Текст книги "Планета двойников (Гримерка Буратино) (СИ)"

Автор книги: Андрей Дум

сообщить о нарушении

Текущая страница: 21 (всего у книги 34 страниц)

   – Ага, хозяин пожаловал. Изменённый, мля. Я себя ещё больше почувствовал неуютно. – Ты смотри, какие глаза у Борисова подозрительные!

   – Смотрю я на тебя, Борн, и удивляюсь, лет десять ты уже работаешь на почте, а как бирюк-одиночка всё. Или якаешь, или в молчанку играешь. А не, играл. Сейчас ты, прямо орёл стал, анекдоты травишь, советы дельные даёшь.

   – Кому?

   – Да, всем, мля. А кто такой Штирлиц? Вопрос меня смутил, и, как-то нелепо он прозвучал.

   – Советский разведчик, к фашистам был заслан, – Борисов лупнул глазами, а я продолжил: – Главный герой в романах Юлиана Семенова.

   – Ты, Борн, что-то путаешь. Семенов о штандартенфюрере Штиглице писал. Роман – "Восемнадцать мгновений весны", вот. Мне крыть было нечем. – А анекдоты о Штиглице прикольные. А я вот о Бендере решил почитать перед сном. Борисов похлопал по книге. В голове у меня, что-то стало крутиться, но на ум не пришло. Как вуаль накинули. Странности были, а вот какие, большой вопрос.

   – Борн, ты забери вон ту стопку. Там дневники твоего отца. На столе лежали большие общие тетради. Я ещё взял две энциклопедии по истории и пошёл к себе, спать.

  Глава 11.

   – Вот и перспективы появились. Хозяин компьютера потёр довольно руки и закрыл 1 С Предприятие 8х. Отключил комп и улёгся спать в своём кабинете. Закрыл глаза, побежала какая-то серая муть с зелёной полоской, а в лицо ударил яркий солнечный свет. Человек поморгал глазами, посмотрел, прикрыв козырьком ладони глаза, на напольные часы фирмы Columbus: – 00 – 35. И перевернулся на другой бок, пытаясь заснуть. Прошло полчаса, час, два. Солнце светило вовсю. Не спалось. Мужчина невозмутимо поднялся и пошёл на двор, залитый полуденным солнцем. Около калитки стояли три человека в форме, с бляхами на груди и с саблями. Со славянскими лицами и усами. Хозяин оглядел их, а потом новоиспеченные окрестности.

   – Скашите, пошалуста, чьто этта за сопор? – спросил, указывая рукой на Ростовский собор, Валдис Пельш, латышский фермер. Что ха-ха, через год Валдис Евгеньевич входил в пятёрку самых богатых людей Задонья, а за тёлками голштинской породы, которых он привёз из Голландии в 2003 году, выстроилась огромная очередь.

  Глава 12.

   – траверсе... Глухой взрыв, сотрясение корпуса корабля от кормы толкнуло всех находящихся на мостике людей вперёд и, свет померк. Чернота, недолгая, стала перетекать в цвете к красному, оранжевому, жёлтому, зелёному, голубому спектрам, чтобы рассыпаться на миллионы разноцветных точечек. И перед глазами капитана возник приближающийся планшир ограждения мостика. – Какой нарядный. А ведь я сейчас нос расквашу об него! Тело стало напрягаться, руки потянулись вперёд. – Не успеваю! Но вмешалась, какая-то упругая на ощупь сила и мигом вернула в вертикальное положение. – Вот бы так и с кораблями! Мир вокруг воскрес, качнулся на спокойной волне, и оживился обертонами русского языка, хотя основной инструмент – эсминец – молчал. Стоял с выключенными турбинами и ждал, когда же люди обратят внимание на него красавца. А у команды были одни матерные загибы.

   – Тишина на мостике! Команду продублировали и на полубак. Подчинённые мигом вспомнили, что они военные моряки.

   – Доложить обстановку.

   – Видимость – ноль, штиль, тепло.... Всё испортил прибежавший, отдыхающий после вахты, мичман Николаша Равенок.

   – Господа, вы не поверите! Моя каюта фантастически изменилась! И всё, всё вокруг! На него зашикали. Ошалелые глаза мичмана, стали приобретать осмысленность.

   – Клянусь, вот те крест, я не вру! Перешёл на шёпот Равенок, – Не верите, а вот! И указал рукой вверх на фок-мачту, еле просматриваемую сквозь туман. На уровне фор-стеньги размещались: крутящаяся решётка, на вынесенной вперёд марсовой площадке, выше – похожие на колокол два элемента и ещё ряд непонятных механизмов.

   – Фантастика!! И понеслось. "Фантастика" от штурманов, механика, врача, а потом пришёл лейтенант Капранов.

   – Разрешите доложить. Местное время – 7 – 55, температура воздуха – + 26 градусов по Цельсию, температура воды – + 27 градусов, ветер – норд-ост, 1 метр в секунду, относительная влажность 68%; там находится пляж, дальше поселение – станица Ясная. До местного главного собора – 2748 метров. – Господи суси, а у этого фантастическое изменение с психикой, лепит, что то, как ясновидящий. Капитан, чтобы не выдать себя, посмотрел себе под ноги.

   – Павел Игнатьевич, голубчик, а как вы об этом узнали и где? На помощь капитану пришёл старший офицер корабля – кавторанга Силин.

   – В боевой рубке данные выведены на главный экран, господин кавторанга, и я там больше ничего не трогал, честное слово!

   – Паша, они мне тоже не поверили, а знаешь, какая наша каюта стала, мм, закачаешься.

   – Разговорчики, мичман! – Силин одёрнул Ревенка. – Ну а немцев, вы там не рассмотрели, господин лейтенант, на главном том экране?

   – Три конных донских казака, с берданками, вон там. Та вы сами их увидите, когда туман разойдётся! А немцев нет! – глаза у Капранова были честнейшие.

   – Два боевых офицера стали вдруг, какими-то институтками... – фраза старшего офицера корабля могла закончиться для Паши и Николаши весьма плачевно. А Силин, хорошо знающий молодых офицеров, почувствовал фальшь в словах Капранова, о том, что он ничего не трогал.

   – Сэр, туман расходится, сэр. А вот такие "чудачества" на корабле всячески поощрялись. Боцман Катанов, лучший рулевой минной дивизии, указал на расползающийся в стороны туман. nbsp;

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

&

   – Боцман, ты свой английский приберёг бы на потом. Защитничек!

   – Как туман быстро исчезает. Вы не находите это странным, Виктор Сергеевич? – уже капитан стал заступаться за подчинённых.

   – И, право, странно, господа. Хотя я намеревался сказать не то. Батюшки!

   – А я, что вам говорил! Вон пляж, вон казаки, а вон – церковь! Капранов победно смотрел снизу вверх на старших офицеров. Вид, который увидели перед собой моряки, был донельзя мирным.

   – Своё всё, какое родное! Это вырвалось у капитана совершенно случайно, но он интуитивно почувствовал, что все их страхи и треволнения остались позади. С мостика пошли один за другим приказы. Эсминец поставили на якорь, При этом "сарафанное" радио разнесло по кораблю новость об увольнениях на берег, так как немцев " тута нету". А Капранов с Николашей вымолили дозволение у капитана произвести салют из трёх холостых выстрелов.

   – А давайте. Силин промолчал. Сыграли большой сбор. Команда построилась, одетая по-летнему, офицеры этого и не заметили. Командир объяснил ситуацию для подчинённых. Бах, бах, бах. А потом, как стих переполох в станице, капитан первого ранга Вилькицкий Борис Андреевич ходил по обновлённому эсминцу "Летун" и удивлялся. А за взрыв под кормой все забыли, начисто.

  Глава 13.

   – Что за муть приснилась! Голова болело, тело занемело. – Ещё бы спал двенадцать часов. На улице застал вялую перебранку Борисова с ляльками.

   – Я за вашим мясом не поеду, и оденьте, что нибудь поприличнее, – Николаич демонстративно приложился к банке пива.

   – Ты, кто такой.... Бах, со стороны залива.

   – Ой! Мы, от неожиданности присели.

   – Это пушка! Бах.

   – Ой!

   – А взрывы мля, будут? Бах.

   – Ой! Ты, Борисов, мля, совсем спятил! Вместо разрывов тревожно загудел колокол на соборе, чтобы потом выдать весёлое попурри а ля русская плясовая.

   – Это свои, мля, морячки, мля, салютнули. Это нормально, мля. Ага, нормально, в туалет целая очередь выстроилась! Испуг, у нас, таким вот образом, закончился, и любопытные ляльки ломанулись на "Микре" смотреть, что же там к нам приплыло. Я с Борисовым постоял у ворот, наблюдая за спешащими к заливу станичниками, с комментариями да под пиво. Ляльки, через час вернулись. Затараторили о посудине с пушками, стоящую в заливе, о том, как капитану поднесли хлеб-соль, большой радости станичников и ....

   – Мясо мы тоже купили. А мореманы на завтра все торжества перенесли. Новости кончились, я решил пойти почитать. Счас, почитал. Баня у нас была до обеда. Наметили её нам пришедшие дембеля, в форме и строем, и Аэлита.

   – А где, машинисты? – поинтересовался Борисов.

   – Забухали они. Огорчаются, что "белых" ещё больше стало. Ответил Борисову Рублёв. Парни были смущёнными, держались зажато и скованно. Зато Аэлита трещала как сорока. Эльза, на правах хозяйки усадьбы взялась командовать. Сначала эту "банду" накормили завтраком, а потом протопили баньку. Попарились все, ляльки стали готовить обед, а меня Эльза "раскулачила". В смысле одежды-обуви я лишился. Джинсы, футболки, кроссовки, бельё отца Борна отошли дембелям, ещё Борисов добавил, и стали дембеля гражданскими парнями, сверх меры современными для тутошних жителей. Мне оставили парочку костюмов-туфлей, и все шёлковые трусы. Аэлите подошли наряды Лолиты. Парням, после бани, я устроил культурную программу, включил им "Терминатора-1", он первый как то так попался. Плюс пиво с чипсами от Борисова.

   – Расслабьтесь, парни. Скованность у парней не проходила.

   – Дрова и те живее. Съязвила Аэлита. С гостями я не сидел, общался с Аэлитой. – Занятная деваха. После просмотра, дембеля вышли немного офигевшими. Несколько от фильма, а от информации, что DVD в 2012 году есть в каждом доме.

   – Да, на пенсии смотрели бы, если бы не это, – озвучил Рублёв сгинувшие перспективы. За стол, накрытый под виноградником, они сели без особой радости. Закомплексованные, руки-ноги не знают куда девать. Лица, как уксуса выпили. Борисов стал их подкалывать.

   – Я смотрю, скисли все без мамок то! Ляльки на него зашикали, но Николаевич гнул своё. – Молодые, здоровые, а хнычут как бабы. Фу. Я Борисова поддержал.

   – Парни, право слово, постыдились бы. С армией завязали, руки – ноги целые, живите и радуйтесь. Атаман поможет состав ваш толкануть, деньги появятся. А мозги сейчас вправим, как старшие товарищи.

   – Как тут всё запущенно, – влезла со своими комментариями Зося. Непонятными.

   – Давайте выпьем. За встречу и взаимопонимание. Выпили. Эльза выделила нам по сто грамм на брата.

   – Итак, лечим вывихи мозгов. Расскажите что умеете. Информацию, вытягивали из парней как какую-то военную тайну. В ходе "дискуссионного обеда", выяснилось, что кунгурские имеют специальность – тракторист-машинист, Холодов – мастер по обслуживанию холодильных установок, а Веня хочет к Будённому.

   – Ну, тут рай для "трахтористов", – Борисов мне подмигнул. Это он сходу определил, что было "как тут всё запущено". – Можно и сантехником, и грузчиком, и курьером. Дас ист фантастиш. Ляльки захихикали.

   – Нет, Борисов. У ребят есть специальность, нечего им батрачить на чужого дядю, пусть живут своим умом! – Эльза осуждающе посмотрела на Николаича, и перевела всё на деловой стиль общения. – Борн, ты как думаешь, чем им заняться?

   – Трактористы пусть кооператив откроют, богатые сюда потянутся, к морю, строить будут, виллы, санатории всякие. Трактора есть. За меня ответил Борисов, и сказал это на полной серьёзности.

   – Холодильники Гена в Ростове пусть ремонтирует, а тебе, лейтенант, можно и к Будённому. Это я уже добавил.

   – А тут, что холодильников нет, ах, да. Холодов смущённо умолк.

   – Тут есть, сломанный, починишь, ваш будет. Холодов пошёл за мной в летнюю кухню. Попросил инструменты, и через полчаса холодильник заработал.

   – Вот, брат, мастерство, не пропьёшь! Борисов воскрешению холодильника обрадовался как ребёнок. – Эльза, ты хоть мастеру налей, если мне не даёшь.

   – А мы уже со стола всё убрали. После бани лучше чай пить, а не водку. И не дам. Борисов опешил от услышанного, ляльки стали хихикать.

   – Ты смотри, моими же словами и отшила. Ляльки стали ещё, что-то готовить, а мы решили покурить.

   – Конная часть едет. Веня, услышав цокот множества коней, пошагал к воротам. Мы двинули следом. По дороге рысили офицеры полуэскадрона есаула Ястребова, припыленные, но довольные. Чем довольные нам объяснил Веня.

   – Господа офицеры коней себе прикупили, дончаков, и одной масти – рыжие все. Дальше пошли объяснения статей, бабок, крупов, форм голов, впуклостей, выпуклостей хвостов, в общем, типичный сленг конника.

   – Всё, Веня, экзамен сдал, можешь наниматься к Будённому. Полуэскадрон гордо поцокал к казарме, а к нам направился есаул Ястребов, на жеребце, от которого Веня пришёл в полный восторг. Восторг мы его не разделяли: – Мерин, он и Африке – мерин. Ястребов приветствовал нас оригинально:

   – Приветствую вас, джельтемены. О, и вы, кабальеро, здесь. Кивок Вене. – Вот, сеньоры, приобрели коников у здешних "помещиков". Своих за сто двадцать ассигнациями, а этих за – триста и еле сторговались с панами. – Откуда он Веню знает? И откуда у офицеров столько денег? – пронеслось у меня в голове. А Веня спокойно подошёл к жеребцу, погладил, осмотрел и спросил у есаула:

   – Сколько жеребцу? Шесть, да? Нарядный, экстерьер хорош, иноходец.

   – О, месье поручик разбирается в лошадях. Похвально. У вас, что свой конезаводик был, мистер Веня?

   – Почти, и назывался – имени Первой Конной Армии, э, герр есаул. У Ястребова лицо сразу стало жёстким, рука потянулась к шашке.

   – Ах, ты, краснопузый выкормыш, зарублю гада!

   – А ну брейк! Рявкнул Борисов, и уже тише: – Распетушились, мля, господа офицеры. Веня, не слушая Николаича, сжав кулаки, с вызовом смотрел на есаула. Дембеля поднапряглись и стали окружать есаула. Обстановка стала попахивать боестолкновением, и я сознательно пошёл на обострение.

   – Я счас яйца всем посшибаю. Назад! Пистолет был у меня уже в руке.

   – Пардон, судари, погорячился. Лицо Ястребова, мгновенно приобрело – тот ещё артист – приветливо-добродушное выражение. – В станице ничего интересного не произошло, господа? Есаул вопрос задал для всех, а смотрел на Борисова. Николаич ему и рассказал о появление русского военного корабля. Есаула, как корова языком слизнула. Дембеля покурив, захотели продолжения культурной программы; досмотрели все серии "Терминатора", и как стемнело, тоже засобирались. Подрядили телегу у соседей, погрузили холодильник, припасы от Эльзы, и – "чао" дядя Ваня. Только закрыли ворота, прикатил Шатров. Смущённый. Помялся и ошеломил просьбой:

   – Господа, э, головка лучших людей станицы, хочет у вас, э, раут провести. Сегодня. Если конечно вы не против. Всё уже заготовлено, "от обчества", не тревожьтесь.

   – А что давно пора! Борисов потёр руки.

   – Я – за. А что я ещё мог сказать. Это нам бы пришлось напрашиваться к головке то. А так выходило даже лучше. Шатров замахал руками. Подкатила целая "флотилия" повозок со столами, венскими стульями, столовыми приборами и закусками. Наши машины Борисов загнал в огород, чтобы не мешали. Видно нанятые молодые люди, стали сноровисто готовить праздничный стол. Я пошёл к себе готовиться. Ляльки "покудахтав" побежали наводить макияж. Когда я вышел, с лёгким мандражём, гости уже стали прибывать. Военные, чиновники, коннозаводчики, купец Парамонов. Настоятель собора Александра Невского отец Владимир, директора училищ, доктора. Ястребов, два его взводных, владельцы заводиков, мельниц, весь местный бомонд, в общем. С супругами и дочками. Больше полста человек собралось за полчаса. С Парамоновым прибыла очень милая восточная женщина – Зара – и кашкайский купец Акиф. Накрытый стол дополнился десятком бутылок с настойками, минеральной водой, вином и булочками со сгущёнкой. Это уже ляльки постарались. Наряды Лиэль и Зоси вызвали одобрение мужчин и жгучую зависть у женщин. Представились друг другу и расселись. Справа от меня сели Шатровы. А слева – есаул Евсиков, военный руководитель Сальского округа, невысокий, подвижный, с выпученными карими глазами, с усами пирамидкой и тонкими губами. Первый тост – отца Владимира – я не услышал. Частичная скованность воздействовала, слух отбила. – А где же визитки, французский прононс, вальяжность. А женщины, они что, на фитнес ходят? А кто это интересно всё это организовал. И ещё много чего у меня в голове крутилось, отвлекало от застолья. И, забыв закусить, удивлённо наблюдал за тем, что все за столом выпели нашей настойки. – Это же, как то неправильно!

   – Борн, теперь твой тост. Шатров налил мне настойки. Я поднялся, лица гостей я видел смутно, горло пересохло, но собравшись с духом, я изрёк:

   – Ну, за встречу! Выпил, сел и налёг на закуску.

   – Краткость – сестра таланта. Прогудел Борисов под хохотки гостей. Третий тост произнесла Эльза. Тост за дружбу был хорош, но Эльза вначале произнесла: "товарищи", по привычке. Евсиков поморщился. Под воздействием крепкого напитка общий настрой гостей стремительно стал позитивным. Положительно-похвально-благоприятный и лестный для нас, хозяев. Единственно, отца Владимира, после третьей рюмки вмиг развезло, и его жена потащила домой. Евсиков снова поморщился.

   – Не умеешь пить, не садись за стол. Налил настойки себе и поднялся с длинным кавказским тостом, который закончился совсем уж плачевно для него. ... И упала с опалёнными крыльями маленькая, но гордая птичка, на дно самого глубокого ущелья. Так давайте выпьем за то, чтобы мужчины были всегда на высоте....

   – ... а женщины не залетали! Закончил за Евсикова радостный Борисов. Послышалось пырсканье. Евсиков надулся, а Зося, Лиэль и Аэлита, побросав громко столовые предметы, закрыли лица руками в притворном плаче. В наступившей тишине прозвучал взволнованный голос Ястребова:

   – Что с вами, миледи?

   – Птичку жалко!! – в ответ, в три голоса.

   – Язвы, учить вас не кому! – взвился Евсиков и ушёл, громко хлопнув калиткой.

   – Так мы и расстроились, догматик – самоучка. Шатрова воинственно повела плечами. Пауза, и вечеринка покатилась дальше. Я, ухмыляясь про себя, доел вкуснейшую горячую домашнюю колбаску и заработал прямо в ухо шёпот Аэлиты: "Пойдём, покурим". За сараем, около разросшихся вишен и "покурили". Бытие становилось совершенным. Молнию мне застегнули, и мы вернулись к столу. Ястребов толкал тост за прекрасных дам. Ляльки выпили, и их Аэлита утянула в дом. На место Евсикова подсел Парамонов.

   – Борн, продайте мне ваш автомотор! – запрос купца меня позабавил.

   – Счас. Это ж столетний раритет! У вас денег не хватит.

   – Даа, а вообще чем вы заниматься будете в наших краях, то? Я принял деловое выражение лица.

   – Задумка у меня есть построить пансион в кедровой роще. Бесспорно при содействии окружной администрации. Задумке было две секунды жизни.

   – Борн, вы льстец. А почему сразу пансион, то? Я стал рассуждать вслух.

   – Так, пойдём простым логическим путём. Море есть? Есть. Пляж есть? Есть. Кедровая роща есть? Есть. Это кто не понял – чистый воздух. Плюс хорошие подъездные пути, дешёвая рабочая сила, инфраструктура и интерес хорошо отдохнуть в красивом месте людей с толстым кошельком. Вот кратко наш бизнес-план.

   – А поправку можно, то?

   – Какую?

   – А если сразу – аглицкий яхт-клуб, то!

   – Так это же на порядок денег больше. Парамонов посидел, подумал, а потом обратился ко всем гостям.

   – Господа, а не построить ли нам на море яхт-клуб, то? Гости одобрительно зашумели.

   – Точна, правильна, надоть, давно пора. В ходе общего обсуждения, решили создать ЗАО со сроком аренды участка лет на пятьдесят. За идею мне предложили двадцать процентов акций.

   – Борн, это нормально. Борисов и Эльза мне одобрительно закивали. Парамонов под шумок, выпрашивал у Шатрова магазин "Мебель". – Я там, атаман, ресторацию открою. Живое ж место пропадает!

   – Давай завтра, Савва Мироныч.

   – Завтра так завтра. Ой! Появились ляльки. Докрашенные, в блестящих топиках, шортиках, сандалиях а ля гетера, вытащили музыкальный центр и стали его устанавливать.

   – Смело, девочки, смело. И, что дальше, Борн? – смеющие глаза атаманши с интересом глядели на меня. Я приложил палец к губам. Шарах. Из динамиков, на всю мощь колонок, грянула – "Voulez vous coucher avec moi", гости аж подпрыгнули от такой нечаянности. Ляльки танцевали расковано, а Аэлита та совсем разошлась, канкан отдыхает. Гости, открыв рты, смотрели на отрывающихся по полной девушек, а Эльза втихую снимала всё на видеокамеру. Потом была "Macarena", гости помладше, вскочив со стульев, стали пританцовывать. А когда зазвучала ламбада, Борисов залез на стул и крикнул: " танцюют все!" Тут уж все стали танцевать. И "паровозик" был со свистом и визгом. А под Верку Сердючку, гости отрывались уже как ляльки. Далее вынесли "Тошибу", стали в два микрофона петь караоке. Дамам провели экскурсию по дому и флигелю. Пик вечеринки наступил, когда ляльки залезли на стол танцевать "Поцелуи" "Виагры", а шалая Аэлита устроила стриптиз. Этот "моветон" решительно пресекла Эльза, к неудовольствию всех представителей сильного пола и зависти слабого пола от увиденного шикарного белья Аэлиты. Гости стали расходиться, когда закапал дождик, и было всё выпито и съедено. – Интересно, какая реакция будет завтра, когда они проспятся. И почему собаки не гавкали? Эти мысли пришла в мою пьяную голову, а потом меня огрузневшего и "уставшего" ляльки потащили спать. Последняя фраза моя была: "Ляльки, вы с меня пылинки, должны, ик, сдувать!". В ответ услышал: "хорошо, хозяин" – с одной стороны. И что-то ласковое, но матерное – с другой стороны. А потом Морфей принял в свои ласковые объятия грешное тело.

  Глава 14.

   – Борн, да просыпайся же, ты, мля, султан, хренов. Вы бы хоть закрылись, любовнички. И не стыдно, спят, как суслики. Давай просыпайся, ты, мля!

   – Уйдите, я вас не знаю.

   – Во, допился, мля, вставай, давай, атаман ждёт. Моё тело стало уезжать вниз. Открыл глаза. – Батюшки! Вот это кино. Борисов меня наполовину стащил с дивана, сопит недовольно, и шлёпает по щёкам.

   – Себя пошлёпай! – я обиделся и полез опять на диван, досыпать.

   – Шатров просил помочь, Рома. Помочь надо, байбак, мля! Пришлось просыпаться. – Так, я в трусах, ляльки вообще топлесс, дрыхнут. Что вчера было то? Борисов подал мне халат.

   – Вы очень любезны, мистер.

   – Пошли, Казанова! И давно ты так спишь?

   – С детства.

   – Что сразу с двумя?

   – Не, на животе. А! Эти сами расколбасились.

   – Возлегли возле султана, – поддел Борисов. Вышли во двор. Солнышко ярко светит, птички поют. Вчерашние завезённые пожитки гостей испарились. Всё убрано и подметено. Ворота раскрыты, джип тихо работает на холостом ходу. В машину Борисов кладёт целую бухту верёвки. Умылся у колонки.

   – Счас. И пошёл в маленький домик. Вернулся и застал у машины ошеломлённого Николаича в окружении клетчато-полосатой компании. Увидев меня, они рванули ко мне, как будто я им, что-то должен. – Вау. Журналисты приехали, акулы пера, мля! Окружили и стали совать визитки.

   – Господин Борн, дозвольте....

   – Не "пдозволю"! Дайте хоть в себя прийти...

   – Видите, барин гневается, молодое люди. Борисов согнулся в полупоклоне. – Ай, молодца, Борисов. Молодые люди замерли с открытыми ртами. – А что, и вправду злой, даже вон халат опрыскал.

   – Ждите! И величаво пошёл переодеваться.

   – Барин выйдет через десять минут, господа. Борисов ещё ниже согнулся в поклоне. На полдороге я остановился.

   – А как мы поступим с предстоящей поездкой?

   – Дозвольте поехать с Эльзой, барин.

   – Хорошо, товарищ Жуков. Мне ваш план нравится. Приступайте.

   – Не извольте беспокоиться, хозяин. Борисов забежав наперёд, открыл мне двери.

   – Актер, мля. Борн, с тебя бутылка.

   – Сам такой. Через десять минут я вышел. Борисов уехал, корреспонденты завалили вопросами. Самый настырный стал допытывать, как я отношусь к теории Дарвина о происхождении видов.

   – Ну, у нас так. Утром тебе говорят – вставай слон. Потом – иди есть свинья. А вечером – иди ко мне, мой зайчик. Пресса офигела. Позади меня послышалось хихиканье. Обернулся. Лиэль стоит, снимает всё на видео, а Зося стоит с чашкой кофе. Помахал ручкой в камеру.

   – А обезьяны у нас в цирке в штанах ходят, клетчатых. Подколола "клетчатых" Зося. "Усато – полосатые" засмеялись.

   – А если серьёзно, – не отставал настырный.

   – И в полосатых тоже ходят. Теперь уже смеялись все.

   – А если серьёзно, то ничего эта теория хорошего не дала. Разные чудаки идеек ещё навыдумывали в довесок к этой гипотезе. Очеловечились до потери памяти, божественное происхождение в себе выбросили. И раз! Журналисты вздрогнули. – Мировые войны, революции, разруха, голод, эпидемии. Особенно народам России досталось.

   – Почему?

   – А народ, у нас сильно продвинутый, любит в бунтах поучаствовать.

   – Очищение необходимо в обществе! И революции нужны! Какой-то полосатый юноша видимо очень мечтал поучаствовать, на благо всего народа.

   – Ага, ты вон казакам это скажи. Лиэль светлые порывы юноши очернила, а потом ещё и вразумила. – А ребёнку своему как в глаза смотреть будешь. Всем стало неловко.

   – Барышня, а кофе уоси полетел в голову настырного.

   – Ой.

   – Иди, давай отсюда, пока ветер без камней! У, бессовестный, пи-пи-пи... Зося неистовствовала. В выражениях она не стеснялась. А одёргивать я её не спешил. Зося выговорилась, и ушла.

   – Всё господа, брифинг окончен. Какой там окончен, полчаса ещё выставлял визитёров. За это время вернулся джип. Из него выскочила надутая Эльза, а весёлый Борисов опять укатил. – Так есть не хочу, пить, брр, тоже не хочу. Сунулся во флигель с расспросами. Меня послали. Зашёл на кухню. Ляльки сидели над бутылкой и ревели. И тоже послали. – Горюют, тогда пойду трудиться.

   Разыскивал рабочую одежду, а отыскал борновскую заначку. В двух больших банках от детского питания таили злато и сьребро. – А я чисто-золотейший барин то, обнаруживается! Настроение вмиг улучшилось, но отыскавшее сокрыл. В глубине трусов, что на полке. Робу я всё-таки разыскал, но дома потрудится, не довелось. Приехал Борисов и потянул меня в робе к Шатровым. Во дворе атамана стоял легковой автомобиль неизвестной модели. С мокрыми разводами.

   – Это откуда?

   – Нептун подарил. Но новости на этом не закончились. Оказывается, всё главное мы проспали. Шатрова подняли посередь ночи с вестью о том, что в окрестностях появилась, какая-то банда. Весть доставили два измученных албанца из Корчи.

   – И их сюда занесло?

   – Похоже, да. На берегу бухты городок их оказался. Шатров решил помочь, без доклада вышестоящему начальству. Обратился к Ястребову и Вилькицкому за содействием. Получил добро. В 7 – 20, эсминец с сорока добровольцами под руководством Евсикова отправился на помощь. А с Шатровым случился конфуз. Атаман вывалился из ялика. Шашка оторвалась и пошла на дно. Пришлось нырять.

   – И вот итог купания. Вслед за тем, атаман написал записку нам, и с помощью джипа машину вытащили.

   – Втроём?

   – Втроём, – атаман засмущался. – Я, своими радостными криками всех распугал. А потом началось светопреставление. Вода сошла, сунулся в салон, а там, что-то белеет.

   – Утопленник?

   – Да, баба надувная, мля! Смеялся я долго.

   – Борн, теперь понятно, почему Эльза злая вернулась?

   – Понятно. Так, обобщим последствия гидрографических изысков господина атамана. Карта Сальского округа, э, дополнилась....

   – Счас, мля, Борн, какую-то гадость скажет!

   – Дополнилась карта, э, Берегом Надувной Бабы!

   – Мля, язва, мы её тебе отдадим.

   – Расписочку, будьте любезны, с указанием дарителей попрошу-с.

   – Злыдень, ты, Борн.

   – Но-но, без оскорблений. И рассказал, как утром Борисов прогибался.

   – Злыдень и злюка. Давай работать, господин барин.

   – Весело взяли и весело понесли, – и попёр вымышленное брёвнышко.

   – А это откуда?– у Шатрова и руки опустились.

   – Из цирка, атаман. Клоуна привели на свою голову, мля.

   – Клоун, – я вздохнул, – но без оной. И брёвнышко приобрело зрелую фигуру тела.

   – Вот же умеет словами играться. Ты лучше скажи, ты знаешь такую фирму – Сарина Валентина? – Борисов указал на эмблему на радиаторе машины – Sarina Valentina.

   – Нет, актёра только знаю.

   – Актёра? А, из этих.

   – Из каких этих? – удивился атаман.

   – Сверху – баба, а снизу – мужик, – Борисов это тоже пассами рук показал.

   – Ой, господи! Атаман отломал на радиаторе эмблему.

   – И как же ты, атаман, машину будешь называть?

   – "Чайка". Это атаман чайку увидел в небесах.

   – Да, ну тогда я с Борисовым её членовозом будем называть!

   – Злыдни, вы господа. И почему – членовоз? Человеку объяснили. Атаман чертыхнулся.

   С базара вернулась семья Шатровых. У купцов была распродажа.

   – А это откуда?

   – Нептун подарил!

   – Ура! Давайте её сушить. Машину скоречко разобрали.

   – Пусть детальки часа два в керосине покиснут, а ты, Борн, нам с атаманом фильм какой-нибудь поставь.

   – С ледибойс?

   – Просто с леди. Когда пришли к нам я им и включил. "Калигулу".

   – Сдурел, мля. Иди на атасе постой. Посидел, почитал. Ромку к Эльзе на мультики завернул. После просмотра Борисов – красный – вышел с вопросом к атаману.

   – А что это у тебя усы такие маленькие?

   – Ну, чтобы не щекотали.

   – Где? Атаман сконфузился.

   – А у самого вон тоже лезут. Щекотун. Сообразил по скорому атаман.

   – Как, Борн, на нас, атаман, дурно влияет, мля.

   – И не говори, Николаич.

   – Это вас резина подкосила.

   – Злыдень!! В два голоса. Отобедали у атамана. Обед оказался превосходным.

   – Спасибо, хозяюшка, угощение на славу. Борисов подошёл к ручке Кати, поцеловать. А за спиной – мне – сжатый кулак показывал.

   – А как вам, Роман Михалыч?

   – Предостастоточно!

   – Борн, где ты такое слово выкопал?

   – В армии.

   До ужина "Чайку" собрали и завели.

   – Вот, атаман, пользуйся!

   – Да как то неудобно получается.

   – Неудобно кальсоны через голову надевать. А ездить научим.

   – А если в дороге, где сломается?

   – Жаль сотовая связь не работает, мля, – Борисов по привычке достал мобильник. – Вау! Заработала!! Я сейчас. И увёл атамана. Катя стала сливать мне на руки. А я её прельщал сделать обновы в дом.

   – Ну, вот машина у вас есть, надо ещё мебель обновить. Диваны, кресла, спальный гарнитур поставить.

   – Неудобно это.

   – "Это", удобно, сударыня.

   – Фу, бесстыдник. Шатрова покраснела.

   – Берите, берите.

   – Это сексодром, что ли? И чёрные шёлковые простыни. – Даа, весёлый денёк с Шатровыми получается.

   – Это, Зося, просветила?

   – Лиэль это. Замуж ей надо.

   – Даа, у вас, женщин только одно "это" на уме! И еле увернулся от выплеснутого на меня ведра с водой. Вернулся Борисов с бутылкой вина и мобильником.