядом с ней держался Дамиан: следил за правильной посадкой и давал указания. Лина старалась все выполнять, но на несколько часов постоянных указаний и понуканий, прибавившихся к мучениям от собственно верховой езды, ей хотелось чтобы зануда – советник уже заткнулся, желательно навсегда.
Когда солнце давно перевалило за полдень, Данцер скомандовал остановиться. Все устали, хотели есть, да и крепость осталась далеко позади. Можно было искать место для отдыха и кормежки.
Посланные на разведку по обе стороны от дороги наемники вскоре вернулись и сообщили, что нашли место для привала. Роберт расспросил обоих и махнул рукой в сторону гор. Разведчик, нашедший место, шел впереди и показывал дорогу.
Ему действительно улыбнулась удача. Глубокая расселина вывела отряд к довольно большой скрытой от глаз и окруженной скалами поляне, на которой росла густая, ярко – зеленая молодая травка. В одном месте трава была особенно темной и сочной: там со скалы стекал ручеек чистейшей воды.
– Все тридцать три удовольствия – сварливо пробурчала Лина, сползая с крупа своего коня.
На этот раз благодаря Тине ее попа пострадала значительно меньше, зато чувствовала она себя в целом гораздо хуже. Вчера весь день как на сцене, ни минуты отдыха, потом скачки всю ночь до утра… И разве ей дали после этого отдохнуть? Нет! Снова водрузили на лошадь и опять вперед, вперед! Сил не было уже никаких.
Точно так же обстояли дела и у ее закадычной подруги. Тина соскользнула с седла на землю и тут же улеглась прямо на траву. Ей даже есть не хотелось, только спать и чтобы все от нее отстали.
Данцер тем временем осмотрел лощину и принял решение:
До завтрашнего утра останемся здесь. Девушкам нужен лотдых, а где мы еще найдем такое отличное место? Укромно, есть вода и трава для лошадей. Разбивайте лагерь, ребята. И можете развести костер вон там, у скал: дым пойдет в сторону гор и нас не выдаст.
Опытный наемник понимал, что опасно не то, что кто‑то увидит струйку дыма. В чистом горном воздухе местный следопыт ее скорее носом учует.
Тина тем временем немного оклемалась и вспомнила про их с Линой походное снаряжение.
– Лин, а где твоя палатка? Была ведь, я сама видела, как ты суешь ее в сумку.
– Ой, – обрадовалась магичка, – Хорошо, что ты напомнила.
Она жестами подозвала болтавшегося рядом с девушками Стефана и спросила:
– Стеф, ты наших с Тиной сумок не видел? Конкретно мне нужна моя, зелененькая. А тот уже давно поджидал, когда про него вспомнят, и конечно знал, где сумки. Он же их на лошадей и навьючивал. Тут же подхватился и притащил обе, заслужив поощрительную улыбку от обеих девушек.
Лина покопалась в ее недрах и извлекла на свет складной шатер цвета молодой зелени. Только вот сил его поставить у нее не нашлось. Она умоляюще посмотрела на молодого мага.
Тот все понял и побежал выяснять у Роберта Данцера: где можно поставить палатку для девушек.
Зря Стеф так громко задавал свой вопрос: желающих позаботиться о прекрасных дамах оказалось больше, чем возможностей. К палатке тянули руки все, начиная от Ромуальда, и чуть не порвали, выхватывая из рук друг у друга. Командир прекратил безобразие, разогнал усталых, но рвущихся в бой самцов и сам соорудил временное жилище для героинь этой экспедиции.
Даже попон туда натаскал и устроил лежанки, пригласил Тину с Линой внутрь, а затем отогнал от шатра мужчин: пусть девушки спокойно отдохнут.
Он шуганул оттуда даже Дамиана, который горел желанием узнать как все прошло. Где‑то через полчаса тот все же прорвался к шатру и заглянул внутрь… Лина и Тина спали как убитые. Прелестная ведьма разметалась во сне, а маленькая артефакторша спала как дитя, положив сложенные руки под щеку.
Почему‑то это показалось суровому от природы советнику необыкновенно трогательным. Он поборол в себе жажду информации и вернулся к костру, на котором уже булькало какое‑то варево.
Ближе к закату, когда наемники давно наелись и расползлись на отдых, девушки прервали свой сон и вылезли из шатра. У костра их дожидался Дамиан с котелком, на дне которого болтались две порции мясной похлебки. Он подозревал, что ближе к вечеру они проголодаются и не хотел упустить такой шанс узнать все из первых рук. Рядом дремали Ромуальд со Стефаном, но, услышав шаги Тины и Лины, оба продрали глаза и сели, чтобы тоже послушать историю о том, как было добыто кольцо княгини Амондиран.
* * *
Первой начала рассказ Валентина. У нее отлично получалось есть похлебку и заодно излагать свои и Линины приключения в крепости так, как она это видела. Получалось у нее драматично и высокохудожественно. Ведьма то повышала голос, то понижала, не пересказывала слова Азильды или того же коменданта, а играла их, как заправская актриса.
Надо сказать, при этом она не старалась приукрасить свою роль, даже скорее выставляла главной героиней напарницу, но так, чтобы вызвать восхищение обеими. К тому же Тина совершенно не отклонялась от истины, что было еще более удивительно.
Лина даже заслушалась и подумала: какие же мы с Тиной молодцы!
Примерно эти же мысли были и у всех, кто сейчас слушал девушку.
Рассказав про концерт, который устроила Лина, ведьма вдруг замолчала, задумалась, а затем обратилась к подруге:
– Слушай, а я так и не поняла, зачем ты полезла на сцену ублажать этих олухов пением.
Эммелина как раз доедала последнюю ложку, поэтому готова была включиться.
– Мне надо было проследить за Азильдой. Я видела, что она нервничает и крутит кольцо и подумала, что она может внезапно решиться и снять его. А вот куда денет? Мне хотелось быть уверенной, что она спрячет его на себе.
– И как? – заинтересовался Дамиан.
– Как я и предполагала. Во время особо длинной баллады она наконец прошептала формулу развода и стащила с пальца колечко. Мне даже удалось разглядеть куда она его запрятала.
Ромуальд места себе не находил от волнения. Он представлял в картинах все, что ему рассказывали, и они ему не нравились. Вдруг стало ясно, что девушки подвергали себя огромному риску, причем делали это сами. Это выставляло его в нехорошем свете, и неважно, что перед ним же самим.
А когда Тина стала рассказывать про то, как Лина устроила свое выступление перед этими мужланами, князь вдруг ощутил укол ревности. К любви это не имело ни малейшего отношения, скорее к чувству собственности. Она пела для этих мужланов, которые в искусстве ни уха, ни рыла! Хотелось затопать ногами, как в детстве, но приходилось сдерживаться. Внезапно девушка сама дала ему повод придраться.
Он и так смотрел на магичку во все глаза, а тут вдруг уставился на нее в ужасе.
– Ты вытащила кольцо у нее из кармана? Потихоньку? Украла?
Лина не подала виду, но страшно обиделась. Она не стала отвечать, просто замолчала и отвернулась от князя. Вот ложись тут за этого Ромуальда костьми, а он тебя еще и оскорблять будет.
Тина тоже была возмущена. Она, наоборот, воззрилась на князя с таким осуждением, что тот поёжился под ее взглядом. Дамиан вынужден был вмешаться:
– По – моему, Ромуальд, ты погорячился и сказал не то, что хотел сказать. Лина, продолжай, пожалуйста. Мы уже поняли, что госпожа княгиня сама, по доброй воле сняла свое венчальное кольцо. Очень интересно, как тебе удалось его у нее добыть.
Лина вздохнула и стала рассказывать дальше, обращаясь к одному советнику.
– При всех взять у Азильды кольцо не представлялось возможным. Я ждала момента, когда перед ужином мы поднимемся к ней на башню. Так как служанка лежала внизу, нам бы никто не помешал. Комендант понимает, что оттуда не сбежишь, и мужчин – конвоиров к своей пленнице не приставляет. Он бы и от той жуткой тетки отказался, если бы наверху сидела простая женщина, привыкшая обходиться без служанки.
– У Ази была только одна камеристка? – вдруг деланно удивился Ромуальд, – Для дамы ее положения это неприемлемо.
Он хотел снова вступить в беседу, но не знал как, вот и ляпнул глупость. Лина его демонстративно проигнорировала.
– Концерт уже закончился и мы совсем было собрались подниматься наверх, как вдруг прибежал солдат из охраны и сообщил, что приехали маркиз Даригон и, – тут она сделала драматическую паузу, – Герард Кавериско, маг. Как я жива осталась при этой вести, не знаю. У меня от страха ноги отказали. Спасибо Тине, она взяла дело в свои руки.
Ведьма перехватила инициативу, пересказав в лицах побоище в пиршественном зале. Под конец не удержалась, прокомментировала:
– Наша Линочка ничего на свете не боится, кроме своего кошмарного мужа. Да и то, мне кажется, только потому, что не имеет возможности врезать ему как следует из‑за своего идиотского брачного контракта. Я удивляюсь, дорогая, как ты решилась ковер у него из‑под ног выдернуть? Твой Кавериско так и полетел носом в пол.
Лина потупилась и пожала плечами.
– Я изо всех сил представляла себе, что действую против солдат, а Герарда просто выбросила из рассмотрения. Мой отец, хоть и гад порядочный, вписал в контракт слово „сознательно“. Я не могу причинять вред Герарду Кавериско ни словом, ни делом, ни помышлением СОЗНАТЕЛЬНО! Если это будет случайно, то с меня взятки гладки.
Стефан, до того слушавший молча, вдруг решил задать вопрос:
– Лина, этот твой муж, он же знаменитый артефактор. Магистр. Почему он не применил против вас ничего такого? Как я понял, он действовал самыми простыми заклинаниями, да и то… А мог всех усыпить, например, и взять вас тепленькими.
Магичка вдруг рассмеялась.
– Стеф, вспомни, чем артефакторы отличаются от других магов.
– Ну и чем? – выразил заинтересованность Ромуальд.
Магичка услышала, но ответила все равно так, как будто разговаривала со Стефаном.
– Артефакторы обычно слабые маги. Умные, знающие, даже изощренные, но не сильные. Герарду, чтобы усыпить меня или Тину, пришлось бы задействовать амулет, иначе никак. На нас защита, его сил бы не хватило. А любой артефакт, даже боевой… Чтобы его быстро задействовать, надо, чтобы он был у тебя в руке. В крайнем случае лежал в кармане. Кавериско не представлял, что встретит меня и не был к этому готов, вот и все.
Тут решила высказать свое мнение Тина:
– Но ты‑то в них пульнула серьезным заклинанием, и не одним. А на то, чтобы магией сходу выдернуть ковер из‑под ног целой толпы солдат, и вовсе нужны немалые силы.
Лина улыбнулась подруге и вздохнула. Она наелась и теперь ее снова клонило в сон, хотелось все бросить и уползти в шатер, но не ответить она не могла.
– Тин, ты лучше других должна знать. Я пошла в артефакторы не потому, что на другое у меня сил не хватало. Я стала учиться этой профессии потому, что меня к этому с детства готовили. Папа об этом мечтал и передал мечту мне, а Кавериско обучал на артефактора, так что когда я пришла учиться, мне специальность и выбирать‑то не пришлось. Но силы у меня достаточно, не зря при поступлении мне предлагали практически все факультеты, кроме боевого.
Тут из‑за спины Лины раздался голос Роберта Данцера. Он давно подошел к рассказчизам и внимательно их слушал, но до сего момента таился в тени.
– Поправьте меня, если я неверно понял. Вы, Лина, достаточно сильный маг и могли бы с успехом противостоять этому Кавериско. Но контракт связывает вас по рукам и ногам.
– Все верно, Роберт, так оно и есть, – подтвердила магичка.
– А что значит „ни словом, ни делом, ни помышлением“? Делом – это я могу понять. Словом? Предположим, вы знаете какую‑то его постыдную тайну, но не можете ее выдать. Правильно?
Примерно так.
А помышлением? Значит ли это, что вы даже в уме не можете желать ему зла?
Лина горько рассмеялась.
– Нет, конечно. До такого магия еще не дошла. В душе я могу сто раз пожелать ему провалиться. Я могу мечтать о том, как бы было здорово, если бы он помер. Но пока это не обрело форму проклятия, все в пределах нормы. Имеется в виду, что я не должна строить планы против него. Попытка отправить Герарда Кавериско на тот свет чужими руками гарантированно отправит на тот свет меня.
Данцер внезапно вышел из тени, встал напротив девушек и низко поклонился Лине.
– Спасибо за ценное разъяснение. А скажите, милая моя, если в вашем присутствии кто‑то будет убивать Герарда Кавериско, обязаны ли вы прийти ему на помощь?
– Интересный вопрос. Спасибо, что спросили. Нет. Если его будут убивать у меня на глазах, я всегда могу их закрыть.
Она надеялась, что расспросы на этом прекратятся, но Данцер хотел все для себя прояснить. За время работы на Дамиана он успел познакомиться со всеми возможными врагами, кроме Кавериско и теперь желал знать, чего стоит ждать от мага. Семпрония Севера и солдат из крепости он не боялся, при наличии в команде магички и ведьмы с ними было бы нетрудно справиться. Но вот маг путал все карты. Надо было точно знать, что от него ждать. Данцер задумался и построил вопрос так, чтобы он не слишком задел чувства Лины.
– Я читал в газетах, что магистр Кавериско погиб в какой‑то экспедиции. Но сейчас вижу, что он здоров и бодр. Лина, а что еще вы можете сказать про Герарда Кавериско, кроме того, что он ваш бывший муж?
Артефакторша оценила вежливость формулировки.
– Что могу сказать? Он магистр артефакторики. Маг по определению слабый, но на редкость опытный и изощренный. А еще страшная сволочь. Про нравственность он даже не слышал, слова „совесть“ в его словаре нет. Для него существует цель и он к ней идет любыми путями. Да, он очень умен и хитер, опытный интриган и просто гениальный артефактор. То, чего он не знает про нашу с ним профессию, того и знать не стоит. Я счастлива, что завершила свою работу по порталам позже, чем он якобы погиб. Что еще? Он способен выдумать и воплотить в жизнь такое, до чего нормальный человек просто никогда не додумается.
– Исчерпывающая характеристика. А какова вероятность, что погоню за вами возглавит именно он?
Внимательно слушавший Дамиан вдруг оживился и сообщил с таким видом, как будто все это время сидел и высчитывал:
– Вероятность примерно 92 процента.
Ромуальд деланно рассмеялся:
– Как тебе удалось так точно подсчитать?
Он дулся на своего советника за то, что тот взял руководство на себя и задвинул своего князя на задний план. Но Дамиан не поддался на провокацию. Произнес спокойно:
– Я сказал „примерно“. Но могу пояснить. Кого пошлют в погоню? Явно не коменданта и не градоначальника. Начальник гарнизона тоже не подходит: это не входит в их задачи. Остаются такие офицеры, как Септимий, маркиз Валер Даригон и магистр. Отряд с ними будет в любом случае. С этим все согласны?
Даже желающий казаться скептичным Ромуальд не смог возразить. Дамиан же продолжал рассуждать вслух:
– Идем дальше. Они знают, что девушки в нашем отряде владеют магией. У них в городе магов, кроме Кавериско, нет, только лекарь, да и тот плохонький. Соответственно, кто бы ни возглавил отряд, офицер или Даригон, магистр все равно идет с ними. Ничего не знаю про деловые качества уважаемого Септимия, а вот на Валера Даригона я за последние четыре года насмотрелся. Пустое место. Море амбиций и ничего за душой. Если бы он не был сыном своего отца, то давно бы милостыню на улицах просил, потому что для того, чтобы стать карманником, ему бы ума не хватило.
Князь радостно поддержал своего советника: у него сложилось о маркизе точно такое же впечатление. Это, кстати, обижало его в измене Азильды больше всего: ему, таланту и красавцу, она предпочла это пустое, хоть и смазливое место.
Данцер резюмировал:
– Против Кавериско только то, что он не занимает никакой должности. С другой стороны, так у него руки развязаны. Я согласен с Дамианом: именно он и поведет погоню. В связи с этим: девушки, светает рано, а я планирую тронуться в путь еще до света. Чем дальше уйдем, тем больше у нас шансов. На чужой территории имперцы нас ловить побоятся. Не знаю, остановит ли это господина магистра… В общем, всем спать!
Это уже был не намёк, а прямое указание. Девушки радостно убрались в шатер, так как хотели спать просто ужасно. Дамиан не стал их задерживать. Вопросов у него осталось много, но ответы на них можно было получить и завтра.
* * *
Магистр Кавериско, договорившись с комендантом крепости, не остался в ней дожидаться, пока ему соберут отряд, а отправился в местную гостиницу, чтобы осмотреть номера беглянок. Там могло остаться нечто, что способно было навести его на мысль.
Но в шикарном трехкомнатном номере, который занимали фальшивая госпожа ар Дотцель и ее компаньонка, не нашлось ничего интересного. По запаху удалось определить, где какая женщина спала, но этим достижения и ограничивались.
В сундуках все вещи были возмутительно новыми. Похоже, пошиты они были перед самой поездкой: некоторые даже никто ни разу не надевал. Материала для поиска тоже не было: ни волоска, ни ногтя, ни капельки крови. Даже нестираной рубашки не нашлось: прислуга в гостинице работала не за страх, а за совесть.
Недовольный Кавериско спустился в трактир и заказал себе подогретого вина. Пока на кухне суетились, в дверях появился человек. Увидев мага, он удовлетворенно кивнул и направился к нему:
– Вы господин Кавериско? Я Мирон Лещ. Меня прислал вам на помощь господин Север, здешний комендант.
Мирон Лещ понравился магу с первого взгляда. Немолодой, но и не старый, лицо хорошенько пропеченное солнцем и провяленное на ветру, глаза умные, хитрые, да и телосложение не подкачало: крепкий мужик, что твой дубовый пень. Если он и есть здешний следопыт, то такому Кавериско согласен доверять. В пределах его компетенции, конечно. Но с подобным опытным и башковитым типом поимка Эммы и ее сволочной подруженьки из мечты прямо на глазах превращалась в реальность.
Ну наконец что‑то положительное! И он, широко улыбнувшись, приветствовал того, кто был прислан ему в помощь.
Лещу господин магистр понравился значительно меньше, чем он сам магистру. Во – первых Мирон, как большинство жителей империи, не любил магов. А во – вторых, Кавериско вообще не располагалд к себе людей, если только специально не задавался этой целью и не использовал амулеты очарования. Естественно, они были повсеместно запрещены, но когда Герарда это останавливало?
К тому же для обоих недостаток личной симпатии не означал отсутствие рабочего взаимопонимания. Если магом двигало множество разных, но одинаково сильных мотивов, то у Леща мотивация была проста и понятна: деньги. По сути он был наемником, только не состоящим в гильдии, а работающим по заказам одного – единственного человека, от которого полностью зависел: коменданта Семпрония Севера.
