Текст книги "Пропащий (СИ)"

Автор книги: Андрей Ильин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 20 (всего у книги 22 страниц)

Глава 5

Последние километры до храмового комплекса Данила идет пешком по границе папоротникового леса и обширной полупустыни, стараясь не выходит из-под сени широких листьев. Бешеное дневное солнце поджаривает живьем все движущееся и неподвижное на поверхности земли. Под землей видимо тоже, потому что на открытых участках встречаются растрескавшиеся пятна окаменелой почвы, из которой торчат высушенные кости животных или мумии насекомых. Мощные папоротники стойко противостоят напору огня, густые кроны не пропускают жар к земле, корни тянут из глубин потоки воды холодной воды, набухшие от влаги стволы держат широкие толстокожие листья, под которыми прячутся хилые хвощи, таится хмурый мох и копошится вечно голодная живность.

Дабы не чокнуться от перегрева Данила опустил забрало и включил автоматический режим кондиционера. Внутри бронекостюма царит комфортабельная прохлада и сухость, приятный ветерок обдувает лицо. Все хорошо, только вот ходьба по мхам и вспученным корням чрезвычайно утомительна. Корни путаются под ногами, мох проваливается. «Вот бы пропеллер на спину! – мысленно рассуждает Данила. – Включил и полетел над цветочной поляной, как жук. Задолбал этот пеший переход!» Но выходить на открытую местность, где почва твердая и шагать намного проще, Данила опасался. Храмовый комплекс, святыня рептилоидов и место очень комфортабельного проживания карликов невидимок наверняка просматривается с воздуха. Уж один спутник они точно «подвесили»! А может, и нет. Кого им опасаться? Про храм невидимых богов столько легенд создано воображением простого рептильного народа, еще больше придумано самими «богами» – они, де, и умнейшие, и всезнающие, и вездесущие-всемогущие … словом, не вздохнуть ни выдохнуть без их непосредственного участия.

Похоже, это общее явление любой цивилизации – всегда найдутся те, кто не от мира сего, чью мамашу – или мамаш! – «оприходовал» бог и потому отпрыски их, а также последующее потомство имеют божественное происхождение, им надо поклоняться, слушаться во всем и не перечить. И не важно, что прямых доказательств совокупления с богом нет. И сама фигура «бога» вызывает серьезные сомнения. И «богами» такими укомплектовано каждое племя и если всех их собрать, «богов» этих, то получится целый футбольный стадион – что уже вызывает сомнение в божественности и наводит на подозрение, что это просто инопланетные мужики напились и сделали тын дыр-мындыр с туземными бабами, которым свои потные охотники на мамонтов надоели.

Или наоборот – туземные бабы гонялись за офигевшими инопланетными мужикам, ловили и делали тын дыр-мындыр в назидание своим охотникам на мамонтов – типа что-то мамонтов костлявых стали приносить в стойбище и если так дальше будет, то сами на мясо пойдете, а мы вот с инопланетянами – матриархат одним словом!

Понятно, что протрезвев, «бог» устыдился. И подарил сынку скрижали, то есть подробную инструкцию, как обманывать простодушных туземцев, а резвую тетку назвал «божьей матерью» и велел кланяться. Иначе потаскуху камнями забьют.

Вот примерно из такого дерьма и появились все до одной религии. Дерьмо со временем подсохло, его присыпали сахарной пудрой легенд, инструктировали позолотой академических изданий. Обслуживающий персонал обзавелся вычурными одеждами, дорогими украшениями и построил для себя особые дома, чтобы врать, мошенничать и вымогать со всеми удобствами.

Впереди блеснула полоса воды, папоротниковые гущи поредели, мхи отступили в глубь леса. Речка невелика, но в здешних водоемах живут очень опасные существа. Как, впрочем, и везде. Данила измерил глубину эхолотом, просканировал берега. Выбрал место на перекате, где глубина воды чуть выше колен. «Форсирование» осуществилось успешно, если не считать нескольких попыток откусить ногу каким-то местным ершом размером с полено. Металлокерамическая броня оказалась невкусной и жесткой, «ерш» обиженно плеснул хвостовым плавником и уплыл.

Храмовый комплекс окружен невысокой, чуть больше метра, оградой из камня, через равные промежутки торчат столбы с фигурной фигней на вершине. Что-то вроде всевидящего глаза. На момент изготовления эти резные шары выглядели неплохо, но время, погода и пернатые сруны сделали их похожими на высохшие заплесневелые апельсины. Однако территория ухожена, трава подстрижена, дорожки посыпаны белым гравием, тут и там виднеются цветочные клумбы. Во время полуденного зноя посетителей не видно, служителям по статусу гулять не положено, а «богам» наверное не хочется. И Данила решается рискнуть. То есть рвануть на полную мощность батареи до сверкающего белизной какого-то здания под плоской крышей примерно в километре от ограды.

Данила ломанул, как танк, не разбирая дороги, прямо через клумбы, игнорируя дорожки и какие-то оградки для малышей. Поскольку маневрировать на большой скорости невозможно, Данила пару раз вдребезги разбил арки, увитые большими яркими цветами. Зацепил коленом тумбу с кустиком, отчего тумба треснула и развалилась, а кустик вместе с остатками земли на корнях улетел пулей. «Так нельзя, – подумал Данила. – Надо аккуратнее». Он пробует оглянуться и тотчас врезается в ажурную беседку, которая возникла на пути словно из ниоткуда. Беседка раскалывается вдребезги, частично превращаясь в пыль, а Данила неожиданно слепнет. То есть он читает показания приборов с внутренней стороны забрала, но вот по другую сторону ничего не видно. Будто тряпку в лицо швырнули.

До здания с плоской крышей осталось совсем немного, но бежать вслепую-то нельзя! Данила притормаживает, стряхивая неожиданное препятствие … и замирает на месте! То, что он принял за кусок ткани, оказалось окровавленным плащом карлика невидимки. Да не одного а сразу двух плащей!

«Мелкие вонючки сидели в беседке, – понял Данила. – Беседовали о том о сем, а тут я, как гоночный трактор, выскакиваю из-за угла. И что делать?» Заворачивает изуродованные тела в плащ и бежит дальше. Короткий проход вдоль стены обрывается возле запертой двери. Данила одним ударом вышибает створку – кстати, из довольно толстого железа и без особого усилия, так что костюмчик у него суперклевый!

После ослепляющего полдня внутри царит сумрак и тишина, нарушаемая тихим гудением. Зал просторен, высятся массивные трансформаторные шкафы, приглушенно гудят электродвигатели на толстых плитах, проложены высоковольтные провода, воздуховоды вибрируют под напором воздуха. И, наверное, пахнет машинным маслом и нагретым железом. Наверное, потому что фильтрация воздуха в шлеме работает в автоматическом режиме и никаких запахов не пропускает. Однако индикатор горит зеленым цветом и Данила поднимает забрало. Запах крови и дерьма прибитых карликов тотчас оскорбляет обоняние, Данила брезгливо отшвыривает трупы. Усилие получилось слишком уж, так что мертвые карлики перелетают через весь зал и смачно врезаются в стеклянную витрину, за которой тянутся по стойке смирно трое желтеньких, в белую полоску, рептилоидов. По причине жары одеты в юбочки и маечки. Или только в маечки, но длиной до коленей. Рептилоиды остолбенело глядят немигающими глазами цветастые трупики, медленно сползающие по растрескавшемуся стеклу, оставляя после себя мутный след и совершенно не обращают внимания на человека.

«Я соорудил явление местных «христов» народу? – предположил Данила. – Значит, ящерицы знают, как выглядят их боги. Видимо, особо заслуженных награждают лицезрением божественных особ».

Не теряя времени Данила поднимается по короткой лесенке в операторскую. Ступени, рассчитанные на худеньких ящеров, прогибаются и недовольно скрипят под весом человека в броне, но держат. Данила на всякий случай ускоряет шаг – не хватало провалиться и опозориться! – и буквально выпрыгивает в помещение. Как всякий нормальный мужик, он ожидал если не сопротивления, то хотя бы скрытой попытки «стукануть», то есть незаметно нажать кнопку тревоги на пульте или еще что-нибудь в этом роде. Ничего подобного! Желтошкурые рептилоиды из касты инженеров смотрели на трупы карликов, вытянув шеи и не двигались. Только один медленно повернул треугольную голову и взгляд выпученных глаз замер на человеке. Данила сгребает в кучу всех троих и тихим голосом предупреждает:

– Стоять смирно.

И после секундной паузы:

– Я спрашивают, вы отвечаете. Итак, кто из вас самый глупый?

Неожиданный вопрос повергает рептилоидов в окончательный ступор. Один нерешительно спрашивает:

– В каком смысле?

– В прямом! – отвечает Данила и без размаха бьет железным кулаком в узкий лоб.

Рептилоид падает замертво, из разбитой головы медленно струится кровь, сквозь трещины в черепе вспучивается серая мозговая жижа.

– Повторяю вопрос – кто из вас самый глупый!?

– Он!!! – хором отвечает двое оставшихся и тычут пальцами в еще дергающийся труп товарища.

– Правильный ответ, – кивает Данила. – Теперь четко и без запинки отвечайте на мои вопросы. Оставлю жить.

Данила, человек абсолютно гражданский, ничего не смыслил в методике допроса, он действовал интуитивно и только спустя время понял, что шоковый метод является наиболее эффективным во все времена и во всех мирах. И, пока шок не прошел, следует задавать вопросы «по свежачку», ибо если клиент «остынет», придется восстанавливать память выламыванием костей, сдиранием кожи и выкалыванием глазиков по одному. Но ведь это не наш метод, Шурик?

Желтокожие рептилоиды в силу своего привилегированного положения – инженеры все-таки! – многое знали об устройстве храмового комплекса и, главное, о системе охлаждения и вентиляции зданий, в том числе главного храма, куда нужно попасть Даниле. А еще они не хотели терять красивую обеспеченную жизнь и потому были словоохотливы, подробно объясняя человеку, как ориентироваться в лабиринте подземных коммуникаций, куда идти и где свернуть …

… тема перемещения героя по воздуховодам очень популярна в кино ввиду простоты и наглядности. Да и выглядит герой боевика – или злодей, он тоже человек! – куда как красивше, ползя … ползю… елозя пузом по блестящей оцинкованной внутренности воздуховода. Чистенько, светло, тихо (на самом деле грязно и шумно!), камера направлена прямо в мужественную морду лица. Главное, ползет недолго! Потому как занятие энто чрезвычайно утомительно и все, кто служил в армии и хоть раз выполняли норматив по тактической подготовке, знают, как тяжело и трудно ползти. А если бронежилет? А если тройной боекомплект? Не-ет, лучше перебежками по полторы две секунды, чтобы противник не успел в тебя прицелиться.

Пребывание в мире, где все или почти все хотят тебя убить, учит быстро. Данила давно понял, что доверять тому, что показывают в кино или пишут интернете, нельзя. Внимательно выслушав рассказ желтопузых инженеров, Данила вежливо запер их в шкаф для одежды, предварительно уточнив время смены, а труп убиенного засунул в какую-то трубу. Итак, у него три с половиной часа на то, чтобы добраться до главного здания и нырнуть в дыру. С последним могут возникнуть проблемы, потому что пресловутая дыра хорошо охраняется от сумасшедших фанатиков местного разлива. Они, сумасшедшие фанатики, есть везде!

Путь к храму идет по тоннелю, внутри которого проложены электрические кабеля и воздуховоды. Расстояние около километра, три поворота направо, затем налево и прямо. Конечная точка маршрута пристройка к храму, откуда начинается разветвление воздуховодов. Ну, а дальше надо пересечь громадный молитвенный зал, по которому бродят невидимые боги и подойти к стене алтаря, за которой, собственно говоря, и располагается дыра в иной мир. На вопрос почему храм и вся ваша ящериная планета не провалилась в черную дыру инженеры только пожимали узкими плечами и бормотали сбивчивые объяснения про некие кольца гравитации, которые якобы уравновешивают друг друга, поэтому дыра находится в устойчивом положении и ничего не проглатывает, как должна бы. Но если относительно крупной физическое тело приблизится, то равновесие нарушается и тело проваливается в дыру. Вот как-то так!

Объяснение явно бредовое, но другого не было. Впрочем, оно не более бредово, чем теории земных ученых о поглощении пространства времени черными дырами, сказка о великом аттракторе в центре видимой вселенной и выдумке о предельной скорости перемещения в пространстве в триста тысяч километров в секунду. Они также правдивы, как средневековые представления о плоской Земле и солнечном диске, прибитом к небесной тверди золотыми гвоздями. Но если в средние века самых настырных умников на кострах жгли, дабы другим неповадно было дурью маяться, то в наше время костры из моды вышли. И умники совсем распоясались! Диссертации бредовые пишут, поносят друг друга словами бранными, обзываются! Да щедрот великих просют неутомимо из государевой мошны, чтоб далее жить поживать да сказки сочинять. А новый Беломорканал, вашу мать, рыть некому!

Данила осторожно поднимается по лесенке. Тяжелый металлический люк отодвигается, смотровой колодец озаряет поток дневного света. Убедившись, что в помещении никого нет, Данила поднимается на поверхность. Пусто, приглушенно гудят насосы, чуть слышно вибрирует пол. Обыкновенная компрессорная, какие есть в каждом крупном здании вроде дворца спорта. Теперь надо выглянуть за дверь и узнать, что творится в зале. Вдруг там коллективный молебен за здравие правящей династии и толпа подхалимов кланяется в едином порыве с властвующими особами!

Зал пуст. Огромный, как стадион, но без трибун. Вдоль стен установлены каменные чаши с пальмами – или это хвощи такие, хрен знает! – раскинули громадные листья деревца с крупными желтыми цветами. Цветастые растения установлены вдоль стен в несколько рядов, в них есть промежутки как раз против дверей, которых здесь больше двух десятков. Их открывают только для прохода верующих. То есть храм своеобразный ботанический сад. Не хватает только лавочек. Купольная крыша сделана из стеклянных блоков, сквозь которое внутрь попадает солнечный свет. В центре высится прямоугольная плита, гигантское сооружение из гранита, разукрашенное орнаментами из золота и других, совершенно незнакомых Даниле металлов. «Местная кааба, что ли? – удивленно подумал Данила. – А где верующие, которые кругами ходят? Или сегодня выходной?» На глаз, плита или саркофаг имеет параметры сто на сто и высоту примерно двадцать метров. Немного смущает отсутствие людей, то есть служителей, ведь любое культовое сооружение должно обслуживаться и охраняться.

Оглядевшись еще раз, Данила осторожно выходит из компрессорной и прячется за гранитной кадкой, в которой произрастает пышный куст, усыпанный мелкими белыми цветочками.

– Почему же никого нет? – шепчет Данила, выглядывая из-за куста. – Куда все подевались?

Странное чувство слабости появляется в теле, от головной боли ломит виски, в глазах темнеет и возникают пятна. «Ядовитые цветы? – мелькнула мысль. – Не может быть, шлем герметичен. Я даже запаха не чувствую. Тогда что, голодный обморок? По дороге сюда сожрал кусок консервированного мяса и плитку шоколада. Что может быть-то, сердечный приступ что ли?» Но панель контроля состояния показывает норму, он здоров. Слабость лишает сил, в висках стучит кровь, на лице выступает обильные пот. Появляется чувство, что сию минут отбросит копыта.

Спустя минуту слабость исчезает. Данила глубоко вдыхает фильтрованный воздух, вращает глазами – все в порядке! Газовый анализатор показывает, что воздух снаружи пригоден для дыхания. Данила поднимает забрало, в легкие тотчас врывает приторный запах цветов с привкусом озона, словно под сводами храма только что прошла гроза. Темные пятна в глазах как-то странно деформируются и Данила вдруг понимает, что эти «пятна» карлики в плащах! Те самые невидимые боги, которые стали видимыми. Несколько уродцев прогуливаются вдоль саркофага, переговариваются и вообще ведут себя, как на прогулке.

– Ну да, – шепчет Данила. – Чего им бояться? Сюда никто по доброй воле не сунется. Только псих вроде меня.

Выходит из-за куста и, громко топая стальными шипами на подошвах ботинок, идет прямо к саркофагу, на ходу высматривая дверь или ворота. Как-то же они внутрь попадают? В тишине, царящей под сводами купола, топот подкованных солдатских ботинок сродни лязгу танковых гусениц. Ошарашенные карлики замирают на месте и смотрят остановившимися глазами на человека в железе. Одному из них, оказавшемуся на пути, Данила отвешивает подзатыльник и карлик летит аки белка летяга, растопырив руки и хлопая плащом. Карлики провожают его завороженными взглядами.

До саркофага остается несколько шагов, когда один из «божков» бросается наперерез Даниле. Встав перед ним раскидывает руки и смотрит в глаза. На лице вздуваются жилы, проступают кровеносные сосуды, выступают капли пота. Данила ощущает легко покалывание, появляется и тут же исчезает слабое чувство тошноты. Данила на ходу пинает напыжившегося карлика. Маленькое тело влетает в стену саркофага, словно футбольный мяч в ворота и в этом месте приоткрываются двери. Высокие и широкие, как и полагается алтарным вратам. «Как удачно!» – подумал Данила. В ту же секунду остальные карлики бросаются на него. Будто сбесившись, они размахивают руками, злобно разевают маленькие рты и топают ножками. Данила небрежно отмахивается, карлики падают замертво. Самого настырного, который вцепился зубами в ногу чуть выше колена пришлось шмякнуть об пол так, что мозги брызнули.

Отбившись от надоедливых коротышек, Данила входит внутрь саркофага и останавливается на пороге. Как он и предполагал, внутри саркофага огромный колодец. Вдоль стен устроены террасы, которые идут по кругу, постепенно нисходя вглубь. Террасы соединяются лестничными переходами. Сейчас террасы пусты, но из глубины ямы доносятся шумы, какие-то крики, тянет сильным запахом озона, поднимается слабый дым и чад, концентрируясь на потолке саркофага в плотное облако.

– Прямо как у Данте! – шепчет Данила. – Вход в ад по кругам. Или это уже круги ада?

Силясь вспомнить содержание Божественной комедии, Данила подходит к краю. Поверху уложены мостки из досок, хилое ограждение представляет из себя плетеный канат на столбиках. Доски скрипят и прогибаются под железной поступью человека, как бы предупреждая – тут вам не там! Не асфальт в смысле. Но вид громадного колодца, уходящего вглубь земли, из которой доносятся крики и валит дым, завораживает и притягивает. Забыв об осторожности Данила становится на край и, взявшись руками за оградительный канат, смотрит вниз. «Не асфальт» душераздирающе скрипит, пересушенная древесина лопается со звуком выстрела. Данила в последний момент сжимает пальцы мертвой хваткой, обломанные доски летят вниз, канат натягивается струной. Данила рывками спускается и с каждым рывком мимо пролетают вырванные «с мясом» столбики ограждения. Спуск прекращается, Данила вертит головой, пытаясь найти выход из положения, но тут канат лопается и Данила летит вниз, медленно переворачиваясь в воздухе. Словно в замедленной съемке он видит в глубине террас знакомые ленты транспортеров с распятыми людьми, мелькают железные рычаги с окровавленными ножами, которыми расчленяют тела. Появляются ящики, коробки, сложенные в штабеля и он понимает, что там лежат части тел, из которых позднее приготовят кушанья для рептилоидов. Террасы ограждены невысоким заборчиком, за которыми дымят печи для приготовления мяса и откуда доносятся крики разрубаемых на части людей.

Данила мельком заглядывает вниз – яма очень глубока, дно скрыто в непроглядной тьме. Сужающиеся стены приближаются, Данила задевает плечом край террасы, кувыркается в воздухе и плашмя падает на какой-то выступ. От удара темнеет в глазах, легкие выталкивают воздух, а вдохнуть он уже не может. Скрючившись от боли, Данила некоторое время приходит в себя, пытаясь хоть как-то дышать. Это удается не сразу, он вдыхает полной грудью, но легче не становится, не хватает кислорода. Быстро сообразив, что к чему, опускает забрало, автоматика включает подачу воздуха. Придя в себя, кое-как встает и оглядывается. Он стоит на скальном выступе, террасы располагаются выше, а внизу тьма и тишина. Ни звука, ни движения, только тяжелая и густая тьма, в которой нет ни жизни, ни смерти – ничего!

– Черная дыра! – шепчет Данила. – Никто не знает, что это такое. Даже название ни о чем не говорит. Никому не дано увидеть ЭТО. Там нет времени, пространства и даже свет не может вырваться оттуда. Но именно через нее я попал сюда. Живой и невредимый. Надо прыгать! И хотя не факт, что попаду обратно, здесь оставаться не хочу.

Данила без разбега бросается вниз…

* * *

Сознание возвращается, слышны какая-то стуки и голоса. Данила чувствует, что его тащат за ноги, он то и дело стукается затылком о твердое. Забрало в грязи, ничего не видно, приборы мертвы. Воздуха в скафандре пока хватает, тело слушается – все хорошо, но вот вопрос – где он? Вдруг опять в каком нибудь параллельном мире! Кстати, на Земле тоже может получиться грандиозный облом – вполне вероятно, что его выбросило на остров с дикарями или в африканские джунгли. Аборигены сочли за бога и волокут в святилище, что бы прибить гвоздями к дереву. Так им христианские миссионеры объясняли! Мол, сначала прибить, а потом поклоняться. Почему нельзя обойтись без прибития, непонятно. Мусульмане и буддисты никого не прибивали, наоборот, берегли своих пророков и слушались. А христиане сначала прибили, потом кланялись. Хотя нет, прибивали обычные солдаты, которым приказали, на них вины нет. А вот науськали барыги жрецы, которым даров меньше носить стали. Это же святое, дары!

Так вот, приколотят и начнут поклоны бить и клянчить урожай бананов. А может, жертву принесут? Блондинку с глубоким декольте и прической только что из парикмахерской. Вся такая полуголая, извивающаяся … мощный толчок возвращает Данилу в реальный мир. От удара засохшая грязь подозрительно коричневого цвета на забрале крошится, сквозь мутное стекло проникает слабый свет. Сумрак, всюду снег, солнца не видно, вроде как начало зимы. Или середина? Нынче оттепели и в январе не редкость.

Данила легонько стучит шлемом о землю, застывшая грязь и снег осыпаются, появляется возможность оценить обстановку. Итак, он жив, невредим! Его волокут два жлоба в приличной одежде. Жлобы явно люди, но это еще не значит, что он на Земле – опыт предыдущих приключений научил. Вокруг припорошенные снегом холмы, какой-то мусор – ба, да он на свалке! Холмы это кучи мусора, над которыми вьются стаи птиц. Данила поднимает забрало и в легкие врывается прохладная вонь свежих отходов, обрушивается карканье ворон, вдали заливается истошным лаем стадо собак. Нет, он точно на Земле!

Впереди появляются оранжевые блики, чувствуется запах дыма. «Стойбище бомжей, – понял Данила. – Сейчас меня приволокут и попытаются снять скафандр, чтобы сдать в пункт приема металлолома. Или целиком бросят в костер, что бы выжечь пластик, а заодно и меня». Рассуждения придают силу. Мощным рывком выдергивает ноги из лап бомжей и поднимается в полный рост. Хотелось бы эффектным прыжком, как в кино, но экзоскелет не работает, а скакать в железе как-то не очень. Пришлось просто встать и грозно глянуть на растерявшихся бомжей из-под приподнятого забрала. Бомжи явно не ожидали, что мужик в железе оживет. Они неподвижно стоят, выпучив глаза, лица перекошены страхом и непониманием.

– Ну, шпрехен зи дойч или как? – грозно спрашивает Данила.

– Немец, что ли? – удивленно спрашивает один.

– Немцы в космос не летают, – отвечает второй.

– Нет, летают, – возражает первый. – Наши за бабки возят. И французов с пиндосами тоже.

– Ладно, щас проверим … Hallo, herr astronaut!

«Во блин, бомж немецкий язык знает! – удивленно подумал Данила. – А я нет. И переводчик встроенный сдох».

– Здравствуйте, – говорит Данила. – Поговорим лучше по русски. Не могли бы вы сказать мне, где я нахожусь?

– На свалке, – пожимает плечами бомж, знающий немецкий язык.

– В смысле страна, область, город …

– Страна Россия, ближайший областной центр Нижний Новгород. Это городская свалка, уважаемый! Вроде собираются закрыть, но завод по переработке отходов никак не построят. Нет дураков вкладываться, – пояснил бомж. – А вы как здесь оказались? Аварийная посадка?

– Типа того, – вздохнул Данила.

– А где посадочная капсула? – спрашивает другой бомж.

– Сгорела. В верхних слоях атмосферы, – врет Данила не моргнув глазом. – Вместе с парашютом.

– Как же вы не разбились, падая с такой высоты? – удивился бомж. – И скафандр у вас неизвестного типа. Вы похожи на военного в экипировке «Ратник». Только та полегче выглядит. А вы как танк!

«По немецки говорят, о космических технологиях известно, экипировку «Ратник» знают … после университета в бомжи идут что ли?»

– Это экспериментальная модель, – продолжает врать Данила. – Еще не вошла в серию. А парашют отстреливается при касании земли и … и самоуничтожается.

– Значит, вы испытатель. А сюда ветром занесло, – говорит бомж.

– Вроде того, – соглашается Данила. – Вы же понимаете, что всего рассказывать я не могу.

– А почему на вашем скафандре нет опознавательных знаков? – не унимается бомж. – Может, вы шпион пиндосовский?

И с этими словами достает из-за спины топор. Хороший такой топор, с длинным топорищем и внушительным лезвием.

– Да бросьте, мужики! Шпионы не прыгают с парашютом из стратосферы. Они приезжают по туристическим визам, работают дипломатами или прикидываются эмигрантами. Я же сказал – сгорело все в верхних слоях атмосферы! И на кой черт шпиону ваша помойка?

– Брось, Паша, никакой он не шпион! – отмахивается второй бомж. – Идем с нами.

Бомж Паша прячет топор, пожимает плечами:

– Ну, да … с визой проще. Пошли!

* * *

Толстый слой мусора не промерз, под ногами пружинит, будто идешь по болоту. Неудобно, все время хочется сойти с тропы на твердое. Но твердого тут нет, а если сойдешь с тропы, наступишь на разлагающийся труп животного или целлофановый мешок с недоеденными отходами из ресторана. Целлофан лопнет, нога окажется по колено в пахучей жиже …

– А чего у вас тут все в одну кучу навалено? Ну, бытовые отходы вместе со строительным мусором. Вроде раздельно надо, – спрашивает Данила, неуклюже перескакивая через развалившийся ящик с гниющей колбасой.

– Надо, – эхом отозвался бомж Паша. – Эта свалка скоро закроется, ее владелец хочет заработать побольше напоследок и принимает все подряд. За раздельное складирование мусора надо платить, а никто не хочет. Хозяин тоже берет, но меньше, вот к нему и свозят всю дрянь.

– Но ведь свалка не резиновая!

– Не резиновая, – согласился бомж. – Недавно на краю образовался провал и туда все валят.

– Провал!? – насторожился Данила. – Далеко он отсюда?

– Нет, рядом. Вас нашли неподалеку. Могли упасть туда и все, с концами.

– В каком смысле?

– Она глубоченная, оттуда не выбраться.

– И давно здесь эта яма?

– Вроде нет, – пожал плечами бомж. – Говорят, это рухнул потолок карстовой пещеры. Не выдержал тяжести мусора!

– Ага. И как вы меня нашли?

– Из ямы дым пошел, гул какой-то … как мусор воспламенился! Мы пошли глянуть, а вы неподалеку лежите, весь в грязи и говне, извиняюсь за выражение.

«Значит, меня выбросило! – подумал Данила. – Интересно, отчего зависит энергия этого выброса. От скорости падения? Ведь я мог застрять в яме! Но не застрял. Получилось так: сверху мусор валится, а тут я мчусь из другого мира и принимаю все говно на грудь. Зашибательское возвращение!» Он вспомнил рассказ одного из карликов невидимок про замок в Чехии, построенный в средние века вокруг бездонной ямы, из которой вылазили демоны. Мудохались несколько лет, потратили массу времени и денег, земли засыпали немеряно. А когда получилось, залили жидкой глиной и разожгли огонь, чтобы глина приобрела твердость камня.

– А вы здесь … э-э … работаете? – спрашивает Данила.

– Да. И живем!

– На свалке!?

– Парень, мы живем не на самой свалке, а рядом, в трейлерном поселке. У нас есть старший, он ведет учет привозимого мусора, собирает деньги. А мы работаем. Вот я на бульдозере, ровняю кучи. Паша собирает цветмет и так далее. Усвоил?

– Вполне. Я слышал свалка это золотое дно.

– Правильно рассказывали. Но к делу надо подходить с умом. Мы на месте!

На краю мусорного плоскогорья расположилось поселение бомжей сотрудников свалки. Туристические трейлеры без колес, несколько строительных вагончиков, тянутся провода от ближайшей электроопоры. Вагончики стоят в линию, в занавешенных окошках горит тусклый свет. Рядом белеют ящики неисправных холодильников, в аккуратные кучки сложены железки, отдельно лежат дрова. Пылает костер, вокруг сидят мужчины и женщины. Одни едят, другие хлебают горячее пойло из кружек, третьи задумчиво смотрят на огонь, беседуют и курят.

– Вас тут много, – замечает Данила.

– Чересчур, – кривится Паша. – Я бы выгнал половину, но нельзя.

– Чего?

– У нас война.

– Конкурирующая фирма? – иронично спрашивает Данила.

– Типа того … всем привет, господа! У нас новенький, вот … э-э … представься!

– Добрый вечер. Меня зовут Данила, я … я немножко не в себе, но не кусаюсь. Мне надо разобраться, что к чему и попасть домой.

– Ну, кратко, информативно … нормально представился, – кивнул Паша.

Жители трейлерного поселка равнодушно посмотрели на новенького. Кто-то представился в ответ – имена Данила тут же забыл, – другие равнодушно глянули и отвернулись, третьи вообще никак не отреагировали. Ну, пришел какой-то хрен. И что? Никого даже не заинтересовал странный костюм новенького, шлем. А может, не разглядели в полутьме.

– Есть хочешь? – спрашивает Паша.

– Нет, – поспешно отвечает Данила, вспомнив про гниющую колбасу по дороге. – На ночь не ем. Слушай, у тебя нет во что переодеться? – спрашивает Данила. – Что нибудь ненужное.

– Да сколько угодно! Заходи в тот трейлер и смотри за перегородкой, – машет он рукой.

В трейлере оказалась целая гардеробная. На удивленный взгляд Данилы Павел небрежно пожимает плечами:

– Гуманитарка.

– Чего!?

– Помощь, говорю, гуманитарная! Где-то пожары были, дома погорели, люди остались ни с чем. Ну, им помощь собрали, кто что мог отдал, одежду там, обувь … чиновники должны были передать. А они, суки, отчитались перед начальством, премии получили, а одежду для погорельцев на свалку оправили. Мы собрали, храним вот, сами пользуемся. Нормальная одежда, скажу я тебе!

Снять скафандр оказалось проблемой! Металл выглядел так, словно его обрызгали кислотой, потом били кувалдами, а на последок швырнули под танк. Оплавленные застежки поддавались с трудом, молнии заедали. Данила промучился несколько минут, прежде чем избавился от брони. Это и без того целая проблема, снимать самому доспехи из железа, пластика, углеродистой стали! Надо последовательно отстегивать крепления, снимать накладки из брони, затем избавляться от комбинезона из очень плотной ткани, потом снять комбинированное белье вроде колготок с фуфайкой. А если броня повреждена, то проблем впятеро больше. Оставшись в одних трусах Данила поморщился – почти неделю не мылся, духан тот еще! – и принялся выбирать себе туалет для выхода в город. Прикид вышел приличным – чистенькие застиранные джинсы, футболка, кофта с капюшоном, пуховик и шузы в виде малопоношенных китайских кроссовок. Так одеваются гопники, учащиеся ПТУ и члены правительства вне службы.