Текст книги "А. Смолин, ведьмак. Цикл (СИ)"

Автор книги: Андрей Васильев

сообщить о нарушении

Текущая страница: 194 (всего у книги 207 страниц)

Глава 8

До дома Белозерова мы добрались на удивление быстро. Нет-нет, никаких «мигалок» на крыше, в наше время подобными штуками даже очень богатые люди не грешат, поскольку оно себе дороже может выйти. Оно и понятно – блогеров и прочих создателей сетевого контента развелось столько, что плюнуть некуда. Как каждый суслик в поле агроном, так и каждый владелец смартфона сам себе режиссер. А если что в сеть попало – то все, пиши пропало. И главное – если раньше на это где надо могли махнуть рукой, то теперь фигушки, теперь это уже «общественное мнение». Но оно и хорошо, теперь обитатели разных уровней власти и бизнеса хоть время от времени думать начали перед тем, как что-то сказать или сделать.

Нам же просто повезло, мы успели проскочить МКАД до того, как на нем выстроилась традиционная утренняя пробка, и вскоре въехали на территорию усадьбы Белозерова, которая при дневном освещении мне понравилась еще больше, чем во время прошлого визита. Говорю же – когда дом и прилегающие к нему земли строили с любовью, с перспективой на долгую жизнь как свою, так и детей с внуками, это сразу заметно. И неважно, здоровенное это поместье или небольшой домик на восьми сотках.

– Вас ждут, – подошел ко мне охранник. – Следуйте за мной.

Был он ощутимо напряжен, держался от меня в нескольких шагах и вдобавок, похоже, был готов пустить оружие в ход моментально, если только я задумаю выкинуть какой-то трюк. Значит, моя роль в произошедшем для него тайной не является. Ну или есть какие-то догадки на данный счет. Это плохо. Народу в доме работает много, кто-то из них, как, полагаю, вот этот крепыш, может, и предпочтет помалкивать, ну а у кого-то наверняка язык без костей. Горничные те же будут трещать как сороки. Слово за словом – и расползутся слухи в разные стороны, те, которые со временем непременно достигнут отдела. Как Саргассово море по версии писателя Беляева притягивает к себе покинутые экипажем корабли, так и в отдел стекаются все новости и сплетни, в которых есть хоть толика чего-то сверхъестественного.

Впрочем – и ладно. Мне есть что сказать Нифонтову, когда он придет за разъяснениями. Хотя, конечно, лучше бы обойтись без его визита, по крайней мере по этому поводу.

В доме было нехорошо. Не в смысле не убрано или суетно, нет. Эмоционально нехорошо. Стояла в нем некая недобрая тишина, время от времени перемежающаяся звуками, раздающимися со второго этажа и более всего похожими на рыдания.

– Хозяин ждет в столовой, – сообщил мне охранник. – Следуйте за мной.

– Хорошо, – покладисто согласился я, подумав о том, что Мара, конечно, если и не оружие Судного дня, то что-то к тому близкое. Заглянула-то всего на полчасика или около того, а какой результат!

Белозеров в одиночестве сидел за длинным столом, пил кофе, был бледен и, такое ощущение, что еще десяток годков к своему и без того не юному возрасту накинул. В прошлый раз я видел немолодого джентльмена в районе шестидесяти, сейчас же наблюдал старика, которому хорошо за семьдесят. Лицо прорезали морщины, кожа в районе щек провисла, пигментные пятна густо высыпали. Я даже, грешным делом, подумал, что и до него моя малолетняя приятельница добралась, плюнув на запрет.

– Лет семь не притрагивался, – сообщил мне олигарх, показав на чашку с напитком, аромат которого я учуял еще в коридоре. – Врачи запретили, как и курение. Но сегодня без кофе никак, иначе мне не собраться. Не каждый день в моем доме подобное происходит. Антон, ты можешь быть свободен.

Охранник с сомнением глянул на меня, но спорить с работодателем не стал, потому покинул помещение и прикрыл за собою двери.

– Но ведь хотелось же? – мотнул я подбородком в сторону чашки, после подмигнул собеседнику, да и уселся на стул рядом с ним. – Все семь лет? Если честно?

– Ужасно, – подтвердил Белозеров и отпил еще маленький глоточек. – Равно как и трубку выкурить. Я сигареты, сигары не жаловал, от них один вред. А вот трубка – совсем другое дело.

– Вот и считайте, что я оказал вам услугу. Вернее, выполнил маленькое желание.

– Не просто так все же появилась фраза о некоторых желаниях, которые лучше бы и не сбывались.

– Вы обещали меня накормить завтраком, – напомнил я, решив перевести тему разговора в более интересную для себя плоскость. – Если честно, голоден как волк. Могу, наверное, лошадь съесть.

– Зачем же? Лошадь – друг человека. – Олигарх взял со стола колокольчик и несколько раз качнул его в воздухе, отчего тот мелодично забрякал. – Я очень люблю лошадей, рядом с ними становишься как-то лучше. Духовно чище. Неподалеку отсюда есть конюшня, я в ней держу несколько лошадок. Марина раньше любила на них кататься, да я и сам, бывало… Н-да.

В столовую вошла горничная, которую я помнил по прошлому визиту. Причем, увидев меня, она немного побледнела. Ну, я же говорю – все всё знают. Да еще и напридумывали небось невесть чего про меня. Может, даже то, что я кровь юных и красивых девушек пью.

– Что желаете, Александр? – осведомился у меня Белозеров. – Только имейте в виду, у нас все просто, по-старому. Не нравятся мне все эти фьюжн-кухни и молекулярные изыски.

– Так и здорово. Мне бы яичницу из трех, а лучше четырех яиц, бутербродов с колбасой и сыром, да чайку покрепче и сладкого. Лучше всего каркаде. Люблю, когда он красного цвета. Как кровь!

И зубом цыкнул, а после губы облизал эдак неторопливо. Бедная горничная стала лицом белее бумаги, но все же кивнула, выдавила из себя улыбку и удалилась, неплотно прикрыв за собой дверь. Не иначе как охранник с пистолетом наголо за ней притаился.

Эх, жаль, со мной Жанны нет! Я бы им сейчас шоу устроил. А что? Семь бед – один ответ.

– Александр, можете так больше не делать? – попросил меня хозяин дома. – Мне, знаете ли, после сегодняшней ночи и так сильно не по себе, а тут еще это… Невесть что про вас готов подумать, даже несмотря на то, что всю жизнь стоял на позициях материализма, как когда-то в университете учили.

– Поверьте, любезнейший Вадим Евгеньевич, те, кого вы имеете сейчас в виду, такой показухой и ерундой как раз не занимаются, – усмехнулся я. – Вы вообще не будете до самого финала подозревать, с кем имеете дело, до той самой поры, пока вам наружную яремную вену не прокусят. Но, кстати, и в этом случае вам почти ничего не будет угрожать. Вурдалаки убивают людей очень и очень редко, им это ни к чему. А особенно в Москве.

– Почему, если не секрет? – заинтересовался мой собеседник.

– Мне рассказывали, что лет двадцать с лишним назад им преподали очень серьезный урок, после чего этой публики в столице вообще лет пять не наблюдалось. Потом кое-кто вернулся, но границы по сей день никто не переходит. Да и не тронет вас ни один вурдалак на самом деле.

– Я под вашей защитой? – вроде бы в шутку, а на деле вполне серьезно осведомился Белозеров.

– Вовсе нет. Ваша защита – ваш возраст. Не трогают они тех, кто старше сорока сорока – пяти лет, без особой нужды. Риск внезапной смерти выше, опять же с годами людей начинают хвори одолевать, что непременно сказывается на вкусовых качествах крови. Да мало ли?

– Вы довольно откровенны со мной. Не боитесь, что я сделаю эту беседу достоянием гласности?

– Нет, – рассмеялся я. – Здесь скорее вам нужно опасаться, чем мне. Как только вы заговорите о привидениях и вурдалаках, партнеры немедленно обеспокоятся вашим душевным состоянием, а конкуренты начнут раздувать из мухи слона, говоря всем о том, что Белозеров вконец сбрендил, то есть надежный контрагент из него теперь – как из пончика свистулька. Прессу подключат, а те еще и прозвище какое-нибудь обидное вам придумают. «Дед Деменций», например. Тьфу, вот зачем про пончик сказал? Еще сильнее есть захотелось!

– Так и будет, – невесело вздохнул хозяин дома. – Но – ладно, давайте уже поговорим о том, для чего я вас сюда пригласил.

– Давайте, – с легкостью согласился я. – Почему нет? Более того, предлагаю не ходить вокруг да около. Вам ведь интересно знать, зачем было поступать так жестко, не сказать жестоко?

– Приблизительно так.

– Просто у меня есть такая привычка – если что-то обещал, делаю это на совесть и всегда дохожу до самой сути. Ну или до конца, в зависимости от ситуации. Здесь все именно так и произошло.

– Вот так? – Белозеров ткнул пальцем в направлении двери. – Старшая дочь в истерике бьется, младшая чуть не поседела.

– Именно так. – Я достал из кармана смартфон. – Гляньте-ка один ролик, а потом, если понадобится, мы его детально разберем. Но, думаю, обойдемся и без этого, вы даже быстрее моего ситуацию просчитаете, я в этом уверен.

И я включил все то же видео, на котором покойный Мишаня младшенькой Белозеровой наркоту передавал.

На виске старика запульсировала жилка, пронял его ролик, похоже, до самой печенки. Мне даже стало не по себе, промелькнула мысль о том, что как бы удар сейчас деда не хватил. Доказывай потом, что ты не при делах. Да и доказывать не придется, меня прямо тут, в этой зале, и пристрелят.

Но нет, Белозеров пару раз вдохнул, выдохнул и деловито осведомился у меня:

– Значит, с Мариной все совсем плохо? Боливийский товар – это же про героин речь?

– Нет, про кокаин. Но от одного зелья до другого рукой подать, а там все, пожалуйте умирать. От передоза, гепатита или какой другой болячки, но непременно. По-другому не случается, на то есть статистика.

– Но Миша – стратег, стратег, – хозяин дома прикрыл глаза ладонью, – а я старый дурак, выходит. Сотни комбинаций сам провернул, чужие замыслы на дальних подступах вскрывал, как устриц, а тут вот, прямо под носом, значит… Стыдно.

– Всегда так бывает, – заметил я. – Чем ближе, тем незаметнее. Кстати, если есть какие-то сомнения в разрезе, правда это или нет, то вы поговорите со своей бывшей женой. Она пыталась нанять меня, как раз для того, чтобы остановить этого товарища. Ну, мне так кажется.

– В самом деле?

– Ага. Не думаю, что действовала она от большой любви к вам, скорее, из-за опасений по поводу собственной будущности. Она же тут только от ваших щедрот обитает, случись все так, как замышлялось, так ей сразу пинок под зад отвесили бы. Так что она вам охотно все подтвердит, а то еще и что-то сверх моего ролика покажет. Думаю, ей вообще известно все, что происходило в вашем доме, от и до.

Открылась дверь, в столовую вошла горничная, катя перед собой тележку, заставленную тарелками.

– Я оставлю вас на какое-то время, – поднялся на ноги Белозеров. – Да и есть приятнее, когда не отвлекают, верно?

– Хорошая беседа уместна в любой ситуации, – возразил я, разворачивая салфетку и кладя ее на колени. – Но поступайте так, как считаете нужным. Это же ваш дом, вы в нем хозяин, а я лишь гость.

Девушка выставляла на стол тарелки, масленку, соусники, а мне в этот миг подумалось – надеюсь, никто из них в еду не плюнул? А то ведь могли найтись желающие. И ведь не проверишь никак… Нет, ну как же непривычно и дискомфортно перемещаться по городу в одиночестве, без свиты. Я прямо как слепой и глухой сейчас.

Мысли мыслями, а снедь в доме Белозерова оказалась отменная, как и в прошлый раз. Я довольно шустро умял все, что мне дали, и выдул приличных размеров чайник с отличным «ассамом». Как видно, каркаде в этом доме не водился.

– Стало еще стыднее, – сообщил мне Белозеров, входя в столовую. – Одно хорошо – не один я дурака свалял, Альбина не умнее меня оказалась. Чего молчала? Чего ждала?

Да кто же его знает, чего она молчала и чего ждала? Может, соваться не хотела, а может, твоей смерти. Просто Михаил ее планы как трактором переехал, вот она и засуетилась. А так, может, и дальше бы молчала.

– Выходит, этот мерзавец Марину на наркотики и подсадил? – уточнил у меня олигарх, усаживаясь за стол. – Верно понимаю?

– Думаю, да, – кивнул я. – Не сам, разумеется, зачем ему светиться? Подвел к ней какого-нибудь смазливого паренька, который хорошо умеет дурить головы малолеткам, тот сначала ее к себе эмоционально привязал, через красивые слова и постель, после «дурь» дал попробовать, а следом за ней кокс. Ну а там и Михаил подтянулся. Скорее всего, разыграл сценку «Что я вижу, как ты могла», образцово-показательно дал пареньку коленом под зад, а ей пообещал папе ничего не рассказывать. Ну и сам ее начал наркотой снабжать, под девизом «Резко бросать нельзя, может не выдержать сердце». Но это только одна из возможных версий, Вадим Евгеньевич. Может, все было по-другому.

– Был у нее какой-то красавчик, верно, – кивнул старик. – И Миша же меня убедил в том, что это хороший парень, мол, он проверил, так что догадка твоя, похоже, верная. Слушай, так ты, выходит, не только Маринке помог, ты чуть ли не всю мою семью спас?

Интересно, внезапный переход на «ты» означает повысившуюся степень доверия ко мне или же что-то другое?

– Скорее, только вас и ее. Но в целом я, конечно, молодец, план выполнил и перевыполнил.

– И как же мне с тобой рассчитаться? – уточнил Белозеров. – Деньги? Или что-то другое?

– Дом, – помедлив секунду, произнес я. – Хочу дом.

– Недешево ты ценишь себя, – усмехнулся Вадим Евгеньевич. – Но, с другой стороны, за услуги такого характера цена не может быть низкой. Какой именно дом ты желаешь? Какое шоссе? Или вообще не в России?

– В России, в России, – заверил его я. – Дом этот вполне конкретный, давно построен, имеет адрес и в данный момент является спорным имуществом. Его два наследника никак поделить не могут, поскольку в завещании данная недвижимость не значится. Вот вы его у них и купите. Думаю, что этот вариант наследников устроит в полной мере, деньги разделить проще, чем дом распилить. Правда, дешево вряд ли вы отделаетесь. Фамилия у наследников Левинсон, так что…

– Я куплю его тебе, и мы в расчете? – уточнил Белозеров.

– В полном, – подтвердил я. – Больше скажу – мне сие строение на пару-тройку дней нужно, после можете его себе забирать. Вернее, сразу на себя оформлять. Ну или вон Альбине подарите, чтобы она не переживала о том, где жить станет, если неровен час что случится.

Наверное, можно было бы профессорское жилье к рукам прибрать, но только зачем? Жить я там не стану, у меня в Лозовке дом есть, сдавать тоже не буду, а продать, чтобы заработать… Да ну на фиг. Куда проще способы деньгами разжиться есть, как показала практика. Условно, разумеется, но тем не менее. Плюс после налоги с недвижимости плати, а перед тем по нотариусам бегай, по разным БТИ и энергокомпаниям. Неохота.

– Очень хочется спросить, зачем же тебе это здание на два-три дня, но не стану, – кивнул Белозеров и пододвинул мне блокнот и ручку, которые лежали на краю стола. Кстати, я еще в прошлый свой визит обратил на это обстоятельство. Как видно, привычка из молодости, от которой ему уже не избавиться. – Хорошо, договорились. Напиши мне все данные о местоположении дома и координаты наследников, с ними сегодня же свяжутся по поводу покупки-продажи. Сроки?

– Боюсь показаться нескромным, но чем быстрее – тем лучше. – Я достал смартфон и начал искать в нем необходимую информацию. – Время не ждет.

– Другого ответа и не ждал, – кивнул олигарх. – Александр, но осталось еще два нерешенных вопроса.

– С вашей младшенькой все будет в порядке, – сказал я и, заметив, что после этих слов старичок чуть подался вперед, добавил: – Во всех отношениях. И психически тоже. Страх, которого она натерпелась этой ночью, скоро забудется, но выводы из произошедшего Марина, полагаю, сделает. А если она снова начнет что-то эдакое употреблять, то пугану ее снова. Что вы хмуритесь? Как в народе говорят? Горьким лечат, сладким калечат. А вообще вы бы ее к какому делу приставили, что ли, вся блажь в таком возрасте идет от ничегонеделания и вседозволенности, по себе помню. Ну, с последним у меня было построже, зато первого хватало, особенно в институте. А потом пошел на работу и всю дурь как ветром выдуло. Надо было выживать, это занимало все свободное время. Правда, выпивать по пятницам начал, но тут уж ничего не поделаешь, традиции святы. Ну а второй вопрос какой? О сотрудничестве в будущем?

– Именно, – снова качнул головой Белозеров.

– Признаюсь честно – вы мне нравитесь как человек, – абсолютно искренне сказал я, попутно записывая в блокнот данные о наследниках покойного профессора и адрес дома. – Но это ничего не меняет, работать на вас не стану, ни официально, ни по найму. Как, впрочем, и на кого-то другого, так что обижаться тут не на что.

– А Илюша Носов? Ты же, насколько мне известно, чуть ли не в штате у него состоишь.

– Брехня, – отмахнулся я. – Нет, он предпочитает думать, что это так, иначе картина мироздания в его глазах может немного треснуть с одного угла, но меня это не волнует. Поверьте, я посылаю его куда подальше всякий раз, когда он пытается меня под себя прогнуть.

– И каждый раз делает вид, что все равно своего добился, – рассмеялся Вадим Евгеньевич. – Илья с годами не меняется.

– Я никого не убиваю по заказу или ради чьей-то забавы, не занимаюсь промышленным шпионажем, не воскрешаю мертвых и не возвращаю молодость, даже если ну очень надо. С этим всем не ко мне. Плюс там есть еще десятка два «не» рангом поменьше. Но если у вас случится какая-то беда, которую кроме как «неведомой напастью» или «сглазом» не назовешь – звоните. Если смогу – помогу.

– И если захочешь, я так понимаю?

– Говорю же – с вами общаться одна радость. – Я встал со стула. – Лишнего объяснять не нужно. И еще одно – я помогу именно вам, Вадиму Евгеньевичу Белозерову. Кому-то другому, даже если он давний друг семьи, родственник или крайне уважаемый и влиятельный человек – не стану. И сразу – если кто-то хоть раз позвонит или приедет со словами, что именно вы посоветовали обратиться ко мне, то в этом случае мое доброе отношение к вам мигом развеется.

– Это само собой разумеется, – олигарх с печалью глянул на дно чашки, где уже начали подсыхать крупицы кофе, – как и вознаграждение, которое могу гарантировать. Деньги или какая-то услуга вроде сегодняшней – на выбор.

– Поверьте, лучше, если я вовсе никогда никакого вознаграждения от вас не получу, это будет означать, что все у вас в порядке. Ладно, пойду навещу вашу дочь. И сразу – она, возможно, поначалу будет галдеть, звать охрану, требовать, чтобы меня немедленно выкинули за ворота – так это нормально. Не берите в голову. Я понимаю, отцовские чувства, все такое, но вы же помните пословицу, которую я недавно цитировал? Вот и хорошо.

Я двинулся к выходу, но уже у самой двери остановился и повернулся к Белозерову.

– Да, вот еще что. Будет совсем замечательно, если какой-нибудь уважаемый доктор диагностирует смерть Михаила как вполне себе естественную, а после зафиксирует данный факт документально. Сердечный приступ, или что-то в этом роде. Медицине виднее.

– Уже, – сплел пальцы рук в «замок» Вадим Евгеньевич. – С полицией тоже все будет улажено полюбовно.

– И прислуга, – я показал пальцем на дверь. – Провели бы вы с ними беседу разъяснительно-кадрового характера. В смысле – кто не понял, тот свободен.

– Так после этого рассказов будет еще больше, – иронично заметил Белозеров.

– Но кто им поверит? Уволенная прислуга редко говорит что-то хорошее о бывших хозяевах.

– Заезжай как-нибудь в гости, Александр, – олигарх взял со стола смартфон, – просто так, чаю попить и побеседовать. Я буду рад тебя видеть.

– Может, и заеду, – произнес я. – Почему нет?

Кстати – очень может быть. Редко мне за последние годы встречались адекватные собеседники из числа тех людей, у которых капиталы водятся. Правду говорят – портят деньги людей. Портят. Может, потому я и не стремлюсь к накоплению оных. У меня и без того характер дрянной, а тут совсем скотиной бездушной стану.

Как я предполагал, при виде меня, вошедшего в комнату без стука, Марина взвилась чуть ли не под потолок и заорала благим матом:

– Вон пошел! Ненавижу! Это же ты ее ко мне послал? Ты? Да? И Мишаню тоже ты!

– Угомонись, – посоветовал ей я, усаживаясь на мягкое вращающееся кресло. – Тем более что никого в этом доме твои эмоции сейчас не интересуют. Батя в курсе данного визита, а остальные меня тупо боятся. Даже охрана. Лучше скажи – у тебя ломка или под утро сон плохой увидела?

Вопрос был риторический, по девушке, растрепанной, бледной и с синяками под глазами сразу становилось ясно, что Мара постаралась на славу. Подтвердило это и грозное сопение, подкреплённое злобным взглядом.

– Ладно, не пыхти, – вытянул я ноги в направлении кровати, на которой находилась девушка. – Сам все знаю. Что, проняло?

– Сволочь!

– Не без того, – даже не стал спорить я. – Но, заметь, ты же жива. А знаешь почему?

Опять молчание в ответ, но по глазам видно, что ей интересно узнать, отчего так получилось.

– Та, что к тебе нынче ночью наведалась, абы кого с собой не забирает. Совсем пропащих – да, это ее законная добыча. Мишаня твой мразотой был еще той, первостатейной, вот и получил, что заслужил. Нет, в уме, расчетливости и даже смелости ему тоже было не отказать, но эти качества остальное не перевешивали. Ты же пока ничем таким похвастаться не можешь. Вконец еще не сторчалась, бед непоправимых не натворила, умишка не нажила, так что взяла моя приятельница до поры до времени тайм-аут на твой счет.

Хочется верить, что мои слова до нутра ее доходят. Внешне, по крайней мере, на то похоже.

– Сам дурак, – буркнула девушка.

– Скажи мне, что ты тут видишь? – Я достал смартфон и в который раз запустил на нем ролик, на котором моя собеседница получала от покойного Михаила дозу.

– Альбина? – прошипела дочь Белозерова, впившись взглядом в экран – Сто пудов ее работа! Вот же сука старая!

– И все? – чуть разочарованно уточнил я. – Только это?

– А что еще? – выкрикнула Марина.

– Твой отец понял, что происходит на экране, еще до того, как я телефон убрал в карман, причем от и до. А после старым дураком себя назвал, хотя, как по мне, он очень и очень умный человек. Ты же, находясь в самом центре урагана столько времени, хрен к носу не смогла приставить и понять, в какую задницу попала.

– Я соскочу, как только захочу, – фыркнула Марина. – Ясно?

– Конечно соскочишь, – хохотнул я. – У тебя выбора нет. Продолжишь – и каждое утро будешь встречать с такими же растрепанными волосами, как сегодня, причем через пару-тройку недель они еще и поседеют. Почему – я тебе уже объяснил. Но речь не об этом. Ты реально до сих пор не понимаешь, что у вас тут творилось?

Молчит, губы поджала, но, похоже, пытается сообразить, о чем я речь веду, правда, не получается никак. Нет, она не дура, это заметно, просто эмоции и возраст не дают ей это сделать.

– Ладно, следи за руками, – миролюбиво предложил я. – Начнем с самого начала. То, что сестрица твоя от Миши родила, давно не секрет, верно? Мало того, я, сам того не подозревая, еще ему и услугу оказал, когда это бельишко грязное наружу вытащил при всех. Далее – папаша твой дядька немолодой, смерть его никого удивить не сможет. Нет, сам он на тот свет не собирается, но при нынешнем развитии фармакалогии все можно устроить таким образом, что ни один консилиум в естественности его кончины не усомнится. Да не дергайся ты, лично я ничего такого не собираюсь организовывать. Наоборот, сегодня ночью сделал все, чтобы данной напасти избежать.

– Ага, так я тебе и поверила.

– Вадим Евгеньевич считает по-другому, – немного суховато заметил я. – Продолжим. Вот его не стало, твоя сестрица мигом разводится с мужем… А может, кстати, и раньше это случится, чего тянуть?

– Уже почти случилось, – хмуро произнесла Марина. – Володька еще на той неделе от нас съехал на свою городскую квартиру и адвоката по разводам прислал.

– Вот. Молодая вдова мигом идет на фиг, уверен, что ей по завещанию хрен да маленько отписано, приплода-то от нее нет. Альбину вообще с голой задницей из дома вышибают, в результате остаются при деньгах семьи лишь двое – ты и твоя сестра. Малых в счет не берем, просто в силу возраста. Мне продолжать или уже все поняла?

Снова молчит, но выражение лица изменилось, это говорит о том, что кое-какие мозги в этой хорошенькой головке есть. Кстати – очень симпатичная девчонка, если бы не была столь юной, можно было бы с ней куда-то сходить. Но я закон чту.

– Дальше все совсем просто. Миша женится на твоей сестрице, та, насколько я заметил, особым интеллектом не блещет, потому твой бывший дилер очень скоро станет тут рулить всем. Вот только одна загвоздка есть – не все добро покойного Белозерова к нему перейдет. Не в полном объеме. Ведь ты доброй волей ему свою часть папиных активов не отдашь, верно?

– Верно, – хмуро согласилась девушка.

– Но они все равно станут его, поскольку права свои на наследство ни ты, ни даже хороший адвокат отстоять не сможете ни в какую. Какой суд станет слушать недееспособную наркоманку? А ты именно такой и стала бы, душа моя. Все то время, что отведено твоему родителю, Мишка пичкал бы тебя коксом, а то и на героин подсадил бы. Да какой суд! Тупо передозировка, обычное дело в твоем новом круге общения. Или лечебница, которая не чета комфортному рехабу, там никто в кружок не садится и друг другу душу не изливает. Нет, в таких местах долбят пациентов препаратами термоядерного действия, на их фоне даже овощ кабачок выглядит Спинозой. Вот и вся история о твоем возможном будущем.

– Блин, – пробормотала девушка.

– А если и это не сработает, то в ход пойдет видео, на котором ты с приятелями человека убиваешь.

– Ты чего несешь? – переполошилась дочка Белозерова. – Кого я убиваю?

– Меня, – хмыкнул я. – Ты же около моего подъезда не просто так ошивалась, верно? И нашла его не сама. Думаю, Миша адрес слил? Верно? Накрутил тебя и слил. Вроде как между прочим, случайно.

О, глаза в сторону отвела.

– И можешь быть уверена, появись я в тот день, ухайдокали бы вы меня за милую душу.

– Просто побить хотели, – буркнула собеседница. – Убивать и не думали! Так, битами немного…

– Но убили бы. Вы ж угашенные были, Марин. Запал – штука страшная, сами бы не поняли, как все закончилось. Хлоп – и вот я мертвенький лежу. А в это время кто-то очень незаметный все происходящее снял бы на телефон, стараясь, чтобы именно ты все время находилась в кадре. Выбирая между малой долей от наследства на пару со свободой или тюремным сроком, ты чего предпочла бы? А срок немалый – ты же, по сути, организатор убийства, это серьезная статья с отягчающими обстоятельствами.

– И что теперь? – независимо глянула на меня девушка.

– Да ничего, – встал с кресла я. – Это твоя жизнь, тебе и решать, что в ней случится дальше. Хочешь побыстрее прийти к финишу – валяй. Моя знакомица к тебе дорожку протоптала, теперь станет ждать того момента, когда ты перейдешь ту черту, за которой твоя душа ее станет. Но, повторюсь, это твои проблемы, не мои. Да мне и все равно, если честно. Я тебе не пастух.

На этом я счел свою миссию выполненной и направился к двери. Мир этому дому, пойду к другому. К своему собственному.

– Стой! – раздался голос Марины, когда я уже взялся за ручку. – Скажи, а у нее имя есть? Ну, у той, которая… Ты же понял?

– Есть, – не оборачиваясь, ответил я. – Мара.

– Капец. – По голосу было ясно, что девушку пробрала дрожь. – Что она, что имя… Что ты!

– Не без того, – согласился я и вышел в коридор.

Но еще до того, как за мной закрылась дверь, я успел услышать, как младшая дочь Белозерова произнесла еще одно слово:

– Спасибо.