Текст книги "Пути Держателей. Книга первая (СИ)"

Автор книги: Андрей Фролов

сообщить о нарушении

Текущая страница: 15 (всего у книги 32 страниц)

Эпизод VII. Перепутье. Часть вторая

Чистый горный воздух врывался в изгибы тоннелей, принося с собой волнующий запах грозы. Во рту мгновенно появился металлический привкус, волосы на загривке встопорщились.

Стая белоснежный птиц, наполнявшая зал каменных чаш, исчезла. Больше половины из множества свечей и светильников, украшавших борта слюдяных кубков, оказались потушены. Пламя оставшихся металось, будто в тревоге. Эхо шагов гулко разлеталось в тишину, и Киоши вдруг заметил, что стихла даже подземная капель.

Тоэх обернулся, но Мокено так и не вышел проводить гостей – за короткую беседу заставив юношу самостоятельно придти к решению, он оставил за ним право выбора судьбы, а сам, наверняка, отправился спать…

Киоши тряхнул головой, понимая, что при множестве исходов предстоящей битвы может никогда более не увидеть того, кого в родном мире Танары по праву называли Мудрецом.

Впереди темнела арка входа. Частые, буквально один за другим, всполохи молний ярко освещали площадку перед ней. От контрастного освещения становилось больно глазам – тьма, и тут же мелькание ярко-белых вспышек, наполняющих воздух электрическим треском.

Странники остановились на пороге отшельника, подставляя лица наглому грозовому ветру, перемешанному с мелкой моросью начавшегося дождя.

Киоши бросил на Танару косой взгляд:

– Мне сдается, что это будет немного сложнее, чем Борис Конта?..

Его вопрос был риторическим, проводник испытывал схожее чувство. Тем не менее, мидзури неторопливо, даже величественно кивнул. Глаза его сверкали решимостью, а плечи под старой зеленой курткой напряглись, став похожими на гладкие булыжники.

– Ты успел поговорить с отшельником? – голос следопыта был бесцветен и тих, и Киоши догадался, что тот вводит себя в боевой транс.

– Да, пусть и не обо всем. Знаешь, Танара, он разваливается на глазах… а еще из его рта вылетает слишком много словесного мусора… но он смог подтолкнуть меня на нужную тропу. Даже и сам не знаю, как и когда…

Очередная вспышка разлапистой, на полнеба молнии вычертила человеческий силуэт, замерший на дальнем краю вытянутой террасы. Неистовый ветер, бушевавший на склонах Буредды, рвал с плеч длинный плащ. Эхо очередного раската волной пронеслось по коридору, толкнуло в грудь. Там, где когда-то висел кулон, Киоши ощутил болезненную пустоту. Заставил себя вновь мотнуть головой.

– Это ведь за нами, да?

– Наверняка…

Киоши повертел головой, хрустя позвонками шеи. Теперь он буквально заражался исходящим от Танары спокойным, всепроникающим светом решимости и отрешенности.

Мысли постепенно отступали, уступая место сладострастному предвкушению боя. Предвкушению не яростной схватки, где кровь заливает лицо, а лапы сами нащупывают следующего врага, но поединка, сражения, чего-то важного и сакрального. Чего-то, способного принести смерть им обоим.

Юноша смотрел вперед, где вспышки выхватывали из густой грозовой мглы изящный силуэт, и понимал, что ему совершенно все равно, что ждет его у выхода из пещеры – Охотник, Конта, посланники клана Мацусиро или кто-то еще. Он сразится с любым из них, легко и самозабвенно, и пусть Крест трещит по швам!

Новая молния расколола пространство на белое и черное. Нестерпимо яркий свет залил балкон перед пещерой. На этот раз площадка оказалась пуста.

Голос. Безразличный и тяжелый, как грязный свинец, сотню раз переплавленный рыбаками на грузила. Он раздается в голове, он громче ударов небесной стихии:

– Киоши Мацусиро?

Тоэх вздрогнул, снова бросая взгляд на Танару, обратившегося в созерцающую статую.

– Он пришел за мной, джеш. Он зовет меня.

На украшенном бледными узорами лице не дрогнул ни один мускул, когда мидзури медленно наклонил голову:

– Я слышу, Киоши. Иди, я буду рядом.

Плечом к плечу они покинули пещеру отшельника.

По-звериному быстро осмотрев пустующую террасу, тоэх успел мельком удивиться, что стена ливня, падающая с небес, теперь покорно огибала овал площадки, словно та была укрыта невидимым, но очень прочным куполом.

За пределами прозрачной ограды струи дождя яростно били в камни гигантской горы, образуя ручьи, реки и водопады. Стихия бушевала, сотрясая и небо, и твердь, словно не на шутку разозлилась. Темные, почти черные грозовые тучи плотной шалью затянули пространство от горизонта до горизонта, клубясь вокруг Буредды исполинским торнадо, мгновенно превратив бледно-голубой день в темно-фиолетовую ночь. Киоши втянул носом разряженный воздух, но не почуял ровным счетом ничего.

Начало представления…

Цветные сполохи блистают богатством и глубиной палитры. Гипнотизируют. Истончаясь до призрачных оттенков, они переливаются всем многообразием спектра, накатывают волнами и отступают невесомой пеной. Брызжа горячим пламенем, тут же сменяются холодным лаком равнодушного ожидания. Вспышки подчеркивают причудливые силуэты, сотканные из дыма.

Пружинистым шагом Киоши двинулся вперед. Танара, словно взведенная боевая пружина, ступал чуть левее и сзади, обнажив оба клинка.

Снова Властитель Путей шевелит бесплотными губами, а царствующие Цвета самонадеянно полагаются на скорый выигрыш.

Терраса по-прежнему оставалась пуста – ни следа того, кто ждал их на краю парапета. На тропе, ведущей к подножью, тоже никого.

Все безумнее и смелее становится сверкающий поток, набат звенит мерным ритмом. Над мирами, не умолкая, мечутся стенания проигравших и катится победный смех, как вдруг все замирает в ожидании чего-то очень важного…

Тишина, столь внезапно наступившая, оглушает много сильнее триумфального хохота.

Последний мазок бьет по холсту столь неожиданно, что подобен блеску молнии.

Движение слева привлекло внимание тоэха, заставив молниеносно развернуться и припасть к земле для броска.

Он был там, уже не стараясь прятаться…

Неожиданно звуки пропали. Разом, как отрезанные.

Не все, лишь звук ливня и грохот небес, но сначала юноше показалось, что он в один миг оглох. Буквально через мгновение разобрал скрежет мелких камешков под ногой, бесшумную поступь Танары за спиной и мерное рычание, вырывающееся из собственной груди.

Оценив расстояние до противника, Киоши выпрямился, скрещивая руки.

А из-за низкого парапета террасы взмыл он.

Высок, в теле статного и горделивого человека. Длинные, почти до бедер, пепельные волосы схвачены в шикарный хвост. Холодный ветер поигрывает ими, но бережно, словно знает, что увлекаться нельзя…

На нем черная кожаная куртка с широкими рукавами до локтя, такие же штаны, заправленные в невысокие сапожки с зеленоватым отливом. Плащ с высоким стоячим воротом струится до земли, сколотый на массивную золотую фибулу в форме оскаленного черепа. Вся одежда суха, словно плотный дождь даже не прикоснулся. Из оружия лишь кинжал, висящий на поясе. У незнакомца тонкие губы, длинный, чуть с горбинкой нос, и глаза… Безжизненные серые глаза.

Стоя на воздухе, тот поднялся над краем балкона и плавно опустился на бордюр, всем видом демонстрируя расслабленность и легкую заинтересованность. Киоши вздрогнул и невольно отступил на шаг, хотя расстояние до демона с серыми глазами и так превышало двадцать прыжков. Танара тенью замер у стены, и тоэх кожей ощутил сковавшее проводника напряжение.

– Теперь я вижу, что все это правда…

Чужак, от которого и за дневной переход веяло враждебностью и угрозой, говорил медленно и очень тихо. Однако, к своему удивлению, Киоши отлично разбирал слова, с нарастающим беспокойством различив за ними невероятную силу.

– Хотя, стоит отметить, не испытывал ни капли сомнения по поводу слов брата, – демон с серыми глазами прищурился, глядя прямо на тоэха. – Здравствуй, Киоши.

– Я тебя не знаю, – юноша поймал себя на мысли, что хочет еще сильнее увеличить дистанцию до этого странного существа.

– Ты уверен, Киоши? Может, твой друг знает меня? Танара, что скажешь?..

Киоши чувствовал, что проводник даже не шелохнулся, продолжая рассматривать незнакомца сквозь скрещенные клинки. Тоэх быстро взглянул в его сторону, но Танара лишь качнул головой, не изменившись в лице.

Отрезанный от террасы, дождь стал еще сильнее, вставая за парапетом непроницаемой стеной воды. Холодный ветер мгновенно высушивал капли пота, бегущие по спине Киоши.

– Жаль… – незнакомец отбросил тяжелую полу плаща, усаелся на каменный бордюр и закинул ногу на ногу. – А ведь мы уже встречались, Киоши.

– Впервые вижу…

Очередная капля пота начала бег по его лицу, и тоэх не без усилия заставил себя изменить температуру тела. Он словно то леденел до дрожи, то его бросало в жар, выматывая силы. Взгляд серых глаз гипнотизировал, будто змеиный. Балкон сотрясся от беззвучного раската грома, все новые и новые молнии пороли небеса, озаряя склон Буредды, как ярким днем.

– Что тебе нужно?!

– Ты сам прекрасно знаешь, молодой тоэх, – тонкие пальцы незнакомца поигрывали заколкой, а налетевший порыв ветра хлопнул плащом. – У тебя ведь есть то, что принадлежит мне… вернее сказать, нам.

Киоши на миг зажмурился, собираясь, словно перед прыжком через пропасть. Охотники, пираты, распри с кланом и Борис Конта внезапно остались далеко позади – все они лишь прозрачные силуэты, смешные и безобидные, даже при всем старании не способные причинить реального вреда. Истинная опасность сейчас была здесь. Настоящая, неподдельная, небрежно сидящая на камнях парапета.

– Я не понимаю, о чем ты… – несмотря на высочайшую влажность воздуха, в горле стало сухо, как в песчаной яме.

Незнакомец понимающе кивнул, будто справедливо ожидал такого ответа.

– Согласен, ты крепкий малый, брат оказался прав… Но…

Внезапно воспарив над балконом, он оказался на ногах. И гораздо, гораздо ближе, чем прежде. Шокированный тем, что впервые в жизни не успел среагировать, Танара запоздало рванулся вперед и поднял меч.

– Ах, как это прекрасно… – Незнакомец замер в воздухе, паря в трех локтях над камнями террасы, едва заметно покачиваясь вверх-вниз. – Дружба, скрепленная бедой… Не поспоришь, прочный узел.

Неожиданно демон с серыми глазами поднял голову и оглядел грозовое небо, словно выискивал кого-то на одноцветном полотне туч. Голос его стал крепче, возносясь вверх и возвращаясь, словно он разговаривал сам с собой:

– Надеюсь, Овельговерн не заставит ждать. О нет, он не станет… – Вдруг резко повернулся, крылом взметнув плащ, и уставился прямо на проводника. – Скоро Танара, очень скоро, если верить судьбе. Ты ведь далеко не все рассказал новому приятелю о своей прошлой жизни. О тайнах, об ошибках, о могуществе человеческих магов?

– Закрой поганый рот, сын безродной суки, понесшей от собственного ребенка! – Мидзури разглядывал чужака вдоль короткого заклятого клинка, но Киоши вдруг уловил в его голосе трещину, расколовшую непроницаемую оболочку боевого транса. – Почему бы тебе не шагнуть за парапет и навеки не убраться вон?

Сероглазый улыбнулся, словно Танара сказал что-то очень забавное. Он покачал головой, сверху вниз разглядывая изготовившихся к схватке демонов.

– Действительно, как же забавно… Поверьте, друзья, одно дело – слышать рассказы, но другое дело – видеть своими глазами, убеждаясь в их правдивости… Ну так что, Киоши? – Он перевел пронзительный взгляд на тоэха. – Сейчас ты скажешь, что кулона у тебя нет?

– А если скажу? – Киоши вызывающе поднял голову, демонстративно хрустнув шейными позвонками. Вытянув руки перед собой, он несколько раз сжал и разжал кулаки, демонстрируя стальные когти.

Глаза незнакомца превратились в тонкие щели, за которыми плескалось серое пламя.

– Не вздумай злить меня, щенок…

И вот тогда Киоши впервые увидел их.

Серые Нити… Осторожно плывущие среди царствующих Цветов, полупрозрачные, словно гости из чужой, смертельно-опасной реальности. Зрачки тоэха сжались до размеров булавочных головок, рот распахнулся в немом вскрике. Глаза отказывались верить, руки онемели, а разум восставал против увиденного.

Серые ленты, змеясь по камням террасы, медленно потянулись к нему, и в то же мгновение мозг юноши охватило ярким раскаленным кольцом.

Киоши зарычал, невольно прижимая ладони к вискам, а его ноги подкосились.

Серых Нитей не существует…

Седая пелена накрыла сознание, живым и голодным туманом проникая в самые отдаленные его уголки. Боль расколола голову на несколько частей, словно перезрелый арбуз, а новые Серые змеями зашевелились вокруг него, что-то нашептывая и шипя.

Небо потеряло последние краски, и молодой тоэх почувствовал, как в сосуде его жизни появилась брешь, сквозь которую вытекает воля. Чужой, беспредельно цепкий разум держал его душу в своих руках, разглядывая, словно базарную безделушку.

Внезапно все кончилось, и Киоши упал на колени, чувствуя запах и привкус собственной крови.

С усилием разлепив чугунные веки, он успел заметить лишь заключительный момент боевого танца Танары. Меч мидзури пластовал воздух на том месте, где висел седовласый, а тот, небрежно отвернувшись и перехлестнув за плечо длинную полу плаща, стоял на другом конце площадки. Именно стоял, уже не пытаясь взмыть в воздух.

Медленно, экономя энергию в каждом жесте, Танара повернулся к врагу, а в глазах его застыл немой вопрос. Казалось, проводник не может поверить в стремительность произошедшего.

Киоши попробовал подняться, но рука предательски дрогнула, и он едва не упал лицом вперед.

– Проклятье…

Незнакомец обернулся, отбрасывая плащ.

– Обещаю, Танара, что ты поплатишься…

К ногам демона упал идеально ровно срезанный кусок ворота, а следом по ветру рассыпался клок пепельных волос. Шторм подхватил игрушки, мигом унося за край балкона.

Незнакомец обернулся к тоэху и вновь прищурился, на этот раз заинтересованно.

– А ведь ты не обманул, Киоши, будь проклят твой род, – он медленно пошел вперед. – Где кулон?

Наконец юноша смог подняться и обернуться к противнику. По лицу его стекала кровь, бегущая из носа и уголков глаз, взгляд плавал, ноги отказывались служить. В голове тревожным пульсирующим пятном билась шальная одинокая мысль – происходящее невозможно. Серые Держатели пали, а царствующие Цвета навеки исключили проклятый Дом из своей игры…

– Ты… – Киоши едва разобрал собственное шипение. Серые все еще были рядом, клубились вокруг его ног. – Ты суэджигари?..

Незнакомец остановился, будто вкопанный. Улыбнувшись, отвесил юноше поклон, надменный и игривый.

– Но ты не можешь быть суэджигари…

– Так же, как ты не можешь быть тоэхом, дружок…

Танара оставался на прежнем месте, даже не пытаясь сменить позицию, и Киоши чувствовал безысходность, волнами пульсирующую в сердце проводника. Юноша попятился, силясь не упасть. Ему хотелось повалиться перед мидзури на колени, выпрашивая прощения за то, что втянул его в… во что-то очень, очень неприятное… Во что-то смертельное.

– Значит, – как за минуту до, сероглазый разговаривал сам с собой, – это случилось чуть раньше… Все-таки произошло. Не так, как в первый раз… Странно. Очень странно. Киоши, малыш, когда и где ты спрятал кулон?

– Тебе не дано узнать, – юноша едва успел произнести это, как седая петля удушливого страха захлестнулась на его шее.

Демон с серыми глазами вдруг замотал головой, словно человек, наотрез отказывающийся верить очевидному. И без того узкие губы превратились в невидимую щель. Он вскинул лицо к небу, продолжавшему полыхать вспышками молний:

– Мы где-то ошиблись! Ты слышишь меня, брат? Ты промахнулся… Уверял, что это невозможно?! Брат, ты нужен мне здесь!

Он опустил голову, с лукавой усмешкой разглядывая неподвижных противников. Откинул выбившуюся на лоб серую прядь.

– Чего уставились? Я разговаривал не с вами.

В то же мгновение Танара бросился вперед, разводя клинки в стороны.

Незнакомец поймал его взглядом, сменил стойку, собравшись к бою – и вновь запели Серые. Отчетливо запахло горелым деревом.

Следопыт застыл в воздухе, остановленный в верхней точке длинного прыжка. Нити врага оплели его лицо, словно тряпичные ленты. Схваченный за голову, он выронил меч и раскачивался, словно на невидимом тросе. Одной рукой мидзури лихорадочно собирал Синюю защиту, другой неловко взрезая Серые заклятым острием кинжала.

Киоши зарычал и встряхнулся, будто ото сна; присел, собираясь к броску… В несколько размашистых шагов он ринулся к сражающимся, заставив суэджигари вновь отпрыгнуть. На этот раз их противник переместился плавно, паря в воздухе, однако маневр стоил ему плененного проводника.

Серые Нити ослабли, и Танара тяжело рухнул на камни, мотая головой.

– Не советую начинать это безнадежное дело, шпана…

За спиной седовласого демона бесшумно бесновались молнии, раздирающие темно-синее небо. Склоны горы продолжали сотрясать немые удары грома.

Тоэх сконцентрировался, собирая и подтягивая многочисленные Красные. Танара поднял откатившийся меч, широким движением спрятал оба клинка в ножны, и вскинул над головой сплетенные в замок руки.

– Ну, чего ты ждешь?! – знакомый голос долетел из-за спины, из-за обрыва, из-за парапета, за которым открывалась бездна. – Я ведь предупреждал, что будущее рассчитано по секундам…

Этот голос.

Знакомый, словно недавно услышанный, но еще не укрепившийся в памяти.

Это ведь голос…

Киоши резко обернулся, поднимая перед собой тяжелое, почти завершенное оружие, сплетенное из Красных. В несколько легких шагов Танара сместился, не выпуская демона с серыми глазами из виду. Мельком взглянув в сторону тоэха, проводник едва не опустил руки, сжимающие едва начатое заклинание.

На краю парапета стоял суэджигари.

Тот, кто сейчас появился на террасе, был точной копией их врага.

Первый из седовласых улыбнулся.

На вновь прибывшем была все та же кожаная куртка, все те же отливающие зеленью сапоги, тяжелый бесцветный плащ на золотой фибуле. Близнец носил такие же длинные пепельные волосы, ремешком перехваченные в конский хвост. Только…

Только через лицо второго, снизу вверх перечеркивая левую щеку, кривясь и прерываясь на губе, бежал широкий безобразный шрам.

– Помнишь это, тоэх? – голосом предшественника произнес двойник.

Приложив указательный палец к изуродованному лицу, он взмыл над парапетом на столбе из Серых, разглядывая оцепеневшего юношу. Внезапно его гневный взгляд сместился на собственную копию.

– Знаешь, братец, если бы ты не был мною, я оторвал бы тебе голову за позерство… Лишь понимая, насколько важно тебе было видеть все собственными глазами, я смирюсь, что щенки еще живы…

– Не смей угрожать мне, братец.

Тот нахмурился, при этом не выпуская из поля зрения тоэха и его спутника. Киоши и Танара по-прежнему стояли меж ними, словно пешки на игральной доске, оторопело наблюдая за странным разговором.

– Как я уже сказал, кулона нет. Я проверил, щенок сумел нарушить распорядок и спрятать его раньше… Низвергнутые Держатели, где же этот проклятый Овельговерн?!

Пальцы седовласого, не обезображенного жутким порезом, невольно ощупали срез ворота.

– Если ты собирался торопить время, это нужно было сделать раньше. – Шрам мягко опустился на бордюр и легко спрыгнул на террасу. – Время Овельговерна еще не пришло… Значит, Киоши, мы промахнулись, предполагая, что в этой временной точке кулон находится у тебя? В таком случае нам всего лишь придется повторить урок…

– Бескожие псы Ямы будут обгладывать твои кости двенадцать сотен эпох, ублюдок! – распевно прорычал Киоши, пользуясь передышкой и приходя в себя после ментальной атаки суэджигари. – Ты никогда не получишь кулона. А когда Император узнает о вашем существовании, обоих ждет вечность боли на Крюках Наслаждения мастера Сконе!

Казалось, что Шрам пропустил проклятия мимо ушей. Теперь он сосредоточено осматривался, словно пытаясь что-то припомнить, а затем вдруг высвободил из-под плаща руку и протянул в сторону длинный костлявый палец:

– Осторожно, братец, будет совсем рядом…

Теперь молнии распарывали небо практически беспрерывно, гора сотрясалась, и Киоши неожиданно подумал, что суэджигари намеренно изолировали звуки грозы, превратив сражение в спектакль, а своих жертв – в обреченных зрителей.

Скосив глаза туда, куда указывала худая рука Шрама, Киоши вдруг различил в воздухе крохотную светящуюся точку. Заслоняясь сотканными из Нитей серпами, он двинулся назад, стараясь оказаться поближе к напарнику-следопыту.

В воздухе раздался мелодичный звон.

Теперь, не спуская друг с друга глаз, на светящуюся точку косились все.

Крохотный шарик, выкованный из красного железа, выпал из солнечного зайчика, и с лязгом запрыгал по просторам природного балкона. Следом за ним выпал второй, и вот они зазвенели в унисон, подскакивая без причины. Третий портальный шар, вывалившийся из пустоты, упал ровно вниз, словно бы намертво приклеившись к камню.

Шрам кивнул, словно все шло по задуманному им плану, и сердце Киоши тревожно защемило. А в следующее мгновение в нескольких десятках шагов от тоэха, заискрившись Красными Нитями, начал разворачивать свое зеркало Портал.

Гудение густого багрового марева указало, что проход готов, и юноша сделал еще несколько шагов в сторону Танары. По всему выходило, что его враги основательно подготовили последнюю, вполне ожидаемую ловушку, но теперь тоэх не собирался бежать. Он станет драться и, если будет нужно – умрет. Но наперво заберет с собой в Яму как минимум одного Серого выродка.

Шрам потер подбородок, а его брат с интересом наблюдал за заклинанием перехода, открыто игнорируя тоэха, стоявшего сейчас почти за его спиной.

– Значит, это и есть его агент?.. – осведомился первый суэджигари.

Шрам лишь кивнул.

Сбрасывая с бедер вязкие хлопья тумана, из Портала медленно появился демон, и при виде его у Киоши перехватило дыхание. Безупречно стройная, будто бы ее широкие бедра и высокая пышная грудь были выточены из розового мрамора, она с удовольствием подставляла обнаженное, почти человеческое женское тело холодным ветрам Мидзури.

Копна длинных огненно-красных волос рассыпалась по плечам. Темные, алого отлива глаза с прищуром рассматривали окружающих, привыкая к полумраку грозы.

Полные губы изогнулись, а тонкий, сужающийся к кончику хвост нетерпеливо вздрогнул, прихлопнув по мускулистому бедру. Суккуб в задумчивости остановилась, острейшим когтем почесывая мочку удлиненного уха.

Когда она улыбнулась, на щеках заиграли ямочки:

– Киоши… Давно не виделись.

Первый из суэджигари кивнул, словно соглашаясь с чем-то, а девушка совершила стремительный и высокий прыжок, мгновенно оказавшись рядом с молодым тоэхом. Танара, так и не закончивший заклинание, не отрывал от нее глаз.

Киоши облизнул пересохшие губы, снова почувствовав вкус собственной крови, заливающей лицо.

– Линда?!

– Помолчи! – приказала та, демонстративно прикладывая палец к губам.

И повернулась к суэджигари, словно бы специально встав так, чтобы юноша мог в подробностях разглядеть ее сзади.

– Приветствую тебя, Овилла, – Шрам повторил игривый поклон, отбрасывая полу плаща. – Ты вовремя.

– А я не желаю тебе ни капельки здоровья, Тоэши-Набо. Сейчас я прикрываю глаза, а когда открываю их, ты со всех ног несешься прочь. Это ясно?! Убирайся. Немедленно. И тогда, возможно, пока что останешься жив.

– Остынь, девочка, пока я не переломал тебе кости, а из кожи не сделал чучело, – серые глаза Шрама превратились в узкие бойницы, а Киоши негромко зарычал и шагнул вперед.

Предупреждающе вытянув в его сторону руку, Линда повторила прежний приказ:

– Молчи и не двигайся! – Снова подмигнула врагу: – Погляжу, у тебя на лице добавилось украшений, Тоэши. Осторожней, ведь я в силах добавить. Оставь этого тоэха в покое. Уходи.

Над балконом пролетела цепочка негромких хлопков, которые можно было бы принять за шум дождя. Юноша затравленно обернулся, а Линда внезапно пригнулась, чертя перед лицом охранные знаки.

От ее прежней уверенности и спокойствия не осталось и следа, под гладкой кожей зашевелились волны мускулов, плечи напряглись. Хвост демоницы яростно заметался, отхлестывая по ногам, когда она забормотала проклятия.

Первый из суэджигари закончил аплодисменты и высоко поднял подбородок.

– Сколь храбрые слова для девушки, Овилла. Вижу, ты ни капли не изменилась. Даже похорошела. Честное слово, – первый из демонов с серыми глазами двинулся вперед, обходя тоэхов и мидзури по широкой дуге. – Но будь осторожнее с угрозами, малышка…

Суэджигари неторопливо пересек террасу, занимая место рядом с братом. Улыбнулись они абсолютно одновременно – две стройные фигуры на фоне черного небосклона и сверкающих молний. Алые глаза девушки широко распахнулись, когда она прошипела что-то нечленораздельное.

Шрам подмигнул Овилле:

– Хочешь попробовать сразу с двумя?

Словно сошедшие с полотна картины, близнецы стояли плечом к плечу, а непокорный ветер трепал их плащи и седые гривы.

– Вас двое…

– Линда, я хотел бы знать… – но суккуб лишь отмахнулась от Киоши, как от насекомого.

– А ты наблюдательна, девочка.

– Тоэши-Набо, ты всерьез осмелился нарушить величайшие запреты Держателей? Ты осмелился разрушить тончайший баланс?!

– Баланс? – Шрам равнодушно пожал плечами. – Запреты? Я ничего не нарушал, призываю в свидетели все царствующие Цвета. Баланс сохранен, уверяю. Запрет не нарушен, клянусь. Мироздание не покачнется, будь спокойна. Он, – Тоэши-Набо ткнул пальцем в молодого тоэха, и тот невольно вздрогнул, вскидывая серпы, – нарушил его в одной плоскости, я в другой. В итоге – лодка больше не раскачивается…

– Признаю, – неожиданно к беседе присоединился второй суэджигари, – что там, где меня сейчас нет, вы победили. Да, возможно, наши планы рухнули и все пропало. Ужас, ужас, мои вам поздравления… Но здесь отныне я силен вдвойне. Овилла, давай же сейчас не станем забивать себе голову никчемной теологией, а рассмотрим текущую ситуацию?

Неожиданно Линда обернулась и испепелила Киоши взглядом. Тот непонимающе замотал головой, но под прицелом алых глаз все же благоразумно отступил. Демоница вскинула руку, пальцем целясь в лицо Шраму:

– Хочешь рассматривать текущую ситуацию, Тоэши-Набо? Хорошо. Поясняю – какой бы силой ты ни обладал, ты опоздал взять этого тоэха голыми руками, – и Линда зарычала, начав искусно стягивать сочные Красные.

Киоши взмахнул серпами, готовясь к новой схватке. В его голове, раскалываясь на куски, сшибались титанические айсберги шальных мыслей, а потому он даже не успел затаить обиду на покровительственный тон девушки и новое упоминание о себе в такой форме, словно речь шла о какой-то вещи.

– Запомни, дура набитая, сейчас для меня вообще отсутствует понятие «поздно»! – рявкнул Шрам. Серые угрожающе приподнялись. – Братец, постарайся выпить щенку память, пока я займусь девчонкой.

А дальше произошло такое, что даже очевидцы через какое-то время предпочитают считать лишь легендой и миражом. Серые Нити, о существовании которых не помнили и самые древние старики… Нити, низвергнутые тремя лучами Креста задолго до войны Бешенства… Серые Нити, наполняющие проклятую Богами родину суэджигари, взмыли над террасой.

Близнецы собирали их в огромные жгуты, даже не шевеля руками, и спустя несколько мгновений за спинами седовласых демонов возвышались, устрашающе покачиваясь, десятки щупалец.

Заклинание набирало силу, как первобытный самум. Серые стекали с воздуха и рождались прямо под широкими плащами братьев, закручиваясь песочными смерчами. Вот щупальца свились воедино, и чара обрела силуэт огромной кобры, ожесточенно раздувающей капюшон. Извиваясь и скаля пыльные клыки, змей пронзительно зашипел, скользнул по камню балкона и метнулся на Линду.

Но та успела встретить врага. Отставив правую ногу, вскинула руки и вычертила перед собой широкую Красную спираль. Защитное заклинание раскрутилось, с протяжным стоном отвердевая в диск щита.

Вспышка удара затмила блеск молний, а раскат прокатившегося по террасе грома заставил бы стыдливо утихнуть и небеса.

Шрам переместился, его полупрозрачные щупы продолжали методично искать дыры в Красной полусфере. Второй Тоэши-Набо одно за другим швырял в Линду седые копья, брызгами песка разбивающиеся о защиту суккуба. После очередного удара щит треснул, разваливаясь на две половины.

Киоши бросился вперед, одновременно метая оба серпа и заплетая вокруг них широкую мелкую сеть. Шрам увернулся, презрительно хмыкнул, но в следующее мгновение удивленно изогнул бровь – целью тоэха был не он сам, но Серые. Юноша заставил свое блокирующее заклинание сцепиться с Нитями обоих Тоэши, прижимая к камням.

Как по сигналу, на лицах суэджигари вновь появились неприятные улыбки.

Шрам, которого молодой тоэх отчего-то считал старшим из братьев, широко расставил ноги и заставил свои Нити отступить, свиваясь в петли. Красные, плавясь, густыми каплями стекали на камни, и Киоши отбросил отслужившее оружие.

Не дав демонице времени на плетение нового щита, младший из двойников выхватил из воздуха еще одно копье. Метнул, крутанувшись на пятках, и торжествующе вскрикнул, когда визжащее древко неожиданно нашло цель.

Песчаная пика, почти прозрачная, как и все остальные заклинания близнецов, дотянулась до Линды, словно бы растворившись в ее голове. Девушка вскрикнула, роняя обломки щита, отскочила, упав на колени и стряхивая с лица зачарованный песок, но тут вмешался Танара.

Длинные клейкие Нити ультрамариновыми молниями протянулись к врагам, встав перед суккубом стеной трепещущего пламени. Младший из братьев-позеров отпрыгнул, выдернув жало из сознания Линды, и по плитам террасы потекли струи сухой пыли. Но пульсирующая стена проводника двинулась дальше, ломая оставшиеся Серые. Навалившись на демона, пламя коконом сомкнулось вокруг Тоэши-Набо, заставив его закричать.

Второй суэджигари взмыл, и теперь Киоши мог отчетливо разглядеть природу этого полета – едва видимые в полумраке Серые без труда несли чародея по воздуху.

Крик из полыхающего кокона неожиданно сменился смехом, а бликующая поверхность пламени пошла мелкими трещинами. Пробив чару, плененный суэджигари без труда вышел из огненных оков.

Танара покатился по земле, закручивая путы в узел и стараясь удержать, связать, но в этот момент старший Тоэши-Набо настиг его, наотмашь хлестнув бичом из могильного праха. Танара закрутился, теряя контроль над заклинанием, но Киоши уже возвышался над ним, готовясь броситься вперед.

– Киоши, в портал! – Линда-Овилла поднялась на ноги, тяжело качая головой. Из ее носа струилась тонкая алая струйка, смывая с подбородка пепельный песок.

– Непременно… – не оборачиваясь, огрызнулся юноша, по высокой дуге рванувшись на младшего Тоэши-Набо.

Тот прыгнул в сторону, поднимая Нити, но остатки заклинания мидзури все же сковали его движения и почти обездвижив левую ногу. Удар тоэха получился скомканным, но все же в следующий миг суэджигари тяжело осел на камни, а из его правой руки фонтаном хлестнула кровь.