Текст книги "Летопись 3 (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 21 страниц)

  Валерий ставит пустую чашку на стол, поднимается со стула. Вечерний воздух неподвижен, чувствуется запах горелого мяса Ђ не то бойцы взвода охраны шашлык жарят, не то пытают кого.

  Ђ А ведь меня скоро должны шлепнуть, Ђ шепчет Знаменский. Ђ Просто обязаны! Что бы там не говорили о враждебных племенах, кровь соотечественников требует мщения и наемник из России идеальный кандидат на роль виноватого. Ты ведь учил историю в средней школе, правда? И знаешь, что было после октябрьского переворота. Пора улетать!

  Чуть слышно гремит гром, на западном краю неба появляется темная туча. Солнце багровеет, туча обхватывает его пухлым ртом и проглатывает. Словно опомнившись, ветер начинает трясти кустарник, теплый вечер превращается в холодеющие сумерки. Высоко в небе нарастает гул моторов. Валерий поднимает голову Ђ полтора десятка вертолетов идут ровным строем на город. Вообще-то использовать винтокрылые машины в городских условиях, мягко говоря, не рекомендуется. Посшибают на хрен, но у мексиканцев свои правила. К тому же от города остались одни развалины, ни одно здание выше трех этажей не уцелело. На небольшой высоте, стреляя по всему, что шевелится или дает отметку на тепловизоре, можно пройти. Но зачем столько машин? Четыре транспортника, остальное «летающие танки» … Знаменский подходит к краю площадки, складывает руки на груди. «Как Наполеон, Ђ усмехнулся про себя Валерий. Ђ Треуголки с пером не хватает… а машины-то разворачиваются! Передумали, что ли?» Транспортники сбрасывают скорость и набирают высоту. Вертолеты огневой поддержки разворачиваются, дистанция между машинами увеличивается. Пилоты делают затяжную «горку», слабые лучи погребенного тучей солнца подсвечивают днища и становится отчетливо видно, что внешние подвески вертолетов загружены ракетами «под завязку». Обострившееся чутье подсказывает Знаменскому, что это начало атаки. Но кого атакуют, ведь поблизости нет скопления сил противника?

  Ђ Тебя, мать твою, генерал! Ђ шепчет Знаменский.

  Пилоты бросают машины вниз, пальцы жмут кнопки управления огнем. Ракеты срываются с направляющих рельс, стволы пушек изрыгают пламя. Сотни килограмм взрывчатки устремляются к дому, на террасе которого стоит ненавистный всей Мексике русский. Бежать и прятаться нет смысла, Валерий это понимает. Он лишь отступает на шаг от края террасы, как будто это может спасти жизнь.

  … как не превозноси ракету, а артиллерийский снаряд лучше, ибо ни электронные мозги, ни верная рука оператора не сравнятся Ђ даже ИИ(искусственный интеллект) не сравнится по убойной силе и скорости с простым куском железа. Пока ракет долетит, снаряд ударит, взорвется и осколки остыть успеют. Валерий и не подозревал, что шаг назад спасет ему жизнь. Взрыв под основанием террасы срывает кусок бетона, Знаменского швыряет в сторону, тотчас за спиной рвутся ракеты, сдвоенный удар раскаленного воздуха и целого роя осколков придает телу генерала такое ускорение, что сознание замутилось. Валерий не увидел прошлой жизни, принимающий ангел не улыбнулся ему, не помахал крылом сияющим, а вместо света небесного, душу согревающего, искры из глаз сыпанули, как песок из прохудившегося мешка. Удар в спину оказался силен, сердце остановилось и легкие свернулись в трубочку. Валерий несколько раз перевернулся в полете, мелькнула мысль, что настал конец, потому что спина в осколках, а падение на землю с такой скоростью размажет тонким слоем. Но по иронии судьбы именно скорость и спасла жизнь. Мчась над землей, Знаменский «собрал» все кусты по дороге и в конце пути шлепнулся в обширную лужу, словно дохлая жаба. Бронежилет, который он не снимал даже во время отдыха, принял в себя все осколки и смягчил ударную волну. Валерий по инерции перевернулся на спину и так замер. Над поверхностью воды осталось только измазанное грязью и тиной лицо. Когда поверхность воды успокоилась, голова генерала ничем не отличалась от обычной болотной кочки ... отвратительная вонь усиливается, к ней примешивается запах хлорки и формалина. Сквозь шум в ушах прорывается грубый мужской рык:

  Ђ Он приходит в себя. Два кубика ему, живо!

  Укол в правую руку заставляет вздрогнуть и беззвучно выругаться.

  Ђ Кислород! Ђ снова рычит какой-то мужик и воняющий резиной кляп затыкает рот и нос. Дышать становится легче, в грудь как будто вливается живительный поток. Бешеный стук сердца стихает, появляется чувство приятной расслабленности, внешний мир исчезает…

  Свежий, удивительно вкусный воздух вливается в легкие, проясняя голову и заставляя сердце биться ровно и сильно. Возвращается способность мыслить, ощущать себя и внешний мир. Валерий не спешит открывать глаза, так как неясно, где он и что с ним. Может, в плену? Вытаращит глазищи-то, а заплечных дел мастер тут как тут Ђ очнулся, голубок? Щас побеседуем на вольные темы! Но вокруг тишина и Знаменский медленно открывает глаза. Сразу понимает, что он не в камере пыток Ђ кафельные стены, беленый потолок, плоские мониторы на подставках и внушительных размеров системный блок на отдельном столике. Многочисленных датчиков на присосках на руках нет, только плоская панель над головой, похожая на солнечную батарею. Видимо, это датчик дистанционного контроля состояния здоровья. Огромное, в полстены, окно светится полуденным солнцем, плывут снежинки тополиного пуха. Царит тишина и никаких тебе воплей пытаемых. «Значит, меня вытащили из мексиканского дерьма и я дома. Только вот как? Антенны в заднице вроде не было, передатчика в дупле коренного зуба тоже Ђ как нашли-то?»

  Валерий покрутил головой, разминая затекшую шею, аккуратно сдвинул тонкое одеяло, встал. Сразу бросилось в глаза, что больничная пижама разрисована какими-то васильками с бабочками – ладно, а труселя где? И вообще, кто смывал болотную жижу и переодевал? От таких вопросов бросило в жар, а мысли о состоянии здоровья отошли на задний план. Голова не болит, дырок в груди нет, ничего не оторвалось Ђ значит, здоров и нечего заморачиваться.

  Потоптавшись, Знаменский направляется к выходу. Едва он делает первый шаг, как дверь распахивается, на пороге появляется перепуганная медсестра Ђ круглые глаза, лицо бледное, вся «на нервах».

  Ђ С вами все хорошо!? Ђ выговаривает девушка дрожащими губами.

  Ђ Вроде да, Ђ пожимает плечами Знаменский.

  Ђ Чего вы встали?

  Ђ Лежать надоело. Не могли бы вы объяснить мне, где я?

  Ђ Нет! Ђ выпалила медсестра и захлопнула дверь.

  «О как! Ђ удивился Валерий. Ђ По должности не положено или я все-таки в плену у техасцев? Медсестра русская .»

  Дверь открывается, снова входит медсестра, но уже не одна, а с мужчиной.

  Ђ Здравствуйте, Валерий Николаевич. Я ваш лечащий врач, Алексей Владимирович. С выздоровлением вас! Ђ произносит мужчина и улыбается.

  Ђ Благодарю. А я чем-то болел?

  Ђ Небольшая контузия, осколочные ранения Ђ ничего серьезного.

  Ђ Я долго был без сознания и ничего серьезного?

  Ђ Не только без сознания, но и в коме. Увы, это не моя компетенция, все вопросы к Владимиру Александровичу Артемьеву. Он уже на пути сюда, давайте-ка я вас осмотрю, а потом вам принесут обед.

  Ђ И переодеться. В пижаме без трусов я себя голым чувствую.

  Хорошо после еды сидеть в тени на лавочке! Только что б рядом никого не было, а то начинают лезть с разговорами, а в больничном парке все разговоры про болячки, про кормежку и медсестер. Знаменский знал эту особенность лечебных учреждений, потому сел подальше и вообще отвернулся. Пребывая в глубоком размышлении о своем настоящем и будущем, приближающиеся шаги услыхал в самый последний момент. С выражением на лице «какого черта надо» оборачивается …

  Ђ Здравствуйте, генерал! Далеко забрались, едва нашел вас, Ђ с улыбкой произносит Артемьев и протягивает руку.

  Ђ И вам не хворать, Владимир Александрович, Ђ в ответ улыбнулся Знаменский и пожал руку. Ђ Один вопрос Ђ как меня нашли?

  Ђ Здесь медсестра показала. А в Мексике по радиомаяку.

  Ђ ?

  Ђ Ваш переводчик … э-э … не совсем переводчик, а довольно сложный электронный аппарат. Он через спутник сообщал о вашем местонахождении и состоянии здоровья. Хоть вы и мертвы юридически, но бросать вас на произвол судьбы все равно не следовало.

  Ђ Могли бы предупредить.

  Ђ Увы, нельзя было, Ђ покачал головой Артемьев. Ђ Мексика Ђ это помойная яма, заселенная пауками и гадами земноводными. Если бы кто-то узнал, что вы действующий офицер разведки, ваша жизнь тотчас оборвалась бы. А узнать очень просто Ђ один укол и все.

  Ђ Меня не допрашивали с уколами!

  Ђ Вы не помните. Допрос был. Сразу после того, как вы предложили сформировать пресловутый «Кетцаль». Носотрас Ђ он же Серхио Карденас, Ђ сразу дал команду на проведение акции.

  Ђ Зачем? Ђ удивился Знаменский. Ђ Я же помогал ему.

  Ђ Затем, что думал о будущем.

  Ђ Понятно. Честно говоря, я сам предполагал, что от меня придется избавиться. Но что меня уже допросили … Почему не помню?

  Ђ Комбинированный препарат, смесь варева из местной травы. Тамошние шаманы пользуются им давно. Из побочных явлений небольшой зуд в районе подмышек. Вы наверняка не обратили внимания.

  Ђ Ладно, что теперь?

  Ђ Самое интересное. Ваше воскресение, обретение прав и обязанностей, а так же должности командующего ограниченного контингента российских войск на территории североамериканского континента.

   Часть 3.

   Глава 1.

  Денис запрокидывает голову, подставляя перепачканное грязью и кровью лицо дождевым струям. Ливень топит землю с таким остервенением, словно репетирует новый всемирный потоп. Развалины монастыря теряют четкость, подмытые основания стен не могут сдержать тяжесть и то, что не разрушили взрывы, уничтожает вода. Остатки стен сползают в промоины, жидкая земля с шумом заполняет пустоты. Потоки дождевой воды действуют, словно гигантский наждак, сглаживая поверхность холма. Ливни не длятся бесконечно, но если дождь продлится до утра, то монастырь просто исчезнет.

  Приняв импровизированный прохладный душ, Денис срывает остатки одежды, оставшись в одних трусах и носках. Энергично растирает тело скомканной рубашкой, оглядывается Ђ вокруг никого, если не считать застывший в неудобной позе труп какого-то чудика. Денис отворачивается Ђ мертвецов хватает. Внимание привлекает другой труп. Мужчина примерно такого же роста и комплекции распластался на краю громадной промоины и вот-вот свалится на дно. Недолго думая Денис хватает за ногу и тащит прочь. Не то что бы его обуяло благочестие типа схоронить убиенного, просто одет погибший не в рясу, а комбинезон с множеством карманов, а на ногах удобные ботинки из брезента Ђ они легки на ходу и быстро сохнут. Кое-как напялив мокрый комбинезон, Денис осторожно примеряет обувь Ђ вдруг не подходит! Ђ но все обошлось.

  Тот, кому хоть раз приходилось переодеваться под дождем, то есть выдираться из мокрой одежды и напяливать другую, знает, что теплее все-таки голым. Это иллюзия, на самом деле мокрая одежда все равно аккумулирует тепло, но это потом, а в начале так холодно, что трясти начинает. Денис сжимается в комок, опускает голову как можно ниже. Он помнил, что вокруг равнина, укрыться от дождя негде, а бродить в кромешной тьме под проливным дождем может быть очень опасно. "Может быть, под трупом укрыться? Ђ подумал Денис. Ђ Хоть какая-то защита, а то ведь и околеть недолго от холода. Кажется, что вода уже в голове плещется … флеш!!! Где чертова флеш»!? Денис вспомнил, что незадолго до взрыва сунул ее в карман штанов. И где теперь те штаны? Срывается с места и как ненормальный шарит по земле в поисках своей одежды. Должна быть поблизости, но лютый дождяра похоже смыл все тряпье Ђ куда? В груди тупо заныло Ђ потоки воды могли смыть штаны в какую нибудь дыру, тут их полно после взрыва, как найти-то?

  Пень неподалеку зашевелился Ђ откуда тут пни? Ђ простуженным голосом спрашивает:

  Ђ Ты что-то потерял, Денис?

  Ђ Ага. Ты кто!?

  Ђ Семен Вишенка. Я привел тебя с дядей в монастырь. Неужто забыл?

  Ђ А-а, да. Отшибло память бревном. Ты цел?

  Ђ Господь хранит. Что ищешь-то?

  Ђ Одежду свою, Ђ раздраженно дернул головой Денис и тут же покраснел, несмотря на холод и дождь Ђ минуту назад переодевался! Дурак что ли? Хотя, после бревна …

  Ђ Флешка, которую Никодим отдал, в кармане была. Надо найти, мы ведь из-за нее и перлись сюда.

  Денис лихорадочно шарит по земле растопыренными пальцами, ползая на коленях и вертя головой в напрасной надежде хоть что-нибудь увидеть. Увы, дождь не только смывает все следы, но и старые тряпки тоже. Правда, не все.

  Ђ Твои ш-штаны, Ђ заикаясь от холода говорит Семен. Ђ Ты швырнул их прямо в лицо.

  Ђ Да-а? Ђ заорал Денис, торопливо подползая на четвереньках. Рука проваливается в какую-то дыру и Денис утыкается лицом в грязь.

  Ђ А, черт! Ђ стирает он с лица вонючую жижу. Ђ Семен, ты …

  Фраза обрывается, не успев начаться Ђ штаны падают на голову, обхватывая лицо и шею, аки лицехват, только что вылупившийся из яйца инопланетного существа, у которого вместо крови концентрированная серная кислота. Или не серная, а какая-то другая.

  Ђ Извини, перестарался.

  Голос послушника полон сожаления, но издевку Денис все-же уловил. Вспыхнувшее желание дать в морду пропадает Ђ далеко, скользко и чрезвычайно глупо драться на четвереньках. Но главное Ђ нечто увесистое расквасило верхнюю губу и это может быть только чертова флешка! Словно мифический Самсон, разрывающий пасть льву, Денис рвет карманы и кусок прорезиненной пластмассы падает ему в ладонь.

  Ђ Вот она, гадина скользкая! Ђ радуется дипломированный историк и кандидат наук неудачник.

  Ђ Поздравляю! Ђ крестится Семен. Ђ Что делать теперь?

  Ђ Много чего, Ђ вздыхает Денис. Ђ Спрятаться от дождя, пожрать, уйти отсюда. Где дядя, не знаешь?

  Ђ Нет. Но в развалинах кто-то хорошо покопался, иначе мы бы не выбрались.

  Ливень сбавил темп, тучи расступились, над горизонтом выглянул бледный лик луны. Стало видно, что трупы монахов не валяются в беспорядке, а свалены в кучу, развалины монастыря кто-то обыскивал.

  Ђ Вот интересно, кто ж тут рылся и почему искали не флешку с компроматом, а дядю Лешу? Чего в нем ценного? Ђ пробормотал Денис, старательно пряча во внутренний карман портативный накопитель.

  Ђ Его тело. Он же мутант, Ђ ответил Семен.

  Ђ И чё?

  Ђ Сверхлюди, которых выводит Розенфельд, должны обладать идеальным телом, не подверженным болезням и механическим травмам. Тело твоего дяди результат эксперимента и Розенфельд хочет его повторить.

  Ђ Получается, что флешка замануха? Мы перлись на другой конец земли, погибла куча народа, нас чуть не прибили …

  Ђ Ну да. Ты же слышал, что говорил отец Никодим о Розенфельде. Все куплено!

  Ђ Невозможно купить всех, Ђ покрутил головой Денис. Ђ Так не бывает. И никогда не будет. Всегда находятся люди, которые плюют на деньги. Которые живут по совести, даже если очень трудно. Вот твои монахи, Семен, жили по совести или крохоборствовали?

  Семен тяжело вздохну, повозился, удобнее устраиваясь в грязи.

  Ђ Они старались, Ђ тихо ответил он. Ђ Никто не рождается в монастыре. Среди братии были всякие люди Ђ бывшие преступники, убийцы и воры, простые обыватели, торгаши, предприниматели Ђ разные. Почему люди начинают тянуться к Богу, никто не знает. И банковский счет тут ни при чем. Может быть, ты и прав, не все куплены в нашей стране и есть честные люди. Только вот как их найти?

  Ђ Тот полковник, что нас послал сюда, не был похож на купленного, Ђ задумчиво говорит Денис. Ђ Конечно, надо подстраховаться на всякий случай … как выбираться будем, Семен?

  Ђ Пешим ходом.

  Ђ Это понятно, умник, Ђ как можно радушнее произносит Денис. Ђ Где пожрать, переодеться и найти хоть какую нибудь связь с континентом?

  Ђ Верст пятнадцать к северу есть городишко, Ђ не помню названия! Ђ какой-то местный мухосранск.

  Ђ И чо? Нас там встретят хлебом солью?

  Ђ Нет.

  Ђ Значит, придется убивать и грабить, Ђ со вздохом резюмирует Денис. Ђ Ты готов?

  Ђ Конечно, нет! Ђ вскрикивает Семен и торопливо крестится.

  Ђ Ладно, убивать буду я, а ты готовить.

  Проливной дождь обладает одним хорошим свойством Ђ быстро заканчиваться. То есть относительно быстро, ибо всегда после бурного извержения наступает период ленивого разбрызгивания куда попало. Идти под таким дождичком одно удовольствие, особенно после километрового марша по раскисшей земле, преодоления оврага, склоны которого не подвластны закону Амонтона Ђ Кулона даже с учетом адгезии, в результате чего фрикционное взаимодействие чрезвычайно затруднено Ђ проще говоря, склизко! После оврага Денис и Семен продирались сквозь чащу низкорослых кустов вперемешку с одичавшей кукурузой. Получилась импровизированная баня, только холодная, а вместо веника пучки веток и кукурузные бодыляки. Ободренные и разогретые, путешественники вышли на дорогу. Вспученный временем и природой асфальт скалится дырами, кривые стволы странных растений угрожающе целятся друг в друга. Восходящее солнце сушит влагу, испарения душным потоком стремятся вверх. Идти по такой дороге не очень хочется, но деваться некуда Ђ по целине уже находились.

  Ђ Я тут как голый на крыше, Ђ бурчит Денис, подозрительно озираясь.

  Семен хотел было привычно перекреститься и сообщить, что Бог спасет, но, видя настроение спутника, молчком протягивает палку Ђ возьми, мол, за неимением лучшего.

  Ђ Благодарю, Ђ учтиво говорит Денис. Ђ И себе тоже найди.

  Дорога пуста Ђ ни брошенных автомобилей, ни трупов, высушенных временем и солнцем. Ничего из того, что обычно показывают в кино про апокалипсис. Искореженный асфальт и заросли по обеим сторонам. Отогревшиеся на солнце пичужки бодро чирикают в кустах, самые храбрые суют клювы в трещины в поисках пищи.

   Даже кратковременное пребывание в дикой природе с дикими людьми оживляет древние инстинкты охотника. Мы ведь только сменили волчьи шкуры на костюмы, копья и каменные топоры на планшеты и шариковые ручки, но суть осталась неизменной Ђ охотники и убийцы. Сдираем шкуры, тянем жилы и грызем мясо Ђ иначе не выжить.

  Денис внимательно смотрит по сторонам, часто оглядывается и задирает голову вверх. Опасность может поджидать везде, нельзя терять бдительность даже на мгновение. Семен тоже испуганно таращится на кусты, на бледном лице горят глаза, пальцы сжимают палку, словно гадюку душат.

  Ђ Ты бы хоть перекрестился что ли! Ђ ехидно просит Денис. Ђ Пусть Бог защитит.

  Ђ Он и защищает, Ђ уверенно отвечает Семен.

  Ђ Как?

  Ђ Мы живы, Ђ просто отвечает Семен. Ђ Вся братия погибла, а мы нет.

  Ђ Это просто везение. Совпадение условий! А иначе как объяснить, что я, грешник и неверующий, жив, а монахи, которые сутками молятся да кланяются, мертвы. Или неисповедимы пути Господни?

  Ђ Не знаю, Ђ признался Семен. Ђ Наверно, мы для чего-то очень важного нужны. Потому живы.

  Ђ Да? Ладно, пусть так, Ђ кивнул Денис. Ђ А скажи Семен, как понимать такую вот народную мудрость: на Бога надейся, а сам не плошай.

  Ђ Бог дураков не любит. И растяп, Ђ с некоторым раздражением в голосе ответил Семен. Ђ Он же не нянька, Бог-то! Создал мир, создал человеков, но люди отринули Бога. Что ж, Господь отвернулся от неразумного дитя, но совсем без внимания не оставил.

  Ђ Ну, логично, Ђ кивнул Денис.

  Кустарник на обочине редеет, появляются развалины каких-то придорожных заведений. Слабый южный ветер набирает силу, исхудавшие после бурной ночи облака теряют в весе, тучи бледнеют и стыдливо прячутся за горизонт. Солнце светит, словно полицейский фонарь, забираясь во все уголки и укромные места. Горячие лучи выжигают сырость, воздух насыщается испарениями. Высушенный асфальт нагревается и людям поневоле приходится смотреть под ноги, чтобы не раздавить греющегося скорпиона или какую нибудь местную гадюку.

  Ђ Нас видно! Ђ сообщает «новость» Семен.

  Ђ Да. Особенно в хорошую оптику. И что? Боишься быть ограбленным?

  Ђ Ты помнишь крысолюдей?

  Ђ Твари опасны по ночам, Ђ отмахнулся Денис.

  Ђ Я не об этом. Они были людьми.

  Ђ Э-э, то есть нас могут похитить и продать на опыты этому Розенфельду?

  Денис оглядывается по сторонам, смотрит вверх.

  Ђ Знаешь, Семен, когда в стране такой бардак, может произойти все что угодно. Тут наверняка и людоеды есть, и секты сумасшедших поклонников сатаны, просто любители садизма Ђ а нормальные только мы с тобой.

  Ђ Это меня и смущает.

  Ђ ?

  Ђ Для чистоты экспериментов годятся только нормальные, то есть полноценные людские особи. Вполне вероятно, что нас уже «ведут», выжидая удобного момента для нападения, Ђ опасливо вертит головой Семен.

  Ђ Ну, так что делать!? Ђ раздраженно спрашивает Денис. Ђ Ночью чудища из нор выползают, днем охотники за головами … что делать-то, умник?

  Ђ Идти и быть бдительными!

  Ђ О, ты просто генерал очевидность!

  Дорожное покрытие очень смахивает на шкуру старой больной жабы Ђ бородавки вспученного корнями бетона, выбоины после многочисленных ливней и куски асфальта, словно клочья содранной кожи. Но даже такая дорога лучше, чем целина Ђ трава по пояс, кусты и кусачая живность, дуреющая от тепла и голода. Солнце высушивает одежду, идти становится легче, только мокрая обувь доставляет неудобства. Шоссе может сужаться под напором растительности, которая буквально выгрызает края. Или, наоборот, расширятся за счет пустырей, которые образовались непонятно от чего. Земля словно выжжена, на сером песке ничего не произрастает, даже не смотря на довольно частые в этой местности дожди. Семен даже предположил, что это последствия радиации.

  Ђ Откуда она здесь возьмется? Ђ усомнился Денис. Ђ Атомную станцию взорвали и радиоактивное облако накрыло землю? Но радиоактивности здесь нет. Да и не влияет она на растения.

  Ђ Откуда ты знаешь?

  Ђ После чернобыльской аварии вокруг станции оборудовали зону отчуждения. Опасно, мол, для жизни! Уже через полтора десятилетия там вырос настоящий заповедный лес, расплодились дикие звери Ђ медведи, лоси, росомахи, волки, даже табуны диких лошадей появились. И никаких мутантов! А радиации здесь нет вовсе, иначе мой переводчик сразу сдох бы. Электроника очень чувствительна к излучению.

  Ђ Тогда что это за пятна?

  Ђ Не знаю. Идет война, противники применяют всякую дрянь.

  Дорога огибает невысокую возвышенность посередине, сползает к довольно широкой реке и останавливается у разрушенного моста. Остатки моста похожи грубо вскрытую грудную клетку Ђ железные ребра ферм тянутся навстречу друг другу, пятна ржавчины напоминают засохшую кровь, песчаные отмели вокруг, словно клочья содранной кожи. Однако внимание путников привлекает не разрушенный мост, а поселение выше по течению метров сто. Что-то вроде цыганского табора, только крупнее и вместо лошадиных повозок автомобили. В основном грузовики, грязные и обшарпанные, с установленными на кабинах пулеметами. Десяток джипов, тоже с пулеметами на турелях, с прицепленными минометами в походном положении и двуствольными зенитными пушками. Армейские палатки задрапированы цветастыми одеялами Ђ то ли дыры прикрывают, то ли сушатся. На берегу женщины стирают белье, суетятся ребятишки, мужчины «заняты делом» Ђ чистят оружие, чешут языками и что-то едят.

  Ђ Бродячий цирк? Ђ предположил Денис.

  Ђ Индейцы, Ђ ответил Семен. Ђ Разбойничают в этих краях, все свое возят с собой.

  Ђ Придется сойти с дороги, Ђ огорченно качает головой Денис. Ђ Нас заметят.

  Пригибаясь и таясь, они поднимаются по склону холма с другой стороны дороги, намереваясь обойти табор как можно дальше. Переплыть реку и вернуться на дорогу, ведь по мосту все равно не перебраться на тот берег. Перед тем, как начать спуск Денис оглядывается. Поселение живет обычной жизнью, ничто не указывает, что это разбойники и, возможно, коллекционеры скальпов.

  Ђ Идем-идем, а то заметят! Ђ теребит Семен за рукав.

  Ђ Да-да, иду! Ђ отзывается Денис, но тут его внимание привлекает странный звук. Вой пополам с душераздирающим визгом приближается сверху, становясь все громче.

  Ђ Бомба что ли? Ђ спрашивает Семен, бросая быстрые взгляды по сторонам в поисках укрытия.

  Ђ Скорее ракета, самолета не видно, Ђ «на автомате» отвечает Денис и тут же командует: Ђ Ложись!

  В ту же секунду раздается негромкий хлопок над головой и в стороне, как раз над индейским поселением. Хлопок не взрыв, опасности нет, путешественники оборачиваются. Примерно в полукилометре над индейским поселением вспыхивает оранжевая точка. Превращается в сферу около десяти метров в диаметре. Появляются красные прожилки, края багровеют, поверхность сферы покрывает черный дым. Затем сфера бесшумно взрывается, к земле устремляются огненные потоки. Изгибаются, словно щупальца гигантского осьминога, охватывая часть земной поверхности размером с футбольное поле. Индейское поселение оказывается, словно под зонтиком, только зонтик этот состоит полностью из огня. Ярко пламенеющие потоки расширяются по мере приближения к земле, смыкаются друг с другом и вот уже сплошное море огня накрывает поселок, часть реки, дорогу и остатки моста. Бушующее пламя с ревом устремляется вверх, пожирая кислород и втягивая в себя прохладный воздух вокруг. Внезапно поднявшийся ураган с силой толкает Дениса и Семена в спину, они с трудом удерживаются на месте, в то же время нестерпимый жар опаляет лица, мгновенно высушивая глаза, сжигая брови и ресницы. Загораются вершины кустов, вспыхивает трава, все вокруг превращается в одно гигантское кострище. Движимые инстинктом, а не разумом, путешественники бросаются прочь, закрывая обожженные лица ладонями. Они бегут к реке, которая где-то рядом и в обоих головах бьется одна и та же мысль Ђ не задохнутся прежде, чем доберутся до воды.

  Спасло то, страшный пожар, вспыхнувший на месте стоянки индейцев, привел в движение массу воздуха, который прижал горящую траву к земле и развеял дым. Поэтому концентрация угарного газа оказалась слишком мала, чтобы убить двух молодых и сильных мужчин. Однако ураган упорно толкал в самое жерло страшного пожара, сопротивляться возрастающему потоку было все труднее. Помощь пришла оттуда, откуда совсем не ждали Ђ череда мощных взрывов встряхнула землю, ударные волны буквально вытолкали взашей обоих путешественников из зоны возгорания. Денис и Семен «поддали» со всей силы и упали в воду. Холод уменьшил боль от ожогов, освежил головы и вернул способность соображать. Денис прячется за выступающую из воды корягу, хватает за ногу Семена и тянет за собой. Послушник истошно орет, но получив подзатыльник, смолкает.

  Пожар на берегу продолжает бушевать, но пламя становится ниже, уходит ослепляющая яркость огня, стихает рев. К серым облакам тянется колонна дыма и пыли, распадаясь на самом верху отдельными потоками. Верховой ветер перемешивает их между собой, образуя мутное пятно, состоящие из сажи, пыли и пепла. Что происходит на земле, можно разглядеть только с трудом, пламя все еще поднимается на значительную высоту, но выглядит уже не «морем», а отдельными пылающими островами, разделенными клубами дыма с проблесками огня.

  Ђ Что это такое? Ђ потрясенно спрашивает Семен.

  Ђ По правде говоря, не знаю, Ђ пожимает плечами Денис. Ђ Такое впечатление, что на индейский табор вылили целый танкер горящего бензина. Но ведь так не бывает!

  Ђ Был хлопок. И мутное облачко появилось, которое вспыхнуло.

  Ђ И пролился огненный дождь?

  Ђ В-в-вроде т-того, Ђ лязгая зубами от холода, бубнит Семен.

  Ђ Библии начитался, Ђ качнул головой Денис. Ђ Шум приближающейся ракеты или снаряда, хлопок. Нет, тут что-то другое.

  Пожар стихает, остаются только отдельные очаги огня. Присмотревшись, Денис с холодком в душе понимает, что это догорают останки автомобилей. ЖЕЛЕЗО догорает!!! Семен тоже понял, что это за костры такие. Лицо бледнеет еще больше, дрожащая рука сотворяет крестное знамение.

  Только выбравшись из воды, Денис осознал, что он совершенно гол, если не считать замызганных клочьев ниже пупка Ђ трусы тоже пострадали от огня. От комбинезона остался пояс, обшлага рукавов, как браслеты. Ботинки лишились шнурков. Послушник выглядел получше Ђ одежда из грубой ткани оказалась более устойчивой к огню, она обуглилась и кое-где выгорела пятнами, но в целом носить еще можно. Укороченные кирзовые сапоги вообще не пострадали.

  Ђ Выглядишь, как франт! Ђ съязвил Денис.

  Послушник не смутился, как ожидал Денис. Без тени улыбки ответил:

  Ђ А ты как клоун из погорелого цирка. Нагишом в город не войдешь, первый встречный ковбой пристрелит.

  Денис тяжело вздохнул Ђ недоделанный монах прав, в труселях и ботах в городе ловить нечего. Разве только пулю.

  Через реку перебрались вплавь. Денис не любил глубокую воду, если купался, то в бассейне, а лучше в ванне. Еще лучше душ. Несильный. Речная вода была мутной, черт его знает какой глубины и заселена фиг знает кем. Конечно, вполне вероятно, что самым страшным хищником здесь были лягушки, но вдруг проклятый Розенфельд проводил и над ними опыты? Дядя как-то рассказывал о модифицированных пиявках … или не пиявки, а головастики? Ђ не важно! Отпускал же Яков Мовшевич крысобаб на волю, вот и пиявок мутантов выпустил. Или сами сбежали. От таких мыслей становилось дурно, страх сковывал мышцы, паника заставляла грести изо всех сил и молотить ногами по воде так, будто взлететь хочешь.

  От волнения Денис не заметил, что потерял ботинки. Выскочил на берег, дико озираясь по сторонам и приседая, аки котяра какающий.

  Ђ Ты припадошный? Ђ вежливо интересуется послушник, выходя из воды. Ђ Иль пожарище так напужало?

  Ђ Да, напужало, Ђ выдавил Денис, чтобы хоть как-то оправдать испуг.

  Пожар зацепил и остатки моста. Тлеющий деревянный настил давал неплохое тепло и Семен сразу направился к огню, чтобы просушится и согреться.

  Ђ Ты как, не сбесишься? Ђ спрашивает Семен, кивая на язычки пламени.

  Ђ Не сбешусь, Ђ буркнул Денис.

  После переправы он остался в одних трусах, порванных спереди и сзади, досада и стыд отодвинули страхи вглубь сознания.

  Ђ Денис!

  Ђ Что?

  Ђ Ты не волнуйся сильно.

  Ђ Я не волнуюсь.

  Ђ Нет, я вижу, что ты переживаешь.

  Ђ Я переживаю, что остался голым, понял!!! Ђ взрывается Денис.

  Ђ Это не самое страшное.

  Ђ А что страшное!? Головастики людоеды или лягушки вампиры? Какого черта тебе …

  Ђ КАРТА ПАМЯТИ ГДЕ?

  Денис замолкает. А действительно, где? Он положил ее в карман, но ни карманов, ни самой одежды нет! Значит …

  Ђ Сгорела вместе с комбинезоном, Ђ чуть слышно шепчет Денис.

  Ђ Может, не совсем сгорела, Ђ не очень уверенно возражает Семен. Ђ Она же не бумажная.

  Ђ Да, она не бумажная, Ђ будто робот повторяет Денис. Ђ Защиты от высокотемпературного воздействия у нее не было. В любом случае карта повреждена, извлечь информацию не получится. Черт!!!