Текст книги "Холодный рай (СИ)"

Автор книги: Андрей Стригин

сообщить о нарушении

Текущая страница: 1 (всего у книги 25 страниц)

Холодный рай.

Хуже одичавших собак

могут быть только – одичавшие люди.

Гл. 1.

Как странно, вокруг тишина, спокойствие, даже ветер, что обязан ранним утром

поднимать лёгкую рябь на море, словно впал в транс и забыл своё предназначение.

Вероятно, так бывает перед смертью, всё затихает и ждёт своего часа.

Замерло всё: Солнце застыло и напоследок мягко согревает оцепеневшую от

неожиданности землю, море очистилось до безумной прозрачности, что даже под водой

вспыхнули радуги, рыбы вяло шевелят плавниками, морская скорпена забыла напасть на

глупую зеленушку, большой краб заснул на плоском камне, лишь медуза слабо колышет

ажурными щупальцами.

Молодой мужчина сидит на плоском валуне с непонятным вниманием смотрит на

прозрачную воду, а в глазах недоумение и ожидание. Вроде здорово полностью

расслабиться и отдаться своим мыслям, забыть о беспокойной жизни и мечтать. Как это не

похоже на характер молодого человека, об этом говорит его энергичное лицо, обманчиво

мягкий взгляд, худощавое, но сильное тело.

В последнее время в погоде происходят различные сбои, климат меняется,

предсказать его изменения даже на ближайшее время проблематично. В атмосфере

происходит хаос, просыпаются вулканы, прокатилась серия мощных землетрясений,

торнадо сносят города, где-то заливает, где-то земля плавится от зноя. А люди, словно

сходят с ума хапают и хапают, на фоне повальной бедности дикое обогащение, в руках

горстки «избранных» все ресурсы и власть, лишь деньги определяют, кто святой и кто

имеет право жить.

Виктор один из счастливчиков кто смог удержаться на узкой грани среднего

сословия и не упасть в бедность, но и не воспарить в беззаконие с его богатством и

вседозволенностью. Золотая серединка, но она самая искушаемая, ведь стоит немного

постараться, переступить через свои принципы, через своих друзей и у тебя будет всё.

Всё? А может наоборот? Ведь потеря Души не измеряется деньгами. Хотя сейчас очень

многим глубоко наплевать на отсутствие таковой, есть деньги и ты почти бог.

Происходит нечто в природе и в сознании людей. Ощущение, что должно что-то

произойти. Но что? Перемены. Но какие? Всем очевидно, надвигается Нечто. Кто-то с

исступлением кидается в религию, кто-то стремится отобрать последнее у ближнего

своего, а кому-то на всё наплевать и Великая Апатия поселяется в сердцах многих, так

легче – так проще умирать.

Но Виктор человек действия, хотя и пришлось затаиться и ждать когда появится

Его Величество Момент. Каким он будет, непонятно, но встряска произойдёт

планетарного уровня. Всякий знает, так и будет, но не каждый может в этом признаться

даже самому себе – все ждут …

Море шевельнулось, словно набирает воздуха в лёгкие и начинает подниматься.

Виктор заворожено смотрит на неведомый процесс, нет волны, гребня цунами и валящего

с ног урагана, море просто поднимается и уверенно наползает на прибрежную гальку. Нет, это не прилив, это что-то другое, вероятно это Начало Конца.

У молодого человека округляются глаза, он мгновенно скидывает с себя

оцепенение и вскакивает на ноги.

Без единого пузырька море заполняет пляж и стремительно врывается в древние

развалины Херсонеса. А вот здесь и начинает клокотать, словно набирается ярости, налетает на стены, захватывает всяческий мусор, срывается клокочущим водопадом в

колодцы, мгновенно их, заполняя и устремляясь дальше.

На интуитивном уровне Виктор бросается не вверх от надвигающего моря, а

прыгает в воду и плывёт прочь от берега. Странный поступок. Для обыкновенного

обывателя очевидно, молодой мужчина желает быстрой смерти, но это не так, он как

никогда хочет жить.

А на берегу творится кошмар, немногие люди, застигнутые врасплох стремительно

поднявшейся волной, отчаянно барахтаются во вмиг вскипевшей воде, пытаются

выбраться на берег, но их швыряет на скалы и морская пена приобретает красный цвет.

Шансов спастись нет, море всех перетирает в кровавую кашу, слышны вопли стоны, но

всё теряется в мощном гуле приливной волны.

Виктор лихорадочно гребёт прочь от берега и чувствует, как взлетает ввысь. Он

поднимается всё выше и выше, он на гигантской волне, но не видно её начала и края, просто поднимается горизонт и из поля видимости исчезает береговая линия и … город.

Пена щекочет тело, ощущение, что словно в невесомости, и был бы он тяжелее,

провалился в воду, словно в омут, настолько сильно море насыщено воздухом и потеряло

свою плотность.

Вся надежда доплыть до ближайших судов, там спасение, Виктор гребёт из

последних сил. Внезапно один из кораблей словно срывается со скалы, затем тонет

другой, следом ещё один.

– Как же так!– срывается с губ вопль. Виктор не сразу понял, что кричит он сам. Мелькает

паскудная мысль, сложить руки вдоль тела и ринутся вниз в насмешку текущим

проблемам, но нет, он уверенно гонит её из своего сознания. Да, он один, вокруг

поднимается море, город полностью затоплен, мало кто спасётся. Но раз он пока жив, есть

шанс и за него необходимо держаться.

Рыдания до судорог словно выворачивают его наизнанку. Он понимает, все, кого

он любил, кого знал, с кем дружил, кого ненавидел, погребены Потопом. А это именно

Великий Потоп, все самые разрушительные цунами в истории Земли на его фоне были бы

едва заметной рябью. Но откуда он взялся, что растопило вечные льды на полюсах?

Безусловно – это гений человеческой мысли! Наконец-то он создал оружие, способное

снести всё живое. Ура, всё же получилось себя уничтожить! Всеобщее самоубийство, ненужно теперь поодиночке спрыгивать с верхних этажей и с размаху биться лбом в

стену. Вот теперь можно повеселиться! «Череп Смерти» распухает за горизонтом

чудовищным ядерным зонтиком, затмевая Солнце. Но причём тут Виктор? Причём тут

любящие жизнь? А ну их! Всех в один Котёл с расплавленной смолой. Пусть взывают о

помощи! А может, Господь услышит их вопли?

Море продолжает подниматься, ущелья и долины исчезают, возникают новые

острова, горы мельчают. Испуганные птицы не выдерживают натиска стихии и как люди

кончают жизнь самоубийством, целые стаи бросаются в воду, чтобы найти в смерти

забвение. Даже дельфины потрясены, они ещё не понимают, что скоро станут

полноправными хозяевами на планете.

Небольшое стадо выныривает рядом с человеком, пускают фонтанчики, фыркают,

осторожно подплывают, глядя на него умными глазами и призывно стрекоча.

– Вам весело, а мне не очень,– напрягшись, говорит Виктор, с опаской наблюдая за

сильными животными.– Помогли бы, лучше,– усмехаясь, и без всякой надежды говорит

он. Виктор не очень верит в истории спасения дельфинами людей.

Крупный дельфин подплывает совсем близко, едва не касаясь человека своим

сильным телом.

– Ты зачем так близко поплыл?– испытывая страх, произносит Виктор, но непроизвольно

тянется к жёсткому плавнику и неуверенно хватается за него. Он ожидал, что дельфин

дёрнется и уйдёт на глубину, но нет, тот неожиданно плавно поплыл.

– Ты что, меня спасаешь?– ещё не веря в происходящее, спрашивает Виктор.

Дельфин уверенно рассекает воду, а рядом ныряют и выныривают его сородичи,

весело стрекоча, для них это развлечение, а для Виктора надежда избежать смерти.

Удивительно – почему не проносятся пенные шквалы, волны не вздымаются, а лишь

поднимаются из глубин бесчисленные завесы из пузырьков. Удивительно – нет ветра, небо

синее как в сказке, без единой тучки и этот контраст с текущими событиями – ужасен. Но

вдруг, нечто подернулось, высоко в небе появляется яркое сияние. Те птицы, что не

решились последовать за своими сородичами в пучину моря, вспыхивают, словно спички

в шаловливой руке мальчугана и выползает из-за горизонта тяжёлый гул. Словно

катящиеся камни с горы страшные звуки, вздыбливают море и вверх, взлетает тысяча

смерчей и молний.

– Что это?!– в животном ужасе вскрикивает Виктор и буквально сливается с телом

дельфина.

Животное ощущает страх человека и ему страшно. Дельфины бросаются прочь от

надвигающегося кошмара, но их настигает первый шквал, взлетают вверх блестящие тела, тяжёлый звук плющит, словно о наковальню молотом, затем всех засасывает в

бесчисленные воронки злобных смерчей и разносит по всему небу.

Виктор мёртвой хваткой вцепился в плавник несчастного дельфина, животное

дёргается в судорогах, вероятно, погибает. Его жалко до слёз, хотя вернее – пожалеть себя

самого, но Виктор обнимает дельфина и плачет, ему кажется, это последнее живое

существо, на планете которого он видит и прощается навсегда.

– Прости,– шепчет он дельфину.– Во всём виноваты мы, люди … прости.

Словно во сне он видит сквозь око гигантского торнадо насмешливые звёзды, его

тянет к ним, не хватает воздуха, скоро его вышвырнет в космос и он, растопырив руки, будет нестись по орбите мёртвой Земли. Но причём тут дельфин?!!! В чём он виноват?!!!

Как на подушке из мягкого пуха их опускает на поверхность почему-то

успокоившегося моря, смерч рассыпается, напоследок пролившись сильнейшим ливнем.

Это уже не море, океан проник в него вместе со своими обитателями, Виктор сразу это

ощущает. Дельфин не подаёт признаков жизни и медленно скользит в глубину.

– Ну, нет!– Виктор подныривает под него и головой подбивает наверх.

О, чудо! Дельфин слабо шевельнул плавниками, выпускает тонкий фонтанчик и

неожиданно резко стрекочет.

– Ты жив!– Виктор целует его как родного. Дельфин вздыхает как человек, смотрит

грустными глазами. Затем, позволяет обхватить его за плавник и уверенно плывёт к

зависшим над горизонтом тучам.

Нещадно палит Солнце, мучает жажда и голод, кожа распухла от длительного

пребывания в воде, вот-вот лопнет и появится кровь. На мгновение показался чёрный

плавник акулы, но хищница не решается связываться с дельфином и уходит в глубину.

Виктор ещё сильнее хватается за плавник, испуганно озирается по сторонам. После всего

пережитого, когда он уже прощался с жизнью, но словно воскрес, не хочется стать пищей

для акул.

Тучи на горизонте уплотняются, сквозь них, как мираж, высвечиваются далёкие

скальные выступы, озаряемые вспышками молний. Земля! Биение сердца зашкаливает в

бешеном ритме.

– Быстрее, милый!– кричит Виктор и даже начинает грести одной рукой, помогая

дельфину.

Мимо медленно проплывает всякий хлам: доски, пустые канистры из-под бензина,

вывороченные с корнем деревья и целая сетка с кокосами.

– Кокосовое молоко!– озаряет Виктора догадка, от жажды едва не теряет рассудок, тянет

руку, но из груды мусора выплывает труп женщины и наезжает мёртвым телом на

лохматые плоды, обхватывая растопыренными руками.

С криком отдёргивает руку, но когда опомнился, кокосы и женщина уже отплыли

далеко.

– А ведь это был шанс,– сам себе говорит Виктор,– пытаясь сглотнуть липкую слюну, но

едва не расцарапал гортань.

Конечно, можно было бы отплыть от дельфина и броситься в погоню за кокосами,

но не факт, что животное будет его ждать, а земля столь далека, в одиночку не доплыть.

Океан по имени Чёрное море, вновь очищается от мусора. Жутко ощущать, что где-

то в его пучине скрываются затопленные города и сёла, повсюду вода и только как

призрак в густой дымке земля подаёт сигналы на жизнь. Вот только нужна ли она?

Дельфин энергично рассекает воду, пенные струи обтекают тело, приятно щекоча,

принося осмысление в воспалённое сознание. Остро захотелось жить – невероятное

желание в мире, наполненном смертью. Виктор крутит головой, высматривает далёкие

скальные образования, пытается понять, где он. Неожиданно в контурах земли он узнаёт

знакомые очертания высокогорного плато Караби яйлы, но странно его видеть омываемое

морем.

Отплывший холмик из мусора, внезапно оказывается справа, его завернуло

течением, и он вновь приближается к Виктору. На этот раз мужчина решает не

малодушничать и выдрать из мёртвых рук утопленницы плоды, наполненные

живительной влагой.

Женщина словно держится за кокосы, её светлые волосы колышутся в такт

колебаний волн, и создаётся ощущение, что она жива и от этого становится ещё более

жутко. Виктор вновь смалодушничал и упускает возможность схватить орехи, он не

может переступить через себя и отобрать даже у мёртвой принадлежащие ей вещи. Как

глупо! Но дельфин вновь уносит его от страшного зрелища, а мужчина всё не может

отвести взгляда от хрупкого тела женщины. Тоска и горечь захлёстывает его душу, глаза

хотят наполниться слезами, но появляется лишь жжение и муть во взоре. Поэтому он не

сразу понял, что руки женщины слабо шевельнулись, пальцы разжимаются, и она

медленно сползает со связки из косовых орехов в бездну моря. Жива! Сердце бешено

ткнулось в рёбра и заработало с невиданной частотой, разнося адреналин по артериям.

– Назад!– кричит он дельфину.– Что ты делаешь, куда плывёшь, ты что, не видишь … она

жива!– но дельфин упрямо уплывает, он тоже устал и не понимает эмоций человека.

Женщина пытается слабо двигать руками, но неумолимо погружается. Ещё пару

мгновений и её не станет. Она последний раз вдыхает воздух и скрывается под водой.

Виктор словно обезумил, с силой бьёт дельфина кулаком и тот, испустив

тревожную трель, шарахается в сторону. Мужчина с отчаянным криком отталкивается от

гладкого тела и бросается к женщине, ныряет, широко раскрыв глаза. Где-то внизу

замечает тёмный силуэт, исчезающий в перекрещивающихся лучах Солнца.

Он готов погибнуть, но её спасти, толкает своё тело на глубину, извиваясь,

лихорадочно откидывая воду ладонями добирается до безвольного тела, наматывает

волосы на руку и тащит к поверхности … а она сейчас так далека! Вот уже лёгкие

судорожно сжимаются ещё миг, и Виктор откроет рот, а это смерть. Но эта смерть будет

не только для него одного, поэтому, теряя остатки сознания и разума, почти не видя света

сквозь кровавый туман застилающий взор, он выбрасывается на поверхность, но не

понимает, что спасён и всё ещё плотно сжимает губы. Трескотня дельфина приводит его в

чувство, Виктор судорожно вздыхает, едва не разрывая лёгкие, приподнимает над

поверхностью голову женщины, но она не дышит, её сердце уже не бьётся, она умерла

уже до того как её поглотило море.

– Как же так?!– Виктор рычит, словно зверь, трясёт мёртвое тело как страшную куклу, с

силой бьёт кулаком под левую грудь, ломая рёбра. Но что это? Женщина вскрикивает и

начинает дышать. Её оцепеневшее сердце получило такую встряску, что дефибриллятор

бы не справился. А что теперь делать? Дельфин, на прощание, показав блестящую чёрную

спину, ныряет и уплывает прочь.

Женщина стонет, изо рта ползёт кровавая пена, Виктор обтирает её лицо водой,

бережно поддерживая над поверхностью, а его взгляд полон тоски и обречённости, он

понимает, теперь до берега не доплыть.

– Лодка,– словно сон звучит голос женщины.

Виктор с жалостью смотрит на женщину, всё понятно, начинаются галлюцинации.

– Там … лодка,– с нажимом говорит она и пытается вырваться из его объятий.

На этот раз мужчина встрепенулся, кидает жадный взгляд и мгновенно натыкается

на медленно дрейфующее резиновое плавсредство. Это действительно многоместная

лодка, с борта свешивается верёвка, а за неё держится человек, мужчина. Он не может

забраться на борт, очевидно силы покинули его, но он продолжает с безумством

обречённого цепляться за жизнь.

– Есть бог!– Виктор едва не целует женщину и гребёт к резиновому борту.

Но едва он касается цепляющегося за верёвку человека, как тот вскрикивает, лицо

искажает гримаса ненависти и в диком порыве отмахивается веслом. Виктор с трудом

уходит из-под удара и едва не захлёбывается от морской пены.

– Это моя лодка … прочь!– мужчина вновь целит веслом.

– Послушай, мы не собираемся её отбирать, на ней всем места хватит,– отплёвываясь и

кашляя, пытается облагоразумить его Виктор.

– Она не выдержит всех … прочь,– вновь свистит весло, но на этот раз значительно слабее, силы у этого человека на исходе.

– Мы же погибнем,– прерывающим голосом произносит женщина.

– Мне нет до вас никакого дела, но если приблизитесь … раскрою головы этим веслом,– не

сдаётся человек.

– Ты не прав, подумай своими мозгами, самостоятельно взобраться ты не можешь, только

мы сможем тебе помочь. Так долго ты не провисишь … издохнешь ведь … кстати, здесь

акулы появились,– Виктор осторожно отпускает женщину и тихо обращается к ней,-

сможешь продержаться некоторое время одна?– женщина кивает, в её глазах горит

упрямый огонёк и ненависть.

– Вы сами издохните, а я потихоньку догребу до берега,– в словах мужчины столько

враждебности, что в душе у Виктора пробегает леденящий холодок, но и злость

вспыхивает с новой силой.

Не сводя с него взгляда, Виктор загребает с другой стороны, с шумом опускается

весло, взметнув морскую пену. Тогда Виктор делает другой манёвр, вновь удар веслом, но

значительно слабее. У мужчины стремительно уходят силы, но он с непонятным

безумством отгоняет Виктора от лодки. На десятый раз мужчина уже не может поднять

весло, и Виктор выдёргивает из его рук, пытается схватиться за верёвку, так как и сам на

гране бессилия, но тот сильно лягается.

– Что же ты делаешь? Пусти, дай влезть, а мы поможем тебе взобраться.

– Прочь!– стонет человек и неожиданно вцепляется зубами в горло Виктору и забирает

весло.

Вода окрашивается кровью, становится дурно и Виктор едва не теряет сознание, но

выворачивается и шарахается в сторону. Хочется ругаться, растерзать, эту сволочь, но

мужчина словно обретает второе дыхание и весло снова занесено для удара.

– Теперь ты точно умрёшь,– на лице Виктора змеится гримаса зловещей улыбки. Жутко

болит шея, струйка крови тянется вниз как проволока, окрашивая тёмную воду в весёлый

розовый цвет. Он интуитивно кидает взгляд вдаль, на душе холодеет, явственно виднеется

чёрный плавник акулы. Определённо, времени совсем нет, а рядом погружается в

беспамятство спасённая им женщина, она едва шевелит руками, а глаза и вовсе белеют и

закатываются. Сам же Виктор держится на воде лишь на злости, но рассудок не теряет.

Глубоко вдохнув воздух, он ныряет, в последний момент, замечая, как в животном страхе

расширяются глаза мужчины. Тот бешено молотит ногами, но Виктор и не думает

приближаться, он ждёт, когда он совсем обессилит и точно, руки сползают с верёвки, лодка, качнувшись, отходит в сторону, мужчина бросается за свисающим концом верёвки

и в этот момент Виктор быстро подплывает и бьёт его в живот. Всё, мужчина в глубоком

нокауте, но чудом держится на поверхности, а лодка стремительно уходит. В два гребка

Виктор догоняет её и вползает на борт, кидает взгляд на море, акула совсем близко. Видит

под кучей хлама ещё одно весло, стиснув зубы, гребёт к женщине, очень вовремя хватает

её за волосы, перехватывает рукой её тонкую талию и с диким рычанием втягивает на

борт. Она падает, словно растрёпанная кукла, сворачивается в калачик, грудь судорожно

вздымается, судороги змейками пробегают по окаменевшим мышцам, она стонет, её

выворачивает чистой морской водой.

– Молодец, теперь ты точно будешь жить,– хвалит её Виктор.

Тем временем мужчина приходит в себя, плаксиво кричит, в мольбе вытягивает

руку, но Виктор не шелохнулся. Нет, сейчас зла на него нет, просто он сильно устал и не в

состоянии оказать помощь.

Мужчина последний раз хлопает ладонью по воде, из глаз брызгают слёзы как у

клоуна:– Я был прав, я знал!– выкрикивает он и медленно погружается.

Виктор с непонятным равнодушием наблюдает, как растворяется в толще моря

силуэт человека. Большой пузырь воздуха вырывается из глубины, а с ней и жизнь

несчастного.

– Повезло ему,– говорит он.

– Почему?– удивляется женщина.

Виктор не стал отвечать, он видит, как акулий плавник уходит под воду, хищница

устремляется к безжизненному телу.

Женщина с трудом приподнимается, облокачивается на борт, смотрит

затуманенным взглядом на Виктора, а он на неё. Вероятно, она красивая … но не сейчас

… хочется пить и клонит в сон.

– Ты не спи,– пугается женщина и оглядывается на далёкие скалы.– Давай грести по

очереди,– предлагает она.

– Пять минут передохну,– отвечает мужчина, но берётся за весло.

– Давай я,– удивительно, но к женщине возвращаются силы.

Что-то вроде ревности кольнуло душу Виктора, а ведь она совсем недавно умирала,

да что там – была мёртвая … похоже два ребра сломаны … совсем как сорняк …

запредельная тяга к жизни. Это открытие неожиданно придаёт силы мужчине, он налегает

на весло, лодка вздрагивает и быстро скользит к призрачной земле.

– Звать тебя как?– Виктор скользнул по ней взглядом, про себя отмечая её худобу, но там

где должно быть, то, что должно иметься – всё на месте, даже в некотором избытке.

– Нина,– слегка улыбнулась женщина, она отметила про себя его оценивающий взгляд.

– А меня Виктором звать. Как ты в море оказалась?

– А ты?

– Купаться пошёл.

– А нам в ларёк кокосы в сетках привезли, несколько ящиков. Только принимать начала и

волной всех накрыло. Орехи меня спасли, уцепилась за сетки, вот и выволокло на

поверхность. А что произошло?

– В смысле.

– С нами, с миром, где люди, где город?

– Город под нами, а тот берег – высокогорное плато … в прошлом,– с горечью произносит

мужчина.

– Неужели война?

– Может, и нет. Вероятно, что-то испытали … вот только не всё просчитали … и

получилось как всегда.

– Океан смешался с морем?

– Это как побочный эффект,– предполагает Виктор.

– Страшно.

– Привыкнешь.

Нина замолкает, охает от боли, когда неудачно повернулась, в недоумении щупает

рёбра под левой грудью.

– У тебя два ребра сломаны.

– Откуда знаешь?

– Это я тебе их сломал.

– Зачем?– без злости спрашивает Нина.

– Ты умерла, а дефибриллятора под рукой не оказалось, пришлось бить кулаком.

– Спасибо.

– Теперь ты будешь жить долго,– усмехается Виктор.

– А стоит?– тревожно смотрит на него Нина.

– Раз мы живы, значит – стоит,– кивает Виктор.

– Какие огромные акулы!– вскрикивает Нина.

Виктор вытаскивает весло, оборачивается и вздрагивает, таких монстров он даже

по Дискавери не видел. Огромные животные идут параллельно им, синхронно ныряя на

волну, блеснули белые пятна на чёрной голове.

– Это касатки,– понимает мужчина.

– Какие они красивые,– шепчет Нина.

– Они хищники и сейчас охотятся.

– На нас?– без особого страха спрашивает женщина.

– Нет. Они не нападают на людей … по крайней мере так говорят.

Виктор осторожно опускает весло, гребёт, стараясь не создавать всплесков.

Касатки проплывают мимо, лишь одна слегка тормознула, смотрит на людей, словно

запоминая, затем быстро догоняет своих сородичей.

– Вот видишь, в нас слишком мало мяса,– нервно хохотнул Виктор.

Солнце упорно стремится к горизонту, дует бодрящий ветер, принося ощущение

обманчивой свежести. Берег медленно надвигается, а с ним в сердце вселяется надежда, но попутно ей, в самые недра души вползает какой-то первобытный страх.

Гл.2.

По дну лодки процарапали ветки деревьев-утопленников, её нос врезается в гущу

переплетённых между собой колючих кустов, но под решительным ударом весла

протискивается глубже и плавно становится дном на мель. Впереди простирается

каменистая поверхность, в кровавых бликах, от заходящего за горизонт Солнца.

– Приехали,– шевельнул губами Виктор.

– Это теперь наш дом?– с трепетом произносит Нина.

Виктор не стал отвечать, прыгает с борта, погружаясь по пояс в воду, за верёвку

подтаскивает лодку ближе к берегу, затем стаскивает женщину, про себя отметив её

невероятную силу характера. Нина смертельно бледнеет, когда задевает сломанными

рёбрами борт лодки, но лишь прокусывает до крови губу, но, ни звука не вырывается из

плотно сжатых губ.

Обхватив её словно маленького ребёнка, Виктор с трудом выбирается на берег,

опускает Нину на жёсткую траву рядом с пламенеющими горными пионами.

– Ты полежи, а я поищу воду.

– Ночь надвигается,– с усилием говорит женщина.

– До утра не продержимся,– Виктор рассеянно скользнул взглядом по траве, мимо камней, но, ни одной ёмкости, которую можно набрать воды, не увидел, а в лодке, кроме старого

тряпья и большого махрового полотенца, ничего нет. Всё же он возвращается к лодке, выкидывает на берег все вещи, старой солдатской шинелью укрывает Нину, а сам,

перекидывает полотенце через плечо и уходит в направлении виднеющихся воронок. Там

пещеры, уходящие глубоко под землю, в них текут подземные реки.

Женщина долго провожает его взглядом и когда мужчина исчезает за каменными

торосами, не сдерживается и стонет от боли.

Ночь стремительно надвигается, всё расплывается в угольной черноте, а сверчки

жизнерадостно поют, они не знают, что живут после наступившего конца света.

Время идёт, ночь в разгаре, опустившийся холод безжалостно вытесняет тепло из

грубой шинели, в которую завернулась как куколка женщина. Через некоторое время

Нина впадает в оцепенение и засыпает. Пробуждение происходит резко. Уже утро, из-за

сопок едва показалось Солнце, но его лучи мгновенно приносят тепло. Нина выбирается

из шинели, растерянно осматривается, Виктора нигде нет.

– Виктор!– выкрикивает она. Тишина. Нина находит широкую тряпку, промокшую от

росы, выжимает из неё пару капель воды, жадно слизывает, затем туго обматывает тряпку

вокруг тела, фиксируя поломанные рёбра, и идёт в ту сторону, куда ночью ушёл Виктор.

Она уверена, с ним что-то случилось нехорошее.

Идти невероятно тяжело, каждый камень, на который она наступает, отзывается

сильной болью под левой грудью. Хорошо бы отлежаться в тёплой постели, на мягких

подушках, пить соки, смотреть лёгкие передачи по телевизору. Но приходится идти по

росе, продираться между колючих кустарников, маневрировать на обрывах, вскрикивая от

резкой боли, когда нужно быстро цепляться за выступы, чтобы не соскользнуть вниз.

Холодный пот заливает смертельно побледневшее лицо, а на ум приходятся

строчки, сказанные Виктором: «Теперь ты будешь жить долго». Внезапно её пронзает, словно электрическим зарядом, мысль: «Я буду жить долго … но только с ним». Стиснув

зубы, Нина почти бежит, дикая боль, словно жалеет её, немеет под сердцем и цепляет

только дыхание, не давая полностью вздохнуть. Каждая женщина больше приспособлена

к боли, чем мужчины, природа позаботилась об этом, дав возможность женщине не

умирать от боли, рожая в муках детей.

Спустившись к воронке в земле, Нина замечает в её центре провал – это одна из

множества пещер плато Караби яйлы. Осторожно приблизившись к чёрному ходу, она

заглядывает туда и содрогается от страха. Это не просто карстовый колодец, он как кишка

земляного червя, извиваясь, идёт в глубину и не видно дна, а лишь мрак притягивает

словно гипнозом. Неужели можно спуститься по скользким выступам? Но все признаки

указывают на то, что именно сюда полез Виктор: куст перед входом, слегка выдернут из

ржавой земли, сдвинутые камушки, отметины на влажных стенах.

– Виктор!– кричит Нина. Он не отзывается. «Я буду жить долго, но с ним». Мысль крепко

засела в голове как навязчивая идея, Нина развязывает тряпку, опоясывающую её грудь, охает от боли, когда сломанные рёбра дёрнулись от её прерывистого дыхания, но сейчас

она на такие мелочи не обращает внимание. Рвёт тряпку на полосы, используя вместо

ножа острый край скола камня, связывает их между собой, замеряет – метра три, с

грустью ухмыляется, снимает джинсовое платье, безжалостно полосует на ленты – ещё

четыре метра … мало, снимает даже бюстгальтер, обнажая крепкие груди с яркими

сосками – добавляется ещё сантиметров двадцать. Нет, такой длины не хватит. Но Нина

всё же привязывает ленту к корявому корню, хватается за ткань и сползает с узкой

площадки. Вспышка боли едва не бросает её в беспамятство, левая рука безвольно падает, Нина соскальзывает, но успевает вцепиться в ленту зубами, некоторое время висит, изгоняя из сознания кровавый туман, поднимает левую руку, цепко хватается и начинает

безумный спуск.

Этот участок природной шахты, почти без видимых выступов, удивляет, что

Виктор смог по ним спуститься … или не смог? Нина гонит от себя эти мысли, она

надеется, что он жив. Ведь иначе не может быть, чудесное спасение и смерть на дне

сырого колодца. Он оступился, он внизу раненый … но живой! Она твердит это как

заклинание и упрямо движется к цели. Лента неожиданно заканчивается, она не успевает

удержаться и резко сползает, но сжатые пальцы застопорились об чашечки бюстгальтера.

Нина висит на одной руке, видя перед собой лишь гладкую стену, покрытую

многочисленными натёчностями. Сил, что-либо сделать, нет, подтянуться – не реально.

Неужели всё? Она вытягивается, стараясь нащупать ногами опору, неожиданно нога

плотно становится на выступ. Нина переводит дыхание, сердце бешено колотится, пот

заливает тело, мышцы противно дрожат, во рту и вовсе пересохло. Сейчас необходимо

отпустить спасительную ленту, но внезапный страх парализует волю, Нина на гране

обморока, но краем сознания слышит слабый стон, это её встряхивает лучше нашатыря.

Она старается крепче встать на ноги, решительно отпускает ленту, прижимается всем

телом к мокрым стенам и, кромсая нежную грудь об острые камни, приседает. Щупает

руками площадку, на которой она стоит, находит выемку, облегчённо вздыхает.

Некоторое время отдыхает, сползает ниже и радуется тому, что сейчас под ногами

множество выступов, спускаться можно как по лестнице.

Тусклый свет едва проникает во мрак пещеры, но глаза уже привыкли к тусклому

освещению, поэтому Нина мгновенно замечает лежащего у пещерного органа человека.

– Виктор!– она подскакивает к нему, хватает за плечи, со страхом заглядывает в лицо.

Он открывает глаза, в них великое изумление:– Нина?

– Ты как, что с тобой?

– Нога, похоже, сломал.

– Как хорошо!– опускается рядом Нина.

– Ты чего?– изумляется мужчина.

– Ты жив!

– Но нам не выбраться,– со стоном произносит Виктор.

– Это ты врёшь!– чуть ли не со злобой говорит женщина.

– Вру,– вздыхает мужчина.

– Здесь есть вода?– озирается по сторонам Нина.

– Она всюду … за органом озерцо,– Виктор не сводит взгляда с женщины, невольно

скашивает взгляд на обнажённую грудь.– Больно?– видя её раны, спрашивает он.

Нина резко прикрывается руками, замечает мокрое полотенце, обматывается, затем

идёт к органу, с наслаждением пьёт и всё не может напиться.

– Хватит!– слышится голос Виктора.– Отдохни, нельзя так сразу, потом ещё попьёшь …

нам ещё долго здесь сидеть.

– А вот это ты не угадал!– огрызнулась Нина, но отпадает от воды, подходит к мужчине, присаживается на корточки:– Там, до выступа, моя лента … тебе главное до неё добраться.

– Какая лента?

– Из платья сделала.

– Ну да, конечно,– Виктор скользнул взглядом по её обнажённому телу.– Ты молодец, догадалась … а я вот, переоценил свои силы.

– Бывает,– усмехается Нина. Затем, качает головой, стягивает с себя полотенце, чего уж

тут стыдиться:– Тебе надо шину наложить.

– Я там доску видел,– оживляется Виктор.

Нина долго бинтует ногу, прочно зафиксировав её об обломок доски:– Ну как,