Текст книги "Райский пепел (СИ)"

Автор книги: Анна Архипова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 18 страниц)

Какую нелепость ты несешь! – опять сорвался на крик Ваалгор. – Меня поражает твоя потребность вечно оправдывать его. Он этого не заслуживает!

Ты говоришь так, считая, что оправданий заслуживаешь ты? – горько парировал молодой человек, смотря на него прямым и непреклонным взглядом. – Ты думаешь, я не удосужился узнать?..

О чем ты?

О том, что ты сам не брезгуешь грязными методами. О том, что ты не меньше Акутагавы рвешься к власти и без жалости уничтожаешь всех, кто встанет у тебя на пути. О том, что это ты создал группировку «Мертвый дракон», которая устроила покушение на Акутагаву. Ты все сделал так, что вина оказалась не на тебе, а на Дэвиде Миллере, твоем тесте – ты обставил все дело так, чтобы отомстить ему за убийство твоей семьи. И занять его место в Комитете.

У тебя нет доказательств…

Да это как сложить дважды два! Ты сам мне признался, что знал о тайне Миллера – остальное только дополнило картину. Ты такой же тиран и убийца, рвущийся к власти, Коннор. И можно сказать, что я на собственной шкуре испытал все прелести «покушения на политической почве», – Юки указал пальцем на свою шею, туда, где виднелся маленький и едва заметный круглый шрам. Это был след пули, пробившей ему шею почти три года назад. – Вот, что мне оставил на память Рю Мэкиен, стрелявший в Акутагаву по твоему приказу. Так что не надо разыгрывать передо мною святую и благодетельную невинность!

Юки… – на свинцово-серых глазах Коннора заблестели непрошенные и неожиданные слезы.

Да, он готов был заплакать как разобиженный мальчишка, чувствуя, как слова Юки изъедают его душу, как кислота. Только рядом с ним, с Юки, он мог испытывать такую унизительную для него беспомощность, бессилие: когда желаешь схватить, сломить, овладеть – но какая-то нежная сила препятствует, мешает вспыхивающей яростной страсти. И тогда остается только терпеть эту пытку, сходя с ума... Терпеть, всякий раз боясь, что вот-вот произойдет срыв, что он не сможет удержать ситуацию под контролем!

Мне не хочется, несмотря ни на что, называть тебя человеком без чести и совести, Коннор, – молодой человек снизил тон, заговорив мягче, почти умоляюще. – Как и в Акутагаве – в тебе есть светлая сторона. Именно к ней я взываю! Позволь мне уйти спокойно. Я в курсе, что брак Акутагавы и Наталии Харитоновой для тебя непредвиденный и опасный удар. Тебе придется воевать с ними обоими, и гарантий, что ты победишь их объединенные силы – нет никаких. Насколько тяжелыми для всего мира могут быть последствия вашей войны? Но я смогу его отговорить от свадьбы. Он прислушается ко мне! И тогда войны не будет…

Он не договорил. Услышав тихий смех, молодой человек недоуменно замолчал. Ваалгор смеялся сквозь слезы – и эти звуки были наполнены жутковатыми оттенками боли, стонов раненого самолюбия, злости… Блондин надвинулся на него, припирая к барной стойке своим телом. Нависнув над Юки, он неистово почти выплюнул ему в лицо:

Ты думаешь, я боюсь войны? Да я хочу этой войны! Хочу еще как! И я не боюсь проиграть ее, потому что не проиграю.

Коннор, не выдержав больше, впился в его губы грубым, собственническим поцелуем. Тот вскинул руки, стараясь оттолкнуть блондина, отвернуться от губ, от нежеланного поцелуя, что Коннор, конечно, не позволил сделать. Он прикасался к нему с диким голодом, не в силах насытиться его вкусом, а Юки упрямо сжимал зубы, не позволяя поцелую стать глубже, интимнее. На миг отпрянув, Коннор, не скрывая удовольствия от ощущения своего силового превосходства, снова рассмеялся.

Если бы я не желал этой войны, любовь моя, то я согласился бы с условием Коеси! Он ведь готов был ради тебя на все. Пришел ко мне, и, не побоявшись унизиться, предложил обменяться: я верну ему тебя, а он откажется от всех своих амбиций и притязаний, и навсегда исчезнет с политической арены. Если б ты знал, как заманчиво это звучало! Я мог разобраться со своим врагом и его кознями еще тогда, но отказался от сделки. Я хочу тебя, Юки. И хочу войны. Так что ответ будет один: я не позволю тебе уйти от меня!

Юки, слушая мужчину, становился все бледнее и бледнее, его губы предательски задрожали. Он, находясь в сознании, как будто вдруг забылся – провалившись в темную пропасть своей души. Услышанное резало его сердце ножом мясника, в ушах стоял звон. Известие, что Акутагава был готов пожертвовать ради него всем, ошарашило его, погребло под собой, раздавило. Юки не мог предполагать такого. Не смел надеяться. Но все это время Акутагава любил его, а он не верил ему…

Коннор тем временем, склонив голову, принялся ласкать губами его шею, особенное внимание уделяя шраму, оставшемуся от ранения. Это, казалось, заводило сероглазого блондина еще сильнее – мысль о том, что на теле Юки есть отметины, причиной которых является он, Коннор Ваалгор. Он и не заметил, что из глаз Юки брызнули слезы.

Отойди от меня!

Внезапный толчок в грудь заставил Коннора пошатнуться. А за толчком последовал удар в челюсть. Мужчина не попытался его отразить, застигнутый врасплох этой вспышкой бешенства.

Если ты так хочешь секса, то тебе придется меня насиловать, – заявил Юки, ощетинившись как зверь, загнанный в западню, но не собирающийся даваться в руки охотника живым. – Я больше не буду спать с тобой добровольно.

Неужели? – мужчина иронично приподнял брови, хотя на щеке у него задергался нервно желвак. – И я почувствую разницу?

Обещаю, что почувствуешь, – огрызнулся тот.

Коннор Ваалгор молчал несколько секунд, его взгляд затуманивался все сильнее.

Хорошо. Как скажешь, – ответил он, наконец. Юки удалось перехватить первый его выпад, но подготовки не хватило, чтобы блокировать второй: кулак Ваалгора, с огромной силой врезавшись ему в живот, заставил молодого человека согнуться пополам. Третий удар пришелся по печени, обрушив на пол. Разглядывая Юки, пытающегося справиться с острой болью и подняться с пола, Ваалгор холодно спросил: – Еще прибавить? Или хватит?

Да пошел ты, – процедил сквозь зубы, Юки, – к чертовой матери!

Коннор взял его за шкирку, приподнял слегка, и точным ударом ноги по позвоночнику, второй раз швырнул на пол. Юки застонал, перестав на некоторое время чувствовать свои ноги.

Прекращай это кривляние, Юки. Или ты еще не понял, что я серьезен?

О, я все прекрасно понимаю… Только вот мне плевать на твои угрозы.

Блондин зарычал и, рывком оторвав его от пола, поволок в спальню. Он держал Юки под мышками, а его ноги волочились по полу – тот еще не ощущал их после сокрушающего выпада. Швырнув ношу на широкую, королевских размеров, постель, Коннор сдернув пиджак, поспешно забрался на Юки. Навалившись на него, он, до хруста выкручивая тому руки, связал ему запястья шнуром от прикроватной портьеры. И после заговорил, взывая к его рассудку:

Не дразни меня, Юки. Тебе не справиться со мной.

Несмотря на гримасу боли, молодой человек, зло улыбнулся ему. А затем, для пущей острастки, плюнул ему в лицо. Ваалгор судорожно выдохнул воздух из легких, пораженный такой реакцией. Это была демонстрация презрения и готовности вынести все… И ради кого?! Кого он предпочел ему, Коннору Ваалгору?!

Ты сам напросился. Придется тебя научить хорошим манерам, – прошептал сероглазый мужчина.

И с размаху ударил Юки по лицу. Он бил его, пока тот, едва ли не захлебываясь кровью, не впал в полузабытье. Говорить Юки уже не мог. Сопротивляться – тем более. Тогда Ваалгор буквально разорвал на нем одежду, и, обнажившись сам, проник в податливое тело членом. Он двигался быстро, не сдерживая громких стонов, сжимая Юки в объятиях, покрывая его плечи и шею порывистыми поцелуями, со всепоглощающей страстью шепча его имя…

7

Возвращение в сознание напоминало проглатывание швейной иголки: бессмысленно и отвратительно. Открылся только один глаз, второй заплыл от удара, превратившись в распухший нарост на лице. Картинка перед взором была мутноватой, как будто все застилала тонкая белая вуаль. Однако это не помешало разглядеть на носу корректирующую пластину, схваченную фиксирующим пластырем. Ощущения во рту были далеко не самые приятные, а разбитые губы запеклись и, казалось, они не смогут более промолвить хоть слово. Боли не было, все тело как будто парило на облаке, что явно являлось следствием обезболивающего.

Юки понятия не имел, сколько времени прошло с тех, как он потерял сознание от ударов Коннора. Он помнил только первые несколько – дальше его память окутывала тьма, там его телом полностью владел насильник…

Оторвав голову от подушки, Юки огляделся как мог. Он находился в больничной палате – роскошью обстановки больше напоминающую апартаменты богача. У медицинской койки, где он лежал, стоял штатив с капельницей, от которой пластиковая трубка с катетером тянулась к его руке. В кресле, напротив койки, сидел, уронив голову на ладони, Коннор. Его светлые волосы как-то потускнели и спутались, словно он забыл провести на себе обязательный ритуал наведения великосветского лоска.

Вот уж кого сейчас Юки не хотел бы видеть! Но разве это в его власти? Он попытался вдохнуть, и только теперь обнаружил, что нос у него не способен дышать, лишь где-то в глубине носоглотки раздался противный шорох.

Ты проснулся? – с явным облегчением воскликнул Коннор, подняв голову. Его лицо хранило отпечаток усталости, под глазами пролегли тени, а глаза покраснели. Он, вскочив, подлетел к медицинской койке, кривя рот в страдальческой гримасе раскаяния. – Юки! Юки, прости меня. Прости…

Лучше уйди, – слабо прохрипел тот в ответ. – Оставь меня… в покое.

Ты же знаешь, что не оставлю! Но… Но я не хотел сделать с тобой такое, – он потянулся к его руке. Юки отодвинул ее, не желая этого прикосновения, однако Ваалгор все же схватил его ладонь, и, порывисто принялся покрывать ее поцелуями. – Я не хотел этого безумия! Когда я увидел, что ты лежишь рядом без чувств, весь в крови… Боже, как же я испугался! Я тут же вызвал доктора, а тот настоял на госпитализации. Буду век себя проклинать за то, что сорвался вот так, совсем потеряв голову, и покалечил тебя! Сломанный нос и сотрясение мозга – это слишком жестоко, я ведь понимаю… Умоляю, скажи, что прощаешь меня. Скажи, что не держишь зла!

Скажу, если отпустишь меня.

Перестань! Это невыполнимое условие…

Тогда зачем извиняться? Тебе придется повторять то, что ты сделал со мною без конца.

Ты не можешь так поступить со мною, Юки! – Коннор скрипнул зубами от переполнивших его эмоций.

Он отпустил его руку и принялся мерить палату быстрыми и короткими шагами, пытаясь подавить в себе вновь всколыхнувшуюся ярость. Нервно водя рукой по взлохмаченной блондинистой шевелюре, он отворачивался от Юки, стремясь скрыть свой пылающий взгляд. Так продолжалось несколько минут. Потом Ваалгор вернулся назад, к Юки, и от того не ускользнуло, что всякие признаки раскаяния по случившемуся исчезли из черт мужчины.

Мне очень жаль, – прошептал Коннор Ваалгор, повторно склоняясь над ним, – но я не откажусь от тебя. Жаль, что ты решил сопротивляться нашим отношениям. Ты вынуждаешь меня применять силу! Но, поверь, я не хочу причинять тебе вреда…

Юки хотел было ухмыльнуться саркастически, однако разбитые губы не подчинились намерению:

Я уже не маленький мальчик, чтобы журить меня подобным образом. Мне все равно, что ты собираешься делать.

Ты плохо меня знаешь, любимый, – голос блондина стал вкрадчиво-ласковым. – Я всегда добиваюсь своего, чего бы это мне не стоило. И ты станешь послушным, Юки! Ты будешь любить меня, будешь принадлежать мне целиком и полностью… – он кончиком пальца прикоснулся к лилово-красной гематоме, разлившейся на месте скулы молодого человека: – Я не пожалею ничего ради тебя! Ты поправишься, все заживет. И ты будешь красив как прежде. Я хочу вечно любоваться тобою…

Молодой человек на больничной койке непреклонно молчал, глядя уцелевшим глазом куда-то в сторону, но только не на него.

Постараюсь забрать тебя отсюда как можно скорее. Пусть это и частная клиника, но все равно здесь слишком много лишних глаз и ушей. Сегодня доктора проведут повторное обследование, и, если не обнаружится осложнений, я увезу тебя домой. Так тебе и мне будет спокойней, там ты будешь выздоравливать, – продолжил Ваалгор.

Юки хранил молчание, решив больше ничего не отвечать ему. Тот побыл подле него еще немного, до прихода докторов – после чего, пообещав вернуться через час, Коннор все же уехал. Юки вздохнул было с облегчением, надеясь, что отсутствие Ваалгора благотворно скажется на бдительности здешнего персонала и это даст ему возможность сбежать. Не тут-то было: доктора усадили его в кресло-каталку и увезли в диагностический кабинет, где продержали – особенное внимание уделяя благосостоянию его мозга – довольно долго.

Там, в диагностическом кабинете, Юки случайно увидел свое отражение – и, несмотря на все пережитое, все же содрогнулся. На его лице не было живого места, кожа превратилась в один сплошной отекший синяк, на правом главу – багровая шишка, губы все в слегка подживших коростах. Он выглядел так, будто чудом выжил во время какой-нибудь катастрофы. Сколько ударов Коннор нанес ему?..

На обратном пути в палату Юки успел заметить, что у каждого поворота дежурит по вооруженному охраннику, а у дверей его палаты их было три. Судя по отсутствию бейджев, они не отнюдь не являлись охраной частного госпиталя. И пройти мимо них незамеченным вряд ли удастся. Да и в самой палате, скорее всего, установлены бдительные камеры наблюдения.

Оставшись в палате один, Юки все же решил опробовать свои силы: отсоединив катетерную иглу от руки, он поднялся с постели и сделал несколько шагов. Из-за удара по спине, которым Ваалгор его наградил, и действия обезболивающих – ноги плохо слушались его. Голова кружилась, казалось слишком тяжелой. Стараясь не упасть, Юки держался за стену и медленно продвигался к двери. Что он будет делать, когда до нее доберется и откроет, молодой человек и сам не знал, однако продолжал упрямо двигаться к своей цели.

Дверь открылась и в палату въехала медицинская тележка, ведомая облаченным в медицинский халат мужчиной. Высокий и седовласый, с жиденькой «профессорской» бородкой на дряблом лице, он горбился, подталкивая вперед тележку с разложенными на ней пластиковыми контейнерами с медикаментами и шприцами.

«Вот черт!» – подумал Юки с упавшим сердцем.

Куда это наш больной собрался? – скрипящим старческим голосом произнес вошедший, аккуратно прикрывая за собою дверь. Повернувшись к Юки, он скользнул по нему взором, потом задумчиво и совсем не старческим голосом проговорил: – Грубая работа.

Юки вздрогнул, узнавая этот голос и эти вечнозеленые молодые глаза, сверкающие на морщинистом лице.

Это действительно ты? – выдохнул он так тихо, что и сам себя не услышал.

Сейчас я сделаю тебе укол и ты сядешь в кресло-каталку. Я вывезу тебя отсюда, – сказал Ив, пододвигая к нему кресло. Придерживая молодого человека под руки, он усадил его, затем принялся возиться с инъекциями.

Зачем укол?

Это слабый наркотик, чтобы у тебя на короткое время случился прилив сил.

Но здесь повсюду охрана…

Охрана, видеокамеры, сигнализация, – фыркнул Ив в ответ, склоняясь к нему со шприцем. Укол был сделан так быстро, что Юки его даже не заметил. – Я в курсе. Ты главное молчи, актер из тебя никудышный.

Почему ты вернулся за мной?..

Молчи! – Ив выкатил коляску из палаты и с самым беспечным видом прокряхтел, протягивая процедурную карту охране: – Назначена томография головного мозга.

В том, насколько у Юки было изуродовано лицо, в этот момент был один плюс: он не мог себя выдать каким-нибудь случайным взглядом или миной, он вообще не чувствовал мышц лица. Ив катил тележку по коридорам неспешно, подчеркнуто деловито – как видно, он ознакомился с планом здания и знал, куда идти. У него была карта-пропуск с магнитным полоской, открывающая все магнитные замки на встречающихся по пути дверях – как зеленоглазый мужчина ее раздобыл, Юки предпочитал сейчас не думать.

Ив ввез коляску в лифт, нажал на кнопку подвального этажа и, пользуясь несколькими секундами передышки, обратился к нему:

Сейчас мы как можно скорее направимся к машине.

Охрана сразу заподозрит неладное, как только мы окажемся на стоянке…

Ей будет слегка не до этого, – двери лифта раскрылись, и одновременно с этим Ив, выудив из карманов брюк маленький детонатор, нажал кнопку. Где-то наверху послышался громкий хлопок. Свет тотчас погас, все вокруг погрузилось во тьму – лишь на полу виднелись фосфорические указатели, нанесенные на случай чрезвычайных ситуаций. Бегом Ив, подталкивая кресло-коляску, направился к автомобилю.

Ты устроил взрыв?! – возмутился все же Юки.

Всего лишь маленьким зарядом разнес их подстанцию. Никто не должен пострадать, – они уселись в автомобиль. Ив пристегнул Юки ремнем безопасности, повернул ключ в замке зажигания, и, вдавив педаль газа в пол, погнал машину к выходу. Ворота же были опущены, блокируя выход из подземной парковки.

Ворота закрыты.

Знаю, – откликнулся Ив. Раздалось еще два громких хлопка прямо впереди и обшивка ворот, принявшая на себя всю силу взрывов, стала похожей на решето. Разогнавшийся автомобиль без особого труда разметал их в ошметки и пронесся дальше.

Юки посмотрел в зеркало заднего вида, в котором фасад частной клиники, стремительно отдалялся, скрываясь за поворотом дороги. Ему не верилось, что он выбрался. Как, оказывается, это просто – если рядом есть Ив! Зеленоглазый безумец как призрак, который проходит сквозь стены, спас его.

И что же дальше? – поинтересовался Юки, держась за ручку над дверцей. Ему становилось нехорошо от резких бросков то вправо, то влево, голова кружилась, но он терпел, да и благодаря порции наркотиков в крови сил у него действительно прибавилось. Автомобиль мчался по дороге на предельно допустимой скорости, Ив резко и неожиданно лавировал в автомобильном потоке, обгоняя более медленные машины.

Поменяем машину, – ответил зеленоглазый мужчина.

Юки старался разглядеть указатели, попадавшиеся на дороге: судя по всему, они находились в Квинсе. Покинув фешенебельный квартал, занятый в основном богатыми частными владениями, где и расположилась клиника, Ив направлял машину на северо-запад. Уже смеркалось, с неба падал мелкий и ленивый снег. Оказавшись в более бедных кварталах, он заехал в один из переулков и остановился.

Тебе нужно переодеться, – сказал мужчина, выуживая с заднего сидения пакет с одеждой. – Нельзя оставаться в том, что на тебе сейчас.

Юки стянул с себя больничную пижаму, под которой у него не было нижнего белья. Взяв предложенную одежду он, досадуя, что тело слушается его не в полной мере, принялся залезать в мягкие тренировочные брюки. Ив тем временем разглядывал его тело. Чтобы понять это, Юки не обязательно было видеть обоими глазами, он ощущал его взгляд кожей.

Поторопись! – Ив, недовольный тем, что он долго возится с кроссовками, которые никак не хотели налезать на босую ногу, нагнулся и помог ему обуться. После чего скомандовал: – Вылезай.

На улице было морозно. Юки, хватаясь на кузов, выкарабкался наружу; он опасался, что кто-нибудь обратит внимание на его изувеченную физиономию, но переулок был совершенно пуст.

Ив, покинув кабину, сдернул с себя медицинский халат, сорвал накладную дряблую кожу и бородку с лица, и бросил это обратно в автомобиль. Следом туда же полетел парик, и сетка для волос, удерживавшая тяжелую черную копну. Из багажника он выудил пластиковую канистру и размашистыми движениями быстро облил кресла, пол и приборную доску бензином. Щелчок зажигалки – и внутренности машины тут же вспыхнули веселым огнем.

Зеленоглазый мужчина сжал локоть Юки и потащил за собой, заставляя почти бежать, несмотря на все травмы. Тот то и дело порывался споткнуться, но из последних сил следовал за ним. Хорошо, что пока ничего не болело! Неудобно, словно у него вместо конечностей протезы, но боли от этой неловкости нет… Свернув в соседний переулок, они оказались перед припаркованным стареньким фургоном марки «Фольцваген», на борту которого облупившейся уже краской было выведено «Служба дезинсекции». Распахнув дверцы фургона, Ив приказал Юки забираться в металлический короб, предназначавшийся для хранения служебного инвентаря. Юки, согнув в коленях ноги, лег на дно, предусмотрительно устеленное одеялом, Ив накинул на него сверху еще одно одеяло и приготовился захлопнуть крышку.

Сколько мне здесь лежать?

Пока не покинем пределы Нью-Йорка. Не беспокойся, в ящике есть чем дышать.

Крышка захлопнулась, лязгнули специальные защелки. Юки оказался в полной темноте. Стенки ящика были холодными, а когда фургон тронулся с места, то засовы и петли начали мелко звякать на каждом повороте или бугорке. Да и сам он чувствовал каждую неровность, встречавшуюся на дороге – от этого в голове у него будто мелко перекатывались бусинки, к горлу подкатывала тошнота, дышать было трудно. Проехав немного, фургон остановился, хлопнула дверца – и некоторое время было тихо. Затем движение возобновилось.

Несмотря на все неудобства, Юки непреодолимо потянуло ко сну. Как видно, действие стимулятора постепенно сходило на нет, и теперь сознание начало мутиться. Он подоткнул как можно больше одеяла под голову, чтобы то служило амортизатором, и постарался расслабиться.

«Акутагава… Ты был готов отдать ради меня все, что у тебя есть! Я не смел и надеяться, что ты настолько сильно меня любишь. И если бы я только мог предположить… Тогда ты бы не совершил всех тех ужасных вещей, стремясь стать сильнее Ваалгора. Если бы только я мог увидеть путь назад к тебе…»

Состояние, в которое он впал, мало напоминало сон, скорее легкий обморок, и сквозь него медленно начала проступать боль. Постепенно обезболивающие, введенные в его тело еще в клинике, сдавали свои позиции. Боль не была мучительной, скорее ноющей и назойливой. Но вкупе с замкнутым пространством, неудобной позой и дорожной тряской – причиняла большие неудобства.

Дверца ящика открылась неожиданно, Юки и не расслышал, как Ив распахнул скрипящие дверцы фургона и залез в него.

Где мы? – слабым голосом спросил молодой человек, с трудом садясь.

Там, где можно отдохнуть.

Зеленоглазый мужчина обхватил его руками, вытаскивая из короба и прижимая к своей груди. Совсем как три года назад: Ив забрал раненого Юки из госпиталя и привез в штаб-квартиру Насты, куда внес на руках. Он тогда не стал слушать возражений, просто подхватил его на руки – так легко, словно тот ничего и не весил. Так и сейчас:

Не надо, – выдохнул Юки, – я сам.

Не брыкайся, а то уроню, – последовал насмешливый ответ.

Фургон был уже заперт в гараже, из которого дверь вела прямо в небольшой одноэтажный дом. Судя по безликой, но благообразной обстановке, это был гостиничный домик – один из тех, что сдают в аренду молодоженам, пустившихся в путешествие по нескончаемым американским дорогам. В гостиной горел верхний свет, но было довольно прохладно – как видно, тут давно никто не останавливался.

Разве нас не будут искать в первую очередь по мотелям? – забеспокоился Юки, после того, как Ив усадил его на диван.

С тобой, конечно, спрятаться сложнее, чем одному, – проговорил тот, усаживаясь рядом с камином и подбрасывая туда поленья. – Но я заметать следы умею. В любом случае, мы здесь лишь переночуем.

Юки помолчал, наблюдая за тем, как разгорается огонь в камине, как алые огненные языки лижут дерево. Сломанный нос надсадно ныл, в затылке скопилась противная тяжесть. Ему хотелось лечь, свернуться в комок, подобно раненому зверьку, забившему в нору, чтобы там отлежаться и зализать раны. Ив ушел в гараж, через пару минут вернувшись оттуда с дорожной сумкой. Положив ее на диван, он выудил оттуда шприцы и ампулы в контейнере.

Я не хочу снова наркотик…

Это не наркотик. Но оно снимет боль, чтобы ты выспался, – Ив наполнил шприц, стащил с него куртку и спиртовой салфеткой продезинфицировал предплечье. Рука у него могла быть необыкновенно легкой, когда тот этого хотел – в этом Юки вновь убедился, даже не почувствовав укола. Как странно! Руки, способные безжалостно убивать, и, вместе с тем, так нежно врачующие!

Откуда ты узнал, что Ваалгор прячет меня именно в этой клинике?

Он стал неосторожен, – высокомерно-презрительные нотки в голосе. Ив всегда говорит так о заданиях или противниках, которые он находил «слишком легкими» и «скучными». – Он, как видно, потерял голову, раз из своего офиса отправлялся прямо в клинику. Проследить за ним не составило большого труда.

Так ты не нашел Насту?

Нет.

И поэтому вернулся за мной? – вновь озвучил терзающий его вопрос Юки. – Решил, что я тебе еще пригожусь во время поисков?

Подожди немного, воздух прогреется и в комнате станет теплее, – Ив проигнорировал его вопрос.

Он убрал медикаменты обратно в сумку, встал, взял плед с кресла и накинул его на плечи молодого человека. Но тот вдруг вцепился в его пальцы, сжав их так крепко, как только смог:

Я хочу знать ответ! – Юки произнес это очень четко, хотя это и потребовало от него усилий.

Мужчина как будто колебался, хотя лицо его оставалось бесстрастным. Опустившись на диван рядом с ним, Ив не отводил он него своего загадочного изумрудного взора.

Я думаю, моя сестра нарочно скрылась, – сказал он, наконец. – Но я не был убежден в этом окончательно, пока не уверился, что у Ваалгора ее нет. Где она и каков ее план – я не знаю. А ты был обузой. Я решил: мне не нужны те проблемы, которые ты так стремился привнести в мою жизнь. Поэтому бросил.

И что же тебя заставило передумать?

То же, что и всегда, – на губах Ива мелькнула скорбная улыбка: – Ты.

Юки, неожиданно даже для самого себя, заплакал – и сердито, и измученно. Слезы жгли поврежденную кожу на лице и шишку, образовавшуюся на подбитом глазу, дыхание стало прерывистым и трудным из-за поврежденного носа, а в животе все болезненно сжалось.

Ненавижу тебя! Ненавижу! – зашелестел его надрывный шепот. – Хватит со мной играть в эти игры! Я уже сыт по горло ими…

Я вернулся именно потому, что перестал играть в игры. Я собирался вернуться на Гавайи и найти сестру, но… Ты прав, Юки, я столько всего натворил. Мне никогда не удастся уйти от своего прошлого. Но, по крайней мере, я могу сделать что-нибудь для будущего… – мужчина осторожным движением пододвинулся к нему, оказавшись рядом ровно настолько, чтобы Юки смог уткнуться лбом в его грудь. И тот, влекомый неосознанной потребностью почувствовать в это мгновение чье-нибудь тепло, прижался к нему. Вернее, упал ему на грудь, обтянутую джемпером. Ив помедлил немного, затем все тем же осторожным движением положил руки ему на спину, заключая в объятия. – Будущее мы еще можем изменить.

Я не знаю... не знаю уже, возможно ли что-либо поменять, – всхлипывал Юки. Он слышал стук сердца Ива сквозь его одежду: тук-тук, тук-тук. Сердце мужчины билось слегка учащенно, но Юки был слишком расстроен и подавлен, чтобы заметить это. – Я все время ошибаюсь, какое бы решение не принимал! Чем больше я пытаюсь исправить все, что случилось, тем хуже становится… Неужели и вправду – лучшее, что я могу сделать – это отойти в сторону и не вмешиваться?.. Я не знаю, что мне нужно делать! Как поступать?..

Ив молчал, обнимая его и выжидая, когда он, выговорившись, начнет успокаиваться. Это действительно произошло: вскоре слезы Юки высохли, вспышка отчаяния и безысходности осталась позади. И только теперь он сообразил, что сидит, тесно прильнув к Иву, и – более того – вцепился в его одежду совсем как потерянный ребенок. Резко отпрянув, Юки, дрожащей рукой вытирая свое отекшее и еще более опухшее от соленых слез лицо, хмуро пробормотал:

Не считай, что я простил тебе то, что ты оставил меня сидеть верхом на бомбе. И я ненавижу тебя по-прежнему.

Ив надел на лицо свою фирменную наглую ухмылку, услышав это:

Обязательно учту, – он встал, и, вынув из дорожной сумки пакет набитый консервами, направился на кухню. – Думаю, нам пора перекусить.

Сэр… – Бран Гилштейн, глядя на побелевшее как у покойника, лицо хозяина, решился все же доложить: – Пока оперативно-розыскные мероприятия не дали результатов…

Неужели только мне сие кажется смешным? – Коннор Ваалгор не смотрел на него, стоя у рабочего стола в своем кабинете. Голос у него был каким-то чеканным, таким, словно вместо него говорил робот. – Поисками занимаются американские спецслужбы, в распоряжении которых новейшие достижения техники… а хитрый мерзавец все равно ушел. Разве не смешно? Он обдурил всех нас! Для этого ему не понадобились приборы за миллион долларов, а всего лишь собственные мозги и охотничий нюх.

С минуты на минуту придут результаты из лаборатории. Возможно, ученым удастся найти хоть какие-то зацепки в образцах, найденных в сгоревшем автомобиле и в переулке… – продолжил Гилштейн, пытаясь сказать хоть что-нибудь полезное, хотя и чувствовал, что это совершенно бессмысленно.

Учитывая, что все внутренности автомобиля выгорели, а следы шин в переулке он засыпал химическим раствором, полагаю, что ученые тут окажутся бессильны, – тот жестом велел ему выйти и оставить его одного. – Что ж, если они найдут что-то полезное, сообщите.

Оказавшись наедине с собой, блондин прошел к бару, где наполнил пузатый бокал крепким коньяком. Залпом проглотив напиток, он тут же налил еще. Его лицо оставалось все таким же белым, а губы стали почти синими от напряжения. Ваалгор, не в силах остановиться, бродил по кабинету, озираясь вокруг себя ничего невидящим взором.

Просто немыслимо…

Стоило ему уехать из клинику и оставить Юки – как тот вновь сбежал! Коннор находился здесь, в кабинете, куда ему привезли одежду, чтобы он смог привести себя в порядок и, одновременно, уделить немного внимания деловым вопросам – когда все это случилось. Ему доложили незамедлительно, но поймать похитителя и беглеца это не помогло.

Проклятый дьявол с зелеными глазами издевается над ним, над Коннором Ваалгором! Сначала использовать Юки как заложника, бросить его в гостинице – чтобы затем вернуться, и выкрасть его! Что им, черт возьми, движет? Какими мотивами Ив руководствуется? Неужели слова Юки о безумстве и маниакальной настырности этого человека – истинная правда?.. Пожалуй, только безумец может быть столь непредсказуем. Однако последовательность и ум, с которыми тот заметал за собой следы, вызвали бы у Коннора Ваалгора восхищение, не будь замешано здесь похищение Юки. Ив просчитал все, в точности зная каждое последующее действие противника…

«Наверное, этот сукин сын Коеси немало сил приложил, чтобы заставить его работать на себя, – мелькнула гневная мысль у Ваалгора. – Будь у меня такой слуга – я бы уже уничтожил всех своих врагов».