Текст книги "Дикое поле"

Автор книги: Андрей Посняков

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 20 страниц)

– К самому морю.

– Ну, не так далеко – по побережью и пойдете.

– И много таких, кому в степь?

– Да хватает. Скоро весна – а в степи много кочевий, надо готовить к лету.

– Понятненько.

Ратников потер руки, соображая, как бы выследить людокрадов и, вместе с тем, не попасться им на глаза. Задачка та пока казалась не столь уж и трудной, но… всякое могло быть, всего ведь не предусмотришь никак.

А по всей степи уже веяли теплые весенние ветры, уже таял – где и был – снег, и тянулись к весеннему солнышку первый цветы и жесткие пахучие травы. Пахло горькой полынью, повсюду зажурчали ручьи… как-то очень быстро – вот вчера еще была изморозь, а сегодня… По траве так на санях и ехали – и неплохо, ходко, уже пару раз подъезжали вестники из других обозов, радостно сговариваясь насчет общего праздника.

– Чего это они все такие веселые, дядя Миша? – допытывался Тема. – Неужто – конец пути скоро?

– Скоро, скоро, Артем. Уже считай что приехали, совсем немного осталось.

– Вот здорово! Ну, наконец-то.

– А ты утомился, что ли?

– Да есть немного.

Слава Богу, парнишка не простудился, не заболел, хотя все время на воздухе – может, от того и не заболел, закалился? Грязный только был… ну это – все ничего, негде тут было помыться, разве что вываляться в сугробе. Ратников и сам чесался во всех местах и решил, как только представится такая возможность, устроить баньку. А что и нужно-то? Рогожка да камни. Ну и вода – само собой разумеется.

Праздника конечно же ждали все караванщики, ради этого принарядились, поставили возы кругом, образовав большую площадь – там и было ристалище для потешных схваток борцов, там и ели и пили, кто во что горазд: кто-то солонину да просо, а кто-то уже успел запромыслить дичину. Повсюду звучали шутки, смех, и дым от десятков костров стремительно уносился в чистое весеннее небо. Да-да, весеннее – Ратников и не заметил, как пришла весна. Как-то рано… на календаре, наверное, был еще февраль… а может, уже и март, и к апрелю ближе, Михаил как-то потерял счет времени – ни к чему было.

– Дядь Миша! Пойдем, борцов посмотрим!

– Ну, пойдем… только это. Тебя приодеть бы надо.

– Так и приоденусь.

Очень уж Ратникову не хотелось, чтоб Артема узнали. Да и не должны были бы – мало ли мальчишек в обозе? Разных там слуг, погонщиков. Гонимых на продажу рабов держали отдельно, всякий хозяин – в своем загоне, да под охраной, а как же! Праздник праздником, друзья друзьями, а все же нельзя никому доверять – первая заповедь торговца. Вот и опасались, выставляли надежную стражу.

Михаил походил по обозникам, подыскал одежку – у кого купил, у кого выменял, у кого так – за спасибо – взял. Принес, подмигнул Темке:

– А ну-ка, примерь. Вот эта вот шапочка – точно по тебе шита.

– Этот ужасный колпак? – захлопал глазами мальчишка. – Он же грязный да и велик… и вообще – кто его носил-то? Может, вшивый какой?

– Очень хорошая шапка – никто тебя в ней не узнает.

Артем опустил глаза:

– А что, дядя Миша… ты думаешь, могут узнать? И кто же это? Те монголы, что меня похитили? Но зачем им меня ловить?

– Много вопросов задаешь… – Молодой человек поморщился. – Не знаю я точно, кто тебя может узнать. Так, на всякий случай страхуюсь.

Слава Богу, на ристалище зрителей хватало, и Ратников с Артемом быстро затерялись в толпе. Всюду слышались шутки, смех да веселый посвист, которым зрители подбадривали атлетов.

– А ну, Ангичин-каны, покажи этому лысому!

– Кинь его, шаркни оземь!

– Захватом, захватом давай!

Покосившись на восторженно наблюдавшего за схваткой Тему, Михаил похлопал его по плечу:

– Ты тут посмотри пока, только никуда не уходи, ладно?

– Ладно. А ты куда?

– Пройдусь. Может, еще винишка вкусного куплю.

– Лучше уж тогда квасу.

– Ага, ставил бы тут его кто-нибудь, квас.

Выбравшись из толпы зрителей, Ратников зашагал к составленным в ряд возам, где было устроено нечто вроде харчевни. Вина там, правда, не подавали, зато предлагали арьку и еще какое-то подозрительное хмельное пойло, в котором Михаил по запаху опознал сброженную на скорую руку брагу.

– Эльчибеевы обозники не заходили? – взяв на пробу кружку, поинтересовался молодой человек у служки.

– Да были, как же! С женщиной какой-то заходили… красивая.

– С женщиной, говоришь? А где их возы-то?

– За орешником, у ручья где-то.

Ну, знамо, что у ручья – где ж еще-то? Все по бережкам и встали.

Хорошая оказалась водица в этом разлившемся весеннем ручье – холодная, свежая, чистая. Поднятая талым снегом муть давно уже спала, да и не так-то много его здесь и было – снега.

Напившись, Ратников зашагал вдоль ручья, натянув на лоб мохнатую, подбитую густым мехом, шапку, в которой его и сам черт не признал бы, не то что Алия или, скажем, Рыбаков Окунь. Впрочем, Алия самого черта стоила!

– Эльчибеевы? – смуглый слуга, яростно чистивший котелок мелким песочком, поднял глаза. – Во-он они там, дальше.

– На том берегу, что ли?

– На том.

Вот еще образовалась проблема – через ручей перебраться, не очень-то хотелось мочить ноги, да и холодновата водица – не май-месяц все-таки. А эти-то, эльчибеевские обозники, как на эту сторону перешли? Наверняка какой-нибудь мосточек сладили.

Недолго побродив вдоль ручья, молодой человек наткнулся на перекинутые слеги – оглобли. Узенько – но вполне можно пройти… Чу! Показалось вдруг, будто рядом, в орешнике, что-то тихонько хрустнуло. Словно бы кто-то шел позади осторожненько, да вот не повезло – наступил на хрупкий сучок.

Михаил нарочно наклонился, делая вид, что отмывает от грязи руки… и вдруг прямиком в свеженькой травке, чуть ли не под оглоблиной, что-то сверкнуло! Что-то перламутрово-розовое… раковина?

Ратников протянул руку…

Вот это да! Вот так находка! Кажется, эта штуковина называется пудреницей.

Да-да, именно так – розовато-кремовый порошочек – пудра, небольшое зеркальце, на перламутровой пластмассовой крышечке надпись – «Орифлейм»!

Алия обронила – больше просто некому. Все правильно – не удержала равновесия, едва в ручей не упав, замахала руками… А может и упала, кто знает?

Ратников тихонько засмеялся, во всех подробностях представив, как, поднимая тучу холодных брызг и ругаясь, падает в ручей медсестра. Как потом выбирается – вся мокрая, в грязи, как понуро бредет к костерку, снимает вымокшую одежку… А вот этого, пожалуй, не надо представлять – лишнее. Лучше посмотреть, кто это там в орешнике-то хрустел?

Перебравшись на тот берег, молодой человек сиганул в кусты бузины… и резко обернулся.

Нет! Никто за ним не шел, и в орешнике не таился. Показалось… Или, может, зверь какой… Да и просто – присел кто-то по большому и важному делу.

Вернувшись обратно к импровизированным мосткам, Миша осмотрел все вокруг уже куда более тщательно, однако ничего нового не заметил, да и одной пудренницы уже было достаточно, чтобы еще раз убедиться – он на верном пути.

Бросив находку на то же место – пущай хозяйка найдет, порадуется! – Михаил снова осмотрелся вокруг и задумался: стоило ли теперь идти к обозникам Эльчи-бея? Не покажется ли подозрительным Алие или тому же Окуню, если кто-то будет что-то выспрашивать, пусть даже и не про них?

А почему это должно показаться подозрительным? Они же не знают, что Михаил с Темой в этом вот караване, вообще про Ратникова не знают… то есть. Окунь, конечно, знает, но он – не Алия. Вот если бы та узнала. О, вот тогда бы возникли проблемы.

– Салам! – навстречу Мише, из-за кустов, за которыми виднелись возы, вышли сразу четверо молодых парней… настроенных весьма дружелюбно.

Улыбались, переглядывались…

– Салам, – так же, по-тюркски, поздоровался Ратников. – Вы лошадку тут поблизости не видали? Славная такая лошадка, пегая, Аулун звать.

– Не, не видали. Потерял, что ли?

– Да вот отпустил попастись.

– Там борцы-то что, борются уж?

– Давно!

– И харчевня открыта?

– А как же! Арька и бражица есть.

Весело переглянувшись, парни прибавили ходу.

Проводив их взглядом, Миша подошел к костру, поздоровался с людишками… ни Окуня, ни Алии видно не было, то ли ушли на праздник, то ли спали где-нибудь в кибитке. Ну, и черт с ними. Теперь уж ясно… И даже можно было сюда вообще не ходить, но уж раз пришел…

– Лошадку свою ищу… Не видели? Нет… Жаль. Хорошая такая лошадка. А ваши потом в Кафу? Ах, в степи… надо же… А наши – в Кафу. Я сам-то в Кафе никогда не был, интересно будет посмотреть. Правда, что там крепость каменная и стены с обоями… тьфу ты – с зубцами? Высоченные, говорите? Ой, погляжу. А вином там торгуют? Ай-ай… хорошо! И красивых рабынь по дешевке прикупить можно? Не по дешевке… жаль. Ладно, все равно – город. А вы, значит – в степи. А у моря будете? Что значит – не все. Ах, некоторые туда и свернут… ах, вон их юрта… Та, что ли, желтая? Не, не, мне не в степи, мне к морю не надо, я ж вам сказал уже – в Кафу еду, в Кафу.

Существовал, конечно, большой соблазн перерыть все эту желтую (точнее, крытую пожелтевшими от времени и грязи шкурами) юрту, но… Ратников вовсе не был профессиональным домушником, и спрятанные (наверняка – спрятанные, и весьма надежно!) браслеты просто-напросто рисковал не найти. Да и народу кругом роилось множество, и – вполне возможно – кто-то как раз и находился в юрте, хоть тот же Окунь. Не стоило ворошить раньше времени гадючье гнездо, тем более – с непредсказуемым результатом. Убедился, что на верном пути – и ходу!

Артем встретил Мишу с упреком:

– Ты что ничего не принес-то? Что, не торгуют?

– Вина – нет, – Ратников виновато развел руками. – А арьку ты пить не станешь.

– Не, арьку не стану – крепкая, и мочой пахнет.

– Сам ты моча! Ла-адно, не обижайся, скажи лучше – как тут?

– Здорово! Сначала-то просто боролись, а потом начали… Прям, как по телеку – бои без правил. Ух, как мутузились… Сейчас перерывчик, а потом уж опять будут, посмотрим!

– Ишь ты, любитель боя быков нашелся, – рассмеявшись, Миша потрепал парнишку по волосам… и строго нахмурил брови:

– Ты что шапку-то снял, а?

– Так жарко же, дядя Миша!

– Жарко ему… смотри, вот украдут второй раз – снова тебя спасать прикажешь?

Мальчишка округлил глаза:

– А что, правда, украсть могут?

– Правда, правда, не сомневайся!

– Ой, шутишь ты все, дядя Миша!

– Шучу? Ну да… ты вокруг-то глянь – чай, не веселые старты!

– Да-а… – Артем неожиданно скуксился и погрустнел. – Не веселые… Дядь Миша, когда мы уже дома-то будем, а?

– Теперь уж, думаю, совсем скоро. Еще немного потерпи, ладно?

– Да я ничего, – улыбнулся парнишка. – Я потерплю, дядь Миша… я сколько угодно могу терпеть, ты не думай…

– Да я и не думаю. Ну где там твои бойцы-то?

Они попрощались на развилке у одиноко стоящего дуба, неведомо как занесенного в оправлявшуюся от зимней спячки степь.

– Что ж, – прощаясь, усмехнулся Мангыл-кули. – Вам теперь поворачивать… а нам – прямо. Найдете свое кочевье-то?

– Да уж всяко!

– Смотрите… В степи всякого сброда полно, а вас всего двое.

– Трое! – Ратников со смехом выхватил из ножен тяжелую саблю, прихваченную в качестве трофея в кочевье йисутов. – И это – не считая верных коней.

Благодаря заботам красавицы Ак-ханум, лошадей у путников имелось две пары, все, как и положено, два коня – основных и два – заводных, вьючных. Впрочем, припасов было не так уж и много, но не так и долго оставалось идти.

– Езжайте все прямо, – напутствовал караванщик. – Во-он на ту гору, там свернете к скале, а за ней уже море. Увидите.

– Да уж, – усмехнулся Ратников. – Мимо не проедем. Спасибо тебе за все, уважаемый Мангыл-кули. Вот… прими, не побрезгуй.

Приняв несколько серебряных монет, караванщик с достоинством поклонился и, пожелав удачного пути, махнул рукой погонщикам. Заскрипели колеса… зашуршали по траве сани.

– А они добрые люди, – посмотрел вслед удаляющемуся обозу Артем. – Странно, но здесь таких много. Мне даже иногда кажется, что куда больше, чем у нас.

– Это потому что они более открытые, непосредственные, прямые.

– Скажешь тоже – прямые! И здесь, в общем-то, всякого народу хватает. Ой… дядь Миша! А я никогда не пробовал на лошади… Боюсь даже!

– Так садись ко мне за спину!

– Нет… Я лучше сам. Интересно же!

– Интересно ему… Шею только себе не сломай. Хотя… эта кобылка смирная. На вот сухарик – угости. Ее Луйка звать.

– Луйка, Луйка… – мальчик протянул лошади сухарь и засмеялся. – Ой, как она губами… щекотит.

Глава 16
Весна 1246 года. Дикое поле
ЖЕЛТАЯ ЮРТА

 
Теребя траву руками,
Всадник веки опустил…
 

Сергей Васильев.

Голубь моего детства

– Ну, и куда нам? – Артем кивнул на развилку у большого серого камня.

К морю – куда же еще-то? – вели сразу две тропы, утоптанные копытами коней и мулов. Одна сворачивала налево, змеясь средь невысоких кустарников, вторая тянулась вдоль неширокого ручья – похоже, что к заводи.

– Поедем вдоль ручейка, – подумав, решительно махнул рукой Ратников. – А там видно будет.

Путники неспешно проехали километра два, когда обнаружили кострище.

– А зола-то теплая… – спешившись, Михаил потрогал угли рукой.

– Дядь Миша! Смотри-ка – цепочка! Прямо вот тут, на кустах висела – видать, потерял кто-то… Можно, я ее себе оставлю? Ну, на память, а то ведь никто не поверит.

– Тебе и так никто не поверит, – хохотнув, Миша протянул руку. – Дай-ка взглянуть.

Цепочка, как цепочка… тоненькая, изящная… серебро… или мельхиор. И к ней – небольшой кулончик… со знаком зодиака и надписью – «Овен». Хорошо, хоть Тема не рассмотрел все четко – сразу бросился хвастаться.

Не надо бы, чтоб он это видел! Хватило парню волнений и так.

– Ой… – Кулон в ручей уронил… – Держи свою цепь, Тема!

– Так, может, поищем кулончик?

– Да черт с ним… я нырять не собираюсь и тебе не советую – холодно.

Артем передернул плечами:

– Уж это точно.

Ратников уселся рядом с кострищем и надолго задумался. Радовало, что шли они правильно, о чем красноречиво свидетельствовал кулон, но вот, что было делать дальше? Миша пока этого не знал, собираясь действовать по обстоятельствам, однако терять зря время явно не стоило – злодеи могли уйти в будущее в любой момент, может быть, даже сейчас, и тогда весь длинный путь оказался бы напрасным… Впрочем, нет. В случае неудачи со злодеями, нужно просто отыскать кочевье Ак-ханум, да и жить себе там, пристально наблюдая за побережьем – рано или поздно людокрады появятся вновь.

Да… можно и так. Но очень хотелось бы побыстрее. Тем более, и Теме обещано – скоро.

Что ж, нечего тут рассиживать! Хотя и тащить за собой ребенка тоже, наверное, не очень-то правильно. А куда же его девать? Оставить одного здесь или где-нибудь рядом – вряд ли это было бы безопаснее.

– Вставай, Артем, – молодой человек улыбнулся и весело подмигнул мальчишке. – Едем!

– Едем! – взобравшись в седло, радостно откликнулся Тема. – А куда, дядя Миша? Домой, да?

– Домой, – задумчиво кивнул Михаил. – Только не сразу.

Они поехали рядом – благо ширина тропы позволяла. Яркое южное солнце светило прямо в глаза, а по сторонам, в кустах, радостно щебетали птицы.

– Дядя Миша, я ведь не дурак, ты не думай, – повернув голову, тихо сказал Артем. – Все понимаю. Мы ведь ищем кого-то, да?

– Желтую юрту, – честно пояснил Ратников. – Полагаю, через нее наша дорога.

– Желтую? А разве такие бывают?

– Ну, не совсем желтую, но…

– Ой, дядя Миша! А там, впереди – море!!!

Море…

Оно открылось внезапно, выплеснулось из-за кустов пронзительной сверкающей синью, ударило по глазам отраженным солнечным блеском, шумнуло волной, оставив на черных прибрежных камнях грязно-белую пену прибоя. Море…

– Здорово как, дядя Миша! – Парнишка соскочил с лошади, разулся, побежал к воде…

– Эй, эй, не торопись, парень! – закричал ему вслед Михаил.

– Да поздно уже было, поздно – коварная волна, подкравшись, сбила мальчишку с ног, накрыла…

– Ой, здорово как! – отплевываясь, засмеялся Артем. – Только холодновато… ухх!!!

– Давай, давай, вылезай, хватит, – Ратников спрыгнул с лошади, заворчал. – Еще не хватало, чтоб кое-кто простуду подхватил или какой-нибудь там грипп.

– Грипп – он от вирусов бывает, дядь Миша.

– Зато воспаление легких – не от вирусов… Давай-ка, Темка, раздевайся да сушись… грейся на солнышке… хотя бы во-он на том камне, что за скалой. Там и ветра нет, кстати.

– Ага… Дядя Миш, а ты купаться будешь?

– Да, пожалуй, – молодой человек посмотрел в море и улыбнулся. – Раз уж с банькой не вышло – искупнусь.

– И я…

– Нет уж! Тебе хватит уже. Кому сказал – давай к камню!

Прогнав мальчика, Ратников быстро скинул одежду и решительно бросился в воду… И столь же решительно выскочил обратно – холод-то был – ухх! Все же пару раз нырнул, от грязи отскребся – и то хорошо, и то славно! Вшей да блох вывести… особую травку надо поискать, что им это купание?

Одевшись, Михаил привязал лошадей у камня, где уже загорал на солнце Артем.

– Пойду, травки поищу… от вшей.

– Ой, дядь Миша – давно пора, я уж весь исчесался! А ты хоть знаешь, какую травку-то брать?

– Поучи Машу щи варить… – Незлобиво буркнув, молодой человек направился к большому серому валуну, давненько уже присмотренному. На него и взобрался с разбега, глянул…

И с облегчением хмыкнул.

Ну, вон она, желтая юрта – метрах в двухстах, за мысом. Совсем рядом. Стоит себе и стоит, и людей вокруг что-то не видно. Неужто, ушли уже? Переправились? Так вот, сразу?

Миша обеспокоенно всмотрелся… Ага, вот лошади, привязаны к раскидистому кусту.

Вот еще дымящийся костерок, а чуть дальше – повозка. Сразу за ней – какие-то люди… отсюда не поймешь, кто – злодеи или пленники?

Ладно…

Соскочив с валуна, Ратников вернулся за лошадью.

– Что, нарвал уже травы, дядя Миша?

– Травы? А, нет ее там. В другое местечко съезжу… А ты, Артем, как услышишь чего, сразу в кусты прячься. Лошадок я во-он на том лужку стреножу – пускай попасутся, травку свежую пожуют.

– Дядь Миш… а ты долго?

– Как пойдет, Темка, как пойдет… Одежка-то как, высохла?

– Да почти уже.

– Как высохнет, сразу и одевай, да наготове будь – вдруг да срочно бежать придется.

– От кого бежать-то?

– Не от кого, а – куда.

– Ой, дядь Миша, неужто – домой скоро?

– Скоро, скоро… лежи. Я быстро.

Подумав, Ратников решил пробираться к юрте пешком – так оно выходило надежнее – и, стреножив лошадей на лугу, быстро зашагал вдоль моря. Не дойдя до становища шагов с полсотни, свернул к самшитовым зарослям, пусть и колючи, зато от чужих взглядом скрывают надежно.

Пополз, подобрался почти к самой юрте – слава богу, собак не было. Одни люди… Пятерых связанных пленников – подростков – стерег какой-то кривоногий черт в распахнутом малахае и мохнатой лисьей шапке. Черт сидел на корточках у костерка и что-то жарил, время от времени косясь на пленных и поигрывая сабелькой.

Юрта, кстати, находилась от него шагах в двадцати, у самого моря – иные особо наглые волны дотягивались до войлочных стен. Очень неудобно поставили, очень… Могли бы чуть выше – там и удобней, и суше… Могли бы. Но не поставили. А это значит… Значит – злодеям именно это место и нужно: в будущее уйти! Прямо отсюда. Та-ак…

Интересно, есть ли кто в юрте? Хорошо бы проверить…

Кривоногий страж бдительно охранял пленников, юрту же никто не стерег. Да и зачем – не унесут же ее? Ага… Вот стражник поднялся на ноги, лениво потянулся… и гулко закашлялся. Простудился, что ли? В таком-то малахае?

Подыскав подходящий камень, Ратников подкрался ближе, замахнулся… и замер! На веревочке, протянутой от юрты к росшим совсем рядом густым кустам жимолости, среди всего прочего добра сушились на солнышке… розовые женские трусики!

У Миши отпали последние сомнения, еще таившиеся где-то в глубине подсознания.

Подбросив на ладони камешек, молодой человек снова примерился… В этот момент полог юрты резко откинулся и на улице показались двое – Окунь Рыбаков и Алия… ну, кто же еще-то?

Над чем-то смеясь, они подошли к лошадям, отвязали.

– Эй, парень! – почему-то по-русски крикнула Алия стражнику. – Мы сейчас отъедем, присмотри за очагом в юрте.

Посмотрев на девушку, Окунь усмехнулся и повторил то же самое по-тюркски, после чего оба уселись в седла и неспешно поехали в степь.

Пора – решил для себя Ратников и, выбросив камень, рванул к юрте… Затаился, выбрал удобный момент… и вмиг оказался внутри кочевого жилища.

Под ногами мягко стелились кощмы, в обложенном круглым булыжником очаге теплились красные угли. Верхняя кошма юрты был откинута, и сверху валился столбом пыльный луч света.

Молодой человек усмехнулся: ну, прямо-таки все для удобства поиска! Теперь еще отыскать бы то, зачем явился. И где же людокрады могли спрятать браслеты? Да нигде! Зачем им вообще их прятать? Просто положили… вон, хоть в тот же сундук, куда же еще-то? Упав на колени, Ратников распахнул крышку… Жемчуг, золото… серебряное монисто… все не то, не то… А вот, кажется…

Что-то промелькнуло позади… какая-то смутная тень…

– Доллары ищете? – разорвал тишину язвительный женский голос. – Или, может быть, вам больше по душе евро?

Михаил дернулся было, но тут же застыл – грохнул по ушам выстрел, и пуля раскинула угли по сторонам.

Пистолет! У медсестрички был пистолет. Что ж… можно было предвидеть.

– Кинжал из-за пояса вынь… медленно, медленно… положи… теперь подними руки… Вяжите его, парни!

Ратников и предпринять ничего не успел – что уж тут предпримешь, не Рэмбо! – как руки его, заломив, туго связали арканом.

– Усадите его к очагу, – убрав пистолет, приказала Алия воинам… и откуда они тут только взялись-то? Ведь не было же никого! А вот теперь – с полдюжины! Дюжие, вооруженные саблями и кинжалами, парни. И это, не считая новгородца Окуня и кривоногого стража. Ах, вот зачем он кашлял – знак подавал! Что же, получается… а так и получается – здесь просто ловушка! А он, Ратников – дурачок. Ишь ты, прибежал, кинулся.

– Оставьте нас! – усевшись напротив, отрывисто бросила медсестра. – Господин Рыбаков, возьмите людей и тщательно осмотрите окрестности. Мальчишку… отрока привезете сюда. Живым!

– Сполним все, боярыня, – с усмешкой скосив глаза на пленника, низко поклонился Окунь.

– Ишь ты – боярыня! – мотнув головой, Ратников презрительно хмыкнул. – Ну, а я тогда – князь!

– Тогда уж – нойон, так вернее будет… Умника-то из себя не строй, Миша! – Алия расхохоталась и, вытащив из-за висевшего на поясе кошеля портсигар, с видимым наслаждением закурила.

– А ведь собиралась уже его выбросить… – выпустив дым, медсестра хищно улыбнулась. – Точнее сказать – подбросить… Чтоб ты все шел, шел… чтоб не сбился. Ну, что ты так сморишь? Да, денежки в караван-сарае я специально для тебя оставила, и пудреницу у ручья уронила, и кулон… Наверное, рад был, когда нашел? Ну и тут… чтоб уж точно тебя направить… портсигар пожалела, пришлось бельишком пожертвовать. Вот только ругаться не надо, ладно?

– Хорошо, – пленник угрюмо кивнул. – Что ты хочешь-то?

Женщина неожиданно расхохоталась:

– Да ничего! Вот, поверь мне – ни-че-го. Ничего мне от тебя не надо…

– Так, тогда…

– Но и в живых вас оставлять – причин нету. Знаешь, на всякий случай… больно уж ты пронырливый да прыткий.

– Убьешь? А Тему-то зачем?

– За компанию, – Алия улыбнулась. – Но вообще-то, может быть, вы еще долго проживете… не здесь.

– В клинике, – тут же догадался Ратников. – Значит, решили на органы нас пустить.

– Если подойдете… Должны, должны подойти. Мужик ты здоровый, Артем тоже не больной… кому-нибудь да подойдете. Что-нибудь – почки, роговицы, печенка…

Преступница явно издевалась, упиваясь своей удавшейся хитростью, властью.

– Нас будут искать, – затягивая разговор, предупредил пленник.

Женщина лениво выпустила дым кольцами:

– Пусть ищут. Пустое.

– Все там перевернут, на вашей чертовой базе!

– А ее все равно скоро менять. Как ты, может быть, догадался – дыры недолго на одном месте держатся. Год, два… и ищи другую.

– «Дыры», – тихо повторил Ратников. – Вот, значит, как вы это называете… Браслетики и «дыры»…

Снаружи послышался топот копыт.

– О! – медсестра стряхнул пепел в очаг. – А вот и мальчик.

Михаил вздрогнул, услышав – совсем рядом, за тонкой войлочной стеночкой – обиженный голос Артема:

– Да отпустите вы меня… Не толкайтесь! Я сам пойду, сам… Где дядя Миша? Уй…

– Ребенка-то отпустили б… хотя бы здесь, в кочевье. Что толку его убивать?

– Я же уже сказала – бизнес.

– Дядя Миша…

Оп! В юрту ворвались двое, с ходу ударили Алию, повалили лицом в очаг… Выпавший пистолет глухо стукнулся о булыжник. Женщина страшно закричала – видать, обожгла щеку. Преступницу подняли рывком, спеленали…

– Здравствуйте, Алия, – вежливо поздоровался Тема. – Все по-прежнему медсестрой трудитесь?

А чувство юмора у этого парня есть! Ратников ухмыльнулся, чувствуя, как кто-то чиркнул кинжалом по стягивающим его руки путам… Кто-то?

– Господи! Утчигин!!! Джангазак! Братцы! Вы как здесь-то? А Уриу где?

– Уриу снаружи. Нас Темир привел…

– Темир? Тема?

– Я просто за тобой пошел, дядя Миша… Ну, решил посмотреть… А тут и этих, знакомцев старых, встретил. Я-то их не узнал, зато они меня – враз.

Утчигин улыбнулся обычной своей невозмутимо-индейской улыбкой:

– Госпожа послала нас за тобой. Велела не высовываться, но, если что, помочь. Вот мы и…

– Ак-ханум?

– У нас одна госпожа, брат.

– Черт! Эх, парни, вовремя же вы явились, вовремя!

– Явились? А мы и не уходили никуда, всегда за тобой шли.

– Ладно… выйдите-ка на улочку, воздухом подышите…

– Может, прикажешь ее пытать, брат?

– Нет. Как-нибудь и сам справлюсь… Тема, тоже пройдись.

Дождавшись, когда все вышли, Ратников подобрал пистолет (увесистый, явно не женский ТТ, скорее всего – китайский) и с интересом взглянул на преступницу.

– Что смотришь? – та с вызовом сверкнула глазами. – Хочешь сказать – роли переменились?

– Именно так.

– Да нет, – Алия облизала пересохшие губы. – Не так. Убивать ты меня не станешь – воспитание не позволит. Потащишь с собой? Можно подумать, у тебя есть браслет?

– У тебя есть. Я знаю.

– А знаешь, так тогда поторгуемся!

– Нет, – Ратников быстро поднялся на ноги. – Сам я пытать тебя не буду… просто не умею – еще подохнешь раньше времени. Отдам парням… степные люди хитры на всякие нехорошие выдумки. А мы с Артемом пока прогуляемся, на море посмотрим… места здесь красивые.

– Сволочь!

– Кто бы говорил, – Михаил откинул полог и обернулся. – Ну, пока, не кашляй.

– Постой! Я согласна… я дам тебе браслет! Имей в виду, он у меня один.

– Врешь! Как же ты собралась переправлять пленных? «Мясо» – вы ведь их так называете? Между прочим, это – люди.

– Ой, вот только мораль мне читать не надо, ладно? За нами должны явиться… не знаю даже, когда… честно не знаю. Может быть, уже на той неделе, а может – летом. Как карта ляжет, мне главное – быть здесь с товаром.

– Зачем ты вообще в Орду… в татары ездила?

– А надо было. Дела кое-какие прояснить. Этот гад Эльчи-бей, видишь ли, совсем нас подмял – наши забили стрелку, перетереть, прояснить вопросы.

– Ну и как, перетерли успешно?

– Вполне.

– Значит, следующую «дыру» на Волге ожидаете? Где-то в районе Астрахани?

Вот тут Алия по-настоящему испугалась, дернулась:

– Откуда ты знаешь?

– Ты ж сама говорила – я пронырливый. Догадался. Иначе с чего бы тебе тысячи верст киселя хлебать? Кстати, поделись – откуда ты знаешь, где следующая «дыра» возникнет?

– Сказали.

– Кто?

– Есть люди. Не здесь.

– На той стороне, значит. Ладно, возьму тебя с собой, показывай, где браслеты. Или парням отдам. Позабавятся они с тобой, а потом продадут в рабство. Куда-нибудь за Иртыш. Или – в Кафу, там извращенцев много. Вот и выбирай. Думаю, уж лучше под следствием. Пойдешь на сотрудничество со следствием, много особенно не дадут, отсидишь свое – выйдешь. Наверняка и денежки уже где-то припрятаны… Ну, что ты так смотришь? Не прав? Прав. И ты это знаешь. И очень хорошо понимаешь – лучше три, пять, да хоть десять лет отсидеть – зато потом выйти, чем остаться здесь… не туристом, а навсегда. Навсегда! Подельники твои искать тебя не будут – оно им надо? Не так уж ты и нужна. Да и в деле, скорее всего, оказалась случайно… ведь так?

– Умный… Давай, зови мальчишку.

– Вот и молодец, вот и умница. Значит, вместе домой пойдем… Браслетик где?

– За юртой, у коновязи, в кусточках.

– Вот прямо так?!

– А чего стекло прятать?

Ратников вышел на улицу, щурясь от яркого солнца. Подмигнув Артему, посмотрел на убитых вражеских воинов со стрелами в груди.

– Вах, Мисаиле!

– Уриу! Как ты, брат?

– Славно. Весна!

Действительно – весна, кто бы спорил? Свежая зеленая травка, молодая листва, небесная просинь… и море! И желтый песочек пляжа…

– Один ушел, – вытерев о траву окровавленную саблю, доложил Утчигин.

– Кривоногий? Тот, что стерег пленников?

– Нет. Окунь. Повезло… Кривоногий… стерег пленников? – парни озабоченно переглянулись. – Выходит, ушли двое.

– Черт с ними, – обнаружив в кустах у коновязи синенький стеклянный браслетик, Ратников тряхнул головой. – Не думаю, чтоб они осмелились напасть на кочевье. Ладно… Давайте прощаться, друзья!

– Ты уходишь? Вот прямо сейчас?

– Да. Мне нужно спешить, братцы. Сегодня с рыбаками до Кафы, а там…

– И что? – обиженно похлопал глазами Утчигин. – Даже у костерка напоследок не посидим, не попируем?

– Почему же не посидим? – Михаил задумчиво почесал бородку. – Сгоняйте-ка пока на охоту, парни!

– О! Это мы мигом. А с рабами что делать?

– Возьмите в кочевье… только не в рабы, в работники, слуги. И если кто-то из них захочет вернуться домой…

– Мы поняли тебя, брат. Не сомневайся, сделаем, как скажешь.

Вскочив на коней, воины Ак-ханум унеслись в степь. Проводив их взглядом, стоявший рядом Артем улыбнулся:

– Вот и славно все кончилось. Хорошо.

– Славно. Ну, что, пора и домой? Пошли, брат…

Юрта оказалась пустой! Хитрая Алия либо сумела таки развязаться, либо каким-то иным образом достала еще один, припрятанный где-то браслет… может, даже зубами…

Сука! Хитрая и коварная сука!

Ушла…

И браслет подсунула не тот, что нужно – не желтенький, а синий. Что ж… похоже, выбора не было.

– А где Алия? Ты что, ее…

– Ускользнула, зараза. И, знаешь, Артем, мы с тобой не сразу домой попадем… а через некоторое время.

– Да понимаю я все, не маленький!

– Та-ак… солнышко у нас где? – Ратников глянул на пыльный солнечный луч… – Ага. По моей команде бросимся строго на запад, во-он туда, к той стеночке. Раньше Алии будем! Готов?

– Угу.

– Ну, тогда пошли… Раз-два! – обняв Тему за плечи, Ратников сломал браслет…

Что-то свистнуло… Вылетевшая невесть откуда стрела пронзила мальчишке шею.