Текст книги "Древолюция (СИ)"

Автор книги: Андрей Прусаков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 6 (всего у книги 23 страниц)

Четыре БТРа поползли вперед. Они получили указание действовать предельно осторожно, дерево не повреждать и держаться подальше. Ширяев надеялся, что в случае незапланированного контакта перевернуть многотонный бронированный БТР дерево не сможет. Все‑таки оно – не Кинг–Конг.

Ширяев сел в кабину крана и кивнул водителю:

– Поехали!

Мощный военный «Урал» рванулся вперед, кроша в клочья зреющие кочаны. Получившие подробные инструкции водители БТРов быстро поняли направление движения дерева и по сигналу Ширяева преградили ему путь.

Дендроид уперся в искусственную преграду и попытался сдвинуть броневик с пути, но тщетно, ему удалось лишь немного раскачать машину. «Если опрокинет, ничего! – подумал Ширяев. – Люди внутри защищены броней, лишь бы не испугались и не вылезли!»

– Поднимай стрелу!

Загудел электропривод, разматывающий сеть. Отлично! Теперь главное – аккуратно подъехать…

«Урал» запер собой ловушку, и дендроид оказался окружен машинами. Стрела с развернутой сетью зависла над мутантом.

– Давай! – скомандовал Ширяев. Крановщик дернул рычаг, и сеть упала на дерево. Мутант зашатался – сеть весила почти полтонны. Электродвигатель тут же стал затягивать трос, опутывая корни и крону. Примерно так же на елочном базаре скручивают неподатливые еловые лапы. Только там обходились бечевкой, а здесь применялся толстенный стальной трос. Но и тот заскрипел от яростного сопротивления дерева. Кое–где ячейки сети рвались, и отлетавшие кольца стучали по бортам бронетехники. Но с каждой секундой дерево стягивалось все туже, и на лице Ширяева появилась довольная улыбка. Поймал! Движения гиганта замедлились и, то ли обессилев, то ли просто лишившись опоры, дендроид повалился наземь.

Ширяев вышел из машины и подошел к спеленутому гиганту. Есть! «Проблем гелихт», как говорят в Германии. Явных повреждений на дереве нет, и это тоже можно считать большим плюсом. Теперь осталось погрузить добычу в закрытый трейлер и… Дальше пусть ученые кумекают. А он свою задачу выполнил.

* * *

Пильщик смотрел в окно. Во дворе лесопилки тихо, хотя рабочая неделя в самом разгаре. Весь персонал уехал еще вчера. Проклятые деревья, из‑за них он потерял не только жену и дочь, но и работу. Производства в Дымове и окрестностях закрыли, а людей эвакуировали из района. Электричества и связи не было.

Непривычная тишина действовала на Кабанова угнетающе, лишний раз напоминая, что он остался в совершенном одиночестве. Кроме него, на заводе не осталось ни единого человека. Не визжали пилы, не гремели гусеницами трактора, лишь знакомый запах смолы и опилок доносился через приоткрытое окно.

Кабанов вспомнил, как все началось…

Он как раз подписывал документы об увольнении Горикова. Вожаков заметил, что водитель трактора пьян и, как положено, доложил в докладной записке. Объяснительная прилагалась, и Кабанов просмотрел ее с чувством брезгливости. Вот нажрался, сволочь: в лесу черные змеи мерещатся! С такими товарищами Пильщик не церемонился, об этом все были предупреждены, как только он стал здесь хозяином. Нет, все‑таки молодец мастер, не спускает на тормозах, не панибратствует. Крепкий характер. За это люблю.

Снизу раздались крики. Директор не придал этому значения, разглядывая и подписывая расходные накладные, но шум не прекращался, и он выглянул в окно. Из леса по направлению к стоянке двигалось дерево! Такое же, как там, у его бывшего дома. Мутант полз, подтягивая ствол черными, извивающимися как змеи, щупальцами, и Кабанов понял, что уволенному Горикову ничего не почудилось.

– Дмитрий Сергеевич, там…

Секретарша Маша замерла у дверей, разглядев, что шеф стоит у окна и сам все видит. Он повернулся к ней:

– Маша, соедини меня с Леонидом Георгиевичем.

– Связи нет, Дмитрий Сергеевич.

– Связи нет? Почему не доложила?

– Вот только что была…

Кабанов достал мобильник и взглянул на экран: вместо привычного логотипа на нем была надпись «Нет сети». Вот как.

– Пусть закроют ворота, – сказал он, но тут за спиной секретарши возник Вожаков. Мастер выглядел встревоженным, но не напуганным.

– Дмитрий Сергеевич!

– Я все вижу. Закройте ворота.

– Дмитрий Сергеевич, я уже видел такое дерево. Оно очень опасно!

– Я знаю. Я тоже видел, – спокойно и размеренно произнес директор. Мастер замер:

– Где? – и осекся.

– Иди и закрой ворота! – громко приказал Кабанов. Вожаков быстро ушел.

Из окна Дмитрий Сергеевич видел, как дерево потопталось по стоянке перед воротами и двинулось дальше. Тогда он не знал, что это было только начало.

Через час приехал курьер из Дымова. В городе объявили чрезвычайное положение, и все жители эвакуировались. В документе за подписью представителя президента Курмаева ему предписывалось немедленно остановить производство и вывезти людей в город. На предприятии разрешалось оставить охрану, но только по желанию, никого не принуждая.

«Они еще будут указывать мне, что делать! – злобно думал Кабанов. – Захочу, пошлю этого Курмаева куда подальше! Это частное предприятие, и плевать я на всех хотел!» Но все же директор понимал: люди так напуганы деревянными чудовищами, что тут не до нормальной работы. Он позвал секретаршу и отдал приказ начальникам участков закончить все работы и обесточить производственные помещения. Оставлять ли охрану? Какой прок от нескольких пенсионеров? Закрыть все помещения и опечатать, приказал он Вожакову, все ключи – мне.

Через несколько часов он остался на заводе один. Кто‑то уехал на своем транспорте, остальных увез автобус. Директор лично обошел все помещения, проверил замки и печати. Карманы оттягивала увесистые связки ключей от помещений и техники. Но сам Дмитрий Сергеевич никуда не спешил.

У него было положение и деньги, он мог уехать куда угодно, даже начать все сначала, но… Впервые он чувствовал непонятную, необъяснимую уверенность и необходимость остаться. Деньги и положение не могли вернуть семью, не могли избавить от боли. Ему казалось, что жена и дочка смотрят на него из могил и ждут, что он решит. Он чувствовал их взгляды и понимал, что отступать нельзя. Ему брошен вызов, и он примет его! Пильщик не был бы Пильщиком, если бы уступил тропу каким‑то мутантам, у которых и мозгов‑то нет! Пока он жив, он будет уничтожать их, как уничтожил то дерево на месте своего дома! Он превратит завод в крепость, и будет давить мутантов, где только сможет. Пока не подоспели войска, он может действовать, как ему хочется, а ему хочется убивать этих тварей!

Он распустил охрану и собрал все оружие у себя в джипе. Вова отговаривал, просил не рисковать, не строить из себя героя. Начальник охраны ничего не понимал и был послан на три буквы. Пусть бежит, пусть все бегут, весь район выметается к чертовой матери, но он, Пильщик, не отступит! Он никогда не отступал.

Дмитрий Сергеевич запер ворота и подошел к стоявшим в ряд у стены тракторам. Кабанов умел водить трактор, давно, до армии учился, но еще помнил. Он залез в кабину, завелся и кое‑как подогнал технику вплотную к воротам. Теперь их будет не так‑то просто сломать!

Он устроил наблюдательный пункт в кабинете. Это было самое высокое место на заводе, третий этаж, и окна выходили наружу. Здание крепкое, кирпичное, строилось еще в семидесятые. Кабанов проверил и закрыл все выходы из здания, как мог, забаррикадировал их. Работать было тяжело и непривычно – давно не приходилось заниматься физическим трудом, но Пильщик не сдавался. За день он превратил административный корпус в крепость. Помимо баррикад внутри, он поставил перед дверями многотонные трактора.

В кабинете сложил оружие: несколько дробовиков и свой меч–кладенец – бензопилу, купленную в Дымове. Каждый раз, прикасаясь к ней, он с возбужденной дрожью вспоминал, как воткнул гудящую стальную ленту в чрево мутанта и распилил его надвое. Он мечтал повторить это еще не раз. Пистолет Кабанов всегда носил с собой. Он слышал о сбежавших из зоны уголовниках и не хотел быть застигнутым врасплох.

Вспоминая лихую молодость, Кабанов заготовил множество пустых стеклянных бутылок и заполнил их соляркой. Вставил тряпичные фитили – получились самодельные гранаты. Директор испытал одну, разбил о стену завода и затушил огнетушителем. Вроде получилось неплохо. Но одно дело разбить бутылку о стену, и совсем другое – о мягкий ствол дерева–мутанта. А если не разобьется, то и эффекта – ноль.

В первый свой день на заводе–крепости Дмитрий Сергеевич умаялся так, что вечером заснул, как убитый, прямо за столом. И проснулся глубокой ночью, неожиданно, будто его толкнули. Но все было тихо, и в кабинете и снаружи. Окно осталось открытым, лес дышал ночной тишиной. Лишь бросив взгляд на стол, где стояла батарея самодельных «коктейлей Молотова», Кабанов похолодел: оплывшая свеча завалилась набок и подожгла свисающий фитиль на бутылке с соляркой. Еще бы немного и… Директор бросился к бутылке, хотел схватить, но тряпка полыхала так, что не подступиться. Пламя грозило перекинуться на остальные «гранаты». Сбросить бутылку на пол, подальше от остальных – а вдруг разобьется? Наконец, он вспомнил о пятилитровой бутыли с фильтрованной водой, стоявшей в буфете, метнулся туда и залил пламя. Все закончилось благополучно, но заснуть после этого долго не получалось.

Наутро Кабанов проснулся в боевом и решительном настроении. Черт возьми, почему он должен отсиживаться на заводе? Он пойдет в лес и даст мутантам жару! Впрочем, почему пойдет? Поедет! На тракторе! Рабочие говорили, что видели этих тварей на просеках, вот там и встретимся!

Он обошел свой тракторный парк. Колесные машины быстрые, но неустойчивые. Дерево запросто перевернет его. Гусеничные трактора тяжелые, устойчивые, но ездят медленно. Свой «лендкрузер» Дмитрий Сергеевич решил пока поберечь. Наконец, он сделал выбор в пользу колесного трактора. Для разведки самое то. В бой на нем лучше не ввязываться, а прокатиться по просекам, посмотреть как да что – в самый раз. Кабанов проверил бензин и масло, сделал несколько кругов по двору и загрузил в трактор ящик самодельных гранат. Взял дробовик и патроны. Ключи от всех помещений были у него. Дмитрий Сергеевич проследовал на вещевой склад, подобрал себе куртку и брюки. Хотел взять и ботинки, но они оказались жутко жесткими и неудобными. Как их только носят, подумал он и решил остаться в своих, итальянских, тем более что за вчерашний день и так их порядком извозил.

Наконец он бодро вырулил с завода. И тут же возникла проблема. На заводе он один, а если в его отсутствие пожалуют непрошеные гости? Ворота запираются только изнутри, а снаружи нет даже «ушек», чтобы повесить замок. Пришлось взять таймаут и приставить изнутри к стене лестницу, а снаружи подогнать трактор. С его крыши Кабанов проник на стену, спустился вниз и закрыл ворота. Затем таким же путем вылез обратно. Но это мелкая несуразица не отразилась на боевом духе. Кабанов газанул и помчался вперед по просеке.

Его разрушенная дача находилась всего в пяти километрах отсюда, и Пильщику очень хотелось наведаться туда. Ему не давал покоя факт, что мутанты упорно два раза подряд приходят на это место. Чего они хотят, почему их привлекает его земля – он не знал. Но внутренним чутьем чуял: если доберется туда, то снова встретится с ними лицом к лицу.

А сейчас надо разведать окрестности, посмотреть, где ходят мутанты и сколько их. Трактор бодро катился вперед, вминая в развороченную землю валявшиеся в изобилии шишки и ветки. Кабанов крутил головой, зорко оглядывая владения, как былинный богатырь, сторожащий родные рубежи. Он и чувствовал себя таким богатырем, осмелившимся бросить вызов невиданным чудовищам, когда даже армия отступила, оставив Дымов в закрытой, обезлюдевшей зоне.

Окрестности лесозаготовок он знал неплохо, не потерялся бы. Единственное, что плохо знал – где можно проехать на джипе, а где нет, но сейчас это не имело значения. Трактор пройдет практически везде, заболоченных участков здесь немного, так что проблем не ожидалось. И проблем действительно не возникло, потому что, сколько он ни ездил, не обнаружил ни единого живого дерева. Чувство азарта сменилось чувством голода, и Кабанов решил ехать назад. Но, едва приблизившись к лесопилке, увидел их…

Два дендроида сосредоточенно ломали ворота. Толстые руки–корни дергали и тащили створки, но ворота пока держались. На Кабанова, остановившего трактор в двадцати метрах от них, деревья не обратили никакого внимания, и это было их ошибкой.

– Ну, держитесь, сволочи! – процедил Пильщик. Он огляделся и вылез из трактора, прихватив две бутылки и пилу. Пилу Дмитрий Сергеевич положил наземь, достал зажигалку и поджег фитили. Когда тряпки вспыхнули, он подбежал к деревьям поближе, размахнулся и запустил первый снаряд. Бутылка ударилась о дерево, отскочила, предательски запрыгала по асфальту и не разбилась. Кабанов чертыхнулся и схватил вторую. Второй блин комом не вышел: бутыль лопнула точно под корнями, и по черному стволу побежали языки пламени. Мутант издал жуткий утробный стон и двинулся на Кабанова.

Директор отбежал к трактору за пилой, поднял инструмент и дернул за пусковой шнур. Бензопила молчала. Кабанов замер, не зная, что делать: садиться за руль и дать деру или… Дендроид приближался, грозно шевеля мощными корнями. Пильщик уже знал, что может произойти, если человека ударит такой корень. После первой стычки с ходячим деревом одного из телохранителей директора увезли в больницу с переломанными ребрами, да и сам он хорошо запомнил их удар. Все же он остался на месте и несколько раз отчаянно дернул за шнур. Бензопила взревела, и зловещий шелест стальных лезвий придал Кабанову уверенности. Он взвесил оружие в руках, взмахнул им и двинулся навстречу монстру.

Они сошлись. Горящее дерево нанесло первый удар, но Пильщик был начеку и встречным движением отсек корень. Обрубок отлетел в сторону и забился на земле. Размахивая бензопилой, директор бросился в атаку. Дерево вновь ударило – но вращающаяся сталь была сильнее. Мутант лишился второго корня и стал поворачиваться, чтобы достать человека оставшимися «руками», но Пильщик разгадал маневр и быстро вошел «в клинч», сверху вниз полоснув по отвратительному бугристому стволу. Гигант покачнулся. Из распоротого ствола брызнула темно–зеленая кровь, местами затушив пламя.

– А–а, сука! – победно закричал Кабанов и, словно фехтовальщик, сделал выпад, погрузив жужжащий меч во чрево мутанта. Судорожно сжимавшими оружие руками он ощутил, как дерево вздрогнуло. Корни бессильно обвисли, и шести–семи метровый гигант надломился, рухнув на землю. Убит!

С торжествующим ревом Кабанов обернулся ко второму дереву и едва избежал удара по ногам. В последний миг директор заметил движение корней и подпрыгнул. Но удар был столь силен, что сорвал с ноги ботинок.

Второе дерево не осторожничало и пошло в атаку, размахивая корнями–щупальцами.

– Давай, давай! – азартно крикнул Дмитрий Сергеевич, поводя пилой из стороны в сторону. – Ползи сюда, тварюга!

Теперь он не боялся их. Адреналин кипел, и Кабанов не чувствовал усталости, размахивая тяжелым инструментом. В–ж-ж–у! Одной конечностью у мутанта меньше. Ха–ха! Дмитрий Сергеевич увлекся и упустил из виду толстую ветвь, растущую довольно низко. Когда ствол мутанта повернулся, ветвь ударила Пильщика по голове. Удар был не настолько силен, чтобы проломить голову, однако сбил Кабанова с ног. Оказавшись на земле, чувствуя струящуюся по черепу кровь, Пильщик понял, что ему здорово повезло. Потеряй он сознание – и смерти не избежать. Бензопила вывалилась из рук и лежала в стороне. Директор поднялся на ноги, отшатнулся от удара корня и снова неловко упал. Дендроид надвигался, и лежащему ничком человеку казался огромным и страшным чудовищем. Как в замедленной съемке, Пильщик увидел корень, занесенный над головой, и вовремя откатился в сторону.

Кое‑как он встал на четвереньки и с низкого старта побежал прочь. Дерево преследовало. Наконец разогнувшись, Кабанов оказался возле трактора и вскочил в кабину. Двигатель завелся сразу, Пильщик дал задний ход, отъехал метров на двадцать и остановил грохотавшую стареньким дизелем машину. Дендроид шел к нему, ловко передвигаясь по асфальту дороги. Кабанов включил передачу, и вонзил педаль газа в пол. Трактор ринулся вперед и столкнулся с мутантом. Кабанов чудом не выбил головой лобовое стекло. Капот трактора смялся в гармошку, из разбитого двигателя повалил дым, но и дендроид не устоял. Мощным ударом его опрокинуло наземь, и подняться он не мог.

Пильщик медленно вылез из кабины и направился к лежащей неподалеку пиле. Он выиграл бой, но еще не закончил его. А закончит, когда распилит гада на мелкие куски! Он завел заглохнувший движок пилы и подошел к поверженному дереву. Мутант лежал, слабо шевеля корнями в воздухе. Кабанов подошел со стороны неподвижной кроны и поставил на дерево ногу:

– Ну, что, падла, взяла меня? Я – Пильщик, понятно? И вы, твари, мне за все заплатите!

Он вонзил пилу в ствол. А когда метавшиеся по воздуху корни безвольно опали, безжалостно изрубил лежащего врага. Он пилил и кромсал, резал вдоль и поперек, с ненавистью глядя в развороченные пилой зеленые внутренности. Кабанов перемолол бы его в кашу, сделал кровавый фарш, но слишком устал. Он выключил пилу, залез в трактор и отъехал. Машина кряхтела и дергалась, видимо, столкновение с живым деревом не прошло для нее бесследно. Пильщик подогнал трактор к воротам, залез на крышу и перебрался через забор на подставленную с той стороны лестницу. Потом открыл ворота и заехал внутрь. Все. Теперь отдыхать. Первый бой отнял уйму сил, но он его выиграл!

Пошатываясь от усталости, Кабанов поднялся на третий этаж и направился к умывальнику. Поглядев в зеркало, Пильщик невольно охнул: безумные глаза, и засохшие кровавые потеки на щеках превратили лицо в жуткую устрашающую маску.

Он умылся и попытался рассмотреть рану на голове. Волосы мешали, и Кабанов бросил бесполезное занятие, тем более что кровь практически перестала идти. Он сполоснул голову и залил рану перекисью водорода из аптечки. Ну, что ж, пришло время подводить итоги, подумал Кабанов, тяжело опускаясь в свое кожаное кресло. Наверно, еще никогда он не сидел в нем с таким удовлетворением, даже когда купил этот завод. Дмитрий Сергеевич открыл дверцу бара и вытащил бутылку коньяка. Победу следовало отметить. Да, он задал им жару! Впрочем, и сам был на волосок… Ничего, зато теперь он знает, как с ними бороться! Он выпил рюмку и налил вторую. Две деревяшки – только начало. А будь у него хотя бы десяток человек, он мог бы убивать мутантов сотнями! Но все разбежались. Эвакуировались. Кого они боятся? Ползучих деревяшек? Он, Пильщик, сам им отомстит!

* * *

Привезенное дерево поместили в огромную клетку из высокопрочной стали, глубоко врытую в специально подготовленную и удобренную почву. Исследования проходили непосредственно на воздухе, так как никто не мог поручиться, что дерево не погибнет в закрытом помещении. Хоть это и не совсем дерево…

Руководитель спецлаборатории одного из «закрытых» институтов профессор Галеев рьяно взялся за дело. Столь необычного материала для исследований у него не было никогда. И наверно, никогда не будет.

Удивительное дерево увешали датчиками от корней до кроны, почти как новогоднюю елку игрушками. Профессору сказали, что дерево может ходить – случай поистине уникальный, но в клетке оно почти не двигалось, лишь изредка шевелило мощными псевдокорнями. Именно так профессор и решил называть их, ведь с первого взгляда становилось ясно, что такие сильные и гибкие конечности вряд ли служат своему хозяину как обычные корни. Если верить информации, поступившей вместе с плененным гигантом, своими корнями он мог с легкостью расплющить машину или убить человека. Поэтому меры предосторожности принимались нешуточные. Всем сотрудникам лаборатории строго запретили подходить к клетке вплотную, чтобы это нечто не сумело до них дотянуться.

В том, что дерево – мутант, не сомневался ни один сотрудник лаборатории. Аксиома, что деревья не могут ходить, застряла в головах так крепко, что многие из персонала минутами стояли возле дендроида – так его предложил назвать Картавин – раскрыв рот, и не верили собственным глазам. Светлана Ольхина подумала, что, привези им зеленого человечка с Марса, в лаборатории удивились бы меньше.

Профессор Галеев был строг и деловит. Разогнав праздношатавшихся, он не отходил от запертого в прозрачном бронестекле дерева ни на шаг, поминутно требуя доклада о состоянии пленника. Мощные компьютеры ни на секунду не прекращали анализировать поступавшую с датчиков информацию. Были взяты образцы тканей дендроида: с листьев, ствола и корней. Особенно сложно оказалось с последними. Мощные корни как спички ломали просунутые через решетку стебли анализаторов.

Данные, собранные за несколько дней кропотливой работы, оказались совершенно фантастическими! Дендроид не был деревом в обычном понимании этого слова. Это было живое существо, скорее представитель фауны, чем флоры. И в то же время оно не было животным. В дендроиде сошелся совершенно невероятный симбиоз формы и содержания, не имеющий аналогов на планете. У псевдодерева отсутствовали обычные для животного органы. Не было кровеносной системы, мозга, пищеварительной системы, которую можно обнаружить у самого примитивного червя. И в то же время обнаружилась необычайно развитая нервная система и настоящие, живые мышцы, полностью заменявшие статичную древесину.

Сей организм, как самое обычное дерево, питался солнечной энергией, водой и микроэлементами почвы, и точно так же выделял кислород, поглощая углекислый газ, причем в процессе фотосинтеза участвовали не только листья, но и вся поверхность псевдодерева.

Открытия, могущие потрясти самых маститых биологов, совершались едва ли не каждый день, и профессор Галеев почти не сомневался: дендроид или псевдодерево – не земное существо. С другой стороны, в молекулярном строении дерева не нашли ни одного неизвестного науке элемента. Это был белковый организм, но настолько необычный, что для его научной классификации потребуется очень много времени. А его у профессора как раз и не было.

* * *

На этот раз Кабанов выехал на гусеничном тракторе. Он решил не торопиться. Пускай едет медленно, зато в случае стычки его «танк» запросто повалит любого ходячего гада. Позади у трактора висел ковш – он тоже мог служить оружием. В кабине находился заряженный дробовик и несколько бутылок с «горючкой». На крайний случай. Директор понимал, что такая бутылка может разжечь лесной пожар, а тогда и ему не поздоровится.

Трактор скрежетал по просеке. Было жарко. Август радовал хорошими солнечными днями, да только водителю было все едино, время для Кабанова слилось в тоскливую тягучую массу. Только война и месть пробуждали в нем желание жить и действовать.

Мутанты не заставили ждать. Между коричневых древесных стволов он разглядел уродливые черные тела.

– Вот вы где, суки!

Кабанов повел трактор на сближение, однако мутанты и не думали выходить на просеку, а въехать на тракторе в густой лес Пильщик не мог. Что же делать? Он заглушил мотор и вылез из кабины. Ладно, применим ловлю на живца!

Пильщик взял дробовик и побежал в лес наперерез дендроидам. Приблизившись к мутантам, он остановился перед ними. Интересно, куда они все ползут, мелькнуло в голове Кабанова, но сейчас он хотел одного: чтобы они ползли за ним. Он выстрелил почти в упор, проделав в теле мутанта жуткую дыру. Дерево изменило направление и пошло на него.

– Отлично, – пробормотал Пильщик, отступая. – Иди за мной, подарки ждут!

Он выстрелил во второе дерево, и оно послушно поползло следом. Выманив их на просеку, Кабанов заскочил в трактор и завел двигатель. Сейчас повеселимся!

Первого противника он протаранил с хода, опрокинул и раздавил гусеницами. Зеленая сочная плоть лопалась под стальными жерновами и размазывалась по дороге. Второй мутант попытался схватить трактор за ковш, но Дмитрий Сергеевич успел поднять его и ударить врага сверху, сминая роскошную крону. Ковш острыми зубьями разодрал дерево, пройдясь сверху донизу, срубая сучья и ветки. На черной лоснящейся поверхности остались уродливые, сочащиеся слизью шрамы. Кабанов развернул трактор и ударил мутанта ковшом сбоку, пытаясь опрокинуть. Дерево держалось и сражалось до последнего, цепляясь корнями за трактор. Один из корней с размаху залепил в стекло – директор чудом успел увернуться от летящих осколков и мог бы остаться без глаз. Все же техника оказалась сильней, и второй гигант, как и первый, закончил существование под гусеницами.

Довольный Пильщик покатил на завод, но вдруг впереди на просеку вышел человек. В ботинках и обычном камуфляже, который часто носят охотники и рыбаки. Человек замахал руками:

– Стой, стой!

Кабанов остановился. Вблизи прохожий оказался коротко стриженым парнем. Он улыбался, но его гнилозубая улыбка доверия не вызывала:

– Слушай, начальник, довези до шоссе, заблудился я, устал уже по лесу ходить!

Пока Кабанов думал, с другой стороны кабины послышалось какое‑то движение. Он повернул голову, но поздно: к горлу прижалось лезвие ножа.

– Вылезай! – сказал кто‑то. Пильщик повиновался. Пистолет был за поясом, сейчас они заметят его, но что делать? Парень шустро извлек из кабины дробовик и направил его на директора.

– Тут у него еще бутылки какие‑то, – раздался голос третьего. Кабанов понял, что его ловко провели.

– И ствол имеется, – сказал второй, выдергивая пистолет из‑за ремня. Лезвие у горла исчезло, но пленный понимал, что дергаться бесполезно. Пуля быстрее.

– Откуда у тебя ствол, дядя? – спросил третий. Он был горбонос и походил на грузина, да и акцент чувствовался. – Мент, да?

– Я не мент, – сказал Кабанов.

– А кто ты? – спросил второй из‑за спины. Директор медленно повернулся. Второй человек был худ и бледен, волчьи глаза его смотрели, словно выворачивая наизнанку. Такому трудно солгать. «Уголовники, – подумал Кабанов. – Беглые. Ох, я попал!»

– Я… работаю здесь, на заводе, – сказал полуправду Кабанов.

– В охране, что ли?

– Да, – согласился Пильщик. Точно, в охране. Говорить, что он директор, было бы неразумно.

– Что за охрана с такими пистолетами? – не поверил второй. – Военный объект?

– Да он ментяра, Штырь! – сказал грузин. – Давай кончим его.

– Усохни, Гомаджобо, сейчас все узнаем.

Уголовник подошел к Пильщику и с силой надавил дулом пистолета на макушку, заставляя стать на колени:

– Будешь врать – пристрелю. Ты мент?

– Нет! – выкрикнул Кабанов.

– А кто ты?

– Я Пильщик! Слышал? Меня все здесь знают!

– Пильщик? Не слышал, – спокойно отвечал Штырь. – Что воруешь?

Кабанов с трудом вспомнил подзабытый уголовный жаргон. Его спрашивали о работе.

– Лесом занимаюсь, – выдавил он.

– Из авторитетов кого знаешь? – продолжал допрос беглый, и директор замер в растерянности. Однажды перед ним встал вопрос, чью сторону принять: старых воровских авторитетов или молодой бандитской поросли, набиравшей силу в отдаленных от центра регионах. Он выбрал второй вариант, и до сих пор не жалел об этом. Да, в молодости пришлось участвовать в разборках, приходилось стрелять, но так куется авторитет, и он сделал себе имя. А теперь трое беглых зеков изгаляются над ним…

– Я сам авторитет! – выпрямился Пильщик.

– Дерьмо ты, а не авторитет! – процедил Штырь и ударил его рукояткой пистолета по лицу. Директор упал, прижимая руки к разбитым губам. Беглый подошел и пнул Кабанова по ребрам:

– Где живешь? Откуда приехал?

Пильщик не отвечал. Если рассказать им все, они обоснуются в его кабинете, будут пить и жрать на его столе. Они возьмут у него все, чем он жил последнее время. И тогда ему останется только умереть. Тогда лучше умереть сейчас, чтобы не знать всего этого.

– Ничего я не скажу, козлы! Можете стрелять, – проговорил он.

– Оба! – удивился главарь. – Смотри, какой крутой попался.

– Ты, сука, кого козлами назвал?! – грузин с силой толкнул директора сапогом так, что он вновь распластался на дороге, ткнувшись окровавленным лицом в песок. Гомаджобо подошел и ударил Пильщика прикладом по спине. – Я тебя сейчас здесь кончу, понял!

Он передернул затвор дробовика, но Штырь остановил его:

– Погоди. Если он что‑то скрывает, значит, есть что скрывать. Ничего, все скажет.

Уголовник вытянул руку с пистолетом:

– Я прострелю тебе руки и ноги и брошу подыхать здесь, понял? Где живешь? Даю пять секунд!

Грянул выстрел. Пистолет из руки Штыря вылетел, словно вырванный невидимой силой. Зек схватился за ушибленную руку. Они обернулись. На опушке, в десятке метров от них стоял бородатый мужик в камуфляже. Черный вороненый ствол карабина с оптическим прицелом смотрел им в лица.

– А ну‑ка, ручки подняли! – скомандовал лесник. – Быстро! Карабин очередью стреляет, так что всех в момент положу!

Мародеры переглянулись. Проверять, стрельнет мужик или нет, не очень хотелось. Один положил дробовик на дорогу.

– Ладно тебе, братан, – сказал Штырь. – Мы все поняли. Сейчас уходим.

– Уйдете, когда я разрешу! – отрезал дядя Петя. Он посмотрел на лежащего директора. – Как вы?

Он приблизился к Кабанову, поднимавшемуся с земли, но не отводил ствол от бандитов. Лицо директора было в крови.

– Нормально, – проговорил он разбитыми губами. – Ты кто?

– Я лесник здешний. Стоять! – снова прикрикнул Петр, внимательно следя за разбойниками. Те присмирели и переглядывались. – Идти можете? – спросил он у директора. Тот кивнул. – Возьмите у них оружие.

Пильщик подошел к бандитам и поднял ружье. Посмотрел в глаза Штырю и ударил коротко, без замаха, в живот. Главарь скрючился и осел на песок. Остальные попятились от Кабанова.

– Стоять! – вновь предупредил лесник. Кабанов наступил на лежащего уголовника и прижал ствол к его голове:

– Меня зовут Пильщик, запомни, – сказал он. – Здесь я авторитет, а ты – говно!

– Эй, не балуй! – крикнул лесник. Он подошел ближе. – Ты что?

Кабанов посмотрел на него:

– Ты думаешь, они бы меня отпустили?

– Все одно не балуй. Хватит.

– А что с ними делать, в милицию везти? – прорычал Пильщик. – В районе нет никого!

– Это верно, – согласился дядя Петя.

– А тайга все спишет…

– Э, мы пошутили, да! – умоляюще протянул Гомаджобо.

Кабанов нехотя убрал ствол и отошел в сторону за пистолетом. Поднял оружие и увидел, что пуля попала в затвор. Теперь из него вряд ли выстрелишь. Пугать только. Тем не менее, сунул «ТТ» за ремень.

Рядом что‑то затрещало. Кабанов оглянулся и среди деревьев увидел черный силуэт дендроида, ползущего прямо на них. Лесник тоже повернулся на звук. Пользуясь моментом, уголовники мигом поднялись и сиганули в лес.