Текст книги "Райский пепел (СИ)"

Автор книги: Анна Архипова

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 18 страниц)

Ив не торопился с ответом, сохраняя дистанцию между ними. И Юки осознавал: несмотря ни на что, тот может сейчас просто взять и уйти. Потому что колебания чаши весов в его душе, в конце концов, склонятся в пользу бродячей жизни с сестрой. А жизнь подле Акутагавы и Юки не наполнят жизнь близнецов свободой, к которой они так стремятся. Прося Ива остаться, он обременял его перспективой стать бессменным хранителем Акутагавы, со всеми вытекающими отсюда последствиями. Однако нуждается ли Ив в них так же, как Акутагава и Юки – в нем?..

«Видит бог, я не и сам не знаю, что испытываю к нему, – думал молодой человек растерянно. – Все мои чувства в отношении него больше похожи на безумие… Он сам старательно затаптывал во мне всякий душевный порыв, обращенный к нему. И так поступал все эти годы! Однако в объятиях Ива мне было хорошо. Тогда, после ночи в общежитии, я влюбился в него. Не так, как в Акутагаву – но и полюбить кого-то так же, как Акутагаву, я не смогу никогда. А росток чувства к Иву… Мне казалось, что сей росток погиб во мне после того, как я узнал, кто тот есть на самом деле. Разве я мог предположить, что он прочно пустил корни в моей душе, прорастая в меня глубже и глубже? И только такой растяпа, как я, мог не заметить этого в самом себе…»

Ты? – голос Акутагавы разрушил накалившуюся от напряжения тишину. Светло-карие глаза мужчины, только что вошедшего в гостиную, испытующе впились сначала в Ива.

Вопреки всему, Юки вдруг стало смешно. В самом деле – тут было над чем повеселиться! Теперешняя ситуация с черной иронией повторяла события, случившиеся три года назад. Только тогда в самый напряженный момент вошел не Акутагава, а Юки. А Ив, с порезом на шее, валялся на полу. Не удержавшись, молодой человек тихо рассмеялся.

Что тут смешного? – поинтересовался Ив.

Да, я бы тоже хотел это узнать, – произнес Акутагава задумчиво.

Забавно, какие витки приходиться совершать судьбе, чтобы вновь бросить нас к решающему мгновению. Снова! Как будто мы не уяснили какой-то важный урок… – Юки посмотрел сначала на Акутагаву, потом на Ива. – И, я уверен, если сейчас мы опять напортачим, то впоследствии судьба вновь столкнет нас вот так. Так давайте на этот раз постараемся сделать все хотя бы чуточку лучше, чем прежде. Давайте… попробуем.

Юки протянул Акутагаве руки, призывая его к объятиям. Взглядом он умолял возлюбленного довериться ему, раскрыться навстречу. И тот, вняв мольбе, шагнул вперед, обхватывая его руками, укутывая своей любовью. После этого, Юки перевел взор на Ива, ожидая его реакции. Впрочем, Акутагава тоже взирал на зеленоглазого мужчину с немым вопросом.

Ив, еще с минуту поизображав из себя загадочного и отрешившегося от мира мыслителя, насмешливо улыбнулся. Но что означала эта улыбка – «да» или «нет» – нельзя было догадаться, пока он не заговорил:

И с чего же начнем?

ЭПИЛОГ

_Конец мая __

Доктор геологических наук Силкэн Андерсен закончила читать доклад и, поблагодарив за внимание, спустилась с трибуны Токийского университета. Внизу ее встретил куратор естественнонаучного факультета Тануки Сё, и, расплывшись в улыбке, принялся с поклонами выражать свою признательность.

Мне известно, насколько у вас плотный график, миз Андерсен! Замечательно, что вы согласились участвовать в нашем референдуме.

У меня нашлось немного времени между окончанием моих исследований в Исландии и началом работ в Тихоокеанском огненном кольце. Так что я решила вспомнить о том, что изредка следует появляться на глаза своим спонсорам, – ответила женщина, говоря по-английски, с ощутимым ирландским акцентом. – А когда состоится долгожданный фуршет?

Что, простите? – смутился куратор.

Меня заманили сюда, пообещав бесплатные закуски и выпивку, – пояснила Силкэн. Насладившись сконфуженным видом Тануки, она рассмеялась, фамильярно похлопав чопорного японца по плечу: – Не парься, приятель. Это была шутка.

Посмеиваясь себе под нос, она зашагала вдоль кресел к выходу, уже не обращая внимания на коллег и студентов, что пытались задать ей вопросы и вызвать на разговор. Торчать тут дольше, чем требовалось, Силкэн не собиралась: расписание у нее действительно было жестким. Ей уже нужно отправляться в аэропорт – и, если очень повезет, она успеет перекусить в одном из тамошних ресторанов.

Вероятность того, что Тануки Сё сочтет ее невоспитанной деревенщиной – каким-то возмутительным образом затесавшейся в ученые круги – ее нисколько не волновало. Она всегда старалась подчеркнуть, что работа для нее куда важнее всяких научных съездов, устраиваемых, в основном, для показухи. Силкэн, желая продемонстрировать свое отношение к сему референдуму, даже не потрудилась надеть что-то подходящее моменту. На ней были потертые джинсы, клетчатая рубашка и кроссовки. Вкупе с непослушными волосами, отливающими медью, и усыпанными веснушками лицу, это выглядело более чем провокационно для здешней публики. И это отнюдь не было необдуманным вызовом! Силкэн Андерсен знала себе цену – и ей было отлично известно, что экстравагантные выходки ей сойдут с рук. Ведь именно она спрогнозировала землетрясение у берегов Индонезии и последующее цунами – благодаря чему эвакуация населения прошла вовремя. Она, по заказу американской геологической службы, составила график сейсмической активности вдоль калифорнийского разлома – график, отклонений от которого пока не наблюдалось. Она, в конце концов, лауреат нескольких престижнейших научных премий…

Многие называли ее гением. И, черт возьми, Силкэн была склонна с ними соглашаться! Она гений своего дела. И пусть тот, кто вздумает ее учить и попрекать, сначала добьется к тридцати трем годам всего того, чего сумела добиться она. Вот тогда она, быть может, и прислушается к его доводам.

Миз Андерсен? – у выхода прямо перед нею возникла мужская фигура. Японец, чье красивое лицо никак не сочеталось с крайне посредственным серым костюмом и невыразительным галстуком, извиняющееся поклонился ей. Говорил по-английски он великолепно: – Простите. Вы, должно быть, спешите. Я хотел выразить свое восхищение вашим сегодняшним докладом.

Мне знакомо ваше лицо, – сказала Силкэн, прищурившись на него. – Как ваше имя?

Мацу Югири. Я…

Ах да! Ну конечно. Вы тот самый перспективный геофизик, который никак не научится доводить начатое до конца. Получаете работу, а затем исчезаете – язвительно хмыкнула Силкэн, вынудив того слегка покраснеть. – Я читала несколько ваших статей. Да и Асбаб Сокхоф о вас упоминал.

Асбаб? – встрепенулся тот.

Да. Он с недавних пор зачислен в мою исследовательскую группу, которая отправится в ближайшее время в район «огненного кольца» в Тихом океане.

Сказать, что Юки в этот момент испытал жгучую зависть по отношению к бывшему сокурснику, означало бы сказать ровным счетом ничего. Как же повезло Асбабу! Силкэн Андерсен – легенда среди геологов. И она неуловима, как ветер. Она живет работой, встретиться с нею где-либо случайно не представлялось возможным. Юки почел бы за честь быть представленным ей… Когда он узнал, что она прочитает свой доклад в Токийском университете, то решил, что непременно явится туда и послушает его.

Увидев легенду вживую, Юки еще больше проникся восхищением. Она выглядела не такой, как все прочие гости с докторскими степенями, что приехали на референдум: она была более естественной, более правдивой, а ее суждения – более глубокими и звучали они всегда к месту. Увидев, что она собирается покинуть референдум, он решился подойти к ней и заговорить. Он и не предполагал, что Силкэн Андерсен припомнит его статьи.

Я уже опаздываю, – заявила женщина, не дождавшись от него еще каких-нибудь высказываний. – Но, так и быть, можете проводить меня до парковки.

Благодарю, – Юки вновь поклонился, но она прошла мимо, не обратив на сей жест внимания.

Он последовал за нею, чувствуя себя школьником, шагающим в ногу со строгой учительницей. Удивительное ощущение! Силкэн обладала миниатюрной фигурой и невысоким ростом – в кроссовках она была ниже его. Шагала она легко, энергично. Издали ее вполне можно перепутать с подростком. Даже ее лицо не отражало истинного возраста, будто принадлежа двадцатилетней студентке, а не женщине бальзаковского возраста.

Чем вы сейчас занимаетесь?

Ничем, – честно ответил Юки. – У меня был перерыв в работе…

Ушам своим не верю, – она уничижительно посмотрела на него своими голубыми глазами. – Это настоящая безответственность с вашей стороны. Как можно закапывать свое призвание в землю? Так поступают только идиоты!

Простите… – молодой человек еще сильнее смутился. – Это не зависело от меня. Таковы были обстоятельства.

Ненавижу оправдания, – безапелляционно отрезала Силкэн. – Как я уже сказала, мне знакомы ваши статьи. Они любопытны. Однако во многом вам не хватает практического опыта – часть ваших умозаключений составлено кустарно. Вы смотрите на вещи как лабораторная крыса, ни разу не бывавшая на полевых исследованиях. Впрочем, я знаю, что на полевых работах вы были задействованы. Но бросили все ради офисной должности – чтобы потом бросить и ее… Мне кажется, вы так и не определились, что вам нужно от той профессии, которую вы избрали.

Нет, я определился, – возразил Юки.

Силкэн подошла к автомобилю, подле которого ее ожидал шофер, и, остановившись, со снисходительной гримасой оглядела его с ног до головы.

Так почему вы до сих пор протираете задницу, а не приносите пользу? Этот мир далеко не самое спокойное место во вселенной, черт возьми. Да взять хотя бы эти горные хребты, торчащие из воды, которые вы называете Японией! Здесь постоянно кто-то гибнет из-за того, что квалифицированные специалисты плюют в потолок вместо того, чтобы работать.

Выдав эту тираду, она открыла дверцу и залезла в салон. И уже там, подумав немного, прибавила:

Раз уж вы попались мне на глаза, думаю, я не откажусь от компании за обедом. Люблю, когда даже во время еды можно размять мозги, любое время нужно тратить с пользой. Садитесь! – последние слова прозвучали как приказ, но Юки и не думал оскорбляться. Напротив, он, польщенный приглашением, подчинился.

Они беседовали всю дорогу до Нариты. А после – сидя за столиком в ресторане аэропорта. Юки почти ничего не ел, взахлеб слушая Силкэн – а та, поспешно поглощая пищу и даже не замечая вкуса, умудрялась еще и высказывать свои мысли. И молодого человека нисколько не отталкивала такая манера поведения, настолько Силкэн Андерсен была непосредственна.

Под конец, женщина, деловито поглядев на часы, сообщила:

Мне пора на самолет, Мацу. Жаль, что так мало поговорили.

Да, жаль, – вздохнул Юки.

Не знаю, какие у тебя там планы. Но вот, что я думаю, – она вытащила из своего рюкзака, который использовала вместо дорожной сумки, огрызок карандаша и принялась царапать им по салфетке. – Вот телефонный номер. Моей команде нужен такой специалист как ты. Да-да, я зову тебя в свою группу! Работы в «огненном кольце» будет много – и на тебя хватит. Надеюсь, ты оценишь по достоинству мою в тебе заинтересованность.

Тот онемел, лицезрея сию сцену. Ему не верилось, что только что сама Силкэн Андерсен предложила ему работу.

Позвони мне на неделе. Дольше ждать не буду! – вместо прощания, она просто похлопала его по плечу, перед тем как уйти.

Возвращаясь в Угаки, Юки просто не находил места, чувствуя, как рвут его на части сомнения и амбициозные устремления. Да, Акутагава не против, если он найдет себе работу – ведь теперь Юки не нужно бояться преследований Ваалгора. Но как тот отнесется к перспективе его отъезда к тихоокеанскому «огненному кольцу»? Да еще и на неопределенный срок?..

Но как же ему хотелось поехать! Именно изучением «огненного кольца» занимались его родители перед своей гибелью. Отправиться туда и продолжить дело отца и матери… когда еще у него появится такая возможность? Тем более оказаться в группе не кого-нибудь, а Силкэн Андерсен! И там же будет Асбаб, его друг и коллега, работать бок о бок с которым одно удовольствие. Невероятно, что на него свалилась такая возможность! И, если ему придется отказаться от нее, он будет не просто расстроен – Юки будет раздавлен.

Приехав в Угаки, он узнал, что Акутагава уже тут. Сегодня тот освободился рано и уже к обеду был дома.

Он у себя в покоях, – сказала Наста, которую он застал в официальной гостиной. Там она возлежала на диване со скучающим видом и смотрела все подряд по телевизору. Многозначительно она добавила: – С Иврамом.

На улице замечательная погода, – зачем-то произнес Юки.

Да, я в курсе, – последовал ответ. – Только мне не позволено любоваться ею вне поля зрения брата.

Ее недовольство было заметно и невооруженным взглядом. Ив остался подле Юки и Акутагавы, но при этом вынудил остаться тут и сестру. При этом он тотально – с ревнивой дотошностью – контролировал каждое движение Насты. Она первое время относилась к этому с юмором, но в последнее время такое положение начало тяготить ее.

И Юки как никто понимал ее: Наста заперта в Угаки как свободолюбивая птица в клетке. И пусть на вилле есть и спорткомплекс, и оранжерея, и целое собрание музейных редкостей – все это уже прискучило ей. Тут она далека от жизни, от людей, от развлечений. Рано или поздно она сбежит отсюда. И, если и терпит пока заточение в роскошных стенах виллы, то только для того, чтобы дать отношениям Ива, Юки и Акутагавы укрепиться. Упрекать ее не за что – у нее ведь есть свои желания и устремления, она очень красивая женщина, привыкшая к активной жизни. На сколько еще хватит ее терпения?..

Юки поднялся в апартаменты, на ходу развязывая галстук, и перебирая в уме варианты того, как же рассказать о сделанном Силкэн Андерсен предложении. В гостиной никого не оказалась, и тогда он прошел в примыкающею к ней спальню.

Акутагава и Ив в его отсутствие времени зря не теряли.

Обнаженные мужчины лежали на развороченной кровати, взмокшие от пота. Акутагава, обхватив Ива сзади, медлительными и размеренными движениями входил в него, одновременно покрывая его шею поцелуями-укусами. Ив, изогнувшись с одному ему свойственной неповторимой грацией, принимал его в себя со вздохами наслаждения. В воздухе висел особый запах – запах секса, который нельзя было спутать ни с чем иным. Запах пота, феромонов, смазки, спермы и острого наслаждения.

Увидев Юки, любовники прекратили свою сексуальную игру. Нет, они не смутились его появлением. С тех пор, как они вновь вместе, Юки далеко не впервые удалось это увидеть. Теперь они даже спали вместе, втроем – на широкой кровати хватало для них всех места. По утрам, когда Акутагава поднимался на службу, в постели оставались двое. И часто Юки приходилось просыпаться от поцелуев и ласк, коими его принимался засыпать Ив. Зеленоглазый мужчина занимался с ним сексом по-особому, не так как если бы рядом находился Акутагава – он показывал, что готов на все, лишь бы доставить Юки удовольствие. И Юки нравился этот секс без условностей и каких-либо ролей. Ив был превосходен в постели – одним только своим умением доставить наслаждение он мог влюбить в себя.

Акутагава, конечно, знал, что в утренние часы они занимаются любовью без него, однако ни жестом ни взглядом не выказывал неудовольствия. Нет, Юки, порою замечал в нем проблески ревности – но она перекрывалась любовным томлением, притяжением, толкавшим их всех друг к другу. Если вне постели они еще ощущали некий дискомфорт в общении, то, оказавшись на ложе, мгновенно находили равновесие.

И как прошел референдум? – спросил Акутагава.

Даже не знаю, стоило ли мне туда идти, – откликнулся Юки, расстегивая рубашку. Он ведь понял недвусмысленный намек, с которым на него смотрели любовники. Но говорить с ними вне постели казалось ему почти кощунственным.

Когда он, обнажившись, забрался в постель, то оказался стиснут между двумя сильными, мускулистыми телами. Они были такими горячими, такими возбужденными, что сам Юки немедленно испытал острое вожделение. Сначала его рот накрыли губы Акутагавы, одаривая сладким, как мед, поцелуем. Потом к нему прикоснулись губы Ива – они были терпкими, как дорогое вино, совершенно непохожими на уста Акутагавы. И в этом и заключалась почти невыносимая чувственная радость их любовных ласк – в их непохожести.

Жаркие поцелуи не прекращались ни на секунду: один любовник целовал его губы, а другой, скользнув вниз, умелыми прикосновениями к члену вынуждал Юки стонать от сладостной пытки. Их руки были повсюду, не оставались и уголка на его теле, которое бы не познали эти жадные до прикосновений пальцы. Ему было наплевать, кто из них овладеет им прежде, он одинаково хотел этих двоих мужчин. Он позволял им быть ведущими в эротической игре, отдаваясь им со страстной готовностью.

Он оказался лежащим на груди у Ива, обхватывая его бедра своими коленями. Тот, обхватив ягодицы Юки руками, развел их в стороны – приоткрывая вход в его тело для Акутагавы. Тот вошел в Юки, и напористо и нежно одновременно, не желая ненароком причинить боли. Пока он двигался в нем, Юки, двигаясь в такт, терся об Ива. Они так тесно соприкасались, что им чудилось, что они стали единым целым, проникнув друг в друга. Ив, подтягиваясь к его лицу, оставлял на губах любовника отрывистые и короткие поцелуи.

Акутагава кончил, проникнув в Юки как можно глубже. Уловив момент, когда тот отпрянул, Ив рывком перевернулся, подминая под себя Юки. Толчком он проник в его тело и, сделав несколько движений, тоже кончил. Юки догнал их обоих через секунду, сходя с ума от ощущения твердого члена внутри себя и головокружительного экстаза.

И только отдышавшись, он, посмотрев на Акутагаву и Ива, решился сказать:

У меня есть новость. Я в составе исследовательской группы уезжаю изучать тихоокеанское огненное кольцо…

КОНЕЦ