Текст книги "Пути Держателей. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Андрей Фролов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 17 (всего у книги 32 страниц)

Киоши сидел неподвижно, лишь осторожно прикасаясь кончиком языка к разбитым пересохшим губам. Сейчас ему ужасно хотелось схватить демоницу за хвост, попрочнее намотать его на запястье и от души приложить чертовку о землю, вышибая дух и самоуверенность.

Если бы этот короткий рассказ, отнявший лишь крупицу времени, был поведан ему еще на Земле, все произошло бы совсем иначе. Не было бы погони и бегства, позорного покровительства мидзури, опасного путешествия и гибели следопыта… Все было бы иначе.

Глаза тоэха сузились, когда он обернулся к девушке и скрипнул зубами.

– Ты могла рассказать мне это и раньше, ведь так? Ты могла предупредить. Могла спасти жизнь Танаре. Могла предотвратить путешествие к Буредде. Не стала. Так какова же моя роль?

– Знаешь, вряд ли смогу ответить на эти вопросы… – Спелые губы чопорно поджались. Узкая крылатая ящерица спикировала с неба, в качестве насеста выбрав плечо девушки. – Во всяком случае, полностью… – Та небрежно смахнула ящерицу с плеча.

– Ты следила за мной на Земле, – продолжал давить Киоши, стараясь удерживать растущую злобу. Он ярко вспомнил предпоследнюю долгую ночь в Новосибирске, бегство от Охотника, дом Куратора. – Зачем?

– Я получила приказ. Если тебе польстит, то в очень строгой форме, – суккуб наклонилась вперед и заглянула в глаза.

Теперь ее голос стал бархатистым и вкрадчивым, что еще сильнее сбивало с толку. Казалось, ее искренне забавляет морочить парню голову, прикидываясь то удрученной, то легкомысленной.

Киоши вдруг осознал, насколько незначительной пешкой являлся для девчонки. Сколь много таких, как он, повстречала та в своей жизни и как запросто распоряжалась их судьбами. Словно забыв, что только что сражалась, проливая кровь и рискуя быть убитой, сейчас она тешилась его сомнениями.

– В мои обязанности входило только приглядывать за тобой.

Она повернулась, наклоняясь к нему и руками опираясь на колени, как бы невзначай поджав и приподняв грудь. Юноша скользнул по импровизированному корсету глазами, но хищный блеск тут же сменился матовой поволокой – он с горечью размышлял о последних годах на Земле, проведенных под контролем тайных служб.

– Также мне было приказано охранять тебя в случае неприятностей. Если честно, Киоши, то причин не знаю и я сама. Но могу поразмышлять. Ведь в свете последних событий становится очевидно, что суэджигари были бы не прочь схватить тебя.

– И как долго ты следила?

Киоши с трудом удерживал ровный тон беседы, стараясь не сорваться. Не учуяв длительную слежку в чужом мире, сейчас он ощущал себя беспомощным.

– С твоего переезда в Красноярск. – Глаза тоэха сверкнули, но девушка не обратила на это никакого внимания. – Не скрою, пару раз я упускала Бактияра из виду, но вовремя находила. Как, скажем тогда, в Новосибирске…

– Ты знала, что на меня охотятся?

– Ну… я предполагала, как и те, кто меня послал. Пока известный тебе ублюдок в шляпе не принялся играть в открытую! – Теперь пришла очередь Линды презрительно кривить губу.

– У меня сложилось впечатление, что вы знакомы, – едко заметил Киоши, все еще не торопясь отодвигаться от демоницы и пытаясь уловить взгляд. Глаза полыхали зарницами.

– Верно заметил… – Линда небрежно кивнула, тряхнула рыжей гривой. От суккуба исходил сухой жар, как от раскаленного в горне камня, и этот изнуряющий, терпкий запах был до невозможности приятен. – Старая история. А вот один из самых интересных вопросов, так это на кого наемник работает сейчас…

– Что ты узнала о Конте?

– Ты о Кураторе Новосибирска? Там все чисто, он полностью в стороне от происходящего… Мы убеждены в этом, хотя и удивились, когда он помог тебе покинуть Землю.

– А Борис?

Линда изогнула бровь, силясь припомнить.

– Ну, безрукий, что пришел за мной по приказу Кого. Это сын Куратора…

– Вот как?! Любопытно… Могу отметить, что своим появлением этот демон породил новые вопросы.

– Как я понимаю, Стервятник пытался схватить меня руками телохранителей хосадаку.

– Полагаешь, Тоэши-Набо подстраховался, в лице Стервятника приказав младшему Конте начать двойную охоту? Это возможно…

Они надолго замолчали.

Где-то неподалеку раскатисто заревел хищник, ему ответила целая стая. В высоком багровом мареве купались, переплетаясь и скользя, три ленточных дракона. Ветер Тоэха, рождавшийся сам по себе, дохнул в лицо обжигающим теплом. Под куполом неба родилась цепь сизых молний. Цепляясь одна за другую, росчерки пересекли небосклон, скрываясь за громадами парящих монолитов. Мир жил и пульсировал, словно единый огромный организм.

– Ты ведь хотел вернуться, не правда ли? – вдруг спросила она, и на этот раз в словах не слышалось ни издевки, ни игры.

Киоши задумался, вновь взглянул в ее лицо и почти задохнулся от нестерпимо-приятного запаха.

– Да, хотел, – он услышал, как хрустят ребра, вставая на места и медленно срастаясь. – Но не при подобных обстоятельствах. Вы следили за моим кланом?

– Следили. К твоему счастью, он не вмешивается в нарастающий конфликт, предпочитая сохранять нейтралитет, – демоница повела обнаженным плечом. – Если интересно, в твоем доме дела идут неважно, и в последнее время Небесные Пловцы вообще не покидают пределов префектуры.

– Вы следили за мной на Мидзури?

– Увы, нет, – честно созналась она. – Если бы мы чуть раньше узнали, что мидзури тоже имеют на тебя виды, без внимания бы не оставили. Но как видишь, события разворачиваются весьма стремительно, появляются новые фигуры. Есть опасения, что некоторые из них в итоге могут оказаться козырными. Нам далеко не сразу удалось установить конечный пункт твоего перехода, после чего мне было приказано лишь ждать. К сожалению, кое-кто не стал упускать возможность, сумев обнаружить тебя одновременно с нами.

– Этот Охотник. Он ведь когда-то работал на вас, я прав?

Взгляд Линды замерз, а скулы отвердели.

– Для простачка, угодившего в переплет, ты слишком любопытен.

– Мне не оставили выбора, Линда. А еще я хочу знать, на кого ты работаешь. Без вранья. Иначе даже твоя осведомленность не даст повода доверять. Ты ведь понимаешь?

Линда положила ладонь на плечо Киоши. В этом жесте была и забота, и неожиданная нежность, и желание успокоить.

– Для недоверия нет причин. Теперь Киоши в надежных руках, и мы сможем позаботиться о тех, кто желает твоей смерти. А я всего лишь служу Магистру ордена Спокойного Сна Императора. Имя Марвина Сконе тебе о чем-нибудь говорит?

Киоши даже не стал утруждать себя кивком.

Это имя на Тоэхе любой знал еще с колыбели – им пугали особенно непослушных детей. Линда же произнесла его так обыденно, словно рассуждала о недавно прошедшем дожде.

В этот миг юноша подумал, что обречен, и даже пожалел, что суэджигари не удалось отнять его жизнь в схватке на склоне Буредды. В орден Сна входили существа, в мифологиях народов Земли представляющие силы неконтролируемого разрушения, первичного зла, стихий катастроф и крушений. Это была тайная стража Тоэха, зримо и незаметно несущая волю Императора и его приказы…

– Распоряжение незамедлительно вернуть тебя на Тоэх я получила непосредственно от Сконе, – продолжила Линда, а в глазах ее вновь зажглись лукавые огоньки. – Но не мучай себя догадками, в скором времени он лично пообщается с тобой.

У Киоши перехватило дыхание, и он не заметил, как Линда придвинулась еще ближе. На лице суккуба сверкнула хищная улыбка.

– Но Сконе придет не сейчас, а долгие разговоры способны утомить любого, – негромко прорычала она, а тонкий хвост спиралью сжался на ноге юноши. – А сейчас, мой мальчик, ты заплатишь мне за мои старания. За заботу и защиту.

– Охо… – Киоши попытался отстраниться, но она не позволила, придвигаясь еще сильнее. Тревога разлилась по сердцу, заставляя сжаться в комок. – Охотник сможет взять наш след.

– Только не в этот раз… – Еще ближе, почти вплотную, и он уже слышит ее обжигающее дыхание на своей исцарапанной щеке. – Когда ловчий поймет, куда ведет след, он надолго отложит травлю…

Хвост еще крепче, до боли оплел его правую ногу.

– Что ты делаешь?

– Заставляю тебя оплатить счета, Киоши… А теперь замолчи.

Против воли Киоши из глубины его сущности вскинулось желание, опаляющее разум чувство сродни мучительному стону и нестерпимому зуду. Первородная, животная сила тоэха, несравнимая с хрупкой земной любовью, распахнула свой опьяняющий бутон.

Окровавленные губы Киоши нашли губы суккуба, та томно прикрыла глаза. Ее руки быстро избавляли Киоши от лохмотьев старой одежды. Переплетясь, они мягко повалились на мох, устилающий склон холма.

На миг демоница отодвинулась:

– Там, на Земле, в корчме под названием «Кантри» ты однажды познакомился с высокой брюнеткой. Знаешь, в тот вечер ты сумел произвести впечатление не только на нее…

– Ты подглядывала?!

– Наблюдала. Это же моя работа…

Линда снова прильнула к нему, и Киоши покорился.

На обиды не было ни времени, ни желания…

Но если бы хоть кто-то из двоих в тот миг знал, сколь правдивым подчас бывает предчувствие беды.

Эпизод VIII. Мир огня. Часть вторая

С пробуждением от дремы – легкой, какой он давно не наслаждался, – неспешно приходило назойливое ощущение, что даже самые хорошие и приятные вещи все равно когда-нибудь кончаются.

На короткий миг ему даже показалось, что Бактияр снова на Земле, в своем доме, в спальне на втором этаже, все глубже закутывается в пуховое одеяло, не торопясь отрывать голову от пышной подушки. В комнате жарко, но кондиционер выключен, позволяя лишь прохладному ветерку выполнять свою работу через приоткрытое окно.

Все же Линда оказалась права – он слишком увлекся образом жизни людей…

Ноги скользнули, позволяя телу чуть глубже погрузиться в гладкий каменный кратер. Не открывая глаз, Киоши потянулся, несколько раз громко клацнул зубами и плеснул в лицо горсть воды.

Чудесный кипящий источник, к которому привела его суккуб, за самое короткое время сна сделал свое живительное дело. Подземный поток Мазавигара, расшвыривающий по окрестным скалам облака испарений, зарубцевал многочисленные раны юноши и усыпил внутреннюю боль. Но главное: он принес натруженному телу долгожданное расслабление.

Тоэх привстал в широком овальном бассейне, притаившемся среди валунов. Вода, шипящая и исходящая на пар, сейчас едва доходила до груди. Киоши зевнул. Еще раз, как следует, потянулся и вновь распластался на теплых камнях.

Несколько раз получив от него свою плату, Линда ушла. Не то, чтобы юноша был против, считать так было бы лукавством, но девчонке действительно удалось застать его врасплох. Тем не менее, он был рад, что впервые за долгое время действительно отдыхал и телом, и душой.

С наслаждением перебирая в памяти яркие образы разгоряченной демоницы, Киоши нырнул, набрал в рот обжигающей воды и сплюнул вверх тонким фонтанчиком. Наконец открыл глаза, блаженно щурясь в затянутое паром небо.

И с запоздалым ужасом почувствовал, что находится не один.

Отчаянно проклиная себя за беспечность, постарался не подать виду. Словно бы продолжая наслаждаться природной ванной, медленно развернулся и украдкой осмотрелся. Предельно осторожно и естественно. Горячая вода действительно расслабила, усыпила тревогу, купировала инстинкты…

Опасения подтвердились – за его правым плечом в десятке шагов вверх по склону кто-то сидел.

Догадавшись, что его обнаружили, скрытый паром силуэт поднялся на ноги.

– Киоши Мацусиро, я полагаю?

Киоши подбросило. Он рванулся к ближайшему краю источника, слишком медленно, словно сквозь патоку. Готовясь к удару, отчаянно пытался разогнать задремавшее тело, так неохотно реагирующее на приказы. Вцепился в край, стремительно обернулся, и широкие полоски волн разбежались, облизывая крапчатые камни.

– Меня начинает раздражать, что это имя известно кому попало, – Киоши оскалился, заставляя кровь бежать по венам все быстрее и быстрее.

Стоящий в плотных облаках силуэт примирительно поднял руки.

Незнакомец носил человеческую форму мужчины, с плеч которого спадала тень плаща, и сердце Киоши невольно екнуло, сбивчиво зашептав, что один из близнецов сумел выйти на след тоэха. Подловил, готовый ударить… Но тут же зрение подсказало, что пришедший к кипящим ключам едва ли не вдвое шире суэджигари в плечах, ниже и коренастее, а руки его толщиной вполне могли сравниться с бревнами.

– Не хотел пугать, молодой тоэх. Мне показалось, твой сон был безмятежен.

Лицо Киоши вспыхнуло, хотя это и было незаметно под разгоряченной кожей. Кем бы ни оказался стоящий перед ним демон, его дерзость и самоуверенность не ведали границ.

Юноша уже открыл рот, готовый выпалить ответным оскорблением, но в этот момент фигура приблизилась еще на несколько шагов. Не глядя на юношу, незнакомец сосредоточенно стряхивал травинки с богатых штанов из плотного красного бархата.

– Полагаю, нам необходимо срочно прояснить создавшуюся обстановку, – подытожил он, не дав Киоши ответить.

Голос оказался глухим, невероятно тяжелым, будто долетающим из бочки, но в то же время предельно четким и заставляющим прислушаться. В такой манере любят изъясняться те, кто привык к вниманию. Привык к послушанию. А еще к безоговорочному выполнению распоряжений.

В фигуре демона грация танцора непостижимым образом сочеталась с мощью кулачного бойца, и Киоши не нужно было дважды думать, чтобы разгадать в неожиданном собеседнике опытного воина.

Хоть одежда незнакомца и не кричала роскошью, но была богатой и в меру изысканной. Широкая коричневая рубаха прижималась к телу красным кожаным жилетом, из-за высоких сапожных голенищ выглядывали украшенные рукояти ножей. Плотный плащ бережно охватывал широкие плечи.

Клубы пара от кипящего пруда разлетелись в стороны, открывая лицо: предельно человеческое, обветренное, вырезанное из пористого камня. Большие холодные глаза на нем казались чужими, словно бы неуместными. Длинные темные волосы были расчерчены правильными мазками седины.

– Ты кто такой?

– Резонный вопрос. Впрочем, Киоши, ты прав, мы едва ли знакомы. Хотя ты и мог обо мне слышать.

Киоши безуспешно попытался разглядеть, какое из истинных обличий скрывается под этой качественной маской. Он определенно впервые видел этого демона, хотя подобные личины – почти что человеческие, лишь ощутимо усиленные, – всегда были предпочтительными нарядами для большинства демонов и Тоэха, и Мидзури.

Как, впрочем, и Суэджигари, низвергнутого мира…

При воспоминании о Тоэши-Набо Киоши невольно вздрогнул. Заставил себя сконцентрироваться и отбросить опасные мысли. Лучше думать о том, что это не демоны предпочитают выбирать человеческие тела, а сами люди являются одной из наиболее универсальных, хоть и крайне хрупких и примитивных, форм изначальной демонической жизни…

Приглаживая аккуратно зачесанные на затылок волосы, незнакомец сделал еще один шаг, будто бы позволяя Киоши получше себя рассмотреть. Склонил голову, оценивая тоэха, погруженного в источник прямо у его ног:

– Ты можешь знать меня под именем Марвина Сконе.

О, великие Держатели…

Киоши сник, на это раз проклиная себя за дерзость, что едва не слетела с языка. Мышцы его мгновенно расслабились, будто потеряв волю, а в горле пересохло, но отнюдь не от поднимающегося к небу пара. Да, разумеется, он на самом деле спал безмятежным сном, Магистр прав. Он вообще не может ошибаться…

Юноша торопливо вцепился в край природной ванны, готовый выбираться из ямы, но Марвин остановил взмахом руки.

– Сиди, сиди. Набирайся сил в чудесных ручьях Мазавигара… Овилла сказала, что это необходимо, ведь ты был ранен. – Сконе скинул плащ и бережно расстелил на влажных черных камнях с серебристыми вкраплениями.

Киоши скованно кивнул. Он чувствовал себя неуверенно и беззащитно. Вода в каменном бассейне, казалось, ощутимо похолодела. Магистр Императорской разведки и хранитель царственной безопасности уселся перед ним, поджимая ноги и устраиваясь поудобнее.

– Как считаешь, с чего стоит начать? – Марвин вытянул в сторону руку-бревно и в широченной ладони застучали два костяных шара. – Да, кстати, если тебе интересно, Овилла отлучилась, но скоро будет, – он прищурился. – Очень просила за тобой присмотреть…

Юноша потупился, разглядывая парящую пленку, затянувшую источник. Сконе, тем временем, продолжал, равнодушный к реакции молодого тоэха:

– Сейчас я задам несколько вопросов, Киоши, и ты ответишь. Столь же коротко и, заметим, правдиво. Мы понимаем друг друга?

– Я бы хотел просить об одном условии, мастер…

Повисло тревожное молчание. В наступившей тишине с лязгом стукнулись костяные шары. Киоши прикусил язык, силясь не зажмуриться под взглядом Магистра, вдруг ставшим таким острым. Юноше не без труда далась эта фраза, и пусть он не мог поступить иначе, сейчас уже сожалел, что осмелился.

– Киоши, – к удивлению парня, тон Марвина ничуть не изменился, – лишь учитывая необходимость нашего сотрудничества, я не стану уточнять, кто именно ставит здесь условия… И все же впредь попрошу быть повнимательнее.

– Я прошу прощения, мой лорд, – Киоши смутился столь искренне, что по обветренному лицу Магистра пробежала тень улыбки. – Не сочтите за дерзость, но я слишком устал отвечать на вопросы, сам лишенный нужных ответов… Поверьте, отчаянье – не лучший советчик в светских беседах… Надеюсь, что этим не вызову ваш гнев.

Марвин одарил юношу одним из своих тяжелых, невыносимо оценивающих взглядов, и по его реакции было неясно, остался он удовлетворен или же нет. Наконец кивнул:

– Твой отец хорошо воспитал тебя, Киоши, хоть проживание среди людей и не самым лучшим образом сказалось на твоих манерах. Но я постараюсь помочь, поверь.

Он катнул шары в руке, словно резким жестом подчеркивал закрытие темы. Большие холодные глаза Магистра неотрывно наблюдали за юношей.

– Итак, начнем с простого. Где кулон?

Киоши чуть приподнялся над водой, уперся руками в камни. В животе тревожно заныло, когда он вдруг понял, что именно собирается ответить Сконе.

– Я длительное время удачно избегаю ответа на этот вопрос, интересующий очень многих, мастер Сконе… – Марвин даже не шелохнулся, но в воздухе разлилось напряжение, а зрачки Магистра остекленели. – Сожалею, но не могу ответить…

– Хорошо, – вдруг признал Марвин, ничуть не смутившись. Взгляд его вновь обрел жизнь, плечи обмякли. – Это даже очень хорошо, что ты до сих пор никому не доверяешь. Известно, что в нашем и, заметь, твоем деле – это большой плюс. Тем не менее, в истории наступил переломный момент…

Свободной от шаров рукой он причесал правую бровь и задумчиво оглядел склоны Мазавигара, густо усыпанные воронками природных бассейнов. Сконе как будто рассуждал на отвлеченные темы, и от этой отстраненности Киоши стало еще более гадко.

Он вдруг понял, что больше всего на свете не желал бы оказаться в месте, где глава ордена Спокойного Сна пытает своих пленников. Словно прочитав его мысли, Марвин продолжил, по-прежнему глядя куда-то вверх и в сторону:

– Не стану убеждать, что все равно добуду нужную мне информацию. Теми или иными путями, как ты понимаешь, – костяные шары сшибаются с приятным стуком, – и не нужно расценивать это как угрозу. Однако, Киоши, я хочу при этом остаться с тобой союзниками. Надеюсь, мне также излишне упоминать о значимости заданного вопроса? Думаю, ты уже сполна ощутил это на собственной шкуре…

Киоши снова кивнул. Заставив двигаться окаменевшие мышцы, плеснул в лицо воды и смочил пересохшие губы. Сейчас он снова ощущал себя маленьким, словно вновь представшим перед отцом – тот отчитывал их с Ангусом за случайно открытые во время игры загоны, после чего в небе оказались почти все породистые скаты клана. Отец тогда тоже не кричал, выговаривая негромко и строго, но от этого становилось лишь страшнее.

– Я понял вашу мысль. Но если вы позволите, мастер, сперва я бы хотел задать встречный вопрос…

Марвин молча выжидал. Теперь в его глазах читалось легкое удивление. Кажется, он на самом деле не был готов, что юный тоэх окажется столь дерзким и упертым. Пальцами свободной руки Магистр сделал некий неопределенный жест, приглашая продолжать, и Киоши набрал в грудь воздуха:

– Вам известна природа упомянутого кулона?

– Возможно, ты и прав, – костяные шары столкнулись с болезненным, сухим стуком, – знание сути вещей поможет тебе кое-что понять. Что уже известно тебе самому?

– Почти ничего, враги знают куда больше… – Киоши наморщил лоб и невольно потер обнаженную грудь в том месте, где ее когда-то касался амулет. – Он достался мне в подарок от отца, незадолго до его смерти. Долгое время я считал, что это даже не родовая драгоценность, ведь мать и остальная родня и вовсе ничего не знали о безделушке… Никогда не придавал ему значения. Всегда считал, что это простой оберег, заговоренный в каком-нибудь храме, а то и вовсе куплен отцом на ярмарке… просто, как подарок на память. К слову, Лин… то есть, Овилла, тоже ничего не добавила к моим знаниям. У меня даже сложилось впечатление, что до встречи со мной ничего про кулон не знала и она.

– Это действительно так, – спокойно согласился Магистр. – Овилла была поставлена присматривать именно за тобой. Просто ты разрушил мою ставку на то, что никогда не расстаешься с этой вещью.

– Я немного изменился…

– Рисковый расчет отражает характер нашей игры, – будто утомившись, Марвин переложил шары в другую руку. – Мне достоверно известно, что твой отец не покупал кулон у базарных заклинателей. Он достался ему после войны Бешенства. Как трофей.

Несмотря на то, что у Киоши не было ни единой причины не верить Сконе, он не смог сразу усвоить услышанное. Конечно, он помнил истории матери или дяди, что в прошлом его отец был воином, но чтобы подаренная им вещь оказалась столь древней. Столь памятной. Столь ценной для того, кто проливал свою кровь в столкновении демонических рас…

– Возможно, ты что-то слышал о Камне Пересечения?

Все еще погруженный в нелегкие мысли, Киоши сонно покачал головой.

– Камнем Пресечения называли весьма немолодой монолит, якобы находящийся на месте переплетения всех четырех реальностей. После рокового сражения у пика Сужано монолит был разрушен, чтобы навсегда отрезать врагу открытый путь на Тоэх, будь тем врагом человек, мидзури или суэджигари. Тогда, с повеления Императора, восемьсот восемьдесят восемь воинов Тоэха получили куски этого камня в качестве трофеев. Осколок монолита, Киоши Мацусиро, скрыт и в твоем кулоне.

Встав на скользкое дно воронки, Киоши наклонился и еще раз щедро ополоснул лицо. Его тошнило и трясло от странной смеси гордости и ужаса титанической ответственности.

Если Сконе не врал – а в этом не было смысла, – его отец слишком мало рассказал о себе перед уходом. Никогда не упоминая ни о том, насколько ценную и старинную вещь оставляет сыну; ни о том, что принимал участие не только в уничтожении диверсионных отрядов мидзури, рассыпанных по Тоэху на последних этапах войны, но и в одном из самых эпических сражений в истории.

И даже мать Киоши, почти сразу отправившаяся в Яму вслед за супругом, никогда не говорила, что тот участвовал в битве у Сужано, финальной схватке миллионов тоэхов и мидзури, положившей конец войне Бешенства. Даже не упоминала, что отец принимал участие в сражении, во время которого суэджигари попытались разом уничтожить цвет обеих правящих рас. В сражении, когда четвертый мир Креста был навсегда низвергнут царствующими Цветами…

– Если вы собирались потрясти меня, Магистр, вам это полностью удалось, – юноша поднял голову, позволяя горячим струям сбегать с волос на плечи. – Но зачем камень нужен тоэхам? На кой ляд его жаждут мидзури? Боюсь наговорить лишнего, но в погоне за осколком даже объявились существа, выдающие себя за суэд!..

– Как ни печально, – словно невзначай перебил его Сконе, – но это и есть суэджигари. Есть неопровержимые доказательства…

Он покусал губы, и было так непривычно видеть растерянность на этом широком и волевом лице. Готовясь ответить на вопросы Киоши, он какое-то время собирался с мыслями.

– Овилла посвятила тебя в курс последних событий в Империи? Хорошо, тогда ты уже кое-что знаешь. Близится гражданская война, и Тоэх вновь близок к расколу на сторонников мира и желающих разорвать глотки мидзури. На желающих сохранения стабильности, статус-кво, и мечтающих окончательно доказать превосходство нашей расы. «Уж теперь-то», кричат они, «когда никто не может помешать нам явить задохликам свою мощь! Ух, мы им зададим»… Однако сейчас отнюдь не последний голос в этом хоре имеют и суэджигари, восставшие из небытия.

– Как Серые Держатели удалось вернуться? Это невозможно! Нам всем внушали с детства, что четвертый мир запечатывали силами всех трех рас…

– Не думаю, что сейчас есть время для подробной лекции. – Костяные сферы глухо задребезжали в ладони Сконе. – Опустошив четвертый мир и запечатав границы, теперь известные под именем Зашитых, Держатели царствующих Цветов нарушили баланс Креста. Если кратко, то они лишили человеческую расу своего изначального противовеса. Обломав один из лучей Креста, Держатели украли у примитивных антагониста. Созидающие – остались, привносящие хаос – ушли. Как суэджигари нашли в себе силы вернуться? Вопрос праздный. Зачем они это сделали? Полагаю, чтобы отомстить и окончательно разрушить систему равновесия…

Магистр перевел дух, собираясь с невеселыми мыслями. Ниже по склону, почти за его спиной, один из гейзеров взорвался и с оглушительным ревом выстрелил в красное небо столбом воды и кусками покрытого прожилками гейзерита.

– На этом неприятные вести не закончились, – негромко продолжил Марвин, когда шум выброса стих. – Ордену Сна стало известно, что князь Мишато, один из множества мятежных лордов, заключил с посланниками Серого мира нечестивый союз. – Сконе сплюнул под ноги. – Вскоре после этого Императорские Ткачи-провидцы сообщили о готовящемся ритуале, ведущую роль в котором должен исполнить Тоэши-Набо, Ткач Серых. Насколько мы смогли узнать, целью ритуала является открытие постоянного Портала, как во время войны Бешенства. Через него Мишато и его клан планируют переброску на Мидзури крупной наемной армии. Одним из основных компонентов ритуала является Камень Пересечения. Восстановленный, разумеется…

Киоши тяжело осел обратно в воду, на этот раз погрузившись едва ли не с головой. Глотнул, прополоскал рот, пригладил мокрую гриву руками.

Он старательно гнал от себя мысли о том, что произойдет, когда восставшие лорды и суэджигари смогут воссоздать Камень. Опрометчиво запамятовав, что за персона находится перед юношей, в груди начала подниматься привычная волна теплой злобы.

– Так какого же беса. Вы. Не захотели. Предупредить обо всем меня?! – глухое рычание прорвалось сквозь плотно сжатые зубы, и Киоши замотал головой, словно умолял образумиться сам себя. – Моя жизнь находится в постоянной опасности, а вы рассчитывали, что наблюдение суккуба поможет?! Вместо того, чтобы просто вызвать на Тоэх и все рассказать? Так?!

Взорвавшись беззвучной вспышкой, злоба откатила прочь. Плечи Киоши поникли, когда он запоздало задумался, как Магистр отреагирует на его эмоции.

Но тот спокойно выжидал, искоса наблюдая. Затем мягко поднялся на ноги, отряхивая и без того чистые штанины.

– Возможно, в свое время от лица ордена Спокойного Сна тебе будут принесены официальные извинения, Киоши Мацусиро. Мне непросто признать, но в самом начале противостояния орден не смог объективно оценить противника…

Марвин принялся прогуливаться вокруг бассейна, осторожно ставя ноги на влажные камни:

– Недооценив Мишато, при дворе не успели заметить смены козырной масти… Хотя на твоем месте я бы не стал злиться – ставка на Овиллу оправдалась, хоть и не с лихвой. Ты здесь, целый, живой, и по моему приказу, пусть и запоздавшему. И теперь я намерен подстраховаться: кулон больше не может оставаться у тебя, его необходимо укрыть в безопасном месте. Естественно, после благоприятного исхода операции по устранению мятежников реликвия будет возвращена клану Небесных Пловцов.

Марвин остановился на самом краю впадины, сквозь клубы пара пронзая Киоши потяжелевшим взглядом:

– Поэтому, Киоши, сейчас я повторю свой самый первый вопрос: где кулон?

– Его нет…

Мгновенная тишь упала на лечебные ключи Мазавигара, словно брошенное с алых небес одеяло. Плечи Марвина начали угрожающе расправляться.

– Я спрятал кулон. В безопасном месте, – Киоши смотрел на Марвина снизу вверх, размышляя о том, что на испуг или злобу у него уже не осталось сил. – Это правда, мастер Сконе. Ведь сбор сотен осколков Камня представляет собой почти неразрешимую задачу… И пусть суэджигари столь сильны, чтобы сделать это, место, куда я поместил кулон, защищено не хуже, чем любой из ваших тайников.

– Ах, так ты спрятал его в надежном месте?!

К невиданному удивлению Киоши, Марвин вдруг шумно выдохнул, улыбнулся и облегченно махнул рукой. Голос его снова стал по-прежнему спокоен и тягуч:

– Как я понимаю, ты усреднил вероятность добычи этого осколка на фоне поиска сотни других, да? Сколь незамысловато и блестяще!

Магистр хвалит его?

Дыхание перехватило…

Марвин Сконе снова улыбнулся, и Киоши закивал в ответ, невольно начиная скалиться следом.

А в следующий момент молодой тоэх так и не понял, произошел ли под ним выброс гейзера или Марвин ударил его чем-то незримым, незаметным. Однако кипящая вода источника вдруг встала многометровой колонной, с шипением и гулом обрушиваясь на окрестные кусты и камни.

Когда столб опал, Магистр стоял на прежнем месте. Обрывки рубахи свисали с рук и плеч, будто бы взорвавшихся изнутри мышечной массой; внезапно увеличившееся тело наклонилось вперед.

Костяные шары в огромной лапе бренчали без остановки, яростно и ожесточенно. Сконе повернул к юноше вытянутую голову, увенчанную парой огромных бизоньих рогов. В удлинившейся челюсти посверкивали клыки, а из широких ноздрей вырвались струйки пара.

– А знаешь ли ты, поганый щенок, – прорычал он, сверкая глазами, – что Тоэши-Набо осталось собрать только шесть осколков?!

Киоши понял, что вот теперь-то пришло время по-настоящему испугаться. Распластавшись на дне полусухого бассейна, он не мог оценить, что вдруг стало не так, и лишь спустя несколько ударов сердца понял, что костяные шары замолчали, уже не стуча друг о друга.

– Смотри, – приказал Магистр и бросил Киоши один из них.

Так юный тоэх впервые познакомился со знаменитыми Сферами Иллюзий Марвина Сконе.

* * *

Пелена, пелена, пелена.

Это то, что раньше было облаками…

Под ними мертвая земля, черная и обуглившаяся, словно поверхность метеорита.

Здесь ничего нет, лишь у горизонта смутно рисуются обломанные зубья гор.

Летающие острова медленно рушатся в Яму, чье ненасытное жерло поглотило почти всю поверхность Тоэха. Жалкие существа шныряют в кучах отбросов, селятся в руинах, роют норы в пепле.