Текст книги "Летопись 3 (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 4 (всего у книги 21 страниц)

  Ђ А как насчет «высших» существ? Ђ спрашивает Денис. Ђ Мы видели их в Африке. Здесь таких нет?

  Ђ Базу Мордерера в Алжире уничтожили с вашей и Божьей помощью. Мордерер был не религиозен, ему глубоко плевать на возрождение иудаизма и его носителей. Розенфельд не таков, так что людей Мордерера у него нет.

  Ђ Но его наработки он использовать может, верно?

  Ђ Безусловно. И очень вероятно, что они к нему попали.

  Ђ Как?

  Ђ Он миллиардер, Ђ просто ответил Никодим. Ђ Однажды в монастырь пришел человек и сказал, что ему удалось сбежать из крепости Розенфельда … да-да, именно крепости, иначе здесь не бывает! Так вот, он передал мне флешку, на которой записана вся информация как об опытах, которые проводятся в лаборатории, так и о самом Розенфельде. В частности, о его финансовых операциях сомнительного или преступного свойства, в том числе на территории нашей страны.

  Ђ Номера банковских счетов, фамилии банкиров и чиновников, Ђ кивнул Алексей. Ђ Обычное дело.

  Ђ К сожалению, да, Ђ согласился Никодим.

  Ђ А поговорить с этим беглецом можно?

  Ђ Увы, через несколько дней он умер, Ђ развел руками Никодим.

  Ђ Отчего?

  Ђ Не знаю. Смерть была странной Ђ впал в кому и скончался спустя пару часов от отека легких.

  Ђ Как вы узнали об отеке легких?

  Ђ Среди монахов есть бывший врачеватель.

  Алексей медленно идет вдоль стены, рассеянный взгляд скользит по иконостасу.

  Ђ Как-то подозрительно все это, Ђ задумчиво говорит он. Ђ Беглец беспрепятственно добирается до монастыря и погибает сразу после передачи документов. Тот парень не показался тебе странным?

  Ђ Нет, обычный человек.

  Ђ Едва ли у Розенфельда работают обычные люди.

  Ђ Отчего же? Ђ пожал плечами Никодим. Ђ Розенфельд хорошо платит, не задает вопросов о прошлой жизни, условия для работы тоже неплохие. Видишь ли, крепость Розенфельда не тюрьма, где заключенные трудятся за миску похлебки. Это научный комплекс с хорошей защитой и очень комфортабельным проживанием. Там живут с семьями. При нынешнем бардаке на континенте очень важно иметь работу и защиту. Вероятно, нашелся человек, который осознал, к чему приведет затея Розенфельда и решил сообщить об этом миру. А убежать, при большом желании, возможно откуда угодно.

  Ђ Ну, что ж, может быть и так, Ђ вздохнул Алексей.

  Ђ Хватит о делах, Ђ говорит Никодим. Ђ С дороги надо отдохнуть. Кельи для вас приготовлены, послушник проводит. Смените одежду, вымоетесь и покушаете.

  Денис достает из рюкзака запечатанный пластиковый пакет.

  Ђ Возьмите. Здесь планшет.

  Ђ Благодарю. Идемте.

  К вечеру небо опять затянули тучи, просыпался мелкий дождик, заметно похолодало. Гостевые кельи оказались обычными комнатами в отдельно стоящем здании. Одноэтажный дом под двухскатной крышей с квадратной печкой в середине. Истопником оказался послушник Семен Вишенка. Он притащил три вязанки дров, каждый раз с грохотом вываливая на пол. Печь долго не хотела нагреваться, впитывая огонь толстыми стенами, а затем беленые бока задышали таким жаром, что впору все окна распахнуть. Алексей выходит из кельи мокрый, как после купания.

  Ђ Семен, прекращай это безобразие! Ђ говорит он, вытирая полотенцем мокрый лоб. Ђ Ты нас уморить хочешь?

  Ђ К утру холодает. Дрова прогорят, печка будет долго держать тепло, Ђ пояснил Семен.

  Ђ Да, спасибо, Ђ кивнул Алексей. Ђ Но больше топить не надо, ладно? Кстати, ты чего не отдыхаешь?

  Ђ Не положено мне.

  Ђ Как это не положено? Ђ удивился Алексей. Ђ Ты разве не устаешь?

  Ђ Умерщвление плоти дух укрепляет, Ђ вмешивается в разговор Денис.

  Он тоже распахнул дверь, чтобы проветрить и охладить комнату.

  Ђ Я прав, Семен?

  Ђ Да. Я согрешил, пользуясь навигатором.

  Ђ Тьфу ты, ерунда какая! В вашей богадельне вынужденные грехи не отпускают?

  Ђ Я отказался.

  Денис вопросительно смотрит на Алексея, тот пожимает плечами Ђ чокнутые, что с них взять! Семен опускает голову, быстро уходит. Денис приоткрывает дверь, с улицы врывается свежий воздух.

  Ђ Тебя продует, Ђ предупреждает Алексей. Ђ Нашел что нибудь интересное на флешке?

  Ђ Да. Наш друг Янкель Мовшевич обладает широкими связями наверху. Он филантроп, основатель нескольких благотворительных фондов и спонсор избирательной компании правящей партии.

  Ђ Кто б сомневался! Ђ буркнул Алексей. Ђ Чем сволочнее человек, тем больше он занимается благотворительностью. Что за звук?

  Ђ Не понял?

  Ђ Ты не слышишь? Открой дверь пошире!

  Алексей выходит на крыльцо, Денис следом. Монотонный звук на грани слышимости доносится сверху.

  Ђ Я ничего не слышу, дядя, Ђ признается Денис. Ђ Видимо, твои супер уши …

  Ђ Тише!

  Звук изменился, стал выше и отчетливее.

  Ђ А послушник прав. Действительно, холодно, Ђ бормочет Денис.

  Он возвращается в дом, надевает футболку и джемпер. Алексей продолжает напряженно слушать ночь, взгляд устремлен в небо. Дождь прекратился, но распухшие от влаги тучи никуда не делись, не видать ни звезд, ни луны. Появляется блеклый огонек, светлая точка, которая стремительно приближается, пронизывая тучи насквозь.

  Ђ Денис, бегом из дома! Ђ кричит Алексей.

  Ђ Что?

  Ђ Живо!!!

  Денис с разбега прыгает в распахнутое окно. Свистящий звук нарастает до предела, затем оглушительно гремит взрыв. Домик для гостей взлетает на воздух, рассыпавшись на тысячи осколков. Тугая волна бьет Алексея в спину, удар сбивает с ног, ограждение монастыря бросается навстречу. Тупая боль сменяется полной отключкой.

  Семен проснулся от того, что стало трудно дышать. Словно огромная мохнатая лапа легла на лицо, вдавив голову в землю с такой силой, что ни вздохнуть, ни выдохнуть. Неимоверная тяжесть навалилась на грудь, ребра прогибаются и режут на куски легкие, сердце конвульсивно дергается в тесноте, кровь перестает поступать в мозг. Когда снится кошмар, надо вскрикнуть или вздернуться, словно взбесившийся конь. Прыжок с крыши тоже подойдет. Ты просыпаешься и все хорошо. Но дернуться не получилось, закричать тоже не вышло. Зато появилось четкое осознание того, что ты похоронен заживо, над тобой толща земли, которую немыслимо сдвинуть или раскопать. И вся эта масса давит на тебя с нарастающей силой. «В гробу-то наверно легче! Ђ почему-то мелькнула мысль. Ђ Хоронили же людей заживо. Ну, летаргический сон там или просто глубокий обморок … твою мать, какие на х… обмороки»!!! Семен окончательно приходит в себя. Попытка пошевелиться приводит к тому, что удалось вытащить правую руку из-под чего-то тяжелого и жесткого. Бревно? Откуда в монастыре бревна? Тот молодой парень, Ђ Денис вроде? Ђ правильно сказал Ђ обитель из говна и палок. Глупые размышления перепуганного послушника обрываются громким хрустом. Краткий миг падения заканчивается колющей болью в тощей заднице, килограммы песка и мусора сыплются на лицо, в затылок впивается нечто острое, вроде осколка бутылки. Зато отпускает неимоверная тяжесть и можно вдохнуть полной грудью. Довольно быстро Семен понимает, что оказался в замкнутом пространстве, в абсолютной темноте. Что-то произошло, жилое строение для монахов рухнуло, похоронив всех ночевавших в нем. Ему повезло Ђ та самая тяжесть, что буквально расплющивала его, сломала кровать. Железная рама устояла, а вот деревянный лежак сломался и теперь послушник Семен Вишенка действительно как в гробу. Живьем.

  Ужас заливает глаза липким потом, горячая кровь взрывает мозг, кожа покрывается пупырчатой изморозью. Истошный вопль обрывается хрипом сорванных голосовых связок, теплая жижа заливает лицо. Семен непроизвольно отворачивается, затем отползает в сторону, извиваясь всем телом. Когда приступ панки схлынул, Семен с удивлением осознает тот факт, что места в импровизированном гробу довольно много. Протирает глаза рукавом, прислушивается, делает несколько глубоких вдохов. Возвращается способность мыслить, анализировать обстановку, появляется слабенькая искорка надежды. Итак, что-то произошло, пока он спал. То ли землетрясение, то ли взрыв – невероятно и то и другое. Взрывать-то монастырь зачем? А землетрясений не бывает в один толчок. Тем не менее здание рухнуло, буквально рассыпалось, а для этого надо очень постараться, потому что конструкция из говна и палок очень прочна в силу чрезвычайной липкости ингредиентов.

  Ђ Господи Боже, о чем я!? Ђ стонет Семен.

  Голос звучит глухо и сразу гаснет, как это бывает в очень тесном помещении. Перемежая матерные слова с молитвенными, Семен бормочет тексты из Священного Писания. Молитва получилась сумбурной и наполовину богохульной, но искренней. Успокоившись, Вишенка решает обследовать окружающее пространство. Смутная мысль, что из спального помещения можно выбраться, если ползти под кроватями Ђ а ведь они все железные и стояли вплотную друг к другу! Ђ придает сил и бодрости. Обдирая до крови спину и зад, Семен ползет в абсолютной темноте. Когда руки упираются в завал, отворачивает и ползет дальше. Иной раз оказывается в тупике и тогда приходится пятиться, собирая подолом ночной рубахи весь мусор с пола. Очень скоро тело послушника Семена превратилось в кровоточащий кусок мяса, обтянутого клочками кожи. Кровь и пот застилают глаза. Впрочем, они не больно-то и нужны в темноте! Обоняние и слух Ђ вот главное. Ползая под кроватями, Семен натыкается на лужицу свежей холодной воды. Несколько капель упали на шею, ледяная струйка устремилась вдоль спины. Мозг, лихорадочно ищущий способ спастись, подсказывает, что наверху идет дождь, вода размывает завал Ђ то есть появился шанс выбраться! Семен упирается спиной в потолок, слабые руки отталкивают земную твердь … и самую чуточку, совсем-совсем мало сдвигается толща мусора! Надежда выжить вспыхивает, словно костер из сухих веток. Инстинктивно понимая, что так просто тяжесть завала не сбросить, Семен давит и отпускает, давит и отпускает, как бы раскачивая и тем самым помогая воде размывать землю. Быстро наступает устает, Семен без сил ложится ничком. Как здорово в кино! Герой одним движением ломает пол, – так сказать, восстает! – в каждой руке автоматическая винтовка, пальба во все стороны, враги падают замертво. Конечно, ведь каждая пуля поражает жизненно важный орган, а у злодеев жизненно важные органы везде, даже в пятке! А что такое половая доска Ђ да ерунда, всего-то четыре сантиметра хорошо высушенной, плотной и твердой древесины, такую ломают одним ударом лба. Оно и понятно, ведь герой весь в мускулах, ручищи перевиты жилами и бугрятся бицепсами-трицепсами, вместо крови бульон из анаболиков со стероидами. Герой не о спасении души думает, а как бы врагов человечества изничтожить. А ты, Семен Вишенка, полгода кислую капусту жрешь и поминутно крестишься да Писание вспоминаешь, как бы не согрешить невзначай. Потому дохлый ты, Семен. Грудь у тебя впалая, глаза голодные, а голова забита мыслями о вкусной еде и женщинах. И не надо врать самому себе, что ты весь такой безгрешный, аж яйца от святости светятся. Надо жить, а не готовиться к смерти.

  На голову обрушивается поток грязи, словно лопается громадный фурункул. Воспрянувший было духом Семен изо всех сил тянется к небу, но в образовавшуюся яму валятся трупы, начисто закрывая выход. Пахнет кровью, испражнениями, застарелым потом и … краской. Именно вонь растворителя, резкая и дурная, как нашатырь, не дает свалиться в отчаяние. Краску недавно купили для ремонта опочивальни отца настоятеля, которая располагалась на втором этаже, как раз над общей спальней. «Храм разрушен, братия погибла, я остался один, Ђ понял Семен. Ђ Господи, помоги выбраться»! Зажмурив глаза, дабы не видеть лики мертвых, Семен продирается наверх. Пальцы то и дело натыкаются на кровоточащие раны. Изуродованные тела очень удобно брать именно за эти раны Ђ сунул руку, сдавил пальцами край плоти и тяни. Свежая плоть крепка, только вот пальцы скользят в крови. И ноги, когда упираешься.

  Обмирая от кощунства и ужаса, Семен лезет наверх. Из распоротого живота вываливаются внутренности, куски легкого сползают по спине, лицо превращается в маску из крови и внутренней жидкости. Желание выбраться из мясорубки так велико, что стеснительный послушник Вишенка рычит и плюется, как сатана, совершенно не обращая внимания, чей труп под руками. Дрожащие от усталости руки сдвигают в сторону последнее тело. Капли обильного дождя смывают кровь и грязь с лица, живительный воздух врывается в легкие. Семен так и замирает, наполовину высунувшись из завала трупов. Придя в себя, ужаснулся Ђ монастыря нет! Все уничтожено, на месте монастырских строений дымятся воронки от снарядов, вершина холма похожа на кусок лунной поверхности. Неумолчный шум дождя и запах дотлевающих головешек раздражает обоняние и слух. Непроницаемая тьма над головой исторгает потоки ледяной воды, слабый ветер стелется над землей и он, послушник Семен Вишенка, стоит на куче трупов.

   Глава 5.

  Алексей медленно приходит в себя. Повязка на лице не дает открыть глаза, тело зудит и чешется, словно миллионы муравьиных лапок топчутся на коже, невыносимо хочется сбросить назойливых насекомых, но руки и ноги надежно прикованы кандалами к железному ободу лежака. Осязание вернулось полностью, нервные окончания сообщают, что полностью лишен одежды, а мощные лампы освещают каждый квадратный миллиметр тела. Еще рядом кто-то стоит. Возбужденное сопение режет обострившийся слух, слабый запах пота касается ноздрей. « Уж не насильница ли? Ђ вяло размышляет Алексей. Ђ Мне только этого не хватало. И вообще, насиловать контуженного мужика просто бесчеловечно. Надо ж хотя бы в себя прийти! Может, я добровольно».

  Ђ איך קענען ניט גלויבן מיין אויגן, האר! (Я не верю своим глазам, учитель!) Ђ раздается мужской голос с ярко выраженным придыханием.

  Ђ פונדעסטוועגן, עס איז, (И, тем не менее, это так.) Ђ отвечает другой голос, странно знакомый.

  О чем разговор, Алексей не понял. Видимо, переводчик выпал из уха или пришел в негодность. Он вспомнил, что отрубился сразу, безо всяких вспышек и грохота, только всплеск яркого пламени запечатлелся в мозгу. Грозное шипение стремительно приближающейся ракеты, холодящий ужас неминуемой смерти … и яркий свет потолочных ламп над операционным столом. А может, разделочным. Нарубят мелкими кусочками и подадут к столу в подливе с зеленью!

  Ђ ער גאָר ינוואַלנעראַבאַל? (Он полностью неуязвим?)

  Ђ ניט טאַקע. די רוקנביין, מאַרך און אויגן קענען ניט זיין ריקאַווערד. מיסטאָמע, נישט זיכער. ( Не совсем. Головной мозг, позвоночник и глаза восстановлению не подлежат. Наверно. Точно не знаю.)

  Алексей вслушивался в болтовню двух мужчин, силясь понять, о чем идет речь. Естественно, ни хрена не понял, но фонетика показалась знакомой. Точно, это иврит! Или идиш? Впрочем, неважно. И тот, и другой язык был в ходу только у одного народа. "Что ж, гуляш с меня точно делать не станут, еще поживу, Ђ подумал Алексей. Ђ Что с Денисом? Спросить что ли этих «богов»?

  Ђ Эй, жиды, по-людски говорить можете?

  Ђ Конечно, можем, Ђ отвечает уверенный мужской голос. Ђ Правда, смотря кого считать людьми.

  Интонация была такой, что у Алексея зачесались руки немедленно дать в рожу говоруну.

  Ђ Сними повязку, Ђ потребовал он. Ђ И развяжи.

  Ђ Повязку можно. Остальное нет. Бешеный пес должен быть на цепи, Ђ пояснил тот же голос.

  Ослепительный свет режет глаза. Алексей отворачивается, веки опускаются, но не совсем Ђ сквозь узкие щелочки видит двух человек в белых медицинских балахонах без масок. Один незнаком, какой-то немудрящий мужичок, низенький, сутулый, неопрятные кудри выбиваются из-под шапочки. Второго узнает сразу Ђ Розенфельд! Янкель Мовшевич стоит прямо, грудь выпячена, глаза навыкат, уголки губ презрительно опущены.

  Ђ Здравствуй, Яша, давно не виделись. Что тебе надо, извращенец?

  Ђ Ты, сахарный, ты мне нужен, Ђ со вздохом отвечает Янкель. Ђ А вот язык твой мне без надобности, так что следи за ним.

  Алексей приподнимает голову, оценивающе смотрит на кандалы Ђ титан, браслеты в палец толщиной, литая цепь отзывается солидной тяжестью, двухдюймовые поручни тоже из титана.

  Ђ Может, снимешь?

  Ђ Даже в гробу о таком не мечтай. Кстати, о гробах! На днях пришлют. Хороший гробик такой, многослойный, из танковой башни сделан. Ты будешь внутри лежать, весь в титановых цепях с железным ведром на голове. А гробик этот будет заперт засовом в руку толщиной.

  Ђ И лежать на дне морском в торпедном отсеке атомной подводной лодки… Янкель, ты сказок в детстве перечитал, тебе не кажется?

  Ђ Не кажется, Ђ мрачно ответил Розенфельд. Ђ Ты сам не знаешь, на что способен, а я не собираюсь рисковать.

  «Из башни точно не выберусь, Ђ подумал Алексей. Ђ Вдобавок напичкают наркотиками. Значит, надо удирать до того, как меня в этот гроб засунут».

  Ђ Ладно-ладно, гений ты мой непризнанный! Ђ покладисто улыбнулся Алексей. Ђ А что с племянником моим, не знаешь?

  Ђ Нет. Твой племянничек обычный гой, он мне не интересен. Как и монахи.

  Ђ Но что вообще произошло? И как здесь оказался?

  Розенфельд вздыхает, в выпуклых черных глазах появляется искорка радости, лицо расцветает, осанка становится горделивой. Одной рукой берет стул, лихо разворачивает и садится, положив руки на спинку и широко, будто на приеме у гинеколога, расставив жирные ляжки. Его помощник застывает рядом солевым столбом в самой почтительной позе, едва ли не прижав ручки к груди.

  Ђ Тогда, на острове, тебе удалось ускользнуть, Ђ неспешно начинает рассказ Янкель. Ђ Тебя вели долго и нудно, от самой России, периодически подбрасывая приманки, как глупенькому петушку. Дело испортил Константин, недобитый капитанишка. Рыжая дура не разглядела в нем умного и жесткого врага. Ее смутил внешний вид Ђ немудрященький такой монашек, горбатенький, худенький. Повелась, дура!

  Ђ Да ладно тебе, Янкель! Ђ перебивает словоизлияния Алексей. Ђ Нормальная такая женщина, даже симпатичная по-своему. Мне кажется, с мужчинами ей не везло, потому огрубела. И не велась она, бдила и держала. А выбрались мы случайно, песчаная буря помогла.

  Ђ А «Теодор Рузвельт» тоже случайно взорвали? Ты мне тут не свисти, супермен! Слушай дальше: из тюрьмы тебя вытащил Артемьев. Пронюхал, гад, где тебя заперли, все повзрывал и сотню мутантов перебил. А они, между прочим, немалых денег стоили! Да и тюрьмишка тоже в копеечку влетела! Ладно, не будем о грустном. Пришлось начать заново. На этот раз приманкой послужила карта памяти, на которой якобы записаны некие документы, доказывающие … нет, проливающие свет … э-э … разоблачающие людоедские планы по захвату мирового господства Ђ фигня какая-то! Ђ одним словом, информация, представляющая интерес для компетентных органов. Доставил ее в монастырь беглый сотрудник лаборатории, в которой ведутся работы по созданию расы сверхлюдей. Я понимаю, что имею дело с людьми умными, поэтому и беглец настоящий и инфа тоже настоящая.

  Ђ То есть парня использовали «вслепую»? И ты действительно создаешь расу сверхлюдей?

  Ђ Конечно! Ђ вскричал Розенфельд. Ђ Именно для этого ты и понадобился. А чтобы все выглядело правдоподобно, я устроил «веселую» жизнь твоему племяннику и спровоцировал наступление мексиканцев на янки. Этот, как его Ђ генерал Знаменский! Ђ неплохо вправляет мозги тупым мексикашкам, они бьют наглых янки в хвост и гриву. Племянник прилетел с тобой, какие-то священные тексты приволок, монастырь купился на них и на россказни беглеца про зашифрованную немыслимым способом флешку. Или карту памяти? Все время путаю. Короче, когда все собрались в нужном месте, беспилотник дал залп ракетами по монастырю. Все убиты и похоронены под завалами. Ты выжил, я в этом не сомневался, тебя аккуратно вытащили и привезли сюда.

  Ђ А флешка? Там же подлинная информация, взлом шифра не займет много времени.

  Ђ Ну, ее еще надо найти, а на месте монастыря сплошное месиво. А разворачивать поисковые работы в зоне боевых действий Ђ сам понимаешь, никто не станет. Это ведь не гора золота, как в подвале Совфеда, Ђ глумливо подмигнул Розенфельд.

  Ђ Твоя работа?

  Ђ Конечно! Ђ горделиво выпятил пухлую грудь Розенфельд. Ђ Жадные гои любят золото? Они его получают Ђ на время.

  Ђ И как ты собираешься его вернуть? Я слышал, оно уже хранится в закромах Родины.

  Ђ Куплю человека, у которого ключ от закромов. Заберу все золото, да еще с процентами.

  Алексей вздохнул, повертел затекшей шеей, напряг и распустил мышцы по всему телу. Розенфельд с беспокойством вытянулся, в глазах мелькнул страх. Его помощник стоит рядом в почтительном полупоклоне, оттопыренные уши жадно впитывают информацию. На пленника в железе он даже не смотрит.

  Ђ Яша, наверно, я чего-то не понял, Ђ задумчиво произносит Алексей. Ђ Если у человека есть ключ от закромов с кучей золота, то его можно купить, если только предложить две кучи. А лучше три.

  Розенфельд насмешливо цокает языком, бритое лицо обретает торжествующе-презрительное выражение, унизанные перстнями пальцы сжимаются.

  Ђ Золото всего лишь эквивалент возможностей. Чем больше золота, тем больше возможностей. Но беда в том, что, сколько бы золота ты не скопил, какой бы властью не обладал Ђ все идет прахом спустя непродолжительное время. Ибо жизнь Ђ коротка. Страшно коротка! В обмен на золото я дам жизнь. Все просто Ђ чем больше золота, тем больше жизни. Нестареющее тело, острый ум, сила, красота, молодость Ђ все будет у того, кто заплатит золотом. Так что гипотетический ключник сам ко мне прибежит с ключиком, сам откроет двери, сам перетащит золото в указанное мной место и еще в задницу поцелует меня столько раз, сколько я скажу. Вот так, Леша, Ђ торжествующе закончил речь Розенфельд.

  Ђ Что ж, простенько и со вкусом! Теория в целом верна. Но ты не учитываешь одно, очень важное, свойство людей Ђ не все продажны. Даже за горы золота не продают Родину, честь, доброе имя и самое главное Ђ душу. Зря улыбаешься, Яша! Твоему народу неведомы такие понятия. Для таких, как вы, есть только золото. У вас никогда не было чести и благородства Ђ назови мне хоть одного иудея, который бы расстался с жизнью, дабы смыть позор. Убить, оклеветать, предать Ђ что угодно за золото! Вы работали только там, где можно легко и просто сделать много денег, не особо заморачиваясь совестью и стыдом. Да вам вообще эти понятия неведомы! Еврей, иудей, жид Ђ синонимы жадности, низости и предательства у всех народов Земли.

  Помощник Розенфельда горбится все больше и больше, лицо и руки покрываются красными пятнами, на лбу выступают капли пота. Взгляд сверлит дырку в полу, а выражение лица такое, будто внезапно оглох по непонятной причине. Янкель Мовшевич ведет себя спокойно Ђ более того, кивает, жмурится и причмокивает, словно получает удовлетворение некой сильной потребности.

  Ђ Совершенно с вами согласен, Алексей Павлович. Вы абсолютно правы. Даже странно, как простой интендант третьего Ђ не ошибся, действительно, всего лишь третьего? Ђ ранга так глубоко разобрался в проблеме. Впрочем, тут и разбираться-то нечего, все на виду. Вот, скажем, мой помощник, Ђ кивает он на отчаянно потеющего мужчину в белом халате. Ђ Типичный жид! Выпуклые глаза, нос крючком, нижняя губа вывернута, курчавые волосики Ђ и перхоть. Море перхоти, черт возьми! Ђ вскрикивает Розенфельд. Ђ Перед вами стопроцентный, пархатый жидяра! Вдобавок с отклонениями в психике и умственной отсталостью, которую оно, это существо, пытается компенсировать подхалимажем и лизоблюдством.

  Розенфельд сует руку за отворот халата и достает пистолет. Резко хлопает выстрел, в комнате пахнет сгоревшим порохом, кудрявый помощник падает на пол с пробитой головой. Алексей вытаращил глаза Ђ такого от Янкеля Мовшевича он никак не ожидал! А тот спокойно прячет пистолет в подмышечную кобуру, брезгливо потирает кончики пальцев, стряхивая невидимую грязь.

  Ђ И эти человекоподобные твари на полном серьезе считали себя избранниками божьими! Ђ восклицает Розенфельд. Ђ Знаете, Алексей Павлович, из моей лаборатории время от времени выпускают на волю … э-э … результаты неудачных опытов. Гибриды людей и животных. Вне стен лаборатории они, как правило, не жизнеспособны и быстро погибают. Но некоторым удается прожить какое-то время, я их потом вылавливаю и, скажем так, разбираю на части, пытаясь понять, почему выжили. Так вот, иногда мне кажется, что евреи тоже результат некоего опыта, причем результат чрезвычайно неудачный. Уж слишком они отличались от остальных людей, причем в худшую сторону. Кстати, этот пархатый жид, которого я только что пристрелил, и есть тот неудачный результат. Скрестил сперматозоид одного влиятельного хасида с яйцеклеткой какой-то еврейки и вот, что получилось. Беда в том, что правоверные евреи женились на родственницах, чтобы сохранить пресловутую чистоту крови, в итоге рождались дети с отклонениями, их становилось все больше, этих отклонений с детьми Ђ или детей с отклонениями? Ђ неважно. Племя выродилось и даже банк спермы и яйцеклеток не спас.

  Розенфельд отодвигает стул, прохаживается по комнате, сложив руки в замок на сытом животе, аккуратно перешагивая через растопыренные ноги трупа.

  Ђ Судите сами Ђ из двенадцати колен, то есть племен, выжило только одно. Не такой плохой результат, как может показаться, но и последнее колено едва не исчезло. Неудачная попытка занять лидирующее положение среди народов древнего Египта окончилась неудачей, евреи стали рабами. А племя, попавшее в рабство, обречено на гибель. И дело не в полуголодном существовании. Напротив, египтяне хорошо относились к евреям. Ну, как к породистому домашнему скоту: кормили до сыта, давали совокупляться. Ведь нужны новые рабы, а лучший раб Ђ это рожденный в рабстве! И евреи были довольны своим положением. А что? Ведь не надо думать о завтрашнем дне, не надо драться за свою жизнь с захватчиками и нет нужды добывать хлеб насущный Ђ за тебя думает хозяин. Ты, главное, работай, а остальное не твоя забота.

  Ђ 99% людей и сейчас так живет, Ђ хмуро ответил Алексей. Ђ Жили, живут и будут жить.

  Ђ Верно! Ђ воскликнул Розенфельд. Ђ Но нашелся человек, у которого болела душа за свой народ. Ослепленные сытой жизнью евреи не видели и не хотели видеть, что настоящая жизнь выглядит иначе. Моисей искренне любил свой народ и желал, что бы он стал тем одним процентом людей, которые живут, а не существуют. Для которых жизнь Ђ это свободное творчество, а не поедание жирного мяса и совокупления с кем попало. Жратва, совокупление и лицезрение скоморохов Ђ это для рабов! И Моисей освободил свой народ от рабства. На это понадобились десятилетия, но оно того стоило.

  Ђ «Освободил от рабства», Ђ скривился Алексей. Ђ Как напыщенно! Ничего не забыл, летописец?

  Ђ Ты имеешь в виду золото, которое евреи обманом забрали у египтян? А иначе они не пошли бы за ним. Золото отравило их души и только оно могло заставить их бросить сытое рабство.

  Ђ А манна небесная, которой кормились евреи и ослы?

  Ђ Не было никакой манны. Сказки для слабоумных деток. Моисей гонял евреев по пустыне, силой заставляя забыть о рабских привычках. Сорок лет или сто сорок Ђ неважно. Толпа бывших рабов превратилась в племя свирепых кочевников! Евреи грабили, убивали, брали все, что хотели, погибали в боях Ђ это и есть настоящая свобода!

  Ђ Грабить и убивать?

  Ђ Распоряжаться своей и чужой жизнью! Рабство кончается тогда, когда перестаешь цепляться за жизнь. Смерть от голода, холода, да просто сдохнуть, подавившись костью Ђ вот чего боится раб! А любая власть держится на страхе смерти. Величие Моисея в том, что он избавил евреев от страха за жизнь и тем самым сделал свободными.

  Ђ Слушай, Янкель, ты для чего мне это рассказываешь? Ђ обозленно спрашивает Алексей. Ђ История евреев меня не интересует.

  Ђ Интересует, нет ли Ђ суть не важно. Важно, что ты станешь ее частью. Для начала я соединю твои сперматозоиды с женской яйцеклеткой и посмотрю, что получится.

  Ђ Опять бабы! Да сколько можно?

  Ђ Вот что ты за человек такой, а? Другой бы до потолка прыгал и орал от радости, что такая лафа привалила. Мутант чертов! Ђ возмутился Розенфельд. Ђ Все будет иначе. Мне удалось сохранить часть банка яйцеклеток государства Израиль. Большая часть погибла, мусульманские фанатики изо всех сил стремились уничтожить его, но кое-что удалось спасти. Так вот, достаточно мощный компьютер смоделирует развитие зародыша и будет понятно, стоит ли использовать этот метод дальше. Если нет, есть другие способы. Но в любом случае нужен человек с такими генами, как у тебя. Видишь ли, Алексей Павлович, я не Моисей, нет той пустыни и нет тех евреев, из которых нужно дурь выбивать. Я ученый и бизнесмен, а не вождь.

  Ђ Но лавры вождя не помешают?

  Ђ Не помешают, Ђ согласился Розенфельд. Ђ Но лавры вторичны. Я сумею возродить свой народ таким, что он действительно станет лучшим и достойным называться богоизбранным.

  Ђ А золотой телец? Честь и благородство нельзя привить на генном уровне, это свойство души, а не тела. Ведь стоило только Моисею ненадолго оставить народ без присмотра, как все вернулось на круги своя и вчерашние гордые кочевники превратились в скупердяев и барыг.

  Розенфельд прекращает хождение по комнате. Небрежный пинок отбрасывает раскинутые ноги убитого лаборанта, руки складываются на груди, на лицо кривит презрительная ухмылка.

  Ђ Честь, свойство души … а россияне прямо таки переполнены благородством! Быдла хватает в любом народе, Ђ махнул рукой Розенфельд. Ђ Сказку о Маугли слышал? Так вот, маугли существовали на самом деле. Были дети, которые каким-то чудом выживали в джунглях. Только вот людьми они так и не стали. Не умели говорить, пугались людей и вели себя, как самые настоящие животные. Да, мы появляемся в этом мире с определенным набором свойств личности. Но чтобы они расцвели, за ними нужен уход и забота. Как за цветами! Почему евреи превратились в мерзкую карикатуру на человека? Потому, что вы, «благородные» да «честные» христиане, сделали их такими!

  Алексей округлил глаза.

  Ђ Это каким же образом, интересно?

  Ђ Краткий экскурс в историю: мошенник с психическим расстройством Иешуа Га-Ноцри объявляет себя сыном божьим и мессией. Среди иерусалимских евреев таких «сынов» было, как нерезаных собак. Но Иешуа обладал даром красноречия, нашлись последователи. Оно бы все ничего, но Иешуа отринул бога Яхве и власть раввинов. С бунтарями разговор короток, сам понимаешь, но казнь должна быть показательной, дабы другим стало неповадно. Оккупационная римская власть лишила евреев права судить и наказывать, раввинам пришлось обратиться к наместнику Иудеи – дальше ты знаешь. Последователи Иешуа разбежались, но от богомерзкого учения не отреклись. Нашлись среди них умные люди, которые придали болтовне сумасшедшего товарный вид, добавили свое, устроили шумную рекламную кампанию и вот, христианское суеверие стало распространяться по миру. И всем людям с рождения стали вдалбливать в головы, что евреи враги человечества, что их надо истреблять всеми доступными средствами.