Текст книги "Пути Держателей. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Андрей Фролов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 16 (всего у книги 32 страниц)

Его старший брат, словно птица упавший на юношу с небес, мощнейшим ударом отшвырнул Киоши, ударив в его шипастый корпус целым роем Нитей. Юноша выставил руку, пытаясь защититься, но с таким же успехом он мог бы попытаться остановить летящий на всех парах локомотив.

Отлетая на пару десятков шагов и крутясь по шершавому полу террасы, тоэх услышал треск собственных ломающихся ребер и сплюнул кровавый сгусток.

– Этим нам их не одолеть… – Танара вновь взялся за Нити, не сводя с близнецов разъяренного взгляда.

Следопыт тяжело дышал, с его губ тоже капала кровь. Под потертой походной курткой неумолимо разрасталось красное пятно, и вот уже первая тяжелая капля просочилась сквозь ослабевшие повязки, сочно шлепнув по глади балкона. Мидзури зарычал, и Киоши вдруг понял, что его спутник скорее погибнет на склоне вечной горы, чем признает победу противостоящих ему колдунов.

Над плечами Линды выросли три Красные Нити. Разбитые на гибкие многочисленные сегменты, щупы тут же обрели материю, верхняя часть «стеблей» сломалась, раскручиваясь и на глазах превращаясь в вертящиеся отточенные диски, а воздух наполнил пронзительный визг. Демоница осторожно пошла вперед.

Киоши поднялся, отбрасывая со лба пряди, свалявшиеся от пота и крови. Пытаясь прийти в себя и успокоить тлеющую в груди боль, юноша сконцентрировался и убедил мутную пелену отступить.

Когда он в следующий раз взглянул на поле боя, мидзури шел в атаку. Зрачки Танары брызнули Синим огнем и Киоши различил тончайшие кружевные Нити, несущие вперед две шаровые молнии.

Шрам небрежно сбил их плотной матовой паутиной, заставив с шипением погаснуть, даже не достигнув земли; переместился к брату. А тот кружился, взмахивая лохмотьями изрезанного Линдой плаща, словно птица перебитыми крыльями. Раненый чародей безуспешно старался увеличить дистанцию, но визжащие щупальца суккуба каждый раз оказывались в опасной близости от его хрупкого тела.

Но вдруг он замер, победно улыбнулся, а девушка резко согнулась пополам, отлетая назад и роняя диски – намотав на здоровую руку тугой клубок Серых, младший суэджигари ухитрился ударить суккуба в живот. Щелкнула золотая фибула в форме оскаленного черепа, и изодранный пепельный плащ отлетел прочь, где голодный ветер накинулся на свежую добычу.

Теперь оба суэджигари вновь стояли в дальнем конце площадки, картинно, в пол оборота, почти прижавшись спиной к спине. Казалось, бой совершенно не утомил демонов; лишь тот, что был справа, бережно баюкал на груди изодранную в лохмотья руку.

– Я предупреждал, Овилла… – Шрам тоже щелкнул застежкой, сбрасывая плащ. – Не стоило нам хамить.

Киоши приблизился, вставая рядом с Танарой. Тоэх дышал тяжело и неровно, но вовремя подхваченная Красная уже извивалась в его ладони.

– Киоши, не выводи меня… – прошипела демоница, вскакивая на ноги, но даже не повернувшись в его сторону. – Перестань играть в героя, мигом в Портал!

Услышав это, Шрам неспешно отправился наперерез, его раненый брат осматривал руку. Кровь, красная, но словно бы смешанная с серой пылью, свободно лилась по его предплечью, капая с тонких пальцев. Он вскинул здоровую ладонь, овивая рану тусклым матовым свечением.

– Ну, может, хоть теперь-то Танаре пора покинуть нас? – гневно проскрежетал младший Тоэши-Набо и поднял лицо к небу. В его голосе мешались дикая ярость и боль, но Киоши различил там еще и нетерпение.

Едва успев удивиться порыву, юноша тоже взглянул в небеса.

Прямо над их головами в грозовом небе Мидзури зажглась ярчайшая желтая точка, отчетливо различимая на черном фоне полотен бушующей стихии. Почувствовав, что наверху действительно что-то происходит, невольно головы подняли все, при этом каждый ни на миг не спускал косого взгляда со своего противника.

Золотистая точка двигалась, едва заметно покачиваясь в стороны. А затем стало очевидно, что она очень быстро приближается и растет. Через секунду тоэх уже различал, что в небесах парит гудящий огненно-желтый обруч, стремительно падающий вниз.

Танара попятился, Шрам отвернулся, будто его не интересовала ни схватка, ни золотой обруч, однако второй близнец внимательно наблюдал. Его хищный взгляд метнулся к Танаре, к обручу, вновь к Танаре, и снова сконцентрировался на желтой вспышке.

Это не укрылось от следопыта, вдруг осознавшего невиданную опасность. Мидзури запоздало метнулся к краю террасы, на бегу закрываясь защитной чарой, и Киоши бросился ему навстречу.

Небесный обруч изменил курс, и, не сбавляя сокрушительной скорости, рухнул прямо на голову проводника…

Уже через мгновение Танара стоял в центре просторного золотистого круга, будто паря в ярко-желтом столбе прозрачного света, и внимательно осматривал колышущиеся стены ловушки. Маг не торопился прикасаться к сверкающей пленке, стараясь набрать Нитей в пределах западни, но даже тоэх видел, как быстро гниют и опадают энергетические каналы, отрезанные от мира вместе с мидзури. Танара схватился за зачарованный кинжал, но тот впервые в жизни отказался покинуть собственные ножны.

Выставив когти, Киоши с ревом бросился на столб прозрачного желтого света, но тут же отскочил, тряся обожженными ладонями. От обуглившейся кожи поднимался дым, запахло жареным мясом. Стены магический ловушки громко загудели, а их свет становился то ярче, то почти затухал.

Линда перебралась поближе, и сошедшиеся на ее переносице брови не сулили ничего хорошего.

Киоши подхватил упавшую Красную, почти превращенную в острейший шип:

– Танара!

Суэджигари, упиваясь паузой в сражении, не без интереса наблюдали за ними. Раненый Тоэши-Набо смог-таки остановить кровь, густо осыпав руку черным порошком.

Приблизилась Линда, наотмашь ударила по ловушке. Но Красные, едва прикоснувшись к желтой пелене, мгновенно раскрошились.

– Заклинание вызова, – почти выплюнула красноволосая, а тонкий хвост раздраженно заметался. – Природа неясна. Сильное…

Стало очевидно, что теперь плененный мидзури не мог ни слышать, ни видеть происходящего на террасе. Повернув голову к невидимому собеседнику за пределами круга, он беззвучно шевелил губами. Мотнул головой, еще раз, презрительно рассмеялся кому-то.

Киоши в отчаянии наблюдал за проводником, яростно рыча от собственного бессилия. Тяжелое, свинцовое предчувствие вдруг охватило юношу, нашептывая беду. Он осознал, что сейчас произойдет что-то страшное, что-то неожиданное, к чему никто из них не был готов даже в мыслях.

Вот под ногами Танары начала расти, распускаясь кровавыми лепестками, пунцовая пентаграмма. Быстро прочитав ее узоры и руны, мидзури вскинул голову и беззвучно закричал; и исчез, ярчайше вспыхнув вместе со столбом золотого пламени.

Киоши взвыл, в протяжном стоне выплескивая в молчаливые и мокрые небеса свои боль и злость. Даже понимая, что на эмоции нет ни единого мига, он не мог остановить их поток, хлынувший в душу.

Танара исчез, словно брошенный в воду камень. Словно лопнувший воздушный шар, словно брошенная в очаг сухая ветка. Его проводник, его спутник, его союзник и друг. Мидзури, с которым за время бесконечного путешествия к смертельной ловушке тоэх успел разделить и тяготы, и жар битвы, и тайны чужого мира.

Но время на эмоции и скорбь сейчас на самом деле было непозволительной роскошью…

Киоши оскалил клыки и обернулся к обоим Тоэши-Набо.

– Что вы сделали с моим другом?!

– Может, ты захочешь обменять его на кулон? Можем устроить.

Серые уже крались к ногам юноши, осторожно, вкрадчиво, как проникающие в курятник ласки, скользя вдоль шершавого камня линиями тоньше воздуха. Киоши поднял Красный шип, пальцами распыляя чару в тончайшее полотно, и гильотиной уронил, перерубая Нити врагов.

– Киоши, – Линда, разгоряченная и разъяренная, вновь стояла за его плечом, – срочно уходим. Поверь, это единственный выход… Особенно теперь, – добавила она, столкнувшись с тяжелым, полным сожаления взглядом молодого тоэха. – Просто доверься, ладно?!

Звон? Знакомый звон…

Мелодично отстукивая по скальной террасе, из пустоты выпали два железных шарика. Киоши почувствовал, как внутри начинает медленно, но неизбежно расти ледяная волна, в которой страх мешался с обреченностью.

Спектакль, развернувшийся на склоне Буредды, захлестывал своей непредсказуемостью и темпом, в то время как у остальных, казалось, давно имелись программки…

Еще один портальный шар выпал из пустоты.

С привычным хлопком в центре площадки развернулся второй Портал, и Киоши вздрогнул, прочитав эмоции, бурей пронесшиеся по лицу Линды-Овиллы. Он решил драться. Он будет драться. Но если неуверенность испытывают его собственные союзники, драка не будет затяжной…

Из плотной, кроваво-красной пелены прохода на вековые камни Буредды шагнул Охотник.

Шрам молча кивнул брату, без промедления перемещаясь за спину прибывшему.

Охотник остановился. Поля его широкой шляпы качнулись, когда он неспешно осмотрел картину боя. В непроглядной тени язычками пламени полыхнули глаза. А затем чистый блеск титанической молнии кристально четко выхватил из-под шляпы все остальное, и Киоши наконец взглянул в лицо одному из своих страхов.

Казалось, что узкие глаза Охотника буквально процарапаны на невероятно длинном лице. Острый подбородок был хищно выдвинут вперед. Болезненного вида скулы казались заточенными. Тонкие клыки, скорее похожие на иглы, чуть заметно шевелились. Полоска узких черных усов обрамляла бледный рот, а темная прядь, будто намеренно выбившаяся из-под шляпы, ниспадала до правой брови.

Линда очнулась первой.

– О, не-ет! – протянула она. – Даже не рассчитывай на это, урод… – Постаралась на ощупь найти Красные, но руки ухватили пустоту, едва не ошпарившись о Цвета других Домов, и демоница отскочила, выискивая нужные Нити.

– Малышка, я так и не научил тебя подтирать след… – Охотник качнулся вперед, словно собирался поклониться. – Отследить твой путь было несложно…

Шрам неожиданно закашлялся, отвернувшись от тоэхов, но искоса поглядывая на Охотника. А тот выжидающе склонил голову, одновременно левой рукой снимая с воздуха пару Черных, причем предельно небрежно.

– Прошу прощения, что прерываю. Но я бы не советовал вмешиваться в происходящее действо, ибо мне известно, что роли вы особой не сыграете, но драка может неблагоприятно отразиться на вашем самочувствии. – Суэджигари поклонился с насмешкой в каждом жесте, обернулся к брату и едва слышно добавил в его адрес: – Уверяю, что все было именно так…

Охотник равнодушно пожал плечами, словно не понял ни единого слова, произнесенного Шрамом. А Киоши мгновенно узнал на себе его тяжелый взгляд. Черная Нить отвердела, превращаясь в длинный узкий клинок.

Едва шевеля тонкими губами, Охотник обратился к суккубу:

– Овилла, зачем он тебе? Отдай малька, и разойдемся миром…

– Пошел вон.

– Малышка, ты же знаешь, я никогда не упускал добычу.

– Это станет дебютом…

– Эй, Киоши, я и не думал, что ты позволишь какой-то сучке охранять себя…

– Ты переходишь границы, – демоница шагнула вперед, походя отшвырнув себе за спину молодого тоэха, дернувшегося было к Охотнику.

– Овилла, да брось, что нам делить?! Найдешь себе другую игрушку…

Шрам и Линда начали двигаться одновременно, и Киоши с мрачным удовлетворением ощутил, как отступает вдруг страх, снова перевоплощаясь в обжигающий кипяток ярости.

Охотник резко сместился в сторону, на ходу срывая еще несколько Нитей. Черный клинок, вращаясь, прогудел мимо, разрубая пустоту, а Линда мягко приземлилась в стороне, скрещивая перед лицом руки и выплетая новый щит.

Младший Тоэши-Набо что-то спросил. Громко, но неразборчиво, хотя и привлек к себе внимание.

– Что ты мямлишь, пожиратель паутины!? – Линда резко повернулась, завершая заклинание, и ее внушительные груди тяжело качнулись.

Охотник и Киоши замерли друг напротив друга, не торопясь возобновлять отложенный на Земле бой. А суэджигари, казалось, вновь забыли об их существовании. Встав боком ко всем трем тоэхам, они спокойно разговаривали между собой.

– Прямо сейчас? Откуда? – Шрам отступил, вместо ответа протянув руку в сторону горного склона.

– По той тропе… – и вновь жест седовласого демона словно срежиссировал остальными, заставив оглянуться.

Сверкнула очередная молния, окрасив мир в молочно-белый и превратив тени в бездонные ямы. Завеса дождя у тропы треснула и расступилась, выпуская на скальную террасу фигуру человека.

С его одежд ручьями стекала вода, слипшиеся волосы были взъерошены, и он неловко опирался на каменную стену, вдоль которой шел. Шагнув на сухую площадку, прикрытую магическим куполом, измученный путник словно очнулся, сбитый с толку отсутствием звуков бури.

Мутный взгляд пробежался по всем на балконе, и замешательство стремительно прошло. Он заметил Киоши, а обрубок левой руки поднялся в его сторону.

– Мацусиро, ты не уйдешь… Сдайся, и будешь осужден по справедливому закону…

Борис так и не сбросил человеческую форму, от которой уже отнюдь не веяло легкостью и самоуверенностью. Сейчас младший Конта выглядел подавленно, жалко, разбито. Шатаясь и чуть не падая, мидзури вышел почти на середину балкона и остановился недалеко от второго Портала. Было очевидно, что схватка в храме и отчаянное преследование отняли у него слишком много сил. Возможно, почти все.

Суэджигари как ни в чем не бывало вернулись к прежнему разговору.

Киоши лихорадочно переводил взгляд с Бориса на Охотника. Затравленный взгляд. Взгляд зверя, в душе которого вот-вот сломается последний рубеж, после чего тот бросится в глотку своим загонщикам, не обращая внимания на раны и утекающую жизнь. Ситуация продолжала катиться по наклонной, и юноша даже представить не мог, что произойдет, когда она достигнет дна.

Даже Охотник, казалось, теперь пребывал в некотором недоумении, только сейчас оценив компанию, собравшуюся на склонах Буредды, и пока больше не пытался атаковать.

– Так кто будет говорить? – Шрам небрежно повел подбородком в сторону Конты.

– Ты?..

– Знаешь, я уже делал. Кроме того, хочу послушать… Хочу сравнить…

– Хорошо…

Тоэши-Набо сделал к Борису несколько широких шагов, словно выходил на невидимую сцену. Его выбившаяся из-под завязки грива свободно развевалась на ветру, создавая вокруг головы демона седой ореол.

– Дорогой Борис. Сегодня многое произошло. Эта омерзительная погода утомительно влияет на самочувствие и настроение. Не ошибусь, если замечу, что устали и остальные. Потому буду краток: в первый и последний раз предупреждаю – уходи, и останешься жив, хоть и промокнешь снова. Не пытайся ничего доказывать, просто развернись и уйди…

Линда бесшумно приблизилась, ужасающе больно стиснув пальцами правый локоть Киоши. Не сводя с противников прищуренных глаз, она принялась подталкивать юношу к своему Порталу. Хвост по-прежнему раздраженно отхлестывал по ее бедрам, а зрачки светились, будто раскаленные угли.

Тоэх едва не вскрикнул, но подчинился, готовый в любой момент стряхнуть девчонку и снова броситься в бой.

– Кто ты таков, чтобы вставать на пути нагира?! – Борис покачивался, но теперь в его голосе гремели возрожденные величие и гордость. – Это я, именно я даю тебе, незнакомец, последний шанс забрать свои слова и исчезнуть. Немедленно!

Он распрямил плечи, стряхивая вдесятеро отяжелевший от дождевой воды плащ.

Тоэши-Набо в ответ лишь разочаровано покачал головой. Словно бы силился, но никак не мог осознать, отчего Конта ведет себя столь неразумно. Борис шагнул в его сторону, запуская правую руку за отворот куртки:

– Лишь сумасшедшие и приговоренные к смерти могут повернуться против меня в этом мире, ибо я говорю словом Стервятника!

На тонкой цепочке маятником качнулся тяжелый бронзовый амулет, испещренный рунами. Словно в подтверждение слов Бориса, над головой опять полыхнула молния, позволив в деталях рассмотреть диск жетона.

Тоэши-Набо отступил на шаг, испуганно съежился… а затем внезапно распрямился и раскинул руки. Киоши потряс головой, вдруг осознав, что прямо на его глазах суэджигари становится вдвое выше ростом, как тот могучим плотоядным деревом вырастает над тоэхами и мидзури, раскрывая когтистые ветви.

Молния, значительно более яркая, разлапистая и продолжительная, чем ее предшественница, очертила тень демона. Глубокая, иссиня-черная, та метнулась через всю террасу, а длинные костлявые пальцы потянулись к ногам Конты.

Круглый бронзовый амулет, свисающий из правой руки Бориса, потускнел и мгновенно покрылся тончайшим налетом пепла.

– Я и есть Стервятник! – проскрежетала тень, растворяясь в череде последовавших вспышек.

Старший Тоэши-Набо, внимательно наблюдающий за оторопевшим посланником Кого, удовлетворенно кивнул:

– Прямо-таки слово в слово…

Конта окаменел, не в силах пошевелиться.

Шрам улыбнулся, оборачиваясь к тоэхам, но вдруг лицо его исказилось в гримасе непередаваемой боли – в этот самый момент Линда буквально швырнула Киоши в клубящееся кружево Портала. В глазах суэджигари застыла неподдельная обида, рот исторг жуткий, с трудом переносимый вой.

Охотник вскинул Красно-Черное заклинание, целясь в суккуба из мерцающего арбалета, но опоздал буквально на мгновение.

Всем телом вздрогнув от демонического воя, Борис отшвырнул задымившийся медальон и бесстрашно ринулся в атаку, но колдовская сеть младшего из близнецов перекрыла ему путь.

Шрам что-то закричал, проклиная Держателей и все четыре луча; лицо его стало похоже на восковую, оплывающую от жара маску.

Он отказывался верить. Он до последнего отказывался верить. Он не мог понять своего просчета, и потому спорил с неизбежным… Но на какой-то краткий миг Киоши вдруг показалось, что искаженное лицо седовласого – и вправду не более чем маска, а в бесцветных, мертвых глазах суэджигари искрится триумф.

Но затем юноша уже падал, до боли крепко прижатый к влажному бедру демоницы. Падал, вспарывая перья красного тумана, пронзая расстояния, которых не существует…

С пронзительным скрежетом за их спинами захлопнулся Портал.

* * *

Круги…

Цветные круги – это дробится воздух. Эти кольца мерцают перед внутренним взором, ярко вспыхивают на солнце.

Мир светел и прекрасен, бежевый фон неба не утомляет взор; Нити колышутся и парят, ласково прикасаясь к лицу. Так тепло и спокойно…

Но эти фигуры – откуда они взялись?

Приближаются размытыми тенями, постепенно становясь четче, узнаваемее.

Куратор Конта. Он хмурится, поигрывая сигарой, и неодобрительно качает головой.

А это, за спиной Куратора – его сын, все так же нахально скалится и потирает ладони.

Танара… Он так и стоит в круге желтого света, безвольно опустив руки, и шепчет слова, не долетающие до тоэха…

Дряхлый больной старик, с головой, похожей на перезрелую тыкву. С его лица не сходит идиотская, словно приклеенная улыбка. Теперь он будет хранителем. Пусть так…

Лица и образы, знакомые и впервые увиденные.

О, вот Вайраш, с пробитой башкой, наполовину объеденной Червями Ямы.

А это Охотник, его плотный черный плащ развевается, будто стремительно наступающая ночь.

Слабость и безволие охватывают юношу – это идет Тоэши-Набо…

Хочется забыть о чести клана, о героях прошлого, о подвигах отцов – пусть три мира сами разбираются с восставшим четвертым, приближая или удаляя собственное крушение. Молодому демону хочется упасть и отползти в сторону, забиться в угол и незаметно умереть, лишь бы не привлекать нового взгляда этих чудовищных серых зрачков…

Но серое яростно горит, крошится и тлеет, выветриваясь под шквалом красного, а эти волосы он теперь узнает и в глубоком бреду. Линда или Овилла? Нужно будет спросить, как же на самом деле ее зовут…

Эпизод VIII. Мир огня

Киоши разлепил глаза и сердце мгновенно заметалось угодившей в силок птахой. Застучало в сумасшедшем ритме, а глаза невольно заслезились… наверное, от резкого порывистого ветра.

Опасно-низкий красный небосклон нависал над тоэхом, в одной стороне окрашиваясь багровым, в противоположной – бледно-розовым. Бесчисленные Нити родной стихии густо иссекали небеса, как плотные косяки рыб наполняют океанские глубины.

Постоянное, ни на минуту не прекращающееся движение всех оттенков красного создавало всепоглощающую иллюзию живого, дышащего полотнища, растянутого над миром. Полотнище это не было плоским, оно казалось будто бы рельефным, объемным, готовым обрушиться в любой момент.

Здесь не было завораживающей бескрайности высот, ночных глубин Космоса, загадочных облаков, полюбившихся «Бактияру» на родине людей – эти небеса были одном из символов человеческой преисподней, диким, смертельно опасным, отталкивающим взгляд.

Красный купол являлся плотной мембраной вселенского сердца, имя которому – Тоэх.

Все еще пошатываясь, Киоши сделал несколько шагов по темной каменистой земле и замер, жадно впитывая забытый воздух родины. Тот пьянил, кружил голову, шаг за шагом перестраивая дыхательную систему демона. Казалось, Портал Линды не только переместил их меж мирами, но и отбросил схватку на склоне горы далеко-далеко в прошлое.

Разглядывая первобытные просторы Тоэха, юноша не мог сдержать томного ликования. Как же много навалилось на плечи… какая усталость… какое напряжение и боль потерь – и все это для того, чтобы неожиданно вернуться.

Линда, однако, совсем не разделяла упоение Киоши от прибытия домой. Внимательно осмотрев окрестности холма, на котором было развернуто заклинание перехода, она успокоилась, лишь когда лично убедилась в отсутствии опасности.

Неслышно подошла сзади, откидывая со лба влажные пряди пламенеющих волос, и мягко опустилась на покрытое пунцовым мхом бревно. Вся ее поза говорила о том, что пока сражение окончено и на какое-то время угроза миновала, скорой погони можно не ждать.

Киоши заметил возвращение девушки, но по-прежнему не торопился двигаться с места. Несколько мгновений ничего не решат, пусть даже за ними гонятся все суэджигари отломленного луча. Ради этого затянувшегося мига он был готов простить даже покровительственное отношение этой рыжей выскочки, столь бесцеремонно прервавшей схватку. Его схватку. Битву, в которой бесследно исчез, а может и погиб, боевой друг…

Не оборачиваясь, раздувавшимися ноздрями юноша жадно втягивал пронизывающий ветер Тоэха, вспоминая…

Он вспоминал титанические каменные острова, мерно курсирующие в вышине, среди парящих прядей влажного красного тумана. Вспоминал оскалившиеся пики скал, копьями армии Богов возносящиеся прямо в брюхо багровым небесам. Нитки мостов шириной с полноводную реку, соединяющих летающие монолиты.

Вспоминал путешествия над бездонными пропастями и зубастыми ущельями. Вспоминал столбы кипящих гейзеров, глухо бормочущие бродячие вулканы, потоки пурпурной лавы и курящегося яда, непроходимые каменные леса. Он вспоминал о местах, которые и люди, и мидзури испокон веков называли Приютом Злобы, Кругами Ада…

Глаза его распахнулись, жадно улавливая полузабытые образы и картины.

Киоши был дома…

И вдруг снова навалилось, словно физически прижимая к сухой ржавой траве, тяжелое бремя противостояния многоликому врагу, и яркие краски померкли. Он неожиданно вспомнил, что не так давно все же бывал на Тоэхе, пусть и ненадолго. В тот раз его попытались убить…

Киоши обернулся к Линде.

Эта лживая девчонка так искусно притворилась человеком, что смогла провести его, будто ребенка. Что она делала на Земле? Спасала его? Следила за ним? Уберегла от Охотника, а затем присматривала во время визита к Виктору Конте?

Придерживаясь за бок, куда его ударил Тоэши-Набо, юноша приблизился к спасительнице. Его поза, взгляд, сжатый кулак – все это говорило о том, что ответы должны быть получены. Немедленно. Правдивые.

– Я жду объяснений, – он вздернул подбородок, и девчонка кивнула, словно ожидание вопроса успело ее утомить. – Прямо сейчас. До того, как ты вновь потащишь меня в неизвестность, убеждая, что след Портала скоро смогут вычислить.

– Не стану притворяться, лгать, тянуть время или мучить загадками. – Она вальяжным жестом указала на массивное бревно, покрытое мхом, приглашая присесть рядом. – Просто дай решить, с чего проще начать…

– А ты начни сначала.

Киоши продолжал хмуриться, рассматривая демоническую форму девушки, когда-то сумевшей обмануть измученного погоней Бактияра. Тем не менее, опустился на мох.

Над головами пронеслась стайка зверьков, чьи кожаные тела, казалось, сплошь состояли из подвижных, остро отточенных клыков и когтей. Задумчиво уставившись в сторону далекого горизонта, где под пульсирующим красным небом плыли несколько летающих монолитов, Линда закусила ноготь. От Киоши не укрылось, насколько человеческим оказался этот жест, но он пока не смог решить, является ли тот уловкой или девушка на самом деле долго прожила на Земле.

– Хорошо… Попробую начать… Не так давно до некоторых шпионов Императорской разведслужбы стали доноситься определенного характера слухи… В чем дело?

Киоши повернулся к ней.

Слова девчонки оседали в его сознании медленно, как падающие перья, позволяя рассмотреть себя во всей красе. Теперь он догадывался, что все эти изящные жесты, туманный взгляд воспоминаний, закушенный ноготь – не более, чем вторая шкура, надеваемая, словно накидка. Юноша начал понимать, что за существо сидело рядом с ним на длинном окаменевшем бревне.

– Ты сказала, Императорские службы?..

– Да, я так сказала, – Линда подняла голову, с интересом изогнула бровь. Она словно забавлялась произведенным эффектом, но все же нашла силы предупредить: – Наверное, Киоши, я должна попросить ничему не удивляться. Хотя бы до конца рассказа… Хорошо?

Тот лишь кивнул. Если суккуб является тем, кем может являться по его предположениям, беды прошлого наконец-то закончились. Ровно для того, чтобы уступить место бедам будущего, по сравнению с которыми возвращение суэджигари – тренировочный бой с собственной тенью.

– История, которую ты сейчас услышишь, юноша, до сих пор считается секретом, – обыденно предупредила девушка, но молодой тоэх понял, что если без должного уважения отнесется к замечанию, сбудутся самые худшие опасения. – Однако ты уже перестал быть рядовой фигурой, принимая в происходящих событиях непосредственное участие… а потому я уполномочена раскрыть часть сведений.

Теперь она говорила торопливо и сухо, а ее голос и тон в восприятии Киоши никак не сочетались с великолепным телом, словно бы выставляемом напоказ. Создавалось впечатление, что демонице доставляет наслаждение вот так вот мучить его, отвлекая и дразня, и одновременно делясь ценнейшей и опаснейшей информацией.

– Итак, все началось сравнительно недавно, – продолжила Линда. – По непроверенным, в тот период времени, слухам кабинету разведки стало известно, что тайный противник намечает ряд взаимосвязанных провокаций. Боевых провокаций. С уничтожением поселений, убийством мирных жителей и высокопоставленных чиновников, тотальным разграблением префектур и так далее. Проведение их планировалось как на территории Тоэха, так и на Мидзури. Целью провокаций являлось разжигание нового костра ненависти, что в итоге приводило к новой войне между нашими расами.

Набор красочных кусочков раздробленной картины, до этого момента небрежно сваленных в одну кучу на задворках сознания Киоши, зашевелился. Под аккомпанемент ритмичного рассказа Линды кусочки потянулись друг к другу, будто намагниченные, собираясь в единый узор, и юноша невольно расстроился, только теперь осознав, как проста и незамысловата фигура, понять значение которой он не смог сам.

– С помощью агентов разведки, работающих во всех трех мирах, через какое-то время у руководства кабинета появились образы ключевых фигур, стоящих за подготовкой к войне. По личному приказу Императора орден Спокойного Сна приступил к активной части работы – сбору информации и устранению виновных.

Девушка ненадолго умолкла, словно продолжение давалось ей не без труда, но Киоши наблюдал слишком пристально, чтобы понять, что этим маневром Линда пытается что-то завуалировать. Например, неблаговидность следующего факта.

– Нам не удалось обнаружить связь, – наконец произнесла она, рассматривая кончик собственного хвоста. – Не удалось понять. При этом мы уже тогда знали, что собрание придворных Ткачей доложило Императору о неопределенного рода активности на Зашитых Границах…

Киоши похолодел, соображая, не изменился ли сейчас в лице.

На кого бы ни работала Линда, они смогли пропустить возрождение четвертого луча…

Что будет с парнишкой, так легко узнавшим о просчете специальных имперских служб?

– Мы, конечно, спохватились, но позже, чем нужно, – демоница, как ни в чем не бывало, продолжала портить ему настроение. – Отправившиеся на расследование к Границам Ткачи ордена пропали без вести, о чем, впрочем, мы тоже спохватились не сразу. Это стало одной из самых неприятных ошибок начавшейся войны.

Линда сорвала жесткую травинку, пожевала, бросила. На надрезанной острым краем губе показалась кровь, почти прозрачная в красном свете неба-солнца.

– К сожалению, ни один прозорливый стратег тогда не смог предсказать, что суэджигари вернулись. Ни один оракул, ни один предсказатель, ни один чародей… У нас на руках находилось гармоничное полотно оппозиции Императору, состоящее из ряда подкупленных именитых кланов, завербованных князьков и еще более мелкой швали. Нам того казалось достаточно, и врага искали внутри. Искали, готовые в любой момент захлопнуть ловушку, лишить пару благородных Домов мятежных лидеров, а потом и спугнуть вожака. Вот тогда-то из надежных источников мы получили первые сведения о Ткачах Серых Нитей. Смекаешь, какой эффект произвела эта новость? А практически сразу после мы вдруг начали находить подтверждения связи возрожденных с мятежными кланами Тоэха… Слухи о союзе, заключенном между суэджигари и врагами Императора.

Хвост Линды раздраженно заметался, не в силах справиться с охватившим суккуба гневом.

– К счастью, насколько нам известно, их пока очень мало. Не исключено, что сквозь Зашитые Границы удалось прорваться лишь одному Тоэши-Набо…

– Уже не одному…

– Замолкни!

Тонкий подвижный хвост ударил по бревну, взметнув в воздух ошметки мха, болезненно щелкнул по бедру Киоши, и тревожно замер, лишь оплетя ногу юноши. Тоэх вздрогнул, сглатывая крупного морского ежа, невесть как угодившего в глотку. Но девушка, казалось, лишь еще глубже погрузилась в размышления.

– Описанное положение дел сохраняется и по сей день, и секретные службы уже не в силах что-то изменить. Тоэх кипит, теперь открыто… кипит в ожидании скорой гражданской войны. Мятежные дома уже не скрывают желаний свержения трона, множественные торговые пути блокированы, наемники целыми армиями стекаются под знамена предателей. К сожалению, Император не торопится объявлять Войну Умиротворения, давая им время собрать еще большие силы. Повелитель надеется, что устранение зачинщиков разом обрубит мятежу голову, хотя Спокойный Сон уже принес ему на блюде не один десяток этих самых голов. При этом все попытки Сна ликвидировать или захватить суэджигари не увенчались успехом. Сукин сын очень силен, обладая воистину сверхъестественной способностью обходить расставленные ловушки. Если кратко, то это все…