Текст книги "Летопись 3 (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 14 (всего у книги 21 страниц)

  Ђ Мы никаким путем отсюда не выберемся! Ђ проворчал Денис. Ђ Если только Артемьев не поможет. А он не поможет, потому что не знает, где мы и что мы. Ни у кого телефон не завалялся в кармане? Вопрос риторический …

  Меркнет свет, ветер за окном усиливается, из щелей тянет реальным холодом. Первые капли ударили по крыше, листы металлического профиля отозвались глухим стуком. Ослепительно сверкнула молния, через мгновение грохнуло так, что стены вздрогнули.

  Ђ Вообще-то вокруг равнина, Ђ с беспокойством произнесла Аня. Ђ Молния может ударить в дом.

  Словно подтверждая сказанное, мониторы замигали и погасли, системный блок сверкнул красным индикатором и затих.

  Ђ Так что будем делать? Ђ спросил Денис.

  Ђ Нужно придумать, как сообщить о себе, Ђ ответил Алексей.

  Ђ Это понятно. Но как? Ђ спросил Валерий.

  Ђ Вы все с ума сошли? Ђ вежливо интересуется Аня. Ђ Гроза за окном какая!

  Ђ Анна права, Ђ говорит Семен. Ђ Грозы здесь будь здоров. На нашем монастыре громоотводы были на каждом здании.

  Ђ Что ни будь поджечь? Ђ спрашивает Денис.

  Ђ Вряд ли поможет, Ђ засомневался Алексей. Ђ Тут много чего горит.

  Ђ Нужен взрыв, Ђ предложил Знаменский.

  Ђ Ядерный?

  Ђ Неплохо бы. Его точно заметят. Главное, что бы Артемьев понял, чьих рук дело.

  Ђ Дело получит огласку, убить нас втихаря у Розенфельда не получится. А дальше видно будет, Ђ говорит Алексей.

  Ђ Где бомбу-то возьмем? Ђ спрашивает Денис.

  Ђ Реактор бомба. Причем «грязная», Ђ ответил Знаменский. Ђ Как раз то, что нужно. Обширная зона заражения сделает невозможной военные действия на огромной территории. Мексиканские бандиты уберутся к себе в Мексику, американцы отступят вглубь континента и завязнут в междоусобной войне с индейцами и неграми. Тут уж не до экономического развития!

  Ђ А обвинить во всем Розенфельда! Ђ предложил Денис. Ђ Мол, экономил на безопасности, плевал на экологию Ђ вот и результат. Кампания в прессе, запрос в парламент …

  Ђ Можно попробовать, Ђ согласился Знаменский. Ђ Хотя с его деньгами он наверняка выкрутится, а крайним назначат какого-нибудь оператора.

  Ђ Кто знает, как взрывать реактор? Ђ бодро спрашивает Алексей.

  Ђ И как до него добраться! Ђ взвизгивает Чаркин. Ђ Вы все психи!

  Ђ Люди с авантюрным складом ума, Ђ поправляет Денис. Ђ Ты можешь предложить что-то другое?

  Ђ Нет, Ђ после короткого раздумья ответил Чаркин. Ђ Но все-таки, как до него добраться? И где он?

  Ђ Надо подумать, Ђ сказал Знаменский. Ђ Есть предположения?

  Ђ Рядом должна быть подстанция Ђ трансформаторы, высоковольтные линии и тому подобное, Ђ говорит Алексей.

  Ђ Погодите, я же шел к вам по проводам! Ђ восклицает Денис.

  Ђ В каком смысле? Ђ удивился Алексей.

  Ђ Ну, вся эта фигня розенфельдовская сделана по стволовому принципу. То есть строится вертикальная шахта, а от нее расходятся ответвления различных помещений. В стенах шахты есть технологические тоннели, по которым проложены провода. На каждом этаже распределительные щиты, от которых провода уходят в помещения. Ну, как-то так …

  Ђ А что, логично! Ђ согласился Знаменский. Ђ Реактор это источник электроэнергии. То есть, грубо говоря, пойдем по проводам и найдем реактор.

  Ђ И что дальше? Как взрывать-то будем?

  Ђ И как унесем оттуда ноги. Тоже вопрос! Ђ подал голос Чаркин.

  Ђ Ну, ломать Ђ не строить, Ђ махнул рукой Знаменский. Ђ Там вроде стержни надо поднять, начнется неконтролируемая реакция … а вот быстро удрать точно не получится. Даже не знаю, что придумать.

  Удары грома стали тише, зато ливень за окном набрал силу. Потоки воды низвергались, словно прорвало небесную реку. Влага быстро насытила песчаную почву и теперь собиралась в громадные лужи, одна из которых подобралась к дверям. Плоский язычок воды проник снизу и медленно двинулся вперед.

  Ђ Надо возвратиться, Ђ тихо сказала Анна. Ђ Поспрашивать, как следует, оператора. Еще кого ни будь прихватить.

  Ђ Что ж, подведем итоги, Ђ вздохнул Алексей. Ђ Первое Ђ вернуться обратно так, чтобы никто не заметил. Второе: найти человека, который знает, где реактор и может вывести его из строя. И третье, самое сложное Ђ удрать как можно дальше от зоны поражения до взрыва. Предложения есть?

  Ђ Есть! Ђ отзывается Чаркин. Ђ Пробраться к реактору можно и делать это надо как можно скорее, пока бардак, вызванный пожаром, не улегся. Но у нас будет только несколько минут, чтобы уйти на безопасное расстояние. И это проблема!

  Ђ Вертолетная площадка! Там должен быть дежурный вертолет! Ђ воскликнул Денис.

  Ђ А кто умеет управлять им? Ђ спрашивает Семен.

  Его вмешательство в обсуждение было настолько неожиданным, что все изумленно посмотрели на бывшего послушника. Семен всю дорогу молчал, погруженный в раздумья. Его не трогали, сочувствовали, все-таки у человека горе, погибшая монастырская братия была для него, по сути, семьей. И вдруг он заговорил!

  Ђ Ну, найдем пилота, Ђ не совсем уверенно произнес Денис.

  Ђ Не найдем. И вертолета может не быть. Даже проникнуть в реакторное помещение может оказаться невыполнимой задачей. Поэтому давайте решим сейчас Ђ готовы ли мы умереть, но выполнить задачу? Ведь это не просто лаборатория. Это место, где создают племя чудовищ, которые будут властвовать над людьми. Мы видели результаты неудачных опытов. Но что, если один из опытов станет удачным? Появится человекообразное существо, очень умное, сильное, почти неуязвимое. Оно станет плодиться, создавать себе подобных, а люди превратятся в его слуг. Человечество погибнет, ему на смену придет гомункулус, полузверь получеловек. Именно этого желает Розенфельд, а вовсе не возрождения своего народа. Этого он хочет и добивается!

  Семен поднимает со стула, на котором тихонько сидел. Взгляд полон отчаяния, в уголках глаз дрожат слезы.

  Ђ Нам неоткуда ждать помощи. Да и никто не станет нам помогать. От нас зависит, уцелеет ли человечество. Генерал, вы уничтожали полчища мутантов в Западной Европе, вы ведь не за награду это делали? И едва ли рассчитывали, что останетесь в живых, ведь у вас был только один батальон, а наступали десятки тысяч.

  Знаменский опустил голову, потер пальцами лоб.

  Ђ Здесь не все военнослужащие, Ђ глухо произнес он. Ђ Я не имею права заставлять людей идти на верную смерть.

  Ђ У нас нет другого выбора! Мы все Ђ гости в этом мире. Смысл этой жизни в том, что бы укрепить дух, исправить душу, научиться различать добро и зло. А потом уйти. С честью … или как все.

  Ђ Хватит рассуждать, Ђ добавил он после паузы. Ђ Просто пойдем и разнесем тут все.

   Глава 4.

  Бежать по лестнице Ђ это не на лифте спускаться! Хотя вниз терпимо, надо только не увлекаться, иначе поедешь мордой по ступеням. Именно об этом думал Денис, прыгая со ступени на ступень. Раненого в голень оператора допросили еще разок. Он, кстати, почти развязался, когда до него добрались. Увидев бывших пленников, оператор страшно побледнел. Видимо, решил, что вернулись за ним, чтобы убить. Когда узнал, что собираются делать на самом деле, покрылся «гусиной кожей», а лицо стало синим. Денис даже подумал, что у человека сердечный приступ в особо тяжелой форме. Но оживился, когда Алексей предложил сделку Ђ кратчайший путь к реакторному залу в обмен на жизнь. Но для начала оружие и броню!

  Знаменский на ходу срывает автомат с плеча. Как только коридор сворачивает налево, падает на одно колено. Пластиковая накладка скользит по ламинату, жесткая подошва ботинка тоже идет как по маслу. Валерий скользит по полу на одном колене, стреляя короткими очередями по стеклянной полусфере на потолке. С третьей очереди плафон разлетается вдребезги, камера срывается с крепления и, кувыркаясь, летит прочь. Валерий стреляет еще и еще, целясь в дверной замок.

  Ђ Хорош, попал! Ђ крикнул Алексей.

   Он с разбега бьет ногой, дверь с хрустом разваливается на части. Хватает половину двери и ставит под щель наверху. Раненый оператор, который все это время висел у него за спиной, расцепляет руки и неловко становится на одну ногу. В ту же секунду раздается громкий щелчок, тяжелая решетка обрушивается вниз и застревает на обломке двери.

  Ђ Порядок, Ђ удовлетворенно потирает руки Алексей. Ђ Можно заходить.

  Как бы ни был человек силен и уверен в своих силах, жесткая тяжесть брони бодрит и придает чувство полной защищенности от любых неприятностей типа выстрела в упор, взрыва гранаты неподалеку, а уж нож в руках у противника вызовет только снисходительную улыбку. Валерий глубоко вдыхает специфический запах, присущий только новым доспехам, вертит головой в поисках шлема.

  Валерий надевает непомерно громоздкие очки, похожие на игровые, затем шлем. Тумблер под левой скулой на шлеме тихо щелкает. Очки оживают, пропадает тьма. Видно, словно в солнечный день. Включается система вентиляции, анализаторы внешней среды, датчики уровня здоровья.

  – Хорошо, – говорит Знаменский, ни к кому не обращаясь. – Снова чувствую себя человеком. Куда теперь?

  – На этаж ниже, – отозвался Чаркин. – Там должен быть вход в технологический тоннель. Если, конечно, оператор не соврал. Зря его отпустили.

  – Он сказал правду, я чувствую, – ответил Алексей.

  – Это как? – удивился Денис. – Как можно чувствовать правду?

  – Я не правду чувствую, а пустоты под нами, – поморщился Алексей. – Такое неприятное ощущение, что вот-вот провалюсь.

  – Да? Ну, веди … Анечка, вам помочь? – обратился Денис к девушке, которая все еще возилась с застежками.

  – Видал? Племянник времени даром не теряет! – подмигнул Знаменский Алексею.

  – Да, времени почти не осталось, – согласился Алексей. – Аня, Денис – вы замыкающие, мы с Валерием впереди. Бежим!

  Выкрашенная в блекло серый цвет железная дверь открывается сразу, простым нажатием ручки. Громко щелкает замок, словно предостерегая людей от необдуманных действий. Тускло освещенный тоннель дышит запахом пыли и затхлости. Шаги отзываются слабым эхом. Толстые, как сытые удавы, кабельные пучки ползут по стенам, стянутые через равные промежутки пластиковыми ремнями. Алексей бежит первым. Датчики показывают, что тоннель пуст и опасности нет.

  Путь кажется бесконечным. Алексей даже начал сомневаться, правильно ли выбрали направление. Но постепенное увеличение количества проводов и утолщение связок успокаивало. Раздается тихий щелчок в наушниках, затем еще и еще раз. Правый угол экрана наливается багровым светом.

  – Похоже, небольшая утечка радиации? – предположил Знаменский.

  – Она самая, – опасливо подтвердил Чаркин. – Это очень вредно для здоровья.

  – Его отдельных аспектов, хочешь сказать.

  – В целом для организма. Особенно в пожилом возрасте.

  – Плюнь! – советует Валерий. – Я слышал, что кратковременное облучение даже полезно.

  – Чем?

  – Ну, типа освежает.

  Щелчки в наушниках пропадают, багровый отсвет гаснет.

  – Ну вот, мы прошли опасный участок и ничего страшного, – усмехнулся Валерий. – Вот и дверь.

  Кабельные связки ныряют в бетонную стену, из-за которой доносится чуть слышимое гудение. Железная дверь преграждает путь. Алексей поворачивает штурвал, створка неохотно сдвигается, гул усиливается. Стальная дверь открывает вход в просторное помещение, заставленное трансформаторными шкафами. Воздух пропитан озоном, раздражает запах каленого железа и разогретого пластика. Через весь зал тянется железный помост с прорезиненными перилами.

  – Отключите питание костюмов, – приказывает Валерий. – Прижмите оружие к груди обеими руками. Идти друг за другом в колонную по одному, ни к чему не прикасаться.

  Первым идет Алексей, замыкает строй Чаркин. Денис идет за Валерием, Аня за его спиной. Насыщенный электричеством воздух заставляет шевелиться волосы и девушка норовит то и дело поправить прическу. Из-за этого она постоянно сбивается с ноги и Денис чувствует, как она тычется лбом в спину.

  – Анечка, не подталкивайте меня, я могу упасть, – шутливо предостерегает Денис.

  – У меня волосы дыбом стоят! – сердито шипит Аня.

  – Из-за меня!?

  – Еще раз пошутишь, укушу. Понял?

  – Анечка, сейчас не время! И держите ваши волосы.

  – Молчи!

  Помост обрывается лестницей, ведущей на огороженную площадку. Обрешеченная лампа освещает дверь, на которой красуется желтый круг в черной рамке, разделенный на три сектора. Не долго думая, Алексей выбивает ее мощным ударом ногой. Яркий свет врывается в темный подвал, на мгновение ослепляя. После сумрака и тесноты кабельного тоннеля зал управления кажется огромным и светлым, как футбольный стадион во время финального матча. На грохот оборачиваются люди в белых халатах и глупых колпаках. Операторов всего шестеро, оружия нет, на лицах стынет выражение страха и растерянности.

  – Отойти на середину зала, руки держать на виду! – на ходу приказывает Алексей и для пущей убедительности проводит стволом на уровне груди.

  «Халаты» послушно выполняют команду, только одни замешкался. Мужчина протягивает руку к пульту, явно намереваясь что-то там нажать или повернуть … автоматная очередь звучит неестественно громко в замкнутом помещении, коротко взвизгивают отскакивающие от бетонных стен пули. Отрубленная по локоть рука падает на пол, мужчина неверяще смотрит на обрубок, лицо белеет. Остальные падают на пол, заученным жестом закрывают головы руками. Лишившийся руки умник падает без сознания, в тишине громко слышится сухой стук затылка об пол.

   – Хорошо, – удовлетворенно кивает Алексей. – Теперь живенько встали и убрали свои задницы отсюда.

  – Думаешь, они понимают русскую речь? – спрашивает Знаменский.

  – Нет. Зато отлично врубаются в смысл сказанного, – усмехается Алексей. – Видишь?

  Трясущиеся от страха мужчины гурьбой бросаются к выходу, забыв о раненом товарище. Путь преграждает Анна.

  – Стоять, козлы!!! Вам туда, – тычет она стволом на вход в кабельный тоннель.

  Операторы послушно бегут в указанном направлении. Хлопают двери, стихают суетливые шаги. Обеспамятевший от потери руки оператор приходит в себя, раздается короткий громкий стон.

  – Выбросить этого парня отсюда? – предлагает Алексей. – Он уже надоел своим визгом.

  – Не надо, – вмешивается Семен. – Аня, перевяжите ему конечность, пожалуйста. Валерий, вы лучше меня знаете местный язык. Спросите, как вывести из строя реактор.

  – Перевязывать нечем. Да и незачем, – кивнула Анна на раненого. – Болевой шок убил его.

  Оператор лежит неподвижно, лицо обрело синевато холодный цвет мрамора, глаза закатились под лоб.

  – Ладно, – махнул рукой Семен. – Как тут все сломать?

  – О, я знаю! – улыбнулся Алексей. – Реактор это вроде кипящего котла. Прибавить огоньку, плотно закупорить и, взрыв неминуем. Я так «Теодор Рузвельт» взорвал.

  – Так это ты учудил? – удивился Знаменский. – А у нас разведка с ног сбилась, разбираясь в причинах взрыва. Решили, что америкосы укуренные съехали с катушек и подорвали последний памятник своего «великого» прошлого.

  Освещение зала меркнет, воет сирена, на потолке включаются аварийные «мигалки».

  – Стража очнулась, – произносит Семен. – Пора за работу. Алексей, делай что надо. Валерий, Денис – берите на себя центральный вход. Мы с Чаркиным возьмем тоннель. Аня, вы посмотрите, как дела с аварийным лифтом.

  Едва только Семен и Чаркин приблизились ко входу в тоннель, оттуда послышались звуки автоматных очередей, плотный рой пуль едва не разорвал двери в щепки.

  – Шустрые, – усмехнулся Знаменский. – Только чего палить-то так рано начали?

  – Приняли операторов за террористов, – предположил Денис.

  – Может быть, – кивнул Знаменский. – Ты знаешь, как заблокировать вход?

  – Запросто, сэр!

  Нажимает большую красную кнопку с надписью «Block». Щелкает электрозамок, над дверями загорается красная лампочка. Выстрел в упор вдребезги разбивает пластиковую коробочку электрощита, короткая вспышка замыкания на мгновение слепит глаза, облачко вонючего дымы устремляется к потолку.

  – Вуаля?

  – Сойдет. Двери тут хорошие, из пушки не прошибешь, – говорит Валерий. – Идем-ка Семену с Чаркиным поможем, у них скоро весело станет.

  Словно в подтверждение его слов грохочет автомат Семена, следом отзывается длинной очередью Чаркин.

  Алексей задумчиво глядит на пульт управления реактором. Заявить, что знает, как ломать – это легко. На самом деле, это вовсе не так просто, как может показаться. Аварийные системы атомных реакторов чрезвычайно надежны, имеют защиту от «дурака» и только очень ограниченный круг должностных лиц имеет допуск к смене режима работы, тем более отключению.

  – Ну и чего? – шепчет Алексей. – Назвался груздем, полезай в банку. А как?

  У входа в кабельный тоннель разворачивается настоящее сражение. Похоже, эта нора служила еще и дополнительным выходом из операторского зала. Главный вход надежно закрыт стальной дверью, которую можно выбить только выстрелом в упор из танковой пушки. Но где тут возьмется танк? А вот относительно хлипенькие дверки в тоннель пробивают даже автоматные пули, от створок остались рамы со щепками.

  Тем временем Анна активировала лифт для аварийного выхода и присоединилась к остальным. Стреляет короткими, расчетливыми очередями, что гораздо эффективнее, чем беспорядочная пальба Чаркина. Когда магазин пустеет, Чаркин начинает суетливо дергать и судорожно жать на защелку. Анна сердито глядит на манипуляции, затем одним движением отстегивает пустой магазин.

  – Слушай меня, Чаркин, – говорит она сквозь зубы. – У нас тут склада патронов нет, так что если будешь палить, как из пулемета, я тебя в коридор вышвырну с гранатой в жо…, понял?

  Чарли с готовностью кивает, опасливо отодвигается.

  – Все при деле! – в отчаянии шепчет Алексей. – И только я, супермен хренов, тупо смотрю на пульт и …

  Сквозь грохот автоматных очередей доносится слабый стон. Алексей оборачивается, глаза загораются радостью – оператор, которого он посчитал мертвым, ожил!

  – Вот радость-то, вот нежданчик! – бормочет Алексей, бросаясь к раненому. – Только не сдохни сию минуту от расстройства, как увидишь оторванную руку.

  Алексей достает из аптечки на правом бедре перевязочный пакет и коробочку с медикаментами. Сноровисто, как заправский медбрат, стягивает рану бинтом и утаскивает раненого за пульт управления, что бы, не дай Бог, шальной пулей не убило.

  – Так, чего колоть-то? Аня, быстро ко мне, срочно дело!!! – кричит Алексей, перекрывая шум и стрельбу.

  – Чего тебе!? – оборачивается медсестра.

  Симпатичное личико перекошено злостью, голос резок, глаза горят огнем. Сверкают взлетающие гильзы, от ударов вражеских пуль над головой расцветают пыльные облачка.

  – Дело на миллион! Ранены очнулся, надо вколоть ему какого ни будь озверина, что б не подох раньше времени!

  – Да на кой черт он тебе нужен-то!

  – Защиту реактора отключить. Понимаешь, тут все сложнее, чем на Рузвельте.

  Анна кувырком уходит с линии огня, подбегает.

  – Дай сюда!

  Отнимает аптечку, вытряхивает содержимое на пол.

  – Вот! Стимулирует сердечную деятельность и активность мозга, – говорит она, показывая шприц-ампулу с непонятной надписью. – Коли!

  – А куда? – глупо спрашивает Алексей.

  – Можно в задницу, – подчеркнуто вежливо отвечает Анна. – Но лучше сразу в вену.

  С размаху втыкает шприц в бедро раненому оператору. Раздается пронзительный визг, глаза округляются до размера шариков для пинг-понга, будто оператору слон на промежность наступил.

  Все оборачиваются, удивленно глядят на Алексея и Анну, склонившихся над телом.

  – Пытают? – с интересом спрашивает Чаркин.

  – Приводят в чувство. Потом начнут, – предположил Денис.

  – Логично, – кивает Знаменский.

  – Не отвлекайтесь на ерунду, – говорит Семен. – Стражники прут, как дурные!

  Стрельба возобновляется с прежней силой. Воскресший оператор смотрит остекленевшими от ужаса глазами, крупная дрожь сотрясает тело, лицо блестит от пота.

  – Спрашивай, чего хотел, – предлагает Анна. – Только быстро.

  – Почему? – удивился Алексей.

  – А я двойную дозу вколола. Может копыта отбросить, если сердце слабое, – пояснила медсестра.

  – Ну, спасибо! Так, вот что: how to destroy the reactor? If I say let go ( как уничтожить реактор? Если скажешь, отпущу.)

  Оператор некоторое время молчит, переваривая услышанное, затем сообщает слабым голосом:

  – No way (Никак).

  – То есть? – нахмурился Алексей.

  Смысл вопроса оператор понял и без перевода, по выражению лица. Опасливо отодвинулся, опустил голову.

  – You cannot turn off (Нельзя отключить), – повторил он.

  – Okay. A break down? (Ладно. А сломать?), – со вздохом спросил Алексей.

  В голосе оператора слышится издевка.

  – Go inside, lock the mechanism manually reset regulatory cassettes and tanks with boric acid. (Войти внутрь. Заблокировать вручную механизм сброса регулирующих кассет и баков с борной кислотой.)

  – And then? (А потом?)

  – «Then,» never mind. You will die in half an hour if you do. («Потом» неважно. Ты сдохнешь за полчаса, если войдешь).

  Алексей вздохнул, отвел глаза. Подумав, говорит:

  – None of your fucking business. Tell me what to do next. (Не твое свинячье дело. Говори, что дальше делать.)

   Глава 5.

  Дверь, преграждающая вход в активную зону реактора, располагается за центральным пультом. С закругленными углами, словно люк на подводной лодке, и с таким же кремальерным механизмом запирания, только заблокированным цифровым замком. Шифр оператор выдал сразу, без дополнительного нажима. Видимо, считал, что быковатый русский мутант блефует. Анна кладет руку на плечо, голос звучит тревожно:

  – Не делай этого, Леша!

  – А что делать? – грустно спрашивает Алексей. – Это ведь в кино атомные станции взрывают легко и просто. Чего-то там прикрутили или оторвали и – все рушится, разлетается. На самом деле атомные реакторы самые защищенные объекты. Тут предусмотрено все, даже землетрясение. Так что надо входить внутрь и ломать руками.

  Тем временем стрельба стихла, охранники отступили. Подходят Валерий, Денис и Семен.

  – Ты чего задумал, дядя? – спрашивает Денис, подозрительно глядя на дверь.

  – Хочет войти и все сломать! – сердито иронизирует Анна.

  – Хорошая идея. Только вот …

  – Да знаю я про радиацию! – обозлился Алексей. – Бомба у кого-нибудь есть? Нет! А по-другому тут ничего не сделаешь! Систему защиты обойти нельзя.

  – Тогда давайте плюнем на это дело, – предложил Денис. – Уйдем аварийным лифтом, а дальше видно будет. Я, конечно, понимаю твои чувства, Семен, но взорвать реактор не получается. Придумаем что-нибудь другое.

  – Не придумаем, – покачал головой Алексей. – Нет у нас ничего. Единственный способ уничтожить лабораторию это взорвать реактор. А взорвать его можно, только уничтожив защиту. И еще … вам трудно понять, потому что вы обычные люди, а я результат опытов Чарли. Вон он, возле тоннеля околачивается, – усмехнулся Алексей, кивая на Чаркина, который с важным видом вглядывался в темноту тоннеля.

  – Так или иначе, но меня все равно попытаются исследовать, – говорит Алексей. – А я не хочу! Хотя и понимаю, что это необходимо, потому что мутация продолжается и что получится в результате, никто не знает. Вдруг чудищем зеленым стану! – грустно улыбнулся он.

  – Алексей, это всего лишь ваше предположение, – как можно мягче произносит Анна.

  – Да, но оно имеет право на жизнь. Дело в том, что изменения физического состояния организма влияют на психику, а кардинальные изменения будут иметь разрушительные последствия. Проще говоря, я могу вовсе перестать быть человеком. Вы это понимаете?

  – Ну, можно что-нибудь придумать. Это не причина убивать себя! – воскликнул Денис.

  – Не о самоубийстве речь, – ответил Алексей. – Благодаря мутации я дольше вас всех продержусь в активной зоне реактора и успею вывести защиту из строя. Других вариантов нет.

  Денис хочет возразить, возмущенно взмахивает руками – раздается выстрел. Все оборачиваются и видят, как падает на пол Чаркин с простреленной головой. Следом слышится приближающийся лязг и грохот гусеничных роботов.

  – Охранники пустили вперед «железо», сами идут сзади. Их не достать, – говорит Алексей. – Поэтому споры закончены, все к лифту, а я иду внутрь.

  Гремит пулеметная очередь, пули крошат пульт управления и стенд, на который выведены показания приборов.

  – Уходим! – скомандовал Валерий. – Время вышло.

  Все бросаются к аварийному лифту. Денис оборачивается на бегу, смотрит на Алексея. Взгляды встречаются, Алексей подбадривающе улыбается, машет рукой, что-то говорит, из-за шквальной стрельбы из тоннеля не слышно. Но Денис понимает по движению губ – удачи тебе!

  Последний взмах, Алексей скрывается за пультом. Из тоннеля выползает охранный робот, боковые модули с пулеметами нацеливаются на людей. Денис на бегу швыряет гранату. Болванка кувыркается по полу, на ходу отстреливая предохранительную скобу, исчезает под брюхом машины.

   Грохочет взрыв. Робот вздрагивает, словно получил пинок в зад и замирает на месте. Из пробитого днища выползают тонкие струйки дыма. Правый оружейный модуль наклоняется, стволы утыкаются в пол. Но машина еще жива, ударная волна и рой стальных осколков не уничтожили жизненно важный центр. Датчики обнаружения цели посылают сигнал центральному процессору. Уцелевший левый модуль поворачивается, стволы приподнимаются.

  – Робот целится! – отчаянно кричит Денис.

  Магазин его автомата пуст, на смену нет времени, гранат не осталось. С холодной ясностью он понимает, что в следующее мгновение умрет. Пулеметная очередь в упор рассечет грудь надвое, пули вышибут мозги … Кто-то сильно толкает вбок. Денис падает на колени и видит, как мимо бежит Семен. Он мчится изо всех сил прямо на робота, замахиваясь автоматом. Выстрел из пулемета и удар прикладом происходят одновременно. Уже мертвый Семен по инерции движется вперед. Безжизненное тело всей тяжестью наваливается на поврежденный ударом приклада модуль, ослабленные крепления не выдерживают и модуль с хрустом выворачивается. Семен падает на пол, вывернутые стволы плюются огнем в пульт управления.

  Денис наблюдает за происходящим, как завороженный, даже не думая подниматься с колен. Под телом Семена медленно расплывается лужа крови, робот выпускает последнюю очередь из пулемета и замирает в неподвижности. Краем глаза Денис видит, как Алексей скрывается за толстой железной дверью, штурвал поворачивается и тонет в запорной выемке. Это означает, что открыть дверь снаружи невозможно. За спиной тихо воют электромоторы, открывая двери аварийного лифта, в сознание врывается крик Ани:

  – Денис, живо сюда!!!

  Денис поднимается с колен, бежит к распахнутым дверям, подчиняясь команде. Над головой летят гранаты, хлопают запалы, падают на пол предохранительные скобы, мимо свистят пули – а перед глазами разливается кровь из пробитой груди Семена и Алексей навсегда скрывается за толстой стальной дверью.

  – Денис, приди в себя! – врывается в сознание крик Ани.

  Девушка хватает обеими руками за край бронежилета и трясет изо всех сил. Голова Дениса болтается, как у куклы, тусклые глаза ничего не выражают. Словно загипнотизированный он входит в кабину лифта, двери смыкаются, лифт начинает двигаться.

  Денис постепенно приходит в себя. Видит, как перезаряжает автомат Знаменский. На нем почему-то нет шлема, на лбу блестят капельки пота, броня на груди испещрена следами от пуль. Аня тоже занимается оружием, изредка поглядывая на Дениса.

  – Ты как? – спрашивает она.

  – Вроде ничего, – бесцветным голосом отвечает Денис.

  – Выброси шлем, – советует Знаменский. – Он поврежден пулями и только мешает. И заряди автомат, наверху нас не цветами встретят.

  Денис послушно выполняет приказ.

  – Чарли убит, Семен погиб, – тихо говорит он. – И дядя уже не вернется.

  – Мы на войне, – как можно мягче произносит Валерий. – До сих пор нам всем везло. Но долго так продолжаться не может. И вполне вероятно, что все мы в скором времени погибнем. Главное, чтобы не попусту.

  Лифт мчится вверх, на панели поочередно загораются номера этажей, бодро воет электромотор. Через несколько секунд кабина останавливается, двери распахиваются, тусклый свет пасмурного дня гасит искусственное освещение лифта. Прохладный ветер обдувает лица, забирается внутрь бронежилета, неприятно холодя разгоряченное тело. Небо затянуто тучами, насупленные облака вот-вот разродятся дождем.

  Площадка для эвакуации располагается прямо на крыше комплекса. Вентиляционные трубы дышат паром, коробки кондиционеров бешено вращают лопасти пропеллеров, слепо глядят в небо прямоугольные глаза солнечных батарей. К земле ведет широкая лестница, укрытая сверху прозрачным стеклом.

  – Бежать вниз? – бесцветным голосом спрашивает Денис. – А потом?

  – Захватить машину и уезжать отсюда на максимальной скорости, – ответил Знаменский. – Идея дурацкая, признаю. Но ничего другого в голову не приходит.

  – Ну, побежали.

  – Стойте! – воскликнула Анна. – Какой-то шум.

  – Да, что-то взрывают, – согласился Денис. – Так мы бежим?

  – Подожди, Денис, – отвечает Знаменский. – Похоже, это вертолет.

  Он смотрит вверх, на облака. Протяжный рев, усиливающийся с каждой минутой, раздается оттуда.

  – Прячемся! – командует Валерий. – Бежать уже некогда.

  Едва только они скрываются за похожей на шкаф коробкой кондиционера, как из облаков выныривает транспортный вертолет. Бешено вращая винтами, он устремляется вниз с такой скоростью, как будто пилот решил разбиться насмерть. Метрах в пяти над поверхностью злобное рычание мотора становится тише, пилот выравнивает машину, упругие струи воздуха упираются в бетонное покрытие и гасят движение. Вертолет на мгновение зависает, затем медленно опускается. Колеса шасси касаются поверхности площадки, машина проседает на амортизаторы и замирает. Тотчас распахиваются двери, откидывается аппарель, из темного чрева вертолета выбегают люди с оружием. Глухие шлемы закрывают лица, броня из особого сплава покрывает с ног до головы, не оставляя открытыми ни одного квадратного сантиметра тела. Солдаты двигаются удивительно легко, словно броня не из стали, а из картона.

  – Ишь, как скачут. Здоровые? – предположил Денис.

  – Это роботы, – ответил Валерий после короткой паузы. – Дистанционно управляемые роботы. Иначе говоря дроны. Их не убить из обычного оружия.

  – И что делать?

  – Не обнаруживать себя.

  Отделение роботов, штук пять, заполняют кабину лифта, двери закрываются, кабина идет вниз. На крыше остается полтора десятка дронов. Они разбредаются по крыше, словно не понимая, что делать. Денис вопросительно смотрит на Валерия, тот предостерегающе прижимает палец к губам, кивает на одного из роботов. Машина опускается на колени, шарит в полу. В следующее мгновение прямоугольный кусок железа с хрустом вырывается из бетона и взлетает в воздух. Нечеловечески сильные руки дрона выдрали люк из крепежных пазов. Получив радиосигнал, остальные дроны быстро приближаются и один за другим спускаются вниз.