Текст книги "Пропащий (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 18 (всего у книги 22 страниц)

– Ну, допустим. И что в этом плохого? – устало спросил ящер. – На Земле прекратятся войны, голод, болезни – мы вас научим, как этого добиться. Сократим численность населения до разумных пределов – вы ведь сами этого хотите. Разве дикие мигранты всех расцветок и суеверий не надоели вам? Люди погрязли в неверно понятом гуманизме и сострадании, попрали законы природы, в результате наплодились физические уроды, распространились генетические отклонения, сумасшедшие проходу не дают. Если не принять срочных мер, вам грозит вырождение! Роду людскому просто необходимо оздоровление.

И еще. Когда-то у вас существовало разделение на сословия. И это было правильно! Каждый знал свое место, был порядок! А сейчас у вас так называемая демократия, которая неизбежно породит в ближайшем будущем самую жестокую тиранию. Пора прекратить бессмысленные шараханья от одной крайности в другую. Общество должно быть упорядочено. Только это позволяет избежать кровопролития. У тебя есть шанс стать во главе новой власти. У тебя будут неограниченные материальные возможности, все женщины мира в твоем распоряжении! А сейчас такие, как ты, на Земле никому не нужны. Люди, подобные тебе, прозябают в нищете и неизвестности. Союз людей и рептилоидов высшего сословия позволит в будущем избежать войны. А так называемый змей искуситель всего лишь художественный образ, символ выдуманного тайного зла. Ты ведь не веришь поповским сказкам?

– Я верю тому, что вижу. Раньше я считал выдумкой истории о том, как бесследно пропадали люди. Теорию так называемых червоточин в пространстве и времени тоже считал враньем. Но вот я здесь и сказка кончилась!

Данила подходит ближе, запах разложения усиливается.

– Я не религиозен, ящер. Мне противны жопастые православные попы, высушенные католические священники и прибитые служители Будды в оранжевых простынях. Отвратительны хитрожопые раввины и балдеющие от фанатизма муллы. Но стать Антихристом, врагом человечества – а именно так называют люди того, кто придет установить власть Змея, я не хочу. И никогда им не буду!

Вонь разлагающейся плоти усилилась.

– Как ты мне надоел, тупой человечек! – зашипел ящер инспиратор. – Тебе придется сдохнуть, как и всем остальным людям! Ты будешь уничтожен, как и весь человеческий род.

– А чего сразу весь-то? – возмутился Данила.

– Потому что таких, как ты, может быть много! Потому что людской род имеет одну особенность – порождать героев в годину смертельной опасности. Словно из ниоткуда появляются люди безмерной отваги, мужества и ума, которых нельзя купить или запугать. Они ведут за собой, вдохновляют примером и дарят надежду другим. Они побеждают любого врага! Благодаря им существует род людей. Так вот, если здешних людишек мы хоть как-то контролируем, то на Земле такое невозможно. Провалились все попытки! Лучше выжечь источник, чем бесконечно бороться с его порождением.

Боль обрушивается на Данилу, словно скала. Подкашиваются ноги, горло сжимает спазм, в глазах темнеет и волна животного ужаса сковывает тело. Данила падает, не в силах устоять на ногах. Судорога беспорядочно сокращает мышцы, разум теряет контроль над телом и оно содрогается в беспорядочных конвульсиях. Боль лишает способности мыслить и контролировать себя. Именно в этом состоит смысл любой пытки. Человек превращается в животное, которое какой угодно ценой стремится избавиться от боли. Но то, что происходит сейчас, не пытка, а казнь и Данила это понимал. Необходимо отбить ментальную атаку, счет жизни идет на секунды.

Оружия нет, да оно и не поможет. Скорее, сам себе что нибудь прострелишь. Если вообще сумеешь нажать на курок. Зато он в броне с головы до пят! Забыл снять и только поэтому еще не изувечил сам себя. А еще на «Роджере» царит невесомость, которая чрезвычайно раздражала раньше, но сейчас … сейчас она может спасти! Данила с силой ударяется затылком об пол. Амортизирующая подкладка шлема смягчает удар, но все равно получилось так мощно, что мутный взор на миг посветлел. Дергающееся тело отрывается от пола и рывками поднимается. Контроль над телом почти утрачен, но все же удается зацепиться ногой за край стола и повернуться лицом вниз. Данила оказывается рядом с распростертым ящером. Тому тоже несладко приходится – цветастая кожа обрела серо-зеленый налет, покрылась желтыми серными пятнами, а вонища, от карлика исходящая, бодрит мозги и взбалтывает душу, аки полведра водного раствора гидроксида аммония, т. е. нашатыря. Изогнувшись, словно навозный червь на крючке рыболова, Данила бьет железной пяткой в левый глаз ящера. Это больно, когда в глаз! Тварь на миг теряет контроль над собой, этого достаточно – Данила отталкивается рукой от края стола, переворачивается и со всей дури припечатывает башку зверя к поверхности стола. Череп сплющивается, шкура лопается, кровавая жижа плещет во все стороны, разлетаясь на тысячи круглых кровавых шариков. Боль мгновенно спадает, ей на смену приходит тупое ноющее состояние всего тела, когда болит все, везде и нигде.

Словно умирающая жаба Данила вяло шевелит руками и ногами, прилипнув к потолку, куда швырнула отдача от удара по наглой ящериной морде. Вокруг лениво перемещаются кровавые шарики, серная вонь смешивается с запахом внутренностей в омерзительный букет. Боль окончательно уходит, уступая место апатии и вялому шевелению мыслей. Находясь еще в полудремотном – или полудремном? – состоянии, Данила слабо лягается обеими ногами. Раскоряченное тело медленно приближается к полу, посадка на четыре кости происходит благополучно. Данила вновь «бьет копытами» и в позе дохлого жука плывет к выходу из медицинского отсека. Кое-как пробравшись в каюту, снимает скафандр.

– Роджер, как у нас дела? – спрашивает Данила, глядя полузакрытыми глазами в потолок.

– Состояние корабля хорошее, противник не обнаружен в радиусе тысячи километров. Провести уборку в медицинском отсеке? – интересуется «мозг».

– Да. И продезинфицировать! Что со мной?

– Серьезных повреждений нет. Угрозы жизни нет. Сильное утомление.

– Что предлагаешь?

– Питательную клизму и сон не менее восьми часов.

– Да ты чо, блин! Первое категорически отклоняется, второе принято.

* * *

Первое, что сделал Данила, когда оклемался – приобрел генератор гравитации и дополнительную электромагнитную защиту корпуса. Дорофей подсуетился, бригада монтажников поработала пять часов без перерыва и в итоге на «Роджере» появилась нормальная сила тяжести. Данила сразу воспрянул духом и … задумался – а что дальше? В этом мире его ищут все, кому не лень. За самый короткий срок он обзавелся целой толпой могущественных врагов. Инспираторы бросят все силы на его поиск и уничтожение. Делами колонии людей на этой планете единолично заправляет Гулям. И ему не нужен соперник, а прочих конкурентов уже наверняка ликвидировал. «Я изгой, – думал Данила. – Самый что ни на есть настоящий. Потому что от меня исходит угроза власти ящерам и людям наподобие Гуляма. Я нарушаю сложившийся баланс сил и интересов. Ломка устоев неизбежно приводит к войне, а смена власти никогда не проходит мирно. Среди ящеров начинается брожение. Среди людей тоже немало тех, кто недоволен властью Гуляма. А еще инсекты обязательно сунут нос, рептилоиды их давние враги.

А я? Где мое место в заварухе, которая вот-вот начнется? Для одних я смертельная угроза, для других выгодный союзник. От которого избавятся, как только придет победа».

Небольшая кают-компания она же обеденный зал, слабо освещена потолочными лампами, на стеллажах за прозрачными дверцами видна посуда из нержавеющего металла. Сверкают полированными боками электрокофейники, электрочайники, кухонные комбайны и прочие приспособления для смешивания, варки и запекания. Все привинчено, приварено и закреплено. Конечно, никакого кофе и чая тут нет, есть только местные аналоги. Зато есть баня, джакузи, кинозал вроде какой-то и прочая фигня, которую напихал сюда Дорофей на радостях от крупного куша. И он, Данила Уголков, один одинешенек на громадном корабле, который доставит его на любую ближайшую планету, стоит только захотеть.

Удивительно, миллионы людей мечтают о возможности провести остаток лет на тропическом острове с пальмами, с пляжем из золотистого песка и теплым безопасным морем. Возможно, один или два индивидуума из этих миллионов хотят жить в тундре, но по разным причинам – семья-работа-нет оленя! – лишены такой возможности. А он, Данила Уголков, может все это и намного больше. Остров на море? – да хоть целую планету! Дворец со всеми мыслимыми удобствами? Он есть, да еще и летающий. Еще год назад он и мечтать не смел о таком. Но вот несбыточное сбылось, офисное насекомое превратилось в … в кого превратилось-то? Космический разбойник? Звездный воин освободитель? Вообще кто он такой в этом мире!?

Данила не был авантюристом или искателем приключений. Склад характера не тот. Он не мечтал о полетах к другим планетам, его не интересовали тайны мироздания, а к фантастической литературе и кино относился, как к забавной развлекухе от не фиг делать. Гипердрайв, лазерный меч, звезда смерти и прочие «полеты во сне и наяву» тоже самое, что самоходная печь, ковер самолет, меч кладенец и Кощей Бессмертный под псевдонимом Дарт Вейдер.

Но вот он здесь, в ином мире, где все то, что происходило на экране кинотеатра, стало реальностью. И нельзя просто встать и уйти прочь, если не понравился «кинчик», а потом рассказать друзьям в фейсбуке, что отстой и фигня, драйва нет, приколы дешевые, а сюжет унылое гуано.

Или уйти все-таки можно? Надо у кого-то разузнать подробности насчет путешествия через «кротовую нору», «червоточину» или просто мост. Мост Эйнштейна-Розена.

Глава 4

«Роджер» медленно дрейфует на верхнем ярусе так называемого «мусорного пояса». То есть примерно две тысячи километров над поверхностью планеты. Где-то внизу прячется пресловутый Храм невидимых богов. А если называть вещи своими именами, то просто обыкновенная воровская «малина». Каковой, по сути, является любое культовое сооружение. Ну, вообще-то храм не прячется, это целый комплекс зданий, включающий «палаты», то есть жилые помещения, лесопарковая зона с бассейнами и благоустроенными пляжами – вода с подогревом и слегка подсоленая! – молельная зона, в которой верующие обращаются с просьбами. Есть еще жертвенная площадь, куда приносят дары, рядом купели для смывания грехов. Неподалеку от центрального входа в главный храм, на естественном возвышении обустроена площадь покаяния с лобным местом. Здесь казнят грешников в назидание другим. Уровень мучений зависит от степени прегрешения, то есть от банальной порки до сжигания на медленном огне, заваривания в масле, запекание в медной жабе – казнимый кричит, жаба ревет, праведники ликуют! – макание в бочку серной кислоты.

Разумеется, наивысшим грехом считается всяко разно непочтительное отношение к невидимым богам, то есть хула словесная прилюдная, письменная в социальных сетях, вообще любое сомнение в божественности невидимок. Касту жрецов тоже трогать нельзя. В смысле ругать, оскорблять и плевать. За это секир башка без права на лечение. За кражу или порчу имущества храма сажают на кол. Покушение на жизнь храмового стражника карается ампутацией конечностей без наркоза и живи себе дальше как хочешь ни в чем себе не отказывая.

Любая власть, даже самая наидемократичнейшая и всенароднейшая, строго следит за собственной безопасностью и беспощадно карает тех, кто покусился на ее слуг, либо – о ужас! – на самих носителей власти. Часто заранее, еще до того, как покусились. Что б, значит, неповадно было! При этом весьма снисходительна к преступлениям, которые не затрагивают ее самоё – как-то убийство, грабежи, поджоги и прочие мелкие бытовые неприятности обычных граждан и налогоплательщиков. Такова любая власть, а не только рептилоидов.

* * *

Так вот, храм не прячется, просто его трудно увидеть сквозь сплошной поток мусора, который неизбежно образуется вокруг планеты, чьи обитатели «осваивают» космос. Роджер функционирует в режиме полной маскировки, то есть все приборы отключены, двигатели заглушены, «мозговая» активность минимальна. Поскольку включить большой экран возможности нет, Данила сидит у небольшого иллюминатора на ящике с сухим пайком аки сестрица Аленушка на камушке, изображенная на картине Васнецова, и смотрит. Внизу сверкает бриллиантовым блеском мусор, упорядоченный силой тяготения в непрерывный поток световых частичек, издалека похожих на звезды.

– Красиво! – вздыхает Данила. – Как в песне в одном древнем кино – плывут небесные, огни небесные необозримою дорогой звезд… чё дальше-то? А, вот! – они над бездною, над черной бездною, для нас с тобой в ночи как звездный мост… И почему я помню это старье? И мелодия звучит в голове! Ведь этот «звездный мост» всего лишь россыпь мусора, который отражает свет настоящих звезд.

Вспомнил Наташу, ее наивные рассуждения и детское хвастовство трехствольным пистолетом. Гулям держит в плену ее и остальных. Она для него пустое место, как и все остальные люди. Надо бы добраться до него, но как? Силы слишком неравны, да и где сейчас искать этого заслуженного мусорщика? Нет, надо все бросить и возвращаться на Землю.

– Ты просто трус, Данила. Признайся себе в этом! – шепчет Данила и краска стыда заливает лицо. – И на Землю ты хочешь вернуться, потому что там ты станешь героем на пустом месте. Просто по факту возвращения на крутой космической тачке. Ты трус и ничтожество, изображающее крутого астронавта!

* * *

Где именно вход в пресловутый «тоннель» могут знать только карлики невидимки. Или жрецы, которые непосредственно подчинены карликам и наверняка в курсе дела. План Данилы состоит в том, чтобы спуститься на поверхность, проникнуть на территорию храмового комплекса, захватить зеленомордого рептилоида – их там больше всего! – да поспрошать строго и с фантазией. А лучше карлика. Он вроде научился с ними драться на равных, так что можно не бояться. Смущало только одно – что будет, если карликов окажется несколько? Он с одним справился едва, если честно, а если трое четверо? Могут завалить! Но выхода нет, надо брать и трясти.

– Что же делать, что же делать? – бормочет Данила, вставая с ящика и начиная ходить туда сюда по кабине управления. – Вариант с атакой в лоб отпадает, меня засекут на подлете и собьют. Вариант с незаметным проникновением в храм предпочтительнее, но как это сделать? Вот хреновина!

После продолжительного мозгового штурма, заключавшегося в простом перебирании сюжетов фантастических фильмов, виденных ранее на Земле, Данила пришел к выводы, что наилучший вариант будет таким: спуститься на спасательной капсуле неподалеку от храмового комплекса, пробраться внутрь и взять пленного, который расскажет, что тут и как. А дальше будет видно! Тупость и явная неосуществимость подобной «диспозиции» видна невооруженным глазом, но ничего лучше Данила придумать не мог. Он же не профессиональный убийца и диверсант, а обычный человек, который судит о войне и всему тому, что с ней связано, по глупым фильмам и компьютерным играм, в которых безвременно погибший главный герой воскресает после клика по иконке rezet.

* * *

Спасательная капсула это стальной ящик с защитой от перегрева, снабженный тормозным движком и парашютом. Внутри находится запас пищи на трое суток, аптечка и средства выживания типа нож-топор-зажигалка-спальный мешок. Капсула приближается к поверхности планеты с бешеной скоростью, при вхождении в атмосферу оболочка накаляется до температуры в пару тысяч градусов. Остыть до приземления она не успевает, поэтому на высоте десять пятнадцать километров термопластины отстреливаются пиропатронами, выдвигается оперение для стабилизации полета, включается тормозной двигатель и за пару километров до земли выбрасывается парашют. Управление спасательной капсулой не предусмотрено, потому место посадки надо выбирать тщательно. Если, конечно, имеется такая возможность. Но даже в этом случае нет гарантии, что внезапный порыв ветра не скомкает парашют, не утащит бог знает куда и вообще раскроется ли этот дурацкий клок ткани как следует. Можно так вляпаться с аварийной посадкой на неизвестной местности, что лучше бы и вовсе не прыгал.

* * *

Капсула несется вниз на бешеной скорости. Вход в атмосферу обозначается стремительным увеличением температуры. Сопротивление воздуха нарастает, капсула содрогается, жар увеличивается с пугающей быстротой. Расчетное время полета составляет несколько минут, вроде ерунда. Но это только кажется! Данила словно внутри снаряда, которым выстрелили из сверхмощной пушки. Стальная болванка раскалилась от трения и вот-вот со страшной силой врежется в цель, затем взрыв и снаряд разлетается на молекулы. Вместе с Данилой.

Температура в капсуле выросла до ста девяноста градусов и останавливаться не собирается. Во всяком случае, так сообщает температурный датчик. Бронекостюм пока держит, даже чувствуется прохлада, но лоб Данилы все равно покрывается каплями пота. Спасательная капсула тот же гроб, только технологичный. Что происходит снаружи не видно, а отсутствие визуального контроля действует особенно угнетающе на психику. Мы так устроены, что нам нужно видеть и знать все.

Сильный удар сотрясает капсулу, спустя пару секунд температурный датчик показывает снижение температуры обшивки. Это означает, что пиропатроны взорвались, защитное покрытие сброшено. На табло загорается зеленый глазок. Сработала автоматика, крылья выпущены. Данила чувствует, что положение капсулы стабилизируется, падение переходит в полет, капсула приближается к земле под небольшим углом. Проходит бесконечные секунды и включается тормозной двигатель. Давление, вызванное непрерывным падением с ускорением, отпускает, спадает напряжение, пропадает головная боль. Остается последний этап – выпуск парашюта и приземление.

– И здесь могут быть сюрпризы! – пробормотал Данила.

Капсула пробивает плотный слой облаков, над районом приземления царит хмурый полдень. Внизу темный ковер густого леса, граничащий с огромной вырубкой, в центре которой располагается пресловутый храм невидимых богов. Данила читал в одном приключенческом романе про спецназ, что диверсантов всегда высаживают в стороне от объекта. Что б, значит, враг не заподозрил! Или решил, что им, диверсантам, вообще надо в другую сторону, так что ловить их не надо. Вот и Данила решил, что надо тихо приземлиться «за бугром» и уже «оттудова», под покровом ночного тумана – или туманной ночи, или ни хрена не видно ночь-туман и дождь – пробираться к храму. Увы, гладко было на бумаге …

Датчик давления срабатывает, стопорный механизм разжимает железные клыки, парашютный контейнер раскрывается, свернутый в рулон купол выстреливает на всю длину строп, раздается негромкий хлопок раскрывшегося вытяжного «зонтика». Резкий толчок встряхивает капсулу, движение замедляется, но не так, чтобы очень. Данила облегченно вздыхает – ну его на фиг такие прыжки! От вынужденной неподвижности затекла задница, мочевой пузырь сообщил о необходимости в обозримом будущем сбросить балласт, сердце радостно екнуло, предвкушая скорую встречу с земной твердью. Высотомер показывает четыре версты, это несколько минут. Пора запускать программу тестирования оборудования. Прокашлявшись для солидности – да ладно, от страха глотка занемела! – Данила с напускным спокойствием произносит команду:

– Проверка оборудования!

Электронный «мозг» скафандра послушно сканирует показания, все хорошо, если не считать повышенной скорости снижения. Маркеры горят зеленым, мочевой пузырь тихо млеет в ожидании скорой посадки. Внезапно капсула наклоняется. Данила чувствует, что капсулу начинает крутить, будто великан разматывает веревочку с грузилом. Спуск почти прекращается, капсула вертится на одном месте. Показания приборов в норме, Данила в недоумении, что же это может быть? Однако высотомер показывает незначительное снижение, так что все в порядке. Или нет, ведь странное кружение продолжается! Чувствуя себя как в запаянном гробу Данила беспокойно возится, не зная что предпринять. Капсула неуправляема, она автоматически раскрывается при ударе о землю.

– Скорее бы! – сквозь зубы говорит Данила. – Дурацкий план!

Бог здешнего мира услышал краткую молитву пришельца, вращение прекращается, капсула устремляется вниз. Только какая-то уж слишком быстро … удар сотрясает спускаемый аппарат, хрустит кресло под Данилой, с громким хлопком отстреливается крышка, тусклый свет пасмурного дня заливает кабину. Повиснув на страховочных ремнях, Данила ошарашенно смотрит по сторонам, пытаясь понять куда он попал. Ну, во-первых, капсула висит на стене, зацепившись парашютом за край. И если расстегнуть страховочные ремни, брякнешься на землю, а она утоптана до каменной твердости и лететь до нее метра три. Не страшно, но неприятно даже в скафандре с экзоскелетом. Во-вторых, он висит с внутренней стороны стены, вот-вот появятся стражники и нашпигуют его пулями … вообще где он, черт возьми! Что это за стена такая? Может, он уже на территории храма? Вроде не похоже, да и двор этот вроде знаком … Данила крутит головой и даже вытягивает шею – в скафандре! – и реальность медленно закрадывается в сознание холодной скользкой змеей – он попал в ту самую крепость, где все начиналось! Похоже, что сильный поток воздуха на высоте полутора двух километров потащил его прочь от запланированного места приземления и швырнул сюда. Ему, кстати, еще повезло, что парашют зацепился за край стены. Судя по скорости падения, купол не раскрылся полностью, а потом и вовсе скомкался.

– Ну, зашибись! – сквозь зубы говорит Данила.

Едва он это сказал, как в ответ раздается громкий треск, капсула устремляется вниз. Мощный удар о землю сминает передок, лопаются страховочные ремни, Данилу «выстреливает» из кабины и твердая, как камень, земля устремляется навстречу. За долю секунды до приземления Даниле удается перевернуться, тупой удар в спину вышибает дыхание и на мгновение лишает сознания. Перевернувшись несколько раз, собрав открытым забралом горсть мусора и расквасив нос, Данила замирает на месте. Аки славный княже Волконский на поле Аустерлицком, смотрит он в высокое рыжее небо с голубыми прожилками – вроде туман недавно был? – невнятные мысли топчутся по мозгам, кровь заливает подбородок и хочется вздремнуть.

По-стариковски кряхтя, Данила встает на четвереньки. Шлем падает на землю, капельки крови летят следом. Кое-как утершись – нет, размазав кровь по лицу и отплевавшись, Данила еще раз оглядывается. Да, он вернулся в дом родной на проклятой планете разумных ящериц. Только тут подозрительно пусто и тихо. Может, распугал всех? Или затаились и ждут удобного момента для нападения? А-нас-рать! После головокружительного приземления Данила чувствует только усталость и полное равнодушие. Идет к знакомой двери, пинком распахивает и поднимается по лестнице. Комната, в которой он жил, встречает знакомым запахом подгорелого мяса петродактиля, остывший очаг распахнул закопченую пасть, складная койка завалена ворохом одеял. Данила осторожно садится на кривоногий стул, спинка недовольно скрипит, ножки чуть разъезжаются под тяжестью тела в броне.

– Есть кто-нибудь? – равнодушно спрашивает Данила.

Спросил так, для проформы, не надеясь услышать ответ. Петра наверно давно уже съели. Голос звучит неестественно громко под каменными сводами и даже несколько зловеще. «Ну еще бы! – усмехается про себя Данила. – После такого облома как не заорать чужим голосом». На койке начинается шевеление, раздается скрип сыромятных ремней, из вороха одеял высовывается лохматая голова с выпученными глазами.

– Ты хто!? – хрипло вопрошает голова. – Как посмел? Чиво надо?

– Римский папа, вот «хто»! – радостно отвечает Данила. – Петенька, ты что ли?

– Какой я тебе… – по нарастающей рычит Петр, но осекается на полуслове.

Грозно вытаращенные глаза становятся испуганными, лицо бледнеет, торчащие в разные стороны космы сникают. Петр громко икает, сползает на пол и, низко кланяясь, начинает причитать:

– Господи Исусе … господи Исусе…

– Петр, прекрати! Ты пьян, что ли?

– Господи Исусе … я бросил! … господи Исусе …

– Тогда чего лбом об пол стучишь?

– Не прогневайся на меня, господин! – жалобно просит Петр.

– Ну, поехало … иже еси на небеси, да святится имя Твое и так далее … тьфу на тебя три раза, Петручио!

Уловив миролюбивые нотки в голосе Данилы Петр перестает кланяться и бормотать, но испуг на лице не проходит.

– Встань с колен. Сядь, – приказывает Данила. – Я тут к тебе по делу заглянул вообще-то, – врет Данила (Не объяснять же, что вляпался по самое никуда и не знаешь, как выбраться!). – Но для начала расскажи, как дела.

– Дела-а? – недоумевает Петр. – Господин Данила Уголков изволит интересоваться делами?

– Да что с тобой, Петр!? – удивляется Данила. – Ты с ума что ли сошел? Или … или тебя запугали?

Петр некоторое время внимательно разглядывает Данилу с головы до ног, на лице видна какая-то внутренняя борьба, но спустя полминуты напряжение спадает. Петр глубоко вздыхает, растопыренная пятерня приглаживает всклокоченную шевелюру, на лице робко проступает румянец.

– Тут такие дела, Данила! – шепотом говорит Петр. – После твоего побега сюда прилетели зеленые ящеры с отрядом солдат, все перевернули вверх дном. Людей перебили, я чудом спасся, спрятался в одной норе под стеной, про нее никто не знает. Сам копал еще давно! Зеленомордые потом дважды прилетали, о чем-то спорили, чуть не дрались, во! Подслушал их разговор – да чего подслушал, они ж орали! – о тебе речь шла. Мол, ты их убиваешь направо и налево, управы на тебя нет. Прячешься среди людей, на острове. Поэтому надо всех людей перебить, остров спалить. Долго кричали, потом вдруг смолкли и тихо было несколько минут. Я уж подумал, что сдохли все. Ну, переволновались! А затем так же тихо разошлись по кораблям и улетели.

– Когда все замолчали, ты ничего не почувствовал? – спросил Данила. – Ну, голова заболела вдруг. Или тошнота, или сердце заколотилось. Ничего такого не было?

– Все было! Я так перепугался, что и тошнота, и голова, и сердце!

– Понятно, – вздохнул Данила. – Что ты знаешь о невидимых богах карликах?

– Так, – пожал плечами Петр. – Слухи ходят, что существуют духи древних ящеров, которые имеют власть над всем живущим. Ящеры им поклоняются. Зеленомордые их жрецы, поэтому им все можно и для них законы неписаны. А почему карлики? Ты что, их видел!? – опять выпучил глаза Петр.

– Видел, – вздохнул Данила. – Никакие это не духи, а вполне реальные ящеры. Серо-зелено-красные в крапинку и вонючие. Маленькие такие. Шибздики! Они очень сильные телепаты и гипнотизеры, внушают на автомате, что невидимы. И поэтому их никто как бы не видит. Они имеют власть даже над животными.

– Как можно быть видимым и невидимым? – удивился Петр.

– Непрерывное стирание кратковременной памяти, – пояснил Данила. – Я и сам не совсем понимаю, что это такое, но мне так объяснил один умный мужик. Проще говоря, ты их видишь, но сразу забываешь об этом.

– Ага, – наморщил лоб Петр. – Видел, но не помню. Но ты-то их видишь?

– Пока только чувствую, – признался Данила. – Овладеть бы техникой их гипноза! Они становятся видимыми, когда перестают контролировать себя. То есть растерянность, острая боль, испуг – короче, сильные эмоции лишают их невидимости. Я на днях побеседовал с одним. Упертый гад! А самомнение какое! Считают себя высшей расой, богами. А на самом деле вонючие коротышки, уроды и говнюки! Наверно, все «боги» и «богоизбранные» таковы.

– Побеседовал … и чо?

– В смысле? А, ничего особенного. Рассказал, почему стали невидимками, а потом я прибил его. Наезжать стал на меня, представляешь? – пояснил Данила.

Петр вытирает тыльной стороной ладони пот, обильно выступивший на лбу, в широко раскрытых глазах страх, изумление и немного радости.

– То есть ты убил несколько зеленомордых рептилов, на которых даже смотреть людям нельзя. Убил невидимого бога, перед которым даже зеленомордые падают ниц и не смеют пошевелиться. И еще тебе пофигу их внушение. Тогда понятно, почему такой шухер-мухер начался! А чего морда в крови? И весь в железе?

– Морда в крови … ты думаешь, это так просто, прыгнуть из стратосферы и попасть точно по середине двора? Полтыщщи километров – это тебе не комара железной тарелкой прибить! Надо все рассчитать, учесть силы… э-э… гравитации, направление воздушных потоков на различных высотах, плотность облаков – до фига всего! Но восходящий поток воздуха вмешался и спутал все планы. Сбил с курса! Зацепил парашютом за край стены, ударился. Вершка не хватило, чтобы сесть красиво.

Данила перевел дух, хотел откинуться на спинку, но стул сварливо крякнул и Данила решил не рисковать.

– А железо это броня! Защитный комплект для ведения боевых действий в любой среде. Я должен быть готов ко всему в точке высадки!

– Ага, – уважительно кивнул Петр. – Ударился носом об стену, готовый ко всему. И чо дальше?

– Домой хочу вернуться, – признался Данила. – Но для этого надо пробраться в храм.

– Вона как! Через пространственную дыру, из которой ты ввалился сюда. А ты уверен, что попадешь именно в свой дом, а не чужой?

– То есть? – насторожился Данила.

– Некоторые люди попадают сюда случайно. Шел себе человек, ничего не подозревая и раз – затянуло в дыру! Рептилоиды не умеют управлять дырами, они ими только пользуются. Бывает так, что у дыры образуются как бы ответвления, дыры меньшего размера. Ты, наверно, в такую дыру и попал.

– То есть ты хочешь сказать, что дыра перехода в этот мир перемещается по Земле как попало и я могу оказаться где угодно?

– Нет, основная дыра более менее стабильна и может держаться долго. А вот ответвления могут появляться везде, но не надолго. Я чего столько лет тут сижу? Думаешь, не хотел вернуться? – грустно спрашивает Петр.

– И как же попасть в эту стабильную дыру?

– Это знают только древние духи ящеров, – развел руками Петр.

– Опять древние духи! Кривоногие вонючие карлики обладают технологией точного перехода. Надо поймать одного и побеседовать. Но как? – задумался Данила. – Он же сам не в ловушку не полезет. Петр, как поймать древнего духа?

Бывший наставник вздохнул, грязная пятерня взъерошила волосы, на заросшем щетиной лице отразилась борьба мыслей.

– Ну, если только заманить.

– Чем?

– Не чем, а кем!

– Мной что ли?

– Ну, не мной же! Я-то им на кой овощ сдался? – удивленно спрашивает Петр.

– Как-то не вдохновляет меня такая перспектива, – произносит Данила с сомнение в голосе. – Иначе нельзя?