Текст книги "Планета двойников (Гримерка Буратино) (СИ)"

Автор книги: Андрей Дум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 7 (всего у книги 34 страниц)

   В первый день экипаж обстоятельно расспрашивали, приписали в штат ВВС ЧСР и поселили в гостинице при мэрии. Следующий день вся Новая Прага праздновала десятилетие независимости. Вацлав с товарищами активно в этом участвовал (денежное довольствие пропивал). Третий и четвёртый дни прошли в экскурсиях по перекроенному городу. Майор наудивлялся на всю оставшуюся жизнь, ибо Город стал конгломератом всех городов старой Чехословакии, и не только. Кто-то щедрой рукой снабдил часть Праги кварталами из других городов, лесопосадками, виноградниками и цветниками, заводами, фабриками, очистными сооружениями и не забыл соединить всё приличными дорогами.

   В середине их экскурсий Любош обнаружил один магазинчик из 2001(!) года. Магазин назывался "Камуфляж" и предлагал военнослужащим обеих полов форму НАТО. Вновь принятые в ВВС Чехословакии выбрали для себя форму чешской армии. Поудивлялись, когда расторопная продавщица, за пять минут, выгладила их униформу утюгом фирмы "Vitek". Вместо евро(?) расплатились кронами. Зденек вовсю подбивал клинья к симпатичной пани. Потом покупки положили в Додж (техники себе ещё рабочие робы купили) и поехали дальше.

   – Посольский квартал. Прочитал Любош. – Ого какой большой! Поездили по "принесенному" большому кварталу. Пытливый Зденек насчитал почти 100 посольств иностранных государств.

   – Посольство ЕК, посольство РФ, посольство СССР, посольство РСФСР, посольство Российской империи (?). Я не понял, это, что у русских пять посольств? Додж остановился около дипмиссии Советской России. – Ты смотри охрана своя, а форма какая! Зденек направился к ограде. За чугунной оградой прохаживались два красноармейца в будёновках, защитных гимнастёрках с нагрудными клапанами, кавалерийских галифе и сапогах. Третий ходил чуть дальше по дорожке и наблюдал за действиями непонятных посетителей. Потом подошёл, так как Любош и Зденек громко и по-русски, заспорили за униформу караульных. Любош говорил, что форма эта – ГПУ, а Зденек орал, что это форма ОГПУ.

   – Форма этта – ГПУ-ОГПУ. А теперь итите отсюта посопники империалисма. Выдал им с акцентом этот "энкаведешник".

   – Зачем вы так товарищ Вацетис, господа офицеры просто любопытствуют. К ним подошёл старший политрук войск НКВД, в форме 1937 года, из посольства СССР. А улицу как прорвало. Появились разнообразные машины и толпы праздношатающихся горожан.

   – Я с оппортунистами не разговаривайт. Произнёс "товарищ Вацетис" и ушёл.

   – Не был ты, товарищ, в подвалах Лу.... О, господа офицеры, да у вас у всех целый иконостас из наград. Английские, чехословацкие, французские.... О, а это, что за орден, пан майор? Зденек объяснил, за Вацлава, старшему политруку Иванову за что тот получил орден Богдана Хмельницкого 3 степени.

   – Такового не может быть. Чушь. Какие ещё базы бандеровцев в Западной Украине. Зденек горячась, стал защищать свою "аксиому". Политрук же цепко, от их беретов до туфель, осмотрел чехов и перевёл разговор. – А не вы ли прилетели на "Юнкерсе-88"? Зденек сразу заткнулся. Генерал Чечек просил их не разглашать их прилёт. Ситуацию исправили туристы из Японии и ФРГ, взяв политрука в плотное кольцо. И Зденек предложил от въедливого политрука сделать ноги, съездить посмотреть стадионы. Сели и поехали. Ехали и смотрели на безмятежно прогуливающихся горожан, играющих в футбол на лужайках мальчишек, и на автомобили с пани-водителями. На улице Владивостоцкой осмотрели сразу два стадиона – Philips Stadion и Philips Stadion II. Одинаковые и суперэкзотичные.

   – И как они с Эйндховена сюда попали? Из 2008 года. Вацлав, ты же бомбил этот город в 1944-м. Вацлав пожал плечами, на него сильно подействовала безмятежность новопражан. Рядом с ними прошли несколько парней в футбольной форме, которые на англо-испано-португальском суржике обсуждали намеченный на завтра матч: – Лионель, а матч судить будет Шрек, и у "Славии" играть будут "Пепи" Бицан и Антонин Пуч. Рубка будет огого. Фанаты футбола из команды Вацлава тут же побежали покупать билеты.

   После службы и футбола, ничья 5:5, Любош потащил всех в польский кабачок "13 стульев", там было дешёвое пиво и вкуснейшая краковская колбаса. И там же коммунист Любош устроил им политинформацию о текущем моменте и по бумажке.

   – ... овсы и горох подешевели, пшеницу привезли из Ростова, капиталисты открыли свои заводы и фабрики, правительство возглавил и. о. премьер-министра Рудольф Беран, тот ещё реакционер, и туда вошли все старые заместители министров (самих министров, и президента Масарика тут не оказалось). Через месяц выборы президента. Газета "Глас розуму" пишет, что в Новой Праге проживает 630986 человек из 102 народов всего мира. Куда ты Вацлав смотришь?

   – Любош хватит. Пан майор, лучше спойте. Зденек, под шумок, притащил гитару из оркестрика кабачка. А Вацлав смотрел на сногсшибательную дамочку куртуазного обличия. Просьба Зденека была в тему. Вацлав спел. Последнюю песню он пел и удивлялся про себя откуда он знает слова и ноты этого хита (пел он песню Джо Дассена Et si tu n'existais pas). А потом....

   – А чей это орден, пан майор? – Вацлав объяснил. – Лицо незнакомки приняло томно-решительный облик. – О, а ты – брутальный тип, "мсье смертоносная бабочка". Поехали ко мне, я на машине. Незнакомку звали Эммануэль Валентайн. Да и потом, остальные леди сначала спрашивали о советском ордене, а потом говорили, что они на машине. И Вацлав безмятежно "порхал" по Новой Праге.

   Только через неделю после "попадаловского прилета" экипаж Вацлава поднялся в воздух. Позарез нужны были фотоснимки Новой Праги для картографического отдела Генштаба ВС ЧСР.

  Глава 20.

   Из заведения мадам Дран, мы возвращались в четвёртом часу, дорвались до свежатинки, господа. Оставили там двести рублей и не жалели.

   – Чёртово шампанское, Борн, расплатись, а я.... Борисов побежал в кустики. Расплатился и медленно пошёл к парадному "Астории". – И была нега, и должен быть сон. И сон отодвинулся. Из сумрака вышли четверо тёмных. Двое с дубинами, и двое с засунутыми во внутренние карманы пиджаков правыми ладонями.

   – Добро гони, обтёрханный. Чемоданчик давай, по-тихому. Так вот по-простому изрек мне невысокий крепыш. А чемоданчик имел секрет. Если нажать на большую кнопку, он открывался и падал вниз, а в руках у меня оказался МП-38, готовый к стрельбе. Тах-тах-тах. Три пули полетело в "бандито". Двое со стонами упали, двое с очень сумрачными лицами и раскрытыми ртами с ужасом смотрели на немецкую машинку смерти.

   – Дубьё на землю. Лечь! Из кустов, мне на подмогу, вылетел Борисов с пистолетом.

   – Борисов, следи! И уходя рывками влево, ринулся в сумрак. "Подстрахуй, братуху" – не имелось в наличии, на моё счастье. Рыскал по полумраку я зря. Окликнул Борисова и вышел из сумрака. Караулимых стало пятеро.

   – Это, кто?

   – Вот, какой-то Саид, нарисовался, еле берданку отобрал. Прибежали, дующие в свистки, трое городовых.

   – Господа, кто стрелял?

   – Я.

   – Зачем?

   – Что бы в меня не стрельнули. Урядники осмотрели раненых в правую руку двух грабителей, достали из их карманов два "Нагана". У меня начался отходняк. Выглянул бледный портье, и оказался шустрым малым. Увидел нас и городовых, мигом успокоился. Вызвал криминалистов, принёс водки и сдал "Саида".

   – Вчера приняли это мурло, и машинами вашими интересовался-с. Борисов поперхнулся и разлил "лекарство".

   – Борн, по краю прошёл. Поставлю, мля, свечку Николаю-угоднику.

   – Водки выпей сначала.

   – И ты. А потом ржали как кони, когда приехавший здешний "комиссар Мегре" представился поручиком Шараповым. Шарапов не обиделся. Он быстро провёл дознание. Мы удивились. Нападавшие оказались эсерами, почему они пошли на грабёж нас, выяснить, сразу не удалось, но "Саид" дал один адресок. Шарапов поехал туда, а нападавших отправили в каталажку. Заснул я сразу, спал крепко, а утром раздался требовательный стук в дверь моего номера. "Ролекс" показывал четверть десятого. – Борисов, что ли? Открыл дверь. Вместо Борисова стоял, какой-то военный.

   – Вы, Борн Роман Михайлович?

   – Йес.

   – Штабс-ротмистр жандармерии Шелестов. Собирайтесь, вас ждёт мой начальник полковник Муравьёв. Я почесался.

   – Это, что – арест?

   – Нет, скорее беседа, – куртуазно запудрил мне мозги штабс-ротмистр.

   – Заходите, ротмистр. Идущий по коридору половой, со вниманием рассматривал мои красные шёлковые трусы. Шелестов, молча и внимательно тоже рассматривал всё, что я делаю.

   – Давайте, ротмистр, поедем на моей машине. Вы, не против?

   – Я только, за. Доехали до управления на Никольской улице, и вошли без очереди к полковнику в кабинет. Муравьёв, оказался моложавым брюнетом за сорок с пронзительными синими глазами, он меня минуты две разглядывал. – Что ему от меня надо?

   – Удивили вы нас, господин Борн. Сначала газеты о вас много интересного написали. А вчера сами задержали четверых грабителей. Но.... Зазвонили телефоны – у меня, и у полковника.

   – Да. Сказали вместе.

   – Что?! Это мне Борисов сообщил, что взорвали царя.

   – Когда?

   – Ночью. Мы, проспали, опять. Муравьёв кого-то отчитывал...

   – С кем вы разговаривали, господин Борн? Я объяснил.

   – Значит, эта коробочка – телефон?

   – Угу. И пять минут расписывал плюсы мобильного телефона.

   – А у вас ещё есть? Я заткнулся.

   – Есть.

   – Поделитесь?

   – Да.

   – Чудненько. Да, чуть не запамятовал, вот посмотрите. Полковник протянул мне листок бумаги.

   – Мы, берём на себя ответственность прекратить существование кровавых тиранов русского народа.... Бла, бла, бла.... И дивная подпись – БОРН.

   – Как вы можете это объяснить? Полковник внимательно глядел на меня.

   – Эту подпись можно перевести как – Боевая Организация Русского Народа.

   – Лихо, – Муравьёв крякнул. – А как вы относитесь, э, к царизму?

   – Честно? Да никак. Не было у нас царизма. Далее меня расспрашивали и вербовали, я апатично отбивался.

   – Господин полковник, давайте этот вопрос позже обсудим. Отмазался и принёс четыре Нокии 112. – Техники с "М– фона" помогут вам разобраться. Чмоки-чмоки и поехал завтракать. – Вот если бы полковник меня завтраком накормил, я бы сразу. А так.... Заказал немало и всё умял. Завтракал я в "Астории" и дожидался Николаича. Возвратившийся Борисов, повлёк меня в номер. Там огорошил.

   – Борн, горожане говорят, что это не их царь!

   – Как не их? Оказывается, убиенный был небольшого роста и имел наследника – 16-ти лет, который тоже погиб. – Вот это номер! Он его до коронации заделал, что ли? Запиликал мой сотовый. Меня и Борисова вызывали к мэру.

   – Ну, поехали. И стал одевать кобуру.

   – Борн, ты сдурел? А у меня возник чудный план. Шёпотом его озвучил.

   – Борн, ты сдурел!!

   – Оно покажет. Поехали. Полиции по дороге мы увидели много, но нам была "зелёная улица". В фойе повстречали Перегудова, управляющего Центробанка, он уже уходил.

   – Сердечное спасибо, Роман Михалыч, спасли, ей-богу, спасли! Выяснилось, что ночью банк пытались ограбить, – ... и через десять минут их всех взяли, голубчиков. Раскланялись. – Жду сегодня вас у себя, господин Борн! Я удивился такому лукавому восторгу Перегудова и двинулся к приёмной. В коридорах городской власти народ был удивлённо-пришибленный. В приёмной, кроме помощника мэра, находился молодой бравый офицер с погонами капитана артиллерии.

   – Прошу, господа. – И всё?! Без помех зашли. Мэр, к моему удивлению, отсутствовал. В кабинете находились: градоначальник Ростова, генерал-лейтенант Зворыкин Иван Николаевич, три генерал-майора и полковник с аксельбантом Генерального штаба.

   -... Мы тут решили подобрать для вас место будущей работы. – Отдел кадров а ля милитари. Подумал я. – Удивили вы нас, господин Борн. Зворыкин, мужчина чуть за пятьдесят, оценивающе оглядел меня и Борисова. С интересом посмотрел на мой чемоданчик. – Как вам удалось задержать этих громил-эсеров?

   – Показать, Иван Николаевич? – о чинопочитании я как то запамятовал.

   – Покажите, э, Роман Михалыч, – Зворыкин на этом тоже не замарачивался, хотя у генералов Свиты глаза повылазили от удивления. Чемоданчик переложил в правую руку. Посмотрел на Борисова. Тот играл роль "Каменного гостя". Щёлк, и МП 38 у меня в руках. Повёл стволом над головами остолбеневших членов HR-службы Донского края и, отсоединив магазин, положил пистолет-пулемёт перед Зворыкиным.

   – Даа, удивили вы нас, Борн. Голос генерала подсел.

   – Это ещё не всё! Борисов, выхватил Глок и нацелил в лоб сразу всем генералам. Я тоже достал Глок, и навёл его в колено полковника. Полковник чуть побледнел, но колено не убрал. Генерал Зворыкин потянулся за МП.

   – Не успеете. У нас тридцать четыре патрона в пистолетах.

   – Так много? Полковник опешил. Пистолеты, разряженные, мы тоже положили на стол перед генералом.

   – Лоханулись вы господа. У вас царей взрывают, а нас даже никто не спросил, есть ли у нас оружие. Борисов цинично ухмылялся. – А вообще-то мы вас и голыми руками.... И Николаич провёл рукой по горлу. – Кто ещё больше сдурел!! Пришлось мне отдавать свой ИЖ как презент, за такой вот "моветон" Борисова. Столбняк у генералов прошёл.

   – Господин полковник, хе-хе, не желаете побоксировать с Борном? Нашёл младшего генерал.

   – Увольте, Иван Николаевич. Тут один князь уже попробовал. И лоханулся. "Отдел кадров" захохотал.

   – Даа, удивили вы нас господа потомки. И мы вас удивим. Глаза у Зворыкина стали лукавыми. – Совет управляющих назначает вас, Роман Михалыч, начальником Южной таможни. Тудух!! Я подобного совершенно не ожидал! – А вас, Иван Николаич, старшим егерем Южного кордона.

   – Премного благодарны за оказанное доверие, ваше превосходительство. Борисов гаркнул так, что уши заложило. Оружие, с большой неохотой, нам вернули. Далее нам были названы наши начальники и "Алга!". Из кабинета мы вышли "трохи" огорошенными, и попали в толпу людей, складирующие шинели, пальто и шубы. И в этой толпе стоял Макс, растерянный, и почему то в летней полевой форме армии ФРГ.

   – Макс, тебя что, на службу взяли? Оба-на, блин! Ещё один!! В дверях стоял настоящий Макс. Все вновь прибывшие, как зачарованные, смотрели на двух похожих парней. Сходство было – 100%. Ближе всех к парням протолкался Шатров.

   – Солдат, кто таков? Ответ нас поразил.

   – Обер-капрал 3-го отдельного охранного батальона СС Восточно-Прусской республики Любомир Штыць, панове полковник.

   – Эсэсовец? – соорентировался Борисов.

   – Так есть.

   – А из какого года?

   – Из 2010-го. Далее вопросы закончились, ибо всех вновь прибывших пригласили в кабинет.

   – А эти в шубах откуда?

   – Из 1916-го, с Луганского патронного завода, господин атаман. За Степной улицей появился. Это уже пояснил помощник мэра. И стал сердечно так поздравлять меня и Борисова, и ещё сердечней – Шатрова. Оказалось, что Николай II Шатрову погоны "обнулил" до полковника.

   – Ну, полкан, с тебя простава, мля.

   – А то. И атаман исчез вместе с Борисовым. А я поехал к Перегудову, своему прямому начальнику. Отобедали в его кабинете. Потом получил первичный инструктаж. Приказ и письменные инструкции ждали меня завтра. Вернулся в "Асторию". В дверях номера торчал газетный листок. Развернул. Сверху было написано: "Голос разума". Короткий абзац сообщал, что на казачьей территории находятся 315178 человек. – Они и нас посчитали ... и завалился спать. Пополудни полпятого.

  Глава 21.

   Проснулся от ударов в дверь. Выспался окейно. На часах было без пяти минут восемь вечера. – Опять, что ли жандармы нагрянули. Оказалось, что пришли Борисов с покупками, Шатров, "Ромео и Джульетта". Макс привёл Любомира.

   – Вот, Борн, перезнакомься – Любомир Штыць, бывший солдат СС, а теперь свободный хакер. Любомира переодели в цивильный костюм.

   – И стало их двое, – с ядом в голосе изрек Никита. Пожал руку Любомиру.

   – Прошу, господа и товарищи, присаживаетесь. Гости расселись. – Места всем хватило? Ну-с, как на сухую будем, аль как? Или с ужином?

   – С ужином, мля. Спустились в ресторан. Откушали. На десерт меня дремучего, просветили.

   – Борн, ты главное проспал. Прага тут нарисовалась ниже по течению. Новость для меня была неожиданная.

   – Даа. И как реагируют наши власти?

   – Посол туда поедет завтра.

   – Посолтуда это хорошо. И чё там у них?

   – 27 октября 1928 года.

   – Славяне все-таки, должны дружить с нами.

   – Должны. Дальше Шатров стал рассказывать о приёме его у императора. – Нас троих в звании повысили: меня, Зворыкина и Муравьева. И император был не наш.

   – Не понятно говоришь, атаман.

   – Борн, ты знаешь какой рост, э, был у Николая II?

   – Около 170-ти сантиметров.

   – А у этого – 155! Если в ваших метрах-сантиметрах. Волосы рыжие! И наследнику Александру 16-ть лет. Каково!

   – Кáково.

   – Ну и словечки у тебя, Борн.

   – Атаман не придирайся.

   – Не совпадает же.

   – Угу. Но погоны полкача нацепил.

   – И этот плюёт в мою особо деликатную душу! Злыдень!! Никита с Лиэль под шумок исчезли. За ними откланялись "братья хакеры". Только Борисов захотел нам свои покупки показать, объявился помощник мэра – коллежский секретарь Мальгин.

   – Присаживайтесь. Мальгин присел.

   – Господа, у меня к вам деликатная просьба от начальства.

   – Это, какого? Борисов напрягся.

   – Градоначальника и начальника жандармского управления.

   – Просят джипы. Я прав?

   – Э, ваши машины, господа.

   – И как просят?

   – Огласите весь список, пжалуста! – Борисов уже развлекался.

   – Автомоторы в обмен и с доплатой, господа.

   – А во сколько оценили джипы.

   – Что такое джипы?

   – Джип – это автомобиль-вездеход, может ездить по хорошей дороге, и может по бездорожью. Дальше я разукрасил все прелести комплектации машин. Мальгин слушал и мрачнел.

   – Да не конфузьтесь, Арсений Васильевич, много не возьмём.

   – 25-ть тысяч рублей золотом вас устроит, господа? Шатров присвистнул.

   – А в обмен что? Мальгин посмотрел в блокнот. – "Нива"– за 6 тысяч. Или "СПАЗ"– за 5-ть.

   – Что за "СПАЗ"? Мальгин на салфетке нарисовал карандашом силуэт легковой машины.

   – Борн, это ж – семёрка.

   – Похоже.

   – Мне нужна "Нива", мля.

   – А я возьму "семёрку".

   – Тогда завтра с утра и поменяемся. До свидания, господа. Мальгин ушёл, а мы поднялись в мой номер.

   – И зачем тебе этот "слонобой", Николаич? Я вертел в руках тяжёлый бокфлинт фирмы "Merkel" под патрон .470 Nitro Express. Затем ружьё взял Шатров.

   – Затем. Пригодится. Деньги то твои, – Николаич хохотнул.

   – Дорогой, значит. А где купил? Шатров примеривался к большой дуре.

   – Дорогой. В "Оружейном де Камилли". Хотел нам Борисов лекцию об охотничьем оружии рассказать, да не успел. Аэлита к нам приехала, на ночь глядя. Николаич и атаман откланялись, похабно лыбясь. Я с Аэлитой немного "пообщался", потом мы облачили разбросанные вещи и поехали на извозчике в ресторацию "У Косты". Аэлита там уже заказала столик. Ресторация находилась на Воронцовской улице и была моднявой.

   Зашли. Зала ресторации была исполнена в греческом стиле. Имелась сцена, закрытая синим плисовым занавесом. Четыре дюжины столиков были заняты, в большинстве, молодыми людьми, лет тридцати, и "фигуристо" одетыми. Нувориши одним словом. Было шумно, накурено и весело. Наше появление публика встретила с немалым интересом. Одеяние выдавало. До столика нас довёл метрдотель в форме эвзона и усадил недалеко от подмостков. Не успели мы обмять "нижний мозг", как с соседнего столика, от четырёх офицеров, передали бутылку шампанского. Я заказал фрукты. Презент продегустировали, и половой понёс от нас ответ. Выпили второй бокал и за столик к нам опустился крупный, за центнер весом, хозяин этого кабачка.

   – Борн, знакомься, это – Коста Эстерикс.

   – Роман Борн, домовладелец. Бла, бла, бла...

   – ...вы, импресарио мадмуазель Лилу? Бац. Заработал пинок под столом от Аэлиты.

   – Я. А что?

   – 25% от её "перфоманс" вас устроят?

   – Хм. Бац. Второй пендель. – Да, устроят.

   – Чудненько. Э, завтра, не изволите подъехать подписать бумаги?

   – Изволю. Ударили по рукам, выпили и получили от заведения большущую тарелку греческих закусок.

   – Борн, ты прелесть.

   – Угу. Весть в тебя. Только надкусил сувлаки в пите, за столом новый посетитель. С трёхдневной щетиной, в пиджаке не по росту, и кривоватая ухмылка на наглом лице. – Ну, замути, что-нибудь, честный фраер.

   – Здрасти. Эта, фраер, ты нам бабки должен за бедняжку князя Георгия.

   – Даа, а ключ от квартиры, где деньги лежат, тоже должен?

   – Так, эта, ага.

   – Бочата, клифт, рыжьё? Сомнения промелькнули на мордахе хама, но...

   – Ага. За соседними столиками стало тише.– Так, так. Запросы этого "мелкотравчатого" меня развеселили. Я откинулся на спинку стула. Глаза "щетинистого" из наглых, стали меняться в испуганные. "Глок" показал свой толстый магазин и так вот воздействовал.

   – Ох, эта, извиняюсь, ваше высокоблагородие, бес, эта, меня попутал.

   – Тогда бабки на стол и свободен.

   – Циник ты, Борн. Изрекла Аэлита, когда нахал, оставив серебро, испарился. Презент от соседнего столика повторился.

   – Ты, Борн, иди с офицерами пообщайся. Разрешила Аэлита.

   – А ты?

   – Да ну их. Пошлая публика, – губки барышни надулись. Пошёл. Офицеры оказались из конвоя "последнего императора". Заливали горе. Пообщались. С пятого на десятое. Офицеры были в "ноль", но держались.

   – Борн, патрон наш был, знаешь какой душка! А ты как, сам то?

   – Нормально. Вернулся к своему столику. Пусто. – Куда её понесло? Доел сувлаки.

   – Господа, разрешите представить вам восходящую звезду ростовской эстрады, непревзойдённую леди Лилу!! Встречайте! Занавес! Конферансье исчез. На сцене стояли две акустические колонки и блестящий шест. – Вон оно что. Леди нашла работу. Ну, держись Ростов! Шум в зале стих. Бах. Заиграла громко музыка, "Спектакль окончен" Полины Гагариной, и появилась "леди Гага". Аэлита танцевала стриптиз. Тут уж она выдала, что хотела, да ещё под спецэффекты. Когда трусики улетели в толпу, "леди" ускользнула. А в зале стоял такой галдёж "мартовских котов", что меня пробило на ха-ха. Заведённая новизной стрип-действа толпа требовала ещё. Получила рецидив под "гимн стриптиза" а ля Джо Коккер. Сцену завалили цветами. Успех леди Лилу был тотальным, а я потёр беззаботно так руки. – Четверть гонорара то мои! И где она трусов столько наберёт? В третий раз, Аэлита появилась в топике и шортах, со стеком в руке. Со сцены её донесли на руках до моего столика, и под музыку Эдварда Майя она уже танцевала, на пустом столе, не раздеваясь. На столике появилась корзинка. Потом вторая, третья. Это так быстро здешние "нувориши" расставались с денежкой. Вокруг стола стояли, с похотью в глазах, с полсотни алчущих поближе познакомиться с женщиной-вамп. – Если и четвёртую загрузят деньгами, можно смело её себе забирать.

   – Дурак, я для тебя танцую, а ты даже не смотришь. Аэлита плюхнулась мне на колени. Глаза были шалые.

   – А я на работе.

   – Жуть, парниша. Укусила меня за ухо и её понесли на другой столик. Корзинки убрали, а мне шепнули, что госпожа Лилу останется с хозяином. – Леди с возу, рикше – окей. Вышел из ресторации. Тихо накрапывал дождик, умывая притихшие дома ночного Ростова. На извозчике поехал в гостиницу, разглядывая многочисленные патрули пеших городовых и конных жандармов. – Эка, как нас в Ростове завертело!

  Глава 22.

   С утра пришлось вертеться дальше. С Борисовым наездились, заполучали инструкций, циркуляров, документов, денег, советов, рекомендаций и пожеланий. Дважды по-удивлялся. Ввели личный досмотр в кабинеты начальников, и "СПАЗ" оказался Фиатом 128-й серии с питерским рестайлингом, переднеприводной. К обеду, накупив подарков, на новых авто выехали в Ясную. Я ехал сам, и хотел, почему то вернутся назад, в Ростов. Уже после Егорлыцкой отпустило, а голова ясно заработала. – Сколь много несоответствий выходит! Хм, выходит, что люди попали сюда разные, чуть ли не с разных Земель, из разного времени, и поселили их на новоиспечённом месте. Переустроенном и улучшенном. А люди. Паники нет, нищих нет, все при деле, и живут полноценной жизнью. И кому это надо? А это Шатров меня начальником таможни упросил поставить. Надо его расколоть при случае. А вокруг как красиво! Скоро ананасы сажать будем. Курорт нам создали. Сверху бы посмотреть. Кстати о курорте. Деньги есть, можно начинать строить. Плюс сразу ночной клуб, знатные стриптизёрши есть. А всё-таки, кому это всё надо? В машине Борисова оказывается тоже живо, с матюгами, обсуждали "несоответствия".

   – Кто нас сюда засунул? Кладбищ нет, увечных, больных нет, все здоровы. Мы в собор, как в музей зашли. Пусто, мля! Душу нам хоть оставили? Кипятился Шатров. – Мы же грешные!

   – А то, – Борисов вспомнил, две ночки с ляльками мадам Дран. – Атаман, а ты где ночевал?

   – У тёщи с тестем. Они в Ростов в этом году перебрались. Атаман оглянулся на мою машину. – А, Борн, молодец. Э, реально удачно съездил в Ростов.

   – Борн-везунчик. Доехали. Оказалось, от Ростова до Ясной было всего лишь 120 километров. Дома вручили подарки. Ляльки полезли обниматься, и с расспросами.

   – Борн, ты, я смотрю, машины меняешь, как перчатки.

   – А то. Махнул, не глядя.

   – Правильнее сказать они нам не по чину были, мля.

   – Зато мы теперь при деньгах, машинах и при должности.

   – Готовь мундир, отгребать ордена. И бабы все штабелями, да под Борна. Хи-хи, ха-ха.

   – А дома лучше.

   – И бабы, Борн, дешевле. Провёз на тачке и она твоя! Ха-ха, хо-хо. И нас собрались кормить обедом. Не накормили, прибежал взволнованный Шатров.

   – Зверюга здоровенная появилась в версте от станицы, собирайтесь. Борисов бери своего "слонобоя". Переоделись и выскочили со двора. Я с МП-38, Борисов с "Меркелем". Подъехал "ЗИЛ". С грузовика сняли бочку, поставили кузов из досок лиственницы, навесили 5-мм стальные листы. В кузове успели поставить тумбу под пулемёт "Максим". Не успели только покрасить "самоделковую" бронемашину. Борисов сел в кабину к Феде Донскову и атаману, а я с Зосей (напросилась, к неудовольствию Эльзы) полезли в кузов, к дюжине офицеров Ястребова. Зося, тараторила как сорока, и снимала всё на видео.

   – Борн, ты знаешь, а потом, а он, а эти, а у них и т.д. и т.п. Выяснилось, что эсминец с десантом, банду в Корче не нашли, а на обратном пути пропал Евсиков. И нашли ещё два города – итальянский Фабриано и болгарский Раднев. Сухопутные городки стали морскими портами. "ЗИЛ" выехал со станицы и, миновав цепочку вооружённых казаков, бодро покатил к лесопосадке.

   – И этого леска не было, и вон того тоже. Ой, а это кто? В метрах сорока, слева от машины за кустарником, стояло на двух ногах Чудовище.

   – Кажется, это ти-рекс!! "ЗИЛ" резко затормозил. Мы все повалились вперёд, пулемёт вообще развернуло в сторону от тираннозавра. Пока с матюгами поднимались, офицеры снимали с плеч карабины и досылали патроны, мешая друг другу, хлопнула дверца, и. Бах. Громкий выстрел из "Меркеля". Зубастый динозавр рухнул, как подкошенный.

   – Ну, ты, Николаич – мужчина!

   – А что тут попадать, мля? Сигарету, правда он у меня взял, и руки дрожали, но. – Борисов – молодчина! Качай его ребята! Николаича "прокачали". А потом он делился впечатлениями.

   – Смотрю, а он как курчонок, головку свесил набок и смотрит на меня. Я мушку поnbsp; – Господа, кто стрелял?

&двёл к его глазу, и говорю ему: замри! И нажал на курок. А, вообще, жалко его, мля. Триумф удачной охоты сняли на видео и поехали, перевозбуждённые, обедать.

   – Атаман, с тебя премиальные. За, э, сто волков! Эльза на обеде со своего Ванечки глаз не сводила, а Зося тараторила о том, что они сумели сделать, пока нас не было.

   – Борн, в летней кухне теперь стоит терминал с почты, ну, что б ни бегать деньги на телефон ложить. Ну, ещё кое-что с почты привезли.

   – Грабанули почту? – Зося отмахнулась.

   – А ещё мебель с магазина стали вывозить.

   – Это как вывозить?

   – Так мебельный же на тётю Эльзу оформлен был.

   – Мой бывший муж его на меня лет пять назад оформил. Кушай, кушай, Ванечка.

   – Атаману хорошую мебель завезли. Теперь у них знаешь, как хорошо.

   – Ну, главное, что бы спать удобно было, мля.

   – А то. Целый полковник, а "сексодрома" нет! Такие шутки нам сегодня позволялись. Позвонил атаман.

   – Собирайтесь. Поедем обитель под таможню тебе искать. Выехал со двора, и полчаса ждал "акт проводящих" Борисова и Шатрова...

   – Представляете, Катенька мне говорит: и давно у тебя другая женщина? Я глазами луп-луп, не пойму, а она вытаскивает пакет и достаёт, будь она неладна, бабу эту надувную.

   – Пришлось, доказывать, что ты не виноват.

   – Пришлось.

   – А, ты, Николаич, что доказывал?

   – А что, я как все. Ха-ха, хе-хе. И шарах! Возле правления увидели подъезжающий "УАЗ"-469. Изумлённые, выбрались из машины. Из уазика вылезли трое. Минуты три, ошеломлённо, глядели на приезжих. Один – копия Борисова, второй – копия Никиты, третий – копия поручика Шарапова!

   – Откуда, вы, господа? Первым пришёл в себя Борисов.

   – Посёлок Красноармейский Орловского района Ростовской области. Я – директор совхоза "Красноармейский", Аресов Николай Иванович. Товарищи, куда мы попали?

   – В царскую Россию, товарищи!

   – Я сплю, Борн, или как? Шепнул мне атаман.

   – У "сексодрома" спроси.

   – Злыдень! Как из ситуации то, выбираться?

   – Так, господа-товарищи, вы находитесь на территории Сальского округа части Области Войска Донского. Не перебивать. Это вы, должны себе уяснить. Какой там уяснить, часа два бился, доказывал, что так и есть. Возил домой, показывал видео, возил по Ясной. Приезжие, назло мне, стали спорить о преимуществах социализма.

   – Вот, Борисов, полюбуйся, яркий представитель "совка"! Говорит одно, думает другое, а делает третье. Глазками смотреть будем, бля? Исступлённый диспут закончился в лабазе Парамонова. Аресов сдался у новенькой швейной машинки "Зингер" 1912 года выпуска.

   – У бабушки такая же была. Какое изобилие в магазине, блин! Борисов, накупив закусок, повёз Аресова, Юру Коротких, водителя Аресова (вылитый Никита), и участкового посёлка старлея милиции Леонида Парасоцкого-Шарапова, обратно к Эльзе. Я вернулся в правление, к атаману.

   – Ну, доказал?

   – Да ну их, у них перестройка и ускорение, бля, а в магазинах голяк! Одна морская капуста в банках!

   – Мудрёно говоришь, Борн.

   – Из 1986-го года они. – Чёрт, проговорился!! Хорошо хоть Шатрову. Шатров, правда, не заметил моих правдивых слов из моего прошлого.