Текст книги "Дионисов. За власть и богатство! – IV (СИ)"

Автор книги: Андрей Скоробогатов

Соавторы: Дмитрий Богуцкий
сообщить о нарушении

Текущая страница: 19 (всего у книги 19 страниц)

Глава 122
Конец! Конец! Всему конец

Я обернулся и увидел ее.

Марина, гордая и сияющая, стояла на пороге дома моего с запеленутым младенцем на руках. Как Мадонна итальянского Возрождения.

Детишкину месяц, максимум второй, уж я-то в своей прошлой жизни насмотрелся на этих мелких карапузов, возраст до недели могу определить. Этот точно не более месяца назад родился.

В мозгу у меня с щелчком совместились зубчики двух фактовЮ и машина вывода заработала, как следует, заработала, как ей положено.

Ребенку месяц. А девять месяцев назад…

Это мой ребёнок. Мой.

Я отец. А Марина – счастливая мать.

Мир вокруг словно разом поменял свой цвет к лучшему.

Я раскинул руки, шагнул им навстречу и, заключил их обоих в свои счастливые объятия.

И это тут же всё переменило. Навсегда.

Теперь всё будет иначе. Как случилось в прошлый раз, в том, другом, мире, не повторится. Всё будет иначе.

– Сын, – услышал я её тихий голос. – Мальчик.

Мой сын. Мой.

Если до того я лихачил от фамильного буйства в крови, тот теперь я согну этот мир в бараний рог ради него. Ради них. Ради моей семьи.

Теперь всё изменилось. Всё будет не так.

И от этого я счастлив.

Время, стартовавшее от этого момента, ни с чем было сравнить. Сначала я помогал перепеленать моего сына. Моего сына! А потом мы проговорили с Мариной всю ночь. Я не видел её так давно и, признаться уже, и не наделся увидеть во всей этой начавшейся в мире свистопляске.

Я поцеловал её, и она ответила мне. В это мне тоже было очень тяжело поверить, но это случилось снова. И снова. И снова. И это было так же прекрасно, как я это запомнил с нашего последнего единственного раза.

Потом мы говорили опять. Уже до утра. Говорили о нас. О нашем сыне. О нашей семье. Ни у кого из нас не было сомнений, что мы и есть – наша семья.

И за это я готов был сражаться со всем этим безумным миром.

До меня, кстати, дошло о какой царевне говорил Златозубый, давая мне время до утра. Он откуда-то узнал, что Марина под охранной моего дядьки едет во Фламберг из своего таинственного укрытия в глубине континента. Туда из Метрополии забросил её спасительный прыжковый тоннель, когда в первые часы переворота за нею явились люди Болотникова. Телепортационная способность императорской семьи, с ума сойти! Невероятно! И мой сын её тоже унаследует!

Потому, кстати, Златозубый и сделал свой ход. Вообще, всё в мире сдвинулось с места в тот момент, когда царевна Марина вышла из своего убежища с наследником на руках.

И ничего не успокоится, пока мой сын не займет свой трон по праву крови и праву сильного.

Мы должны выступить в поход, и выступить немедленно.

Времени почти не осталось. Поэтому с утра я начал стратегические приготовления.

Возвращение Марины не всем пришлось по нраву, надо было видеть кислые мордашки Ангелины и Тисифоны. Но, я уверен, что смогу поддержать мир в семье, ради всех нас…

Тётка Маргарита Герхардовна, просто орлицей упала на дорогого любимого внучатого племянника и с рук его не спускала, угугкала с ним, холила его и лелеяла, ну да понятно, своих детей-то у неё нет.

Утром я приказал Рустаму и Арсению собирать все наши наличные войска. Начнем с Номоконовска, а потом двинемся дальше.

Но прежде, чем мы выступили, я хотел разрешить еще один невыясненный вопрос, который у меня оставался.

Я поймал Нанотолия на его обычном месте под висящим на стене Мечом Бури в стольной зале.

– Нанотолий, – произнес я. – Дорогой мой. Мы должны наконец поговорить откровенно.

Нанотолий потянулся всем телом в том смысле, что тебе надо, ты и разговаривай.

– Нанотолий, скажи мне честно, – вкрадчиво закинул я удочку. – Я никому не скажу. Ты бог?

Нанотолий задумчиво почесал под мышкой, выловил там какую-то козявку, внимательно осмотрел и слизнул её с пальца.

Ну понятно, блин. Не понятно, на что ты только наделся, Саша. Ну в самом деле, нашел себе бога. Это же явно не особо даже высокоразвитая зверушка.

Вот только когда я разочарованно отворачивался, успел краем глаза уловить момент как Нанотолий невероятно божественно проницательным взглядом посмотрел мне в спину и хитро подмигнул со узнаваемой ухмылкой одного лично мне знакомого, упитанного бога виноделия.

Я резко развернулся обратно, но Нанотолий уже уходил по камину в сторону вкусняшек на кухне, высоко подняв пушистый полосатый хвост.

Вот значит как, Нанотолий. Не признаешься. Ладно-ладно. Я ещё заставлю тебя разговориться.

Хотя, я, наверное, столько никогда не выпью, чтобы развязать тебе язык.

Ладно. Пожалуй я рад, что ты всё ещё с нами. Если с нами ты, то кто может быть против?

Рустам, мой верный телохранитель, явился под вечер, мялся и просил, затем сказал:

– Ваша Све…

– Да ты брось. Наедине – можно и Петрович, чего уж там.

– Петрович. Тут такое дело. Хочу я Ангелину замуж позвать. Давно люблю, на самом деле. Родная уже совсем. Если вдруг согласится, благословите, а?

Ну как уж тут было не благословить? Пущай попробует завоевать сердце бывшей Огненной Девы. И если, допустим, Станислав Штирц обратиться с такой же просьбой по поводу Тисифоны – не буду нисколько возражать. А то, что тут было между нами – всё в прошлом. Потому что после явления Марины с наследником всё поменялось бесповоротно.

Утром мы начали собираться в поход.

Личный состав Зеленой Роты пополнил мои силы, да и дядька Аристарх привёл с собой два десятка матерых бойцов, которых собрал ещё во время восстания на тюремном корабле, вместе они усилили мои войска из домашних ближников и заводского ополчения.

В полдень на десяти машинах, возглавляемых «Антилопой-Гну», мы выступили.

Номоконовск мы взяли с ходу, через час, так сказать «с колес», ворвавшись в город через западную заставу, промчавшись мимо брошенного лагеря Зеленой Роты.

Сопротивления толком и не было, те небольшие силы, что Златозубый оставил контролировать город, сразу обратились в бегство. Их преследовать отправили мгновенно восставшие из пепла группы городского ополчения.

Старый граф Номоконов с помпой в толпе восторженных горожан встречал меня на городской площади, как раз напротив кафе носившего теперь памятное название «Ровно в полдень».

Граф обнял меня, расцеловал, поклялся в вечной верности и объявил что передает титул графа города мне. Всё равно, мол, наследник уехал к данайцам. Так что по всем административным вопросам, долгам, зарплатам и коммунальным платежам, это вот теперь ко мне. А он, пожилой уже человек, намерен отдохнуть от напряженной подпольной борьбы и хочет съездить в гости к сыну в отдаленный курортный городок на берегу моря, погреть косточки на солнышке.

Подложил-таки свинью мне на прощание.

Горожане, конечно пока в полном восторге, я же теперь страшно у них популярен. Они даже теперь намерены поставить мне две статуи! И сбор средств уже вовсю идёт. Даже эскиз показали. Одна статуя мне как освободителю города, отважному герою нового времени. Там я в позе триумфатора протягиваю победоносную длань к статуе на другой стороне площади где буду изображен я же, но в ипостаси легендарного героя народного эпоса Искандера Бестибойцы, что плоть от плоти земли нашей и в целом композиция выражает единение времен и народов континента. Впечатляющий проект, но денег на него тоже нет, а когда смогут собрать, стреляя мелочь у редких туристов, то мне неведомо. Лично я на него не дам ни копейки, хоть вы режьте меня.

Ладно, за всеми этими радостными делами я не забывал, что надо бы позвонить и Великому Канцлеру Болотникову. Пора бы уже и осчастливить его последним новостями. Дать, так сказать, отчет по моей деятельности здесь. Судьбу его златозубого сыночка тоже в конце концов стоило бы обсудить. Вот папа обрадуется, хе-хе.

Оставив бушующую толпу позади, я вошел в опустевший отель и поднялся в номер Пустынникова. Одинокий, совсем юный сторож у двери в коридоре, из недостреленных молодогвардейцев, тут же опрокинул табуретку и сиганул с лестничного пролёта. Что ж, я не стал его догонять – я ему был даже благодарен. До конца выполнял волю начальства и дал ворваться куда более борзым товарищам разобраться с представителем Старый Гвардии.

Который мне всё ещё был полезен. И наверняка будет о-очень полезен в дальнейшем.

Я подобрал обронённый ключ и открыл замок.

– Саша! – воскликнул Пустынников, вскакивая с места. – Ты вернулся.

– И тебе, привет, дорогой коллега, – усмехнулся я. – Как ты тут, в заключении? Не бедствовал?

– Ждал расстрела каждую минуту, – Пустынников покачал головой. – Но они просто сбежали час назад. Ну, я и решил, что ты сам сюда заглянешь.

– Вот за это я тебя и ценю, дорогой мой коллега, за прозорливость, – усмехнулся я.

– Хочешь что-то передать Канцлеру? – предположил Пустынников.

– Да, хочу, – кивнул я.

– Я к твоим услугам, – Пустынников вытянул руки по швам.

Мол командуй мной, командир. Он, вероятно, уже был в курсе последних новостей. И понимал, какая у меня теперь должность.

– Отлично! – улыбнулся я. – Тогда начнем.

Я его предварительно проинструктировал и занял место сбоку, где меня не будет видно. Пустынников расположился в кресле перед зеркалом используемым для межконтинентальной видеосвязи и инициировал связного элементаля.

Вскоре мы получили ответ. На связь вышел сам Болотников, сразу, без посредников. Я встал сбоку, так, чтобы меня не было слышно в начале разговора.

На фоне я ясно расслышал гул канонады и треск выстрелов. Ого, жарко там у них в Метрополии. Кого-то берут штурмом? Резиденцию самого Великого Канцлера, что ли? Фига у них там далеко дело зашло.

– Ну что? – первым выкрикнул Болотников. – Ты нашёл её, Пустынников? Нашли?

– Ну в каком-то смысле да, ваша светлость, – осторожно ответил Пустынников.

– Везите её немедленно ко мне! – приказал Болотников. – Бросьте все остальное, доставьте ее сюда как можно скорее!

– Тут есть некоторые препятствия, – Пустынников попытался свернуть в оговоренную со мной колею.

– Сделай это! – прокричал Болотников. – Невзирая на затраты! Если нужно, убивайте всех на своем пути! Найдите судно на воздушных крыльях, самолёт, телепорт, чёрт возьми. Захватите корабль! Возьмите заложников! Но доставьте ее сюда!

Про самолёт, конечно, это была горькая шутка такая.

– Ваша, светлость, все не так просто, ваш сын поднял мятеж…

– Расстреляйте ублюдка! – яростно выплюнул Болотников сквозь зубы. – Вообще не проблема! Привезите мне царевну! Я продержусь до вашего появления! Отправляйтесь немедленно!

– Всё-таки есть несколько важных моментов! – уже куда смелее перебил его Пустынников. – Мятеж вашего сына разгромлен! Дионисов контролирует всё побережье до Югопольска, сегодня утром я смог отправить письма, и наверняка все князья континента теперь за него.

Молодец Пустынников. Зря времени не терял. Подумалось: назначу-ка я его, когда всё получится, главой тайной имперской канцелярии.

– Так убей его, Пустынников! – завыл Болотников. – Убей Дионисова! Сам и убей! Какого черта ты тянешь? Я тебе приказываю! Да я тебя сам расстреляю, Пустынников! Лично задушу вот этими руками!

– А самое главное, ваша светлость, – настойчиво говорил Пустынников. – Царевна Марина явила наследника его отцу! Это здоровый полноценный мальчик. Дионисов, его отец, теперь принц-консорт! И по иерархии подчинения он теперь выше вас. В общем, я больше не буду выполнять твои приказы, Игорь.

Вот в этот момент Канцлер Болотников и сломался. Он долго смотрел на Пустынникова остановившимся взглядом, потом уронил руки, лицо его задрожало, словно сломалась, и осыпалась старая изношенная маска.

Да он и вправду сбросил маску. Просто был уже не в силах держать элементаля, который творил дешёвый фокус иллюзии. Я был прав, ему оказалось вовсе не тридцать лет. С глубокими морщинами и лицом, испорченной властью и жаждой трона, старик. Он поднял слепой взор на собеседника, и Пустынников отшатнулся от зеркала, хотя чем бы ему мог угрожать этот человек через два океана?

– Они встретились? – прошептал Болотников. Видимо, до него это только что дошло окончательно. – У неё наследник?

– Мы встретились, – подтвердил я, выходя из тени. – И у нас есть наследник. И мы любим друг друга. Всё кончено, Игорь Игоревич.

Болотников сжал руки в замок прижал их к лицу, словно старался сдержать истошный крик.

– Ты с ума сошел, Пустынников, – прошептал он, сквозь прижатые к губам руки. – Как ты это допустил? Как это вообще стало возможно? Почему? За что это мне?

И надолго замолчал.

– Всё пропало, – проговорил вдруг Болотников выпрямляясь. – Всё. Вот теперь всё точно пропало. Нам всем конец. Всему конец! Это окончательный конец. Конец…

Я видел, как он трясущейся рукой вытянул из кобуры на поясе понтовый позолоченный револьвер и сунул его себе в рот.

Зеркало успело передать мне звук выстрела, прежде чем его залило красным сверху до низу, и оно погасло.

Пустынников, отшатнувшись от зеркала, оглянулся на меня, он такого не ожидал.

И я еще какое-то время стоял рядом с зеркалом, соображая что же это такое я сейчас видел. Болотников, Великий Канцлер, владыка за троном, покончил с собой у меня на глазах?

Именно в этот момент я и понял, что нельзя терять ни минуты. Трон. Пустой трон Империи ждет нас в Метрополии. Трон, на который у моего сына есть все права.

С его рождением вне брака мы разберемся, Марина уже все придумала. Мы заключаем брак, так как она законная наследница трона, я действительно автоматически получаю статус принца-консорта, и с санкции совета князей объявляю сына законным наследником. А там и императором. Дмитрий Александрович Второй! Мы с Мариной будем при нем регентами до достижения им совершеннолетия.

Нужно отплывать в Метрополию немедленно.

И все завертелось! Яхту готовили к отплытию со всей возможной скоростью!

Тётку Марго я оставляю во Фламберге на хозяйстве. Она уже пристроила к делу нашего непочетного пленника Златозубого, к работам в парке. Мол, чего поломал, то и восстановишь. Теперь я за судьбу молодого человека спокоен, тетушка имеет невероятное влияние на умы подрастающего поколения, и этого сумеет наставить на путь истинный.

Кроме того, Тисифона совместно с Ангелиной-таки добились результата, исследуя свойства клетки оставшейся от Клеткоголового и теперь у меня в ней всегда есть под рукой стратегический запас из десятка самых жирных и откормленных элементалей с этой стороны реальности. Такой мощью можно повергать в прах города и обращать в бегство армии.

И вот настал третий день после освобождения Номоконовска. Моя яхта, мой флагман и первый в этом мире стратегический элементаленосец уже готова к отплытию! Ещё два корабля с бойцами, пожалованных князем Белым, будут сопровождать нас в этом морском походе за властью. А позже присоединятся и другие.

В последний момент эскадру пополнил и экспериментальный самолёт-амфибия бывшего советского инженера, Зиневич-Левинского, которого я перед новым годом привёл в этот мир «Слёзами Дракона». Честно клялся, что уже провёл испытания. А на возрождённой кафедре алхимии сообщили, что, дескать, с первого января двухтысячного года произошёл некий перелом в небесных исполинах, отчего авиационные эксперименты теперь перестали быть столь рискованными. Что ж, пусть пытается. В конце концов, обитатели небес теперь явно на моей стороне, почему бы и не попытаться встать у истоков авиации в этом мире?

Нанотолий, нажравшись до одури перезрелого винограда с моих лучших виноградников возлежит на носу «Вакханки II» в ленивой неге созерцая горизонт, духовно окормляя наш поход за троном. С такой поддержкой, пожалуй можно начинать захват мира.

Над яхтой дерзко реет мой родовой флаг.

Змея на моем знамени капает с клыков, которыми грызет гранит мудрости, сокровенное знание в чашу скорби, суть священный Грааль, ведь многие знания многие печали.

Но в знании сила. Сила, власть и богатство.

Мы идем на Метрополию. Сына наследника на помазание везу. Я уверен, трон Империи будет наш. И пусть только кто-то попробует нас остановить. На все у нас один ответ – у нас есть вино, а у вас его нет.

С тем я и остаюсь ваш Волкодав, Бестибойца, Царетворец, Грандмастер Алкохимии, Владыка Дивной Долины и Любимый Потомок Диониса.

Дел у меня прорва.

Ведь я здесь уже десять месяцев, а для бессмертия еще ничего толком не сделано.

Екатеринбург / Санкт-Петербург, 2024–2025 г.

PS Огромное спасибо всем, кто прочитал до конца. Вы очень крутые! Подпишитесь на авторов, новый цикл предположительно в середине мая.