Текст книги "Пропащий 2 (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 8 (всего у книги 21 страниц)

  – Данила, Данила! Вытащи меня отсюда!!!

  Зажимая нос рукавом Данила всматривается в полумрак. Сквозь мутную пелену видит женщину, сидящую на корточках. Руки обхватывают колени, тело сжато в комок, серые и слипшиеся от грязи волосы торчат, будто иглы ошарашенного дикобраза. Замазанное высохшей кровью лицо искажено, глаза вытаращены …

  – Ты вообще что такое? – спрашивает Данила. – И откуда меня знаешь?

  – Я Наташа!

  – Какая? А, дочка Роджера … прости-не узнал-богатой будешь-я занят, – бормочет Данила и делает шаг намереваясь идти дальше.

  – Нет, стой! Вытащи меня, прошу!

  – Чего ради спасать предательницу? Тем более, что один раз уже пожалел.

  – По твоей жалости я здесь и оказалась. Хруст не поверил, что ты меня отпустил.

  Данила вздохнул несвежий воздух, гримаса брезгливости скривила лицо. Он еще раз посмотрел на девушку – грязная, вся в синяках, на правой щиколотке тускло блестит зажим, от которого тянется цепь к стене.

  – Если не поверил, почему сразу не убил? Я бы так сделал.

  – Хруст никогда не принимает решений спонтанно, под воздействием эмоций. Он швырнул меня сюда вместе с другими людьми, которых поймали в развалинах возле входа в черную дыру. В наказание за то, что не убила тебя.

  – У тебя просто не получилось, – буркнул Данила.

  – Я этого не хотела, – возразила Наташа. – Когда вас обесточили электромагнитным взрывом, можно было добить бронебойным снарядом всех троих.

  – Значит, Хруст приказал брать живыми.

  – Тебя? Ты самый страшный враг рептилоидов. Таких, как ты, убивают сразу и при малейшей возможности.

  Данила чешет затылок, вздыхает.

  – Ну, ладно. Допустим, это так, – говорит он. – На агента под прикрытием ты не похожа.

  – Что за агент с прикрытием? – удивляется девушка.

  – Типа подсадной.

  – Типа как я – голый и по уши в говне?

  – Вроде того, – вздохнул Данила.

   – Ты ведь уже знаешь, что здесь?

  – Примерно. Вроде лаборатории по выращиванию ГМО … в общем, гмошных рептилоидов.

  – И людей тоже.

  – Так из тебя хотели сделать супер солдата?

  – Нет, солдат делают из детей. Детский организм растет, изменения на генном уровне происходят быстрее и закрепляются безвозвратно. Меньше побочных явлений.

  – Тогда зачем взрослые?

  – Для еды, – ответила девушка. – Подопытные рептилоиды едят больше обычного, растущий организм требует больше еды и мутируют они быстрее, чем люди. Меня, кстати, тоже хотели скушать.

  – Но я видел там, внизу, останки ящеров.

  – Ящеров скармливают людям.

  – Вот как! То есть Хруст закладывает взаимную ненависть заранее. Но зачем?

  – Разделяй и властвуй, – тихо говорит девушка. – А вообще не знаю. Так ты освободишь меня или оставишь на съедение рептилоидам?

  – Подумаю, – буркнул Данила.

  Он подходит к Наташе, стараясь дышать не глубоко и не смотреть на грязное тело. Подергал цепь, намотал на кулак и силой рвет на себя. Штырь пулей вылетел из камня, цепь отзывается звоном. Железная пластина на ноге поддается с трудом, но Петр не зря гонял его с тяжелыми камнями. Крепление нехотя размыкает ржавые челюсти, исхудавшая нога Наташи выскальзывает из зажима.

  – Там фартуки висят, – говорит Данила. – Обернись, потом что-нибудь найдем приличнее.

  – Спасибо. Но сначала я вымоюсь, тут мойка есть, а рядом хранится одежда кухонных рабочих.

  – Некогда мыться, сюда могут войти!

  – Нет, – помотала копной волос Наташа. – Сейчас день, все дрыхнут. Кухонный наряд выбросил кости в мусорник и ушел спать полчаса назад.

  Данила прислушался – действительно, тихо. Не доносится ни одного звука, не слышно шагов и разговоров, все как будто вымерло.

  – Ладно, валяй! – согласился он. – А потом расскажешь мне, что знаешь об этой норе.

   Глава 2.

  Светлые волосы собраны в пучок, на продолговатом лице ни грамма краски, свежая кожа блестит чистотой. Внешний вид не портит мешковатый комбинезон кухонного рабочего и ботинки типа солдатских. Наташа закатала длинные рукава до локтя, подогнула штаны чуть выше щиколотки – получился моднячий костюм деловой женщины. Или мастера обучения слесарному делу ПТУ времен хрущевской оттепели.

  Данила одобрительно кивает и даже чуточку улыбается. Больше нельзя, все-таки коварная изменщица!

  – Хорошо выглядишь. Даже в мешке для картошки, – говорит он.

  – Спасибо, что вытащил меня, Данила. Сегодня вечером из меня приготовили бы завтрак, – благодарно улыбается Наташа.

  – Завтрак? Они действительно по ночам бодрствуют?

  – Да, – кивнула девушка. – Какие-то проблемы с глазами и кожей. Плохо переносят яркий свет.

  – То-то я смотрю, что освещение чересчур экономное. Вампиры что ли? – хмыкнул Данила.

  – Нет, они искусственные. То, что природа создает за миллионы лет эволюции, Хруст хочет сделать за считанные месяцы. Много брака, сюда без конца привозят детенышей рептилоидов и людей.

  – Ставить опыты над детьми? Надо быть чудовищем!

  – Так и есть, – кивнула Наташа. – Тут все ненормальные.

  – Ладно, посмотрим. Не знаешь, как найти рогатого? – спрашивает Данила.

  – Э-э, нет … а кто это?

  – Какая-то модифицированная тварь. С рогами. У нее две ноги, две руки и голова. В общем, это рептилоид солдат, созданный на базе змеи, называемой рогатой гадюкой. На латыни Cerastes cerastes. Чешуйчатая шкура песочного цвета с бурыми пятнами. Активна по ночам, может месяцами обходиться без еды. Питается мелкими животными, в том числе ящерицами.

  – Я о таком чудище не слышала, – помотала головой Наташа. – А тебе оно зачем?

  – Убить хочу, – со вздохом ответил Данила. – Я ведь для этого сюда приперся.

  У девушки округлились глаза, лицо вытянулось.

  – Неужели правда? – прошептала она. – А я как раз собиралась тебя спросить чего ты тут забыл. А зачем? А для чего его убивать? Ты сам это придумал?

  – Тихо-тихо! – выставил перед собой ладони Данила. – Затарахтела! Договор у меня с Гулямом.

  – Ты договорился с Гулямом!!! – подпрыгнула Наташа.

  – Ну вообще-то он со мной договаривался, а я, после долгих раздумий, согласился.

  – Скажи еще, что он тебя упрашивал, – скривилась Наташа. – Прям умолял и плакал.

  – Представь себе – да! Только без плача. Потому что только я могу уничтожить эту тварь! – с раздражением в голосе произносит Данила.

  Наташа склоняет голову набок, прищуренный взгляд оценивающе бежит по фигуре, в глазах появляется сомнение.

  – А ты видел его … или ее? Хоть раз?

  – Ну, гадюка змея около метра … – начал было говорить Данила.

  – … скрещенная с тираннозавром, – перебила его Наташа. – Тебе такая мысль в голову не приходила?

  Сбитый с толку Данила молчит, кривая улыбка нерешительно сдвигает уголки губ, в глазах появляется намек на беспокойство.

  – Ты видел, сколько котлов на кухне? А тачки для перевозки мяса, какого они размера? – вкрадчивым голосом спрашивает девушка. – Никаких вопросов не появилось?

  – Народу тут много. Кормить всех надо, – не очень уверенно отвечает Данила.

  Наташа молча смотрит на него, выражение ее лица становится, как у строгого профессора, принимающего экзамен у дурака.

  – Иди к черту! – отворачивается Данила, наморщив нос.

  – Я бы и дальше пошла, дорогой! – по змеиному шипит Наташа. – Да только вот шага не пройду по джунглям, сожрут меня сколопендры с каракатицами. Вот если бы ты проводил. Со своим пистолетиком!

  – Да, с пистолетиком! А у тебя чуть что сразу тираннозавр. Хрусту солдаты нужны, беспрекословно выполняющие приказы. А не чудовища размером с автобус.

  – Ну, допустим, ты прав, – уже спокойнее говорит Наташа. – Но на метровую змейку с рожками тоже не рассчитывай.

  – Это понятно. Думаю, биологи взяли обычного рептилоида из касты воинов и скрестили с гадюкой.

  – А смысл?

  – Не знаю, – пожимает плечами Данила. – Возможно, у этой гадюки есть свойства, которые нам неизвестны.

  – Например, непроходимая тупость, – предположила девушка. – Настолько непроходимая, что твой гипнотический дар будет бесполезен.

  Данила криво улыбнулся, собираясь ответить остроумной колкостью, но задумался – а вдруг Наташка права? Ведь Хруст прекрасно знает, что сила карликов заключалась в их способности подчинять себе живых существ. А Данила не только успешно сопротивлялся гипнозу, но и сам мог подчинить себе любого рептилоида. И вполне вероятно, что здесь, в подземных лабораториях создают вовсе не чудище с когтями и зубами, а просто бойцов, не чувствительных к внушению.

  – Что ж, как говорят герои боевиков – это можно проверить только одним способом!

  – Каким? – не поняла девушка.

  – Взять за жо… – э-э … спросить у кого-нибудь.

  Наташины глаза округлились, брови изогнулись и так застыли.

  – Ну-ну, возьми и спроси.

  Расположения пещер ни Данила, ни Наташа не знали. Поэтом решили просто идти по коридору, открывая все двери. Идея не самая хорошая, но другой нет.

  – Не знаешь, сколько они еще дрыхнуть будут? – спрашивает Данила, не сходя с места.

  – Откуда? – сердито отвечает девушка. – Меня сюда в ящике привезли, я не видела ничего.

  – А что тут вообще такое? Ну, может случайно слышала от Хруста …

  – Уже рассказывала, забыл?

  – Нет, но вдруг что-то новое вспомнила.

  – Может, пойдем все-таки? До первой двери пара шагов.

  – Идем! – вздохнул Данила.

  Но едва он сделал первый шаг, как дверь приоткрылась, донесся тяжелый простуженный кашель и урчание. Наташа ойкнула и тотчас спряталась за спиной Данилы. Дверь распахивается, из полумрака неспешно появляется сутулая фигура рептилоида в грязном фартуке, надетом поверх голого тела. Сморщенная серая кожа пестрит темными пятнами, отчего рептил похож на ходячую старую поганку. Угловатая башка замотана выцветшим платком, мутные глаза смотрят в пол, руки заметно подрагивают.

  – Давай! – шепчет в ухо Наташа.

  – Чего? – не понял Данила.

  – Хватай за что ты там хотел. Ну! – и больно ущипнула бок.

  Данила дернул лицом от боли, шагнул навстречу. Рептил зевает во всю беззубую пасть и в момент смыкания челюстей замечает человека. Рот остается полуоткрытым, осоловелые глаза зажигаются огнем, вертикальный зрачки расширяются до состояния полной луны. До цепенеющего от удивления рептила не больше трех шагов, он вот-вот опомнится и заорет, надо прыгать и брать за горло … или за то, что на букву «ж» и вытряхивать нужные сведения. Вместо этого Данила как-то странно дергает головой, на лице появляется выражение крайней брезгливости, губы беззвучно шевелятся. Рептилоид захлопывает пасть, глухо стучат оставшиеся зубы, немигающие глаза сходятся на носовых отверстиях. Рептил падает, как мокрая тряпка, под обмякшим телом медленно расплывается вонючая лужа мочи, воздух дурнеет от гадостного запаха.

  – Что с ним? – потрясенно спрашивает девушка.

  – Умер. От старости, – предположил Данила.

  – От старости? Что ты подумал, когда увидел его? – потребовала Наташа.

  – Да ничего!

  – А точнее?

  – Ну, какой-то алкаш рептилоид выполз из норы, какого черта ему понадобилось? Лучше бы сдох сразу! – с кривой улыбкой говорит Данила.

  – Вот! Вот главная мысль, которую ты выразил наиболее эмоционально. И она сработала! – воскликнула Наташа. – Ты убил его и все, – уже спокойнее констатировала она.

  Данила с сомнением смотрит на остывающий труп, переводит взгляд на комнату, откуда вышел рептилоид. Видны тряпки, сваленные в некое подобие лежака, какие-то ящики стоят вдоль стены, блестят консервные банки, толпа бутылок сгрудилась у изголовья.

  – Это какой-то кухонный рабочий, – говорит он, кивая на труп. – Низшая каста, уборщик.

  – Неважно. Ты убил его пожеланием смерти – вот главное! Тебе не нужно оружие, понимаешь? Вот поэтому Гулям и послал тебя сюда, – говорит Наташа, глядя на Данилу с некоторой опаской.

  – Я бы предпочел большой ствол, – буркнул Данила. – И броню.

  Пинком отправляет труп в комнату и захлопывает дверь.

  Коридор заканчивается обширным помещением, из которого в толщу горы прорыты ходы, скрытые за массивные двустворчатыми дверями, похожими на крепостные ворота. Конусообразный потолок уходит ввысь по стальным дугам, смонтирован из больших листов прозрачного пластика и почти сплошь зарос ползучими растениями. Солнечные лучи почти не проникают, так как местная флора и фауна неплохо прижилась и размножилась на теплом стекле. Внутри зала довольно чисто, осколки камней и валуны сложены под стеной, площадка выровнена и на ней даже обозначены дорожки.

  – Похоже на небольшой кратер потухшего вулкана или яму на месте падения метеорита, – говорит Данила, обозревая помещение. – Тебе не кажется?

  – Да, есть сходство, – согласилась Наташа. – Интересно, кто убирал камни?

  – А это важно? – пожал плечами Данила.

  – Очень! Посмотри, какие они большие. Человеку или обычному рептилоиду не поднять.

  Действительно, некоторые камни были настоящими валунами, причем сложены отдельно, аккуратно и по размерам.

  – Намекаешь на гибрид гадюки с динозавром? – спросил Данила. – Едва ли подопытный образец станут использовать подобным образом.

  – А если их много? – тихо спросила Наташа. – Что тогда?

  – Я видел в яме, куда сбрасывают отходы, обглоданные кости. Их количество невелико, так вряд ли тут содержат разумных тираннозавров в большом количестве. Идем!

  – Куда?

  – Туда, – указал пальцем Данила в центральную дверь. – Судя по ее размеру и внешнем виду, ей пользуются чаще всего. Там и есть лаборатория.

  – А если нет?

  – Тогда будем заглядывать за каждую дверь по очереди! – с некоторым раздражением отвечает Данила.

  И он не ошибся! В том смысле, что заглядывать не пришлось. Тяжелые створки неспешно распахиваются, специфический медицинский запах дразнит обоняние, подсвеченный неживым неоновым светом дежурных ламп сумрак окутывает Данилу и Наташу. Они медленно идут вдоль громадных прозрачных ящиков, где лежат или сидят странные существа, лишь отдаленно напоминающие рептилоидов. Или людей.

  Потолочные лампы заливают помещение блеклым мерцающим светом, который, по задумке авторов, должен не раздражать находящихся здесь существ. Трубы воздуховодов нависают над каждой клеткой. Бесшумно вращаются лопасти вентиляторов, вытягивая запах испражнений, потому что обитатели прозрачных клеток «откладывают ненужное» прямо на пол, на слой высохшей травы вперемежку с опилками. Тем не менее пахнет и довольно крепко!

  – Кто это? – спрашивает Наташа.

  – Тише! – шипит как змей Данила. – Вдруг орать начнут.

  Помещение вытянуто в длину метров на тридцать, стеклянные клетки стоят впритык друг к другу, соприкасающиеся стенки непрозрачны. Данила убыстряет шаг, Наташа спешит за ним, ни слова не говоря. Существа, которые содержатся в клетках, неподвижны, как будто спят. И только в самом конце комнаты, прямо возле выхода, в полный рост стоит существо, похожее на человека. Ноги расставлены на ширину плеч, руки вытянуты вдоль тела, пальцы полусогнуты, голова слегка откинута назад. Грязно-розовая кожа блестит от слизи, тело полностью лишено волосяного покрова, круглое лицо неподвижно, глаза закрыты. Странный человек абсолютно гол, на плоском лице торчит нос с широченными ноздрями, маленькие ушки оттопырены, как у бегемота, гениталии есть, но малы до неприличия. Данила замечает брезгливый взгляд Наташи.

  – Да, не повезло, – замечает он.

  – Я не об этом, нахал, – немедленно огрызается девушка. – Он весь в соплях!

  – Это слизь, – поправил Данила. – Его, наверное, с дождевым червем скрестили.

  И в это мгновение слизистая тварь открывает глаза. Выпуклые, как у лягушки, такие же холодные и пустые. Чудище приходит в движение – оно тянет руки, скрюченные пальцы упираются в стекло, глаза расширяются, кожа покрывается фиолетовыми пятнами, как фурункулами. Наташа невольно вскрикивает, Данила вздрагивает – все, сейчас начнется! Тварь разевает рот, но вместо рычания или вопля доносится бульканье и глухое ыы-хх! Зубов у неведомого существа тоже нет, только какие-то окостенелости на деснах.

  Наташа, готовая завизжать, поспешно переводит дух и удивленно спрашивает:

  – Чего это оно?

  – Ну, дождевые черви ведь не говорят, верно? – изрекает Данила с умным видом.

  – Ты типа сомневаешься? – сощурилась Наташа.

  – Нет, – улыбнулся Данила. – Я предполагаю, что у него нет голосовых связок. Это подопытное существо, оно лишено ненужных функций.

  – Бросилось в глаза, каких именно функций оно лишено, – произносит Наташа, с отсутствующим видом глядя в сторону.

  – Рациональный подход, – пожимает плечами Данила.

  Они приближаются к выходу, пальцы Данилы касаются рукоятки … странное слизистое существо со всей силы бьет кулаками по стеклу. В сонной тишине грохот похож на артиллерийский выстрел. Данила аж приседает, Наташа хватается за сердце. Оба оглядываются – слизистая тварь уперлась лбом в стекло, выпуклые глаза налиты кровью, пасть распахнута. Встретившись взглядом с людьми, чудище отскакивает назад, а затем бросается на стекло всем телом. От удара клетка содрогается, как при землетрясении, звук удара оглушает. В других клетках начинается шевеление, твари поднимаются, вертят головами и озираются по сторонам, еще не понимая, что случилось.

  – Делаем ноги, – срывающимся голосом говорит Данила. – Рвем отсюда!!!

  Но «рвануть» не удалось – дверь не открывалась! Массивная, с литой рукояткой и внутренним замком, дверь никак не хотела сдвигаться с места. А за спиной тем временем разыгрывалась нешуточная борьба уродов с клетками, грохот и стук нарастают, как шторм. Данила оглянулся – странные существа, похожие на чудовищ из ночных кошмаров, просыпаются от сна один за другим. Шум и стук приводят их в бешенство, они неистово бьются о прозрачные стены, воют, рычать, лают и визжат. За считанные секунды зал наполняется таким шумом и воплями, словно целый футбольный стадион, все болельщики разом сбесились и стали буйнопомешанными.

  – Дверь открой!!! – кричит девушка прямо в ухо Даниле.

  – Не могу, заперто! – орет Данила в ответ.

  – Покрути вниз-вверх!!! – визжит Наташа.

  – Я уже так делал! – кричит Данила и поворачивает рукоятку вниз.

  Чертова дверь нехотя отодвигается. Девушка радостно взвизгивает и со всей силы толкает тяжелую створку, не забыв между делом больно ткнуть кулаком в бок Данилу. Шум за спиной превращается в рев урагана и грохот камнепада. Сквозь вопли и стук доносится характерный звон стекла. Не дожидаясь, пока дверь откроется хотя бы наполовину, Данила буквально вталкивает Наташу в образовавшуюся щель и сам протискивается следом. Что-то твердое и загнутое – коготь чудовища, не иначе! – цепляет за карман штанов, Данила в панике дергает с такой силой, что карман отрывается с половиной штанины. Под вопли и хруст рвущихся «с мясом» штанов Данила захлопывает дверь, не забыв бросить последний взгляд на «коготь» – дверная ручка,блин!

  В помещении, где они оказались, темно и пахнет сырым мясом. Так называемое дежурное освещение тлеет синюшным светом внутри металлических шкафов со стеклянными дверцами, в ряд стоят колбы, банки и пробирки с жидкостью различного цвета и оттенков. Напротив шкафов столы с приборами, из которых знакомыми показались только микроскопы. В дальнем конце комнаты щелкнул замок, дверь бесшумно открывается, появляется расширяющаяся полоска света. Наташа бросается к ближайшему столу и шустро ныряет под столешницу. Данила впопыхах кидается за ней, но девушка с шипением «места-мало-пошел-вон!» выпихивает его под шкаф. Данила падает за пятую точку и замирает с выпученными глазами. Бетонный пол неприятно холодит левую половину седалища, Данила опускает взгляд и с ужасом видит, что штаны порваны напополам. То есть правая штанина в наличии, а левой нет! Кокетливо белеет край набедренной повязки, которые здесь заменяют трусы, торчит кусок нижней рубашки безрукавки. «Позорище! – подумал Данила. – Вместо геройского рейда в подземное логово супостата я рву штаны. Хорошо хоть не повис на дурацкой ручке, а то бы ...» Горестные размышления Данилы прерываются чьими-то тяжелыми шагами. Некое существо приближается, издавая странные шлепающие звуки и стук, похожий на притоптывание. Будто ребенок, еще не научившийся ходить, ползет и ладонями по полу шлепает. Только очень большой ребенок.

  Данила осторожно выглядывает из-за шкафа. По проходу между столами движется – Данила решил, что это горилла. Во всяком случае, очень похоже. Но откуда здесь гориллы? Забыв об осторожности, он привстает и вытягивает шею. Чудище лишь отдаленно напоминает крупного примата, обитающего в Африке. Тварь лишена волосяного покрова, покрыта белесой складчатой кожей, имеет угловатую бегемотью башку, непомерно развитые ручищи и широченную грудную клетку, которая сужается к низу, плавно превращаясь в маленькие кривые ножки. Маленькие относительно всего туловища, вообще-то ножищи те еще, у Данилы меньше. Круглые глазенки часто моргают, торчащие уши дергаются, чудище издает какие-то булькающие звуки, перемежающиеся с рычанием. Тварь движется неуклюже, переставляя руки, точно как горилла. Но если у обезьяны это получается естественно и даже красиво, то это творение воспаленного ума шлепает заскорузлыми ладонями, как тюлень ластами, отчего сотрясаются столы и звенит в шкафах, а кривые ножки смешно семенят следом, не давая упасть и отстать крошечной – по сравнению с остальным телом! – заднице.

  Это было бы смешно, если бы не размеры бледнокожего урода – более двух метров в высоту и едва ли не такой же ширины плечи. Данила судорожно вздыхает, представив такую тварь где нибудь в городе среди людей. Воображение сразу же подсовывает картинку, которую он не раз видел в кино – разбегающиеся во все стороны фигурки людей, крошечные на фоне чудовища, беспомощную суету военных с их танками, самолетами и ракетами, пылающие огни пожаров и клубы пыли на месте рушащихся небоскребов. Апокапип … акопалисис … апокалипсис, во! Хрен выговоришь.

  Данилу так увлекло собственное воображение, отравленное киношной дурью, что не заметил, как наступил на клок оторванной штанины. Неестественно громкий в тишине треск рвущейся материи звучит как – нет, не гром среди ясного неба. Как продукт жизнедеятельности крупного организма, внезапно вырвавшийся на свободу. Чудище поворачивает голову, в маленьких круглых глазах зажигается огонек удивления. Страх, стыд и злость охватывают Данилу и он поднимается во весь рост, выходя из-за шкафа. Удивление в глазах твари растет.

  Взгляды сталкиваются. Данила смотрит со злостью и презрением, как хозяин на раба. И плевать, что раб вчетверо сильнее и крупнее, он все равно раб телом и душой, потому что воля сломлена неволей и страхом наказания. И ему очень хочется жить. Пусть в дерьме по уши, пусть впроголодь, но зато жив!

  Удивление в глазах твари сменяется недоумением, даже появляется что-то вроде насмешки, которая быстро сменяется опаской и даже страхом. Чудище издает скулящий звук и начинает неуклюже перемещаться вбок, как бы обходя маленького злого человека. Душераздирающе скрежещет железо по бетону, столы сдвигаются, напирая друг на друга. Звенит стекло лабораторных шкафов, падают колбы, коробочки, подставки для пробирок и еще какая-то стеклянная хрень. Острый запах дезинфекции пополам с вонью реактивов щиплет глаза и забивает дыхание. Данила неотрывно глядит в глаза твари, желваки гуляют под кожей, пальцы сжаты в кулаки. Чудовище скулит громче, движения ускоряются, в широко распахнутых глазах пылает откровенная паника. Под железный грохот опрокидываемых столов и нескончаемый звон стекла чудище бросается к закрытой двери, взвизгивая и рыча от страха. Тяжелая створка распахивается, как картонная. Скулеж и рычание «гориллы» заглушает рев и грохот вырвавшихся из клеток уродов. Тварь буквально впрыгивает в раскрытую дверь, вопли и шум на мгновение обрываются, затем взрываются с утроенной силой.

  – Дверь!!! – врывается в сознание Данилы крик Наташи.

  Мгновенно сообразив, что к чему, он бросается к двери, одним движением захлопывает, после чего обессиленно сползает на пол. На лбу появляются крупные капли горячего пота, по телу волнами пробегает дрожь, глаза закрываются. Наташа поспешно запирает дверь, оглядывается. Данила сидит неподвижно, словно механическая кукла, у которой кончился завод. Кажется, что он даже не дышит.

  – Данила, ты жив? – осторожно тормошит его девушка.

  – Нет, – чуть слышно шепчет в ответ Данила.

  – Ты можешь встать? Надо уходить отсюда, мы слишком много шума наделали.

  – Ты права, – вздыхает Данила, не двигаясь с места.

  – Так идем, чего расселся! – затормошила его Наташа.

  Шум за дверью усиливается, к реву и лаю примешивается громкий визг, тяжкие удары сотрясают стену, с потолка сыплется пыль, от тяжкого удара на двери появляется выпуклый фингал.

  – Данила!!! – визжит Наташа.

  – Да иду я, иду! – недовольно бурчит Данила, поднимаясь с пола. – А куда идти-то?

  – Ты сдурел? Я-то откуда знаю!

  С противоположной стороны приближается громкий топот, дверь сотрясается от ударов.

  – За шкаф! – командует Данила.

  Едва они успевают спрятаться за выступ, как дверь слетает с петель и в помещение вваливается целая толпа людей, укрытых броней с головы до ног. У каждого «броневика» в руках ружья с короткими и массивными стволами, коробчатые магазины похожи на бородавки.

  – Кто это? – шепчет на ухо Наташа.

  – Стражники наверно, – пожал плечами Данила. – Но почему это люди, а не рептилы?

   Тяжко топая стражники бегут по залу, сбивая на ходу мебель и подставки для приборов. Топот ног, хруст раздавленной лабораторной посуды, грохот переворачиваемых столов заглушают крики и шум, доносящийся из комнаты с подопытными тварями. Один из стражников прикладом ружья сбивает запор, пинком распахивает дверь. Тотчас в проем летят гранаты, в следующую секунду грохочут оглушительные взрывы, от ярких вспышек меркнет свет. Стражник врываются внутрь, гремят выстрелы в упор, рев чудовищ сменяется визгом и предсмертным скулением.

  – Бежим! – приказывает Данила.

  – Куда!? – взвизгнула Наташа.

  – Да пофиг. Не здесь же оставаться!

  Однако выскочив за дверь, Данила резко останавливается. Наташа, не ожидавшая такого, с разбега утыкается ему в спину.

  – Ты что!?

  – Смотри!

  Подземный коридор идет по кругу и поднимается вверх, где на равном расстоянии друг от друга расположились пещеры. Из них неспешно выбираются коричневые рептилоиды, одетые в броню, в руках оружие. За ними видны рептилоиды меньшего роста, худощавые и в белых халатах и с желтыми физиономиями. И все это стадо ящеров явно идет туда, где началась бойня. Данила оглядывается – неподалеку еще одна дверь. Куда ведет неизвестно, но сейчас размышлять некогда.

  – Бежим!

  За дверью открывается темный коридор, заваленный пустыми коробками и каким-то барахлом. Похоже, этот коридор тупик, используется как склад всякого хлама, который девать некуда. Но возвращаться поздно, из-за двери доносится топот, нарастает шум и лязг железа.

  – Идем, – говорит Данила, кивая на пыльную тьму впереди. – Хотя бы спрячемся на время.

  Он идет первым, сдвигая в стороны ящики, коробки и кипы аккуратно перевязанных бечевкой кусков картона. Наташа спешит следом, внимательно осматриваясь по сторонам в поисках пауков, мышей и сороконожек – ведь всем женщинам известно, как опасны эти твари! Особенно в почти полной темноте. Количество и размеры коробок растут, пол скрывается под толстым слоем прессованной бумаги и пластика. Картонные коробки сменяются ящиками из твердой, как железо, сушеной сердцевины гигантских хвощей. Большие, как шкаф и тяжелые, как сундуки с коваными замками и углами. Идти приходится на ощупь, осторожно пробираясь между ящиками.

  – Данила, мы не слишком углубились? – спрашивает девушка.

  – В каком смысле? – удивился Данила. – А, ты об этом … нам надо хорошо спрятаться и выждать, пока все не угомонится.

  – Ага, – кивает Наташа. – А ты вообще о чем подумал, когда я про углубление спросила? – подозрительно интересуется девушка. – Я, конечно, благодарна тебе за то, что спас меня, но … а-ай!!! – взвизгивает Наташа прямо на ухо Даниле и отвешивает ему внушительный подзатыльник.

  Не ожидавший такой подляны Данила спотыкается, мокрый от пота лоб мощно соприкасается с ящиком, гулкий звук удара возвещает об успешной стыковке.

  – Ты сбесилась!? – шипит Данила, морщась от боли и дико вытаращив глаза. – Какого хрена?

  – Я увидела что-то светящееся!!!

  – Мой затылок не светится!

  – Нет, светится! Посмотри вперед.

  Данила умолкает в полном замешательстве, пожимает плечами, но на всякий случай проводит ладонью по волосам – может, краска светящаяся попала?

  – Что ты делаешь? Я же сказала – смотри вперед! – говорит Наташа и решительно поворачивает Данилу за плечи.

  Данила послушно глядит в указанном направлении и действительно видит тонкую полоску блеклого света в промежутке между ящиками.

  – Видишь или нет? – шепчет Наташа.

  – Да вижу, вижу … только причем здесь мой затылок? – раздраженно отвечает Данила.

  – Немного ошиблась, признаю. Я взволнована, нечего на меня шипеть!!! Там наверное выход.

  – Или вход. В очередную лабораторию с бешеными уродами, – бурчит Данила.

  Он протискивается между деревянными коробами, кончики пальцев касаются трещины, из которой исходит непонятный свет.

  – Тут сквозит! – удивленно говорит Данила. – Выход наружу что-ли?

  Наташа храбро выглядывает из-за его плеча, уверенно заявляет:

  – Не может быть!

  – И дверей тут нет, – говорит Данила, ощупывая ладонями стену. – Тут перегородка. Она оштукатурена, покрытие старое, в трещинах … фигня какая-то! Попробуем сломать?

  – Может, не стоит? Вдруг там действительно мутанты? – дергает за рукав Наташа.

  – Вряд ли, – качает головой Данила. – Был бы запах. Отойди.

  И он начинает аккуратно отколупывать куски штукатурки. Пересушенная смесь песка и глины поддается легко и уже через пару минут обнажается лист плотного картона, на котором сияет лунным светом продольная трещина. Данила еще раз на всякий случай принюхивается, затем решительно рвет картон и делает шаг. Наташа выглядывает, как мышка из норки и, убедившись, что все в порядке, тоже выходит.

  – Ну, что скажешь? – спрашивает Данила, осматривая небольшое пыльное помещение, в котором оказались.

  – Тут лифт! – восклицает Наташа.

  – Да, – кивнул Данила. – И мы на верхнем этаже.

  Комната невелика, где-то два на два метра, полы и стены покрыты слоем пыли, по углам висят лохмотья паутины, а в центре расположилась кабина лифта за решетчатой дверью. Массивная железная конструкция на потолке служит для крепления тросов. Виден механизм подъема, массивные колеса отсвечивают краями, черные от высохшей смазки тросы похожи на безголовых змей. Кабина лишена стекла, вместо него натянута металлическая сетка, на потолке тлеет под слоем пыли лампа.