Текст книги "Пропащий (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 10 (всего у книги 22 страниц)

Выстрел! Отдача оказалась сильнее, чем рассчитывал Данила и первый заряд картечи проходит мимо головы птеродактиля, но все же не в «молоко»! Горсть стальных шариков кучно бьет в то место, где крыло крепится к грудной клетке. Сустав разлетается на куски, бьет фонтан крови, оторванное крыло устремляется вниз. Птеродактиль переворачивается в воздухе несколько раз, беспомощно хлопая единственным крылом. Из глотки вырывается крик боли и страха, ящер изо всех сил бьет крылом, еще не осознавая происшедшего, изуродованное тело падает. Данила отступает на шаг и слегка приседает, чтобы не быть задетым оставшимся крылом. Птеродактиль врезается в каменный выступ с силой пушечного ядра, аж земля под ногами дрогнула. Оглушенный, ничего не понимающий, он тотчас встает на ноги. Налитые кровью глаза находят человека, который посмел оказать ему сопротивление, зубастая пасть раскрывается, будто портал в ад … выстрел в упор сносит птеродактилю башку вместе с порталом, из обрубка брызжет кровь, тварь заваливается набок, судорожные конвульсии сотрясают тело.

– Вуаля! – произносит Данила и кладет ружье стволом на плечо.

– Данилочка, ты офигительный! – раздается восторженный возглас и сбоку из кустов выходит Наташа.

– Ты жива!? – удивленно спросил Данила, оглянувшись.

– Мы все живы, – ответил выходящий из-за камня Тигран.

– А ты молодец. Роджер не ошибся в тебе, – произносит Наронгсак, выходя с другой стороны.

– Ага, рад за вас, – кивнул Данила. – И как это все понимать? Ну, то что вы наблюдали за мной из-за укрытия.

– Видишь ли, Данила … э-э … как бы тебе объяснить …

– Не тяни резину!

– Мы все хорошо знали Роджера. Он редко ошибался в людях и, может быть, поэтому к нему относились с уважением все, кто его знал. Несмотря на то, что он был в сущности обыкновенным пиратом и разбойником. Вот … э-э … так как-то, – замялся Тигран.

Данила отходит подальше от вонючей лужи ящериных экскрементов. Поудобнее устроившись на плоском камне, он разбирает ружье и тщательно чистит от песка и засохших какашек.

– Понятно. А я, значит, не вписывался в общепринятое представление о наследнике пирата и разбойника. И стало вам троим любопытно – а чего в нем, этом выскочке с Земли, такого необыкновенного, да? Решили, значит, проверить, да?

Данила заканчивает чистку, собирает ружье, со злостью передергивает затвор, загоняя патрон в патронник. Но на предохранитель не ставит.

– Только вот за каким овощем надо было тащить меня в пустыню и устраивать проверку на вшивость!? Раньше не могли этого сделать?

Данила говорит с нескрываемой злостью, крепко сжимая ружье и глядя исподлобья. Наронгсак молчит, только побледнел, у Наташи пунцовое лицо и виноватый взгляд. Тигран разводит руки и пожимает плечами:

– Послушай, Данила, мы сомневались …

– А теперь сомневаюсь я!!! Потому что есть два варианта. Первый – если Роджер ошибся во мне, то вы просто доводите меня до нужного места, всячески оберегая меня от всех опасностей, я открывают чертову пещеру или что там, затем пуля в затылок и делу конец. Вариант номер два – я действительно тот, кто может стать вторым Роджером. Но в таком случае, дорогие друзья, вы мне не нужны. Дорогу на остров я как нибудь сам найду. А вас троих пошлю подальше. Или оставлю здесь с простреленными головами!

Наташа ойкнула и прижала ладони к лицу. Наронгсак дернул головой и взмахнул руками:

– Ты прав, Данила … Тигран, заткнись! Я бы на твоем месте сделал тоже самое. Но пойми и нас. Почему Роджер выбрал именно тебя? Что в тебе есть такого, чего нет в других? Не обижайся, но ты совсем недавно здесь … ты действительно выскочка!

Данила отворачивается, взгляд устремляется вдаль. Где-то там, за линией горизонта, пустыня погружается в море. Остров Роджера за проливом, он пуст и необитаем, прибрежные жители наверняка знают несколько таких островов. Что там такого интересного хранил Роджер? Золото-брильянты и ковер-самолет? Или в той пещере портал в иные миры? Данила вздохнул, пальцы взъерошили отросшие волосы на макушке – нет, лучше золото, порталов хватит и одного.

– Я убил изумрудного ящера, – говорит Данила, хмуро глядя в пустыню.

– Ну и что? – пожал плечами Наронгсак. – Я тоже могу убить изумрудного ящера. Из снайперской винтовки.

– Нет, не убьешь, – возразил Тигран. – Он почувствует тебя и убьет раньше.

– Откуда ты все знаешь? – раздраженно буркнул Наронгсак.

– Знаю, потому что видел. Изумрудные ящеры слышат наши чувства и мысли, все попытки …

– Я убил его руками, – перебил словоизлияния Тиграна Данила. – То есть сначала дал пинка, а потом треснул по башке горшком для варки.

Наступает тишина, в которой отчетливо слышно, как жужжат мухи, облепившие стремительно засыхающую лужу экскрементов птеродактиля. Слабый ветерок шуршит пучком травы, каким-то чудом выросшей из трещины в камне.

– Что замолчали все? Считаете, что бить по голове горшком слишком бесчеловечно? – криво улыбнулся Данила. – Зря. Я его сначала мордой в горящий очаг сунул, а уж потом горшком навернул. Орал сильно, гад. На нервы действовало!

– Ага, мордой в очаг, – потрясенно шепчет Тигран. – Ты не мог бы рассказать подробнее?

– Ну, очаг большой, а голова у ящера маленькая.

– Очень смешно! Расскажи, как все происходило. В подробностях!

– Ладно, – махнул рукой Данила.

Когда он рассказывал, как все происходило, тишина стояла мертвая. Наронгсак замер, словно статуя и, кажется, даже моргать перестал. Наташа опустилась на землю, глаза округлились, рот наполовину открылся и Денису все время хотелось сказать ей закрыть его. Тигран тряс головой так, будто на него сразу три альцгеймера напали.

– Этого не может быть! – с трудом выговорил он. – Этого просто не может быть!!!

– Может, ты что-то спутал, Данила? – спросил Наронгсак.

– Это как? – поинтересовался Данила. – Как можно спутать ящера высшей касты с кем-то другим? А спустя пару часов прибыли еще один на военном квадрокоптере в сопровождении взвода солдат.

– Ты тоже их всех перебил? – тоненьким голоском спросила Наташа.

– Только одного пилота и второго зеленомордого.

– А солдаты? – деревянным голосом спрашивает Наронгсак.

– Остались на земле, – отмахнулся Данила.

– А второй пилот? – подает голос Тигран.

– Квадрокоптером управлял! – раздраженно поведал Данила. – Я же не знаю, как им рулить! Вы чё привязались – то!?

Он ставит оружие на предохранитель и, морщась, отходит от нестерпимо воняющей лужи экскрементов. Офигевшее от злости солнце окончательно выбралось из-за горизонта и свирепо зыркало раскаленными лучами по земле в поисках жертвы для запекания живьем. Данила прячется в тень, садится на пока еще прохладный камень.

– Ну, и что дальше? – хмуро спрашивает спутников.

Наташа шустро подбегает, опускается на корточки и смотрит на Данилу изумленно-радостными глазами, словно ребенок, увидевший фокус с зайцем. Тигран и Наронгсак переглядываются, тоже отступают в тень.

– Слушай, Данила … это все меняет, черт возьми!!! – воскликнул Тигран. – Теперь понятно, почему тебя ищут рептилоиды … но непонятно, почему до сих пор не нашли!

– Что!? – выпучил глаза Данила. – Это как понимать?

– Микрочип, Данила. Каждому человеку, которого рептилоиды хотят использовать как слугу или солдата, вводят микрочип для контроля, – пояснил Наронгсак.

– А, ты про это … квадрокоптер был сбит над джунглями ракетой инсектов. Я попал к ним в плен, инсектроша по имени Рисса просканировала меня, микрочип перепрограммировали под простой переводчик.

– Вот даже как? – разинул рот Тигран. – Я просто офигеваю!

– Тигран, что за выражения? Ты же ученый человек, а не наемный убийца, – поморщился Наронгсак. – Хотя в целом ты прав, это действительно ни в какие рамки не лезет.

– Почему? – спросил Данила. – Очень даже лезет. На континенте есть секретная база инсектов. Квадрокоптер рептилоидов летел прямо на нее, они сбили его, чтобы не быть обнаруженными. Обломки переплавили в дуговой печи, останки ящеров вроде пропустили через мясорубку и скормили местным хищникам. А место аварии заровняли и травку посадили.

– База инсектов под носом у рептилоидов! – всплеснул руками Тигран. – Сбили квадрокоптер с представителем высшей касты! Пустили на фарш! Это просто немыслимо, мать вашу!!!

– Фу, Тигранчик! – скривилась Наташа. – Ты вообще по какой части ученый?

– Я … э-э … того, энциклопедист! Но дело не в этом … вы хоть представляете, какие могут быть последствия?

– Да уж, – покачал головой Наронгсак. – Заварил ты кашу, Данила!

– Я? Я заварил!?

– Ну, не Наталья же! Тигран, тебе не кажется, что пора сматываться?

– Куда? – простонал Тигран. – Куда можно убежать?

– Мальчики, вы о чем? – удивилась Наталья.

– Из-за этого парня, – показал пальцем Наронгсак на Данилу, – может начаться межпланетный конфликт. Проще говоря, ядерная война.

Данила переводит ошарашенный взгляд с индонезийца на Тиграна и обратно.

– С какой стати из-за меня воевать?

– Дело не лично в тебе, – ответил Тигран.

Он уже успокоился, удобно сидит в тени камня на песке, взгляд сосредоточен, лицо встревоженное.

– Видишь ли, конфликт рептилоидов с инсектами длится очень давно. С тех пор, как научились летать в ближнем космосе. Не поделили какой-то астероид с ценными минералами или вроде того. Дальше больше, но до полномасштабной войны дело не дошло, потому что ядерный паритет, да и ресурсов на других планетах хватает. Вроде лучи какие-то придумали землю выжигать из космоса, не знаю точно. Силы и возможности равны, поэтому стараются не конфликтовать. Но иной раз без насилия не обойтись и вот тут используют людей. Одни воюют за рептилоидов, другие за инсектов, но доказать ничего нельзя. Или не хотят. В общем, загребают жар людскими руками на других планетах и платят хорошие деньги. Но секретная база инсектов под носом рептилоидов – это перебор!

– А я причем?

– Ты не восприимчив к гипнозу ящеров телепатов. Это чрезвычайно редкая способность. Изумрудные рептилоиды сразу уничтожают тех, кто не поддается гипнозу. И неважно, человек это, инсект или рептилоид другой касты. Могу предположить, что эта самая Рисса авантюристка. Решила использовать тебя, чтобы уничтожить всех ящеров высшей касты. Их ведь не так уж и много! Но что-то пошло не так и вот ты здесь, – с улыбкой произнес Тигран.

– Здорово! Просто отлично! – воскликнул Данила. – Значит, меня ищут все. Рептилоиды, чтобы убить. Люди, чтобы добраться до пещеры Роджера. Инсекты тоже хотят убить, чтобы замести следы. Я просто звезда межпланетного масштаба!

– Да, ты вляпался, парень. По самое никуда, – кивнул Наронгсак.

– Спасибо за поддержку, – буркнул Данила.

Он поднимается с камня, взгляд скользит по окрестностям. Солнце уже на полпути к зениту, пустыня залита жаром, оранжевое небо стыдливо загораживается редкими черными облаками. Экскременты птеродактиля высохли и не воняют, зато труп начал разлагаться и привлекать здоровенных, как воробьи, мух.

– В этой пустыне кто-нибудь живет? – мрачно спрашивает Данила.

– Только раки в соленых озерах, которых мы ловили прошлой ночью, – ответил Тигран. – Вроде бы еще есть ящеры, у которых кожный покров защищен густыми белыми перьями, могут жить в песках. Но они если и встречаются, то очень редко и только у пресноводных оазисов.

– Они ходят строем?

– Каким еще строем? Это ж дикие животные, – укоризненно говорит Тигран.

– Таким вот, друг за другом в колонну по одному, – кивнул Данила на восток пустыни.

Все оборачиваются. По пустыне неспешно движется колонна белых ящеров, похожих на генномодифицированных кур. Вытянутые вперед тела укрыты густыми перьями, шеи согнуты, отчего спереди образовались кожные наплывы. Головы невелики относительно тела, но имеют мощные загнутые клювы с несуразно большой верхней частью. Короткие мясистые хвосты, похожие на бобровые, тоже покрыты перьями. Интересно выглядят лапы. Они сгибаются во внутрь, как у птиц и похожи на птичьи. Три коротких пальца соединены перепонками и оканчиваются довольно внушительными когтями. Ящеры шагают неспешно, один за другим, глаза прикрыты непрозрачными перепонками, головы опущены. Но самое удивительное это то, что у каждого ящера на спине был закреплен груз и на некоторых сидели люди в просторных белых одеждах.

– Это местные бабуины? – спросил Данила.

– Кто!?

– То есть … тьфу, блин! … бедуины?

– А-а, нет. Это коробочники, – ответил Тигран.

– Хочешь сказать, что это коробейники?

– Да, правильно так. Это бродячие торговцы. Продают и покупают все, что пользуется спросом.

– Им можно доверять?

– То есть можно ли упасть на хвост и ехать с ними?

– Ну, не пешком же через пустыню топать! – скривился Данила. – От птеродактиля отбились случайно. А если стая?

– Ты, конечно, прав, – со вздохом ответил Тигран. – Но что мы можем предложить им?

– Вот это! – говорит Наронгсак и достает из заплечного мешка три небольших цилиндра в стальной оболочке.

– Мини реакторы! – ахнул Тигран. – Где ты их взял?

– Я же говорил вам, что надо собирать все ценное с трупов. А вы носами крутили, брезговали, брали то, что на земле лежало. А я шарил по карманам и по вещам.

– Но все-то не отдавай!

– Конечно, не отдам, – согласился Наронгсак. – Хватит и одного.

Глава 3

Караванщик, хмурый чернокожий мужик, замотанный в комплект застиранного постельного белья с ног до головы-только-полоска-для-глаз, молча выслушал Наронгсака. Выпуклые карие глаза быстро оббежали Данилу, Тиграна, немного задержались на девушке. Взвесил рукой реактор, в глазах промелькнула улыбка, понимающе кивнул. По его знаку к путникам подбегает невысокий парнишка, путаясь в балахоне. Голос из-под ткани звучит глухо и бесцветно:

– Он покажет куда сесть.

Каждому достался персональный ящер. Данила с робостью посмотрел на своего. Поджарая курица размером с легковой автомобиль равнодушно покосилась на человека одни глазом и дернула головой, будто отогнала муху. Это незамысловатое движение почему-то успокоило и Данила уверенно взбирается на плоскую спину, подталкиваемый сзади парнишкой. Устроившись поудобнее между тюками с любопытством оглядывается – его посадили первым, а как остальные? Наронгсак как всегда невозмутим и спокоен, будто всю жизнь на курах переростках катается. Тигран недовольно кривит лицо, судорожно сжимает ноги и даже бьет пятками, словно кавалерист на лошади, пальцы намертво вцепляются в веревки. Наташа тщательно скрывает страх, карабкается на ящера, как кошка на занавеску, успевая надавать по рукам не в меру шустрому мальчишке. Помимо самого караванщика и пацана есть еще люди. Шестеро человек сидят на других ящерах неподвижно, только ветер треплет складки на одежде. Лиц не видно, очертания тел скрыты под тканью, и не понятно мужчины это или женщины.

По взмаху руки караванщика ящеры трогаются в путь. Данила смутно удивился понятливости тварей – неужели так просто управлять зверюгами, махнул рукой и все? Однако присмотревшись, увидел тонкий металлический ошейник у своего ящера с утолщением сверху. Видимо, это приемопередатчик, а командный модуль на руке караванщика. Что ж, по крайней мере, это вселяет уверенность, что ящер не выйдет из под контроля в неподходящий момент!

* * *

Путешествие на перьевых ящерах, равно как и на верблюдах, занятие длительное и невероятно скучное. Твари бредут по песку неспешно, полузакрыв глаза и будто с трудом переставляя ноги. Конечно, это впечатление обманчиво, на самом деле иначе по пустыне ходить нельзя. Жара убивает также верно, как холод или голод. Яростное солнце высасывает влагу из всего, даже из камней. Проходит несколько лет и казавшийся несокрушимым валун рассыпается в прах от перепада температур. Но жизнь есть везде, даже в космосе, который кажется мертвым только для людей. Существование в условиях пустыни имеет свои особенности. И под лучами палящего солнца можно выжить. Условие одно – не торчать долго на открытой местности. Поэтому обитатели пустыни невероятно быстры, когда выбираются из спасительной тени. Либо носят тень с собой. Ящеры, на которых путешествовали люди, обладали именно этим качеством – носить тень с собой. Вернее, на себе. Днем, на иссушающей жаре, ящеры сжимали кожные покровы, перья топорщились, получалось белоснежное покрывало, которое отражало солнечные лучи, а прослойка воздуха защищала от избыточного тепла. Ящеры были похожи на гигантских озлобленных кур, которые приготовились к драке, но все никак не начнут.

Данила жутко страдал от жары. Вода испарялась очень быстро, оставляя после себя солевые разводы на одежде и чем больше Данила пил, тем больше становились разводы, на глазах превращаясь из бледных островков в обширные континенты. Караванщик, видимо, заметил проблемы гостей. А может, и знал. Поэтому шустрый мальчишка по его безмолвному распоряжению принес всем белые холщовые накидки и кожаные фляги с водой. Напившись, как голодный комар крови, Данила скинул ставший ненавистным замшевый прикид и укутался по самую макушку в простыню. Или как там еще называется эта фигня… Ветер переменился, подул в спину, от взъерошившихся перьев ящеры вовсе стали казаться какими-то уродливыми цыплятами переростками.

На ночь караван останавливался возле источника пресной воды. Их было не так много в этой пустыне, поэтому дневной переход планировался с учетом расстояния. Если вода рядом, ящеры шли не торопясь. Если до воды далековато, погонщики гнали ящеров быстрее. Твари недовольно мычали, но приказы погонщиков исполняли. Видимо, компьютеры в ошейниках имели программу подчинения.

Монотонное путешествие через равнодушную пустыню утомляло больше, чем бег с препятствиями на длинную дистанцию. Нет, сначала неплохо! Сидишь себе на мягкой сидушке, обозреваешь окрестности с безопасной высоты. Ящер идет плавно, слегка покачиваясь – как в люльке. Незаметно подкрадывается дрема, глаза закрываются, душа уплывает в сферы … да-да, именно в сферы! Потому что видится всякая всячина, которая не налазит на голову и абсолютно необъяснима с точки зрения современной «науки» о снах. Снится черт знает что! Данила несколько раз просыпался в холодном поту – это на жаре! – и, выпучив глаза, оглядывался по сторонам, силясь понять, где он вообще находится.

Полуобморочное состояние прекращалось только к вечеру, когда ветер заметно холодел, а утомленный дневным переходом ящер начинал издавать резкий и неприятный запах, который бодрил и прогонял морок. Путешественники наскоро ужинали сушеными фруктами и копченым мясом и засыпали прямо на песке. А жителям пустыни все нипочем! Они продолжали сидеть у костра, бубнили под нос заунывные песни о родной земле – о родном песке! – и пили маленькими глотками отвар из местной дурман травы.

Так продолжалось два дня. На третий вдали ослепительно блеснула полоса воды, легкий бриз принес запах влаги и гниющих водорослей. Скучные ящеры взбодрились, зашагали быстрее, расслабляющая дрема исчезла. Данила с любопытством вытянул шею. Впереди насколько хватало глаз, расстилается водная гладь, причем гладь в буквальном смысле – вода неподвижна, как зеркало, легкий ветер с моря никак не беспокоит ее. Верхний слой воды активно испаряется, отчего возникают быстротечные миражи, а у линии горизонта вода сливается с оранжевым небом, образуя некую кипящую полосу. Однако никаких поселений на берегу Данила не обнаружил. Он с беспокойством завертел головой, смутное подозрение в предательстве закралось в душу. На всякий случай перевешивает ружье из-за спины на грудь, осматривает магазин, проверяет есть ли патрон в патроннике.

Тем временем караван поворачивает и продолжает неторопливое движение вдоль изгибающейся береговой линии, не приближаясь и не отдаляясь, к скальному мысу. Соприкосновение пустыни и моря образует идеальный пляж, вода с тихим шелестом набегает на берег, прохладный бриз гладит волосы и щекочется отросшей бородой. За свою жизнь Данила ни разу не был на берегу моря. Настоящего моря, без галдящих толп и бесконечных рядов пластиковых лежаков. Место, где соединяются стихии, волшебно, это пересечение миров. Природа миллионы лет создает такие места, а мы премся туда, чтобы хлебать пиво, подглядывать за женщинами и мечтать об атлетическом телосложении, почесывая выпирающее пузо.

По взмаху руки караванщика вьючные ящеры сворачивают к берегу. Скальный мыс высотой около тридцати метров дает отличную тень, в которой можно отдохнуть от злющего солнца. Ящеров быстро освобождают от поклажи и пухнастые твари, довольно урча, вытягиваются на влажном песке. Данила бредет к воде, пошатываясь и хватая воздух руками. Поездка на ящере через пустыню утомила донельзя. Вроде сидишь и ничего не делаешь, но именно это и лишает сил. Наверно, с непривычки. Данила скидывает пропитанную потом ткань, в которой был завернут, как бутерброд, ложится навзничь в тихий прибой. Прохладная после пустынной жары вода бодрит, возвращает способность трезво мыслить и напоминает, что неплохо бы пожрать. Наронгсак и Тигран заходят по колени, умываются и выбираются на берег. «Видимо, они привыкшие к жаре, – подумал Данила. – Живут тут давно, оклемались … акклиматизировались и пофигу рыжее небо и бешеное солнце!» Совсем рядом, чуть ли не задевая ногой, проходит Наташа. Несколько капель попадают на лицо, Данила недовольно морщится, неодобрительно смотрит … и замирает с разинутым ртом! Без одежды, то есть в нижнем белье, девушка чудо как хороша. Он и предположить не мог, что у Натальи такая фигура – без жировых подушек на боках, ни малейшего намека на целлюлит, подтянутый живот, талия, грудь, ноги … Данила смотрел остановившимся взглядом, не мигая, словно внезапный приступ столбняка схватил. Разумеется, девушка знала, что на нее смотрят все, а мальчишка погонщик и вовсе вытаращился так, что впору глаза обратно пальцами вставлять. Наталья картинно изгибается, подставляя лицо солнцу. Это стандартная поза для фотосъемок на курорте и вообще на отдыхе. Даже самая вялая грудь поднимается, живот становится плоским, а ягодицы естественным образом округляются. Ничего сложного или сверхъестественного, но именно в простоте кроется эффективность и эффектность. Даже опытные и много повидавшие мужчины ведутся на нехитрый трюк с выгибанием. Данила, который уже около полугода находится в экстремальных условиях выживания, «клюнул» сразу и безоговорочно. Если правда, что сексуальные хулиганы амуры держат в руках лук и стрелы, то амур Данилы поразил его телеграфным столбом. Просто вот пригвоздил и раскатал! И сразу усталость после трехдневного перехода через пустыню исчезла, бодрость окатила с ног до головы – словом, да пребудет с нами сила и она прибыла.

Наташа краем глаза заметила реакцию, в доли секунды оценила эффект, немедля приступила ко второй фазе операции. Поплескавшись еще немного, идет к берегу. И не просто идет, нет – выступает, аки пава! Вообще, выход из воды очень ответственный эпизод в картине охмурения. Идти надо чуточку расслаблено, ступни ставить на одну линию, ноги слегка сгибать в коленях. Рекомендуется время от времени чуточку приседать и проводить кончиками пальцев по воде как бы играючи. Выражение лица должно быть радостно-наивным типа – ах, водичка просто прелесть и я вся без одежды! Но не расслабляться, иначе запнешься и ляпнешься перекошенным от боли лицом в воду. Разумеется, не утонешь. Мелко и вообще спасут. Но могут и не спасать, а «деликатно» отвернуться.

Наталья была «бойцом» от бога, а «противник» оказался слаб и наивен, как молодая селедка в рыбацкой сети. Глядя на девушку немигающими глазами, Данила вздохнул столько мощно, что волна пошла. Над мокрыми волосами Натальи плеснуло на ветру невидимое знамя победы, в распахнутый рот Данилы влетела муха. Вполне себе видимая и противная, заставившая его подавиться и закашляться так, словно муха оказалась величиной с воробья. Наташа мило улыбнулась и тоненьким голоском поинтересовалась:

– Простыл? Так сразу в холодную воду нельзя!

– Ага! – просипел Данила, кашляя и давясь слюнями.

Дабы скрыть стоящее по стойке смирно «смущение» садится на корточки и усиленно ополаскивает покрасневшее лицо. Когда жар спадает Данила заходит в воду по пояс, трясет головой, как конь гривой после купания. «Сплавать, что ли? – подумал он. – Нельзя же в таком состоянии выходит на берег, засмеют!» Опускает взгляд – «состояние» еще ого! Морская вода прозрачна, как стекло, видны мелкие камушки на дне, рыбешки суетятся возле ног, блики рыжего солнца сверкают на дне.

– Данила, тебе лучше выйти на берег, – донесся голос Тиграна. – И побыстрее!

– Да-да, иду! – отвечает Данила, но с места не сдвигается – проклятое «состояние смущения» все никак не кончается.

– Данила, – не унимается Тигран. – Выходи немедленно, иначе горько пожалеешь … если жалейка останется.

Окончание фразы настороживает. Данила глядит вперед – неподвижную воду рассекает нечто, похожее на плавник окуня, только метровой высоты. Похоже на штакетник. До неведомой твари, у которой на спине забор, остаются считанные метры. Бежать в воде по пояс можно, но недолго. Решение пришло мгновенно – Данила прыгает с места назад, словно лягушка, переворачиваясь в полете спиной вверх. Далее приземление на вытянутые руки, кувырок и снова прыжок, но уже значительно дальше, так как воды поменьше. Вот так, прыгая и кувыркаясь, Данила выбирается из воды и дает мощного стрекача, напрочь забыв о том, что там у него стоит или болтается. Гремит несколько выстрелов, свистят пули возле ушей, из-за спины доносится раздраженный рев, напоминающий гудок парохода и шлепающие удары по воде.

Данила оглядывается через плечо, страх от увиденного придает силы – чудище, похожее на крокодила, но раза в четыре больше, широко распахнуло пасть и гонится за ним. Вода ручьями стекает по гладкой, как у тюленя, шкуре, лапы с перепонками между когтистых пальцев молотят землю, мокрый песок летит во все стороны, мощный короткий хвост с вертикальными плавниками извивается в такт с движениями лап. Тигран стреляет короткими очередями, пули вздымают фонтаны песка и пронзают плоть чудовища, не причиняя видимого вреда. Похоже, только раздражают.

Краем глаза Данила видит, как в кинулись бежать погонщики, пушистые ящеры тоже понеслись вскачь. Оглушительно грянули выстрелы из дробовика Наронгсака, ответом был рев морского чудовища. Понимая, что не уйти, Данила оборачивается, взгляд цепляется за «сайгу», лежащую поодаль на вещевом мешке. В это мгновение слышится негромкий хлопок, пылающий болид с шипением разрезает воздух. Ракета, выпущенная из трехствольного пистолета Натальей, попадает прямо в разинутую пасть твари. Непрерывный рев, от которого уже раскалывается голова, обрывается визгливым булькающим звуком, будто собаке хвост прищемили, тварь останавливается и с небывалой энергией начинает трясти мордой.

– Беги!!! – раздался пронзительный крик девушки.

– Сам знаю! – сквозь зубы произносит Данила.

Но вместо вполне разумного и абсолютно адекватного создавшейся обстановке решения все бросить и рвать когти как можно дальше в пустыню Данила бежит к своему ружью. Оно совсем рядом, три секунды и пальцы смыкаются на рукояти. Умиротворяюще лязгает затвор, вороненый ствол шаловливо «стреляет» солнечным зайчиком, прохладный металл ствольной коробки так и льнет к ладоням.

Водоплавающий ящер, черт-его-знает-как-называющийся по научному, мотает башкой и сипло рычит. Выпуклые жабьи, глаза налиты кровью, из раскрытой пасти валит пар и вылетают темные сгустки запекшейся крови. Ящер ничего не видит вокруг и совсем не соображает от адской боли во рту. Данила спокойно подходит, неотрывно глядя на чудовище, которое всего несколько мгновений назад хотело сожрать его живьем. Не доходя четырех-пяти шагов Данила опускается на одно колено и прицельно расстреливает снизу вверх голову ящера. Выстрелы следуют один за другим, словно удары молотком по доске. И после каждого выстрела движения головы становятся медленнее. Тяжелая картечь врубается в плоть ящера, как невидимый топор мясника, вырывая клочья кровоточащего мяса пополам с раздробленной костной тканью. Нижняя челюсть превращается в одну кровавую рану, а затем падает, как крышка погреба. Следом за ней с громким шипением падает догорающая ракета, расшвыривая во все стороны гаснущие огоньки ослепительно белого пламени.

Данила едва успевает отскочить в сторону, чтобы не попасть под такой «огонек». Ящер замечает движение, изуродованная голова поворачивается, кровавые глаза глядят невидяще и мертво, как у каменной статуи. Умирающая от боли и кровопотери тварь осознает, что это маленькое и вкусно пахнущее существо, годное только на легкий перекус перед обедом, это ничтожество и козявка есть причина ее скорой смерти. Глотка ящера исторгает хриплый булькающий рев, гибкая шея вытягивается, слабеющие лапы несут погрузневшее тело вперед. Чудовище надвигается на человека, словно атомный ледокол – медленно, неотвратимо и страшно.

Данила будто в раздумье отходит в сторону, вскидывает ружье и несколько раз не глядя стреляет чуть ниже головы. Картечь рвет толстую гладкую кожу, рассекает шейные мышцы и пробивает артерию. Темная, как переспелая вишня, кровь выплескивается наружу фонтаном и тотчас опадает, продолжая литься пульсирующим потоком. Данила идет прочь, не оглядываясь и нимало не беспокоясь, что ящер еще жив, может догнать и убить одним ударом лапы. Поодаль стоят Наронгсак и Тигран, у последнего руки дрожат так, что никак не может попасть магазином в отверстие в патроннике. У девушки лицо мелового цвета, ноги подгибаются и трясутся руки. Индонезиец спокоен, как удав, только в немигающих глазах стынет страх и мелко подрагивают уголки губ.

Данила кладет ружье на плечо, как простую палку, произносит ни к кому не обращаясь:

– Хорошо искупались … и отдохнули неплохо. Пора собираться … где мои штаны? А куда подевались пухнастики?

* * *

Освежающий ветер с моря ворошит волосы, подсушивает пот на лице, несет запахи водорослей и влаги. Первым шагает по песку Наронгсак, он уже бывал в этих краях, потому исполняет обязанности проводника. Следом топает Тигран. Оживленно жестикулируя и «строя» лицо, о чем-то разговаривает сам с собой. Данила идет, держа на поводу «пухнастика» – добродушного ездового ящера, покрытого белыми перьями и пухом, как цыпа из мультфильма «Цыпа». Его удалось поймать, потому что он в панике сбросил тюки и запутался в веревке. Напуганный водяным ящером караван разбежался, а этот, со спутанными ногами, остался стоять. Его развязали, успокоили и решили присвоить. На время. Любознательный Тигран проверил содержимое тюков. Радостно улыбаясь, он выудил из глубины свою батарею, которую отдал караванщику как плату за доставку.