Текст книги "Холодный рай (СИ)"

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 3 (всего у книги 25 страниц)

к самому небу, даже дух захватывает.

Затем она смотрит в море и её ужасает огромные просторы. Ни одного корабля, ни

дымка на горизонте, лишь касатки крутятся у самого берега. Им хорошо, сколько воды!

Но что это? Нина видит на берегу блестящее чёрное тело и белые пятна по бокам. Она

срывается в бег и останавливается как вкопанная. На отмели завяз детёныш касатки, вероятно, его учили охотиться на морских котиков, но он не рассчитал силы. Жалость

затуманила глаза женщине, но его сменяет жёсткое выражение, Нина, не узнавая себя, смотрит на детёныша касатки как на будущую жертву. Совсем рядом виднеется огромный

плавник, касатка-мать, пытается вызволить своего детёныша из смертельной западни, подрывая каменистую землю плавниками.

Спотыкаясь о камни, Нина бредёт в свой лагерь, на душе пусто и гадко, но она всё

для себя решила, мир жесток – необходимо выжить любой ценой.

– Виктор,– глухо говорит она,– на отмели завяз детёныш касатки.

Мужчина долго смотрит на неё, затем кивает:– Будь здесь, туда не ходи … я всё

сделаю как надо.

Он уходит, а Нина заходится в рыданиях, затем заползает под лодку и затихает,

словно в оцепенении.

Виктор быстро находит то место, где на отмели лежит беспомощный детёныш,

волны нет и нет никаких шансов, что его смоет на глубину, а касатка-мать не в состоянии

сделать подкоп, это не мелкая галька, здесь крупные камни.

Спрятав жалость глубоко в подсознание, мужчина находит острый обломок камня.

Он мечтает убить детёныша с первого раза, но Виктор понимает – не получится. Придётся

бесчисленное количество раз наносить удары по истекающему кровью телу, прежде, чем

тот умрёт.

Виктор заходит в воду, стараясь не смотреть в глаза малышу, который даже в таком

возрасте – огромен. Касатка-мать приподнимает лобастую голову и в упор смотрит на

человека, словно хочет его запомнить, и страшен её взгляд. Взгляды, человека и морского

зверя встречаются, Виктора бьёт озноб, но не от страха перед морским чудовищем, а от

того, что на глазах матери он будет убивать детёныша.

Мужчина шагнул, крепко сжимая обломок камня, касатка-мать ткнулась в берег, но

она слишком велика, чтобы выброситься на берег и заслонить телом своего малыша.

Детёныш чувствует приближение человека, но его вес не позволяет ему отпрянуть,

увернуться и он ждёт со странной отрешённостью.

– Ты всё равно умрёшь под палящим Солнцем,– обращается Виктор к детёнышу, но всё

равно не находит для себя оправдания.

Он подходит совсем близко, ледяная вода обжигает тело, но Виктор не чувствует

холода. Можно поднимать камень, но, неожиданно пальцы сами собой разжимаются, и

орудие для страшного убийства с хлопком уходит под воду.

Не сознавая, что делает, Виктор брызгает водой на подсыхающую кожу детёныша,

затем бросается в воду и, разрывая об мелкие камни подушечки пальцев, горстями

откидывает размокшую землю из-под тела малыша. Затем, находит упавший камень и с

помощью его лихорадочно гребёт под детёнышем, вырывая траншею. От жуткого холода

тело сводит судорогами, кожа теряет чувствительность, и мужчина не замечает

многочисленных порезов на своих руках, он думает, что это кровь детёныша и едва не

плачет, боясь не успеть спасти свою несостоявшуюся жертву.

Но вот, малыш шевельнулся, почувствовав прибывающую под ним воду, отчаянно

дёргается. Виктор, напрягаясь из всех сил, старается спихнуть его в большую воду, подошедшая так вовремя волна, помогает ему в этом, малыш соскальзывает с отмели и

уходит на глубину. Мужчина, не удержавшись от рывка, падает в глубокую воду и

сталкивается нос к носу с исполинской касаткой. Он зависает в ледяной воде и смотрит

широко открытыми глазами в её глаза, видит большой рубец у плавника – давняя встреча с

человеком и Виктора пронзает мысль – так выглядит смерть. Вибрирующие щелчки

вздыбливают кожу, словно хороший массаж, касатка его изучает. Внезапно она

разворачивается и уходит к своему детёнышу. Виктор сначала не понял, что произошло, может она разворачивается для нападения, но морское животное растворяется в глубине, а

мужчина энергично гребёт к берегу, спотыкаясь и падая, бежит на твёрдую землю и без

сил падает на жёсткую траву. Затем, садится, смотрит в море. На поверхности

показывается плавник детёныша и рядом всплывает гигантская касатка.

– Счастливого пути!– кричит мужчина и смеётся. В животе от голода ревут тигры, а на

душе распускаются фиалки.– Счастливой охоты … всем нам,– вспоминая сказку про

Маугли, тихо добавляет он и не знает, что сказать своей голодной женщине, когда придёт

к ней, неся в подарок дурацкую улыбку вместо мяса.

Нина встречает его с почерневшим лицом, она боится смотреть ему в лицо.

Женщина тысячу раз пожалела, что сказала ему про детёныша касатки, и теперь эта

смерть будет преследовать всю жизнь.

– Я столкнул его с отмели,– разводит руки Виктор.– Право, это не охота, а убийство,-

оправдывается он.

– Какой же ты дурак!– заливается в счастливом смехе Нина, она бросается ему на грудь и

со страстью впивается в губы. Мир словно рухнул им под ноги, всё завертелось в

безумном порыве, миг, и острое наслаждение вспыхивает как взорвавшаяся сверхновая

звезда. Мужчина и женщина даже не поняли, что произошло, они слились в единое целое

… наверное, это любовь.

– Я тебя люблю,– с трепетом шепчет Нина, а он не может от неё оторваться и страстно

целует в тёплые губы.– Теперь я твоя жена,– тихо произносит женщина, а в глазах бегают

лукавые огоньки.– А ты ненасытен,– деланно отбивается она от его ласок, но сникает и

вновь – полёт в сказочные дали.

Они забыли про голод, про всё …. и ещё бесконечно долго занимались любовью не

в силах оторваться друг от друга.

– Как здесь хорошо!– раскинув руки, смеётся Нина.

– Я тебя люблю,– склоняется над ней Виктор.

Гл.4.

Как хорошо, что есть вода, можно пить сколько угодно, вот только животы

неприятно отвисают, а щёки впадают. Виктор вновь занимается рыбалкой, а Нина бродит

по окрестности в поисках чего-то, что можно пожевать. Под одним камнем наткнулась на

гигантскую сороконожку, отпрянула, брезгливо отряхнула руки, ковырнула палкой

скопление улиток, вспомнила про французские блюда, где эти брюхоногие подаются в

сухом вине, раздавила одну из них, скривилась, глядя на выползшую слизь. Нет, будет

умирать с голоду, но этот деликатес не для неё. Попыталась побегать за кузнечиками, но

они с наглой лёгкостью упархивают, развернув яркие крылья. Разворошила старые

кострища, оставленные прошлыми экспедициями спелеологов, даже нашла пару

высохших костей, пожалела, что она не собака, лакомство было бы ещё то! Со вздохом

залезла в чужую помойку, палкой выгребла кучу разнообразного мусора, среди которого

нашлись и весьма ценные вещи: ржавые банки из-под тушёнки, опять же – пустые

бутылки, сломанная вилка, измочаленный целлофан – видно он будет храниться вечно и, неожиданно выкатывается сморщенная, проросшая с разных сторон … картошка. У Нины

даже прерывается дыхание, рот наполняется тягучей слюной. Она без сил опускается

перед воистину настоящим сокровищем и вспоминает огромные сковородки,

наполненные дымящимся жареным картофелем, вперемежку с золотистым луком и всё

это шкварчит и испускает дивные ароматы. Картина, представленная ею, настолько яркая, что она едва не впилась зубами в вялый картофель, но укоризненно качает головой, все

сгребает, расфасовывает по карманам и, счастливая несётся к Виктору.

– Ты посмотри, что я нашла!– вываливает перед потрясённым человеком груду

сморщенного картофеля.

– Нина!– только и нашёлся, что ответить мужчина.

– Срочно надо идти к твоей пещере,– безапелляционно заявляет женщина.

– Однозначно!– вскакивает на ноги Виктор.– Сколько же ты его нашла?

– Двадцать прекрасных картошек,– раздуваясь от гордости, говорит Нина.

– Ну и пир же у нас будет!– страстно целует её в губы Виктор.

– Э-э, это потом, – почувствовав его затянувшийся поцелуй, отстраняется от него Нина.

И вот, начинаются лихорадочные приготовления к предстоящему штурму ледяной

пещеры. На этот раз Виктор благоразумно готовит из тряпок надёжные канаты. Из-за

недостаточной длины, пришлось даже пройтись к той пещере, где он сорвался, и вытянуть

ленту, которую впопыхах забыли вытащить. Нина с небывалой радостью отвязала свой

лифчик и моментально нацепила на себя, она никогда не была поклонницей нудизма и

ходить с неприкрытой грудью ей неловко, даже в обществе любимого мужчины. Правда, Виктору это не очень понравилось, он уже привык наслаждаться их мягкими формами с

яркими пятнами в центре, которые будоражат сознание и помогают забыть о сверлящем

голоде. Но, пришлось смолчать, ночью он решил сполна взять упущенную выгоду.

Лишь спустя час они добрались до пещеры. Она уходит строго вертикально и из

неё явственно дует холодом. Канат сброшен, его конец звучно стукнулся о дно. Взяв с

собой обломок вилки, Виктор легко спускается, а Нина замерла в тревожном ожидании на

страховке вверху.

Он отсутствует долго, не просто выцарапать подходящий кусок льда, но Виктор не

торопится и вырезает достаточно правильный круг, теперь осталось, теплом ладоней, придать ему форму линзы.

Вздрогнула лента из скрученных тряпок, Нина поддалась вперёд, в нетерпении

приоткрыв губы и, увидев, как из темноты появляется фигура мужчины, в нетерпении

выкрикивает: – Ну что, получилось?

– Скоро будем, есть жареную картошку!– раздаётся такой родной и желанный голос. Нина

улыбается, помогает ему выбраться, рассматривает глыбу льда, в удивлении качает

головой:– Неужели из этого, что-то может получиться?

– Определённо получится,– уверенно произносит Виктор,– ты только найди что-нибудь

сухое.

Виктор колдует над куском льда и, вскоре в его руках сверкает большая линза,

тающая прямо на глазах под палящим Солнцем. Не мешкая, он направляет её на груду из

сухих опилок, веточек, кусочков бумаги и перетёртых листьев. Яркий луч фокусируется в

центре, Нина всё ещё не до конца верит в это мероприятие, трудно представить, что

холодный лёд, может создать огонь. Но курится дымок, ползёт тёмное пятно, Нина

тихонько раздувает едва заметную искру и, вдруг вспыхивает пламя. Звонко смеясь, она

подкладывает маленькие веточки, затем большие и вот они сидят у потрескивающего

костра, с наслаждением вдыхают дым.

– Давай картошку,– улыбается Виктор и внезапно натыкается на задумчивый, несколько

отрешённый взгляд.

Нина смотрит ему в глаза и неожиданно говорит и звучит это так дико, что Виктор

теряется:– Послушай, а может, попробуем, найти что-нибудь из еды другое?

– Не понял?– у мужчины гаснет улыбка, он с тревогой смотрит на женщину, ища в глазах

следы помешательства, но взгляд чистый и светлый.

– Понимаешь,– с болью говорит она,– может это картошка … единственная на этой земле, взять и просто так съесть. Нам жить здесь всю жизнь. Ты понял мою мысль?

Виктор щурит глаза, с удивлением смотрит на женщину, во взгляде появляется

уважение:– Ты готова сейчас страдать от голода, ради будущего?

– Ты посмотри, сколько на ней отростков, стоит её посадить и нас ждут большие урожаи.

– Это так,– мужчина катает в руках мягкие клубни,– ты права … моя милая женщина … но

у нас совсем нет еды … загнёмся ведь.

– Давай, всё же, попробуем рыбу ловить … я одного кузнечика поймала.

– Ну, как скажешь,– пересиливая сверлящий голод, через силу говорит Виктор.

Без особой надежды забрасывает снасть, а голову сверлит безжалостная мысль, всё

равно придётся съесть этот картофель … а идея какая правильная!

Сильный рывок болью отдаётся в пальцах, верёвка натягивается как струна, о

поверхность моря с громогласным звуком шлёпнул хвост большой рыбины. Виктор

вскакивает, едва не подворачивает больную ногу, к нему на помощь кидается Нина, но

только мешает, Виктор уже крепко стоит на ногах и старается подвести рыбу к берегу.

– За жабры хватай!– кричит он, когда умудряется подтащить её к берегу.

Нина бесстрашно заходит в воду, зажмурив глаза, бросается на бьющуюся, на

отмели рыбу, умудряется схватить под жабрами и, верёвка обвисает, она срывается с

крючка.

– Держи её!– орёт Виктор. Не обращая на боль в ноге, ринулся на подмогу. Короткая

схватка и немаленький тунец выброшен на берег.

– Я знала!– приплясывает у прыгающей по камням рыбой Нина.

Виктор разбивает камнем тунцу голову, смеётся:– килограммов двадцать будет!

– И это на кузнечика?

– Нет, на кузнечика клюнул какая-та зеленушка, а тунец её,– уверенно говорит Виктор.-

Шпенёк от ремня приносит нам удачу!

– А чья идея?

– Твоя, моя милая! Тащи дрова, скоро у нас пир будет!

В прошлом, Нина прохладно относилась ко всем рыбным блюдам, но сейчас её

глаза горят от восторга, это мясо кажется ей столь нежным и вкусным, что она едва не

теряет сознание от наслаждения, поедая хорошо прожаренные куски.

– Не рычи!– шутит Виктор.

– Буду! Я охотница, повелительница Чёрного моря!

– Тогда рычи громче!– хохочет мужчина.

Они съели неумеренно много, но плохо не стало, вероятно желудки ещё не успели

ссохнуться, а вот дышать – тяжело, но на душе так легко!

Рыбина лежит огромная, такая грандиозная и красивая. Вот теперь необходимо

подумать, как её сохранить. Будет большим грехом, если она испортится, но у них есть

огонь и масса сухих веток, которые можно накрыть прелыми листьями.

Валит густой дым, а Виктор развешивает над костром бесчисленные куски мяса.

Теперь, некоторое время, можно забыть о голоде и подумать, о строительстве дома, а

также подобрать подходящую лужайку для посадки картофеля. А ещё, следует сходить за

мыс, глянуть, пристал ли к берегу надувной корабль.

Странно, но Виктора страшит встреча с людьми, он боится, что рухнет тот

сказочный мир, что они построили в своём воображении и чувствах. Ему хорошо с этой

женщиной, но будет неправильно жить в затворниках.

Решено, еды полно, дом надо строить немедленно. А чего тянуть? К тому же среди

торчащих скал обнаружили одну расколотую на несколько частей, вот тебе почти три

стены, правда пол уходит трещиной куда-то вглубь, может даже переходит в пещеру, но

её можно засыпать, уложить веток, подпереть балками потолок, настелить травы, чтобы

стекала вода. С очагом придётся потрудиться, обтёсанных камней нет, глины тоже, но

печь – одна из главных элементов дома, да и Нина мечтает об этом. Если постараться, можно наделать различных кладовок для хранения съестных припасов и всяких нужных

вещей.

Чуть ниже от будущего жилья, обломки из скал и просто каменных глыб

образовали нечто закрытого участка сто на сто, заполненного красноватой землёй, жирной

на ощупь с перспективой на плодородность. Перед тем как заняться строительством, Виктор и Нина решают посадить картофель, время ещё есть и к середине осени будет

первый урожай.

Нина выкапывает лунку, Виктор бережно опускает туда клубни. Одна лунка,

вторая … четырнадцатая, на пятнадцатой Виктор протягивает руку за следующим

картофелем, но Нина качнула головой.

– Ты чего?– удивляется Виктор.

– Больше нет,– обожгла взглядом женщина.

– Как это нет, я считал, ещё пять штук должно быть,– опешил мужчина.

– Плохо считал,– ехидно заявляет Нина.

– Как это?– округляет глаза Виктор.

– Забудь,– требовательно говорит женщина.

– Хорошо,– пожимает плечами мужчина.

Виктор не стал настаивать на своей правоте, хотя в душе что-то резануло, но

жалость к хрупкой женщине перевесила. А, пускай лопает, с меня не убудет!

Нина с насмешкой наблюдает за Виктором, всё же в некотором роде он

примитивный, но это нормально, мужчины все такие, они во многом не дотягивают до

женщин с их неизменной интуицией и осторожностью. Право, они как дети. Женщина

украдкой смотрит, как он откидывает в сторону крупные камни, а по обнажённой спине

непринуждённо пробегают сильные мышцы, и веет от тела спокойствием, уверенностью.

Дыхание перехватывает, неужели этот мужчина её?

Ни в этот день, ни в следующий, поход за мыс не получается. Будущее жильё

вычищается, складируются камни и подбираются по назначениям, сломанные ветки

очищаются от коры и сушатся под Солнцем.

Наконец-то набралось достаточно материалов для строительства и Виктор с Ниной,

перед тем как полностью загрузиться постройкой жилья, решают произвести вылазку за

дальний мыс. К немалому удивлению для женщины, Виктор готовит устрашающего вида

дубинку, привязав к толстой палке острый кусок камня, затем делает отмашку, с

удовлетворением хмыкает и Нина тоже хмыкает, но с насмешкой.

– Между прочим, тебе тоже необходимо оружие,– глядя на её скептическое лицо,

произносит Виктор.

– От кого отбиваться будем, сэр?– как солдат вытягивается она в струнку.

– От зверей.

– Что-то не слышала, чтобы в Крыму хищники водились.

– Не от тех зверей,– говорит Виктор и Нина ощущает в его взгляде такой холод, что ей

становится не по себе.– Давай так, что бы ни происходило, будешь слушаться моих

команд, ни какой самодеятельности,– строго произносит мужчина.

– А что-то должно произойти?– сникает Нина.

– Уже произошло, люди выброшены из привычной среды, все их чувства, отрицательные

или положительные обострятся до придела, так что надо быть готовыми к любым

неожиданностям.

– К каким неожиданностям?– вздрагивает женщина.

– На тонущих кораблях иногда случается паника.

– Но мы не на корабле и не тонем.

– Тонет весь мир, вероятно, это круче,– с горечью улыбается Виктор.– Вялотекущая паника

может принести больше сюрпризов, чем мгновенный взрыв отчаянья.

– А знаешь, сделай мне какое-нибудь оружие,– решается Нина.

– Уже сделал,– улыбается Виктор и протягивает, закреплённый на коротком древке,

наточенный обломок вилки.

Как-то жутко уходить с обжитого кусочка берега, здесь всё понятно и привычно. А

что там? Виктор напугал Нину так, что она вприпрыжку несётся за ним, боясь отстать.

Хорошо хоть боль в груди притихла и отдаётся лишь тогда, когда она перепрыгивает с

одного камня на другой. Рёбра если не срослись, то как-то правильно уложились под

плотной повязкой.

Караби яйла, достаточно дикое и необжитое место, поверхность как на другой

планете, изрытое многочисленными карстовыми колодцами, жуткими воронками с

тёмными провалами, крупных деревьев нет и все корявые под стать окружающим скалам

и лишь птицы, иногда выпархивающие из-под ног, оживляют суровый ландшафт.

– А животные здесь какие-нибудь водятся?– озирается по сторонам Нина.

– Раньше на плато паслись многочисленные стада одичавших лошадей, говорят они

появились на Караби яйле после Второй мировой войны, но затем их отстреляли.

– Зачем?– удивляется Нина.

– Прекрасные мустанги стали конкурентами для немытых пастухов, что гоняли сюда овец.

– Очень жалко,– грустнеет Нина.

– Человек, куда бы ни вламывался в природу, обязательно старательно гадил,– криво

ухмыляется Виктор,– вот и смыли их всех, словно в дырку унитаза.

– А нас то, за что, я не такая?– его слова задевают Нину за живое.

– А нас рикошетом задело.

– Шутишь, да?

– Какие тут шутки,– непонятно говорит мужчина.

Виктор старательно осматривается, в душе удивляется, на этом плато бывал не раз, но, окружённое морем, оно стало совсем другим и знакомые места стали обладать

новизной и какоё-то первобытной первозданностью. Дымка на горизонте растворилась, и

виднеются далёкие утёсы других бывших возвышенностей, так они цепью уходят на

Четырдаг, затем к Ай-Петринской гряде, далее – к Карадагу, и везде могут быть люди. Вот

только смогут они выжить на бесплодных склонах? А море, оно даже цвет поменяло, и

горизонт увеличился, такое ощущение, что это уже и не Земля, а нечто другое – полигон

для неких опытов высших существ над человеком. Хотя, чего тут выдумывать, этот

полигон создали люди для самих себя и теперь пожинают плоды трудов своих упорных.

Но вот незадача, слинять в сторону уже нельзя – все теперь в одной связке: умные и

глупые, богатые и бедные, наглые и добрые. Великий Потоп смыл всю скверну, но как

говорится, не всё тонет и кое-что всплыло, можёт, то сливки, а быть может – дерьмо.

Интересно, как будет сочетаться друг с другом, несовместимое? Виктор ухмыляется

своим мыслям, а пальцы крепче обхватывают шершавую ручку каменного топора.

До дальнего мыса приходится идти обходными путями, часть низин затоплена

морем и их уже обследуют любопытные акулы, чайки важно ходят мимо пламенеющих

горных пионов и уже во множестве белеют на изумрудных листьях белые пятна,

воняющие рыбой. Стадо дельфинов осторожно заплывает в бухточку, разгоняя серых

акул, весело стрекочут и Виктору даже показалось, что он узнаёт своего спасителя и в

приветствии взмахивает рукой.

– Какие прекрасные животные,– восхищается Нина.

– Увидеть дельфинов, это к удаче,– улыбается Виктор.– А вообще, кто знает, животные ли

они?

– Но они ведь … не люди?– со скепсисом говорит женщина.

– Им повезло … что не люди,– мрачно замечает мужчина.

– Мне кажется, ты не любишь людей,– вздыхает Нина.

– А за что их любить? Тебя люблю.

– Это хорошо,– успокаивается женщина.

Нина сейчас такая смешная, вместо юбки цветастая тряпка, но голое тело надела

рубашку Виктора, до придела закатав рукава, а на голове венок из эдельвейсов, точно

спелеобогиня, лишь фонаря на лбу не хватает и бухты верёвки на плече.

– Ты даже не можешь себе представить, как мне хочется надеть туфельки на высоких

каблуках и вечернее платье,– мечтает Нина.

– А ты и в этом очень даже ничего,– говорит Виктор и понимает, что получилось

несколько бестактно, поэтому поспешно добавляет:– Бог даст, ещё походишь в вечернем

платье.

Нина замыкается в себе и едва поспевает за Виктором. Но вот, он резко

останавливается и жестом показывает Нине пригнуться, а сам лезет в расселину,

заполненную колючими кустами, и осторожно выглядывает из-за обломка скалы.

– Что там?– громко шепчет Нина.

– Они здесь, похоже потопом какой-то тусняк сорвало. Еды в ящиках валом, вино, виски, водка, колбаса …

– Ой, я колбаски хочу!– Нина втискивается в узкий проём между скалой и Виктором.

На берегу застыл полуспущенный аттракцион, на нм до сих пор болтаются чудом

уцелевшие воздушные шары, а на широкой ленте просматривается надпись: С Днём

рождения – Дмитрий Леонидович!!!

Несколько парней пытаются закрепить на палках покрывало, но руки дрожат,

вероятно, с того самого момента, как их выбросило на берег, они лишь пили и ели, но вот, слегка очнулись от запоя и пытаются как-то наладить свой быт. Под разлапистыми

деревьями, предавая друг другу бутылку сухого вина, корчат страдальческие лица пять

мрачных девиц. В мятых вечерних нарядах и без косметики они похожи на драных куриц.

А вот, вероятно сам Дмитрий Леонидович, достаточно молодой мужчина, сидит на

раскладном кресле, рядом воткнут пляжный зонтик, под ногами валяется початая бутылка

виски, рассыпанные чипсы, куски недоеденных бутербродов с чёрной и красной икрой и

свежая блевотина. Лицо бледное, потное, он судорожно пьёт минералку, затем

отбрасывает пустую бутылку, зачем-то достаёт дорогой мобильник, набирает номер, в

удивлении хмыкает, пожимает плечами.

–У меня такое чувство, что они проспали Великий Потоп,– злорадно хохотнула Нина. Этот

народ вызывает у неё заметную антипатию.

– Не считая женщин, вижу шесть человек,– цинично произносит Виктор.– С костром у них

не получилось, сначала горел, затем огонь упустили и даже угли потухли. Сейчас

пытаются разжечь, но три зажигалки без газа, вероятно, ночью пользовались вместо

фонариков, а пару раздавили,– проницательно замечает он.– Мы им дадим огонь, а они нас

обеспечат едой … вон её сколько,– Виктор невольно сглотнул слюну.

– Будем выходить?

– Думаю, да. Я не вижу в этих людях особой опасности для нас. Бизнесмены средней

паршивости, но с большим апломбом.

– А те три мордоворота?– Нина замечает крепких парней, пытающихся вращением

палочки, добыть огонь.

– Они слишком заняты своим делом, скоро ладони задымятся,– с иронией произносит

Виктор.

– А вон менты,– настораживается Нина, взглядом указывая на двух мужчин в мятых

рубашках, в форменных брюках, внезапно появившихся на берегу.– Я их знаю, они в

магазин наш приходили. Столько бабок потребовали с хозяйки, что впору закрываться.

– Ну, это обычная практика, им же надо семьи кормить,– криво ухмыляется Виктор.– А ты

знаешь, а они не столь безобидные, как я думал раньше,– сознаётся мужчина. Он

откладывает в сторону устрашающего вида топор.– Ты будь здесь, я один схожу.

– Яблок попроси,– неожиданно просит Нина.– Вон, целый ящик, причём местные фрукты.

– Любишь их?– улыбается Виктор.

– Да,– просто отвечает Нина,– но дело даже не в этом, в их сердцевине зёрнышки, можно

посадить и в будущем будут целые деревья.

– О, а я бы не додумался до этого,– с уважением глянул на неё мужчина.– Ладно, я пошёл, сиди тихо.

Виктор сначала обошёл их стоянку и направился к ним по берегу с

противоположенной стороны, чтобы было непонятно откуда он идёт.

Его появление вызывает небольшой переполох, охранники бросают своё

бесполезное занятие, у женщин, на опухших лицах, раскрываются на всю ширь глаза, парни с тентом роняют палки и покрывало, представители власти уставились ничего не

выражающими взглядами, а Дмитрий Леонидович брезгливо поджимает губы.

– Здравствуйте, Дмитрий Леонидович,– приветствует бизнесмена Виктор.

– Откуда знаешь, мы что, знакомы?– настораживается тот.

– Тот плакат,– слегка улыбнулся Виктор.

– А, ну да. Ты откуда здесь, местный?

– Да нет, как и всех, морем выбросило.

– Нехилое наводнение,– соглашается Дмитрий Леонидович.– А что это за берег, что-то в

Ялте не встречал такого? Это, случаем не Батильман? Конкретно нас отнесло, едва успели

на этот кораблик поляну закинуть и сами сесть,– нервно хохотнул он. Его руки, судорожно

держащие мобильник, вздрагивают, видно, что бизнесмен крайне напряжён.

– Вероятно вы немного не в курсе, это не наводнение, а Ялта с Батильманом давно глубоко

под водой. А это,– Виктор обвёл руками,– высокогорное плато – Караби яйла.

– Не умничай,– сурово сдвигает брови Дмитрий Леонидович,– я наглецов наказываю.

Охранники заходят с боков, готовы при команде «фас» кинутся на Виктора.

– О, как у вас всё налажено,– неодобрительно произносит Виктор.

– Ты в сторону не уходи, отвечай на мои вопросы. Где мы? Почему мобильники не

работают?

– Как вы заметили, наводнение, поэтому неполадки со связью,– не стал нарываться на

конфликт Виктор.– А это берег мне незнаком, может – Батильман?

– Вот это честнее. А то на грубость начал нарываться,– смягчается Дмитрий Леонидович.-

Чего пришёл?– грубо спрашивает он.

– Да так, хочу предложить вам свои услуги.

– А они мне нужны, твои услуги. Знаешь, парень, у меня перед особняком целая очередь

из таких как ты, желающих ко мне на работу устроиться. Если не знаешь, куда нас всех

отнесло, со своими проблемами мы сами справимся. Связь, безусловно, восстановится и

скоро сюда прибудет катер.

– Да нет,– в душе вскипая, но умело сдерживая негодование,– спокойно отвечает Виктор,-

устраиваться к вам на работу у меня нет резона, просто, вы там костёр хотите разжечь …

– У тебя есть зажигалка?– перебивает его бизнесмен.

– Зажигалки нет, но я знаю, как добыть огонь.

– Они тоже знают,– ухмыляется Дмитрий Леонидович, глянув на охранников.– Ну и какие

у тебя ещё есть предложения?– на его лице отражается скука и брезгливость.

– Нет, предложений больше нет,– сознаётся Виктор.

– Тогда просьбы?– ухмыляется бизнесмен.

– Несколько яблок дайте.

– Что? Яблок?– Дмитрий Леонидович и вся его компания весело смеётся.– А ты знаешь, не

дам,– вытирая слёзы, выступившие от смеха, произносит он.– Валяй отсюда и на глаза мне

больше не показывайся.

– Ну, хоть те огрызки позвольте взять,– вспыхивает от стыда Виктор.

– Огрызки?!– взвизгнул от смеха Дмитрий Леонидович.– Бери, все забирай … вон … у

блевотины, можешь и бутерброды недоеденные отковырнуть.

Под громкое ржание Виктор подбирает с десяток огрызков, выпрямляется,

улыбается, глядя, прямо в глаза бизнесмену и тот мгновенно становится серьёзным, вероятно в его взгляде нечто узрел непонятное.

– До встречи,– кивнул Виктор.

– Это вряд ли,– холодно глянул на него Дмитрий Леонидович.– Ты иди, не смущай

публику,– бизнесмен вновь пытается набрать номер на мобильном телефоне.

Виктор уходит, злость туманит сознание, а вдогонку ему несутся противные

смешки. Но вот он останавливается, оборачивается и кричит:– И всё же, я окажу вам одну

услугу, не купайтесь в море!

– Это мы знаем, спад произошёл,– взрывается от смеха бизнесмен.

– Я не об этом, посмотрите в море.

Смех резко обрывается, совсем близко к берегу подходит с десяток касаток.

– Я всё видела,– встречает его Нина.– Какие сволочи!

– Ты о чём? Об этих несчастных?– странно глянул на неё Виктор.

– Я бы такое унижение не перенесла,– вздрагивая от возмущения, говорит она.

– Они для нас потенциально опасны,– прищуривает глаза Виктор, пристально смотрит на

ошалевших от касаток людей.– Надо кого-то из них привлечь на свою сторону. Там один

охранник с признаками весьма сильного интеллекта в глазах,– задумчиво говорит

мужчина,– с него начнём.

– И как ты это сделаешь?– недоверчиво спрашивает Нина.– Тебя на пушечный выстрел не

подпустят к стоянке.

– А мы подождём … некоторое время. Скоро, очень скоро, начнётся настоящий цирк.

Люди там … непростые … глотки рвать будут друг другу,– проницательно замечает

Виктор.

– Это ужасно,– вздрагивает всем телом Нина.

– Это жизнь … их жизнь,– поспешно добавляет мужчина, затем ещё больше мрачнеет,

вероятно, то унижение, что испытал, не даёт покоя, и приглушенно говорит:– Он думает, что он волк, но он овца … но волки там есть и вот проблема, хватит ли ума у Димы

договориться с ними, когда все будут голодные. А тот начальник охраны, его Идаром

кличут, определённо – волчара.

– А те менты?– почему-то Нину они больше всего беспокоят.

– Менты? Они не волки, и не собаки, вероятно … шакалы, но укусить могут больно. Я не

хочу видеть их в своей команде,– решительно говорит Виктор.

Нина искоса глянула на него:– Ты будешь собирать команду?

– Обязательно! Одни мы здесь не выживем, растерзают.

– Мне страшно,– жмётся к нему Нина.

– Ничего, прорвёмся!– целует её в нос Виктор.

– Кто ты?– Нина жалобно смотрит на него снизу вверх.

– Мужчина,– улыбается Виктор, – твой мужчина и тебя в обиду никому не дам.

– Спасибо,– шепчет Нина.

– За что?– удивляется Виктор.

– За то, что ты мужчина.

Гл.5.

– С паршивой овцы – хоть шерсти клок,– Нина криво улыбается, вытаскивая из огрызков

коричневые семечки.– Пятьдесят штук, тридцать – точно взойдут,– уверенно говорит она.

– Целая яблочная плантация,– удивляется Виктор, с некоторой брезгливостью наблюдая, как Нина ковыряется в чужих огрызках.

– Плантации не получится, дай бог, два-три дерева будут с хорошими плодами.

Неизвестно, от каких деревьев они опылились. Хотя,– Нина в задумчивости морщит