Текст книги "Пропащий (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 22 страниц)

Инопланетное «железо» сложил в узел и спрятал под самый низ тряпья.

– В город собрался? – спрашивает Павел.

– Ага, – кивнул Данила. – Как отсюда добраться?

– Выходи на дорогу, пустой мусоровоз на обратном пути подбросит.

Глава 6

Зима сгрызла последнюю листву, небо роняет снег, воздух свеж и холоден. Даже не верится, что небо может быть голубым! После рыжего небосвода планеты рептилоидов с пламенеющим бесноватым тамошним светилом родное небо покажется милым и ласковым даже в грозовых тучах, а уж солнце даже в летний полдень и вовсе как ночной светильник – уютное, тихое и домашнее. Данила идет по улице, поминутно оглядываясь – не увязался ли за ним желтокожий рептил? В тамошней рептильной полиции служат выходцы из касты ученых. Они не такие умные, но и не тупые. Самое то для полиции. Но сколько не крутил головой Данила, рептилоидов так и не обнаружил. Зима вообще-то, тут им не там. Заметил только, что прохожие на него посматривают как-то странно.

«Я ведь на придурка похож! – думает Данила. – Таращусь на всех, оглядываюсь. Рожа перекосило, глазищи … как наркоман в поисках дозы». Поспешно сворачивает во двор. Детей еще нет, народ торопится на работу, лавки пусты. Его квартира недалеко отсюда, но надо все обдумать. Ведь ключей-то у него нет! У него вообще ничего нет, он даже не знает, какой сейчас год. Может, его вообще в прошлое забросило! Хотя нет, он провалился … вчера? Или завтра?

– Нет, надо идти домой, – говорит Данила и решительно встает с лавки. – Дверь выбью, она у меня не железная. Потом в полицию написать заявление о пропаже паспорта, звякну на работу … ага, смарт тоже крякнулся … есть домашний! Хорошо, что не отказался.

Быстрым шагом покидает пустой двор, идет не оглядываясь и стараясь придать лицу приветливо-отсутствующее выражение типа ужасно тороплюсь на работу.

* * *

Стальной язык замка выламывается из рамы, словно зуб из челюсти хорошо поставленным ударом профессионального боксера. Данила входит в квартиру. Тихо, пусто, не заправленная постель, мерцают цифры на панели электронных часов, капает вода из крана на кухне в горку немытой посуды… такое впечатление, что квартира покинута совсем недавно! Немного смущает обстановка, мебель вроде чужая.

– Все может быть! – шепчет Данила, на всякий случай оглядываясь. – Червоточины, пространство-время, война с рептилами – столько всего со мной случилось! Так можно и собственное имя забыть, не только обстановку в квартире.

Он заглядывает во вторую комнату – никого. Тишина стоит такая, что в ушах начинает звенеть. Кажется, что сейчас зазвонит телефон … и в это мгновение он действительно звонит! Вернее, квакает мерзким голосом китайской жабы, потому что все телефоны китайские. От неожиданности Данила подпрыгивает и смотрит вытаращенными глазами на оживший аппарат. Кто может звонить ему, ведь его не было на Земле почти полгода!

Осторожно, будто ожидая взрыва телефона, Данила подносит трубку к уху:

– Слушаю вас, – нерешительно говорит он.

– Ты кто? – спрашивает голос в динамике.

Данила на всякий случай уточняет:

– А ты кто?

Вместо ответа звучит сигнал отбоя. Данила некоторое время перебирает в памяти всех знакомых, но вспомнить, чей этот голос не может. И как не старался Данила, вспомнить так и не смог. Он тяжело опускается в кресло, в голове полный бардак, крутится одна паническая мысль – я все забыл! Даже квартира кажется чужой. Вроде своя, но обстановка как будто чужая.

– Надо пожрать, – «подсказывает» пустой желудок Даниле. – Потом обзвоню знакомых.

Холодильник «выдал» кусок полузасохшей колбасы и три яйца. Перекусив яичницей и жареной колбасой, Данила обретает некоторую уверенность и даже спокойствие. Наемшись, мы всегда лучше себя чувствуем. Даже отвергнутая любовь на полный желудок не воспринимается так трагически, как натощак. От сытости клонит в сон, предыдущей ночью он почти не спал. Мысли о тайнах мироздания одолевали. Послав как можно дальше всех и оборвав провод телефона, Данила прямо в одежде заваливается на кровать …

… сладкий сон измученного межпространственным прыжком тела прерывается визгом, который обрывается хлопком, далее следует матерная тирада и еще один хлопок. Данила открывает глаза и тотчас пулей соскакивает с кровати, так как прямо на него падает кресло. Чудом увернувшись от детали интерьера, он сноровисто пригибается и перекатом уходит в сторону от летящего навстречу телевизора. Все эти кувырки и наклоны сопровождаются грохотом, звоном и визгом незнакомой бабы, рядом с которой стоит набычившийся мужик.

– Чё за дела? – спрашивает ошарашенный Данила.

– Он еще спрашивает, что за дела!? – взрывается криком женщина. – Ворюга, наркоман чертов!

– Не похоже на наркомана, – говорит мужчина, сверля Данилу мрачным взглядом. – А на трахальщика похож!

Взгляд Данилы «цепляется» за бутылку шампанского и коробку конфет на столе.

– Это не мое! – торопливо сообщает Данила.

– Это – мое!!! – говорит мужчина. – А ты какого хрена тут разлегся?

– Квартира моя, – отвечает Данила. – Живу я тут.

– Какая твоя, наркоман чертов!!! – опять взрывается криком женщина. – Это моя квартира. Коля, ну ты же видишь, что он ненормальный!

Коля шумно выдыхает воздух, тыльной стороной ладони вытирает пот со лба, сдвинув шапку на затылок. В квартире тепло, а мужчина и женщина одеты по зимнему.

– Значит так, мужик, – говорит он, уперев руки в бока. – Выломанная дверь пять кусков, разбитый телек двадцать кусков, моральный ущерб тридцать кусков. Платишь и уходишь. Или я повешу на тебя ограбление квартиры. Понятно объясняю?

– Квартира моя, – уже не так уверенно говорит Данила. – А ты кто?

Вместо ответа мужчина показывает удостоверение личности полицейского и прячет его. Данила успевает прочесть только звание – капитан.

– Да что ж ты заладил, сволочь такая, моя да моя!!! – с надрывом в голосе произносит женщина. – Вот паспорт мой с регистрацией, а вот, – кидается она к серванту и открывает ящик, – свидетельство о праве собственности. Ты вообще кто такой!?

И вот тут на Данилу нисходит озарение! Это чужая квартира. Дом стандартный, подъезд тоже, дверь … в общем, как в одной старой комедии. Микрорайон застраивается однотипными домами, перепутать после долгого отсутствия легко. Особенно, если голова занята тяжкими думами о проблемах межзвездных путешествий по мосту Эйнштейна Розена. «Я влип, – понял Данила. – И влип по самые помидоры! Пятидесяти кусков у меня нет. Доказать, что ошибся адресом я не смогу. Баба накатает заявление, что у нее фамильное золото на полмиллиона пропало, мужик подтвердит, что так и есть. И еще что нибудь до кучи прибавит. И вместо звездного лорда я стану квартирным вором. Зашибательский расклад!»

Именно так и вышло! Ни для кого не являются секретом приятельские отношения между следователями и полицией. Нет, в масштабах государства все верно, это разные ведомства и друг от друга они не зависят. Но на «местах», «на земле» все выглядит иначе. Рядовые сотрудники очень часто дружат, знакомы, даже одноклассники. Почему не помочь другану, если и тебе «галочка» перепадет? Тем более подозреваемый связей не имеет, обычный лох, на которого можно вешать все и еще место останется. И на Данилу «повесили».

Следак, упитанный парень с ранней лысиной, говорит уверенно, с ленцой в голосе и чуть снисходительно:

– Ты влип, Данила Уголков. Все факты против тебя. Зря бодаешься!

– Все ваше дело сплошная липа, – вяло отвечает Данила. – Я попал в квартиру по ошибке, ничего не украл, все брехня.

– Не убедительно, – морщится следователь. – А вот это, – тычет пальцем в папку с документами, – очень убедительно! Судья твое бормотание слушать не станет. И прокурору ты тоже на хрен не сдался. Советую согласиться по-хорошему, пару лет скостят.

– А если по-плохому?

– По-плохому будет очень плохо! – усмехнулся следак.

Однако передавать дело в суд почему-то не спешили. Видимо, с доказательной базой не все катит. Прежде чем передать уголовное дело в суд, следователи всегда прощупывают почву в прокуратуре, да и в суде. Никто не хочет позориться на возврате. И начальство за такое спасибо не скажет. Данилу стали чаще вызывать на допросы, следователь вел себя жестче и уже почти не стесняясь, давил и угрожал.

Спустя неделю следак объявил, что в понедельник с утра будет проводиться следственный эксперимент с выездом к месту совершения преступления. Данила полночи возился на жестком лежаке, думая о том, какой же эксперимент собрался проводить следак, ведь в ограблении обычной квартиры нет ничего сложного!

Поехали вечером, за полчаса до окончания рабочего дня. Зимний вечер почти превратился в ночь, запорошенные снегом улицы полны людей и машин, мерцают ядовитые огни наружной рекламы. Данила сидит на заднем сидении полицейской машины, наручников нет, двери заперты. За рулем тот самый полицейский, которому Данила обломил свидание и следователь, ведущий его дело. Следак и мент оживленно разговаривают о своих делах, но Данила не слушает. Он думает, как же выкрутиться из создавшегося положения и … и ничего придумать не может. Да, все подстроено, он никого не грабил, даже в мыслях не было. Просто ошибся квартирой, такое бывает. Особенно, если почти год отсутствовал на Земле. Но заявить такое на суде, принудительное лечение в «дурке» обеспечено. А после все равно зона, лесоповал и дружная «семья» уголовников.

Забившись в угол на заднем сидении машины, Данила вдруг ясно осознал одну простую истину – он зря вернулся сюда! Да, здесь родина, люди, привычная жизнь … а чем эти люди отличаются от рептилоидов? И привычная жизнь – дом-работа-дом, по бабам, потом по больницам, счастливая старость на копеечную пенсию и бесплатная клизма по субботам. С утра до вечера идиотские сериалы «про жизнь» с перерывами на «новости» – происки пиндостана, агрессия Израиля на Ближнем Востоке (да пропади они пропадом, эти арабы с евреями!), бессменный – ради чего царя свергали? – президент сказал, сказанул, выдал … хочется блевать, словно с перепоя, жизнь как одно сплошное похмелье. В двадцатом веке Россия пережила революцию, гражданскую войну, Отечественную войну, восстановление, перестройку и слом власти коммунистов. Испортили и переломали все, что можно!

Итог? Богатые и бедные, «сливки общества» и работяги, «золотая молодежь» и «потерянное поколение». И над всем эти ухмыляющаяся морда чиновника! Бессмертного, неуязвимого и вечного в разных ипостасях!

Занятый пессимистическими размышлениями о беспросветной жизни маленького человека, Данила не заметил, как автомобиль покинул пределы города. За окном сгустилась тьма, дорога отгородилась от мира черной полосой деревьев, свет фар встречных машин на миг освещает салон и гаснет, уступая место темноте. Данила понял – следственный эксперимент превращается в банальное запугивание с целью получения признательных показаний. И они, эти показания, уже напечатаны, ему надо только подпись черкануть.

Данила выпрямил спину, поднял голову, чтобы лучше видеть сидящих впереди. Следователь, офицер полиции … откуда берутся люди, которым плевать на других? Не задумываясь, они приносят в жертву своим амбициям и жадности судьбу и жизнь ни в чем не повинных людей. Копеечная премия, жестяная звездочка на погон, запись в личном деле, повышение по службе – их интересует только это! Искалеченные судьбы, жизни, разрушенные семьи – им все равно. В чем разница между патологическим убийцей и таким вот чиновником, следователем, судьей или полицейским? Ни в чем, потому что все эти твари получают моральное удовольствие от мучений других людей, это повышает самооценку и тешит тщеславие – я выше! Я сверхчеловек! Они не решают проблему Раскольникова – тварь я дрожащая или право имею. Они решили все сразу и навсегда, не сомневаясь в правильности ответа.

– Твою квартиру за город перенесли, капитан? – спрашивает Данила.

– Скоро узнаешь, – с угрозой в голосе отвечает полицейский.

– Да? А чо прокурора не прихватил? Следак какой-то рыхлый, не внушает доверия. Да и ты на чмо смахиваешь.

Капитан глубоко вздыхает, тяжелый взгляд сверлит Данилу в отражении зеркала заднего вида.

– Хочешь на понт взять нас, Уголков? Не выйдет! Видали мы таких понторезов. Но ты скоро пожалеешь о своих словах.

– Жду с нетерпением! – буркнул Данила. – Если не ошибаюсь, на городскую свалку едем?

– Не ошибаешься.

В окно виден знакомый пейзаж мусорных барханов, горят огоньки поселка бомжей, воздух наполняется вонью горелой резины и плесени. Раздолбанная мусоровозами дорога становится опасной для полицейского УАЗа. Капитан включает передний мост и сворачивает на обочину. Тряское путешествие продолжается несколько минут. За спиной остается поселок бомжей, мусорные кучи уменьшаются. Дорога упирается в мусорный курган, за которым чернеет громадная дыра в заснеженной земле, из которой поднимается столб бледного дыма, в воздухе чувствуется сильный запах озона.

– Приехали Уголков, – говорит следователь. – Выметайся!

Данила послушно выходит из салона, следом за ним следователь и капитан. Двигатель машины продолжает работать в холостую.

– Ну, вымелся, дальше что? – говорит Данила, глубоко вдыхая морозный воздух.

Вместо ответа он получает удар в лицо. Не то что бы сильный, все-таки следак действительно рыхловат, но неожиданный, да еще скользко – в общем, падает на пятую точку. Под левым глазом вспухает синяк, под кожей пульсирует кровь, глаз сужается.

– Сука ты ментовская! – немного растерянно произносит Данила. – Для этого сюда привезли?

– И для этого тоже, – ответил капитан. – Слушай внимательно: ты подписываешь признание и обязательство возместить убытки. Тогда едем обратно. Мы по домам, ты в камеру, целым и невредимым.

Для пущей убедительности капитан подходит как можно ближе, почти наступив на ноги Даниле. Он четко выговаривает слова, грозно смотрит сверху вниз, а следователь стоит рядом, в пухлых губах дымит сигарета, взгляд исследует окрестности. Данила уже пришел в себя после нежданчика и трезво оценивает обстановку. Следак пустое место, он сойдет на второе, а вот капитана надо срубать под корень и прямо сейчас, пока он на короткой дистанции.

– В камеру? А дальше? – спрашивает Данила, аккуратно сгибая правую ногу в голени, а левую спрямляя для подсечки.

– Дальше зависит …

Что и отчего зависит капитан договорить не успевает. Удар правой под колено сбивает с ног, капитан падает плашмя и только мягкий грунт свалки спасает его затылок от раздробления. Данила прыжком становится на ноги – как учил его Петр! – и мощным ударом ниже виска отправляет в глубокий нокаут следователя. Бросается к лежащему капитану и пинком выбивает пистолет из руки.

– Ты спятил, Уголков? – немного растерянно спрашивает капитан, привстав на руки. – Ты хоть представляешь, что тебе будет за нападение на сотрудника полиции и следователя?

– Ничего мне не будет, – с усмешкой отвечает Данила, поднимая с земли пистолет. – Лучше подумай, что будет тебе, когда обнаружится пропажа оружия.

– Тоже ничего, ведь его похитил преступник, – криво улыбнулся капитан.

– Нет, – покачал головой Данила. – Это ты подстроил похищение оружия после того, как убил следователя.

Раздается хлопок, в голове следователя появляется отверстие. Данила спокойно вытирает пистолет рукавом куртки. Капитан потрясенно смотрит на остывающий труп, переводит взгляд на Данилу.

– Ты убил … ты хоть представляешь, что тебя ждет!?

– Я уже сказал – ничего. Это ты его убил, а валишь на невиновного Данилу Уголкова. Которого ты тоже убил и бросил труп в яму. Вместе с пистолетом. Яма очень глубокая, настоящая пропасть, образовавшаяся в результате подземного обрушения. Ее с утра начнут засыпать мусором. Пока то да се, много насыпят. Труп не найдут, ствол тем более …

– Чушь собачья! – срывается на крик голос капитана. – Полиции известен твой адрес, твои документы тоже у нас. Тебе не спрятаться! Ну, разве что самому в яму прыгнуть, – с издевкой произносит он.

– Именно так я и собираюсь сделать, капитан, – невозмутимо отвечает Данила. – Только вещички соберу. И еще мне нужна твоя машина.

Двигатель взревывает, как раненый зверь, полицейский УАЗ срывается с места. Капитан провожает удаляющийся автомобиль насмешливым взглядом – ага, в яму он собрался! Далеко ли ты уйдешь на машине с опознавательными знаками полиции? Капитан извлекает из внутреннего кармана мобилу …

* * *

Гонять по свалке небезопасно даже днем, а уж ночью тем более. Данила шарит по приборной доске вслепую, надо же фары включить, но какой именно тумблер или кнопка это делает, он не знает. Просто нажимает все подряд! В результате фары загораются дальним светом, вспыхивает трехцветная мигалка на крыше, воет бешеным волком сирена. УАЗ мчится по свалке, сверкая как новогодняя гирлянда и оглушая тишину зимней ночи истошными воплями. Дурдом на колесах! И этот дурдом стремительно приближается к трейлерному поселку сотрудников полигона. Завидев приближающуюся полицейскую машину бомжи стремглав бросаются наутек от греха подальше. Мало ли что! Один только Павел мужественно прячется под трейлер вместе с перепуганными собаками и оттуда наблюдает за разворачивающимися событиями.

Полицейский УАЗ тормозит по середине освещенной костром площадки. Распахивается дверь, на снег выпрыгивает тот самый парень, которого он принял за космонавта. Данила вроде. Затаив дыхание Павел смотрит, как это Данила идет к его трейлеру. Хлопает дверь, слышен топот ног. «Что делает-то? – подумал Павел. – Угнал ментовскую тачку, теперь за скафандром приехал? Нет! Это он мою заначку тырит, гад!» Павел выскакивает из-под трейлера, весь переполненный негодованием на попранный экономический суверенитет. Под крыльцом спрятан топор для отражения нападения конкурентов и увесистая дубинка из арматуры, обмотанная колючей проволокой. После короткого раздумья Павел берет дубинку – топором можно и зарубить, а палкой только руки ноги сломать и драть шкуру со спины. После того, как переломаешь руки и ноги.

– Гуманизьм наше оружие! – бормочет Павел и пинком распахивает дверь.

Павел оборачивается на грохот, хватая пистолет. Увидев направленный на него ствол Павел замирает на пороге с поднятой дубинкой.

– А, это ты, – говорит Данила, опуская пистолет. – Убери палку и закрой дверь. Я беру свои вещи.

Перед ним лежат части странного скафандра – сапоги, шлем, куртка, очень похожая на рыцарский панцирь. Нет только штанов.

– Ты чо, ментов прибил? – растерянно спрашивает Павел, опуская дубинку. – У нас с этим строго.

– С этим везде строго, – отвечает Данила, роясь в тряпье. – Полицейских надо беречь и охранять, они нужное дело для людей делают. Но не все! Гад жив и здоров, хотя и заслуживает пули. А вот второй уже минут десять, как жмур. Но ты не парься, на тебе крови нет, ствол у меня. Капитан наверняка уже вызвал наряд, он вот-вот будет здесь … черт, где мои штаны!?

– Справа, в ящике, – подсказывает Павел. – Твое барахло почистили, штаны положили отдельно… ты чего натворил-то?

– Долго рассказывать, а времени нет, – отвечает Данила.

Он скидывает одежду, торопливо надевает нижнее белье. А теперь проблемка – надеть броню! Искореженный, словно после Курской битвы, скафандр похож на кучку металлолома и не совсем понятно, как его теперь надеть. Но другого нет, а без брони нельзя. Похоже, что-то в дыре изменилось, проскользнуть, как прошлый раз, в одних штанах не получится. Данила вспомнил, как странно и страшно выглядели некоторые тела на ленте транспортера, когда он впервые очутился в мире рептилоидов.

Данила аккуратно застегивает крепления, надевает шлем. Уплотнительные пазы плотно примыкают друг к другу, на стекле появляется мутное пятно от дыхания. Увы, индикатор питания не загорается успокоительным зеленым светом, скафандр по прежнему мертв. Придется самому таскать на себе чертово железо. А оно тяжелое, зараза!

Данила поднимает забрало. Слышится завывание полицейских сирен.

– Паша, спасибо за все. Мне пора! – говорит Данила. – Ствол подарить? – кивает на пистолет.

– Боже упаси! – шарахается Павел.

– Ладно, возьму на память.

* * *

Воющий, словно нечистый дух и мигающий, как бешеный светофор, полицейский автомобиль мчится по свалке, прыгая на ухабах и взметая клубы снежной пыли. Следом за ним спешат четыре патрульных машины. Сверкают праздничные огни мигалок, воют и свистят сирены, ревут моторы. Словно свадебная кавалькада горцев несется по городской свалке, до полусмерти пугая окрестных собак, ворон и бомжей. Последние забрались повыше и следят за красочным зрелищем, живо обсуждая перипетии и горячо комментируя наиболее интересные моменты погони.

Данила ведет машину быстро, но осторожно, сильно не рискуя на поворотах. Все-таки главное не развлекуха с патрульными, а возвращение обратно. Но прежде хочется выпустить пар. Сомнения и страхи последних дней отпустили, в душе царит спокойствие. Данила обрел веру в себя и в будущее. Здесь, на Земле, он дома. Здесь все знакомо, привычно и … скучно. Да, жизнь в ином мире может быть короткой, желающих ее оборвать достаточно. Но это жизнь, а длинна она или коротка, неважно. Что проку от долгой, нудной и однообразной череды дней, пустых настолько, что в памяти не остается ничего, кроме смутных воспоминаний типа где-то был, что-то делал или наоборот, не делал? И даже если «пусть наша жизнь не течение плавное. Только бы в ней было самое главное» – что? Владимир Мулявин пел о любви, но она ли главная? Скажи, сколько было у тебя «любовей»? И ведь все они казались главными! Но пройдет много лет и ты поймешь, что настоящая, та самая «главная» так и не состоялась. И жизнь прожита зря, ты просто ел, пил, срал и на работу ходил. Что бы после работы есть, пить и срать. Прав Андрей Макаревич, утверждая, что «не стоит прогибаться под изменчивый мир, однажды он прогнется под нас!»

Однако недостаток пафосных размышлений состоит в том, что теряешь связь с реальностью, а у Создателя не иссякает чувство юмора. Полицейский УАЗ прыгает на очередном ухабе, как на автородео. Данила вбивается головой в потолок с такой силой, что гаснет мигалка на крыше, зато вспыхивают яркие огни в глазах. Шлем выдержал безудержный натиск дорожной стихии и человеческой дури, но вот крыша УАЗа вспухла безобразной шишкой и пошла трещинами. Едва не теряя сознание от боли, напряженно всматриваясь в дорогу сквозь цветные круги в глазах, Данила ведет машину напрямик к яме. Хватит чудить с ментами, они тоже люди. Гонка по свалке быстро надоест и тогда они просто расстреляют угнанную машину с преступником, который убил следователя и похитил оружие у сотрудника полиции.

Это простой факт Данила осознал в тот момент, когда его башка пробила потолок. Надрывно ревя поношенным двигателем, белый с синей полосой УАЗ летит между курганами мусора к провалу, набирая максимально возможную скорость. Полицейская погоня отстает, водители не хотят идти на поводу у психа и становиться камикадзе. Пробитая тяжелыми грузовиками в толще мусора дорога идет под уклон. УАЗ разгоняется до предела, начинают дребезжать двери, что-то стучит в двигателе, температура охладителя в радиаторе приближается к сотне градусов.

Черный провал, на дне которого должна быть червоточина перехода в другой мир, приближается. Невольно закрадывается страх – а вдруг там ничего нет? Обычный провал грунта, такое может быть где угодно. Щас как ляпнется! А сверху мусор … Набравший скорость УАЗ высоко подпрыгивает на уступе и камнем падает в кромешную тьму бездонной ямы…

* * *

… сильный толчок в спину швыряет Данилу вперед. Рулевая колонка выворачивается «с мясом», с коротким хрустом дробится лобовое стекло и отлетает прочь. Вокруг тьма хоть выколи глаз! Данила лежит, уткнувшись лицом во что-то мягкое и дурно пахнущее. От бронированного стекла забрала не осталось и следа, шлем сдвинут вбок и назад, ощутимо давит на голову с левой стороны. Но руки ноги целы, Данила убедился в этом, когда, собрав силы, становится на четвереньки и ползет прочь. Упирается макушкой шлема в препятствие, раздается характерный звук сминаемого железа, в легкие проникает запах бензина.

Все ясно, он в яме! Рядом разбитый полицейский УАЗ, жутко воняет тухлым мясом и чем-то еще малоприятным, темно и вроде сыро … он в яме, никакой червоточины нет! И наверно, не было. Это ведь свалочные бомжи сказали ему про яму, а он сдуру решил, что это и есть та самая червоточина, в которую он прыгал на планете рептилоидов.

– Облом! – бормочет Данила. – Полный и абсолютный. Скоро сюда спустятся спасатели, меня обнимут, обмоют и засадят … черт, что несу! Поднимут, вытряхнут из скафандра и посадят. До конца жизни.

Вспыхивает свет. Данила вздрагивает и плотно зажмуривается в ожидании окрика. Но вокруг тихо и он осторожно открывает один глаз, затем второй … третьего нет, так что пришлось максимально вытаращить те, что есть – он не в яме! Тот самый цех или как там называется – короче, то место, где оказался тогда, первый раз. Только сейчас линии эскалаторов неподвижны, транспортеры разломаны и ни одной живой души. В смысле, рептильной души. Людей тоже не видно, всюду разруха и пустота. Данила живо поднимается с пола, оглядывается – кто-то же включил освещение? На всякий случай прячется за груду искореженного железа, попутно глянув на угнанный у земной полиции автомобиль. Увиденное заставило содрогнуться – машину словно искупали в кислоте – металл проржавел, кузов покрылся язвами, резина колес обуглилась и свисает оплавленными лоскутами. Стекла утратили прозрачность и покрыты мельчайшей сеткой трещин, словно пучки седых волос кто-то набросал.

Данила взглянул на скафандр – теперь понятно, почему его броня выглядела побитой, когда он выбрался из червоточины на Земле. Действительно, в пространственной дыре или как там она называется, с материей иногда творится черт знает что. Тает, как лед в сильную оттепель!

Слышится шум, раздаются негромкие голоса, приближаются чьи-то шаги. Данила осторожно выглядывает из-за кучи железяк, пытаясь увидеть неизвестных. Шлем мешает, Данила аккуратно снимает и, чуть помедлив, водружает искалеченный доспех на капот полицейской автомашины. А сам скрывается за железом. Расчет прост – неизвестные заметят шлем, подойдут ближе и тогда можно будет понять, с кем имеешь дело. Рукоять капитанского пистолета удобно ложится в руку, указательный палец касается спускового крючка.

Шлем на моторном отделении замечают. Кто-то приближается, подсвечивая фонариком и осторожно перешагивая через сплетения железа и камня, стараясь не задеть головой торчащие прутья арматуры. Вроде человек! Лучше, чем рептил, но люди тоже разные бывают. Фонарь гаснет и прячется в нагрудном кармане. Незнакомец берет шлем, его внимание сосредоточено на незнакомом предмете … Данила обеими руками хватает за голову и буквально выдергивает человека вместе со шлемом, как морковку с грядки. Все происходит так быстро, что неизвестный даже не успевает вскрикнуть. Тело падает на пол, Данила придавливает грудь коленом, пистолет земного полицейского упирается в лоб.

– Здравствуйте! – шепчет Данила в ухо. – Вы кто и что надо?

Незнакомец молчит, парализованный страхом и внезапностью. Или просто лишился сознания от удара об пол, ведь Данила особо не церемонился.

– Давай говори! – шепчет Данила еще раз и слегка вдавливает железное колено в грудь.

Боль в ребрах придает бодрость, неизвестный сдержанно кряхтит и придушенным голосом произносит:

– Тут был какой-то шум, мы только взглянуть …

– Я не об этом спросил, козел!

Данила давит сильнее, боль усиливается.

– Я охранник, был шум, пошли проверить, что случилось …

Голос показался знакомым. Данила достает фонарь охранника, светит в лицо …

– Тигран, ты!? – изумленно спрашивает Данила. – Что ты тут делаешь, Тигранчик? И почему ты живой … прости за нескромный вопрос!

– Данила? Ты вернулся? – еще больше удивляется Тигран. И добавляет после короткой паузы:

– Это зря.

– Почему это зря? – удивляется Данила.

Он торопливо встает, помогает встать Тиграну и забирает шлем.

– Почему я зря вернулся, ну-ка объясни!

Потирая ушибленную грудь Тигран садится на камень. Некоторое время молчит, грязные пальцы ерошат седые волосы, в карих глазах растет недоумение и боль.

– Ну, ты ведь был дома, верно? – нерешительно спрашивает он. – Друзья, знакомые, родители и вообще …

– Родителей у меня нет, – грустно улыбнулся Данила. – Отец нас бросил давно, мать вышла замуж, у нее свои дела. Друзей и знакомых я не видел. Вообще, возвращение было не совсем таким, как я его представлял. Отвык я от земной жизни, в общем. А что у вас? Почему такой погром, где рептилы? Что тут творится!?

– Война здесь, Данила. Война всех против всех, – тихо произносит Тигран. – Рептилоиды дерутся между собой и все вместе дерутся с людьми. Люди защищаются, как могут, но силы, как ты понимаешь, неравны. Да и люди разобщены, большинство вообще не хочет воевать ни с кем. Появились инсекты, давние враги рептилоидов. Они не союзники людям, но хотя бы не нападают на нас. И на том спасибо.

– Да что случилось-то!? Чего все передрались? – раздраженно спрашивает Данила.

– А ты не понимаешь?

– Представь себе, нет! – буркнул Данила. – Я просто хотел вернуться домой. И вернулся! Но … в общем … как говорится, все пошло не так и я …

– Сбежал?

– Ну, да. Вроде того, – скривился Данила.

– Понятно, – вздохнул Тигран. – Давно не был на Земле, все показалось незнакомым, чужим. Не ты первый!

– Хочешь сказать, что ты тоже бывал на Земле? – удивился Данила.

– Да, была такая возможность, – кивнул Тигран. – И я тоже вернулся.

– Ну а здесь-то что!? – оглянулся вокруг Данила. – Почему развалины кругом?

Мелькнули огни фонарей, раздался шум небольшого обвала, послышалась ругань.

– Идем-ка отсюда, – говорит Тигран, поднимаясь с камня. – Если тебя найдут, тебе не поздоровиться. Да и мне тоже, если поймут, что я с тобой разговаривал.

– Да что за фигня …

– Помолчи! Иди за мной.

Они шагают по развалинам, Тигран изредка подсвечивает фонариком, прикрывая ладонью отражатель. Данила идет за ним, спотыкаясь и ругаясь про себя. Чертов скафандр весит сто пудов, идти неимоверно тяжело, но изъеденная потусторонними силами броня еще крепка и надежно защищает от острых камней и железяк, на которые Данила постоянно натыкается. Он и шлем нахлобучил после того как пару раз приложился лбом аж искры из глаз.

– Куда ты меня ведешь?

– Туда, где никто не станет искать … пришли!

Просторное помещение завалено костями и черепами, воздух пропитан мертвечиной, пахнет крысиным пометом. Тигран тщательно закрывает дверь, на немой вопрос Данилы отвечает коротко:

– Сырье для производства удобрений.