Текст книги "Планета двойников (Гримерка Буратино) (СИ)"

Автор книги: Андрей Дум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 5 (всего у книги 34 страниц)

   – Ну, за встречу! Выпил, сел и налёг на закуску.

   – Краткость – сестра таланта. Прогудел Борисов под хохотки гостей. Третий тост произнесла Эльза. Тост за дружбу был хорош, но Эльза вначале произнесла: "товарищи", по привычке. Евсиков поморщился. Под воздействием крепкого напитка общий настрой гостей стремительно стал позитивным. Положительно-похвально-благоприятный и лестный для нас, хозяев. Единственно, отца Владимира, после третьей рюмки вмиг развезло, и его жена потащила домой. Евсиков снова поморщился.

   – Не умеешь пить, не садись за стол. Налил настойки себе и поднялся с длинным кавказским тостом, который закончился совсем уж плачевно для него. ... И упала с опалёнными крыльями маленькая, но гордая птичка, на дно самого глубокого ущелья. Так давайте выпьем за то, чтобы мужчины были всегда на высоте....

   – ... а женщины не залетали! Закончил за Евсикова радостный Борисов. Послышалось пырсканье. Евсиков надулся, а Зося, Лиэль и Аэлита, побросав громко столовые предметы, закрыли лица руками в притворном плаче. В наступившей тишине прозвучал взволнованный голос Ястребова:

   – Что с вами, миледи?

   – Птичку жалко!! – в ответ, в три голоса.

   – Язвы, учить вас не кому! – взвился Евсиков и ушёл, громко хлопнув калиткой.

   – Так мы и расстроились, догматик – самоучка. Шатрова воинственно повела плечами. Пауза, и вечеринка покатилась дальше. Я, ухмыляясь про себя, доел вкуснейшую горячую домашнюю колбаску и заработал прямо в ухо шёпот Аэлиты: "Пойдём, покурим". За сараем, около разросшихся вишен и "покурили". Бытие становилось совершенным. Молнию мне застегнули, и мы вернулись к столу. Ястребов толкал тост за прекрасных дам. Ляльки выпили, и их Аэлита утянула в дом. На место Евсикова подсел Парамонов.

   – Борн, продайте мне ваш автомотор! – запрос купца меня позабавил.

   – Счас. Это ж столетний раритет! У вас денег не хватит.

   – Даа, а вообще чем вы заниматься будете в наших краях, то? Я принял деловое выражение лица.

   – Задумка у меня есть построить пансион в кедровой роще. Бесспорно при содействии окружной администрации. Задумке было две секунды жизни.

   – Борн, вы льстец. А почему сразу пансион, то? Я стал рассуждать вслух.

   – Так, пойдём простым логическим путём. Море есть? Есть. Пляж есть? Есть. Кедровая роща есть? Есть. Это кто не понял – чистый воздух. Плюс хорошие подъездные пути, дешёвая рабочая сила, инфраструктура и интерес хорошо отдохнуть в красивом месте людей с толстым кошельком. Вот кратко наш бизнес-план.

   – А поправку можно, то?

   – Какую?

   – А если сразу – аглицкий яхт-клуб, то!

   – Так это же на порядок денег больше. Парамонов посидел, подумал, а потом обратился ко всем гостям.

   – Господа, а не построить ли нам на море яхт-клуб, то? Гости одобрительно зашумели.

   – Точна, правильна, надоть, давно пора. В ходе общего обсуждения, решили создать ЗАО со сроком аренды участка лет на пятьдесят. За идею мне предложили двадцать процентов акций.

   – Борн, это нормально. Борисов и Эльза мне одобрительно закивали. Парамонов под шумок, выпрашивал у Шатрова магазин "Мебель". – Я там, атаман, ресторацию открою. Живое ж место пропадает!

   – Давай завтра, Савва Мироныч.

   – Завтра так завтра. Ой! Появились ляльки. Докрашенные, в блестящих топиках, шортиках, сандалиях а ля гетера, вытащили музыкальный центр и стали его устанавливать.

   – Смело, девочки, смело. И, что дальше, Борн? – смеющие глаза атаманши с интересом глядели на меня. Я приложил палец к губам. Шарах. Из динамиков, на всю мощь колонок, грянула – "Voulez vous coucher avec moi", гости аж подпрыгнули от такой нечаянности. Ляльки танцевали расковано, а Аэлита та совсем разошлась, канкан отдыхает. Гости, открыв рты, смотрели на отрывающихся по полной девушек, а Эльза втихую снимала всё на видеокамеру. Потом была "Macarena", гости помладше, вскочив со стульев, стали пританцовывать. А когда зазвучала ламбада, Борисов залез на стул и крикнул: " танцюют все!" Тут уж все стали танцевать. И "паровозик" был со свистом и визгом. А под Верку Сердючку, гости отрывались уже как ляльки. Далее вынесли "Тошибу", стали в два микрофона петь караоке. Дамам провели экскурсию по дому и флигелю. Пик вечеринки наступил, когда ляльки залезли на стол танцевать "Поцелуи" "Виагры", а шалая Аэлита устроила стриптиз. Этот "моветон" решительно пресекла Эльза, к неудовольствию всех представителей сильного пола и зависти слабого пола от увиденного шикарного белья Аэлиты. Гости стали расходиться, когда закапал дождик, и было всё выпито и съедено. – Интересно, какая реакция будет завтра, когда они проспятся. И почему собаки не гавкали? Эти мысли пришла в мою пьяную голову, а потом меня огрузневшего и "уставшего" ляльки потащили спать. Последняя фраза моя была: "Ляльки, вы с меня пылинки, должны, ик, сдувать!". В ответ услышал: "хорошо, хозяин" – с одной стороны. И что-то ласковое, но матерное – с другой стороны. А потом Морфей принял в свои ласковые объятия грешное тело.

  Глава 14.

   – Борн, да просыпайся же, ты, мля, султан, хренов. Вы бы хоть закрылись, любовнички. И не стыдно, спят, как суслики. Давай просыпайся, ты, мля!

   – Уйдите, я вас не знаю.

   – Во, допился, мля, вставай, давай, атаман ждёт. Моё тело стало уезжать вниз. Открыл глаза. – Батюшки! Вот это кино. Борисов меня наполовину стащил с дивана, сопит недовольно, и шлёпает по щёкам.

   – Себя пошлёпай! – я обиделся и полез опять на диван, досыпать.

   – Шатров просил помочь, Рома. Помочь надо, байбак, мля! Пришлось просыпаться. – Так, я в трусах, ляльки вообще топлесс, дрыхнут. Что вчера было то? Борисов подал мне халат.

   – Вы очень любезны, мистер.

   – Пошли, Казанова! И давно ты так спишь?

   – С детства.

   – Что сразу с двумя?

   – Не, на животе. А! Эти сами расколбасились.

   – Возлегли возле султана, – поддел Борисов. Вышли во двор. Солнышко ярко светит, птички поют. Вчерашние завезённые пожитки гостей испарились. Всё убрано и подметено. Ворота раскрыты, джип тихо работает на холостом ходу. В машину Борисов кладёт целую бухту верёвки. Умылся у колонки.

   – Счас. И пошёл в маленький домик. Вернулся и застал у машины ошеломлённого Николаича в окружении клетчато-полосатой компании. Увидев меня, они рванули ко мне, как будто я им, что-то должен. – Вау. Журналисты приехали, акулы пера, мля! Окружили и стали совать визитки.

   – Господин Борн, дозвольте....

   – Не "пдозволю"! Дайте хоть в себя прийти...

   – Видите, барин гневается, молодое люди. Борисов согнулся в полупоклоне. – Ай, молодца, Борисов. Молодые люди замерли с открытыми ртами. – А что, и вправду злой, даже вон халат опрыскал.

   – Ждите! И величаво пошёл переодеваться.

   – Барин выйдет через десять минут, господа. Борисов ещё ниже согнулся в поклоне. На полдороге я остановился.

   – А как мы поступим с предстоящей поездкой?

   – Дозвольте поехать с Эльзой, барин.

   – Хорошо, товарищ Жуков. Мне ваш план нравится. Приступайте.

   – Не извольте беспокоиться, хозяин. Борисов забежав наперёд, открыл мне двери.

   – Актер, мля. Борн, с тебя бутылка.

   – Сам такой. Через десять минут я вышел. Борисов уехал, корреспонденты завалили вопросами. Самый настырный стал допытывать, как я отношусь к теории Дарвина о происхождении видов.

   – Ну, у нас так. Утром тебе говорят – вставай слон. Потом – иди есть свинья. А вечером – иди ко мне, мой зайчик. Пресса офигела. Позади меня послышалось хихиканье. Обернулся. Лиэль стоит, снимает всё на видео, а Зося стоит с чашкой кофе. Помахал ручкой в камеру.

   – А обезьяны у нас в цирке в штанах ходят, клетчатых. Подколола "клетчатых" Зося. "Усато – полосатые" засмеялись.

   – А если серьёзно, – не отставал настырный.

   – И в полосатых тоже ходят. Теперь уже смеялись все.

   – А если серьёзно, то ничего эта теория хорошего не дала. Разные чудаки идеек ещё навыдумывали в довесок к этой гипотезе. Очеловечились до потери памяти, божественное происхождение в себе выбросили. И раз! Журналисты вздрогнули. – Мировые войны, революции, разруха, голод, эпидемии. Особенно народам России досталось.

   – Почему?

   – А народ, у нас сильно продвинутый, любит в бунтах поучаствовать.

   – Очищение необходимо в обществе! И революции нужны! Какой-то полосатый юноша видимо очень мечтал поучаствовать, на благо всего народа.

   – Ага, ты вон казакам это скажи. Лиэль светлые порывы юноши очернила, а потом ещё и вразумила. – А ребёнку своему как в глаза смотреть будешь. Всем стало неловко.

   – Барышня, а кофе угостите? – настырный стал подбивать клинья к Зосе.

   – Обойдётесь, – независимо заявила Зося.

   – Тогда сигаретами.

   – Сигаретами можно. Зося вынесла блок "Петра I".

   – А это ваши наложницы, господин Борн? Блок из руки Зоси полетел в голову настырного.

   – Ой.

   – Иди, давай отсюда, пока ветер без камней! У, бессовестный, пи-пи-пи... Зося неистовствовала. В выражениях она не стеснялась. А одёргивать я её не спешил. Зося выговорилась, и ушла.

   – Всё господа, брифинг окончен. Какой там окончен, полчаса ещё выставлял визитёров. За это время вернулся джип. Из него выскочила надутая Эльза, а весёлый Борисов опять укатил. – Так есть не хочу, пить, брр, тоже не хочу. Сунулся во флигель с расспросами. Меня послали. Зашёл на кухню. Ляльки сидели над бутылкой и ревели. И тоже послали. – Горюют, тогда пойду трудиться.

   Разыскивал рабочую одежду, а отыскал борновскую заначку. В двух больших банках от детского питания таили злато и сьребро. – А я чисто-золотейший барин то, обнаруживается! Настроение вмиг улучшилось, но отыскавшее сокрыл. В глубине трусов, что на полке. Робу я всё-таки разыскал, но дома потрудится, не довелось. Приехал Борисов и потянул меня в робе к Шатровым. Во дворе атамана стоял легковой автомобиль неизвестной модели. С мокрыми разводами.

   – Это откуда?

   – Нептун подарил. Но новости на этом не закончились. Оказывается, всё главное мы проспали. Шатрова подняли посередь ночи с вестью о том, что в окрестностях появилась, какая-то банда. Весть доставили два измученных албанца из Корчи.

   – И их сюда занесло?

   – Похоже, да. На берегу бухты городок их оказался. Шатров решил помочь, без доклада вышестоящему начальству. Обратился к Ястребову и Вилькицкому за содействием. Получил добро. В 7 – 20, эсминец с сорока добровольцами под руководством Евсикова отправился на помощь. А с Шатровым случился конфуз. Атаман вывалился из ялика. Шашка оторвалась и пошла на дно. Пришлось нырять.

   – И вот итог купания. Вслед за тем, атаман написал записку нам, и с помощью джипа машину вытащили.

   – Втроём?

   – Втроём, – атаман засмущался. – Я, своими радостными криками всех распугал. А потом началось светопреставление. Вода сошла, сунулся в салон, а там, что-то белеет.

   – Утопленник?

   – Да, баба надувная, мля! Смеялся я долго.

   – Борн, теперь понятно, почему Эльза злая вернулась?

   – Понятно. Так, обобщим последствия гидрографических изысков господина атамана. Карта Сальского округа, э, дополнилась....

   – Счас, мля, Борн, какую-то гадость скажет!

   – Дополнилась карта, э, Берегом Надувной Бабы!

   – Мля, язва, мы её тебе отдадим.

   – Расписочку, будьте любезны, с указанием дарителей попрошу-с.

   – Злыдень, ты, Борн.

   – Но-но, без оскорблений. И рассказал, как утром Борисов прогибался.

   – Злыдень и злюка. Давай работать, господин барин.

   – Весело взяли и весело понесли, – и попёр вымышленное брёвнышко.

   – А это откуда?– у Шатрова и руки опустились.

   – Из цирка, атаман. Клоуна привели на свою голову, мля.

   – Клоун, – я вздохнул, – но без оной. И брёвнышко приобрело зрелую фигуру тела.

   – Вот же умеет словами играться. Ты лучше скажи, ты знаешь такую фирму – Сарина Валентина? – Борисов указал на эмблему на радиаторе машины – Sarina Valentina.

   – Нет, актёра только знаю.

   – Актёра? А, из этих.

   – Из каких этих? – удивился атаман.

   – Сверху – баба, а снизу – мужик, – Борисов это тоже пассами рук показал.

   – Ой, господи! Атаман отломал на радиаторе эмблему.

   – И как же ты, атаман, машину будешь называть?

   – "Чайка". Это атаман чайку увидел в небесах.

   – Да, ну тогда я с Борисовым её членовозом будем называть!

   – Злыдни, вы господа. И почему – членовоз? Человеку объяснили. Атаман чертыхнулся.

   С базара вернулась семья Шатровых. У купцов была распродажа.

   – А это откуда?

   – Нептун подарил!

   – Ура! Давайте её сушить. Машину скоречко разобрали.

   – Пусть детальки часа два в керосине покиснут, а ты, Борн, нам с атаманом фильм какой-нибудь поставь.

   – С ледибойс?

   – Просто с леди. Когда пришли к нам я им и включил. "Калигулу".

   – Сдурел, мля. Иди на атасе постой. Посидел, почитал. Ромку к Эльзе на мультики завернул. После просмотра Борисов – красный – вышел с вопросом к атаману.

   – А что это у тебя усы такие маленькие?

   – Ну, чтобы не щекотали.

   – Где? Атаман сконфузился.

   – А у самого вон тоже лезут. Щекотун. Сообразил по скорому атаман.

   – Как, Борн, на нас, атаман, дурно влияет, мля.

   – И не говори, Николаич.

   – Это вас резина подкосила.

   – Злыдень!! В два голоса. Отобедали у атамана. Обед оказался превосходным.

   – Спасибо, хозяюшка, угощение на славу. Борисов подошёл к ручке Кати, поцеловать. А за спиной – мне – сжатый кулак показывал.

   – А как вам, Роман Михалыч?

   – Предостастоточно!

   – Борн, где ты такое слово выкопал?

   – В армии.

   До ужина "Чайку" собрали и завели.

   – Вот, атаман, пользуйся!

   – Да как то неудобно получается.

   – Неудобно кальсоны через голову надевать. А ездить научим.

   – А если в дороге, где сломается?

   – Жаль сотовая связь не работает, мля, – Борисов по привычке достал мобильник. – Вау! Заработала!! Я сейчас. И увёл атамана. Катя стала сливать мне на руки. А я её прельщал сделать обновы в дом.

   – Ну, вот машина у вас есть, надо ещё мебель обновить. Диваны, кресла, спальный гарнитур поставить.

   – Неудобно это.

   – "Это", удобно, сударыня.

   – Фу, бесстыдник. Шатрова покраснела.

   – Берите, берите.

   – Это сексодром, что ли? И чёрные шёлковые простыни. – Даа, весёлый денёк с Шатровыми получается.

   – Это, Зося, просветила?

   – Лиэль это. Замуж ей надо.

   – Даа, у вас, женщин только одно "это" на уме! И еле увернулся от выплеснутого на меня ведра с водой. Вернулся Борисов с бутылкой вина и мобильником.

   – Вот, полюбуйтесь, Катя, ещё один Казанова нарисовался!

   – Катя, не поддавайтесь Борну, третьей лялькой в его кровати будете, – Катя и руками всплеснула. – Кобель, истинный кобель, мля.

   – Тут, кто-то намедни, что-то нашёл.

   – И злыдень.

   – Мастера-кобели, куда вы дели моего супруга?

   – Шли назад с подарком, а его нарочный завернул. А вот подарок. Позвольте ручку, сударыня. Облобызал ручку, и вручил смущённой Кате мобильный телефон, замшевый чехольчик и вино.

   – Пипец телефону, там игры есть...

   – Какие игры? А что такое пипец, дядя Рома? Я и не заметил, как Ромка подошёл.

   – Пипец, тёзка, это – конец. Сказал, а потом подумал.

   – Кони и те тише ржут. И букву одну пропустили. Выдал нам – ржущим – Ромка и пошёл за свои знания в угол.

   – Рома, Рома, чему ты ребёнка учишь, мля.

   – Ребёнку всегда нужно говорить правду! А вот и ваш супруг, Катя.

   – Господа, я вас обрадую, или огорчу, но завтра мы должны быть в Ростове.

   – Поездом поедете?

   – Счас, на джипе поедем. Разошлись. Сборы затянулись до глубокой ночи. У Эльзы, на ночь глядя, идеи, что нам брать в Ростов, сыпались, сыпались и сыпались. Снаряжались ехать я, Шатров, Борисов и Лиэль. Эльза и Зося оставались на хозяйстве.

  Глава 15.

   Выехали полседьмого. Вооружённые, с провиантом, справой и снаряжением.

   – Пристегните ремни, взлетаем! – на джипе мне захотелось пофорсить.

   – У, камикадзе, – Борисов не выспался. Проехав километров десять, разговорились...

   – ... и что журналисты сказали? – интересовался атаман.

   – Что напишут одну правду и ничего кроме правды.

   – Что-то с трудом верится.

   – Дядя Ваня, а вы заметили, что комаров нет, – сделала свою попытку Лиэль.

   – Так море ж рядом, – Николаич медленно просыпался.

   – И блох, вшей нет, господа. А казачата сказывали, что и змеюки пропали.

   – Как, пропали. Вон один за рулём, хе-хе, сидит! – Чел БИН проснулся.

   – Лиэль, а ты знаешь, что они вчера в машине нашли?

   – Э, э, это уже удар ниже пояса.

   – Так они же у тебя железные.

   – Фу, Борн, это уже слишком, с нами же барышня!

   – Эта барышня секреты раздаёт интимного свойства налево и направо.

   – Всё равно "моветон".

   – Пардон, полковник.

   – Я не полковник.

   – Обязаны дать, мля.

   – Почему обязаны?

   – Ты ж рулишь целым округом.

   – Какой он целый. Крохи остались. Шатров умолк.

   – Борн, а ты заметил, что дорога не петляет?

   – Заметил. Замолчали, разглядывая окрестности.

   -Так, скоро поворот на Ростов. А это, что такое? Впереди справа появились каменные постройки неизвестного населённого пункта. Достали пистолеты.

   – А ну сверни, проедем, посмотрим, – скомандовал атаман, держа в руке солидное оружие – самозарядный пистолет Кольта-Браунинга, М1911.

   – Откуда пушка?

   – В Варшаве подарили. На скорости проехали по безлюдному городу. Семь улиц по восемь кварталов, замощённых брусчаткой с акациями, каштанами и тополями.

   – Южный городок, мля.

   – Кусок какого-то крупного города. А где люди, спят что ли? Я поехал медленнее.

   – Вон абориген нарисовался. Подъехали к солидному двухэтажному домику. На крыльце стоял зевающий мужчина в красном шёлковом халате с драконами.

   – А скажите, любезнейший, какой это населённый пункт?

   – Как, ви, не знаете? Это таки Одесса, господин полковник!

   – Одесса! В сальских степях? Шатров удивился, козырнул, и мы поехали дальше. "Шёлковый халат" с открытым ртом "забронзовел" на крыльце.

   – Атаман, а это твоя территория?

   – Может быть и моя.

   – Тогда позвони жене, пусть твои помощники покумекают.

   – А....

   – Зося их на "Микре" довезёт, если не забоятся. Шатров так и сделал.

   – А шоссе к северу забирает. Борн, ты заметил?

   – Заметил. Дорога на Ростов была в отличном состоянии, и я разогнал "Ниссан" до 160 -ти. "Соня" выдавала: "How much is the fish" группы Scooter, а атаман стал бледнеть.

   – Надо бы остановиться, Борн. Гонишь как на самолёте, мля.

   – Яволь. И по тормозам.

   – Сдурел?

   – Тут кусты гуще! Ёёёё... Я заматерился, а потом и Борисов. Ибо на джип нёсся автомобиль. Крутанул руль вправо, чёрная комета сверкнула слева. Выброс адреналина, визг Лиэль, мат Борисова и глухой удар позади нас. – Не упал. Борисов и атаман, матерясь, вывалились из джипа и ломанулись помогать потерпевшим аварию. А у меня сердце колотится, тело везде вспотело, а руки вцепились в баранку. Посмотрел в зеркало заднего вида и увидел испуганные глазища Лиэль.

   – Па-па-памперс будем менять? Дождался шипение девушки, отстегнул ремень безопасности и вылез из машины. Картина аварии чёрного БМВ была реально крутая. Я её реально в подробностях увидел. Реально он так дымил. Реально орала сигнализация. Реально так орали Борисов с атаманом. – Реально, а я за-за-за кадром. И пацанчики там реальные, и их вещи. Стоп. Надо... Добежавшие до машины спасатели, открыв двери, вскрыли подушки безопасности и потащили упитанные безвольные тела прочь от дымящегося БМВ.

   – Борн, мля, ты куда? Рванёт! – Спасать вещи. Пока я бежал до машины, со временем, что-то сотворилось. На первых порах оно неспешное было, а как побежал, так и минутки резвее стали. В общем, долетел резво, схватил, что на глаза попалось – чемоданчик и спортивную сумку, и назад, аллюр три креста. Поравнялся с распростёртыми телами, и тут "бабах" – БМВ взорвался. И раздал подарки, ... для своих пассажиров. Чпок. Две железки прилетело. Поострее – в пах водителя, потупее – в правый висок пассажира. В ужасе мы отшатнулись. – Чем грешили, туда им и попало?

   – Пипец, мля! Их же насмерть!! Тяжело дыша, я опустил, что принёс на землю, стараясь не смотреть на агонию тел, одетых в приличные костюмы.

   – Борн, дай сигареты. Борисов и атаман нервно закурили. А я пересилил себя и приступил к "мародёрке".

   – Борн, ты их и потрошить будешь, мля?

   – Ты хоть тутошним казакам, что-то оставь.

   – Металлолом сдадут. Вот смотрите.

   Трофеи были знатные. Четыре пистолета Glock-17, патроны, четыре наплечных кобуры фирмы "Спич Профи", немецкий пистолет-пулемёт МР 38 в чемоданчике и коробки с готовым комплектом видеонаблюдения, ноутбук Getac A795, два мобильных смартфона Apple iPhone 4S.

   – Хороший улов! А это вообще раритет.

   – А ноутбук, что целый?

   – Да он – неубиваемый.

   – А их документы?

   – Хока съела. Борисову и атаману я выделил два пистолета. Посмотрел, что Николаич наплечную кобуру себе цепляет и сделал так же, подрагивающими руками.

   – Господа, нужно заехать к моему знакомому в Егорлыкскую. Атаман прочитал над трупами, какую-то молитву, перекрестился.

   – Поехали.

   – Только это надо...

   – Понятно....

   А Лиэль тоже участвовала в осмотре трофеев. – Ай, молодца. И трупов не испугалась! Посмотрели на горевшую машину и поехали в станицу. Перед Егорлыцкой, справа увидели вышку сотовой связи. А знакомый Шатрова трудился атаманом станицы и был его кумом. Когда подъехали к станичному правлению, из дверей вышли пять человек. Трое в казачьей форме, крепкий парень в спецовке с логотипом "М-фон" на груди и невысокий, худой парнишка в "прикиде". Инопланетянин для казаков. Ростаманские косички, серёжки в ушах, козлиная бородка, чёрная футболка, рваные джинсы с заплатками и серо-розовые сандалии. Инопланетность подчёркивалась рисунком на груди – девица с короной и надпись: "Все бабы как бабы, а я прынцеса".

   – Полный улёт, мля!!

  Глава 16.

   – И где этот инженер? Он чё реально тупит?

   – Заткнись. Два молодых человека сидели на походных складных стульях под пляжным зонтиком, и вяло переругивались. Работу они сделали, магарыч обещанный местным инженером, был им не нужен, нужный человек не приехал. И поэтому настроение было ниже плинтуса с горестными переживаниями в придачу. За зонтиком стояла палатка, рядом микроавтобус Ford Transit серебристого цвета. Сидящий справа, отложив журнал, вспоминал свою прожитую жизнь.

   Никита Макаренко, воспитанник Азовского детского дома ?1, после успешных экзаменов, был принят в Щукинский военный институт. Два года успешно отучился, а потом два его друга – Костя Дзю и Виталий Кличко – потянули его в самоволку. Купили вино, конфеты, но до общаги текстильной фабрики не дошли. Из недостроенной пятиэтажки самовольщики услышали крики о помощи и побежали на помощь. К ним на шею бросилась растерзанная девушка. Никита успел метнуть половинку кирпича в мелькнувшую в проёме тень, попал, но насильника не догнал. Девушку успокоили, довели до дома, отдали конфеты и вино. И вернулись в казарму. На следующий день подполковник Чикатило Андрей Романович, стал придираться к Никите, а потом и к Косте и Виталию. Вёл он основной предмет института – английский, наставил щедро двоек и поставил вопрос об отчислении. Никита потерял сон и покой, не понимая за что препод их так "драконит". Не понимал, пока не подслушал случайно разговор Чикатило с их особистом, майором Наступиным.

   – Они меня, чуть не поймали. Этих двух боксёров надо гнать отсюда, а Макаренко ....

   – Ты, что сдурел?

   – А кто сироту ждать будет!

   – А что так сразу?

   – Ну?

   – Я – пас.

   – Слабак!

   – Давай потом обмозгуем. Никита вспомнил, что они выходили на освещённое место и скрывшийся насильник мог их разглядеть. Он пересказал друзьям подслушанный разговор. Друзья решили наказать Андрея Романовича. Наказали и попались. Через месяц следствия получили неожиданный результат. Наступин отделался испугом. Чикатило отправили на обычную пенсию инвалида первой группы (что с "овоща" возьмёшь), а друзья поехали дослуживать в Советскую Армию. Боксёры в Анадырь. А Никита – в погранотряд под Кушкой.

   – Я тебя тут сгною! Угрожал одноклассник Чикатило "вечный капитан" Скотников, за глаза – "Вонючка". Гноил, но бывший курсант быстро освоился в отряде и стал расти в званиях и должностях. Ефрейтора он получил за "рацуху". Усовершенствовал сигнальный фаер ФС-5Б и тот действовал как фаер и как боевое отравляющее вещество, с последствиями вплоть до поноса. Кинул и веди чужого вонючку к своему, э, капитану. Советской Армии в Афгане не было, а Никита там девять раз был. Последний выход для старшего сержанта Макаренко был смертельно опасным. Получил пулю, потерял талисман, но свою группу вывел. Мировые СМИ разорялись о применении Советами отравляющих веществ против американских военнослужащих, случайно оказавшихся в Афганистане. Группу наградили, а Никиту нет. Старшина запаса после санчасти, уехал на гражданку.

   Как сироте Никите дали однокомнатную квартиру на окраине Азова. А в детском доме список родных. В тот день Никита впервые напился. Отец и мама погибли. А тётя, двадцатипятилетняя Белла, живущая тоже в Азове, была такой навязчивой, вплоть до инцеста, что Никита сбежал. Сбежал далеко. Под Брестом, в схроне, оставил новые документы на имя – Макаров Никита Владимирович, и перешёл границу. По Европе он попутешествовал, а в США покуролесил. Связался с мафией и как итог – девять трупов местных "плохих" парней и две сломанные челюсти у копов. Скрылся в Нью-Йорке, купил чистые документы на имя Ника Питерсона и пошёл наниматься в частную военную компанию. В двух его завернули, а в третьей одноглазый клерк, дав заполнять анкету, ушёл и вернулся с неожиданной для Никиты вещью – его потерянным талисманом. Никита, ошеломлённый, вертел в руках нефритового скарабея, а клерк допытывался.

   – Ты же русский, старший сержант погранвойск Макаренко Никита Сергеевич. Ведь так?

   – Не так! Я – Ник Питерсон. В новом военном билете Никиты значилось – старшина спецназа химических войск в запасе Макаров. Клерк замолчал. А потом в комнату зашёл ещё человек, и Никита стал выискивать, как уйти огородами. Этого американца Никита подрезал в первом боестолкновении последнего выхода в Афган. Правда всё обошлось, и попал "агент Питерсон" опять в Афганистан. Там штатовский ЧОП "МСС"– милое СС у Никиты – осуществлял "гуманитарную" помощь. Потом были другие "горячие" точки. ЮАР, Сингапур, Бенин, Кения и Сомали. В Сомали в левую пятку Никиты прилетела картечина, и поехал он на лечение в Австрию. После реабилитации "отдел кадров" МСС направило Никиту на одни хитрые курсы. Никита курс прослушал, а потом пошёл "качать права". Огюст Бурже и Роман Полански долго смеялись.

   – Сам виноват. Нечего было такие чистые документы покупать! Для ЦРУ ты ценнейший кадр! Директор Бурже, это тот, кого подрезал в Афгане Никита и замдиректора Полански, снайпер "угостивший" Макарова пулей нашли способ перевести Никиту в технический отдел. В отделе доверили, полгода, летать на Боинге Е-3А "Сентри", оператором электронного слежения. Потом семилетний контракт для Никиты закончился, он по этому делу проставился и тело, с векселями в трусах, загрузили на авиарейс до Варшавы. На родине были сплошные перемены, тайно вернувшийся старший шеф-агент спокойно купил на кровно заработанные амеры в Ростове-на-Дону "трёшку" на Рублёвском проспекте, бывшей Пушкинской. Ремонт сделали гасторбайтеры из Италии, и Макаров въехал в своё новое жилище. Включил телевизор и оцепенел. С экрана генерал-полковник Наступин и генерал-лейтенант Скотников рассуждали о назревших переменах в обществе. Телевизор он больше не смотрел. Посидел до вечера на кухне, а потом решил прогуляться. Вышел во двор и сходу получил наезд от трёх парней.

   – Бабло гони, чувак. Парней Никита уложил под колёса подъехавшей милицейской "Волги". Из неё выскочил, какой-то толстячок-подполковник, и стал орать на Макарова. Никита, молча, развернулся и поднялся в квартиру. Утром раздался звонок в дверь. Вышел. Перед дверью стояли вчерашние побитые парни, толстячок-подполковник, капитан-участковый, представительный мужчина с татуировкой – К 2 – на голове и крашеная блондинка. Блондинка, оттерев ментов, бросилась к Никите.

   – Никита!

   – Да!

   – Ой, Мишаня, это же мой племянник нашёлся! Никита, ты зачем мальчиков побил? Дальше шли охи, ахи. А опешивший Никита рассматривал свою изменённую тётку Беллу (три пластические операции не прошли даром). Мишаня всех отправил и зашёл знакомиться со свояком.

   – А дом, где твоя квартира была, взорвали. Да, Миша?

   – Угу, киса. Её первая пластическая операция. Иди ко мне Никита, на солидный оклад.

   – Я подумаю. Месяц после этого Макаров прожил припеваючи, Мишаня Комаров оказался неплохим родственником. Потом у Мишани начались проблемы, Белла снова стала приставать, и Никита устроился на работу в кампанию сотовой связи водителем-альпинистом с частыми разъездами. Сначала было всё хорошо. А потом прибыл Макс, и стало плохо.

   – Ну, ты, акадэмик! Удар – блок, удар – блок. А потом Никите прилетел ударчик, смутно-знакомый.

   – Кто это тебе удар поставил?

   – Костя Дзю.

   – Костя!

   – А ты, что его знаешь?

   – Да, вместе учились.

   – Ну, на спутниковый, поговори. Бывшие кореша посоветовали "дёргать из клоповника, и педриле привет".

   – Не засветимся? Спросил Никита отдавая спутниковый телефон с приблудами.

   – Обижаешь. Фирма веников не вяжет. С Максом Никита сработался, но друзьями они не стали. Три месяца колесили по Ростовской области, настраивая вышки сотовой связи. В последний приезд в Ростов, Никита заметил слежку. Притом следили за обоими. Пришлось обращаться к Мишане, у него была своя служба безопасности. Вести были очень неутешительные. За Никитой следило МГБ, за Максом – американцы. От слежки Никита ушёл, Максу ничего не сказал. Тот и так был дёрганный. Поехали в Егорлыкскую, настраивать вышку. Мишаня обещал привести "спецсредства" и новые документы ("огурцов" и пакеты подкину вечером 15-го"). И его не было. И это было очень-очень плохо.

   – Макс, ты, что там сочиняешь?

   – Да понимаешь, Никитос, фишка в чём, я ...

   – ... пишу шпионскую прогу, амеров хочу знатно срубить. Так? Чёртов воришка. Кю. Никита замолчал и уткнулся в журнал.

  Глава 17.

   Максу Шувалову показалось, что небо обрушилось на голову. – Откуда он ВСЁ знает? Его забила крупной дрожью, коленки затряслись, ладони вспотели, сердце готово было выскочить из груди, бла, бла, бла. И мультик промелькнул перед глазами о коротенькой жизни Шувалова-младшего. Детский сад, школа, спортивные секции, МГТУ и Индия. – Чё делать? Чё надо делать? Вцепившись в ноутбук, Макс искоса посмотрел на Никиту. – А чё он такой спокойный? Чё это он СЛУЧАЙНО сказал? Никита сидел отстранённо-спокойный. – Фу! Так и заикой можно остаться. Унялся и стал припоминать уже своё житейское бытие.