Текст книги "Гном, медведь и посох (СИ)"

Автор книги: Андрей Олин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 28 страниц)

Бесы, заметили добычу, устремившись в погоню.

– Урсин, по центру, слева я, справа Штурм. Позади нас медведи и все прочие, – принялся расставлять я свою армию.

– А мне куда? – Цифра, со своим протазаном, хотела третий ряд.

– Тебе в тыл, только в тыл, приглядывай там, – услал я рвущуюся в бой героиню.

Рой, Скарлетт, Франк, хускарлы и рывковые керны образовали вторую и третью линию, за ними разместились мастера с подмастерьями, дальше боевитая пионерия рядов в семь и девушки из людей. Алебарды и длинные колья-пики не позволят бесам перелететь наш строй у потолка туннеля. В центре построения, усиливающая всех защитными аурами, гордо держала наше пурпурно-рыжее знамя Димка.

Керна, именем Тишин, как искусного метателя топориков, с запасом оных, Секирыча и Цифру с протазаном, сунули в самый тыл, на случай если какие-то импы преодолеют наши вытянутые боевые порядки или пожалует угроза с верхнего плана. Ибо ни один враг не должен добраться до тронной залы, где под присмотром вооружившихся нянек притихли детишки.

– Штурм лови мой щит, – поделился я с таном оружием.

Гном после возрождения был лишь в кальсонах и простой рубахе серых тонов. Да, в правой руке рунная махайра, полученная от Роя.

Благодарно кивнув, ударный тан, ведомый моей аурой, занял своё место в строю, поставив за спиной Рыжика. Позади себя я усадил Умку. Медведи подпирали нас и йети, разминающего когти к рукопашной.

Аура Боевого единства, в очередной раз доказала исключительную полезность, позволив стремительно собраться и построиться, имея фору едва в минуту.

Щёлкнули арбалеты, это керны из третьего ряда, высунувшись по флангам, прошили стрелами набегающую волну красных тел, оскаленных, рогатых морд и суетливых кожистых крылышек. Никто не промазал, но куда попали, не понять. С воем импы накатились на нас.

Помня неудачи с люцернским молотом против юрких тварей, я орудовал двумя короткими пионерскими молотками. Получилось неплохо, если не считать того, что волна краснокожих смела меня, откинув на мягкое брюхо присевшего позади Умки. Спружинив, я продолжил раскалывать крепкие рогатые черепа. Мой медведь перехватывал пастью тех, кто цеплялся за мой шлем, бил когтистыми лапами в кипящую массу кожистых крыльев и оскаленных морд. Бесы не упускали свой шанс, часто вырывая из медведя клочки шерсти вместе с мясом.

Краем глаза видел, как Штурм располовинил махайрой несколько импов, а потом был отброшен куда-то за йети. Лапы Урсы мельтешили в воздухе, слившись в две серых окружности. Импы разлетались как теннисные мячики.

Эти дикие бесы безумны в своей отваге, но весовые категории, очень уж различны. Даже Штурм, потяжелевший в кости после перерождения, имел массу большую на порядок, чем любой краснокожий, а уж йети и медведи превосходили неистовых импов в десятки раз. Дальше пятой линии враги не проскочили, повиснув на пиках гномьего хирда.

Бой закончился, мы никого не потеряли, только изрядно обглоданного Штурма и потрёпанных медведей пришлось усердно лечить.

– Спасибо за щит и за то, что я пугал врага своими кальсонами, – намекнул Штурм на то, что ему пришлось идти в бой почти голым, и заявил: – Славно поохотились, взял два уровня. Базовые таланты 'Бой щитом' и 'Крепкое здоровье'. Но махайра слишком легка для меня. От навыка на неё я отказался, попрошу снабдить меня длинным мечом и потяжелее.

– Понял, а чего не молотом, – спросил я, стряхивая кровавые ошмётки с пионерских молотков.

– Меч изрядно проворнее топора и молотка, баланс много лучше. Это специализированное орудие убийства, а не подручный инструмент, – пояснил ударный тан.

– Сделаем, – согласился я, прикидывая как выкупить длинный меч у бретонцев, что в далёком походе или выковать заготовку в ещё не отстроенных кузнях.

– С моим перерождением ты удачно подгадал, буду качаться в гоплита, что встанет на острие атаки хирда. Ещё бы 'Ношение брони', 'Рывок' и 'Неутомимость' взять. А Рыжика придётся отдать в хорошие руки, – заявил Штурм, подмигнув подлечивающей его девушке со знаменем: – Димка, возьмёшь?

– Кого тебя или медведя, – нашлась тан – тактики.

– Обоих, – веселились гномы.

Трофеям, после развеивания нескольких сот тушек низших тварей Инферно, стало около полутысячи монет.

Оставил Цифру, с мастерами восстанавливать стенку поперёк туннеля.

– Киркой и магией, гораздо быстрее, нежели только магией, – заявила девушка в зелёно-чёрной робе, откладывая протазан и приступая к работе.

Дело шло на лад.

– Допускаю, что импы не полетели бы через пропасть, если бы не увидели нас. Так и брели бы вокруг горы по тропинкам, останавливаясь для охоты, – предположил Коркра, что трудился рядом со мной, передавая камни.

– Точно! Помните, мы видели стада рогатых тварей, называются, кажется, пинки, и выводки кабанов-бородавочников к югу от горы. Если импы, шедшие в обход, решили их всех съесть, то надолго задержались, – согласился я, продолжая заделывать проход.

Быстрее чем через час, в середине туннеля стояла довольно тонкая стена с импровизированной калиткой из дубовых столешниц. В оставленные по краям амбразуры грозно выглядывали арбалеты.

Мы отозвали Дофтхи из разведки, ночевать на нижнем плане в окружении орд блуждающих бесов опасно. Возвышенность не спасёт от тварей с кожистыми крыльями.

На обратном пути бретонка заметила скопление импов, охотившихся на бурых свиней, уродливого вида. Самые крупные имели по четыре выдающихся клыка. Секачи, отчаянно сопротивлялись, устилая округу покалеченными бесами, но рогатых было очень много, атаковали они упорно и дружно.

– Вот и объяснение, почему волны подходят неравномерно. Находили добычу и зависали, пока всех не съедят, – подтвердила наши предположения наездница на грифонах, испросив: – Разрешите атаковать?

– Конечно, делай своё дело! – одобрил я.

Дофтхи, ликуя, свершила эффектный разворот в сторону врагов. Молнии, падающие с небес, уничтожили десятка два импов, остальные рассеялись по обширной территории, забились в многочисленные щели, коими изобиловали вулканические поля нижнего мира. Нет славы, парить в небесах, изредка отдыхая на скалах, и отстреливать по мере перезарядки беззащитных, заметавшихся по пепельной равнине дикарей. Обычная, нужная военная работа.

Путешествуя, Дофтхи обнаружила три сожжённых деревни с уничтоженными обелисками, из которых одна оказалась орочей. Очевидно, орколорд, в циничных поисках преимущества, 'своих' не щадил.

Пусть наша воздушная разведка так и не нашла пещер порождающих импов, но опыт обретённый на верхнем плане, учил не спешить с открытием новой шкатулки Пандоры.

Наблюдения и находки Дофтхи показали, что оголодавшие бесы занимались каннибализмом, поедая собратьев. Выходило, сколько бы импов не подступило к твердыне, при закупоренном туннеле или достаточном числе защитников узкого места, врагов изничтожит 'Фермопильский синдром'. Так, я именовал, небоевые потери отрезанной от снабжения армии. Воображение живо реконструировало, как те самые персы, что вторглись в Элладу несметным числом, имели прескверное снабжение, а потому, с какого-то момента, каждый день задержки стоил им десятков тысяч ослабших и умерших. К тому же, превосходный умениями и формой греческий флот отрезал подвоз припасов. Тут нечто похожее, импы сами съедят друг друга.

– Урсин, вижу, ты успел взять таланты 'Рукопашный бой' и 'Выносливость', молодец! Теперь, одного тебя довольно, чтобы завалить пол орды, если не всю, – похвалил я, получившего хороший опыт йети.

Успокоив себя, что опасность для твердыни миновала, определился, с кем отправляться на заснеженный верхний план, чтобы наладить добычу так необходимых ресурсов. Перекинувшись соображениями с героями, принялся формировать экспедиционную партию.

Вскоре, по заснеженным просторам спешил вокруг горы небольшой героический отряд. Впереди, прокладывая дорогу через сугробы, перебирали лапами наши медведи, нагруженные инструментами и припасами. Для набора опыта, надо бы их отписать, но сделаем это завтра, когда покончим с опасными делами. За топтыжками шёл я, рядом Штурм, чуть сзади, о чём-то беседуя, двигались Франк и Рой. Замыкал Секирыч, принюхиваясь и освещая окрестности факелом истинного света. Этот светильник и нос правильнее в авангард, но копыта не способствуют перемещению по нехоженым сугробам.

Мне не терпелось очистить от банши золотоносное месторождение.

Чтобы наладить стахановскую добычу, далеко сзади приотстал ведомый Димкой отряд в два десятка пионерии, мастер кирки Плюх и санитарки. Бывалые гномы могли за себя постоять, но усилил их парой рывковых ветеранов.

Верховодить подгорным гарнизоном досталось Скарлетт. Случить нагрянуть врагам, Урсин, хускарлы, керны и мастера молотобойцы ей в помощь.

Цифра, растратив ману, взялась медитировать. Предполагалось, что отдохнув, магиня озадачится укреплением туннеля верхнего плана. Перемежая строительство и восстановительный транс, девушка стремилась открыть таланты 'Медитация' и 'Запас маны'. Прирост и объём магической силы ей пригодится уже сегодня.

– У Кащея было два банши, значит, в той пещере осталось, максимум три. Моего 'Здоровья' хватит едва на тридцать секунд. А вот ты продержишься пару минут. Успеешь найти тварей и приложить их всех рунной махайрой, – излагал я свой план Штурму.

Перед выходом, передал ударному тану свои доспехи хускарла, оставшись в потрёпанной серой стёганке, прикрытой одеялом, заменяющим плащ. После боя с импами, исподнее бельё Штурма превратилась в одну сплошную дыру, покрытую бурыми разводами. Благо трофейных тряпок у нас скопилось много, поддоспешник ему соорудили. Тану надлежало первым штурмовать бывшее логово древнего вампира, полный металлический доспех уменьшит урон от криков банши.

– Учти, что там наверняка скелеты и зомби, принадлежавшие упырям, – заметил Штурм.

– Используем Умку и твоего Рыжика. Полагаю, этого хватит, – констатировал я, ткнув пальцем вперёд, где медведи волокли народные припасы.

Мерно скрипел снег, слышал по селектору Димки, как пионеры затянули:

– Барабан старается,

– Труба играет сбор…

Шли несколько часов, 'Портал исхода' зарядился. Атак на твердыню не случилось. Чему радовался. Был в нашем маршруте отрезок пути, которого боялся, ибо телепорт не готов, и пешком назад быстро не успеть. Пронесло.

– Пламя разгорается, на весь большой простор,

– Быть первыми время нас учит… – гремела в селекторе пионерия, стараясь идти в ногу.

Вечерело. Солнышко неспешно закатывалось за горизонт. Заснеженные долины покрылись искрящимися дорожками. В нижнем мире, светило заменяло вечно алое зарево. Сумерки там обозначают чёрные тучи, застилающие унылое небо, как по расписанию и часто проливающиеся дождём. Дофтхи вернулась в твердыню. Грифоны с трудом протиснулись сквозь импровизированные ворота, а почувствовав себя в безопасности и на отдыхе весело клекотали, принявшись за отложенную для них волчатину.

Армия, которую вёл Войд, достигла деревни с торговым терминалом. Местные егеря жарили свежую дичь.

– Как ухитрились вы, не сломав луки, настрелять в таком холоде зайцев, да уток? – удивился Войд.

– Наши луки особые из рогов и жил, мы держим их за пазухой, собираем, натираем жиром, греем и усердно трём перед применением, – разъяснил Брусника, расстелив перед героем суконку и выложив на неё составные части своего композитного лука.

– Сами сделали? – осмотрел Войд грубую, но действенную конструкцию.

– Да, я умею и напарников обучил, пока время в своей деревне коротали. Это лучше того, что нам дала игра, – скромничал егерь.

– Понятно откуда у Смолячка взялся лук, – догадался я и перешёл в предметную область: – Войд спроси Бруснику, сможет ли сделать много луков и учить стрельбе из них.

– Конечно, только нам материалы нужны, рога и жилы для этих луков мы случайно добыли. Мимо стадо зубров проходило. Волки телка задрали, что испугавшись ногу сломал, а мы серых отогнали, тушку обобрали. Нам бы копий охотничьих, а то, этим муторно, от крупных хищников отбиваться, едва не погибли, – продемонстрировал Брусника толстый кол, на который опирался один из его егерей.

– Хорошо, копья через пару дней будут, – пообещал Войд, согласовав со мной.

Компактное изделие Брусники натолкнула меня на мысль, которую следовало воплотить. Учительские таланты, обучающие навыкам, коими обладал я и большинство моих героев, после повышения уровней, что определённо случится на днях, позволят перевести в шарпшутеры, несколько десятков гномов. Нужно лишь, чтобы пионеры были кернами или умели пользоваться хоть какими-то луками.

Ближе к делу, 'много луков', что предполагалось поручить изготовить банде Брусники, оказались одним в сутки, при технологическом процессе в пару дней. Впрочем, если аппроксимировать к реалу, то там композитный лук делался необозримо дольше.

Простые длинные луки бретонцев для гномов слишком велики. Делать ассиметричные изделия, на манер самурайских, того не стоит. Переговорил по селектору с Коркра, мастерами и Цифрой. Пусть думают. Как будут кузни, хочу ковать булатные луки, взяв за прообраз костяную конструкцию Брусники или разработав свою.

В исторические средние века из прочной и упругой стали с многослойной ковкой делали не только клинки, но и метательное оружие. Из рессоры можно соорудить не только арбалет. Коркра был восхищён идеей, немедленно 'приступив к экспериментам'.

Приятно полагать, что кто-то из трудовиков уже работает над заданием, а реально, гномы только погрузятся в проблему, ознакомятся с доступными образцами, обсудят меж собой, подумают, может чертёжик, другой намалюют. Работа конструктора – изобретателя, идёт в его голове, светлой или не очень, лишь малая толика от переработанного достигнет бумаги и меньшая воплотится в изделия.

Стада зубров, как объяснил Брусника, водились неподалёку. Я помнил о конфликтах среди людей, и нашёл лучшим услать на охоту группу Карла, усиленную верными ему нордами и осиротевшими пикинёрами, что косо смотрели на других лидеров.

Запоздало осознал, что воинство моё вовсе не монолитно. Я стремился предоставить подданным больше свободы и более того, считаю верным лозунг, что именно право на обладание личным оружием отличает гражданина от раба. Потому, при всех наших многочисленных нуждах, самая последняя кухарка имела острый кол в ближайшем углу и стилет на бедре под недлинной юбкой. Случись вражеский десант, в каждой подворотне неприятелей будет поджидать смерть. Но свобода предполагает ответственность, адекватный вооружённый подданный не кинется на сограждан, а довольный не выступит против самодержца. Благоденствие народа зависит от умелости управленцев, тут за свои навыки я спокоен. Но если моральные, культурные, религиозно-идеологические устои граждан разнятся, то конфликты будут. В обществе свободного обращения оружия, дуэли призваны регулировать отношения, ликвидируя буйных и повышая взаимную вежливость. К тому же, с измальства приученный к оружным рискам молодец, попав в беду, скорее сохранит отвагу. Это в реале у гуманных бледнолицых принято до 'осьмнадцати' лет растить из парня агнца, а потом два месяца тренировать на льва и отправлять сражаться с кровожадными мракобесами. Что из этого получается, каковы излишние потери, упадок сил и тяжесть психологической реабилитации, известно. Понятно, что личное оружие опасно, но какое из зол меньшее, вопрос спорный. Для законопослушности, важно чтобы подданные не резались по подворотням. Если случился конфликт, то все действия, включая поединок, 'суд богов', если он потребуется, происходят при скоплении воинов и с разрешения владыки, который является арбитром. Вероятно, в реале от того гладиаторские бои и возникли.

Мои гномы ветераны, представляют монолитный костяк, который наставляет новых пионеров на правильный путь. Но шайка бретонцев и каждая группа нордов имеет свои резоны. Мне ещё повезло, что дуэль случилась среди представителей одного народа. Я даже потирал про себя ладошки, что одного из местечковых бугров не стало. Пикинёр, как 'юнит' второго ранга, едва отличим от обычного крестьянина, но гонор и аппетиты Фридриха соответствовали рыцарским. Прибившийся к моей армии самостийный главарь по умолчанию менее надёжен, чем назначенный мной. От егерей хоть польза имеется. Поединок показал, что Смолячок нахватался от искусного Брусники боевых талантов. А вот Фридрих, очевидно, имел руководящие навыки, и лишний десяток хитпойнтов, нивелировавшийся при шестом уровне обоих дуэлянтов, ему не помог.

Нордам предоставили выбор, многие перешли под начало Брусники, запомнив, как сражался Смолячок. Карл без пополнения не остался. Никто из северян к Эдгарду не пошёл, чему бретонцы только обрадовались.

Потеснив аборигенов, Войд располагал свою недружную армию на ночлег.

– Оно конечно, ударный тан теперь толстый. Но в шахте банши, ему впаяют талант, защищающий от магии смерти. Оно надо? Некросов в Партиях мало, Лучше бы на импах боевые искусства качал, – поделился свежими соображениями Коркра, используя селектор Скарлетт.

– Так потому Штурм пешком шёл, чтобы 'Верховую езду' не изучить. Затем ему доспех отдал, дабы 'Ношение брони' ухватил. Коркра, твои доводы верны, но таланты к выбору даются из пары, мы стараемся поднять шанс, чтобы выпало нужное, – осадил я беспокойного гнома.

Тем временем мы, миновали рудную шахту и деревеньку при ней, с разрушенными обелисками и достигли чёрного провала, из которого слышался приглушённый вой банши.

– Что-то тут натоптано, – заметил Рой.

– Ага, у скелетонов движуха, – подтвердил я, разглядывая характерные следы костяшек.

Мы осмотрелись, разгрузили поклажу, изготовившись к бою.

– Умка вперёд, упокой покойников! – отправил своего медведя в разведку боем.

С некоторым трудом протиснувшись в шахту, мой верный живой артефакт, тут же, наткнулся на пост их скелетов. Эти тощие мертвяки не задержали упитанного питомца. Опрокинув, потоптавшись и подрав когтями неугомонных врагов, Умка направился дальше. Разноголосица банши усилилась. В отличие от духов, поглощённых Кащеем, эти не пели, а фальшиво выли. Здоровье моего мишутки убывало с каждой секундой. Умка наткнулся на выводок зомби и завяз. Так и не добравшись до крикунов.

'Медведям билет в один конец, правильно, что их не отписали', – упокоил я себя.

– Рыжик, давай! – активировал Штурм своего лохматого зверя.

Питомец набирал разгон. Следом, бряцая стальной чешуёй и обнажив рунную махайру, спешил ударный тан.

Вновь расшвыряв едва поднявшихся, покалеченных Умкой скелетов, рыжий медведь рвался внутрь. Штурм торопился, перепрыгивая через распростёртые тела.

– Пора! – заявил я, когда в глубине горы штурмующие столкнулись с зомби, и мановением руки отправил вниз Франка и Роя.

Героям следовало зачистить врагов, что остались за спиной Штурма.

Умирая, Умка сгрёб под себя пару зомби. Рыжик, опрокинув вставших на пути врагов, повторил подвиг моего медведя. Штурм прыгал среди извивающихся тел, уклоняясь от цепких пальцев с отросшими когтями. Перебежал по прилёгшему пушистому другу, скупыми ударами отсёк конечности подвернувшемуся зомби, и не задерживаясь, рванул к завывающим за поворотом банши.

– Жди здесь, – оставив снаружи только Секирыча, я последовал за своими героями.

Франк и Рой, прорывались, добивая скелетов. Ускорившись, они ударили в спины, зомби, что медленно преследовали Штурма. Тем временем ударный тан достиг финальной залы с обелиском. Тут обнаружилось три могильных крикуна и десяток скелетов, вооружённых проржавевшими мечами. Больше сюрпризов не предвиделось.

Разогнавшись, и выставив щит, Штурм опрокинул лёгких скелетов, прорвался к могильным крикунам и к нашей радости сходу завалил двоих. После серии быстрых выпадов силы покинули героя. Это 'Выносливость' ушла в ноль и тан медленно осел, принимая удары тупого железа скелетов, на подаренный мной доспех. Забавно, что гейм дизайнеры обожают вооружить скелетов ржавым оружием, а ведь магия способна сохранять предметы в добром качестве. Удары сыпались со всех сторон, Штурм держался, наклонив голову и прикрывшись щитом. Бой сопровождался скрежетом железа, стуком костей и гнусными воплями банши, от которых кровь стыла в жилах. Старания последнего могильного крикуна, что отлетел в дальний угол, снимали лишь единичку 'Здоровья' в секунду. Стало проще. Рой и Франк, примчались выручать Штурма.

Я шёл следом, упокаивая молотками уцелевшие порождения некромагии. Чуток не успел, чтобы спасти израненного Рыжика. Выверенными ударами, разбил черепа последних зомби. Против нежити люцернский молот случился полезнее пионерского молоточка.

Франк, закрутив вихрь из мельтешащих топориков, прорубил путь Рою. Мастер кирки вогнал свой инструмент в голову очередному скелету, и подскочив к Штурму, выхватил из ослабевшей руки махайру. Вспыхнули руны на чёрном клинке, блеснула короткая молния, и последний банши развоплотился, под действием оружейной магии.

Гномы ушли в глухую защиту, сберегая растраченные силы и дожидаясь меня. Прикончили оставшихся скелетов без затей.

Много минут переводили дух у захваченного монолита. Столбик 'Выносливости', обычно заполняется минут десять, если поесть. 'Здоровье' – вшестеро медленнее. Аура Штурма, начального уровня, потому лечила на единичку каждые шесть секунд, при нашей толщине, выходило медленно.

Потом развеивали тела скелетов. Я, Штурм и Рой поднялись на поверхность. Франк коснулся монолита, переводя золотоносную шахту под мою юрисдикцию. Так безопаснее, на случай, если коварный древний вампир расставил некро-фугасы.

Окончательно придя в себя, оставили Секирыча на страже, разобрали кирки и взялись колотить золотоносную породу. Часа через два приковыляла наша пионерия, озадачившаяся устройством долговременного лагеря.

Плюх и мастерицы кирки взялись за копь по стахановски. 'Удача', нашего знамени и талант мастера кирки сложились, принося нам больше золота, чем ожидалось.

В твердыне, Цифра практически закончила вторую стенку, в туннеле, ведущем на верхний план. Дофтхи с молниемётом и грифонами, хорошо усилила гарнизон.

В твердыне стало безопаснее, потому растратил перезарядившийся 'Портал исхода', переместившись вместе со Штурмом, Франком, Роем и Секирычем к дальней деревушке, где ночевал Войд.

Монет скопилось достаточно, чтобы перевести обелиск поселения в гномий и нанять всех доступных пионеров, числом в полдюжины, ими усилили караулы.

Разместились в одной из избушек, уплотнив набившихся туда нордов. Чтобы проспать необходимые восемь часов для получения максимального опыта за свершения прошлого дня, ко сну отходили около девяти вечера.

За час до полуночи меня разбудил стук в дверь избушки. Навык пробуждаться, от подозрительного шума в "охранной зоне", выработался у моего оригинала ещё в советском реале, доставшись многим дублям.

Проверил через интерфейс, посты на местах, красных маркеров угроз не наблюдается. За дверью стоял мой пионер нового призыва. В почте наблюдалась пара непрочитанных писем от администрации Игры.

Кивнул Секирычу, вопросительно взглянувшего на меня, и минотавр приоткрыл дверь, пропуская вестника.

– Ярл, творится странное, звездопад сильный! – доложил пионер, чуть растерявшись пред множеством зрителей.

Перескакивая через пробуждающихся гномов, выбрался наружу. Штурм, что спал богатырским сном, даже не шелохнулся, будить его не стал, а вот Рой шустро вскочил, взявшись сопровождать.

Оказавшись снаружи, принялись осматриваться. Вдруг, небо над головой расцвело фейерверками.

– В укрытие! – проорал я испугавшись.

Может оно и красиво, но очень уж напоминало разрывы шрапнели, вот прилетит стальной шарик в темечко или не прогоревшая селитра в глаз, мало не покажется. Ауру 'Боевого единства' включил на автомате, заставив присутствующих вскинуть щиты или искать спасения под карнизами построек. Обошлось. Это действительно оказался праздничный салют, затеянный игровой администрацией.

Пока сопровождающие любовались, как снежные просторы искрились разноцветными всполохами и поглядывали по сторонам, взялся изучать письма.

Первое называлось "Штраф за сговор" и сообщало, что проверка игровой администрации нашла, ещё двух участников Партии, знамя коих, идентично моему. Потому всем нам урезали число возможных построек в замках на три.

"Значит, построить смогу не двадцать одно здание, а только восемнадцать" – прикидывал я, чего лишился.

Но скверная весть несла хорошее. Теперь известно, в эту Партию вписалось два моих дубля или соклановца. В провокацию или наличие дурных почитателей верилось слабо.

Второе письмо именовалось: "Рождественская ночь".

В Партии сезон длится неделю, и сейчас как раз серединка зимы. Мне предлагалось необязательное задание. В течение часа следовало найти и нарядить ёлку или альтернативное растение. Ровно в полночь дерево исчезнет, вместе со всеми украшениями. Взамен некий Дедушка Мороз, оценив старания всех участвующих в затее игроков, пришлёт подарочки.

Витиеватые поздравления от администрации 'с Новым годом, годом Жареного петуха' перечитал дважды, перебирая разные смыслы расхожих фраз, и принялся звать героев на селекторное совещание.

– Это отличное приключение. Надо уважить дедушку! – проявило энтузиазм большинство.

Искать подходящее дерево долго не пришлось, тут их целый лес. Недалеко от торгового терминала нашлась особо пушистая ёлка подходящих размеров, стоящая обособленно.

– Жаль, нет пленных орков, знаете же, что в Швеции, времён викингов, в ранней Германии, и не только, ёлки священной роще украшали пленниками, вернее частями тел и внутренностей таковых. Красотища! – кровожадно огорчился Штурм, припомнив своих обидчиков.

Я тоже знавал предания о старинном Дедушке Морозе, коего задабривали человеческими жертвоприношениями. Припоминалось и что-то про круговорот душ в природе, порталы между мирами и опасных привратниц. Известно, что ёлку на Руси почитали как древо мёртвых, обкладывая ветвями покойников, недаром, православные "радовались" реформам Петра, привешивая растение к потолку вверх тормашками. Впрочем, там столько мифов и толков, не исключающих друг – друга, что запутаться недолго. Однако, уважить Дедушку полезно.

– Нет, мы светлые, вражеские кишки на ёлку наматывать невместно. Давайте привяжем к стволу некромёт и развесим на ветвях часть имеющихся у нас ресурсов, – предложил я.

Идею поддержали. Единственное задумались, как обозначить, что чествуем именно Дедушку Мороза, а не форточника и вольноотпущенника Клауса.

Штурм, с моего разрешения развесил на древе полный доспех хускарла, что я ему подарил у шахты с банши. К этому он присовокупил свои драные, кальсоны и рубаху в бурых пятнах крови бесов и своей. Прикинув, я сделал также, полностью избавившись от старого платья из перехваченных верёвками сильно посечённых кожаных лат керна. Рой приложил свой переколотый алый панцирь, доставшийся от демона и шлем драугра военачальника. Многие поступили подобным образом, украсив колючие, зелёные ветви трофейным оружием, ломаными элементами доспехов, потрёпанной одеждой. Разумеется, голым никто не остался, за эти дни мы потеряли и победили многих, кто оставил нам свои платья. Да и, пледы, прихваченные из твердыни, грели неплохо.

– Чем добру пропадать, лучше Дедушке отдать! – веселились

новоиспечённые дизайнеры.

– А давайте факел "истинного света" на макушку привяжем! – предложила Димка, – Красиво же.

Так Секирыч остался без фонаря на рогах.

Два пионера из нового призыва расстались со своими фиолетовыми стёганками.

Минут через сорок, ёлка была готова. Получилось даже красиво. Драгоценные камни и кристаллы ресурсов, что я вытряхнул из казны, красиво блестели в "истинном свете" факела, крепко привязанного к самой макушке.

– Какая ёлка без хоровода! – взявшись за руки, мы образовали широкий круг, и пошли против часовой стрелки, распевая новогодние песни.

– Будь здрав Дедушка Мороз, борода из вьюги, приготовлены дары для твоей подруги… – неслось над лесом, вдали подвывали волки.

– Если к вам пришла беда отворяйте ворота, продавайте все одежды, как советовал Лука… – тянули поданные следующую песенку.

Это мы намекали, что нам бы оружия, знаний. Я поглядывал на часы.

– Дедушка, прими наш дар. Истинный свет на вершине ели подобен идеалу, за которым мы идём. Изрубленные латы, лохмотья в крови нашей и вражеской по имя честных ратных трудов. Материальные ценности, лишь средства, ибо лучше платить своим потом, чем кровью. Этот некромёт, как невместное зло, от которого мы ищем защиту, – зачитал я речь, после которой включил ауру 'Боевого единства' и все дружно грянули: – Раз, два, три! Ёлочка гори.

На месте древа полыхнуло и громыхнуло. Нас отшвырнула, обдав ударной волной. Когда промаргались, в центре небольшой воронки, образовавшейся вместо рождественской ёлки, нашлась крупная коробка, перехваченная красивой пурпурной лентой.

– Можно вскрывать, это типа сундука, – успокоили меня знатоки.

Внутри коробки оказались шлем, книга и свиток, бережно завёрнутые в большие отрезы толстого шёлка. На самом дне нашлось десятка три конфет. Казалось, что получили мы меньше, чем отдали. Вынимал предметы по очереди, знающие комментировали.

Я вертел в руках кожаный шлем керна, напоминающий античный глухой, коринфский, украшенный невысоким, ярко синим гребнем с встроенным в него фонариком. Глазницы были затянуты прозрачной слюдой. Имелась странная нахлобучка у рта, с трубками, ведущими к утолщению на затылке и чем-то вроде шапейрона, выстилающего внутренности и ниспадающего на плечи. Догадаться о назначении сего шедевра не дали.

– О! Это же шлем 'подводного дыхания' со встроенным фонариком 'истинного света', – обрадовался Штурм.

– Для водолазов что ли? Зачем сухопутным гномам непрочный кожаный шлем? Фонарик конечно хороший, но героям без надобности, – удивился за меня Рой странному подарку.

– Ну не скажи, попробую рассказать, как думал пресловутый Дед Мороз, отвечая на ваш запрос, – принялся пояснять в селектор Цифры Коркра: – поражение от ядовитого тумана, включая некромагию по большей части, происходит через дыхательные пути и глаза. Эта кожаная штука вроде противогаза. А фонарик не позволит ослепнуть в смрадном облаке.

– Индрик, кстати. Позволь Коркра и Цифре изучить оный 'артефакт', может, получится наладить массовое производство улучшенных реплик. Пока что, прочность конструкции и дальность обзора сквозь слюдяное забрало, действительно, оставляют желать лучшего, – добавил своих соображений Штурм.

Я уже достал из подарочного набора 'Книгу Ремесла', как именовала её система. Тут же пришло уведомление, о возможности сменить ранг на рунного тана, если активировать, то есть раскрыть этот увесистый фолиант. От возможности отказался, имея иные планы.